что такое инвазивный вид животных
Что такое инвазивные виды? Почему инвазивные виды представляют собой проблему для биоразнообразия?
Инвазивные виды оказывают серьезное воздействие на экосистемы и сокращают местное биологическое разнообразие. Последствия изменения климата делают необходимым их понимание, чтобы мы могли смягчить ущерб, который они наносят.
Что такое инвазивные виды?
Вид становится «инвазивным», когда он очень быстро побеждает местную флору или фауну за ресурсы. Точный порог, когда вид считается инвазивным, все еще обсуждается, но между терминами «интродуцированный» и «инвазивный» можно провести четкие различия. Первое относится к любому организму, который был введен в чужеродную среду обитания, но может или не может быть в состоянии прижиться. Они могут вымереть или присутствовать настолько незначительно, что их эффект едва ощущается. Инвазивный вид может считаться или не считаться инвазивным на своей родной земле.
Эти захватчики могут преодолеть трудности, с которыми они сталкиваются в своей новой среде обитания, и быстро захватить власть. В настоящее время это может занять от дней до недель до десятилетий, в зависимости от многих факторов, включая количество (и частоту) заселений на новой территории, независимо от того, резко ли изменился новый климат по сравнению с родным регионом и какими темпами может происходить размножение этого вида. Чтобы дать вам некоторое представление, кролик (способный производить около 50 потомств в год и способный использовать широкий спектр ресурсов) гораздо более вероятен как инвазивный, чем африканский лесной слон, который производит одно живое рождение каждые пять лет или около того. Генетика играет большую и важную роль в определении того, может ли организм стать инвазивным или нет.
Воздействие инвазивных видов: как инвазивные виды влияют на биоразнообразие?
Колонизирующие виды часто обладают чертами и характеристиками, которые новая экосистема не распознает. «Брамби» или дикие лошади, одичавшие в австралийской глубинке, превратили большие участки важнейших водно-фильтрующих болотных систем в твердые и сухие участки земли, потому что эта земля не приспособлена к наличию копыт. Лошади не являются уроженцами Австралии и были завезены европейцами только в 1788 году для хозяйственных и фермерских работ. Вода устремляется в ручьи и реки, вместо того, чтобы медленно проходить через систему фильтрации. В результате исчезает местное биологическое разнообразие, которое тысячелетиями приспосабливалось к этой системе и зависело от нее.
Инвазивные животные
Инвазивные хищники, такие как дикие кошки, крысы, мангусты, свиньи и другие, чрезвычайно опасны на интродуцированных землях, где жертва никогда не сталкивалась с такими существами и не адаптировала против них защиту, что приводит к быстрому вымиранию. Инвазивные хищники-млекопитающие ответственны за колоссальные 58% исчезновений птиц, млекопитающих и рептилий во всем мире ( Источник ).
Инвазивные растения
Инвазивные растения не менее опасны для выживания видов, так как узурпируют воду и питательные вещества почвы. Водяной гиацинт широко известен во многих системах ручьев по всему миру. Это растение быстро расширяется и покрывает целые ручьи, отрезая воздух и солнечный свет, высасывая кислород и убивая другие организмы в воде. Обычному человеку намного труднее заметить инвазивные растения, хотя на самом деле их легче распространить и сложнее искоренить, нанося такой же, если не больший ущерб, чем животное или микроб. Область, адаптированная для коротких кустарников и нескольких высоких растений, может быть поражена очень высоким инвазивным деревом, которое отрезает солнечный свет, тепло и дождь от попадания на пол. Это может повлиять на все растения, которые падают под его навес, а также на рептилий, которым нужен солнечный свет, чтобы согреться, или на дереве могут быть насекомые, которых там никогда не должно было быть!
Интродукция инвазивных видов: преднамеренная или случайная?
В девяти из десяти случаев интродукция происходит по вине человека. Это может быть намеренно для определенной цели (например, тростниковая жаба, завезенная в Австралию для борьбы с тростниковыми жуками, или эвкалипт, предположительно импортированный правителем Типу Султаном в Майсур, Индия, для украшения его садов). Иногда это случается случайно, и хорошим примером этого является балластная вода, которую суда несут для поддержания устойчивости. Балластная вода содержит тонны микробов, растений, рыб и других мелких животных, которые переносятся на тысячи километров и переносятся в новые районы.
Балластные воды являются причиной попадания многих растений, животных и микробов в чужеродную среду.
Почему они вообще важны?
