лужники 20 октября 1982 года что произошло
20.10.1982 – дорога в вечность
Этот день в истории футбола:
20 октября 1982 года произошла самая масштабная трагедия в истории отечественного футбола, о которой, однако, нельзя не упомянуть.
В этот день на стадионе «Лужники» проходил матч 1/16 розыгрыша Кубка УЕФА между «Спартаком» и нидерландским «Хаарлемом». В самой концовке матча на трибунах возникла давка, в которой, по официальным данным, погибли 66 человек, по свидетельствам очевидцев – более 300.
В те дни на Москву обрушились аномальные холода, накануне выпал снег, что сказалось на посещаемости матча. Трибуны 82-тысячного стадиона не заполнились даже на четверть.
«Спартак» считался фаворитом и уже на 16 минуте Эдгар Гесс открыл счёт. Далее игра приняла тягучий характер. Сил и терпения дождаться финального свистка хватило не у всех болельщиков. Ближе к концу матча окоченевшие фанаты стали покидать трибуны, создав плотный поток у единственного из 4-х открытого выхода. По одной из версии это произошло из-за халатности работников стадиона. По другой — из-за мести со стороны работников милиции за снежные обстрелы во время матча.
Именно в этой «трубе» и развивались самые драматичные события того вечера. Плотный поток людей оказался в узком коридоре, не оставляющий никакой возможности для манёвра.
Информацию о трагедии власти максимально засекретили. 21 октября «Вечерняя Москва» опубликовала мелким шрифтом такую вот информацию: «Вчера в «Лужниках» после окончания футбольного матча произошёл несчастный случай. Среди болельщиков имеются пострадавшие». Долгое время это упоминание было единственным в советской прессе. О масштабах страна узнала только через 7 лет, когда расследованием занялись журналисты «Советского спорта». Да и им после первой же публикации КГБ посоветовало «закрыть рты».
20 октября 1982. «Черная» среда Лужников. Как это было, и что произошло потом
Про страшную трагедию
Билет на тот роковой матч.
Футболисты на поле, да и вообще никто, еще не знают, какой ужас вскоре начнется на выходе из стадиона.
После финального свистка. Голландцы в шоке от увиденного.
А в это время на одном открытом выходе из стадиона наблюдалась такая вот ужасающая картина.
Вот та лестница, на которой десятки, если не сотни, спартаковских фанатов распрощались с жизнью.
Сейчас, в каждую годовщину «черной» среды болельщики возлагают на лестницу, где погибли болельщики «Спартака» живые цветы, гвоздики.
И хоть на месте той железной изгороди, о которую буквально расплющивало живых людей, стоит теперь другая. Все равно каждый год 20 октября там торчат живые цветы в память безвременно ушедших в ту «черную» среду.
Да, никто не хотел убивать спартаковских болельщиков поздним вечером 20 октября 1982 года. Но ведь люди же погибли! И как раз из-за того, что доблестные милиционеры начали всех пропускать только через один выход.
А вот спартаковцам, дабы их не пронесло мимо Кубка УЕФА, в Хаарлеме нужно было доказывать, что побеждать местную команду они могут не только благодаря русскому морозу. Тренер голландской команды жаловался именно на него, сделав большой холод основным виновником выездного поражения своих подопечных. Ну что же. В подобном утверждении он не новатор. Как только зарубежные «гости» испытывают крах в России зимой, так сразу же виновником их провала становится пресловутый Мороз Иванович. Дали пинком под зад Наполеону, что аж в Париже остановился: «Та то я быстро так далеко забежал для сугреву, потому что сильно замёрз в той варварской России!». Опозорился Гитлер под Москвой зимой 1941-го и сразу же: «Нас остановил генерал Мороз!». Вроде бы и не было мужества всего народа, который грудью стал на пути бравых наполеоновских молодцов и немецко-фашистских захватчиков. Теперь тренер «Хаарлема» Ханс ван Дорнефелд уподобился большим завоевателям и кивал на мороз при первой же возможности. Нет. «Спартак» просто таки должен был побеждать. И не только, чтобы поставить соперника на место, но и ради памяти «бело-красных» фанатов, погибших две недели назад в Лужниках.
