летов победа о чем песня

Летов победа о чем песня

***
Е. Летов, «Афиша», сентябрь 2004 г.:

***
Сергей Летов, брат Е. Летова, газета «Московский Комсомолец в Питере» №51/100 за 22-12-2004:

Когда штурмовали Белый дом, я за Егора очень переживал, потому что он был среди защитников. Тогда же не было мобильных, и когда танки давили людей, я думал, он погиб. Но, к счастью, брат оттуда ушел за день до блокады. Какие-то бабки его обидели: «Вы, волосатые, идите отсюда!» С Егором мы больше не спорим. В последние годы он, кажется, совсем отошел от политики. А в конце 90-х у нас многие взгляды совпали. Отцу было очень приятно, что мы принимали вдвоем участие в маевке на Лубянской площади. Концерт был организован КПРФ.

Сергей ЛЕТОВ: Наше воссоединение и то, что мы начали снова выступать вместе, произошло, конечно, не на почве общих музыкальных убеждений, а объединение произошло на том, что после событий 91-го года мы оба как бы перешли в оппозицию тем процессам, которые произошли в нашей стране под лозунгом перестройки. Мы не против перестройки и изменений, но не изменения, которые произошли, оказались не теми изменениями, которых мы ждали и чего хотели.

ЛИПНИЦКИЙ: Как и большинство людей Советского Союза.

Сергей ЛЕТОВ: Да. Мы почувствовали, что нас очень здорово обманули. Если перед этим у нас с братом расходились точки зрения во многом на политику, то где-то с 92-93-го года они стали сближаться. И воссоединились мы на общей почве.
Дело в том, что наш отец Фёдор Дмитриевич Летов, он член Коммунистической партии Российской Федерации (КПРФ), и участник последнего фронта национального спасения, который был в 93-м году перед штурмом Белого дома. Больше того, насколько мне известно, Игорь участвовал в обороне Белого дома, и вся «Гражданская оборона». И вообще мог погибнуть там. Спасло их то, что те коммунистические бабульки, которые стояли, стали ругаться на них: «Волосатых нам здесь не хватало! Пошли вон отсюда». И они обиделись и ушли. Ну, а после этого приехали танки и бабулек этих раздавили.
Вот эта случайность спасла жизнь брату. Я когда позвонил в Омск, когда начался штурм, оказалось, что он уже дома. Это спасло ему жизнь. Но вот после этого мы задумались о том, чтобы выступать вместе.

*** New!
Из интервью с Е. Летовым, 1995:

Текст песни «Победа»:

Пировал закат, выгорал рассвет,
Полыхал в лицо пьяному врагу.
От родной земли до седьмых небес
Яростно и звонко звучало: «Победа!»

Пировал закат, убирал рассвет,
Отступала боль. Алая капель
Падала с креста, а мертвые уста
Гордо и упрямо шептали «Победа».

Наша Победа.
Наша Победа.
Наша Победа.

Скачать большой архив песен Е. Летова
и ГО с правильными аккордами можно здесь >>>

Источник

Пластмассовый мир победил: О чем через свои песни говорил легендарный Егор Летов

При этом Летов конца 80-х и начала 90-х в корне отличается от летова 2000-х годов. В самом начале своего творческого пути Летов ассоциировался с протестом. Его первый музыкальный проект назывался «Посев» (по аналогии с журналом антикоммунистической направленности).

При этом в своих интервью более позднего периода он отмечал,что не испытывает ненависти к коммунистическому строю и Советскому Союзу в целом, а свои ранние работы он называл простым юношеским протестным настроением.

В его работе также прослеживались нотки нигилизма. Летов славился своей начитанностью, то есть и вдохновение во многом он черпал из литературы, а многие тексты были аллюзиями на то, что он прочитал.

Но на фуражке на моей серп и молот и звезда
Как это трогательно — серп и молот и звезда

Летов с искренней любовью через эти слова высказывается о советской символике. То есть, действительно, он не был антисоветчиком и по-настоящему мог скучать по советским временам.

А моей женой накормили толпу
Мировым кулаком растоптали ей грудь
Всенародной свободой растерзали ей плоть

Хотя Летов через некоторые свои песни в каком-то смысле скучает по Союзу, он считает государство механизмом, который приводит русский народ к гибели, оно народ превращает в рабов и ограничивает развитие. В текстах может прослеживаться отчаяние и понимание того, что крайне непросто будет что-то изменить.

Источник

Что мы знаем о самых знаменитых песнях Егора Летова? Часть 2

«Про Дурачка»

«Русское поле» довело мрачную самоубийственную эстетику ГО до предела. Дальше можно было только повторяться. И Летов делает «кульбит с разворотом». Находясь в начале 1990-х на пике популярности, он объявляет о роспуске ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ и фактически исчезает из поля зрения СМИ. Правда, в промежутке между первым и вторым успевает записать альбом «Прыг-Скок (Детские песенки)» под совсем уже другой вывеской «Егор и Оп… шие», сразу закрывавшей проекту путь в СМИ. Однако времена вскоре изменились, и мат стал привычным атрибутом кино и печатных изданий. Видимо, это почувствовал и Летов.

Каждый, кто впервые ставил на магнитофон запись альбома «Прыг-Скок», испытывал чувство приятной ошарашенности. Вместо ожидаемого лязга, грохота и рёва нас встречала песня «Про Дурачка», спетая… а-капелла. Как водится, Летов исполнил все вокальные партии сам, правда, вместо запланированных 18 партий удалось записать только четыре.

По воспоминаниям Летова, текст был написан в полубессознательном состоянии во время энцефалитной горячки, после которой Егор почти полностью лишился своего длинного хаера. Народная напевность была стимулирована рефреном «Ходит дурачок по лесу / Ищет дурачок глупее себя», истоки которого лежали в древнерусском заклинании «Ходит покойничек по кругу, / Ищет покойничек мертвее себя». Вплелись в текст и другие аллюзии — например, на повесть Акутагавы «Зубчатые колеса», афоризм У. Каммингса «В окопах нет атеистов» и известный любому советскому человеку лозунг «Ленин — всегда живой». В одном из интервью Летов говорил, что если бы он снимал клип на эту песню, то сделал бы это во время Венецианского карнавала.

