лао цзы о чем книга
Лао цзы о чем книга
Лао Цзы, Джон Хейдер – Дао лидер а
Книга Лао Цзы «Дао Дэ Цзын» является одной из любимых в Китае книг мудрости. Она пришла к нам как классический образец мировой литературы, и многие цитаты Лао Цзы будут вам близки, например: «Путешествие в тысячу миль начинается с одного шага».
Как преподаватель я нашел, что «Дао Дэ Цзын» – это незаменимая книга для семинаров лидер ов групп, психотерапевтов, преподавателей. Студентам она нравится. Она проста и совершенствует вкус. Но важнее то, что «Дао Дэ Цзын» объединяет мастерство лидер а с его образом жизни: наша работа есть наш Путь.
Мой успех в использовании Дао позволил увидеть широкий спектр его применения, особенно для нового поколения, которое так зачаровано ролью лидер а в искусстве управления людьми. Предлагаемая адаптация, я надеюсь, будет полезной тем, кто добивается положения лидер а, неважно, в пределах семьи или группы, церкви или школы, в бизнесе или в вооруженных силах, в полтике или администрации государства.
«Дао Дэ Цзын» означает « книга (цзын) о том, как вещи (дао) происходят и работают ( дэ). В книге три темы:
I. Естественный закон, или как вещи происходят.
2.0браз жизни, или как жить в сознательной гармонии с естественным законом.
3. Метод управления, или как управлять и учить других в соответствии с естественным законом.
Первоначально книга была адресована политикам и вождям Древнего Китая. Я не читаю по-китайски и написал эту книгу, сравнивая различные переводы, пока их явные расхождения не были согласованы и смысл не прояснился для меня. Затем я читал разные переводы студентам. Далее я сообщал, что значит для меня тот или иной отрывок, и как он применим к искусству лидер а.
Настоящее толкование «Дао» вышло из этих занятий, это моя собственная версия смысла слов Лао Цзы. Иногда, когда традиционная английская версия являлась особенно хорошей и доступной к пониманию, я ее не изменял. Например, в главе 64-ой я не решился изменить классическое повествование источника. Предлагаемая версия «Дао» использует форму разговорного языка. Я считаю, что слова становятся яснее, если их читать вслух. Испытайте сами. Чтение вслух это здравая привычка.
1. «Дао» означает «как»
«Дао» означает «как» – как происходят вещи, как вещи работают. Дао представляет собой Единый Принцип, который лежит в основе всего творения.
Дао это Бог. Дао не может быть определено, потому что оно приложимо ко всему. Вы не можете определить нечто в терминах его самого. Если вы можете определить принцип, то это не Дао.
Дао не может быть определено, но Дао может быть познано. Метод представляет собой медитацию, или осознание того, что происходит. Осознавая, что происходит, я начинаю чувствовать, как это происходит. Я начинаю чувствовать Дао.
Для осознания, что происходит, я должен быть открытым. Я должен оставить свои предубеждения. Предубежденные люди видят только то, что совпадает с их мировоззрением. Медитация работает, потому что Принцип и процесс неразделимы. Все процессы имеют лежащий в их основе Принцип. Это означает, что я знаю Дао. Я могу знать Бога.
Зная Дао, я знаю, как происходят вещи.
Любое поведение состоит из оппозиций, или противоположностей. Если я делаю нечто и стараюсь более и более, то появится противоположность этого нечто. Например, сильное стремление быть красивым, делает человека безобразным. Слишком усердные попытки быть добрым являются формой эгоизма. Любое чрезмерно определенное поведение производит свою противоположность:
– одержимость жизнью влечет беспокойство о смерти; – истинная простота не проста;
– давно или недавно мы выделись в последний раз?
– хвастун чувствует себя незащищенным и маленьким;
– кто стремится быть первым, останется последним.
Зная, как работают противоположности, мудрый руководитель не торопит события, а позволяет процессу развернуться самому. Лидер учит скорее примером, чем призывая других, как им следует поступать.
Лидер знает, что постоянные воздействия блокируют процесс в группе. Лидер не настаивает, чтобы событие происходило определенным путем.
Мудрый лидер не имеет много денег и похвал, тем не менее, у него есть и то, и другое в изобилии.
3. БЫТЬ САМИМ СОБОЙ
Мудрый лидер не делает шоу из своей святости или полученных знаний, чтобы иметь хороший облик. В противном случае это создает климат успеха и поражения. Отсюда возникают соревнование и зависть.
Упор на материальный успех ведет к тому же: те, кто имеет много, становятся гордыми; те, кто имеет мало, становятся ворами.
Когда вы заняты улучшением внешнего вида, люди стремятся доставить вам удовольствие.
Мудрый лидер уделяет соответствующее внимание любому поведению. Этим самым группа становится открытой новым и новым возможностям поведения. Люди обучаются многому, когда они открыты всему, а не вынуждены разгадывать, что доставит удовольствие их учителю.