Каждый год 20 октября выжившие в той страшной трагедии собираются возле памятника свои погибшим товарищам и чтят их память. Ведь на месте ушедших в мир иной вполне могли оказаться и они.
Цветы возле памятника погибших 20 октября 1982 года в тот морозный вечер в Лужниках возлагают родственники погибших, от жен и матерей, до внуков и внучек.
Никто не забыт, ничто не забыто! Да, ушедшие из жизни не по своей воле футбольные фанаты навсегда останутся в памяти их коллег по болению, как сверстников, так и последующих поколений. Покойтесь с миром!
Давка в «Лужниках»: очевидцы о крупнейшей трагедии советского спорта
Автор фото, TASS/Зуфаров Валерий
Советские власти пытались скрыть информацию об этой трагедии, так что первая достоверная публикация о событиях того дня появилась в прессе лишь через семь лет, в 1989 году.
Согласно официальным данным, жертвами давки стали 66 человек, однако родственники погибших и журналисты, занимавшиеся расследованием трагедии, не сомневаются в том, что эта цифра значительно занижена.
По одной из версий, это стало поводом для толкотни и неразберихи на лестнице под Восточной трибуной. Однако главной причиной давки, как показало расследование, стало то, что несколько тысяч человек должны были выходить в узкий проход, а не в широкие ворота, которые так и остались закрытыми до конца трагических событий.
Русская служба Би-би-си попросила рассказать о том, что произошло 20 октября 1982 года, двух очевидцев, а также спортивного журналиста Сергея Микулика, одного из авторов публикации 89-го в газете «Советский Спорт», благодаря которой трагедия в «Лужниках» стала достоянием общественности.
Алексей Осин
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
Конец истории Подкаст
журналист » Эха Москвы «
Несмотря на то, что был конец октября, уже подморозило, и довольно серьезно. Было очень холодно. В «Лужниках» они выпускали сначала четные, потом нечетные сектора, чтобы не создавать толкучку на входе. И показывали на табло мультфильмы диснеевские. В начале 80-х это была редкость в Советском Союзе, и мы с приятелем вместе ходили на футбол и оставались посмотреть. Поэтому даже если бы мы были на той [Восточной] трибуне, скорее всего, неприятностей с нами бы не случилось.
Тут важно то, что информация была засекречена настолько, что только через знакомых можно было что-то узнать. Была заметка в «Вечерней Москве» маленькая, что что-то произошло, без указаний, конечно, сколько народу тогда погибло. А в 89-м году на волне Перестройки, когда вообще многие вещи стали открываться, тогда, конечно, подробно рассказали об этой трагедии.
Александр Просветов
сотрудник Олимпийского комитета России, в прошлом журналист ТАСС и газеты «Спорт-Экспресс»
Ну и плюс швыряли в милиционеров льдыжками, снежками, под всеобщий восторг. Попадали им по фуражкам, у кого-то их сбили. Очень радовались. Тогда настрой был очень негативный. В принципе тогда было большое противостояние с правоохранительными органами. Жестко относились.
Мы имели привычку сидеть до конца [матча], и один приятель говорит: «Да бог с ним, посидим мультики посмотрим». Мы-то уже замерзли, говорили: «Давай свалим!» Но он говорит, нет, лучше чуть-чуть подождем. А в итоге все это затянулось, долго не выпускали. Мы еще были недовольны: «Ну вот какого черта не пошли? Вот теперь сидим тут».
Было видно, что лежат люди на лестнице. Вроде головами вниз. Неестественные позы. Но понять, что произошло, до конца мы не могли. Просто поняли, что, видимо, трагедия произошла. А насколько она была серьезна, никто не знал.
Но хоронили-то их в закрытых гробах, всячески пытались представить это как действие толпы.
Сергей Микулик
Из 500 свидетелей отобрали или в погонах, или со стороны администрации. Или какие-то выжившие, которым повезло.
И плюс когда спрашивают, а как можно было скрыть трупы? Очень просто. Во все времена люди стремились в Москву со всего Союза. И если кто-то пошел на футбол не предупредив соседей по общежитию, если сразу не обратились родственники в морги, и он там некоторое время уже лежал, то сообщалось, что «к сожалению, ваш родственник был найден на улице с асфиксией, удушением, случайные прохожие вызвали скорую помощь, но она уже ничем помочь не смогла». А поскольку это уже было фактически в ночи с 20 на 21 октября, то это уже ставилось следующим числом и про футбол ничего не говорилось.
