лухари ливинг за лоу баджет что это
Luxury: высшая градация роскоши
Как Luxury превратилось в «лухари»?
Многие англицизмы переживают стадию жаргонного искажения, причём изначальное Luxury в русском языке обитало как более простое и ёмкое понятие «люкс», в смысле «высший класс, лучший вариант». «Люкс» тоже пережил в своё время жаргонные искажения и гибридизацию, к нему приращивались русские суффиксы и окончания, отсюда появилось прилагательное «люксовый», то есть принадлежащий к категории «люкс» – самый лучший.
По большому счёту, лухари – это вид адаптированного англицизма, который часто относят к категории варваризмов. Это прямое и упрощённое прочтение кальки с английского в просторечии. Отсюда и пошли такие слова, как «вау», «окей», «окейно», ну и «лухари».
Как отличить лакшери от лухари
Если сравнивать вещи категории «лакшери» с подделками, то становится очевидна и разница в терминах. Настоящее лухари – это, например, не очень качественная реплика брендовой сумки Birkin с логотипом на самом видном месте. Обязательно в бумажном пакете с логотипом, чтобы все видели, как счастливая обладательница роскошного приобретения шествует по городу.
Есть такое язвительное выражение: «чтобы всё было по-богатому». Подчёркнутая роскошь и бездумное подражание стилю знаменитостей, попытка превратить себя в отражение красавицы из глянцевого журнала – это и есть настоящее лухари. Самый яркий образ лухари-гёрл, пожалуй, не так давно появился в клипе на песню «Экспонат» группы «Ленинград». Как правило, проявления стиля лухари категорически неуместны, как дама в дорогой норковой шубе на жарком пляже в окружении недоумевающих полуголых туристов.
Последствия вещизма
Стремление обладать модными брендовыми вещами относится к такому явлению, как «вещизм». Иногда вещизм называют болезнью, но чаще всего это просто бездумное следование модным течениям и внушаемость. Фэшн-индустрия безжалостна к молодым и неокрепшим умам, и бывает довольно сложно остановиться, если начал подражать звёздам. Тем более что отсутствие брендовых вещей порицается, начинаются насмешки, даже травля – всё зависит от уровня интеллектуального развития общества. Народная мудрость «встречают по одёжке. » лишилась своего логичного продолжения («а провожают по уму»), и внешний вид подчас ставится во главу угла.
Что значит лухари в исполнении обычной девушки из глубинки? В интернете широко распространилось видео, в котором у модных девушек спрашивают, откуда они, на что подчёркнуто модельной внешности девица манерно отвечает: «Барвиха Лухари Вилаж». «Барвиха Luxury Village» – это торгово-развлекательный комплекс, который находится на территории одноимённого престижного коттеджного посёлка на Рублёвском шоссе. Гордо огласить причастность в миру избранных – это так наивно и смешно, что становится даже жалко фигуранток видео, особенно если учесть волну злобных и уничижительных комментариев.
Уместность использования слова «лухари» в разговорной речи
После того как стало понятно, что означает «лухари» и чем это понятие отличается от «лакшери», возникает вполне резонный вопрос: а стоит ли вообще употреблять это слово? На самом деле из таких искажённых англицизмов могут выкристаллизоваться понятия с несколько иным смыслом, обогащённым и конкретизированным. Именно это сейчас происходит с рассматриваемым нами словом.
На данный момент «лухари» – это не синоним «лакшери». Это название для наивного человеческого стремления сойти за личность, причастную к привилегированной прослойке общества, пустить пыль в глаза, выдать себя за человека более высокого социального статуса. Явление не новое и в классике встречается довольно часто: от Хлестакова до Голохвастова.
Лухари ливинг за лоу баджет что это
Откройте возможности нейронного машинного перевода PROMT
PROMT.One (www.translate.ru) – бесплатный онлайн-переводчик на основе нейронных сетей (NMT) для азербайджанского, английского, арабского, греческого, иврита, испанского, итальянского, казахского, китайского, корейского, немецкого, португальского, русского, татарского, турецкого, туркменского, узбекского, украинского, финского, французского, эстонского и японского языков.
Изучайте времена и формы глаголов в английском, немецком, испанском, французском и русском языках в разделе Спряжение и склонение. Учите употребление слов и выражений в разных Контекстах. Мы собрали для вас миллионы примеров перевода на разные языки, которые помогут вам в изучении иностранных языков и подготовке домашних заданий.