Причина, по которой исследования инвазивных организмов требуют так много внимания сейчас, как никогда, основана на двух критических моментах.
Во-первых, это связано с прямым воздействием инвазивных видов на местное биоразнообразие, о котором говорилось в этой статье. Они вызывают резкое сокращение биоразнообразия местности из-за того, как узурпируют ресурсы. Они добавляют факторы стресса местным видам, которым уже приходится приспосабливаться к изменениям в их среде обитания, климата и ресурсов.
Вторая причина не так очевидна. В эпоху изменения климата и быстрого вымирания видов интересно думать, что некоторые виды могут адаптироваться к резким изменениям температуры, климата, продуктов питания, воды и других факторов среды обитания. В настоящее время исследования сосредоточены на понимании того, как они могут это сделать, что может показать, сможем ли мы сформулировать стратегии сохранения чувствительных видов, которые более уязвимы к последствиям изменения климата. Генетики инвазий пытаются найти закономерности среди различных инвазивных организмов, чтобы узнать, какие факторы делают их инвазивными.
До сих пор ведется много споров и разногласий по поводу этики контроля над инвазивными видами. Многие страны проводят кампании по искоренению посевов, которые включают контролируемое охоту, отстрел или отравление. Быстрыми темпами разрабатываются также стратегии генетического управления.
Ор лягушек против людей, кошачий авицид и битвы аллигаторов с питонами: что такое инвазивные виды и как они уничтожают экосистемы
Практически вся история человечества так или иначе связана с перемещениями. Порой — на довольно значительные расстояния. Отправляясь в мореплавание, паломничество или военный поход, мы, намеренно или случайно, увлекали за собой различные виды животных и растений. Всеволод Рудый, автор телеграм-канала Бар «Чокнутый натуралист» — о том, что такое инвазивные виды, чем чревато попадание чужака в сложившуюся экосистему и как люди борются с этим там, где оно уже случилось.
Мореплаватель Павзаний
С берегов далеких Нила
В Рим привез и шкуры ланей,
И египетские ткани,
И большого крокодила.
Николай Гумилев, «Мореплаватель Павзаний»
Виды, завезенные человеком в новые места обитания, обычно далеко за пределы естественного ареала, называются интродуцентами. Интродуцент — пока еще не инвазивный вид; попавшее в чужеродные условия существо может просто погибнуть, не дав потомства, или сформировать маленькую, не особо заметную популяцию на задворках чужой экосистемы.
Но если «засланный казачок» начинает распространяться на новом месте, нанося ущерб местной фауне и флоре, а порой и людям, начинается биологическая инвазия. Предсказать последствия заноса того или иного вида в экосистему, будем честны, невозможно — слишком много переменных для этого нужно учесть. Так что обычно о занесенных видах узнают тогда, когда триумфальное шествие захватчика уже не остановить.
Змеи, змеи кругом, будь им пусто: как бойги съели остров Гуам, а питоны — полуостров Флорида
Как мы заметили выше, далеко не каждый вид способен стать инвазивным. Но что именно помогает вселенцам закрепиться на новом месте? Попробуем ответить, рассмотрев два примера инвазии змей.
Крошечный остров Гуам площадью 544 кв. км находится в Тихом океане, на полпути между Австралией и Японией. Он является территорией США. Гуам был захвачен японцами во время Второй мировой войны и освобожден американскими войсками в 1944 году. Но вместе с американским военным снаряжением, переправленным из соседней Папуа — Новой Гвинеи, на остров пришли новые, куда более опасные захватчики. А именно — коричневые бойги (Boiga irregularis), некрупные слабоядовитые древесные змеи.
Здесь надо отметить, что из всех существующих экосистем островные наиболее чувствительны к инвазиям. Зачастую на удаленных островах мало хищников, они просто не могут попасть на изолированные территории, а условия там не меняются годами. Здесь эволюция формирует эндемиков — уникальные, ни на что непохожие виды, которые больше нигде не встречаются — и исчезают от любого неблагоприятного внешнего воздействия.
Именно такая судьба постигла почти всех гуамских птиц. Никогда не видевшие змей, они просто не смогли противостоять бойгам, оккупировавшим свободную экологическую нишу охотника на пернатых. Змеи же, попав в подходящие условия — теплый климат, отсутствие хищников и изобилие пищи, принялись бесконтрольно плодиться, вырастая до 3 метров вместо обычного размера в 1–2.
