что такое обеты у монахинь

Какие обеты дают монахи

Монашество как общественное явление появилось в IV веке, когда император Константин Великий сделал христианство государственной религией в империи. Тогда монастыри начали огораживать стенами, а монахи стали носить специальное монашеское одеяние и, что самое главное, произносить обеты.

Монашеские обеты — это обещания, обязательства перед Богом, налагаемые на себя добровольно в соответствии с постоянным устремлением человеческого духа к Богу, к теснейшему единению с Ним, к высшему умственному и нравственному усовершенствованию. Согласно им, монашествующие должны отречься от мира и строить свою земную жизнь по небесным законам, полностью вверяя и подчиняя себя Промыслу Божию и воле Божией. В святоотеческой традиции отречение от мира — это смысл, суть монашеской жизни. Она находит свое основание в Евангелии: Ищите же прежде Царства Божия и правды Его (Мф. 6: 33), Аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет (ср.: Мф. 16: 24).

Три монашеских обета остались в целом неизменными, начиная с древнейших чинов монашеского пострига: девство, послушание и нестяжание. В них монах дает обещание Богу искоренять в своей душе главные страсти — себялюбие, сластолюбие, сребролюбие и славолюбие. Эти страсти отрывают человека от Бога, привязывают ко всему чувственному, доводят до совершенного охлаждения в сердце любви к Богу, не дают душе стремиться к Небу. Эти страсти служат источником болезней души и тела, временной и вечной смерти рода человеческого.

В этих трех обетах заключается основание и дух монашества, средоточие всей подвижнической деятельности, ими насаждаются противоположные страстям добродетели.

Девство

Понятия «целомудрие» и «безбрачие» — это не синонимы. Целомудрие понимается как целостность, неповрежденность ума, нравственная норма жизни, вообще здоровое состояние внутренней жизни. Самым существенным здесь является хранение ума от всяческих греховных помыслов и мечтаний, хранение чистоты сердца. Без этого никакие телесные подвиги не достигают искомой цели.

Целомудрие достижимо и для потерявших телесное девство или живущих в браке, если супружеская жизнь не превращается в угождение греховным похотям плоти, ибо нечистая жизнь препятствует уразумению высоких истин.

Таким образом, важнее всего состояние сердца, девство сердца.

Послушание

Второй монашеский обет — послушание, отречение от своей воли. Добродетель послушания появляется исключительно в христианской монашеской традиции. Христос, Который искал не Своей воли, но воли пославшего Его Отца (см.: Ин. 5: 30), Который смирил Себя, быв послушным даже до смерти (см.: Флп. 2: 6–8), прямо приглашает нас идти тем же путем: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф. 16: 24).

Обет послушания заключается в том, что отныне монах добровольно лишается своей воли, без остатка передавая себя в руки духовных наставников, старших, Господа. Обет послушания направлен к подавлению одной из главных страстей — гордости житейской. Вспомним, что именно непослушание первого человека Богу стало началом отпадения его от Бога, причиной разрушения человека, катастрофы всего рода человеческого. Так как гордость в практическом отношении проявляется преимущественно в стремлении к независимости, к самостоятельному действованию, самоуправлению, не терпит подчинения другим, то противоположное гордости смирение лучше всего приобретается послушанием.

Без послушания и самоотвержения нельзя подняться по лестнице духовной жизни, это ее первые ступени. Смиренное послушание, отказ от своей воли, безграничное доверие к воле Божией, умение принимать с благодарностью и горести и радости — основа душевного мира и покоя, обязательное условие стяжания глубокой молитвы.

Нестяжание

Большинство людей независимость и уверенность в завтрашнем дне и даже само счастье отождествляют с обладанием материальными благами, пусть и небольшими: квартирой, машиной, землей, денежными вкладами в банках — желают стяжать их, накопить. По этой причине они тратят внутренний ресурс духа на постоянные переживания о земном, совершенно не заботятся о душе, о ее участи в вечности.

Противоположной этому желанию добродетелью является отказ от обладания какой бы то ни было собственностью, нестяжание. Нестяжание было неписаным законом древнего монашества, когда только по разрешению игумена разрешалось иметь что-то малозначащее в келье.

И теперь монах добровольно отказывается от материальных привязанностей, от собственности, обходится самым необходимым для жизнедеятельности, следуя совету Спасителя всем ищущим совершенства: аще хощеши совершен быти, иди, продаждь имение твое и даждь нищим (ср.: Мф. 19: 21).

Но обет нестяжания вовсе не означает, что монаху запрещено иметь какие-либо вещи в собственности. Он может иметь всё необходимое для жизни, не должен лишь иметь пристрастия к вещам, считать обладание ими чем-то важным для себя.

Нестяжание, т.е. произвольная нищета, состоит в отчуждении сердца от всего земного, в лишении всех излишеств, т.е. всего того, что в мире называют избытком и удобствами жизни. Это относится не только к вещам материальным, но также и к не материальным — карьере, общественному мнению, репутации, самоуважению и т.п. Нестяжание делает сердце монаха свободным от всех забот мирских, свободным в своем стремлении к Небу. Монах не должен бояться не только житейских превратностей, но и самой смерти. «Монах должен жить для Бога, и притом для Него одного» (святитель Григорий Богослов).

Подготовила послушница Татьяна Кладиева

Источник

Принятие обетов монашества

Величайшая, воистину, сила и благодать святого и ангельского образа монахов…
Радуйтесь, разумные в Господе девы, что удостоились на земле такого ангельского жития.
Старец Иосиф Афонский

Принятие обетов монашества

Исполнение заповедей Господних — это узкий тернистый путь к жизни вечной. Множество препятствий, проистекающих от похоти плоти, похоти очес и гордости житейской (1 Ин. 2, 16), встречают здесь благочестивого христианина. Тем, кто на пути веры, нравственного совершенства и любви почувствует себя немощным преодолевать эти препятствия, Церковь предлагает особые средства к победе над страстями. Эти средства состоят в принятии и исполнении обетов, которые в Евангелии предлагаются не как заповеди, но как советы для желающих преуспеть в нравственном совершенстве.

