что такое обеспечение иска в гражданском процессе
Что такое обеспечение иска в гражданском процессе
ГПК РФ Статья 140. Меры по обеспечению иска
Перспективы и риски споров в суде общей юрисдикции. Ситуации, связанные со ст. 140 ГПК РФ
1. Мерами по обеспечению иска могут быть:
1) наложение ареста на имущество, принадлежащее ответчику и находящееся у него или других лиц;
2) запрещение ответчику совершать определенные действия;
3) запрещение другим лицам совершать определенные действия, касающиеся предмета спора, в том числе передавать имущество ответчику или выполнять по отношению к нему иные обязательства;
3.1) возложение на ответчика и других лиц обязанности совершить определенные действия, касающиеся предмета спора о нарушении авторских и (или) смежных прав, кроме прав на фотографические произведения и произведения, полученные способами, аналогичными фотографии, в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети «Интернет»;
(п. 3.1 в ред. Федерального закона от 24.11.2014 N 364-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
4) приостановление реализации имущества в случае предъявления иска об освобождении имущества от ареста (исключении из описи);
5) приостановление взыскания по исполнительному документу, оспариваемому должником в судебном порядке.
В необходимых случаях судья или суд может принять иные меры по обеспечению иска, которые отвечают целям, указанным в статье 139 настоящего Кодекса. Судьей или судом может быть допущено несколько мер по обеспечению иска.
2. При нарушении запрещений, указанных в пунктах 2 и 3 части первой настоящей статьи, виновные лица подвергаются судебному штрафу в порядке и в размере, которые установлены главой 8 настоящего Кодекса. Кроме того, истец вправе в судебном порядке требовать от этих лиц возмещения убытков, причиненных неисполнением определения суда об обеспечении иска.
(в ред. Федеральных законов от 11.06.2008 N 85-ФЗ, от 28.11.2018 N 451-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
3. Меры по обеспечению иска должны быть соразмерны заявленному истцом требованию.
4. О принятых мерах по обеспечению иска судья или суд незамедлительно сообщает в соответствующие государственные органы или органы местного самоуправления, регистрирующие имущество или права на него, их ограничения (обременения), переход и прекращение.
Статья 140 ГПК РФ. Меры по обеспечению иска (действующая редакция)
1. Мерами по обеспечению иска могут быть:
1) наложение ареста на имущество, принадлежащее ответчику и находящееся у него или других лиц;
2) запрещение ответчику совершать определенные действия;
3) запрещение другим лицам совершать определенные действия, касающиеся предмета спора, в том числе передавать имущество ответчику или выполнять по отношению к нему иные обязательства;
3.1) возложение на ответчика и других лиц обязанности совершить определенные действия, касающиеся предмета спора о нарушении авторских и (или) смежных прав, кроме прав на фотографические произведения и произведения, полученные способами, аналогичными фотографии, в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети «Интернет»;
4) приостановление реализации имущества в случае предъявления иска об освобождении имущества от ареста (исключении из описи);
5) приостановление взыскания по исполнительному документу, оспариваемому должником в судебном порядке.
В необходимых случаях судья или суд может принять иные меры по обеспечению иска, которые отвечают целям, указанным в статье 139 настоящего Кодекса. Судьей или судом может быть допущено несколько мер по обеспечению иска.
2. При нарушении запрещений, указанных в пунктах 2 и 3 части первой настоящей статьи, виновные лица подвергаются судебному штрафу в порядке и в размере, которые установлены главой 8 настоящего Кодекса. Кроме того, истец вправе в судебном порядке требовать от этих лиц возмещения убытков, причиненных неисполнением определения суда об обеспечении иска.
3. Меры по обеспечению иска должны быть соразмерны заявленному истцом требованию.
4. О принятых мерах по обеспечению иска судья или суд незамедлительно сообщает в соответствующие государственные органы или органы местного самоуправления, регистрирующие имущество или права на него, их ограничения (обременения), переход и прекращение.