Переводите в любом месте и в любое время с помощью мобильного переводчика PROMT.One для iOS и Android. Попробуйте голосовой и фотоперевод, скачайте языковые пакеты для офлайн-перевода.
Поделиться переводом
Но сейчас вы можете переводить только 999 символов за один раз.
Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь, чтобы переводить до 5 000 символов единовременно. войти / зарегистрироваться
Добавить в избранное
Для добавления в Избранное необходимо авторизоваться
Найти свое место в музыкальном мире:
лейбл LOW BUDGET FAMILY и коллаборация PUMA X Maison Kitsuné
Имена Сергея Плешакова (Orange), Леонида Липелиса (Lipelis), Саши и Сережи Липских (Simple Symmetry) и Гриши Нелюбина знакомы всем, кто интересуется музыкальной сценой Москвы или хотя бы раз в месяц заглядывает в обновленный Simach. По случаю запуска коллаборации PUMA c брендом одежды и музыкальным лейблом Maison Kitsuné мы расспросили «золотой состав» легендарного бара и создателей лейбла LOW BUDGET FAMILY о том, что же такое хороший диджей-сет, как стать резидентом и существует ли братская любовь.
автор: Ольга Леонова
Фото: Саша Мадмуазель
LOW BUDGET FAMILY: начало
Леонид Липелис: Я отвечаю за A&R — то есть выбор треков и общение с артистами, но так как лейбл крошечный, все делают всё, четких разграничений нет. Суть проекта в том, что вокруг много очень крутой музыки наших друзей, которую очень хочется показать миру.
Леонид Липелис: Мы с Димой Устиновым (Taras 3000) записали EP в 2012 году и пытались найти лейбл, который его издаст. Желающих так и не нашли, поэтому я предложил Оранжу издать пластинку самостоятельно, хотя идея сделать лейбл появилась еще году в 2010-м. Тогда мы с Димой отложили гонорар с вечеринки в баре, скинулись с Оранжем и напечатали винил.
Оранж (Сергей Плешаков) : Бренд Shop & Bar Denis Simachev придумал Денис Симачев, а в LBF изначально объединились диджеи бара. Лейбл появился, когда мы с Леонидом начали рассылать релиз по всему миру: артистам, которых знали, хозяевам разных лейблов, но никто не хотел за него браться. Тогда мы с Леней решили — делаем сами. А потом издали Сашу и Сережу. В лейбле я отвечаю за производство, дистрибуцию, дизайн ну и раздаю всякие неуместные советы по музыке Лене и другим артистам.
Джуд Лоу: «Главный минус популярности в том, что я не могу выйти в пижаме за молоком»
Отец пятерых детей от трех женщин вновь собрался жениться. На этот раз его избранница не имеет отношения к миру шоу-бизнеса. И нет, она не няня.
Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как 46-летний актер расстался с первой женой, британской актрисой Сэди Фрост. Но за это время (брак распался в 2003 году) Лоу прошел через все, по его словам, жизненные кризисы, какие только возможны, и вот теперь созрел для новой женитьбы. На 32-летней Филлипе Коэн, чье имя ничего не говорит поклонникам кино. Потому что женщина, пленившая сердце актера (они встречаются уже почти четыре года), не имеет к шоу-бизнесу никакого отношения.
В брак с Сэди Фрост Лоу вступил совсем юным и сразу же стал отцом. Расстались они, когда Джуду было всего 30 лет, но он уже был известным актером и отцом троих детей — Рафферти, Руди и Айрис. С тех пор он умудрился еще не раз возбудить публику своими похождениями. Роман с актрисой Сиенной Миллер — они то сходились, то расходились, изменяли друг другу или подозревали друг друга в изменах, порвали помолвку, так и не собравшись под венец, — сыграл немалую роль в судьбе и мировосприятии актера. Затем последовали поразившие многих короткие (и явно ни к чему его не обязывающие) интрижки. Но в результате у Джуда появилось на свет еще двое детей. От бывшей модели Саманты Берк — 9-летняя дочь София, а от ирландской певицы Кэтрин Хардинг — 3-летняя Ада. К чести актера, он не стал отрекаться от дочек и принимает участие в их воспитании (в том числе финансово), хотя и не скрывал: с их матерями отношения продолжать не был намерен никогда.