В число таких обетов, по словам Господа нашего, входит девство: «Не все вмещают слово сие, но кому дано, ибо есть скопцы, которые из чрева материнского родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит» (Мф. 19, 11 — 12).

Добровольная нищета или нестяжание предложены Господом богатому юноше при условии, что тот исполняет все десять священных заповедей: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною» (Мф. 19, 16-21). Сюда же относится совершенное отречение от собственной воли и послушание духовному наставнику (Мф. 16, 24; Мк. 8, 34; Лк. 9, 23). «Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною…» (Мф 16 24; Мк.8,34; Лк.9,23).

Посвятившие себя исполнению этих обетов называются монахами (от греч. «монахос» — одинокий, отшельник) или иноками.

Обеты

Постригающийся в монашество произносит три обета, имеющие целью его нравственное совершенство: обеты девства, послушания и нищеты. Обет девства обязывает к величайшей чистоте, послушание братству — к почитанию каждого из братии старшим себя, а нищета — к твердому перенесению суровой и полной лишений жизни.

Обручение

Малая схима — есть обручение великой схимы. Одежда и образ жизни, усвояемые малой схиме, в отношении к великой схиме являются обручением, или как бы некоторым началом и преддверием к этому великому и ангельскому образу, который имеет свое особенное последование.

Что значит троекратное подавание ножниц?

Постригаемый в монашество трижды, — в честь Троицы, — подаёт настоятелю ножницы, выражая этим свое твёрдое и непреклонное намерение исполнять возлагаемые на него обеты.

Пострижение монаха

Принимающий монашеский чин постригается подобно тому, как постригаются и все, поставляемые в чин церковный; однако, как в достоинстве и власти, так и в самом имени те и другие существенно отличаются друг от друга.

Церковник постригается епископом, а монаха постригает монах же: первое пострижение возводит в должность церковного служителя и клирика, а второе пострижение — в монашеский чин, — лишь благословляет кающегося и обязывает его к подвигам покаяния; первое пострижение, как говорит Вальсамон в толковании на 36 правило шестого вселенского собора, есть епископская печать, полагаемая епископскою же рукою; постригаемый же инок, как говорит Симеон Солунский, «не имеет возлагаемой руки иерарха, так как не приемлет хиротонии, а только имеет на главе своей священные молитвы» (гл. 272).

Поэтому последнее пострижение является лишь знаком принятия монашеской жизни, почему пострижение означает всю монашескую жизнь, и словом, «постричься» не только в древности, но и теперь означается принятие обетов монашества.

Смысл монашеского пострижения св. Дионисий объясняет так: «Крестообразная печать означает, вообще, бездействие всех плотских похотей, а пострижение власов означает чистую непритворную жизнь, не украшающую никакими вымышленными покровами истинный облик души, и возводящую к богоподобию не человеческими украшениями, а единственно особыми добродетелями».

Святой Симеон Солунский пишет:

Послушание и иночество

«Великое дело – пострижение во святый ангельский образ. Велика и таинственна сила, заключающаяся в его священнодействии, направляемая к тому, чтобы человек стал ангелом по образу внутренней своей жизни, ибо ангелы бестелесны и вещественный образ не может уподобиться им», – говорит в своих «Письмах к новоначальной инокине» духовная дочь св. прав. Иоанна Кронштадтского, основательница и возобновительница восьми женских обителей иг. Таисия (Солопова). Это как бы второе крещение, в котором человек вновь перерождается и обновляется. В знак этого нового рождения он навсегда совлекается своих мирских одежд, как всего своего ветхого человека (Ефес. 4, 22), и приемлет перед святым Евангелием, как от руки Самого Бога, одежду новую, облекаясь в нового человека (Ефес. 4, 24) о Христе Иисусе.

Когда сестра только поступает в монастырь, она является «кандидаткой в послушницы», то есть находится на испытании: и сама знакомится с монастырской жизнью, «пробует» свои силы, и настоятельница с сестрами смотрят, есть ли у нее искреннее произволение к монашеству, желает ли она всем сердцем служить единому Господу или же лишь хочет укрыться в обители от житейских тревог и скорбей, получить в обители только «кров и уход». Время такого испытания определяется настоятельницей по совету с духовником и старшими сестрами монастыря.

Мудрые же, вместе со светильниками своими, взяли масла в сосудах своих

По истечении испытательного срока, когда поступившая полностью узнает все обычаи обители, убедится, что в силах им следовать, и будет по-прежнему изъявлять желание вступить в сестринство, её зачисляют в послушницы. Для этого пишутся специальные прошения епархиальному архиерею от лица настоятельницы и самой сестры (нужно заметить, что вообще и зачисление в обитель, и все постриги совершаются только по благословению правящего архиерея).

После этого сестра облекается в подрясник и полуапостольник и уже официально становится насельницей монастыря.

Следующая ступенька – пострижение в рясофор, или иночество, которое обычно совершается не ранее, чем после трехлетнего пребывания сестры в обители. Однако в особых случаях, например при смертельно опасной болезни, настоятельница может обратиться к архиерею с просьбой о пострижении той или иной насельницы и по истечении более короткого времени ее пребывания в монастыре.
Таким образом, рясофор – это «начаток святого образа», постриженная в рясофор обычно именуется инокиней, но также возможны названия рясофорной монахини или рясофорной послушницы. Обычно при этом постриге переменяется имя – в ознаменование начала новой жизни.

По непреложной заповеди Спасителя: Просите, и дано будет вам (Лк. 11, 9), новопостриженной подается особая благодать, споспешествующая ей во спасение, дается и новый заступник – святой, имя которого она получает при постриге.