Еще два вида всё же выжили в дикой природе. Это гуамская салангана (Aerodramus bartschi), чьи скальные гнезда менее доступны для змей, да микронезийский аплонис (Aplonis opaca), который приспособился жить рядом с человеком. Все остальные птицы, а заодно и несколько видов местных летучих мышей были истреблены.
Леса острова превратились в декорации к фильмам ужасов. Абсолютно безмолвные, лишенные птичьих голосов, полные змей и увешанные паутиной — ведь лишившись своих естественных врагов, местные пауки тоже принялись размножаться с неимоверной скоростью.
Но и самим лесам теперь приходится несладко: раньше птицы и летучие мыши опыляли деревья и распространяли семена. Сейчас семян стало гораздо меньше, а те, что сформировались, остаются под родительскими деревьями, где отсутствие солнечного света снижает шансы на выживание.
Будущее Гуама туманно — хотя американские военные и ведут химическую войну со змеями, разбрасывая по лесу начиненные парацетамолом ядовитые приманки, но утраченную экосистему уже не вернуть. Более того, на острове находятся военные базы и крупный порт. Возможно, прямо сейчас в трюме какого-нибудь корабля бойги едут на другие острова, чтобы посеять хаос и там.
Оставим тяжкую судьбу Гуама и перенесемся на другую американскую территорию — полуостров Флорида. Райские пляжи, обширные болота с водяными кипарисами… И ошеломительное число — более 500 — инвазивных видов животных и растений. По ветвям разгуливают азиатские макаки-резусы и йеменские хамелеоны родом с Аравийского полуострова. Под водой, словно пылесосы, засасывают местную фауну ядовитые рыбы-крылатки, проникшие в моря из Юго-Восточной Азии, а по уникальным болотам Эверглейдс тысячами скользят гигантские бирманские питоны (Python bivittatus). На последних остановимся подробнее.
Как ни странно, достигающие более пяти метров в длину змеи долгое время были одними из самых популярных питомцев в США. Их ввозили в страну буквально десятками тысяч, и выпуск надоевшего любимца «на волю» нерадивым хозяином был лишь вопросом времени. Впрочем, есть версия, что ключевым моментом в распространении змей стал ураган «Эндрю», ударивший по Флориде в 1992 году. Среди разрушенных им зданий была и ферма питонов, призванная удовлетворять запросы террариумистов.
Первые находки чешуйчатых гигантов в национальном парке Эверглейдс датируются 1990 годом. После этого на десять лет змеи ушли в подполье, и о закрепившейся популяции заговорили только в 2000-х, когда громадных питонов стали сбивать грузовики на флоридских дорогах. В наши дни населяющие штат рептилии уже исчисляются тысячами. Из-за непроходимости обширных тропических болот, с радостью пригревших змею у себя на груди, популяцию очень трудно адекватно оценить. По разным оценкам, сейчас во Флориде проживает от 30 000 до 300 000 питонов!
Как известно, один удав — это 38 попугаев и одно попугайское крылышко. А вот один бирманский питон — это десятки, если не сотни уничтоженных млекопитающих, птиц и даже рептилий.
Исследования, проведенные в Эверглейдс в 2003–2011 годах, показали, что на 90% сократились даже популяции таких обычных видов, как еноты и опоссумы! А, например, лисы и болотные кролики исчезли вовсе.
Другое исследование, в ходе которого в природу выпустили кроликов с радиопередатчиками для отслеживания перемещений, показало, что 77% всех умерших в течение года зверьков встретили свой конец в удушающих объятиях змеи.
Более того, питоны не ограничиваются млекопитающими — ученые находят в их желудках околоводных пернатых вроде цапель и даже аллигаторов. Аллигаторы, кстати, единственные животные болот, способные периодически побеждать в схватке с чужаками. Однако их всё равно не хватает для того, чтобы держать популяцию стремительно плодящихся змей под контролем. Не справляются с этим и флоридские охотники, которые ежегодно убивают сотни питонов везде, где увидят.
Подводя итог, можно сказать: инвазия происходит тогда, когда вид попадает в подходящие для него условия и для него не находится естественных врагов или конкурентов в экологической нише. «Бонусные очки» также дает быстрое размножение — так, число яиц, найденных в теле одной из убитых самок бирманского питона, составило рекордные 73 штуки! Но и это необязательно, ведь отсутствие угроз означает, что практически всё потомство захватчиков выживает, продолжая начатое родителями дело уничтожения экосистем.