Лидер показывает, что стиль не есть замена сути, что знание отдельных фактов слабее, чем простая мудрость, что создание впечатления слабее, чем действие в сосредоточенном состояний.
Люди обучаются тому, что эффективное действие возникает из молчания и ясного чувства бытия. В этом они находят источник мира. Они убеждаются в том, что человек, который твердо стоит на ногах, делает необходимые дела более эффективно, чем тот, кто постоянно занят.
Усердно накапливая вещи, вы никогда не получите ту вещь, которая называется Дао. Дао это не вещь. Дао это принцип или закон. Дао означает как. Все вещи ведут себя согласно Дао, но Дао не ведет себя. Дао не является ни объектом, ни процессом.
Дао является Законом всех вещей, всех событий. Дао является Общим Основанием всего творения.
Творение состоит из вещей и событий. Все вещи и события представляют собой вибрации. Вибрации состоят из оппозиций, или противоположностей. Противоположности могут сотрудничать или противоборствовать друг с другом в разной степени.
Все вещи или события, независимо от того, сотрудничают они или противоборствуют, гармоничны они или хаотичны, приобретают форму или разрешаются в соответствии с Дао.
Но Дао не является вибрационным событием. Например, Дао не является звуком. Дао не имеет противоположности. Дао целостно, Дао является единством.
Ничего не предшествует Дао. Ничего не породило Дао. Ничего не сотворило Бога.
5. РАВНОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ
Единственный закон слеп и беспристрастен. Последствия любого поведения неотвратимы. Человек не исключение.
Благоразумный лидер не старается защитить людей от самих себя. Свет сознания равно сияет над тем, что приятно, и тем, что неприятно.
Люди не лучше, чем остальная часть творения. Тот же Принцип, который находится в основе всего.
Ни одна личность, ни один человек не лучше, чем остальное человечество. Один и тот же Принцип лежит в основе всего. Одна личность так же ценна, как другая. Зачем играть в любимцев?
Все демонстрирует закон. Именно то, что Бог не является вещью, не означает, что Бог является ничем. Немного смирения не помешает.
Зная это, лидер не позволяет себе быть предвзятым. Лидер не сплетничает о других и не тратит силы в спорах о достоинствах конкурирующих теорий.
Молчание является великим источником силы.
Можете ли вы быть открытым и восприимчивым, спокойным и не имеющим желаний или необходимости делать что-либо?
Быть открытым и восприимчивым называется Инь, женщиной или равниной.
Представьте пруд на равнине. Когда страхи и желания не волнуют поверхность пруда, вода образует совершенное зеркало. В этом зеркале вы можете увидеть отражение Дао. Вы можете видеть Бога, и вы можете видеть творение.
Отправляйтесь на равнину, будьте безмолвны и созерцайте пруд. Отправляйтесь так часто, как вы желаете. Ваше молчание будет возрастать, пруд никогда не высохнет.
Равнина, пруд и Дао находятся внутри вас самих.
Подлинная заинтересованность в себе самом учит самоотверженности.
Небо и земля устойчивы, потому что они не просто эгоистичны и себялюбивы, а потому что существуют в интересах всего творения. Мудрый лидер , зная это, держит свой эгоцентризм под контролем, и делая так становится еще более эффективным.
Просвещенное руководство представляет собой служение, а не эгоизм, не любовь к себе. Лидер работает и существует дольше, если ставит благополучие всех выше благополучия одного себя. Парадокс: посредством самоотверженности, отказа от себя, лидер усиливает самого себя.
Мудрый лидер подобен воде.
Рассмотрим воду: вода очищает и освежает все создания, вода свободно и бесстрашно проходит в глубине вещей, вода текуча и восприимчива, вода следует Закону без принуждения.
Рассмотрим лидер а: лидер работает в любой ситуации без жалобы, с каждым лицом или результатом; лидер действует так, словно все приносит пользу и хорошо служит независимо от личной выгоды; лидер разговаривает просто, честно трудится ради того, что может пролить свет и создать гармонию.
Наблюдая движение воды, лидер познал, что в действии чувство времени и своевременность это все. Подобно воде, лидер уступает.
Потому что лидер не торопит, группа не торопит, группа не обижается и не сопротивляется.
Хорошая группа лучше, чем эффективная группа.
Когда лидер становится звездой, учитель затмевает учение.
Только немногие звезды стоят твердо на земле. Слава умножает славу, и вскоре уносит звезд прочь от самих себя; тогда они утрачивают сосредоточенность и терпят крах.
Мудрый лидер берется за хорошую работу и затем позволяет другим брать слово. Лидер не берет себе всю честь от того, что происходит, и не нуждается в неизвестности. Умеренное «я» служит доказательством мудрости.