В том же 1990-м году был задуман и электрический вариант песни «Про дурачка», воплощенный лишь спустя семь лет в альбоме «Солнцеворот». Но, по моему мнению, ему так и не удалось превзойти акапелльную версию.

Если не считать чудовищный опус «Прыг-Скок», весь альбом звучал очень мягко, проникновенно и даже трогательно. Матерщина и рёв были сведены к минимуму. Звук, конечно, не стал приглаженней, просто Летов двинулся в сторону излюбленного им психоделического направления рока 1960-х годов.

Офелия

Появившись из «небытия» в 1993 году, в своем новом альбоме «Сто Лет Одиночества» Летов доводит свою любовь к «психоделии» до логического конца. Впервые за долгие годы лидер ГО уделил столько внимания именно звуку альбома, поэтому писался он нехарактерно долго — целых два года, и еще год сводился. Помню, с каким изумлением я слушал эти грустные «запредельные» песни с длительными проигрышами, странными звуками, шумами и шепотом. Летов назвал все это дело «психоделическим панком» и посвятил «1960-м годам». Вот только битловская «Люси в небе с алмазами» превратилась у него в сомнамбулическую Офелию, которая грохнулась с неба в реку и поплыла в свой «апельсиновый рай»:

«Влюбленная Офелия плыла себе вдаль,
Сияла ночь, звенела земля,
Стремительно спешили, никого не таясь,
Часы в свою нелепую смешную страну.
Послушная Офелия плыла на восток,
Чудесный плен, гранитный восторг,
Лимонная тропинка в апельсиновый лес,
Невидимый лифт на запредельный этаж».

Когда я слушал эту песню, перед моими глазами просто-таки возникла одноименная картина Д. Миллеса. Каково же было моё удивление, когда я узнал, что именно эта картина вдохновила и Летова. А сам текст внезапно написался во время работы над другим стихотворением — «В блокадном Ленинграде не спешат часы».

Всё это, конечно, домыслы. Янке у Летова и так есть посвящение — «Песня про мишутку». А что до «Офелии» — вышла очень красивая и по-хорошему запредельная песня, явно просящиеся в хиты, если бы ГО хоть кто-нибудь тогда крутил на радио или ТВ.

«Родина», «Победа»

Какой это вызвало шок у большинства интеллигентской тусовки, трудно передать. Это сейчас «демократический» мусор немного выветривается из головы интеллигенции. А тогда всех так пугали ГУЛАГАМи и советской цензурой, что даже та жуть, в которую погрузилось постсоветское общество, не могла выбить дурь о «процветании», которое подарят нам свободные выборы и свободная пресса.

Но Летов, вопреки всем своим прежним политическим убеждениям, почувствовал, что творящееся сегодня намного хуже прежнего, что, продолжая петь о ГУЛАГах, он вольется в ту самую подлую продажную струю, против которой боролся до этого.

В итоге Летов с присущей ему резкостью объявляет себя «Советским националистом», организует движение «Русский прорыв» и записывает два совершенно оригинальных альбома «Солнцеворот» и «Невыносимая Легкость бытия». Не стоит забывать, что Летов был большим поклонником советской эстрады 1960-х годов, а Таривердиева считал одним из величайших композиторов. Всё это в ёрнической форме проклёвывалось на старом проекте КОММУНИЗМ и в полной мере аукнулось в альбомах 1997-го года.

Говорят, что развитие по спирали неизменно возвращает человека к пройденному уже повороту, но только на более высоком уровне и на основе всех предыдущих достижений. Начав с футуристического эпатажа, через «диссидентский» панк и «психоделию» Летов вновь возвращается к политике, а его песни приобретают черты ясной высокой классики! Кто бы мог подумать, что, создавая (казалось бы, программные) песни для новых революционеров, Егору удастся по-настоящему оживить героический дух времен Гражданской войны — как в мелодике, так и текстах.

Именно этот дух звучит в песне «Победа», посвященной защитникам Белого дома и утверждающей, что победа бывает не только фактической, но и моральной.

«Стать бы во весь рост — да нету больше ног.
Сжать ладонь в кулак — да нечего сжимать.
Нету больше слов, нету больше нас,
Лишь одно осталось на свете — Победа…
Наша Победа…»

В подобном настроении создавалась и песня «Родина» — жизнеутверждающая и в меру плакатная, как и положено быть гимну.

Е. Летов:
Это одна из самых трагических песен, которые я сочинил. Песня про то, как поднимается с колен родина, которой, собственно говоря, и нет, которая не то что поднимается с колен, а увязает в невиданной жопе все глубже, и туже, и безысходнее. И при этом петь о том, как родина подымается, — это очень мощно. Эти альбомы — «Солнцеворот», «Невыносимая легкость бытия», — они сочинены после событий 1993 года, октября, когда, собственно говоря, реально восторжествовал… не то что восторжествовал — а, я считаю, было на весь мир показано, что такое есть вот наш, русский экзистенциализм. Когда горстка отстреливалась, по ним там били из танков, а все думали, что победим. Альбомы, собственно говоря, про это: когда человек полностью проиграл — и он поет, как он победил, и побеждает. Народ, как мне кажется, так до сих пор и не понимает ничего.

«Сияние»

Жестокое разочарование в политических игрищах, ощущение того, что крики о Советской Родине уже никого не пугают (на них просто не обращают внимания), Летов в начале нового века вновь отстраняется. Хотя и не столь радикально, как в начале 1990-х — активно гастролирует, выпускает альбом каверов на советские песни «Звездопад», а в 2004-м наконец-то начинает выпускать и собственные новые альбомы. Дух отстранения и усталости явно сквозит и в «Долгой и Счастливой Жизни», и в «Реанимации». Тексты становятся почти безукоризненны, звук чище, но Летов перестает удивлять. Он просто синтезирует и развивает всё наработанное им до этого — панковский нонконформизм сочетается с психоделическим побегом, мизантропическая наблюдательность с теплотой и душевностью лучших советских песен.