Днище, балласт и громкая лягушка: печальная история Черного моря и не только
С тем, что такое инвазивные виды с их разрушительным влиянием на нативную флору и фауну, мы разобрались. Однако не затронули еще один важный аспект: как появление «заморских гостей» влияет на человечество? В частности, на экономику тех регионов, куда всё-таки попал чужак? И об этом нам может рассказать знакомое многим россиянам Черное море.
Первой ласточкой масштабной инвазии в этот регион стал крупный моллюск рапана (Rapana venosa). Да-да, вот эти большие ракушки с надписью «Анапа-2006», которые видел каждый, кто хоть раз отдыхал на юге России. Впервые рапану обнаружили в Черном море в 1940-х годах. Считается, что живучая ракушка приехала на курорт на днищах судов, которые перевозили по Транссибирской магистрали после окончания Русско-Японской войны.
Оказавшись в теплых черноморских водах, рапана принялась активно поедать всех двустворчатых моллюсков, до которых смогла дотянуться. Она не только уничтожила несколько видов эндемиков, но и практически истребила промысловые виды — то есть черноморских устриц, мидий и гребешков. Возможно, в каком-нибудь другом море на рапану бы и нашлась управа, но не в Черном, где из-за низкой солености не выживают морские звезды, ее главные естественные враги. Но расселение рапаны стало не последней страницей в истории о черноморских вселенцах. Канувший в Лету промысел устриц и мидий был лишь цветочками. Ягодки начались в 1982 году. Ведь именно тогда с балластными водами кораблей в акваторию попал гребневик мнемиопсис (Mnemiopsis leidyi).
Гребневики — необычные существа, больше всего похожие на медуз, но в прямом родстве с ними не состоящие. Свое название они получили за ряды гребных пластинок, тянущихся вдоль прозрачных желеобразных тел. Подавляющее большинство гребневиков питается планктоном — различными, в основном микроскопическими животными и растениями, дрейфующими в толще воды. Эта мелюзга является основой пищевых цепей практически в любом водоеме. Она составляет основу питания многих видов рыб, которых, в свою очередь, поедают другие организмы — хищные рыбы, дельфины, птицы, тюлени… Помимо этого планктон играет важную роль в фильтрации воды: так, крохотного рачка — байкальскую эпишуру (Epischurella baikalensis) — следует благодарить за кристально чистую воду озера Байкал. Именно поэтому расплодившийся в Черном море мнемиопсис стал, без преувеличения, экологической катастрофой.
Гребневик почти полностью уничтожил запасы планктона, а вслед за ним на грани исчезновения оказались и стада рыбы. Уже в 1989 году численность гребневика доходила до 400 особей на кубический метр воды!
Особенно сильно отсутствие пищи ударило по хамсе (Engraulis encrasicolus), едва ли не главной черноморской промысловой рыбе.
Будучи, как и мнемиопсис, планктофагом, рыбешка не вынесла конкуренции за пищу с прожорливой соплей и практически вымерла. Впрочем, дело было не только в этом: плавучая икра хамсы, развивающаяся в толще воды, также нещадно уничтожалась инвазивными обжорами. Наконец, из-за отсутствия природной фильтрации в море начался процесс эвтрофикации — загрязнения избытком органики. Это привело к уменьшению количества кислорода в воде, зарастанию водоема и процветанию вредных микроорганизмов.
Улучшение наступило, когда с теми же балластными водами в море приехал другой гребневик — берое (Beroe ovata), природный враг мнемиопсиса. Проредив его популяцию, берое снизил давление на планктон, и в Черное море снова возвратилась рыба. Впрочем, к былой величине запасов вернуться так и не удалось.
Еще один интересный пример — лягушка коки (Eleutherodactylus coqui), завезенная из Пуэрто-Рико на Гавайи. Пятисантиметровая амфибия очень быстро расселилась по четырем главным островам. Бороться с ней невозможно физически. Единственный способ уничтожить тысячи крохотных лягушек, оккупировавших всю территорию архипелага — от парков и садов до горных лесов на высоте 1170 метров, — это выжечь Гавайи напалмом. Но как такое мелкое существо может повлиять на экономику целого штата? Ответ кроется в самом названии лягушки. Ведь «коки» — это звукоподражание.