Обеспечительные меры: когда есть шанс их добиться
По словам управляющего партнера Hogan Lovells CIS Hogan Lovells Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 2-го декабря × Натальи Гуляевой, применение обеспечительных мер является скорее редкостью, чем правилом. Это подтверждают и данные исследования «Право.ru». Так, в 2017 году суды удовлетворяли 38% всех заявлений об обеспечительных мерах, в 2018 году – 39%, а в 2019 году – меньше 37% (см. «В АСГМ меньше всего вероятность добиться обеспечительных мер»).
Большинство граждан просят наложить арест, а также запрет на распоряжение имуществом (за исключением денег). На втором месте по популярности – запрет любых регистрационных действий, сделок и прав органам Федеральной службы государственной регистрации. Затем идет приостановление взыскания, исполнение решения, ликвидация, запрет действия конкурсного управляющего. Замыкает пятёрку популярных требований запрет пользоваться деньгами и банковским счётом.
Когда меры чаще налагают
Как говорит юрист петербургского офиса Пепеляев Групп Пепеляев Групп Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 2-го декабря × Елена Рыбальченко, суды чаще применяют обеспечительные меры по распоряжению недвижимостью. По ее словам, чаще всего суды принимают обеспечение в делах об оспаривании ненормативного правового акта, в спорах о праве собственности, а также в делах о защите исключительных прав. Партнер Bryan Cave Leighton Paisner Bryan Cave Leighton Paisner (Russia) LLP Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 2-го декабря × Иван Веселов считает, что обеспечительные меры чаще всего принимают по корпоративным спорам, спорам об оспаривании сделок, виндикации имущества. А по мнению партнера Eversheds Sutherland Eversheds Sutherland Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 2-го декабря × Оксаны Петерс, это типовые споры о взыскании дебиторской задолженности и административные споры об оспаривании актов госорганов.
Наложение обеспечительных мер во многом зависит от самих требований. «Охотнее всего суды удовлетворяют заявления, требования которых не затрагивают материальный аспект. Например, о переносе проведения собрания кредиторов по банкротным спорам. Это происходит в случае, когда срок провести собрание наступил, но рассмотрение заявления кредитора, имеющего право на участие в первом собрании кредиторов банкрота, назначили на более позднюю дату. Еще одним примером может стать ситуация, когда заявитель требует сохранить статус-кво предмета совершенной оспариваемой сделки. В таких спорах обеспечение существенно не меняет положения сторон и способно сохранить баланс их интересов», – считает юрист ПБ Олевинский, Буюкян и партнеры Олевинский, Буюкян и партнеры Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 2-го декабря × Аделина Худоярова. Веселов считает, что наиболее распространено принятие обеспечительных мер в виде запрета совершать определённые действия. Например, в виде запрета ФНС вносить изменения в ЕГРЮЛ.
Когда в мерах чаще отказывают
Чаще всего суды отказывают в наложении ареста на деньги. Это связано с тем, что денежные средства, имеющиеся у должника на счетах на момент подачи ходатайства, не всегда являются единственным источником удовлетворения исковых требований. Рыбальченко напоминает, что арест денег может существенно осложнить жизнь как юридическому, так и физическому лицу: «Если требования признаны необоснованными, то получится, что ответчик пострадал зря. Невелика вероятность, что ему компенсируют причиненные арестами и иными ограничительными мерами убытки».
Нередко под прикрытием обеспечительных мер с целью защиты интересов лиц, участвующих в судебном споре, может скрываться совершенно иной мотив. Например, желание помешать другим игрокам рынка.
Аделина Худоярова, юрист ПБ Олевинский, Буюкян и партнеры Олевинский, Буюкян и партнеры Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 2-го декабря ×
Отказы судов в наложении обеспечительных мер иногда основаны на неверном применении заявителями норм права. «Например, в одном деле о защите исключительных прав на картину заявитель проявил чрезмерный аппетит. Он попросил суд запретить ответчику проводить выставку, в рамках которой выставлялся спорный предмет. Суд такое ходатайство отклонил. Предметом спора являлась всего лишь одна конкретная картина, поэтому логично, что ни оснований, ни смысла в запрете проводить целую выставку нет», – отметила Рыбальченко.
Как добиться принятия обеспечительных мер?