Как в СССР скрывали давку в «Лужниках». Трагедия советского футбола долго замалчивалась
20 октября — годовщина одной из самых ужасных трагедий в истории советского спорта. Ровно 39 лет назад в концовке матча 1/16 финала Кубка УЕФА «Спартак» — «Харлем» в «Лужниках» случилась страшная давка.
Дальше случилось страшное.
«Были свидетельства, что люди, которые были должны следить за порядком, подталкивали болельщиков к выходу. И вот, представьте себе, огромная многотысячная толпа, подталкиваемая сзади, пробирается к одному единственному выходу», — рассказывал известный фанат «Спартака» Амир Хуслютдинов, посетивший тот матч 17-летним подростком.
«Плотным потоком болельщики двигались к воротам, напирая друг на друга. Один резкий толчок, другой, и вот уже кто-то, кто послабее, упал, о него споткнулся сзади идущий и тоже оказался под ногами… Но люди продолжали движение, затаптывая слабых. Люди, со всех сторон окруженные толпой, задыхались, теряли сознание, падали… Нарастала паника, и никто, никто не смог взять ситуацию под контроль.
На том самом балкончике, где соединялись два потока, были перила. Хорошо сваренные перила. Однако они не смогли выдержать давления большого количества людей. Те, кто упал с балкона, отделались переломами. Те, кто остался наверху, оказались под завалом».
pastvu.com
«Вокруг меня тогда было столько трупов, что я подумал, что это сон. Я пришел домой, у меня была кровь на куртке. Родители спросили, что случилось, я говорю: потом расскажу. И они как-то поняли, что я в таком состоянии, что дальше спрашивать не надо», — делился подробностями того вечера теннисист Андрей Чесноков.
Сразу после случившегося безумия было почти невозможно посчитать число жертв. Однако масштаб трагедии и без этого был ясен.
Тем не менее на следующий день о давке в «Лужниках» рассказала только «Вечерняя Москва». Да и то столичная газета отделалась лишь сухими подробностями.
«20 октября 1982 г. после футбольного матча на Большой спортивной арене Центрального стадиона имени В. И. Ленина при выходе зрителей в результате нарушения порядка движения людей произошел несчастный случай. Имеются пострадавшие. Проводится расследование обстоятельств происшедшего», — говорилось в заметке под заголовком «Происшествие».
Ни обстоятельства трагедии, ни число жертв упомянуты не были. На тему было наложено негласное табу, которое, к сожалению, нарушать никто не стал, подобные происшествия шли вразрез с представлением Советского Союза о светлом будущем.
Главные спортивные издания СССР после трагедии опубликовали лишь сухие отчеты о матче — в «Советским спорте» вышла статья с заголовком «Холодная погода — горячая игра», еженедельник «Футбол. Хоккей» выпустил материал «Счет на секунды». Ни в одном из этих текстов не было ни слова про давку.
Трагедию так умело замяли, что даже футболисты «Спартака» узнали о ней лишь на следующий день. Как вспоминал Сергей Шевцов, о давке рассказал начальник команды Николай Старостин.
Как расследовали трагедию в «Лужниках»
Следователям потребовалось всего несколько месяцев, чтобы разобраться в случившемся: в конце марта на открытом заседании Московского городского суда уголовное дело было заслушано.
«Материалы дела, по которому проходило около 150 свидетелей, составили 10 томов. Но судья, уходивший на пенсию ветеран войны, уложился в полтора дня», — писал в своей статье «Трагедия в «Лужниках» журналист Евгений Дзичковский.
К уголовной ответственности привлекли двоих: директора Большой спортивной арены (БСА) стадиона им. Ленина («Лужников». — Sport24) Виктора Кокрышева и главного коменданта Юрия Панчихина, которого назначили на должность всего лишь за два с половиной месяца до трагедии. За халатное исполнение своих служебных обязанностей обоих приговорил к трем годам лишения свободы, но вскоре каждый из них попал под амнистию: Кокрышева освободили от наказания, а Панчихину сократили срок вдвое и отправили на принудительные работы.