«Живое существо кровью одушевляется, и монах подвижничеством будет помышлять о небесном…»

Источник

Монашеские обеты в древних монастырских уставах

Доклад архи­манд­рита Дамас­кина (Лебедя), пре­по­да­ва­теля Киев­ской духов­ной ака­де­мии, на ХХVI Меж­ду­на­род­ных Рож­де­ствен­ских обра­зо­ва­тель­ных чте­ниях. Направ­ле­ние «Древ­ние мона­ше­ские тра­ди­ции в усло­виях совре­мен­но­сти» (Зача­тьев­ский став­ро­пи­ги­аль­ный жен­ский мона­стырь Москвы, 25–26 января 2018 года)

Вве­де­ние

Пре­по­доб­ный Иоанн Лествич­ник, рас­суж­дая о том, кто такой монах и что такое мона­ше­ская жизнь, писал, что «монах есть тот, кто, будучи обле­чен в веще­ствен­ное и брен­ное тело, под­ра­жает жизни и состо­я­нию бес­плот­ных»1, он отвер­гает все есте­ствен­ное «для полу­че­ния тех благ, кото­рые пре­выше есте­ства»2. Данный образ жизни, по заме­ча­нию свя­ти­теля Фео­фана Затвор­ника, имеет своим источ­ни­ком Самого Спа­си­теля Гос­пода Иисуса Христа3. Именно от Спа­си­теля всё при­няли святые апо­столы, кото­рые пере­дали то своим уче­ни­кам, те – ранним подвиж­ни­кам, а они – первым писа­те­лям ино­че­ских уста­вов – пре­по­доб­ному Пахо­мию Вели­кому, свя­ти­телю Васи­лию Вели­кому, пре­по­доб­ным Иоанну Кас­си­ану и Вене­дикту.

Таким обра­зом, «древ­ность пере­дала нам четыре ино­че­ских устава, появив­шихся не в одно время и не в одних местах, но в совер­шенно оди­на­ко­вом духе, и даже в оди­на­ко­вых выра­же­ниях, и оди­на­ко­вом очер­та­нии»4. Всё это сле­дует отне­сти и к тем местам из этих уста­вов, где гово­рится о мона­ше­ских обетах. Но чтобы уви­деть неко­то­рые осо­бен­но­сти обетов, при­чины и пред­по­сылки их фор­ми­ро­ва­ния, сле­дует обра­щаться не только к самим уста­вам, но и к жизни их соста­ви­те­лей.

Мона­ше­ские обеты в уставе пре­по­доб­ного Пахо­мия Вели­кого

Если пре­по­доб­ный Анто­ний Вели­кий был осно­ва­те­лем ана­хо­рет­ского направ­ле­ния мона­ше­ской жизни, то пре­по­доб­ный Пахо­мий Вели­кий был осно­ва­те­лем кино­вий­ного. За свою неболь­шую жизнь (при­бли­зи­тельно 57 лет), пре­по­доб­ный Пахо­мий, глава Тавен­ни­сио­тов, осно­вал девять муж­ских обще­жи­тель­ных оби­те­лей и две жен­ских и ввел в них свой устав со своими обе­тами. Изу­ча­ю­щий жизнь пре­по­доб­ного «не может не заме­тить, что, хотя Тавен­ни­си­от­ские порядки в глав­ном очер­ти­лись еще при жизни св. аввы, но многие подроб­но­сти про­дол­жали опре­де­ляться и при бли­жай­ших пре­ем­ни­ках его, Орси­сии и Фео­доре Освя­щен­ном. Можно поло­жить, навер­ное, что многие пункты и в устав вне­сены уже при сих пре­ем­ни­ках»5. Потому, для пол­ного пони­ма­ния этого устава и изло­жен­ного в нем мате­ри­ала каса­тельно обетов, сле­дует взять во вни­ма­ние обсто­я­тель­ства жизни и этих вели­ких авв, с их настав­ле­ни­ями уче­ни­кам.

Изна­чально, сам устав пре­по­доб­ного Пахо­мия в его глав­ных посту­ла­тах был полу­чен от Ангела, кото­рый на медной дощечке начер­тал пра­вила. В них-то видны и основ­ные при­чины и пред­по­сылки к фор­ми­ро­ва­нию обетов. Инте­ресно отме­тить, что здесь впер­вые уста­нав­ли­ва­ется трех­лет­ний срок перед вступ­ле­нием на мона­ше­ское поприще6, кото­рое есте­ственно под­ра­зу­ме­вало при­ня­тие обетов.

Как известно, мона­ше­ских обета три: дев­ство, послу­ша­ние и нес­тя­жа­ние; и при­не­се­ние их «осно­вы­ва­ется на отре­че­нии от мира, кото­рое ока­зы­ва­ется важ­ней­шей отправ­ной точкой мона­ше­ской жизни»7. Устав пре­по­доб­ного Пахо­мия пол­но­стью про­ник­нут настав­ле­ни­ями каса­тельно испол­не­ния данных обетов. Но прежде чем при­сту­пить к крат­кому их изло­же­нию, надо при­ве­сти несколько при­ме­ров упо­ми­на­ния в уставе общих заме­ча­ний о самих обетах.

Мона­ше­ские обеты святы и осно­ваны на любви, поэтому их нару­ши­теля ждет горе: «Горе тому, кто, отрек­шись от мира, чтоб посвя­тить всего себя Богу, не живет сооб­разно с дан­ными Ему обе­тами!»8 Поэтому те, «кото­рые дают обет ино­че­ской жизни, – пишется в уставе, – должны вести себя более строго и свято, нежели прочие люди. Их жизнь должна быть более ангель­скою, чем чело­ве­че­скою»9. Они должны во время скорб­ное не отпа­дать, но быть тер­пе­ли­выми и пожрать себя Гос­поду10.

Цело­муд­рие

В отли­чие от устава свя­ти­теля Васи­лия Вели­кого, где четко и точно упо­ми­на­ется «обет дев­ства», в уставе пре­по­доб­ного Пахо­мия гово­рится об этом как о самом собой разу­ме­ю­щемся для того, кто отрекся мира. В связи с этим при­во­дятся им и настав­ле­ния, кото­рые он осно­вы­вает на Свя­щен­ном Писа­нии. Так, осте­ре­гая иноков от мир­ской сует­но­сти и плот­ских удо­воль­ствий, он при­во­дит поло­жи­тель­ный пример Иосифа Цело­муд­рен­ного и нега­тив­ные – Аммона и Авес­са­лома11.