10. НЕПРЕДВЗЯТОЕ РУКОВОДСТВО.
Можете ли вы быть посредником и связующим звеном для истоков эмоций, не принимая чью-либо сторону, не подбирая фаворитов?
Можете ли вы свободно дышать и оставаться расслабленным даже в обстановке страхов и желаний?
Прояснены ли ваши собственные конфликты? Чисто ли в вашем собственном доме?
Можете ли вы быть спокойны при любых раздорах и вести группу без доминирования?
Можете ли вы оставаться открытым и восприимчивым независимо оттого, что начинает происходить?
Можете ли вы, зная, что происходит, все же сохранить мир, тогда как остальные ищут себя?
Учитесь вести других в питающем стиле. Учитесь вести других без обладания. Учитесь готовности помочь, не требуя похвал. Учитесь вести других без принуждения.
Вы можете делать это, если остаетесь непредвзятыми, ясными и твердо стоите на основании.
Лао-цзы и его книга
Лао-цзы и его книга
Утверждают, что книга Лао-цзы занимает после Библии второе место в мире по числу иностранных переводов. В США, например, каждый год появляется новое издание «Дао дэ цзина». Да и Россия в последнее время, по крайней мере по этому показателю, почти не отстает от Америки.
Для чего еще один перевод хорошо известного китайского канона? Главная причина, конечно, личная. «Дао дэ цзин» стал для меня самым потрясающим открытием в моей не самой короткой жизни переводчика китайской литературы. Нет сомнения, что этот маленький шедевр древнекитайской мысли достоин своей всемирной славы и заслуживает самого тщательного изучения. Есть и объективные причины. Ни один из новейших русских переводов не учитывает в должной мере найденные недавно древние списки книги Лао-цзы, а равным образом – смысловые оттенки оригинального текста и китайскую комментаторскую традицию. А если принять во внимание, что в наше время быстро растет число импровизированных «переводов», которые являются в действительности вольным изложением и интерпретацией древнего китайского канона, то приходится признать, что мы более чем когда-либо нуждаемся в понимании Лао-цзы, основанном на внимательном прочтении его книги.
Разумеется, такое понимание не дается легко и быстро. Сам Лао-цзы, как и подобает автору столь знаменитой книги, – личность легендарная и даже в своем роде глубоко загадочная. Чего стоит хотя бы само имя Лао-цзы, которое означает буквально Старый (а может, и «изначальный», и «вечный») то ли Учитель, то ли Ребенок. Предание дает такое объяснение этому странному парадоксу: Лао-цзы, гласит оно, пробыл в утробе матери 80 лет и родился уже стариком, выйдя на свет из ее левого бедра. Впрочем, по другим легендам, Лао-цзы родился от самого себя, из себя же развернул этот огромный мир и сам 72 раза являлся миру. Что же касается, так сказать, официальной биографии загадочного старца, которую написал древний историк Сыма Цянь, то в ней соединены рассказы о трех разных лицах. Согласно наиболее известному варианту жития даосского патриарха, Лао-цзы носил фамилию Ли, а имя Эр (что значит «ухо») и был выходцем из южного царства Чу, точнее, из земель, первоначально входивших в удел Чэнь (это владение было поглощено Чу в 535 году до н. э.). Ли Эр прожил долгую и неприметную жизнь, много лет занимая должность хранителя архивов при дворе правителя Чжоу. Отсюда распространенное в древнем Китае мнение о том, что школа даосов зародилась от придворных историографов. По преданию, с Лао-цзы встречался Конфуций, расспрашивавший его о ритуалах. Этот рассказ появился довольно рано и, возможно, имеет под собой какие-то основания. Во всяком случае, последователи и потомки Конфуция никогда его не опровергали. Все прочее в биографии Сыма Цяня явно относится к области легенд: Ли Эр, предчувствуя гибель Чжоуской династии, уезжает верхом на «темном быке» в Западные страны, оставив начальнику пограничной заставы по имени Инь Си, свою знаменитую «книгу в пять тысяч слов». Этот страж китайских рубежей под именем Гуань Инь-цзы (что значит Ученый Инь с Заставы) тоже стал почитаемым даосским учителем. Таким образом, согласно преданию, Лао-цзы написал свой шедевр в один присест и вследствие случайных обстоятельств, по принуждению своего почитателя. В этом собрании экзотических фактов есть только одна бесспорная истина: повода для написания великой «книги в пять тысяч слов» в действительности и не было, ибо намерения ее автора, кто бы он ни был, заключались как раз в том, чтобы освободить жизнь от диктата слов, а слова – от пристывших к ним значений. Какой блистательный парадокс: «пять тысяч слов молчания» (выражение И. И. Семененко) оказались лучшим памятником китайской словесности!