Визитная карточка амфибии — громкий и продолжительный брачный крик «КО! КИ!», издаваемый самцами. Считается, что первая часть «фразы» отгоняет с территории конкурентов, а вторая — привлекает самок. На родине лягушки, в Пуэрто-Рико, даже существует легенда, объясняющая происхождение этого звука. Якобы некая богиня влюбилась в Коки — сына вождя, но не успела прийти к возлюбленному. На него налетел злобный демон Юракан, забравший парня с собой. Чтобы увековечить память о возлюбленном, печальная богиня создала лягушек, постоянно повторяющих его имя. Но легенды легендами, а жителям Гавайев от этих криков пришлось несладко. Плотность населения лягушек на островах достигает 91 000 особей на гектар — примерно в 5 раз выше, чем в родном Пуэрто-Рико. Постоянное лягушачье караоке серьезно повлияло на гавайский рынок недвижимости.
Люди просто отказываются покупать жилье в зараженных амфибиями районах, ведь там невозможно уснуть! Более того, отмечается некоторое падение туристического потока — отдыхающих вопли громкостью до 73 децибел тоже не радуют.
А ведь туризм — самая прибыльная отрасль экономики штата. Возможно, гавайцам пора помолиться об избавлении от напасти той самой пуэрториканской богине. Что-что, а имя ее возлюбленного они точно запомнили надолго.
Друзья человека: как полезные для нас виды уничтожают экосистемы
Говоря об инвазивных видах, отдельно стоит упомянуть «приближенных» человечества. Коровы и лошади, пчелы и собаки, пшеница и радужная форель… Чтобы обеспечить свое безбедное существование, человек ежедневно использует десятки видов животных. Нет ничего удивительного в том, что большинство из них рано и поздно переезжает в новые места вслед за хозяином. И, пожалуй, один из самых показательных примеров — это кошки.
Одомашнивание кошек (Felis silvestris catus) началось в так называемом Плодородном полумесяце — регионе на Ближнем Востоке, климат которого наилучшим образом подходит для земледелия. Когда люди стали возделывать плантации и собирать урожай, к их закромам тут же потянулись прихлебатели-грызуны. Именно в этот момент возникла необходимость в Барсиках и Мурзиках.
Кошки, идеально приспособленные к ловле мелкой добычи, вошли в нашу жизнь — и остались рядом, даже когда нужда в охране запасов отпала. Корабельные коты ловили крыс в трюмах судов, отправляющихся в разные концы света, кто-то брал с собой питомцев в дальнюю дорогу… И, повинуясь охотничьим инстинктам, коты приложили лапу к исчезновению сотен видов животных — особенно на островах, где местная фауна никогда не встречала пушистых разбойников.
Их жертвами становились самые разные существа — от гигантских грызунов хутий (Hutia) до печально известной птицы додо (Raphus cucullatus) и крохотной стефенской траверзии (Traversia lyalli). Последний пример особенно показателен — считается, что первые кошки прибыли на остров в 1894 году. Всего год спустя, в 1895-м, ни одна из попыток найти птицу уже не увенчалась успехом.
Более того, одичавшие и «самовыгульные» кошки продолжают свое черное дело по сей день. По оценкам ученых, в одних только США они убивают от 2 до 5 миллионов диких птиц в год!
В завершение упомянем еще об одном виде. Принеся огромную пользу человеку, он поставил на грань исчезновения тропические леса по всему миру. Это печально известное растение — масличная пальма (Elaeis guineensis). Давно знакомая людям в качестве пищевой культуры, в XX веке она начала триумфальное шествие по миру из родной Западной Африки.
Корпорации заинтересовались быстрорастущей культурой, производящей в 9 раз больше масла, чем, например, соя, и создание плантаций в тропиках по всему миру было лишь вопросом времени. Целые гектары лесов уничтожались ради пальмы, и на место полных уникальной фауны экосистем пришли бесконечные ряды одинаковых деревьев. Особенно выделяется здесь остров Суматра, потерявший 40% своего зеленого покрова из-за пальмы-захватчицы.
Ученые подсчитали, что между 1990 и 2008 годами расчистка места под пальмовые плантации составила 8% всей мировой вырубки лесов. При этом восстановление первичного тропического леса — типа леса с самым высоким биоразнообразием — занимает, без преувеличения, сотни лет.
Его скорость просто смехотворна в сравнении с тем, как быстро захватывает новые территории масличная пальма.
Считается, что каждый час ради новых плантаций вырубается площадь леса, эквивалентная 300 футбольным полям. Пальмовое масло используется практически везде — от еды до шампуней, и неудивительно, что спрос на него растет в геометрической прогрессии. Но как это повлияет на судьбу обитателей дождевых лесов по всему миру — от знаменитых орангутанов (Pongo) до крошечных насекомых, — остается только гадать. И в большинстве случаев прогноз, увы, неутешительный.