Чтобы добиться в суде наложения обеспечительных мер, надо доказать связь конкретной обеспечительной меры с предметом заявленных требований, ее соразмерность, а также существенные затруднения при исполнении судебного акта в случае отказа. Например, отсутствие иного имущества у должника для удовлетворения требований (№ А50-20086/2013), вывод активов должника (№ А56-40284/2015), начало процедуры ликвидации или сокрытие имущества. «Ходатайство об обеспечительных мерах должно подкрепляться реальными фактами недобросовестного поведения ответчика в прошлом, нестабильного финансового состояния в настоящем и обоснованной возможностью причинения значительного ущерба в будущем», – считает Худоярова.
Суды всегда оценивают последствия применения обеспечительных мер. Например, арест имущества, который не может запретить его использование, очевидно повлечет менее серьезные последствия, чем блокировка счетов компании, парализующая ее деятельность до разрешения судебного спора.
Роман Зайцев из Dentons Dentons Результаты рейтинга «Право-300» будут доступны после 2-го декабря × рекомендует обращаться в региональные суды, не пренебрегать повторными заявлениями при получении первоочередного отказа и максимально использовать институт встречного обеспечения. Но встречное обеспечение может быть обременительным с экономической точки зрения для фирмы и иметь правовую неопределенность. По сути, встречное обеспечение возможно только в форме внесения денег на депозит суда или предоставления банковской гарантии.
Обеспечительные меры должны быть соразмерны заявленному требованию (ч. 2 ст. 91 АПК). Рассматривая заявление о применении обеспечительных мер, суд оценивает, насколько конкретная обеспечительная мера связана с предметом иска, соразмерна ему, каким образом она обеспечит фактическую реализацию целей обеспечительных мер (п. 10 Постановления Пленума ВАС от 12 октября 2006 года № 55).
«Но в реальной жизни оценка соразмерности обеспечительной меры и предмета спора не всегда может быть достоверной», – говорит Худоярова. Например, трудности возникают при оценке нематериальных требований заявителя; когда обеспечение возможно за счет единственного актива компании, стоимость которого явно превышает стоимость предмета обеспечения. «В таких случаях суд должен учитывать интересы ответчика и определить вероятный исход развития событий», – считает Худоярова.
Дорога ложка к обеду, или Обеспечительные меры. Как нам обустроить Россию?
Проблемы применения обеспечительных мер крайне злободневны и волнуют всех лиц, обращающихся в суд. Их прямая связь с эффективностью судебной защиты, которая является конституционно значимой ценностью очевидна, но в силу разных причин «воз и ныне там». Мы с Сергеем Будылиным, пользуясь карантином, наконец добрались до этой темы и написали статью, которая была опубликована в очередном номере «Вестника гражданского процесса». С любезного разрешения издательства здесь мы опубликуем обширные выдержки из нее, причем в связи с значительным объемом и соавторством, размещение будет происходить как на моей странице, так и на у Сергея Будылина, т.е. второй фрагмент вы сможете прочитать у Сергея.
1. Обеспечительные меры – неэффективная гарантия эффективности?
В России уровень доверия населения к судьям в частности и к правосудию вообще находится, увы, на очень невысоком уровне, что подтверждается социологическими опросами. Такое положение вещей обусловлено чрезвычайно сложным клубком политических, правовых, исторических, социальных и прочих причин, что, безусловно, заслуживает детального правового, а скорее множества междисциплинарных исследований. Однако далее авторы предпримут попытку рассмотреть только один аспект недостаточной эффективности деятельности судов России, а именно использование института обеспечительных мер, который, на наш взгляд, заслуживает намного большего внимания, нежели ему в настоящий момент уделяется как доктриной[1], так и практикой. Неэффективность применения именно данного института зачастую является предтечей дальнейшей бессмысленности (бесплодности) работы правосудия, поскольку не приводит к фактическому исполнению принятых судами итоговых судебных актов, а следовательно, работы судебной системы, как метко однажды подметил А.А. Иванов, на «холостом ходу».