Другая версия жизнеописания Лао-цзы отождествляет его с неким мудрецом по имени Лао Лай-цзы, тоже уроженцем царства Чу, который написал какую-то «книгу из 15 глав». Наконец, третья версия изображает Лао-цзы дворцовым архивистом по имени Дань (что значит «длинное ухо»), который жил на сто лет позднее Конфуция и встречался с правителем царства Цинь. Именно с этим Лао Данем даосский патриарх отождествляется в древней даосской книге «Чжуан-цзы».
Вот то немногое, что известно о жизни Лао-цзы. В этих рассказах есть занятные детали и эпизоды, вызывающие горячие споры среди китайских эрудитов, но нет сколько-нибудь надежных исторических свидетельств. Сам Сыма Цянь не решается судить об их достоверности.
Приходится определять время и место создания «Дао дэ цзина», исходя из его содержания и лингвистических особенностей текста. Но и на этом пути получить сколько-нибудь надежные данные не удается. Среди специалистов есть и сторонники традиционной точки зрения, согласно которой Лао-цзы действительно был старшим современником Конфуция и оставил потомкам собрание своих гениальных изречений, и скептики, отрицающие существование Лао-цзы и датирующие появление «Дао дэ цзина» серединой III века до н. э. или даже еще более поздним временем. Есть и приверженцы «компромиссной» точки зрения, полагающие, что книга Лао-цзы появилась в середине IV века до н. э. или несколько ранее. Здесь нет необходимости вникать в детали дискуссий вокруг датировки «Дао дэ цзина». Каждый ее участник способен отыскать в этой книге косвенные свидетельства в пользу своей точки зрения, но ни одно из этих свидетельств не является вполне убедительным и не проливает свет на становление «Дао дэ цзина» в целом.
Впрочем, некоторую ясность в этот вопрос внесли недавние открытия китайских археологов. В 1973 году, близ деревни Мавандуй (пров. Хунань) было раскопано захоронение, датируемое 168 годом до н. э., и из него было извлечено несколько хорошо сохранившихся рукописей, в том числе два списка «Дао дэ цзина» на шелке. Более ранний из них – так называемый список А – датируется рубежом III–II веков до н. э. и записан принятым до эпохи Хань письмом «малая печать» (сяо чжуань). В мавандуйских текстах отсутствует разделение на отдельные главы, хотя в тексте А встречается знак пунктуации, отмечающий начало главы. В целом композиция мавандуйских списков почти совпадает с традиционным текстом канона, хотя их лексика и стилистика имеют свои особенности. Нынешней второй части «Дао дэ цзина» там отводится первое место, что, возможно, не является случайностью ввиду того, что первый толкователь этой книги, философ Хань Фэй (середина III в. до н. э.) начинает цитировать текст Лао-цзы как раз с первого изречения второй части. Главное же – в найденных списках имеются заметные расхождения, обусловленные неоднократным копированием, и это обстоятельство позволяет отнести появление первоначального списка книги по крайней мере к началу III века до н. э. Кстати сказать, самое раннее свидетельство существования книги Лао-цзы в литературных источниках относится к середине III века до н. э., когда философ Хань Фэй создал свой политический трактат. Хань Фэй приводил многочисленные выдержки из сочинения Лао-цзы, которые полностью соответствуют дошедшему до нас тексту.
Исследователи по-разному оценивают значение находок в Мавандуе. Так, И. И. Семененко, слишком поспешно следуя мнению ряда китайских ученых, считает, что эти тексты «отличает недостаточно высокая культура переписчиков, обусловившая разного рода текстовые искажения»,[1] и в дальнейшем вовсе не обращается к мавандуйским спискам в своих довольно подробных толкованиях «Дао дэ цзина». Р. Хенрикс, посвятивший мавандуйским текстам специальное исследование, полагает, что они «не дают оснований для радикально нового взгляда на философию [“Дао дэ цзина”]. Различия здесь более тонкие».[2] А еще один американский автор, Р. Григг, полагает, что мавандуйскими находками ни в коем случае нельзя пренебрегать, ибо они «существенно изменили контекст, в котором происходит чтение и толкование книги Лао-цзы».[3] Различия приведенных оценок объясняются, конечно, разностью задач, которые ставят перед собой толкователи даосского канона. Однако, как станет ясно ниже, для понимания культурной значимости «Дао дэ цзина» позиция Р. Григга кажется наиболее плодотворной.