После встречи в 2015 году с психологом Филлипой Коэн Лоу преобразился. Стал спокойным, уравновешенным, его имя перестало упоминаться в связи со скандальными историями. Филлипа никогда не хотела привлекать к себе внимание, а уж Лоу и вовсе хочется этого меньше всего на свете. «Она моя и только моя. И я очень счастлив. Наши отношения — очень личное дело. И во многом благодаря этому они и работают так хорошо для нас обоих». Умудренный опытом, по большей части негативным, Джуд счел правильным оформить эти отношения официально. Церемония (по пока еще не подтвержденным самим актером данным) должна пройти в мае на юге Франции, где давно живут родители Лоу, у них там театральная школа. Старший сын Джуда 22-летний Рафферти сыграет роль шафера на свадьбе отца. После регистрации в мэрии планируется вечеринка с участием друзей актера, самых близких ему коллег, с кем он начинал свою актерскую карьеру, — Джонни Ли Миллера, Юэна Макгрегора и других. Говорят, пара хочет, чтобы их свадьба прошла в традиционном духе — с клятвами, вставанием на колени, последующим бурным весельем и танцами до упаду.
— Джуд, у вас очень хорошо сейчас идут дела. И в личной жизни, и в карьере. В двух крутых проектах снялись — в картине «Фантастические твари: Преступления Грин-де-Вальда» по роману Джоан Роулинг и в «Капитане Марвеле». Это вам не кот чихнул. Вот Джонни Депп сказал, что согласился на предложение Джоан Роулинг, даже не читая сценарий. А вы?
— (Смеется.) Ну, я вообще-то, можно сказать, вырос на Гарри Поттере! Вместе со своими детьми. По-моему, гениальная идея — что неудивительно для Джоан Роулинг — написать предысторию героев мира Хогвартса. Естественно, когда сама Джоан пригласила меня побеседовать с ней на эту тему, я сразу же согласился. И она меня здорово просветила, каким был молодой Альбус Дамблдор до того, как стал директором школы для будущих волшебников. Что происходило в его сердце, в его голове, какой он прошел жизненный путь. Я вижу некоторое сходство между Дамблдором и героем Робина Уильямса в фильме «Общество мертвых поэтов». Большое сердце и чувство юмора. Желание не только внушить своим студентам тягу к знаниям, но и привить им страсть к независимости, умение слушать свой собственный голос и следовать своим страстным устремлениям.
— Интересно, Джоан именно вас с самого начала видела в образе молодого Дамблдора?
— Не думаю. Я сам пришел и попросил рассмотреть мою кандидатуру. И к моей просьбе отнеслись весьма серьезно. А потом я добровольно согласился на пробы, чтобы они могли найти правильного актера. Потому что хотел не меньше, чем создатели картины, понять: смогу ли исполнить роль героя, любимого миллионами детей и взрослых?
— Джоан умеет сделать так, что человек чувствует себя в ее обществе легко и просто. Раскованно. При том что невозможно не отдавать себе отчет, насколько это явление — Джоан Роулинг — экстраординарно. Она не скрывает, что Дамблдор частенько выражает ее собственные мысли, служит ей своеобразным рупором. Поэтому она не жалела сил и времени на разговоры со мной, при этом ни секунды не сидела на месте — будучи в туфлях на высоченных каблуках! Все это действо напоминало своеобразную исповедь, она жила в каждом слове, каждом вздохе. Незабываемое зрелище.
— И вам не нужно было, по ее мнению, учитывать работы актеров Ричарда Харриса и Майкла Гэмбона, сыгравших Дамблдора в фильмах о Гарри Поттере?
— В этом как раз и кроется одно из достоинств — не оглядываться на своих предшественников. Свобода для актера самому создавать образ — большое благо. Хотя я полагаю, их актерские представления сидели у меня в подкорке так или иначе. Тем более что я восхищаюсь этими артистами. Но мы решили, что не стоит пытаться изображать одного из них будто бы молодого. Хотя мне, конечно, смешно называть этого персонажа молодым: мне было 45 лет, когда я его играл. Самый разгар кризиса среднего возраста. Но я не против как можно дольше оставаться «молодым» — хотя бы таким образом. (Смеется.)