Итак, начнем ab ovo. Пункт 1 ст. 6 Европейской конвенции по правам человека (ЕКПЧ) гарантирует каждому право на судебное разбирательство в случае спора о его гражданских правах и обязанностях. Таким образом, реализуется «право на суд», одним из аспектов которого является право на доступ – право на возбуждение судопроизводства по гражданско-правовым вопросам. Однако это право было бы иллюзорным, если бы национальная правовая система государства допускала, чтобы окончательное, обязательное судебное решение оставалось неисполненным в ущерб одной из сторон. Было бы бессмысленным, если бы п. 1 ст. 6, детально описывая процессуальные гарантии, предоставляемые сторонам, – справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок, не гарантировал бы исполнения судебных решений; толкование ст. 6 как посвященной исключительно доступу к суду и правилам судебного заседания привело бы к ситуациям, несовместимым с принципом верховенства закона, который Высокие Договаривающиеся стороны обязались исполнять, когда ратифицировали Конвенцию. Исполнение судебного решения, вынесенного любым судом, должно рассматриваться как составляющая часть судебного процесса по смыслу ст. 6 (см. постановления Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) от 7 мая 2002 г. по делу «Бурдов (Burdov) против России», § 34, и от 19 марта 1997 г. по делу «Хорнсби (Hornsby) против Греции», § 40). Государство должно исполнять окончательные судебные решения, вынесенные в его отношении, в течение разумного срока (см. упомянутое выше дело «Бурдов», § 35–37, а также постановление ЕСПЧ от 17 марта 2005 г. по делу «Горохов и Русяев (Gorokhov and Rusyayev) против России», § 35)[2]. Названные правовые позиции, по распространенному мнению, касаются исполнительного производства, однако это верно лишь отчасти, поскольку эффективность исполнительного производства в свою очередь в значительной степени, а порой полностью находится в сфере правильного и своевременного применения института обеспечительных мер.
«Перед многими правовыми системами стоит проблема, которая заключается в том, что попытки истца обеспечить будущее взыскание могут оказаться тщетными в результате сокрытия недобросовестным ответчиком своих активов еще до вынесения судебного решения», – говорилось в докладе на 67-й Конференции Ассоциации международного права[3].
Одной из гарантий повышения эффективности судопроизводства является институт обеспечительных мер. Как подчеркнул Суд ЕС, целью обеспечительных мер является «гарантирование прав, которые составляют предмет рассмотрения судом по существу спора, до тех пор, пока не будет восстановлен status quo как фактически, так и юридически»[4].
Между тем указанная проблема правосудия явно не нова, более того, были времена, когда требовалось обеспечивать не только исполнение будущего решения, но и факт того, что ответчик не скроется от суда. Еще К.И. Малышев называл имущественным обеспечением иска наложение судом по требованию истца запрещения на недвижимость, арест движимости и долговых претензий ответчика к третьим лицам, секвестр или передачу имущества на сохранение или депозит должной суммы на сохранение в суде.
Однако на современном этапе развития процесса в эти определения неизбежно вплетается и проблема процессуальных злоупотреблений: так, В.Ф. Яковлев отмечал, что «обеспечительные меры – это, с одной стороны, очень эффективный способ защиты прав и интересов сторон, но, с другой стороны, это и возможность злоупотребления процессуальными правами с целью нанесения серьезного экономического ущерба своим контрагентам»[9]. Следовательно, при повышении уровня эффективности судебной защиты с одной стороны обеспечительные меры не должны приводить к нарушению иных прав и интересов участвующих в данном производстве лиц.
Таким образом, обеспечительные меры в отечественном цивилистическом процессе, с одной стороны, не являются ни чем-то новым, ни чем-то особенным по сравнению со странами континентальной Европы, ни чем-то экзотическим в смысле частоты применения; с другой стороны, вряд ли какой-то еще институт процесса вызывал при его применении столько противостояний[10], конфликтов[11], скандалов[12], прекращений статуса судьи[13],[14], возбужденных уголовных дел в отношении как спорящих сторон, так и даже судей[15], как вынесение обеспечительных мер. Это сделало данный процессуальный механизм поистине токсичным.