Совсем недавно в местечке Годянь (пров. Хубэй), на месте столицы древнего царства Чу были найдены еще более древние фрагменты книги Лао-цзы. Эти фрагменты, записанные на бамбуковых планках, были обнаружены вместе с большим количеством других текстов (в основном относящихся к конфуцианской традиции) в могиле чуского сановника, который, по некоторым косвенным данным, был учителем наследника престола. Годяньское захоронение датируется рубежом IV–III веков до н. э., но найденные тексты, по общему мнению специалистов, представляют собой копии более древнего письменного источника. Поэтому можно с уверенностью предположить, что книга Лао-цзы в том или ином виде уже имела хождение по крайней мере с середины IV века до н. э., а скорее всего – и с более раннего времени. Правда, тексты из могилы в Годяне не составляют цельной книги: одна из глав, например, повторяется дважды, а планки, на которых записаны фрагменты будущего «Дао дэ цзина», составляют три связки (их принято называть Лао-цзы А, Лао-цзы В и Лао-цзы С). В одной из этих связок (Лао-цзы С) фрагменты «Дао дэ цзина» дополняются отдельным сочинением на космогонические темы. Порядок фрагментов совершенно не соответствует традиционной нумерации глав, но есть основания полагать, что тексты внутри каждой связки были собраны по определенному тематическому признаку: почти все фрагменты в связке Лао-цзы А касаются искусства управления государством, а фрагменты в связке В имеют отношение к телесно-духовному совершенствованию мудреца.
Годяньские фрагменты охватывают лишь около трети традиционного текста «Дао дэ цзина». Неясно, по какому принципу они были отобраны, но маловероятно, чтобы они составляли первоначальное ядро будущего канона, – слишком неоднородны они по своей тематике. Правда, заметно отсутствие суждений с «метафизической» символикой, которые вызывают наибольший интерес у западных читателей. Нет в этих текстах и каких-то сведений, позволяющих существенно уточнить раннюю историю канона. Наиболее интересная гипотеза принадлежит китайскому исследователю Го И, который предположил, что «Дао дэ цзин» имеет два источника. Один из них восходит к архивисту Ли Эру, жившему во времена Конфуция, и именно это сочинение было найдено в Годяньском захоронении. Второй прототип будущего «Дао дэ цзина» был создан чжоуским историографом Лао Данем в начале IV века до н. э. Этому автору, по мнению Го И, в основном принадлежат главы об «искусстве правителя», на которые ссылается Хань Фэй.
Тексты из Мавандуя и Годяня требуют кропотливой археографической и текстологической работы. Они изобилуют фонетическими заимствованиями (когда иероглифы записываются по признаку фонетического сходства) и нестандартными начертаниями знаков. Нередки в них и ошибки переписчиков. Но при всем несовершенстве они существенно расширяют наше понимание текста «Дао дэ цзина» и в ряде случаев позволяют скорректировать или даже переосмыслить его традиционную версию. В целом они дают больше аргументов противникам «гиперкритического» отношения к «Дао дэ цзину», которое было особенно влиятельно в 20-40-х годах XX века. Оказалось, что многие фразы, которые филологи-скептики того времени сочли позднейшими вставками, присутствуют уже в годяньских фрагментах.[4] Исключение составляют, пожалуй, лишь концовки глав, которые начинаются словами: «Вот почему мудрец…». По мнению Д. Лау, подобные фразы были добавлены к первоначальному тексту позднее. Догадка Д. Лау как будто подтверждается годяньскими фрагментами, в которых в ряде случаев отсутствует такая характерная для традиционного списка концовка.
Древнейшим литературным свидетельством о книге Лао-цзы можно считать уже упоминавшийся выше трактат Хань Фэя, где дается толкование многих изречений родоначальника даосизма. Правда, Хань Фэй привлекает суждения Лао-цзы для обоснования собственных взглядов и толкует их вполне произвольно. В те времена книга Лао-цзы еще не получила своего всемирно известного заглавия «Дао дэ цзин», то есть «Канон Пути и Совершенства» (не было употребительно и самое словосочетание дао-дэ). Ее стали называть так позднее – в царствование Ханьской династии, причем первая часть именовалась «Канон Дао», а вторая – «Канон Дэ». Впрочем, традиционные названия частей «Дао дэ цзина» зафиксированы еще в мавандуйских списках. По мнению Д. Лау, они обязаны своим появлением, как и названия глав в сборнике изречений Конфуция «Беседы и суждения», чисто формальному обстоятельству: эти части начинаются соответственно со знаков дао и дэ. Другие исследователи полагают, что названия частей отражают их содержание.
Первым толкователем собственно «Дао дэ цзина», чье имя сохранила история, был Янь Цзунь (69–24 до н. э.) – ученый, ушедший со службы и приобретший славу даосского святого. Сохранилась только вторая часть его книги «Изначальный смысл Пути и Совершенства». Впрочем, ее подлинность тоже вызывает сомнения.
Янь Цзунь разбил «Дао дэ цзин» на две части и 72 главы, полагая, что канон Лао-цзы подчиняется числам 8 и 9. Соответственно, первая часть книги в его списке насчитывала 40 глав, а вторая – 32. Однако уже современник Янь Цзуня, смотритель дворцового книгохранилища Лю Сян (79–6 до н. э.), выделял в даосском каноне 81 главу (такая композиция фактически существует уже в мавандуйских списках). Разумеется, и здесь не обошлось без магии чисел: число 81 соответствует «высшему Ян» (9?9), то есть пику творческой силы мироздания. По традиции считается, что первая часть книги соответствует Небу (и потому имеет нечетное число глав – 37), а вторая часть соответствует Земле, и количество ее глав равно четному числу – 44.