— Это на самом деле забавно — вы и «молодой папа» в сериале Паоло Соррентино о вымышленном папе римском (как раз сейчас Лоу снимается в Венеции во втором сезоне этого сериала, но называется он «Новый папа». — Прим. ред.), и молодой Дамблдор…
— Что ж, я включил слово «молодой» во все свои контракты! (Смеется.)
— Как вам работалось с Джонни Деппом? Его же только благодаря Джоан оставили в проекте после всех скандалов, связанных с разводом, и обвинений в домашнем насилии, сделанных его бывшей женой Эмбер Хёрд…
— Вообще-то у нас с Джонни и общих сцен-то не было. Это ведь всего лишь вторая часть из пятисерийной эпопеи. Я всегда им восхищался, но, скажем так, издалека. Мы лично не знакомы. Все еще, надеюсь, впереди.
— Недавно наконец-то открылась страшная тайна — какую роль вы сыграли в суперблокбастере «Капитан Марвел», новом проекте о супергероях прославленной студии Marvel. Честно говоря, именно вас трудно было там представить…
— Что ж, знали, кому доверять тайны! Я отношусь к тем людям, которые умеют хранить полное молчание. Поэтому даже мои дети не знали ничего. А когда я пригласил их на съемочную площадку, забыл дать подписать бумаги о неразглашении — и нас не пустили. Мы все равно отлично провели время — погуляли в окрестностях, но уж в следующий раз пришлось все сделать по правилам.
Честно говоря, я не очень хорошо, в отличие от мира Поттера, был осведомлен о мире Марвел. Хотя и смотрел немало фильмов с прекрасными актерами из этой серии. Мне было любопытно узнать, как работают все эти спецэффекты, зеленый экран, грандиозные декорации, специальное оборудование и так далее. Знаете, всегда испытываешь возбуждение, получив приглашение на закрытую вечеринку, в которой раньше никогда не принимал участия. (Смеется.) Так вот, в один прекрасный день понимаешь, что в очередной раз оставаться без приглашения не слишком приятно. Поэтому я обрадовался, когда меня все-таки позвали. К тому же я давно обещал своим детям сыграть супергероя.
— Как-то вы клялись, что ни за что не вытерпите тренировки, которые приходится выдерживать актерам для подготовки к съемкам…
— Все верно. Но это не значит, что я совсем уж неспортивный человек. Я давно занимаюсь боксом и боевыми искусствами. Хотя в данном случае пришлось переступить через себя и несколько месяцев каждое утро начинать с занятий в школе для каскадеров. Всегда для участия в таких фильмах от актера требуется повысить планку. Сделать то, что раньше не приходилось.
— Вы с Натали Портман недавно сыграли в картине «Голос люкс» — такого скользкого и гадкого менеджера поп-звезды. Фильм в чем-то перекликается с нашумевшей картиной «Звезда родилась» с Брэдли Купером и Леди Гага …
— Да. Точно. Это словно бы черная, злодейская, не возвышенная версия «Звезды…». (Смеется.) В конце концов, они оба — и певица, слетевшая с катушек после пережитого, и ее менеджер — сумели выжить благодаря друг другу. На самом деле это история о последствиях славы. Лично я больше всего ненавижу в понятии «известность» то, что, пускай и подсознательно, всегда помнишь, как выглядишь, что говоришь, как себя ведешь, даже если не находишься на публике. Нельзя накинуть на пижаму пальто или нацепить на голову деревянную шляпу, например. (Смеется.) Даже если очень хочется.
— Кажется, вы как раз знамениты тем, что можете появиться как в элегантном виде, так и в самом что ни на есть затрапезном — на прогулке, или в аэропорту, или на пробежке… Вас одно время не переставали критиковать модные эксперты за любовь к широким мешковатым брюкам. Но похоже, этот тренд снова входит в моду…
— Возможно, я не в курсе. Знаю только одно: когда выбегаю в воскресное утро в ближайший магазинчик за свежим молоком, все равно в какое-то мгновение проскакивает мысль: «Ох ты черт возьми! Как же я это мог забыть, что на мне пижама! А вдруг кто-то захочет сделать фотографию?» (Смеется.) Но есть и хорошие стороны. Кино — очень обособленный вид искусства. В театре актер делится эмоциями со зрителями прямо здесь и сейчас. Они — часть истории. В кино же все иначе. Можно сняться и никогда в жизни не встретить ни одного человека из тех, кто смотрел фильм. Для кого, собственно говоря, ты и работал. Поэтому, когда ко мне подходят, представляются и говорят «Хороший фильм!», «Отличная роль», «Спасибо!» или «Мне не понравилось», я всегда испытываю к этим людям благодарность.