Послесловие
Об инвазивных видах можно рассказывать часами. Со многими из них люди постоянно сталкиваются в жизни — будь то борщевик Сосновского (Heracleum sosnowskyi), оккупировавший наши поля и обочины, моллюск дрейссена (Dreissena polymorpha), заполонивший американские Великие Озера, или уничтожившая самшитовые леса Кавказа самшитовая огневка (Cydalima perspectalis). Скорее всего, пока я пишу эти строки, в трюме какого-нибудь корабля на другой конец света едет очередной незваный пассажир.
Но сами животные не виноваты в уничтожении экосистем. Они делают то, что должны: успешно приспосабливаются к новым условиям, как того требует эволюция. Проблема биологических инвазий — следствие безответственного отношения людей к окружающей природе. С ней почти невозможно бороться, а ее последствия колоссальны. Остается только надеяться, что нам хватит ума не допустить новых экологических катастроф.
Инвазивные виды или убийцы экосистем
Обширные пространства мертвой, выжженной земли. Миллионы погибших и обездоленных. Это не последствия извержения супервулкана – всего лишь кролики. Всем известно, куда ведет вымощенная даже благими намерениями дорога: привезенные в Австралию для разведения «как в старой доброй Англии», они быстро превратились в стихийное бедствие.
Одомашненные кролики попали в Австралию и на соседние острова в начале 1788 года – вместе с первыми европейскими поселенцами. Люди взяли на борт привычных домашних животных, чтобы обеспечить себя провизией в пути и в первое время жизни на новом континенте.
По переписи, проведенной в конце того же года, колония насчитывала чуть больше тысячи белых австралийцев, а также 29 овец, 74 свиньи, по 7 лошадей и коров и 6 кроликов.
Самшитовая огневка
Российский Дальний Восток, Китай, Корея, Индия Южная => Европа.
В Россию гусеницы этой бабочки попали случайно. Их привезли из Италии с саженцами вечнозеленого самшита для озеленения Олимпийской деревни в Сочи. Уже вскоре они уничтожили реликтовую рощу колхидского самшита и поставили вид на грань вымирания. Также уничтожает бересклеты и падубы.
Континентальное вторжение
Всего за несколько десятков лет ситуация резко переменилась, и кролики сместили людей в положении самых многочисленных переселенцев: в иных поместьях они разгуливали уже тысячами.
В 1840-х их численность перешла отметку в миллион, а в 1859-м, когда Томас Остин скрестил их с более выносливыми дикими собратьями и выпустил получившееся потомство на вольный выпас, началась катастрофа, последствия которой австралийцы разгребают до сих пор. Кроличье население континента двинулось в гору сильными, торопливыми прыжками.
Кролики разрушали местные экосистемы, уничтожали слабый растительный покров, вели к истощению почв и ресурсов. В 1920-е их в Австралии было больше, чем людей на Земле сегодня.
Эхиноцистис шиповатый
Северная Америка => Центральная и Восточная Европа, страны бывшего СССР, Дальний Восток России.
Создает густую тень, из-за чего местным прибрежным растениям не хватает света, и они погибают.
Первая преграда была установлена в 1893 году и протянулась на несколько километров, и вскоре отдельные конструкции стали объединять друг с другом. Сегодня самая большая из них – «Великий квинслендский забор» – насчитывает в периметре 555 км и защищает от кроликов 28 тыс. км2 сельскохозяйственной земли. В других районах оградой окружали самих животных.
Это довольно жестокая мера: в засушливой местности в жару кролики массово гибли от жажды – но рождалось их все равно больше.
Кроличий геноцид
В 1887 году в попытке остановить вторжение кроликов из южных штатов Новый Южный Уэльс предложил 25 тыс. фунтов за эффективное естественное средство против кроликов. На предложение откликнулся сам Луи Пастер, в то время уже всемирно известный ученый.
Клен ясенелистный
Канада => Европа, Россия, Средняя Азия.
Растет быстрее большинства деревьев и вытесняет их из пойменных лесов. Мешает развитию молодых ив и тополей.
В 1950-х к борьбе с напастью подключили и вирусы: диких кроликов заражали смертельным для них миксоматозом, а домашним делали от него прививки. Эта мера даже сработала: к 1991 году диких кроликов в Австралии осталось всего. 300 млн. При этом большинство выживших получили устойчивость к миксоматозной инфекции.