Впрочем, традиционное деление «Дао дэ цзина» не было единственным в своем роде. К примеру, даосский автор IV века Гэ Хун различал 36 глав в первой части и 45 во второй, причем главы первой части составляли 4 группы по числу времен года, а главы второй части – 5 групп, которые соотносились с пятью фазами мирового круговорота и пятью основами морали. Комментатор XIII века У Чэн объединил ряд глав, получив их в итоге 68. Несколько позже другой комментатор, Чжу Дэчжи выделил в «Дао дэ цзине» 64 главы. Современный же текстолог Ма Сюйлун предложил различать в нем 114 глав. Многие современные издатели Лао-цзы меняют порядок глав, объединяя их по тематическим рубрикам.
Известно, что в ханьскую эпоху существовали несколько списков «Дао дэ цзина», передававшихся в рамках отдельных семейных традиций. Два из них послужили основой для классических комментариев. Один приписывается некоему Старцу на Реке (Хэшан-гун), которого предание рисует необыкновенным мудрецом, жившим в начале правления династии Хань. Документально подтверждаемая история этого комментария начинается лишь с IV века. Однако Э. Эркес и А. Чань, посвятившие комментарию Хэшан-гуна специальные исследования, считают его памятником именно ханьского миросозерцания, в котором сводятся в единую систему принципы личного совершенствования, управление семьей и государством и космологические теории.[5] Комментарий Хэшан-гуна отличается редкой полнотой и конкретностью: в нем даются простые и ясные разъяснения почти каждого высказывания в «Дао дэ цзине». Кроме того, в списке Хэшан-гуна даны тематические заголовки отдельных глав.
Второй классический комментарий, основанный на другом списке памятника, был создан Ван Би (226–249), который умер совсем молодым, но успел стать зачинателем новой эпохи в истории китайской философии – эпохи метафизических систем. Творчество Ван Би – продукт неудовлетворенности догматическим стилем мышления, которым рождена этико-космологическая система ханьской империи. Оно вдохновлено поиском «сокровенного смысла» классического наследия, который следует постигать «вне слов и образов». Тем самым комментарий Ван Би определил значение канона Лао-цзы для философского умозрения в Китае (чуть позже то же самое проделал в отношении «Чжуан-цзы» его классический комментатор Го Сян). Сформулированное Ван Би новое понимание «Дао дэ цзина» сделало возможным создание нового философского синтеза, в рамках которого традиционные учения Китая – даосизм и конфуцианство – были соединены с буддийской философией. И не случайно почти четыре столетия спустя известный ученый-филолог Лу Дэмин (564–635) утверждал, что из всех толкователей Лао-цзы «только Ван Би постиг смысл пустоты и отсутствия».
Одновременно с комментариями Ван Би появились и собственно даосские толкования «Дао дэ цзина», лежавшие в русле только что сложившейся даосской религии. Один из них принадлежал даосскому наставнику Гэ Сюаню, который жил в южном царстве У. Основная тема комментариев Гэ Сюаня – медитация, дыхательные упражнения и прочие практики, относящиеся к достижению «долгой жизни». Другое произведение такого рода – комментарий «Сян Эр», фрагмент которого обнаружен среди рукописей из Дуньхуана. Этот комментарий представляет собой образец доктринерского истолкования «Дао дэ цзина» в свете религиозных идеалов даосизма. В нем особенно заметно влияние комментаторской традиции Хэшан-гуна.
В последующие века у «Дао дэ цзина» появились и буддийские толкователи, среди которых впервые встречается обладатель императорского титула – правитель династии Лян У-ди (правил в 502–549 гг.), ревностный поклонник учения Будды. Воцарение династии Тан в начале VII века дало новый мощный толчок изучению канона Лао-цзы, поскольку правители нового царствующего дома, носившие фамилию Ли, вели свой род от основоположника даосизма. Уже упомянутый выше Лу Дэмин создал подробные фонетические глоссы. В одно время с ним ученый Фу И издал малоизвестные древние списки «Дао дэ цзина». А в 708 году в даосском монастыре Лунсин (г. Ичжоу, пров. Хэбэй) была установлена каменная стела с выбитым на ней текстом «Дао дэ цзина», и этот текст является самым древним из сохранившихся до нынешних времен списков даосского канона. Кстати сказать, среди дуньхуанских рукописей обнаружены и более десятка списков книги Лао-цзы (впрочем, все они неполные и изобилуют ошибками).