Предсмертный альбом «Зачем снятся сны» неожиданно стал достаточно символичным итогом всего Летовского творчества. Особенно светло и проникновенно звучит на этом альбоме песня «Сияние» — повествующая о той самой силе, которой жил и которую стяжал Егор Летов.

Е. Летов:
В декабре 2005, как обычно, гулял по лесу и песня сама собой заиграла в голове. Причем с готовым рефреном «Но Сиянье обрушится вниз Станет…» — много чем. Оставался лишь технический момент — выбрать из бесчисленных вариантов, чем же станет Сияние, верные, и дописать куплетную часть, которая изначально понималась как колыбельная.

«Спят зверьки и растения
Небеса и сомнения
Но сиянье обрушится вниз
Станет твоей землёй
Но сиянье обрушится вниз
Станет самим тобой».

Источник

«Я не настолько нищий, чтобы быть всегда лишь самим собой». Психоделический рок Егора Летова в нулевые

На про­тя­же­нии всей жиз­ни твор­че­ство Его­ра Лето­ва видо­из­ме­ня­лось, одна­ко посто­ян­ным оста­вал­ся един­ствен­ный прин­цип — это про­тест. Если на началь­ном пери­о­де «Граж­дан­ской обо­ро­ны» это был про­тест про­тив совет­ской вла­сти, в девя­но­стые — про­тив ель­цин­ской демо­кра­тии, то в нуле­вые — это про­тест про­тив совре­мен­ной жиз­ни. Тек­сты песен ста­но­вят­ся пси­хо­де­ли­че­ски­ми — это пест­ро­та обра­зов, кото­рые вме­сте с мело­дич­ной музы­кой воз­дей­ству­ют на пси­хи­ку слу­ша­те­ля и пере­во­ра­чи­ва­ют все мыс­ли в его голове.

В этой ста­тье мы про­сле­дим, о чём пел Егор Летов в послед­них аль­бо­мах и какие пере­жи­ва­ния про­сле­жи­ва­ют­ся в его песнях.

Единый альбом

В нача­ле 2000‑х годов Егор Летов отхо­дит от поли­ти­ки, стра­да­ет алко­го­лиз­мом, погру­жа­ет­ся в свои мыс­ли, ищет све­жие обра­зы и сим­во­лы для новых песен. В груп­пе «Граж­дан­ская обо­ро­на» меня­ет­ся состав. В 2002 году выхо­дит «Звез­до­пад», кото­рый состо­ит из каве­ров на совет­ские пес­ни. Аль­бом — явная носталь­гия по Совет­ско­му Сою­зу, дет­ству Его­ра Лето­ва. Его мож­но рас­смат­ри­вать как попыт­ку воз­рож­де­ния груп­пы «Ком­му­низм».

В 2004 году «Граж­дан­ской обо­роне» испол­ня­ет­ся 20 лет. В честь это­го выхо­дит новый аль­бом — «Дол­гая счаст­ли­вая жизнь», а ещё через год — аль­бо­мом «Реани­ма­ция» (2005). Оба аль­бо­ма отли­ча­ет новое зву­ча­ние и яркие обра­зы. В интер­вью Егор Летов утверждал:

«[это] еди­ный аль­бом, кото­рый состо­ит из 28 ком­по­зи­ций, 28 раз­ных точек зре­ния на одну и ту же ситу­а­цию. Это как бы опре­де­лён­ные сны о войне, сны чело­ве­ка, кото­рый нахо­дит­ся в состо­я­нии посто­ян­ной вой­ны. 28 состо­я­ний чело­ве­ка, кото­рый, по кон­цеп­ции Ста­ни­сла­ва Гро­фа, спрыг­нул, но ещё не при­зем­лил­ся. Нахо­дит­ся на тре­тьей ста­дии рож­де­ния. Кото­рый родил­ся, но ещё как бы не вышел в реаль­ность. И выхо­дит в неё. И тут начи­на­ет­ся огром­ное коли­че­ство попы­ток выхо­да обрат­но, попы­ток вер­нуть­ся, попы­ток идти впе­рёд, сто­и­че­ски пре­одо­леть, делать вид, что всё здо­ро­во, что победили».

«Дол­гая счаст­ли­вая жизнь» и «Реани­ма­ция» были дол­го­ждан­ны­ми новы­ми аль­бо­ма­ми после дли­тель­но­го пере­ры­ва и кри­зи­са группы.

Мечты о долгой счастливой жизни

На облож­ке аль­бо­ма «Дол­гая счаст­ли­вая жизнь» изоб­ра­же­но про­стор­ное жёл­тое поле, изре­зан­ное мно­же­ством веду­щих вдаль доро­жек. Вто­рая часть ком­по­зи­ции — это тём­но-синее небо, пред­ве­ща­ю­щее дожд­ли­вую неспо­кой­ную пого­ду, и чёр­ное дере­во, кото­ро­му пред­сто­ит пере­жить непо­го­ду. Этим и объ­яс­ня­ет­ся кон­цеп­ция пер­во­го из дило­гии этих двух аль­бо­мов. Весь водо­во­рот эмо­ций и потря­се­ний пред­ла­га­ет­ся ощу­тить слушателю.

Пер­вая ком­по­зи­ция отра­жа­ет отно­ше­ние лири­че­ско­го героя ко все­му про­ис­хо­дя­ще­му в жиз­ни. Смысл суще­ство­ва­ния прост:

«Проснуть­ся, про­тря­стись, похме­лить­ся и нажраться
А на утро про­бле­вать­ся, похме­лить­ся и нажраться».

А даль­ше на всё «поло­жить» и «в небо по тру­бе». Одна­ко от тако­го обра­за жиз­ни и окру­жа­ю­щей дей­стви­тель­но­сти лири­че­ский герой злеет:

«Зве­ре­ет серд­це, каме­не­ет кулак
В моей душе чёр­ным пла­ме­нем пыла­ет чёр­ный флаг».

И после­до­вав­ший за этим при­пев сим­во­ли­зи­ру­ет про­тест испол­ни­те­ля про­тив окру­жа­ю­ще­го мира.