Это не так сложно объяснить, поскольку сам институт является весьма необычным, можно даже сказать, девиантным, содержащим в себе много исключений из общих принципов гражданского и арбитражного процессов. Первым исключением является его срочный характер, что по своей сути, смыслу и назначению, о чем еще будет подробнее сказано ниже, требует от суда вынесения определения ex parte, т.е. без участия спорящих сторон, причем не в связи с их неявкой, а в связи с тем, что их никто не вызывает. По этой же причине судья должен рассмотреть ходатайство заявителя за один рабочий день (или, как говорит кодекс, «не позднее следующего дня после поступления»), причем на основании доводов и доказательств, представленных только одной стороной (истцом), т.е. с нарушением базовых принципов состязательности, равноправия, гласности. Разумеется, как и все остальные механизмы процесса, имеет компенсирующий механизм, а именно возможность отмены данного определения самим судьей, что также является категорическим исключением из общего правила о том, что судья не вправе отменять вынесенные им судебные акты. Иначе говоря, у судей прежде всего первой инстанции существует широчайшая дискреция при применении обеспечительных мер, кроме того, сам перечень таковых не является закрытым, что также является нетипичным для норм процессуального права (как публично-правовой отрасли).
Важнейшая проблема – при применении этой судебной дискреции обеспечить баланс интересов сторон спора, включая и истца, и ответчика. Вопросам обеспечения такого баланса и посвящена главным образом эта статья.
Далее мы опишем современное состояние российского законодательства и судебной практики в части обеспечительных мер и их сбалансированности (применительно к арбитражному процессу) и сделаем краткое сравнение с некоторыми зарубежными юрисдикциями. Затем, после небольшой статистической справки, мы обсудим важнейшие, как нам представляется, проблемы, существующие в сегодняшней практике арбитражных судов России. В заключении мы подведем некоторые итоги и опишем то, каким нам видится идеальный механизм работы обеспечительных мер в судебном процессе.
2. Сбалансированность обеспечительных мер в арбитражном процессе
2.1. Буква закона и ее судебная интерпретация
Согласно процессуальному закону (АПК РФ) суд в арбитражном процессе может по заявлению определенных лиц принять обеспечительные меры[16]. Заявителем чаще всего выступает истец по делу, а меры могут включать арест имущества ответчика, запрет совершения регистрационных действий с имуществом ответчика и др.
Закон предусматривает два основания принятия обеспечительных мер: «[1] если непринятие этих мер может затруднить или сделать невозможным исполнение судебного акта… а также [2] в целях предотвращения значительного ущерба заявителю»[17].
Законодатель добавляет к этому, что «обеспечительные меры должны быть соразмерны заявленному требованию»[18].
Слово «может» (применительно к принятию мер) в тексте нормы указывает на то, что этот вопрос находится в сфере дискреции суда, который по своему усмотрению решает, нужны ли в данном случае обеспечительные меры. Однако эта дискреция не безгранична.
Прежде всего для введения мер должны присутствовать явно указанные в законе основания. Пленум ВАС РФ в 2006 г. разъяснил, что достаточно наличия любого из двух упомянутых выше оснований[19]. Пленум далее пояснил, что «затруднительность или невозможность» исполнения судебного акта могут быть связаны с «действиями, предпринимаемыми для уменьшения объема имущества». Иначе говоря, если ответчик отчуждает свое имущество, это может быть основанием для введения обеспечительных мер, таких как арест имущества. Что касается «предотвращения значительного ущерба», Пленум отметил, что принимаемые для этого «обеспечительные меры могут быть направлены на сохранение существующего состояния отношений (status quo) между сторонами». Например, запрет совершения регистрационных действий с имуществом направлен на сохранение такого status quo и тем самым на предотвращение возможного ущерба истцу в случае перерегистрации активов на третье лицо[20].
Следует сказать, что используемые в обсуждаемых формулировках понятия «затруднительность» и «значительность» являются оценочными, что опять же означает использование судом своей дискреции для решения вопроса о том, является ли в данном случае это основание достаточным для введения мер.
Помимо наличия установленных законом оснований буква закона явно требует, чтобы обеспечительные меры были «соразмерными». Это понятие также является оценочным, т.е. подразумевающим определенную степень судебного усмотрения.
Как правило, суды понимают эту норму в том смысле, что недопустимо блокирование значительных активов или введение иных мер, чреватых значительными потерями для ответчика, по иску на относительно небольшую сумму[21].
2.2. Сбалансированность обеспечительных мер
Однако дискрецию суда ограничивает не одно лишь механическое сопоставление суммы иска и стоимости блокируемых активов.