Замдиректора БСА Лыжина и командира подразделения милиции, обеспечивавшего охрану общественного порядка на трибуне «С», майора Корягина тоже должны были привлечь к ответственности. Но из-за болезни обоих материалы в их отношении выделили в отдельное судопроизводство, а вскоре нагрянула и амнистия.
По официальной версии, в тот злополучный вечер в «Лужниках» погибли 66 человек, еще 61 серьезно пострадал. А за одну из основных причин трагедии приняли неразбериху, вызванную голом Шевцова.
Разумеется, с советскими гражданами этой информацией делиться не стали.
Как в СССР и Европе узнали о трагедии
Впервые о страшной давке на московском стадионе написали лишь спустя семь лет: в 1989 году в газете «Советский спорт» вышла статья с заголовком «Черная тайна «Лужников». Журналисты привели слова очевидцев и заявили о количестве жертв: по их подсчету, в тот вечер погибшие исчислялись сотнями, а их средний возраст составлял всего 20,5 года.
Они так и не получили доступа к материалам уголовного дела, а «архивы были закрыты и охранялись, пожалуй, крепче оборонных заводов», поэтому назвали лишь непроверенную цифру, ссылаясь на слова родственников жертв — 340 человек.
Александр Мысякин, Sport24
Так о трагедии узнала вся страна. А чуть позже — и весь мир: статью «Черная тайна «Лужников» цитировали в Германии, Голландии и даже в далеких Штатах.
Позже появились и другие неприятные подробности давки. Оказалось, хоронить жертв трагедии в одном месте запретили. А после похорон на кладбище, где покоились погибшие болельщики, еще какое-то время дежурили сотрудники милиции.
С подсчетом количества жертв тоже оказалось не все в порядке.
«Был там такой мужик, который отштамповывал документы, чтобы без очереди организовать похоронные принадлежности, могилу, автобус. Так вот он сказал, что в его руках было 102 документа. У нас официальная статистика-то лукавая. Если я умер до 12 часов, я попадаю, а если через две недели в больнице — уже нет», — рассказывал Амир Хуслютдинов.
Именно он спустя несколько лет озвучил по собственному мнению главную причину трагедии, с которой позже согласились многие болельщики.
«Правоохранительные органы указывают на то, что якобы два потока встретились, когда Швецов гол забил. Но все это чушь. Как и то, что на ступеньках упала девушка, и из-за этого началась давка. Понимаете, любая трагедия и любая ситуация, которая случается на стадионе, — это недоработка сил правопорядка. Кто-то недоглядел, а кто-то просто недодумал. Проблема всегда в мозгах».
РИА Новости
«Люди кричали: «Спаси! Помоги!», а мы ничего не могли сделать». Страшной трагедии на матче «Спартака» — 38 лет
20 октября — годовщина одной из самых ужасных трагедий в истории советского спорта. Ровно 38 лет назад в концовке матча 1/16 финала Кубка УЕФА «Спартак» — «Харлем» в «Лужниках» случилась давка, которая унесла жизни только по официальным данным 66 человек.
Вспоминаем тот злополучный вечер и скорбим о погибших.
В день матча стадион завалило снегом. Расчистили две трибуны, но 14 из 16 тысяч зрителей направили на одну из них
Вечер 20 октября 1982 года выдался на редкость морозным для середины осени в Москве. Столбики термометров упали до отметки — 10°C, да и накануне выпал снег. Поэтому желающих посетить матч 1/16 финала Кубка УЕФА «Спартак» — «Харлем» оказалось немного, из 82 тысяч билетов продали чуть больше 16 тысяч.
В то время «Лужники» не были оборудованы крышей, засыпало весь стадион, и лишь две трибуны («А» и «С») успели расчистить к началу матча. Каждая из них вмещала около 23 тысяч зрителей, но в тот день примерно 14 тысяч болельщиков направили на Восточную трибуну.
Матч начался, когда уже стемнело, в 19:00. К тому моменту собравшиеся болельщики уже успели подмерзнуть, но, к счастью, ждать гола долго не пришлось, уже на 16-й минуте Эдгар Гесс открыл счет в матче.