Сле­ду­ю­щая ком­по­зи­ция — «Без меня» — напол­не­на мно­же­ствен­ны­ми веща­ми-обра­за­ми. В песне испол­ни­тель абстра­ги­ру­ет­ся и наблю­да­ет за про­ис­хо­дя­щим: весь мир убе­га­ет, так как герой отка­зал­ся от него и все вещи и явле­ния поэта не инте­ре­су­ют. Вся жизнь про­хо­дит мимо сво­им чере­дом, поэто­му и нахо­дит­ся в дви­же­нии, а лири­че­ский герой сто­ит над всем этим высо­ко в сво­ём мета­фи­зи­че­ском про­стран­стве. В интер­вью Егор Летов так объ­яс­нял созда­ние песни:

«„Без меня“ я целый год сочи­нял. Полу­чил­ся огром­ный такой кон­гло­ме­рат. Потом она ста­ла рас­па­дать­ся на кучу фраг­мен­тов, кото­рые были в песне внут­ри, с раз­ной рит­ми­кой. Кузь­ма гадал на И‑Цзине. Я про­сто как-то шёл по лесу, вспом­нил про эту исто­рию, и пес­ня сама заиг­ра­ла у меня в голо­ве. Я толь­ко успе­вал записывать».

Пес­ня «Извне» откры­ва­ет поту­сто­рон­нее про­стран­ство, кото­рое никто не пони­ма­ет, но с каж­дым дви­же­ни­ем, дозой и фра­зой, то есть позна­ни­ем мож­но услы­шать этот голос извне. А потом осле­пи­тель­ная сила при­дёт во сне, «закри­чит и похо­ро­нит, изле­чит и ска­жет — А НУ-КА ВСТАТЬ!». То есть все фило­соф­ские рас­суж­де­ния не так важ­ны, а глав­ное — встать и начать творить.

«P.S.САМ (АЙЯ)» — это кавер на пес­ню груп­пы МАШНИНБЕНД, кото­рый отлич­но впи­сы­ва­ет­ся в аль­бом «Дол­гая счаст­ли­вая жизнь». Егор Летов говорил:

«Как толь­ко я её услы­шал на кон­цер­те в испол­не­нии Маш­ни­на, она меня пора­зи­ла жут­ким соот­вет­стви­ем тому, что я сам бы хотел выра­зить за послед­ние годы. У него в пес­нях вооб­ще очень мно­го того, под чем бы я без­ого­во­роч­но под­пи­сал­ся. А „Айя“ это вооб­ще как бы сжа­тый мани­фест, кон­цен­три­ро­ван­ная реак­ция на всё в послед­нее вре­мя про­ис­хо­дя­щее, на то, что каса­ет­ся непо­сред­ствен­но ТЕБЯ каж­дый час».

Послед­ний куп­лет пока­зы­ва­ет отно­ше­ния Андрея Маш­ни­на к совре­мен­ной музы­ке, с ним соли­да­рен и лидер «Граж­дан­ской обороны»:

«И если мне не будет лень, и если я буду в силах
Я при­ду попля­сать на ваших могилах».

Пес­ня «Кабу­ки» вопло­ща­ет недо­воль­ство испол­ни­те­ля жиз­нью: «уни­та­зы, теле­пу­зи­ки, голо­са, воен­ко­ма­ты, рас­пис­ная гамаз­ня» и так далее. Всё это ассо­ци­и­ру­ет­ся с теат­ром кабу­ки, для кото­ро­го харак­тер­на боль­шая доля услов­но­сти. Поэто­му испол­ни­тель хочет уку­тать­ся с голо­вой под оде­я­ло, запе­реть­ся и спря­тать­ся от все­го это­го. Он счи­та­ет, что это всё не здо­ро­во, не понят­но и всё не так.

В сле­ду­ю­щем тре­ке «Ангел устал» про­дол­жа­ет­ся тема недо­воль­ства испол­ни­те­ля внеш­ним миром. Лири­че­ский герой отож­деств­ля­ет себя с анге­лом, устав­шим от жиз­ни и не пони­ма­ю­щим её:

«Не научил­ся забывать
Не научил­ся наблюдать
Не научил­ся погре­баль­но­му тер­пе­нью — кара­ул ангел устал».

Из стран­ствия для позна­ния мира, в кото­рое пустил­ся вол­чок, «вышло, что не вышло ниче­го из ниче­го — Зин­дан», то есть герой попал в мета­фи­зи­че­скую яму и ожи­да­ет пере­мен. В песне есть отсыл­ка на Булат Окуд­жа­ву «Нам нуж­на победа»:

«Здесь даже пти­цы не поют
Да и дере­вья не растут
Лишь толь­ко мы к пле­чу пле­чом (всё) про­рас­та­ем в нашу зем­лю — стена».

Ком­по­зи­ция «Белые сол­да­ты» рису­ет образ свет­лых бой­цов, кото­рые отправ­ля­ют­ся сра­жать­ся с вра­гом на обя­за­тель­ную вой­ну. Они идут в баг­ря­ный рас­свет, нику­да не спе­шат, так как зна­ют своё дело. Улыб­ка на про­ща­нье сим­во­ли­зи­ру­ет, что сол­да­ты душев­но лег­ко вос­при­ни­ма­ют вой­ну. Всё что дела­ет­ся от ума, это от дуро­сти, так как, по мне­нию испол­ни­те­ля, важ­ны толь­ко чув­ство дол­га и эмоции.

Заглав­ная пес­ня аль­бо­ма «Дол­гая счаст­ли­вая жизнь» повто­ря­ет назва­ние совет­ско­го филь­ма 1966 года. Одна­ко пес­ня о дру­гом. Егор Летов так объ­яс­ня­ет задумку:

«Пред­ста­ви­лось, что может когда-нибудь одна­жды воз­ник­нуть ситу­а­ция, что физи­че­ски даль­ше про­дол­жать упо­треб­лять алко­голь, нар­ко­ти­ки и т.д. про­сто будет уже невоз­мож­но, пото­му что это будет свя­за­но про­сто со смер­тью кон­крет­но меня, моих дру­зей и люби­мых. И я пред­ста­вил, что будет, если все­го это­го не будет. И напи­сал одну из самых страш­ных и кош­мар­ных песен: „Дол­гая счаст­ли­вая жизнь“. Это то, когда празд­ни­ков нет. Каж­дый день празд­ни­ков нет. Это будет дол­гая счаст­ли­вая жизнь. Это страшно».