Один за другим появляются и новые толкования на «Дао дэ цзин». Сами комментарии приобретают более специальный характер. Например, Лу Сишэн создал комментарий в конфуцианском духе, Ли Янь – в даосском, а ученый Ван Чжэнь истолковал «Дао дэ цзин» применительно к теории военного искусства. В начале X века даосский ученый Ду Гуантин составил уже первую антологию комментариев, включавшую в себя выдержки из 60 сочинений.
Собственно редакторская работа в то время была еще подчинена общим представлениям о смысле и назначении культурной традиции. Многие комментаторы, например, были озабочены тем обстоятельством, что в каноне Лао-цзы не «пять тысяч знаков», предписанных преданием, а на пять сотен больше. Это объясняли присутствием в тексте служебных слов. Среди даосов в ту эпоху имел хождение список «Дао дэ цзина», который насчитывал ровно пять тысяч иероглифов и считался подлинным каноном. Впрочем, и сам канон воспринимался как всеобщая духовная матрица мироздания. Еще в середине VII века известный ученый Чэн Сюаньин в своих толкованиях на Лао-цзы называл канон «ладьей всех видов вещей». По словам Чэн Сюаньина, канон имеет три ступени проявления: во-первых, «облачные письмена сгустившейся пустоты»; во-вторых, «золотые письмена на яшмовых скрижалях, начертанные красной кистью в лесу пустоты»; и, в-третьих, «старинные письмена, написанные на орхидеевых дощечках и тонком шелку, которые стали известны в мире».
В эпоху династий Сун, Юань и Мин (XI–XVII вв.), время расцвета рациональных систем неоконфуцианства, господствуют отвлеченные философские толкования. Подавляющее большинство из них написаны с конфуцианских позиций. Текстологические исследования все еще очень редки. Осуществленная в XI веке ученым Фань Юаньином сверка существующих списков «Дао дэ цзина» осталась едва ли не единственным опытом такой работы. В первой половине XVII века Цзяо Хун составил очень удачную антологию комментариев на Лао-цзы, где наибольшее внимание уделено ряду ученых сунского времени: Люй Хуэйцину, Су Чэ, Линь Сии, Ван Юаньцзэ, Ли Сичжаю, а также У Чэну (конец XIII в.). Из буддийских комментаторов этого времени отметим монаха Дэцина (конец XVI в.) – автора оригинальных и глубоких толкований на «Дао дэ цзин» и «Чжуан-цзы».
С воцарением династии Цин в середине XVII века интерес к общим рассуждениям сменяется чисто филологическими изысканиями. В Китае наступил расцвет текстологической критики, который, впрочем, не произвел революции в мировоззрении китайцев. Действительно новый взгляд на Лао-цзы смогли предложить лишь текстологи XX века, использовавшие методы современной филологической науки: Си Тун, Ма Сюйлунь, Цзян Сичан, Гао Хэн и др. Ряд фундаментальных текстологических исследований «Дао дэ цзина» принадлежит японским ученым.
Первый перевод «Дао дэ цзина» на западный – латинский язык появился в 80-х годах XVIII века. В 1842 году в Париже увидел свет первый добротный французский перевод книги Лао-цзы, выполненный С. Жюльеном. Первый немецкий перевод В. фон Штрауса был издан в 1870-м. Несколько позднее появился и первый научный перевод канона на английский язык, принадлежавший знаменитому миссионеру-переводчику Дж. Леггу. В наши дни западные переводы Лао-цзы исчисляются уже сотнями. Правда, большинство из них относятся к жанру переложений и интерпретаций. Лишь немногие переводчики, обладающие должными профессиональными познаниями и литературными способностями, смогли создать свои оригинальные и убедительные версии даосского канона. К их числу следует отнести английские переводы А. Уэйли, Линь Юйтана, Вин-тсит Чана, Д. Лау, Р. Хенрикса, французский перевод Я. Дуйвендака, немецкие переводы Г. Дебона и Э. Шварца.