Напо­ми­нать об обете дев­ства должна и мона­ше­ская одежда, в осо­бен­но­сти милоть. Ноше­ние ее озна­чало, что монахи, «умерт­вив в себе всякое стрем­ле­ние плот­ских стра­стей, должны твердо стоять в доб­ро­де­те­лях и не допус­кать, чтобы в теле их оста­ва­лось что-либо от жара юности и вле­че­ний преж­ней жизни, чтобы при взгляде на эту кожу, всегда иметь в памяти доб­ро­де­тели про­рока Илии, муже­ственно про­ти­виться нечи­стым поже­ла­ниям, и как чрез под­ра­жа­ние ему, так и в надежде подоб­ных же воз­да­я­ний, рев­ност­нее сохра­нять цело­муд­рие»12.

В общем, в уставе можно найти целый ряд настав­ле­ний о сохра­не­нии цело­муд­рия: «Чтоб не вкра­лось в брат­ское дру­же­лю­бие чего-либо плот­ского, не поз­во­ля­лось никому гово­рить с другим в потем­ках, ни дер­жать кого за руку; но пред­пи­сы­ва­лось, стоять ли будет кто с другим, или ходить, или сидеть, дер­жать себя от него на один локоть рас­сто­я­нием (п. 94). В тех же видах предот­вра­ще­ния иску­ше­ний против цело­муд­рия, хотя были при­ни­ма­емы жен­щины в гости­ницу, но им не поз­во­ля­лось взгля­нуть внутрь мона­стыря, “чтоб брат­ское стадо невоз­му­тимо зани­ма­лось своим делом, и никому не подано было камня пре­ты­ка­ния” (п. 51). Оттого братия, кото­рым не при­хо­ди­лось выхо­дить наружу, нико­гда не виды­вали этого пола. Прп. Феодор отка­зался видеть даже мать свою. По той же при­чине, хотя за мона­стырь похо­дить и уволь­ня­емы были братия, но в село или в деревню никто не мог ходить (п. 108); и когда отправ­ля­лись братия куда-либо в своей лодке, при­ни­мать на нее жен не поз­во­ля­лось (п. 119). Та же цель и того, что в мона­стыре строго запре­ща­лось заво­дить дружбы с детьми (п. 166)»13.

Послу­ша­ние

Свя­ти­тель Феофан Затвор­ник, рас­суж­дая о дея­тель­но­сти и об уставе пре­по­доб­ного Пахо­мия, заме­чает, что «как послу­ша­ние есть самая креп­кая основа мона­стыр­ских поряд­ков и даже самого спа­се­ния душ в ино­че­стве, то прп. Пахо­мий ничего так строго не тре­бо­вал от своих уче­ни­ков, как сей доб­ро­де­тели, и не про­пус­кал ни одного случая без нака­за­ния, когда кто-либо ока­зы­вался нару­ши­те­лем ее»14. Есте­ственно пред­по­ла­гать, что при­хо­дя­щие в оби­тель обе­ща­лись посто­янно сохра­нять эту доб­ро­де­тель.

Именно поэтому в своем уставе пре­по­доб­ный Пахо­мий особое вни­ма­ние уде­ляет испол­не­нию обета послу­ша­ния. Когда ново­по­сту­пив­ший в мона­стырь обу­чался начат­кам мона­ше­ской жизни, «ни о чем столько не было при­ла­га­емо заботы, как о том, чтобы при­учить его отре­че­нию от своей воли и своего муд­ро­ва­ния и утвер­дить в совер­шен­ном пови­но­ве­нии»15. На это обра­щали вни­ма­ние и пре­ем­ники пре­по­доб­ного Пахо­мия. Так пре­по­доб­ный авва Орси­сий настав­лял уче­ни­ков своих «всегда во всем слу­шаться насто­я­те­лей»16. Потому что через поко­ре­ния им, по слову пре­по­доб­ного Фео­дора Освя­щен­ного, воз­можно четко опре­де­лить истину и не попасть в сети лука­вого17.

Таким обра­зом, «устав всех свя­зы­вал послу­ша­нием, ибо он опре­де­лял всё, и поста­нов­ле­ни­ями, имев­шими силу неиз­мен­ного закона, почему в одном месте они названы узами, ско­ван­ными на небе. Вслед­ствие того пред­пи­сы­ва­лось, что всякий должен соблю­дать пра­вила, как пред Богом (п. 184), и ничего не делать, что не изошло от совета отцов (п. 191). Если ока­зы­ва­лось что неопре­де­лен­ным, тотчас опре­де­ляли то старцы, а не сам кто (п. 180). Кото­рые же пре­зи­рали запо­веди наболь­ших и пра­вила мона­стыр­ские, уста­нов­лен­ные по пове­ле­нию Божию, ни во что ста­вили, тех пове­ле­ва­лось под­вер­гать испра­ви­тель­ным мерам, как бы ни было ничтожно допу­щен­ное нару­ше­ние (п. 167)»18. След­ствием этого было то, что все в мона­стыре, так или иначе, состо­яли друг у друга в послу­ша­нии.

Нес­тя­жа­ние

Тот, кто посту­пал в оби­тель пре­по­доб­ного Пахо­мия, сна­чала тща­тельно испы­ты­вался в твер­дом наме­ре­нии изба­виться от «вся­кого при­стра­стия к иму­ще­ству»19. И далее, по слову свя­того Кас­си­ана, «не мог удер­жать при себе ничего из преж­него имения своего, даже ни на одну полушку»20. Так как «закон тре­бо­вал, чтобы во всех оби­те­лях всё было общее и ни одна из них ничего не счи­тала исклю­чи­тельно своим»21, то всё, что нужно было тому или иному брату, выда­ва­лось по бла­го­сло­ве­нию аввы лишь на вре­мен­ное поль­зо­ва­ние. Каждый в оби­тели имел лишь «два леви­тона и третий потер­тый, два кукул­лия, милоть, нарам­ник, ман­тийцу, пару сан­да­лей, посох, работ­ные орудия и еще седа­лище с отло­гою спин­кою для спанья, и рогожу для постилки на нем»22. Такая нищета не только явля­лась испол­не­нием обета нес­тя­жа­ния, но учила сми­ре­нию и обес­пе­чи­вала бес­по­пе­чи­тель­ность23.