— Вас очень часто называют красавчиком, обсуждают вашу внешность. Быть красивым — это благословение или наказание?
— Любые ярлыки для актера ужасны. Потому что мы хотим удивлять, поражать, держать зрителей в напряжении, заставлять их гадать. Поэтому все эти определения, которые я с ранних лет получал, вроде «золотого мальчика», «юного красавчика» и так далее, меня беспокоили. А что будет, когда у меня начнут выпадать волосы, как это со мной и происходит, кстати говоря? Что будет, когда я начну стареть? Хорошая новость: с тех пор как мне исполнилось 40 лет, я наконец-то вышел из своей зоны комфорта и стал получать роли, не соответствующие этому ярлыку. Забавно, но теперь выяснилось, что обо мне можно много чего еще сказать. Но знаете, если мне сейчас скажут: «Ты чертовски хорош собой», я, пожалуй, отвечу: «Счастлив это слышать!» (Смеется.)
Джуд Лоу — о «Новом папе», кайфе 40-летних и любимой газировке Соррентино
Сериал «Новый папа» — продолжение «Молодого папы» Паоло Соррентино — стартует на стриминговых сервисах уже 10 января. И в этот раз нас ждет не один папа, а сразу два: соперничество за папский престол развернется между героями Джона Малковича и Джуда Лоу (конечно же, Соррентино не мог позволить звезде первого сезона пролежать в коме все последующие серии). На Венецианском кинофестивале, где состоялась премьера двух эпизодов нового сериала, голливудский корреспондент Нелли Холмс разузнала у Лоу, каково ему было возвращаться к роли Пия XIII и не боится ли он праведного гнева католиков за столь вольный подход к образу папы римского.
— В январе 2020 года мы ждем премьеру сериала «Новый папа». Скажите, было ли вам проще второй раз работать над ролью Пия XIII?
— Было интересно взяться снова за эту роль: она мне по-настоящему нравится. Хотя, когда Паоло (Паоло Соррентино, режиссер сериала. — «РБК Стиль») озвучил идею снять продолжение, мы сильно удивились. Было понятно, что для развития образов нам понадобится приложить экстраординарные усилия, ведь в «Молодом папе» мы уже рассказали полную, насыщенную событиями и вполне однозначно завершенную историю. Но сложные задачи — это всегда интересные задачи. У Паоло получилось найти новые драматические конфликты и сделать сюжет динамичнее. В творческом плане я доверяю ему безоговорочно: это режиссер с безупречным вкусом, уникальным видением любой ситуации и острым чувством баланса, которое помогает ему достигать высочайших результатов и при этом создавать для актеров легкую атмосферу на площадке. Я уже не говорю о том, что Паоло — человек выдающегося остроумия и работа с ним всегда в удовольствие. Во второй раз погружение в сюжет было еще увлекательнее, потому что мы все уже находились на одной волне: между нами был тот особый уровень молчаливого взаимопонимания, который позволяет работать быстрее и, что важно, раскованнее.
— В детстве мы относимся к религии, как к сказке: в историях постоянно происходят чудеса и великие силы помогают хорошим людям. С возрастом растет уровень цинизма, с которым мы относимся к вере. Роль папы провела вас через такие аспекты религии, как борьба за власть и деньги. Изменило ли это ваше личное отношение к вопросу?
— И Паоло, и я вместе с ним четко разделяем веру и религию, в частности католицизм. Вера живет в сердце, в то время как католическая религия представляет собой поле для удовлетворения политических амбиций. На мое личное отношение съемки в сериале не повлияли никак.
— Но какие-то неожиданные ракурсы для вас открылись?
— Скажем так, я открыл для себя театральность института церкви. Раньше я не проводил параллель между церковными ритуалами и театром, а театр, как вы знаете, стал важной частью моей жизни (Джуд Лоу регулярно появляется в театральных постановках с 1987 года. — «РБК Стиль»). И вдруг я обнаружил в себе неожиданную страсть ко всем этим вычурным костюмам, многоактным церемониям, к сценарию ритуальных действ — история тут же стала для меня более личной. Думаю, самый опасный момент в вопросе веры — вероятность погрязнуть в догматах: если воспринимать все слишком буквально, можно существенно усложнить себе жизнь. В новом сезоне мы поднимаем вопросы фундаментализма — и не только католического, а как такового вообще, ведь это актуальная проблема современного общества.