Кажется, тогда зрители праздновали гол даже более страстно, чем обычно. Ведь это был еще и хороший способ согреться.
pastvu.com
«Холод пробирал до костей. А я еще приоделся в тонкую курточку, джинсы и кроссовки, даже свитер не поддел. Чтобы хоть как-то согреться, я размахивал флагом во время матча, вскакивал с места, в общем, двигался», — рассказывал известный фанат «Спартака» Амир Хуслютдинов, посетивший тот матч 17-летним подростком.
Такая активность болельщиков пришлась сотрудникам милиции не по душе. Они тут же включились и стали убирать с трибун тех, кто вел себя «неподобающим образом». Говорят, особо «буйным» даже доставалось по почкам.
«Чтоб вы понимали: это было время жесточайшего террора по отношению к болельщикам со стороны сотрудников правопорядка. Тогда запрещалось все: кричать, размахивать руками, проносить на трибуны шарфы и так далее. Естественно, меня заметили и начали пасти… А потом мы начали забрасывать ментов снежками и отстояли свое право болеть за любимую команду. Трибуны хоть и расчистили, немного снега все равно осталось под сиденьями. Кстати, в одном иностранном журнале после матча напечатали снимок милиционера, в которого со всех сторон летят снежки», — вспоминал Амир.
«Это было ужасно. Люди, окруженные толпой, задыхались, теряли сознание, падали — нарастала паника»
Близился конец матча, а гол Гесса так и оставался единственным. Не ожидая больше увидеть забитых мячей, замерзшие болельщики потянулись к выходам. Большинство из них направилось к лестнице № 1 — ближайшему выходу в метро. В этот же момент Сергей Шевцов отправил второй мяч в ворота «Харлема», о котором позже скажет — «Лучше бы я не забивал тот гол!».
Дальше случилось страшное.
«Люди, которые должны были следить за порядком на стадионе и соблюдать закон, здорово разозлились на нас из-за этого снежного обстрела. Были свидетельства, что болельщиков подталкивали к выходу. И вот, представьте себе, огромная многотысячная толпа, подталкиваемая сзади, пробирается к одному единственному выходу.
Плотным потоком болельщики двигались к воротам, напирая друг на друга. Один резкий толчок, другой, и вот уже кто-то, кто послабее, упал, о него споткнулся сзади идущий и тоже оказался под ногами… Но люди продолжали движение, затаптывая слабых. Люди, со всех сторон окруженные толпой, задыхались, теряли сознание, падали… Нарастала паника, и никто, никто не смог взять ситуацию под контроль.
На том самом балкончике, где соединялись два потока, были перила. Хорошо сваренные перила. Однако они не смогли выдержать давления большого количества людей. Те, кто упал с балкона, отделались переломами. Те, кто остался наверху, оказались под завалом», — рассказывал Хуслютдинов.
Александр Мысякин, Sport24
В тот вечер в «Лужниках» был и теннисист Андрей Чесноков. Он оказался в самом эпицентре давки.
«Я почувствовал, что попал в какое-то болото. Не знаю, как это объяснить, вот человек падает, а за ним люди идут и падают на него. Потом еще падают. Как блины: один положил, на него другой. Вот так люди лежали.
Когда я попал в толпу, у меня был какой-то чудовищный испуг. Будто попал в реку с водоворотами, тебя засасывает внутрь. Дышать трудно, потому что давление ото всех. Там была безумная паника, некоторые ребята орали как резаные.
Я попал на какой-то островок с каким-то солдатом. Там рядом были перила и вокруг этих перил вообще все были мертвые. Еще были безумные люди, которые под давлением орали: «Спаси! Помоги!». А мы ничего не могли сделать. Стояли там как два истукана. Каким-то образом я оттуда вылетел.
«Вокруг меня тогда было столько трупов, что я подумал, что это сон. Я пришел домой, у меня была кровь на куртке. Родители спросили, что случилось, я говорю: потом расскажу. И они как-то поняли, что я в таком состоянии, что дальше спрашивать не надо»
Подробностями той трагедии поделился и заядлый болельщик «Спартака» Владимир Андреев. Пережив вечер 20 октября, он перестал ходить на футбол. Многие поступили так же.