Из настав­ле­ний пре­ем­ни­ков пре­по­доб­ного Пахо­мия можно четко уви­деть не только важ­ность данных трех обетов, но и то, что о них гово­рят вместе. В одном из поуче­ний пре­по­доб­ного аввы Орси­сия после­до­ва­тельно гово­рится о том, чтобы иноки под­чи­ня­лись отцам со всею покор­но­стью, хра­нили цело­муд­рие тела, и чтобы ни во что вме­няли все заботы о мир­ских вещах, будучи без вся­кого пред­лога иметь какую-либо соб­ствен­ность24.

Мона­ше­ские обеты в уставе свя­ти­теля Васи­лия Вели­кого

Мона­ше­ский спа­си­тель­ный путь свя­ти­телю Васи­лию Вели­кому ука­зало Еван­ге­лие. Он понял, что «истинно-еван­гель­ская жизнь есть жизнь миро­от­реч­ная, среди ли мно­го­люд­ства или в пустыни»25. Для этого он не только пытался найти насто­я­щих настав­ни­ков в мона­ше­стве, но и пред­при­нял путе­ше­ствие в Египет. Именно там он увидел, как живут насто­я­щие миро­от­реч­ники и решил устро­ить по их образцу свою жизнь. Начи­ная устра­и­вать свою оби­тель, ища для нее место, свя­ти­тель Васи­лий пере­пи­сы­вался со своим другом – свя­ти­те­лем Гри­го­рием Бого­сло­вом. Именно в этих пере­пис­ках и было пред­на­чер­та­ние буду­щего устава26. Сам же устав свя­ти­теля Васи­лия Вели­кого изоб­ра­жен, как заме­чает свя­ти­тель Феофан Затвор­ник, в его писа­ниях, «назы­ва­е­мых аске­ти­че­скими»27.

Свои пра­вила свя­ти­тель Васи­лий начал писать «с самого начала отре­че­ния от мира, вместе с свя­ти­те­лем Гри­го­рием, как видно из письма сего послед­него. Источ­ни­ком для них слу­жило пре­иму­ще­ственно Слово Божие, питав­шее и раз­ви­вав­шее глав­ную мысль и зна­че­ние миро­от­реч­ной жизни»28. Изучая пра­вила свя­ти­теля Васи­лия Вели­кого и срав­ни­вая их с пра­ви­лами пре­по­доб­ного Пахо­мия и настав­ле­ни­ями пре­по­доб­ного Анто­ния, «нельзя не уви­деть, что там и здесь как дух подвиж­ни­че­ский, так и внеш­нее его выра­же­ние – одни и те же. Отли­чи­тель­ная черта устава свт. Васи­лия Вели­кого та, что он мало входит в подроб­но­сти внеш­ней жизни и более выяс­няет внут­рен­нюю сто­рону разных ее про­яв­ле­ний»29. Каса­ясь же обетов в уставе свя­ти­теля Васи­лия Вели­кого, нужно отме­тить то, что у него они четко име­ну­ются и полу­чают кано­ни­че­скую окраску, что состав­ляет отли­чи­тель­ную их сто­рону.

Цело­муд­рие

Данный обет свя­ти­тель Васи­лий назы­вает «обетом чистоты»30, «обетом дев­ства»31. Говоря о данном обете, свя­ти­тель вводит поня­тие «обет стро­гой жизни»32. Данный обет связан у свя­ти­теля Васи­лия с «ясным обетом»33 отре­че­ния от мир­ской жизни или обетом о посвя­ще­нии себя Богу34. Срав­ни­вая данный обет в уставе свя­ти­теля Васи­лия с уста­вом пре­по­доб­ного Пахо­мия, нужно отме­тить, что в послед­нем «мы не нахо­дим кано­ни­че­ских поста­нов­ле­ний отно­си­тельно мона­ше­ских обетов дев­ства или цело­муд­рия и отре­че­ния от мира. В оби­те­лях пре­по­доб­ного Пахо­мия эти обеты испол­ня­лись по пре­да­нию и в силу обычая, а свя­ти­тель Васи­лий дал более или менее подроб­ные пред­пи­са­ния каса­тельно этих обетов.

О дев­стве свя­ти­тель Васи­лий Вели­кий гово­рит в своем тре­тьем “Слове подвиж­ни­че­ском”. Здесь он гово­рит сна­чала о том, что чело­век для дости­же­ния бла­жен­ной жизни и для того, чтобы упо­до­биться Богу, должен иско­ре­нить в себе страст­ные поже­ла­ния, через кото­рые впал в грех в лице пра­ро­ди­те­лей и утра­тил образ Божий. А такому иско­ре­не­нию, гово­рит он далее, много спо­спе­ше­ствует дев­ство, в осо­бен­но­сти кто в чистоте сохра­няет это даро­ва­ние»35. Рас­суж­дает свя­ти­тель Васи­лий и о том, в чем состоит обет отре­че­ния от мира: «Совер­шен­ное отре­че­ние состоит в том, – гово­рит он, – чтобы пре­успеть в бес­при­стра­стии даже и к самой жизни и иметь в себе осуж­де­ние смерти, да не на ся наде­ю­ще­еся будем (см. 2Кор.1:9 ). Начи­на­ется же оно отчуж­де­нием внеш­него, как то: имения, сует­ной славы, при­вы­чек жизни, при­стра­стия к непо­лез­ному…»36 Сам же обет дев­ства, согласно мнению свя­ти­теля Васи­лия, сле­дует при­ни­мать созна­тельно и в под­хо­дя­щем воз­расте: «Когда же рас­кро­ется разум и придет в дей­ствие рас­су­док, тогда должно при­ни­мать обет дев­ства как уже твер­дый, про­из­но­си­мый по соб­ствен­ному рас­по­ло­же­нию и рас­суж­де­нию»37.

Сле­ду­ю­щие два обета – послу­ша­ние и нес­тя­жа­ние – были в уставе свя­ти­теля Васи­лия такими же фун­да­мен­таль­ными, как и у пре­по­доб­ного Пахо­мия38.