— Помните ли вы момент, когда Паоло Соррентино предложил вам роль выдуманного понтифика? Какой была ваша первая реакция?
— Уже довольно давно я составил себе список людей, с которыми мне хотелось бы поработать, и Паоло Соррентино занимал в нем одну из первых строчек. Страстное желание оказаться с Паоло на съемочной площадке появилось после просмотра «Великой красоты». И тут вдруг совершенно неожиданно я получаю электронное письмо, в котором он сам просит меня о встрече в Лондоне. Должен сказать, я никогда раньше не получал предложение о встрече с режиссером в письменной форме — но таков Паоло. И вот мы сидим друг напротив друга, Паоло курит, пьет вишневую Coca-Cola Zero и делится своей идеей. А я ловлю себя на мысли, что если кто и может рассказать такую историю максимально деликатно и с уважением ко всем сторонам, то только он. Я был заинтригован. Мне интересны все эти размышления о человеке веры, который достиг высшей точки в карьере и столкнулся с конфликтом собственных убеждений и реального мира. Выйти из зоны комфорта и поработать над сложным противоречивым персонажем — с Паоло я готов делать все, потому что безоговорочно доверяю его гению.
— В чем его секрет? Как бы вы описали его кинематографический стиль?
— Обожаю стиль Соррентино. У Паоло нет ничего стандартного: ни съемок, ни монтажа, ни работы с актерами. Он не снимает одного персонажа за другим, а вместо этого берет каждый кадр в особой перспективе и словно проплывает между сценами, будто незримо присутствует в моменте как участник событий. Камера у него всегда там, где стоял бы еще один персонаж, — просто мы его не видим. Думаю, именно поэтому любая история у него получается очень личной: он одновременно управляет сюжетом и участвует в нем. Понятия не имею, как у него получается, но он умеет находить красоту в самых банальных вещах, более того — он умеет делать это банальное и мирское самыми притягательными элементами своего кино. Конечно, во многом красота фильмов Соррентино — это, помимо прочего, заслуга его постоянного оператора Луки Бигацци. Лука, кстати, в этом году был отмечен на Венецианском кинофестивале за вклад в искусство.
— Вы сказали, что Паоло Соррентино с легкостью может заставить вас выйти из актерской зоны комфорта. Мне интересно, чем отличается его метод работы с актерами от подобной работы других режиссеров?
— Паоло немногословный и уж точно не «громогласный» режиссер: он не вбегает в кадр после дубля с миллионом комментариев или ворохом новых идей. Зато он предельно конкретен в сценарии: в тексте всегда детально прорисована атмосфера комнаты, обозначена музыка, которую будут использовать, глубоко продумано каждое слово в каждом диалоге. Я бы сказал, Паоло Соррентино фактически текстурирует свои сценарии — такие они у него живые и объемные. Но что мне импонирует особенно, Паоло всегда открыт к диалогу: любые вопросы, малейшие сомнения, сиюминутные мысли — с ним легко делиться и обсуждать, ведь он по-настоящему умеет слушать. И умеет воодушевлять, мотивировать, убеждать в том, что ты действительно можешь это сделать, что никто лучше тебя это не сделает. Он не из тех режиссеров, которые говорят что-то вроде: «О, нет, так не пойдет — тебе следует быть эмоциональнее». Скорее, он попросит прибрать эмоции, не раскрывать их все, сохранить интригу, развиваться вместе с сюжетом. Любой актер чувствует себя уверенно, когда рядом такой внимательный и тонкий режиссер.
— Можно ли сказать, что Паоло Соррентино идеально подбирает актеров на роли?
— Он умеет любого актера заставить поверить, что он идеален для роли.
— Вы верующий человек? Есть ли у вас какая-то жизненная философия или особые ритуалы, которым вы следуете?
— Да, я, скорее, верующий человек. Но я глубоко убежден, что вера — это интимный вопрос и обсуждать его публично как минимум странно. Я могу сказать лишь, что моя вера естественного характера. Она для меня — источник энергии, спокойствия. Благодаря вере я учусь справляться с испытаниями, а испытания были и будут всегда — это одно из свойств жизни. Но ритуалы… Боже, из ритуалов в моей жизни есть только семейные обеды.