Кролики снова начали множиться, и уже вскоре люди стали тестировать новый инструмент кроличьего геноцида, калицивирус, вызывающий у кроликов геморрагическую лихорадку. Еще в 1995 году, до окончания работы, он «сбежал» из лаборатории, где держали инфицированных животных, и начал распространяться по континенту.
Яванский мангуст
Южная Азия => США, страны Центральной Америки и Карибского бассейна, Япония, Хорватия.
На всех островах, куда завезли этих животных, их планировали использовать для уничтожения мышей и крыс. Однако яванские мангусты предпочли более легкую добычу – яйца птиц, рептилий и амфибий. Многие из них стали редкими или даже приблизились к вымиранию из-за яванских мангустов.
Меньше чем за год калицивирус обосновался в штатах Виктория, Новый Южный Уэльс, Западная Австралия и Северная Территория и погубил более 10 млн кроликов.
Но история повторилась: к 2010-му животные приобрели устойчивость к вирусу «из девяностых». Впрочем, выведение новых, более опасных штаммов сегодня организовано куда лучше, чем во времена Пастера, и в 2017 году на австралийские просторы были выпущены животные, инфицированные новым вариантом калицивируса, гораздо более заразным и смертоносным. Сражение продолжается.
Центральная и Южная Америка => Северная Америка, Испания, Япония, Тайвань, Таиланд.
Идеальный шторм
Большой загадки в этом локальном эволюционном успехе кроликов нет. На новом изолированном континенте они не встретили своих обычных врагов, зато нашли массу подходящей пищи. Паразитов, которые бы снижали их численность, не было ни в Австралии, ни в Тасмании и Новой Зеландии.
Мягкие зимы позволили размножаться круглый год – а люди обеспечили кроликам отличный старт: поначалу их разводили не только ради еды, но и просто для создания милых пейзажей, напоминающих колонистам о лугах родной Англии. Плюс к тому фермеры вырубали плотные заросли, заполняя освободившуюся землю злаками и садовыми деревьями.
В таком сообществе для кроликов было не просто больше пищи, ее еще оказалось легче добыть.
Каролинская белка
США, Канада => Великобритания, Италия,
Ирландия, ЮАР.
Переносит вирусы, поражающие обыкновенных белок. Конкурирует с ними и вытесняет их, ставя под угрозу исчезновения. Обдирает кору у европейских буков и белых кленов, отчего эти самые массовые западноевропейские деревья погибают.
Это был «идеальный шторм», совпадение многих факторов, подействовавших одновременно – и разрушительно. Ведь поначалу никто и подумать не мог, что кролики окажутся такой напастью, что из-за них начнут вымирать местные растения и птицы, а верхние слои почвы, лишенные защиты из листьев и корней, потеряют влагу и поддадутся чудовищной эрозии.
Лишь теперь мы начинаем понимать, что для баланса в любом природном сообществе необходимы виды с разными экологическими ролями. Там, где есть травоядные, обязаны быть и хищники – иначе те уничтожат растительность. Многие деревья долго не протянут без грибов, и даже паразиты служат полезными ограничителями численности. Когда естественной регуляции нет, экосистему ждут большие неприятности.
Глобальная инвазия
Естественные ограничения сдерживают столь же естественное стремление любого организма к максимальному размножению и расселению. Но человек оказался новым фактором, разрушающим этот баланс.
Он все быстрее перемещается по планете, преодолевая преграды в виде горных цепей и океанов, пустынь и тундры, и – вольно или невольно – переносит и попутчиков. Не встречая на новом месте заметного сопротивления, организмы могут стремительно размножаться, становясь агрессорами и разрушая локальные экосистемы.
Енот-полоскун
Северная Америка => Россия, Беларусь, Грузия, Азербайджан, Белиз, Япония, страны Западной и Центральной Европы.
Уничтожает аборигенные виды амфибий и рептилий. Успешно конкурирует с барсуком и вытесняет его.
Успешно конкурировать с аборигенами инвазивным видам помогает способность жить в широком диапазоне условий и питаться разнообразной пищей. Особое преимущество дают токсины, к которым местные конкуренты не успевают выработать противоядия.
Проблема борьбы с ними состоит еще и в том, что масштабные попытки их уничтожить и «вернуть все как было» чреваты не меньшей опасностью, чем само появление чужеродных организмов в новой среде. Яды? Они поражают целые группы животных и растений без разбора. Естественные хищники? На новом месте и они нередко переключаются на местных, более доступных жертв.