Поэто­му пес­ню мож­но по пра­ву счи­тать уто­пи­ей, так как пред­став­ля­ет­ся такое жиз­нен­ное про­стран­ство, где нет потря­се­ний, само­го духа празд­ни­ка. Имен­но от это­го «без­ры­бье в золо­той полы­нье» и «вез­де­сущ­ность мыши­ной воз­ни». День ста­но­вит­ся бес­смерт­ным, то есть бес­ко­неч­ным, напол­нен­ным злы­ми сумер­ка­ми. Герои пес­ни стареют:

«Бес­по­щад­ные глу­би­ны морщин
Мари­ан­ские впа­ди­ны глаз
Мар­си­ан­ские хро­ни­ки нас, нас, нас».

В тре­тьем куп­ле­те пока­за­на сте­пень рас­про­стра­не­ния про­стран­ства дол­гой счаст­ли­вой жизни:

«На семи про­дув­ных сквозняках
По боло­там, по пусты­ням, степям
По сугро­бам, по гря­зи, по земле».

Таким обра­зом, дол­гая счаст­ли­вая жизнь — это жизнь, кото­рая напол­не­на регрес­сом, где не про­ис­хо­дит ниче­го, нет места чув­ствам живой энер­гии. И это дей­стви­тель­но страшно!

Пес­ня «Чужое» демон­стри­ру­ет, что в совре­мен­ном мате­ри­аль­ном мире у чело­ве­ка есть лишь един­ствен­ное имя своё, а всё осталь­ное — чужое. Утра­чен­ное вре­мя посте­пен­но ухо­дит и его не вер­нуть никак, появ­ля­ют­ся новые боги, герои, кото­рым люди покло­ня­ют­ся, одна­ко это всё чужое.

Для Его­ра Лето­ва любовь все­гда была чем-то вне­зем­ным ещё в далё­ком 1990 году:

«Любовь, по-мое­му, вооб­ще — вещь весь­ма страш­но­ва­тая. В обыч­ном пони­ма­нии. Всё насто­я­щее — вооб­ще страшновато».

Имен­но об этом его сле­ду­ю­щая пес­ня в аль­бо­ме — «Все­лен­ская боль­шая любовь». В ней поэт ста­ра­ет­ся рас­крыть смысл люб­ви через поис­ки себя и окру­жа­ю­ще­го его внеш­не­го мира. Она ассо­ци­и­ру­ет­ся с пота­ён­ным пред­ме­том, будь это голод­ная копил­ка или сек­рет­ная калит­ка, либо вол­шеб­ная игруш­ка, кото­рые посто­ян­но нахо­дят­ся за пре­де­лом созна­ния. Летов утверждал:

«По насто­я­ще­му, любовь — это когда тебя вооб­ще нет. Я это и Богом назы­ваю. Я про­сто могу объ­яс­нить то, что я испы­ты­вал. Меня как бы вооб­ще не было. Я был всем и через меня хле­стал какой-то поток. Это была любовь. Я не могу ска­зать, что я любил кого-то или что-то. Это была про­сто любовь. Как весь мир. Я и был всем миром».

В песне есть отсыл­ка на послед­нюю гла­ву рома­на «Спи­раль» Ган­са Эри­ха Носсака:

«А вдруг всё то, что ищем —
дале­ко за горизонтом
на смер­тель­ной истре­би­тель­ной доро­ге всё на север».

Ком­по­зи­ция «При­каз № 227» — пря­мая отсыл­ка к зна­ме­ни­то­му при­ка­зу вре­мён Вели­кой Оте­че­ствен­ной вой­ны, кото­рый вошёл в исто­рию при­зы­вом «Ни шагу назад!». В моно­ло­ге при­во­дят­ся мыс­ли сол­дат о жесто­ко­сти вой­ны, заград­от­ря­дах, штраф­ных бата­льо­нах, пат­ри­о­тиз­ме к родине. Егор Летов так писал о созда­нии песни:

«Я очнул­ся в пять часов утра от страш­но­го твор­че­ско­го оше­лом­ле­ния, побе­жал напе­вать на дик­то­фон пар­тии гитар. В это вре­мя по теле­ви­зо­ру шёл доку­мен­таль­ный фильм о штраф­ни­ках. Он состо­ял из интер­вью выжив­ших в ста­лин­град­ской бойне, и я лихо­ра­доч­но запи­сы­вал оскол­ки их фраз. Потом всё выстро­ил, как куби­ки, мате­ма­ти­че­ски пра­виль­но. И увен­чал фра­зой из одной из пере­дач Алек­сандра Гордона».

«Пес­ня о боль­шом про­жо­ри­ще» нега­тив­но оце­ни­ва­ет празд­но­ва­ние побе­ды в войне и её пом­пез­ное вос­хва­ле­ние, как веч­ную награ­ду и радость навсе­гда. В обви­не­ние ста­вит­ся чре­во­уго­дие и бес­чув­ствен­ность: «В серд­це — варе­ник, беляш — в голове».

Послед­няя ком­по­зи­ция «На той стороне/ на том бере­гу» на аль­бо­ме инте­рес­на не толь­ко мело­дич­но­стью, но и обра­за­ми. Цик­лич­ность вре­ме­ни пока­за­на на при­ме­ре неде­ли, где каж­дый день име­ет свой цвет и опре­де­лён­ную харак­те­ри­сти­ку. Сре­ди них выде­ля­ют­ся «белый поне­дель­ник — навсе­гда послед­ний день» и «голу­бое вос­кре­се­нье — бое­вой побед­ный день», где сна­ча­ла чело­век всту­па­ет в борь­бу со сво­и­ми обя­зан­но­стя­ми, ленью и на про­тя­же­нии неде­ли сра­жа­ет­ся с ними. Вос­кре­се­нье поз­во­ля­ет набрать­ся сил и воз­ро­дить­ся для новой борьбы.