— Чувствуете ли вы, что ваша популярность дает вам некую власть? И если да, то комфортно ли вам с этим?
— Я стремлюсь к жизни, которую описал бы как «нормальную»: гулять по родной деревне, заходить в лавку за овощами или другими покупками — это доставляет мне радость. Особенно я стремился к такой простоте, когда мои дети были маленькими, потому что мне казалось, что так им будет проще и правильнее расти. То есть мне нравится иногда забывать, что я известный актер, хотя, положа руку на сердце, скажу, что это практически невозможно сделать. Не знаю, комфортно ли мне с моей популярностью, но благодаря ей я могу позволить себе многие вещи, которые составляют уникальную часть моего жизненного опыта. Популярность открывает многие двери, за которыми находятся иногда феноменальные вещи, — бесспорно, это привлекает.
— Можете привести несколько примеров?
— Например, я могу бывать в самых потрясающих местах на планете. Вот я прилетел, например, на фестиваль в Венецию и сел в лодку, которая уже ждала меня, — разве это не вызывает приятное волнение? Это захватывающе, и мне нравится удивляться и быть благодарным за каждый подобный день, потому что я не жду, что все будет длиться вечно. Принимать подобное как само собой разумеющееся — не самая здоровая позиция, на мой взгляд.
Вы вот спросили меня о власти. Моя популярность дает мне власть над моей профессиональной жизнью: власть выбирать, что делать и с кем работать, власть над получившимся в итоге продуктом, помимо прочего я могу влиять на то, чтобы кого-то пригласили в проект и так далее. Это власть творческого плана — она не диктует, а создает. Но людей, конечно, больше заботит то, что они видят: что я могу позволить себе лучшие столики в ресторанах, могу гулять по улицам и площадям, закрытым для широкой общественности. Но все имеет цену. Любой мой отпуск проходит в раздумьях о том, как избежать встреч с папарацци. Любой тихий семейный ужин в каком-нибудь ресторанчике может превратиться в бесконечное фотографирование. Все относительно. Однако я принимаю правила игры — спокойно отношусь ко всем проявлениям моей популярности.
— Вы сказали, что стремитесь к «нормальной» жизни и даже к попыткам папарацци снять вас за ужином с семьей сегодня относитесь более-менее спокойно. Но я помню вас 20 лет назад, и тогда вы очень болезненно реагировали на интерес публики к вашей личной жизни. Вам хотелось быть известным исключительно своими актерскими работами, а не в качестве персонажа светской хроники. Что помогло вам изменить отношение к ситуации?
— Да не было чего-то такого особенного, что помогло мне. Просто с опытом я пришел к мысли, что в моих силах контролировать свои реакции на что бы то ни было. Меня что-то расстраивает только потому, что я решил расстроиться. Следовательно, если я выберу другую реакцию, смогу сохранить свое эмоциональное здоровье. Мои эмоции, мои мысли и чувства — это все в моей власти. Я пришел к этому пониманию лет 8–9 назад. Помню, примерно тогда я посмотрел фильм Джадда Апатоу «Приколисты». Там в одном эпизоде герой Адама Сэндлера рассуждает о том, что в 20 лет мы хотим, чтобы нас заметили. И в 30 мы в определенном смысле хотим того же. А вот уже в 40 мы думаем о том, чего бы поесть. Вот как раз где-то ближе к 40 я и перестал заботиться о том, воспринимают ли меня серьезным актером, расслабился и начал кайфовать.
— То, как Соррентино показывает папу римского на примере вашего персонажа, а затем и персонажа Джона Малковича, по мнению глубоко религиозных людей, чистой воды богохульство. Чувствовали ли вы какой-то дискомфорт, показывая в таком ключе столь значимого для огромного числа людей авторитета?
— Совершенно никакого дискомфорта. Я всегда знал и чувствовал, что Паоло делает сериал с огромным уважением к вере и без малейшего желания раскритиковать или обидеть кого бы то ни было. Ему просто нравятся неординарные сюжетные повороты, из ряда вон выходящие сценарии. Паоло с огромным интересом изучает и раскрывает публике человеческие души со всеми их противоречиями и сомнениями — он будто держит зеркало на уровне ваших глаз, чтобы вы сами все увидели и поняли. Показать на экране того, кто максимально обременен правилами и обязанностями, — разве это не идеальный сценарий для исследователя поведения души? Разве папа римский, теряющий веру потому, что Бог не желает с ним говорить, не гениальный по своей сложности персонаж? Но весь этот проект ни в коем случае не расследование внутри церкви или документальная история. Паоло на примере церкви исследует общество в целом и делает это, повторюсь, с огромным уважением.