Послу­ша­ние

Согласно уставу свя­ти­теля Васи­лия Вели­кого, «послу­ша­ние иноков своим началь­ни­кам должно про­сти­раться до самой смерти, по при­меру Гос­пода, Кото­рый послуш­лив быв даже до смерти, смерти же крест­ныя ( Флп.2:8 ). Иноки должны испол­нять при­ка­зан­ное им дело, не допы­ты­ва­ясь даже, на каком осно­ва­нии дается им при­ка­за­ние. Они и на самое корот­кое время не имели власти рас­по­ла­гать собою и пре­да­ваться соб­ствен­ным заня­тиям… Чтобы легче упраж­няться в послу­ша­нии и покор­но­сти, иноки всегда должны иметь в виду пример святых апо­сто­лов и Самого Гос­пода. Послу­ша­ние иноков своему насто­я­телю должно быть такое же полное и без­гра­нич­ное, какое ока­зы­вали апо­столы своему Учи­телю, так как насто­я­тель, по выра­же­нию свт. Васи­лия Вели­кого, “есть не что иное, как чело­век, кото­рый пред­став­ляет собою Лице Спа­си­теля, стал посред­ни­ком между Богом и людьми и свя­щен­но­дей­ствует пред Богом спа­се­ние покор­ных ему”»39.

Нес­тя­жа­ние

Вместе с этим, «ново­по­сту­пив­шие иноки, по уставу свт. Васи­лия, должны были давать также и обет нес­тя­жа­тель­но­сти»40. Этот обет строго должен соблю­даться, так как за его несо­блю­де­ние инок отлу­чался от обще­ния. В одной из епи­ти­мий гово­рится: «Если кто стяжет какую соб­ствен­ность в мона­стыре, или вне мона­стыря, да будет вне обще­ния»41. Нару­ша­ю­щий же данный обет, срав­ни­вался свя­ти­те­лем Васи­лием Вели­ким с Иудой. Но если Иуда совер­шил кражу денег и пре­да­тель­ство Гос­пода, то инок совер­шает кражу и пре­да­тель­ство Слова истины42. И наобо­рот, доб­ро­де­тель нес­тя­жа­ния явля­ется первой в списке доб­ро­де­те­лей, кото­рые должны укра­шать монаха: «Монаху должно прежде всего стя­жать жизнь нес­тя­жа­тель­ную, телес­ное уеди­не­ние, бла­го­при­лич­ную наруж­ность, иметь голос уме­рен­ный и слово скром­ное, пищу и питие, не при­чи­ня­ю­щее мятежа, и есть в без­мол­вии…»43

Таким обра­зом, «как по уставу св. Пахо­мия, так и по уставу св. Васи­лия Вели­кого, иноки, посту­пав­шие в число братии мона­стыря, должны были давать обет послу­ша­ния и пол­ного отре­че­ния от своей соб­ствен­но­сти. Сущ­ность этих обетов по тому и дру­гому уставу совер­шенно оди­на­кова, как это видно из ска­зан­ного»44.

В завер­ше­ние рас­смот­ре­ния обетов в уставе свя­ти­теля Васи­лия Вели­кого сле­дует отме­тить и несколько момен­тов каса­тельно самого про­цесса их при­ня­тия. Из устава видно45, что при­ня­тие обетов совер­ша­лось:

При­няв­ший обет вру­чался опыт­ному старцу47 и должен был вся­че­ски ста­раться «как бы не рас­слаб­нуть в при­ня­том наме­ре­нии, и не нару­шить дан­ного обета»48.

Мона­ше­ские обеты в уставе пре­по­доб­ного Иоанна Кас­си­ана

Пре­по­доб­ный Иоанн Кас­сиан Рим­ля­нин был осно­ва­те­лем обще­жи­тель­ных мона­сты­рей на Западе. Но как было в случае со свя­ти­те­лем Васи­лием Вели­ким, обра­зец устава он взял на Востоке, изучая мона­ше­скую жизнь в Египте. Весь обще­жи­тель­ный устав пре­по­доб­ного Иоанна Кас­си­ана изло­жен в четы­рех книгах. Однако то, что в нем гово­рится об обетах, можно найти более-менее четко лишь в 4‑й книге.

В общих настав­ле­ниях пре­по­доб­ный Иоанн Кас­сиан ука­зы­вает на свя­тость обетов через демон­стра­цию гре­хов­но­сти их несо­блю­де­ния: «Познай же, – пишет он, – что не мало­ва­жен грех, когда кто, дав обет вос­хо­дить к совер­шен­ству, начнет сле­до­вать тому, что несо­вер­шенно»49. Поэтому «бойся опять взять что-либо из того, от чего отка­зался ты, в про­тив­ность Гос­подню запре­ще­нию, воз­вра­тясь с села еван­гель­ского дей­ство­ва­ния, опять одеться в ризы свои, кото­рых ты совлекся (см. Мф.24:18 )»50. Ибо обеты, кото­рые дают иноки, имеют особую важ­ность51.

Цело­муд­рие

Поскольку свои пра­вила для устава пре­по­доб­ный Иоанн Кас­сиан заим­ство­вал у Егип­тян и Тавен­ни­сио­тов52, то об обете дев­ства, как об оче­вид­ном, в нем гово­рится немного. Однако сохра­нять данный обет пре­по­доб­ный Иоанн Кас­сиан при­зы­вает очень тща­тельно. За малей­шее его несо­блю­де­ние, как-то фами­льяр­ность с жен­щи­нами, пола­га­лись обли­че­ние и выго­вор53. Настав­ляя иноков не увле­каться плот­скими стра­стями, Иоанн Кас­сиан при­во­дил образ Креста, на кото­ром те, кто отрек­лись от мира, рас­пяты не гвоз­дями, но стра­хом Божиим: «Так и мы, стра­хом Божиим рас­пя­тые, должны быть мертвы не только плот­ским стра­стям, но и всему зем­ному, туда устрем­ляя очи души своей, куда пере­се­литься должны мы каждую минуту: чем наи­паче и содер­жатся в умерщ­вле­нии плот­ские похо­те­ния и стра­сти наши»54. Поэтому он строго запо­ве­до­вал мона­ше­ству­ю­щим никак не допус­кать воз­об­нов­ле­ния в себе низких земных похо­тей.