В России за последнее десятилетие появилось сразу несколько новых изданий «Дао дэ цзина». Таковы переводы И. С. Лисевича, Б. Б. Виногродского, А. А. Маслова, Е. А. Торчинова, И. И. Семененко, А. Кувшинова, А. Е. Лукьянова и других авторов. Каждый из них имеет, разумеется, свои достоинства и недостатки, разбирать которые здесь нет возможности. Перевод И. С. Лисевича выделяется изяществом слога и верностью оригиналу, но охватывает лишь первую часть памятника. В то же время новые работы почти не помогают расширить наши представления о главном даосском каноне и его восприятии в китайской традиции. Только А. А. Маслов указывает в своем переводе разночтения, присутствующие в мавандуйских списках, но делает это далеко не в полном объеме и без комментария. Находки же в Годяне остаются совершенно неизвестными отечественному читателю. За исключением толкований Ван Би, вошедших в переводы А. А. Маслова и И. И. Семененко, в новейших изданиях «Дао дэ цзина» не отражена и китайская комментаторская традиция. Пришло время восполнить все эти пробелы.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Читайте также
Книга одиннадцатая
Книга одиннадцатая 1. Около первой ночной стражи, внезапно в трепете пробудившись, вижу я необыкновенно ярко сияющий полный диск блестящей луны, как раз поднимающийся из морских волн. Невольно посвященные в немые тайны глубокой ночи, зная, что владычество верховной
Первая книга
Первая книга 1. От деда моего Вера – добронравие и негневливость.2. От славной памяти, оставленной по себе родителем, скромное, мужеское.3. От матери благочестие и щедрость, воздержание не только от дурного дела, но и от помысла такого. И ещё – неприхотливость её стола,
Вторая книга
Вторая книга Писано в области квадов близ Грана.1. С утра говорить себе наперед: встречусь с суетным, с неблагодарным, дерзким, с хитрецом, с алчным, необщественным. Все это произошло с ними по неведению добра и зла. А я усмотрел в природе добра, что оно прекрасно, а в природе
Третья книга
Третья книга Писано в Карнунте.1. Высчитывать не только, как с каждым днем растрачивается жизнь и остается все меньшая часть её, – и то высчитай, что проживи человек дольше, неизвестно, достанет ли у него силы-то ума для понимания вещей и того умозрения, которое заботится
Четвёртая книга
Четвёртая книга 1. Главенствующее внутри, когда оно в сообразии с природой, поворачивается к происходящему так, что ему всегда легко перестроиться на то, что возможно и дается ему. Не склонно оно к какому-нибудь определенному веществу, и устремляясь к тому, что само же себе
Пятая книга
Пятая книга 1. Поутру, когда медлишь вставать, пусть под рукой будет, что просыпаюсь на человеческое дело. И ещё я ворчу, когда иду делать то, ради чего рождён и зачем приведен на свет? Или таково моё устроение, чтобы я под одеялом грелся? – Так ведь сладко это. – А ты значит
Шестая книга
Шестая книга 1. Естество целого послушно и податливо, а у разума, им управляющего, нет никакой причины творить зло, потому что в нем нет зла, и не творит он зла, и ничто от него вреда не терпит. А ведь по нему все происходит и вершится.2. Считай безразличным, зябко ли тебе или
Седьмая книга
Седьмая книга 1. Порок – что такое? То, что ты часто видел. И при всем, что случается, пусть у тебя под рукой будет: вот – то, что ты часто видел. Вообще вверху, внизу найдешь все то же – то, чем полны предания древних, средних, недавних времен, чем и теперь полны города и жилища.
Восьмая книга
Восьмая книга 1. Против тщеславия ещё и то помогает, что уж не можешь сказать, будто прожил как философ всю жизнь или хоть с юности – нет, и людям, и тебе самому явственно, что далек ты от философии. Ты погряз, и теперь нелегко снискать славу философа, да и положение ничуть не
Книга первая
Книга вторая
Книга вторая IКогда Цезарь находился, как было выше упомянуто, в Ближней Галлии, до него часто доходили слухи, подтверждаемые письменными сообщениями Лабиэна, что все бельги (занимавшие, как было выше сказано, треть Галлии) заключают тайные союзы против римского народа и
О чём эта книга
О чём эта книга Как работают таинственные механизмы интеллекта? Какова природа сознания? Как вдохнуть самосознание в компьютерный разум? Какой должна быть модель сознания в практических психотехнологиях, креативных технологиях, бизнесе, оптимизации личной жизни?Эта
Лао-цзы и его книга
Лао-цзы и его книга Утверждают, что книга Лао-цзы занимает после Библии второе место в мире по числу иностранных переводов. В США, например, каждый год появляется новое издание «Дао дэ цзина». Да и Россия в последнее время, по крайней мере по этому показателю, почти не
Лао-цзы и его книга
Лао-цзы и его книга Утверждают, что книга Лао-цзы занимает после Библии второе место в мире по числу иностранных переводов. В США, например, каждый год появляется новое издание «Дао дэ цзина». Да и Россия в последнее время, по крайней мере по этому показателю, почти не
96. КНИГА
96. КНИГА О, если бы записаны были слова мои, если бы в книге они были начертаны.Библия-Иов, 19:23Составлять много книг — конца не будет.Библия — Экклезиаст, 12:12Мы сохранили Книгу, и Книга сохранила нас.Бен Гурион — Из речиЕвреи — народ Книги.Магомет — КоранТот, кто способен
21. О чем эта книга?
21. О чем эта книга? В наше время люди стали мало читать и много смотреть телевизор. Поэтому, решив написать эту книгу, я поставил задачу написать её максимально просто и коротко. Однако тому, кто хочет быстро понять до чтения или вспомнить после чтения, о чем эта книга, я