«Реанимация» в жизни и творчестве Летова

В 2005 году выхо­дит аль­бом «Реани­ма­ция» — про­дол­же­ние преды­ду­ще­го аль­бо­ма. Егор Летов пол­но­стью ухо­дит в пси­хо­де­лию. На офи­ци­аль­ном сай­те «Граж­дан­ской обо­ро­ны» он пишет, что его обра­зы со вре­ме­нем расширились.

«Хотя парал­лель созна­тель­но оста­лась и не скры­ва­ет­ся. Это вооб­ще каса­ет­ся того, чем я зани­ма­юсь в самое послед­нее вре­мя. Мож­но ска­зать, что я совер­шил некую пет­лю во вре­ме­ни, и вер­нул­ся лет на 15–20 назад в дру­гом каче­стве, с новым опы­том и дру­гим взглядом».

На облож­ке аль­бо­ма изоб­ра­жён кол­лаж порт­ре­тов участ­ни­ков груп­пы. Замет­но изме­не­ние лого­ти­па назва­ния груп­пы — пере­ли­ва­ю­ща­я­ся крас­ным и синим цве­та­ми над­пись «Граж­дан­ская оборона».

Пер­вая ком­по­зи­ция «Со ско­ро­стью мира» пока­зы­ва­ет дина­ми­ку дви­же­ния при­род­но­го мира. Пес­ня наме­ка­ет, что чело­ве­че­ские про­бле­мы — ничто по срав­не­нию с живой сре­дой фло­ры и фауны:

«Никто не гово­рил, что там будет легко —
На зака­те дней
Одна­ко звуч­ная луна
Одна­ко лиш­няя стена
Одна­ко проч­но за окном —
Жёл­тое лето
Слад­кое море
Самое время».

Пес­ня «Креп­ча­ем» отра­жа­ет яркий при­мер духа про­те­ста. На чер­но­ви­ке Егор Летов делал помет­ку — «нас бьют — мы креп­ча­ем», кото­рая отсы­ла­ет к народ­ной пого­вор­ке. Пес­ня адре­со­ва­на совре­мен­но­му миру. Идёт ярое противостояние:

«В умах, род­до­мах и домах идёт без­звуч­ная война
А по ночам гуля­ют ули­цы, смы­ка­ют свою сеть
Кто не боит­ся поми­рать, тот и не смо­жет помереть»

Испол­ни­тель кате­го­ри­че­ски отвер­га­ет миро­воз­зре­ние врага:

«В их понимании
В их разумении

В их изложении
В их прогибании ».

При­пев отсы­ла­ет к афо­риз­му Фри­дри­ха Ниц­ше — «Что не уби­ва­ет меня, то дела­ет меня силь­нее» из кни­ги «Сумер­ки идолов».

В ком­по­зи­ции «Они наблю­да­ют» пред­став­ле­на ужас­ная кар­ти­на — за лири­че­ским геро­ем сле­дят поту­сто­рон­ние суще­ства, кото­рые вышли извне. Эти пер­со­на­жи сто­ят над чело­ве­ком и наблю­да­ют, как тер­ми­ты пожи­ра­ют его тело. Егор Летов писал на офи­ци­аль­ном сай­те «Граж­дан­ская оборона»:

« Те, кто ОНИ НАБЛЮДАЮТ, с ними луч­ше вооб­ще не встре­чать­ся и ниче­го о них не знать ».

Пес­ня «Соба­ки» напи­са­на во вре­мя бло­ка ново­стей, где сооб­ща­лось о войне в Ира­ке, как утвер­жда­ет Егор Летов.

«Про­ис­хо­дя­щее было настоль­ко сим­во­лич­но, мно­го­знач­но, что пес­ня воз­ник­ла мгно­вен­но. Клю­че­вой фра­зой яви­лась всплыв­шая в памя­ти цита­та из „Пес­ни Бытия“ Теда Хьюза:
„… Но кула­ков не стало.
Но рук не стало.
Но ног не ста­ло, чуть он пошатнулся.
При­шёл запоз­да­лый ответ —
Соба­ки рва­ли его на части:
Он был
Кар­тон­ным зай­цем на игро­вом поле,
А жиз­нью вла­де­ли собаки“».

Сле­ду­ю­щая пес­ня «Бес­пон­то­вый пиро­жок» по пра­ву счи­та­ет­ся народ­ной, так как пока­зы­ва­ет сущ­ность рус­ской жиз­ни. Вот что писал Егор Летов о её создании:

«Пес­ня пред­став­ля­ет собой „под­слу­шан­ные“ сен­тен­ции и вся­че­ские прав­ды-мат­ки как от нас самих, так и от наше­го окру­же­ния, пер­со­на­ла: шофё­ров, зву­ко­опе­ра­то­ров, работ­ни­ков гости­нич­но­го сер­ви­са. По идее пес­ня мог­ла быть бес­ко­неч­ной, поэто­му и окон­ча­тель­но­го тек­ста её нет. Про сум­ку образ мой в измё­нен­ном состо­я­нии созна­ния. В гло­баль­ном смыс­ле пес­ня абсо­лют­но народная».

В песне «Небо как кофе» про­сле­жи­ва­ют­ся фило­соф­ские ноты осмыс­ле­ния чело­ве­че­ской жиз­ни на зем­ле и побы­вав­ших людей на той сто­роне загроб­ной жизни.

Так гово­рил Егор Летов в одном из интервью:

«Чем даль­ше я, в прин­ци­пе, живу и смот­рю вокруг себя, тем боль­ше пони­маю, что лич­ность чело­ве­ка не про­сто не зна­чит ниче­го, а об этом даже думать не сто­ит, я счи­таю. Про­ис­хо­дят опре­де­лён­ные эво­лю­ци­он­ные про­цес­сы. Эво­лю­ция к чело­ве­ку не име­ет ника­ко­го отно­ше­ния. И вооб­ще, всё, что про­ис­хо­дит, до такой сте­пе­ни непо­нят­но и невнят­но, что об этом рас­суж­дать мож­но, толь­ко — я не знаю — если очень глу­бо­ко и силь­но уме­реть. Я по сей при­чине, соб­ствен­но, и интер­вью пере­стал давать, и с людь­ми общать­ся, пото­му что не о чем гово­рить. Бес­смыс­лен­но. Для того что­бы гово­рить о каких-то вещах, нуж­но нахо­дить­ся где-то уже там. Либо про­сто видеть сра­зу огром­ное коли­че­ство вся­ких вещей, кото­рые про­ис­хо­дят одно­вре­мен­но, и, исхо­дя из это­го, делать какие-то выводы».