Послу­ша­ние

Как выше отме­ча­лось, устав Иоанна Кас­си­ана род­стве­нен уставу пре­по­доб­ного Пахо­мия. В послед­нем же уде­ля­лось особое вни­ма­ние обетам послу­ша­ния и нес­тя­жа­ния. Именно поэтому тот же самый подход нахо­дится и здесь.

Согласно пра­ви­лам, при­во­ди­мым пре­по­доб­ным Иоан­ном Кас­си­а­ном, юные иноки, прежде всего, при­уча­лись побеж­дать свои хоте­ния через испол­не­ние послу­ша­ния старцу55. Это все должно соблю­даться строго56 и рев­ностно. «Так что если кто зани­ма­ется делом пере­пи­сы­ва­ния (книг), то не посмеет окон­чить букву, при начале начер­та­ния кото­рой застал его зов»57, ревнуя, таким обра­зом, «со всем усер­дием об испол­не­нии доб­ро­де­тели послу­ша­ния»58. Для под­креп­ле­ния же испол­не­ния дан­ного обета, пре­по­доб­ный Иоанн Кас­сиан при­во­дит «деяния неко­то­рых стар­цев, про­си­яв­ших в этой доб­ро­де­тели»59.

Нес­тя­жа­ние

Как и в уставе пре­по­доб­ного Пахо­мия, ново­по­сту­пив­ший не имел поз­во­ле­ния взять себе даже свои старые мир­ские одежды; постав­лен­ный, в собра­нии братий, ски­ды­вал их и был обла­чаем аввой в одежды мона­стыр­ские60. Нес­тя­жа­ние иноков еги­пет­ских ста­ви­лось им в пример. Пре­по­доб­ный Иоанн Кас­сиан тре­бо­ва­тельно при­зы­вал испол­нять данный обет, так что каждый монах, согласно пра­вилу, «не смел даже словом назвать что-либо своим»61, но ста­рался вся­че­ски соблю­дать нищету, кото­рую обещал пред лицом Христа62.

Мона­ше­ские обеты в уставе пре­по­доб­ного Вене­дикта

Свя­ти­тель Гри­го­рий Двое­слов, соста­вив­ший житие пре­по­доб­ного Вене­дикта, отме­тил, что он «напи­сал для мона­хов пра­вила, отли­ча­ю­щи­еся опре­де­лен­но­стью и изящ­но­стью речи»63. В этих пра­ви­лах нахо­дятся не только рас­суж­де­ния об испол­не­нии извест­ных мона­ше­ских обетов, но и рас­кры­ва­ются осо­бен­но­сти чина их при­ня­тия. При­ни­ма­ю­щий «дает пуб­лично обе­ща­ние не отсту­пать от своего наме­ре­ния; быть всегда исправ­ным в пове­де­нии, в нраве и послу­ша­нии. Обет изре­ка­ется перед Богом и свя­тыми Его (Анге­лами); так что, если отсту­пит в чем от него, Судьей ему будет Тот, Коего он ока­жется обман­щи­ком. Обе­ща­ние свое должен он изло­жить пись­менно, на имя святых, мощи кото­рых почи­вают в храме, и насто­я­щего аввы; и напи­сать его своей рукой. Если не умеет писать, – напи­шет за него другой по его про­ше­нию, а он при­ло­жит печать и поло­жит пись­мен­ное обе­ща­ние своей рукой на алтарь. Пола­гая, ново­на­чаль­ный гово­рит сле­ду­ю­щий стих: «Укрепи меня по слову Твоему, и буду жить; не посрами меня в надежде моей» ( Пс.118:116 ). За ним трижды повто­ряет все брат­ство, при­бав­ляя: слава Отцу. После сего ново­на­чаль­ный брат кла­ня­ется всем в ноги, прося молитв. С этого момента он счи­та­ется уже состо­я­щим в числе брат­ства».64

В отли­чие от уста­вов пре­по­доб­ного Пахо­мия и свя­ти­теля Васи­лия Вели­кого, в уставе пре­по­доб­ного Вене­дикта раз­ре­ша­лось посвя­ще­ние малых детей, за кото­рых пись­менно рас­пи­сы­ва­лись роди­тели: «Если кто из знат­ных посвя­щает своего сына в мона­стыре Богу, – пишется в пра­ви­лах, – то, когда сей отрок еще мал воз­рас­том, роди­тели его делают пись­мен­ное обе­ща­ние, о кото­ром ска­зано выше, и, при­нося потреб­ное для бес­кров­ной жертвы, как и свое руко­пи­са­ние, так и руку отрока вла­гают в покровы алтаря и таким обра­зом посвя­щают его Богу. Отно­си­тельно иму­ще­ства они в своем руко­пи­са­нии с клят­вой обе­щают, что ни сами, ни через посто­рон­нее лицо, ни другим обра­зом не будут содей­ство­вать ему иметь что-либо… Подоб­ным обра­зом посту­пают и небо­га­тые. А кото­рые ничего не имеют, то делают одно руко­пи­са­ние и, с при­пис­кой потреб­ного для бес­кров­ной жертвы, посвя­щают Богу сына своего, при сви­де­те­лях»65.

Цело­муд­рие

Каса­тельно обета дев­ства, тра­ди­ци­онно, как об обя­за­тель­ной доб­ро­де­тели для инока, в уставе пре­по­доб­ного Вене­дикта гово­рится немного. Только несколько раз упо­ми­на­ется о том, что как сам авва мона­стыря «должен быть цело­муд­рен­ным»66, так и монахи должны «любить цело­муд­рие (см. 1Тим.5 )»67 и «похо­тей плот­ских не совер­шать»68.