Ротан
Российский Дальний Восток, Северная Корея, Китай => Европа (в том числе Россия), Казахстан, Узбекистан, озеро Байкал.
В водоемах без крупных хищников уничтожает все остальные виды рыб. Наносит значительный ущерб рыбным хозяйствам.
Нашедшим новый потенциально опасный объект стоит сообщить о нем ученым (в России такой проект действует, например, для борщевика Сосновского) – в «штаб» борьбы с инвазией. Помнить о рисках, которые несет с собой любое распространение чужеродных видов.
Призывать власти к принятию научно обоснованных и серьезных мер. В конце концов, самый успешный и опасный инвазивный вид – это человек, а значит, у нас есть шансы взять остальных под контроль.
Борщевик Сосновского
Кавказ, Закавказье, Турция => Европейская часть России, страны бывшего СССР и Восточной Европы.
Затеняет и вытесняет местные растения, стремительно размножаясь и распространяясь. Попадание сока на кожу вызывает тяжелые фотохимические ожоги, иногда даже опасные для жизни. Карта распространения борщевика Сосновского в России – borshevik.tilda.ws.
Материалы по теме
А вот ещё:
В Европе вспыхивают протесты против коронавирусных ограничений
Протесты против новых ограничений по Ковид-19 потрясли Европу в выходные, демонстрации вспыхнули в таких местах, как Брюссель, Вена, Рим и Амстердам.
В Вене в воскресенье прошли акции протеста после того, как в Австрии в четвертый раз ввели национальный режим изоляции из-за текущей волны пандемии, в результате чего людей попросили работать дома, а магазины, не относящиеся к жизненно важным, закрылись.
Канцлер Австрии Александр Шалленберг заявил, что режим изоляции продлится «максимум 20 дней». Прививки от ковида станут обязательными с 1 февраля следующего года, что сделает Австрию первой европейской страной, где будет введена обязательная вакцинация.
В Бельгии произошли столкновения протестующих с полицией после того, как в воскресенье десятки тысяч людей прошли маршем по центру Брюсселя. В марше «Протест за свободу», направленном в первую очередь на протест против ужесточения ограничений на Ковид, приняли участие около 35 000 человек, по оценкам полиции.
Тем временем в Нидерландах третий день продолжаются демонстрации, после бурных сцен и десятков арестов в Роттердаме, а в Амстердаме в выходные собрались еще тысячи людей.
После беспорядков в Роттердаме, в субботу вечером в различных районах Гааги произошли новые беспорядки, а также поступили сообщения о беспорядках в нескольких других небольших голландских городах.
Более 50 человек были арестованы в Роттердаме в пятницу после ожесточенных демонстраций, которые мэр города назвал «оргией насилия», пишет CNBC.
Голландская полиция применила водометы и сделала предупредительные выстрелы, ранив по меньшей мере двух человек, после того как участники беспорядков против частичной блокировки Covid, введенной в стране на фоне роста числа случаев заболевания, подожгли полицейскую машину, запустили фейерверк и бросали камни в полицейских.
Многие голландцы выступают против мер блокировки, в результате которых магазины, бары и рестораны вынуждены закрываться в 20:00.
Пропуска Covid, которые ограничивают доступ в такие места, как музеи и бары, только привитым или недавно выздоровевшим от Covid, теперь являются обязательными во многих местах. Протестующие выступают против планов правительства сделать пропуски Covid обязательными во всех сферах общественной жизни. На данный момент ужесточение мер по борьбе с Ковидом продлится как минимум до 4 декабря.
Пропуска Covid также вызывают протесты в Риме, где в эти выходные собрались большие толпы людей, протестующих против введения в Италии версии паспорта Covid, «зеленого пропуска», который стал обязательным для всех итальянских работников с 15 октября.
Работники должны предъявить доказательства вакцинации, отрицательный тест или недавнее выздоровление от инфекции, иначе они могут быть отстранены от работы без оплаты или оштрафованы.
В Германии политики начинают обсуждать необходимость обязательных прививок, что может вызвать протесты в случае их введения.
За последние две недели семидневный уровень заболеваемости коронавирусом в стране достиг рекордного уровня, в то время как только 68% населения полностью вакцинировано.
На прошлой неделе правительство ввело общенациональные ограничения в отношении невакцинированных, но законодатели из разных политических кругов заявили о необходимости более строгих правил.