Дей­стви­тель­но, если суще­ству­ет загроб­ный мир, то люди, воз­вра­тив­ши­е­ся к нам на зем­лю, мог­ли бы поде­лить­ся опы­том, полу­чен­ным в поту­сто­рон­ней жиз­ни. Одна­ко «ведь никто не воз­вра­тил­ся отту­да, чтоб унять наш корен­ной вопро­си­тель­ный страх».

Пес­ня «Нас мно­го» напол­не­на мас­сой раз­но­об­раз­ных обра­зов, через кото­рые про­хо­дит лири­че­ский герой, нахо­дясь во всех местах и состо­я­ни­ях одно­вре­мен­но. Испол­ни­тель хочет доне­сти до слу­ша­те­лей мысль, что в нём ужи­ва­ют­ся и сосу­ще­ству­ют мно­го­чис­лен­ные, абсо­лют­но про­ти­во­по­лож­ные точ­ки зре­ния. В одном из интер­вью Егор Летов рас­ска­зы­вал, что у него в 16 лет про­ис­хо­ди­ли момен­ты оза­ре­ния. Он бук­валь­но нахо­дил­ся в сво­ём мета­фи­зи­че­ском внут­рен­нем мире.

«Это сопро­вож­да­лось вре­мя от вре­ме­ни чудо­вищ­ны­ми упад­ка­ми духа и попыт­ка­ми всё это раз­ру­шить, вер­нуть­ся в пер­во­на­чаль­ное какое-то состо­я­ние. И когда я реаль­но дошёл до это­го состо­я­ния, со мной слу­чи­лась очень стран­ная вещь. Я одна­жды посмот­рел на себя несколь­ко со сто­ро­ны. И понял, что я — это огром­ное коли­че­ство очень кон­крет­ных част­ных пред­став­ле­ний о том, как оно всё есть. Они выгля­дят как ворох гряз­но­го тря­пья, какой-то одеж­ды, каких-то сал­фе­ток, раз­но­цвет­ные тря­поч­ки, раз­но­цвет­ные стёк­лыш­ки. У меня открыл­ся внут­ри душе­раз­ди­ра­ю­щий гло­баль­ный поток. Впе­чат­ле­ние было такое, что я стал не лич­но­стью, а стал всем миром. И сквозь меня, сквозь то, что я пред­став­лял, как живой чело­век во вре­ме­ни пыта­ет­ся про­рвать­ся со страш­ным напря­же­ни­ем весь мир. Огром­ный поток, а я его тор­мо­жу. Меня раз­ры­ва­ло на части. Я одно­вре­мен­но видел это все. И видел в этом всём не про­сто зако­но­мер­ность, а гло­баль­ную какую-то кар­тин­ку. И было совер­шен­но явствен­но, что имен­но так всё и долж­но быть. Не знаю, у меня нет слов для это­го. Вре­мя оста­но­ви­лось. Оно сжи­ма­лось, сжи­ма­лось, в некий момент почти оста­но­ви­лось. Я пони­мал всё. Я шёл — и был какой-то частью все­го в целом. И одно­вре­мен­но был каж­дой частью, на что я обра­щал вни­ма­ние. Потом это пре­кра­ти­лось, но очень дол­го во мне оставалось».

Сле­ду­ю­щая пес­ня «Любо» более про­ста. Пред­став­ле­на воен­ная обста­нов­ка, в кото­рой совет­ский сол­дат полу­ча­ет ране­ние от повре­ждён­но­го в бою тан­ка. Вот как объ­яс­нял Егор Летов её появ­ле­ние в альбоме:

«Пес­ня стран­ным обра­зом опи­са­ла то, что окру­жа­ет и пре­сле­ду­ет нашу груп­пу со сто­ро­ны обще­ствен­но­сти чуть ли не с само­го рож­де­ния. Это сво­е­го рода иде­аль­ный мани­фест на дан­ную тему».

Одно­имён­ная пес­ня с аль­бо­ма «Реани­ма­ция» явля­ет­ся самой мрач­ной в твор­че­стве «Граж­дан­ской обо­ро­ны» нуле­вых. Как уже было ска­за­но в нача­ле ста­тьи, Егор Летов стра­дал алко­го­лиз­мом и частень­ко попа­дал в реани­ма­ци­он­ный отдел. Это харак­те­ри­зу­ет строч­ка из дру­гой пес­ни — «Рок-н-ролль­ные запои неопла­чен­ной цены». Имен­но в боль­нич­ной атмо­сфе­ре и роди­лась пес­ня «Реани­ма­ция».

«Я лежал под капель­ни­цей в одно­имён­ном учре­жде­нии, а вокруг меня вре­мя от вре­ме­ни три­ви­аль­но уми­ра­ли люди. А я спеш­но запи­сы­вал в блок­нот обрыв­ки их пред­смерт­ных бре­до­вых речей — самую чудо­вищ­ную, неисто­вую, неве­ро­ят­ную поэ­зию, с кото­рой мне дове­лось стал­ки­вать­ся в этой жиз­ни. Одних выно­си­ли, дру­гих зано­си­ли — а я запи­сы­вал. В таком мгли­стом сумра­ке пала­ты. Был там один сол­дат, он перед смер­тью гово­рил нечто срод­ни вели­кой поэ­зии: про ране­ных собак, про коман­ди­ра, про све­тя­щи­е­ся топо­ля с пухом, кото­рые летят до гори­зон­та, про лоша­док… Я сидел и запи­сы­вал, что успе­вал. Это было ощу­ще­ние, что я как буд­то нахо­дил­ся где-то… Так оно и вышло, что две самые страш­ные пес­ни у меня в этом цик­ле — заглав­ные: „Реани­ма­ция“ и „Дол­гая счаст­ли­вая жизнь“».