Послу­ша­ние

Нес­тя­жа­ние

Обету нес­тя­жа­ния пре­по­доб­ный Вене­дикт также уде­ляет долж­ное вни­ма­ние. Отве­чая на вопрос: могут ли монахи иметь какую-либо соб­ствен­ность, он гово­рит: «Осо­бенно надо с корнем исторг­нуть из мона­стыря страсть любо­има­ния, чтобы никто не смел ничего ни дать, ни взять без поз­во­ле­ния аввы, ни иметь что соб­ствен­ное, ника­кой вещи, ни книги, ни доски, ни гри­феля, совер­шенно ничего: так как никто из братий не имеет уже в своей власти ни тела своего, ни воли своей. Всего необ­хо­ди­мого всякий пусть ожи­дает от аввы; и никому не поз­во­ли­тельно иметь что-нибудь, кроме того, что даст, или что опре­де­лит авва»73. Даже в одежде и в келии излиш­нее сле­дует отсечь. Поэтому «авва поча­сту должен осмат­ри­вать кро­вати, чтобы не завел кто чего лиш­него. Если най­дется у иного что-нибудь, чего он не полу­чал от аввы, под­вер­гать такого тяг­чай­шей епи­ти­мии»74. А когда назна­чен­ные иноки зани­ма­лись про­да­жей мона­стыр­ских изде­лий, то они обя­зы­ва­лись назна­чать цены ниже, чем у мирян, чтобы не при­ме­ши­ва­лась страсть любо­с­тя­жа­ния и во всем сла­вился Бог75.

Выводы

Итак, под­водя итоги, сле­дует ска­зать, что первые древ­ние мона­стыр­ские уставы пре­по­доб­ного Пахо­мия Вели­кого, свя­ти­теля Васи­лия Вели­кого, пре­по­доб­ных Иоанна Кас­си­ана и Вене­дикта появи­лись и были напи­саны не в одно и то же время и не в одном и том же месте. Однако их дух совер­шенно оди­на­ков, и все они своими кор­нями уходят в Еван­ге­лие.

Рас­смот­ре­ние обетов в древ­них мона­стыр­ских уста­вах пока­зало, что они ложи­лись в основу мона­ше­ской жизни, а значит и спа­се­ния. Поэтому чин их при­ня­тия пред­ва­рялся опре­де­лен­ным испы­та­тель­ным сроком. Однако о самом чине в уста­вах гово­рится по-раз­ному. Если в уста­вах пре­по­доб­ного Пахо­мия и пре­по­доб­ного Иоанна Кас­си­ана упо­ми­на­ется лишь о пере­мене одежды ново­по­сту­пив­шего насто­я­те­лем среди братии, то у свя­ти­теля Васи­лия Вели­кого гово­рится уже о пред­ва­ри­тель­ном вопро­ша­нии реши­тель­но­сти наме­ре­ния, об изме­не­нии имени и о вру­че­нии нового инока опыт­ному духов­нику. Пре­по­доб­ный Вене­дикт добав­ляет у себя в уставе ту осо­бен­ность, что инок свои обеты должен был изло­жить пись­менно на имя святых, мощи кото­рых почи­вают в оби­тели. Обеты во всех уста­вах должны были при­ни­маться в зрелом воз­расте и с ясным рас­суд­ком. Однако пре­по­доб­ный Вене­дикт допус­кал посвя­ще­ние малых детей, за кото­рых пись­менно рас­пи­сы­ва­лись роди­тели.

Три глав­ных мона­ше­ских обета – дев­ства, послу­ша­ния и нес­тя­жа­ния, о кото­рых гово­рится в уста­вах, осно­вы­ва­ются на доб­ро­де­тели отре­че­ния от мира. Об обете дев­ства в уста­вах зача­стую гово­рится как о самом себе разу­ме­ю­щемся для того, кто отре­ка­ется от мира. Однако, свя­ти­тель Васи­лий Вели­кий дан­ному обету, как и прочим, при­дает кано­ни­че­скую окраску, обра­щая на него особое вни­ма­ние и назы­вая его «обетом чистоты» и «обетом стро­гой жизни». Другие два обета – послу­ша­ния и нес­тя­жа­ния – в уста­вах счи­та­ются фун­да­мен­таль­ными, их сущ­ность, несмотря на неболь­шие раз­ли­чия в изло­же­нии, абсо­лютно та же самая.

При­ме­ча­ния:

1 Иоанн Лествич­ник, прп. Лествица, воз­во­дя­щая на небо. – М.: Артос-Медиа, 2009. С. 29.

3 См. Древ­ние ино­че­ские уставы прп. Пахо­мия Вели­кого, свт. Васи­лия Вели­кого, прп. Иоанна Кас­си­ана и прп. Вене­дикта, собран­ные еп. Фео­фа­ном. – М.: Изд. Афон­ского Рус­ского Пан­те­ле­и­мо­нова мона­стыря, 1892 (далее – Древ­ние ино­че­ские уставы). С. VII.

6 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 16.

7 Дио­ни­сий (Шлёнов), иг. Три мона­ше­ских обета: кано­ни­че­ское и бого­слов­ское содер­жа­ние. URL сайт Богослов.RU (17.01.2018) http://www.bogoslov.ru/text/3516854.html#_ftn4

8 Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 49.

10 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 155.

11 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 43.

17 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 84.

23 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 137.

24 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 166–168.

26 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 221.

34 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 304.

35 При­мо­ге­нов Н. Устав ино­че­ской жизни Васи­лия Вели­кого и срав­не­ние его с уста­вом свя­того Пахо­мия // Святые отцы Церкви и цер­ков­ные писа­тели в трудах пра­во­слав­ных ученых: Свя­ти­тель Васи­лий Вели­кий. Сбор­ник статей. – М.: Сибир­ская Бла­го­звон­ница, 2011. С. 177.

36 Цит. по: При­мо­ге­нов Н. Устав ино­че­ской жизни Васи­лия Вели­кого С. 178.

37 Цит. по: Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 305.

38 См. При­мо­ге­нов Н. Указ. соч. С. 159.

41 Цит. по: Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 477.

42 См. При­мо­ге­нов Н. Указ. соч. С. 161.

43 Цит. по: Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 468.

44 При­мо­ге­нов Н. Указ. соч. С. 161.

45 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 300.

46 Цит. по: Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 494.

47 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 301.

49 Цит. по: Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 581.

50 Цит. по: Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 579.

51 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 578.

52 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 555.

53 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 565.

54 Цит. по: Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 579.

55 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 559.

56 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 560.

59 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 569–576.

60 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 557.

62 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 580.

63 Цит. по: Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 589.

71 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 602

75 См. Древ­ние ино­че­ские уставы. С. 639–640.

Источник