— В новом сезоне ваш герой сталкивается с двумя вызывающими неловкость у официальной католической церкви вопросами: смертью и сексом. При этом в самом сериале этой неловкости нет: и то, и другое показывается запросто и без нарочитой святости.
— Для актера возможность сыграть человека, который вернулся с того света (или, по крайней мере, которому сказали, что он оттуда вернулся), — невероятная возможность исследовать самые глубокие тайны души. Интересно ведь наблюдать за тем, кто старается завершить начатые дела или испытать неиспытанные удовольствия, зная, что время его ограничено. А что касается секса… Я не думаю, что мы сообщим что-то новое людям, ведь мир и так знает, что в католической церкви определенно есть проблемы сексуального характера, — газеты шумят об этом не первый год. Да что там газеты, сам действующий папа римский признает необходимость поднимать подобные вопросы, так как конфликт внутри института уже трудно игнорировать. И снова не постесняюсь повториться: Паоло очень деликатно и со вкусом раскрывает эти темы — в нашем сериале нет никакой грязи и пошлости.
— Давайте поговорим о Венеции…
— Я часто здесь бывал раньше и бываю сейчас. Думаю, я знаю Венецию достаточно хорошо. Здесь у меня есть добрые друзья — настоящие венецианцы. Я поддерживаю Фонд венецианского наследия Venetian Heritage, который помогает восстанавливать и сохранять этот волшебный город. Для меня особым удовольствием было прилететь сюда на съемки «Нового папы» и провести тут январь и февраль. Я, кстати, думаю, что зима — лучшее время для посещения Венеции, хотя это не сезон и многие хорошие рестораны закрыты. Зимой город пуст, здесь бывает морозно и туманно, но изредка видно и солнце — все это безумно красиво. Улицы безлюдны — ты можешь гулять сам по себе. Помню, как зашел в Собор Святого Марка в 4 утра — и он совершенно пустой, представляете? Это невероятное ощущение: стоять в центре одного из самых посещаемых мест в полном одиночестве. У нас проходили съемки на площади Святого Марка и, чтобы гарантировать ее пустоту, мы снимали ночью или ранним утром — вот почему я оказался там в такое время. Еще в Венеции мне нравится одна церковь с четырьмя святыми наверху. Как же она называется… Не помню, к сожалению. У нее зелено-белый интерьер — вам стоит сходить и посмотреть, она находится с другой стороны площади Святого Марка. Эту церковь как раз восстановил Фонд венецианского наследия, который я поддерживаю.
— Насколько вы политичны?
— Актеры тоже люди со своими политическими убеждениями и мнениями. Я свою политическую позицию и взгляды сформировал давно и так же давно решил никогда ни с кем эту тему не обсуждать. Разумеется, я не профессиональный политик (и не всем нужно ими быть), но я считаю, что каждый ответственный гражданин какой бы то ни было страны старается держать руку на пульсе и формулировать свое мнение о происходящем в мире. Я всегда принимаю участие в голосовании независимо от уровня и темы — для меня это значит быть активным гражданином, иметь мнение, которое мне важно донести до ответственных за принятие решений лиц. Я много читаю, слежу за событиями, ищу информацию в разных источниках — мне важно знать, что я воспринимаю ситуацию не однобоко. Я вырос в семье, где все голосовали за лейбористскую партию, поэтому, когда я смог принимать участие в выборах, тоже стал голосовать за лейбористов. Но времена и люди меняются, менялись и мои политические взгляды — то в одну, то в другую сторону. Не буду говорить, за кого голосую сегодня, скажу лишь, что мое мнение основано на актуальной информации и глубоком анализе ситуации.
— Вы переживаете, что высказанную вами позицию могут счесть за агитацию?
— Компьютер сегодня может сгенерировать любое изображение для любых целей. Мне даже не нужно ничего говорить — кто-то просто может приделать мою голову к любой записи или любому фото и использовать это в своих целях.