«Это было что-то ужасное. Мы не могли сдвинуться с места, а толпа напирала и сверху, и снизу. Справиться с обезумевшими людьми не было уже никакой возможности. Я видел, как какой-то офицер милиции, кажется, майор, прыгнул в толпу, чтобы остановить ее. Но что он мог сделать? Поздно уже было. И он остался в толпе».
В СССР скрывали последствия трагедии. Пресса впервые подробно написала о давке в «Лужниках» в 1989 году
Несмотря на масштаб трагедии, на следующий день о ней рассказала только «Вечерняя Москва». Да и то столичная газета отделалась лишь сухими подробностями.
«20 октября 1982 г. после футбольного матча на Большой спортивной арене Центрального стадиона имени В. И. Ленина при выходе зрителей в результате нарушения порядка движения людей произошел несчастный случай. Имеются пострадавшие. Проводится расследование обстоятельств происшедшего», — говорилось в заметке под заголовком «Происшествие».
Ни обстоятельства трагедии, ни число жертв упомянуты не были. На тему было наложено негласное табу, которое, к сожалению, нарушать никто не стал, подобные происшествия шли вразрез с представлением Советского Союза о светлом будущем.
Следователям потребовалось всего несколько месяцев, чтобы разобраться в случившемся: в конце марта на открытом заседании Московского городского суда уголовное дело было заслушано.
«Материалы дела, по которому проходило около 150 свидетелей, составили 10 томов. Но судья, уходивший на пенсию ветеран войны, уложился в полтора дня», — писал в своей статье «Трагедия в «Лужниках» журналист Евгений Дзичковский.
К уголовной ответственности привлекли двоих: директора Большой спортивной арены (БСА) стадиона им. Ленина («Лужников». — Прим. Sport24) Виктора Кокрышева и главного коменданта Юрия Панчихина, которого назначили на должность всего лишь за два с половиной месяца до трагедии. За халатное исполнение своих служебных обязанностей обоих приговорил к трем годам лишения свободы, но вскоре каждый из них попал под амнистию: Кокрышева освободили от наказания, а Панчихину сократили срок вдвое и отправили на принудительные работы.
Замдиректора БСА Лыжина и командира подразделения милиции, обеспечивавшего охрану общественного порядка на трибуне «С», майора Корягина тоже должны были привлечь к ответственности. Но из-за болезни обоих материалы в их отношении выделили в отдельное судопроизводство, а вскоре нагрянула и амнистия.
По официальной версии, в тот злополучный вечер в «Лужниках» погибли 66 человек, еще 61 серьезно пострадал. А за одну из основных причин трагедии приняли неразбериху, вызванную голом Шевцова.
РИА Новости
Впервые о страшной давке на московском стадионе написали лишь спустя семь лет: в 1989 году в газете «Советский спорт» вышла статья с заголовком «Черная тайна «Лужников». Журналисты привели слова очевидцев и заявили о количестве жертв: по их подсчету, в тот вечер погибшие исчислялись сотнями, а их средний возраст составлял всего 20,5 лет. Так страна узнала о трагедии.
Позже появились и другие неприятные подробности давки. Оказалось, хоронить жертв трагедии в одном месте запретили. А после похорон на кладбище, где покоились погибшие болельщики, еще какое-то время дежурили сотрудники милиции.
С подсчетом количества жертв тоже оказалось не все в порядке.
«Был там такой мужик, который отштамповывал документы, чтобы без очереди организовать похоронные принадлежности, могилу, автобус. Так вот он сказал, что в его руках было 102 документа. У нас официальная статистика-то лукавая. Если я умер до 12 часов, я попадаю, а если через две недели в больнице — уже нет», — рассказывал Амир Хуслютдинов.
Именно он спустя несколько лет озвучил, по собственному мнению, главную причину трагедии, с которой позже согласились многие болельщики.
«Правоохранительные органы указывают на то, что якобы два потока встретились, когда Швецов гол забил. Но все это чушь. Как и то, что на ступеньках упала девушка, и из-за этого началась давка. Понимаете, любая трагедия и любая ситуация, которая случается на стадионе, — это недоработка сил правопорядка. Кто-то недоглядел, а кто-то просто недодумал. Проблема всегда в мозгах».
Памятник погибшим в тот вечер установили спустя десять лет после трагедии, недалеко от трибуны «В» «Лужников». С тех пор каждый год 20 октября к нему возлагают цветы.