В песне «Коса циви­ли­за­ций» лири­че­ский герой посте­пен­но исче­за­ет, ста­но­вит­ся иллю­зор­ным, но не умирает:

«Я себя не огорчил
А меня что-то в зер­ка­ле нет».

Мож­но пред­по­ло­жить, что коса гуля­ет по циви­ли­за­ции, но нико­го не может сру­бить. Егор Летов утверждал:

«Что каса­ет­ся циви­ли­за­ции, то ника­ко­го про­грес­са нет. Есть не про­сто регресс, а такой пред­смерт­ный хрип. Мы при­сут­ству­ем при послед­них её днях. Она уми­ра­ет и это очевидно!».

Сама пес­ня, по сло­вам поэта, воз­ник­ла под впе­чат­ле­ни­ем и вдох­но­ве­ни­ем одной из пере­дач Алек­сандра Гордона.

В ком­по­зи­ции «Солн­це неспя­щих» лири­че­ский герой откры­ва­ет для себя суть бытия и новое солн­це. Это свет, кото­рый при­шёл к нему вме­сте с озарением:

«Что-то во мне настало
Воз­ник­ло схва­ти­ло поймало
Во мне просну­лось очну­лось забилось
Ко мне пробилось».

На фоне это­го про­свет­ле­ния лири­че­ский герой обнов­ля­ет­ся и встре­ча­ет каких-то существ, с кото­ры­ми, по сло­вам авто­ра, луч­ше не расставаться.

Пес­ня «Уби­вать», кото­рая в ран­нем вари­ан­те назы­ва­лась «Тео­рия ката­строф», пока­зы­ва­ет состо­я­ние чело­ве­ка и посвя­ще­на гло­баль­ным при­род­ным сти­хи­ям. В жиз­ни быва­ют такие ситу­а­ции, после осо­зна­ния кото­рых чело­ве­ку труд­но про­дол­жать жить. Поэто­му и при­хо­дят в голо­ву подоб­ные мыс­ли рефлексии:

«Роем­ся в текущем
Дума­ем, что всё мог­ло быть лучше

Бре­дим в настоящем
Зна­ем, что вче­ра всё было баще».

Суще­ству­ет гипо­те­за, что чело­век боль­шую часть жиз­ни нахо­дит­ся в бес­со­зна­тель­ном состо­я­нии, так как мозг не спо­со­бен рабо­тать на 100%. Он посто­ян­но пре­бы­ва­ет в состо­я­нии лени и сна:

«Соби­ра­ем по оскол­кам, выде­ля­ем стихи
Раз­бре­да­ем­ся по пол­кам, выклю­ча­ем­ся стихийно
Про­дол­жая увле­чён­но и реши­тель­но спать».

Поэто­му испол­ни­тель при­ка­зы­ва­ет: «Пере­клю­чить на чёр­но-белый режим и уби­вать!». То есть уни­что­жать апа­тию, при­су­щую чело­ве­ку в силу при­ро­ды. Само­го лири­че­ско­го героя охва­ты­ва­ет то же чув­ство бессознательности:

«Сплю в кле­но­вой роще
Верю, что все­го долж­но быть больше
Изме­ряя в глу­би­ну доб­ро­воль­ные могилы
Подав­ляю седи­ну, эко­ном­лю свои силы».

Одна­ко он ста­ра­ет­ся бороть­ся с этим чув­ством, пере­хо­дит в состо­я­ние огнен­ной яро­сти. «Смер­тель­но нена­ви­деть эти празд­нич­ные даты».

Вто­рая часть пес­ни пред­став­ля­ет собой водо­во­рот мыс­лей и зву­ков. В ней исполь­зо­ва­ны фраг­мен­ты пере­пис­ки Несто­ра Мах­но и Пет­ра Арши­но­ва, кото­рые соче­та­ют­ся с тек­ста­ми ран­ней поэ­зии Его­ра Лето­ва. Полу­ча­ет­ся такая неза­мыс­ло­ва­тая бес­ко­неч­ная кар­тин­ка душев­но­го состояния.

Послед­няя пес­ня на аль­бо­ме «Реани­ма­ция» — «После нас» — рису­ет радуж­ную кар­ти­ну раз­но­об­раз­ных образов:

«Голу­бые города
Воро­ная борода
Отда­лён­ный мер­ца­ю­щий бог
Будут пыль­ные глаза
И цвет­ные голоса».

Это про­стран­ство явля­ет­ся свое­об­раз­ной уто­пи­ей, кото­рую созда­ёт Егор Летов. Одна­ко обще­ствен­ность уже не так вос­при­ни­ма­ет лиде­ра «Граж­дан­ской обо­ро­ны» как рань­ше. Отто­го и такая мета­фо­ра, что поэта «пой­ма­ли на вол­шеб­ный крю­чок». Одна­ко, спу­стя вре­мя твор­че­ство оста­ёт­ся и посте­пен­но при­ни­ма­ет­ся обществом.

В заклю­че­ние хочет­ся отме­тить, что дило­гия «Дол­гая счаст­ли­вая жизнь» и «Реани­ма­ция» внес­ла мно­же­ство новых обра­зов в твор­че­ство груп­пы «Граж­дан­ская обо­ро­на». Всё ска­зан­ное Его­ром Лето­вым в этих аль­бо­мах отра­жа­ет его отно­ше­ние к окру­жа­ю­ще­му миру и опыт, пере­жи­тый в 2000‑х годах. Одна­ко всю муд­рость суще­ство­ва­ния он вло­жит в послед­ний аль­бом «Зачем снят­ся сны?» (2007). Сам испол­ни­тель утвер­жда­ет, что пес­ни, кото­рые он созда­ёт, схо­жи с его началь­ным твор­че­ством и тогдаш­ним миро­воз­зре­ни­ем, но выска­за­ны уже под иным ракурсом.

Источник