В каждом конкретном деле суд должен определять, являются ли вводимые меры сбалансированными в широком смысле слова, т.е. учитывают ли они в достаточной степени интересы не только истца, но и ответчика (а равно иных лиц, чьи интересы затронуты обеспечительными мерами). В процессуальном законе об этом, правда, явно не сказано, но такой вывод следует из конституционно-правовых соображений. Вывод также подкреплен позицией Пленума ВАС РФ и практикой ВС РФ.
Несомненно, арест имущества ответчика и другие обеспечительные меры затрагивают конституционные права ответчика. Как минимум это право на свободное использование имущества[22] и право частной собственности[23]. Косвенно блокировка активов может затронуть и другие конституционные права. Например, право на судебную защиту[24] может оказаться под ударом из-за невозможности оплаты услуг адвокатов.
Согласно прямому указанию Конституции РФ, конституционные права и свободы могут быть ограничены лишь в той мере, в которой это «необходимо» для защиты тех или иных конституционно значимых ценностей, в том числе «прав и законных интересов других лиц»[25].
Концепция «необходимости», используемая в процитированной конституционной норме, – одна из самых важных в конституционном праве. Конституционный Суд РФ постоянно применяет ее в своей практике, разъясняя ее различными словами. В качестве синонимов, разъясняющих понятие «необходимые» (имеются в виду ограничения), КС РФ в различных актах использует термины «соразмерные», «не чрезмерные», «отвечающие требованиям справедливости», «адекватные», «пропорциональные» и т.п.[26]
В целом речь идет о том, что при оценке правомерности подобных ограничений необходимо сопоставить конкурирующие конституционные интересы и найти баланс между ними. Несколько упрощая, можно сформулировать этот принцип следующим образом: если вред от ограничения конституционных прав превышает пользу от этого ограничения для других конституционных прав, то ограничение не является «необходимым» в конституционном смысле[27].
Применительно к обеспечительным мерам сказанное означает, что принятие таких мер не должно ущемлять интересы ответчика сверх «необходимого» в конституционном смысле. А это значит, что нужно найти баланс между конституционным правом ответчика по свободному использованию своих активов и конституционным интересом истца по предотвращению диссипации доступных для взыскания активов.
Следует добавить, что ЕКПЧ, являющаяся частью правовой системы Российской Федерации[28], также фиксирует право на «уважение собственности» (peaceful enjoyment of his possessions)[29]. И в практике ЕСПЧ по этому вопросу также занимает важнейшее место концепция «справедливого баланса» (fair balance) между этим правом и публичными интересами[30]. В целом она близка концепции «необходимости» (соразмерности, пропорциональности и т.д.), используемой в практике КС РФ.
Разумеется, ни КС РФ, ни ЕСПЧ по своему статусу не могут заниматься поиском такого баланса в каждом конкретном случае введения обеспечительных мер. Соответственно, эта задача ложится на вводящий обеспечительные меры суд и, в случае обжалования, на вышестоящие суды.
В процессуальном законодательстве тема сбалансированности обеспечительных мер почти не раскрывается, за исключением лишь указания на необходимость их «соразмерности» (исходя из вышеупомянутой судебной практики, это несколько более узкая категория).
Однако Пленум ВАС РФ сформулировал некоторые указания по поводу введения или отказа во введении обеспечительных мер. Эти формулировки, как представляется, можно рассматривать как попытку конкретизации общего конституционного принципа «необходимости» (т.е. сбалансированности, пропорциональности, адекватности, справедливости).
А именно согласно Пленуму при оценке доводов о необходимости принятия обеспечительных мер суд должен иметь в виду:
«[1] разумность и обоснованность требования заявителя о применении обеспечительных мер;
[2] вероятность причинения заявителю значительного ущерба в случае непринятия обеспечительных мер;
[3] обеспечение баланса интересов заинтересованных сторон;
[4] предотвращение нарушения при принятии обеспечительных мер публичных интересов, интересов третьих лиц»[31].
Как представляется, ключевым здесь является третий в списке пункт, в котором явно установлена необходимость обеспечения баланса интересов сторон, т.е. необходимость учета интересов не только истца, но и ответчика.
Например, если в результате ареста имущества ответчик лишается возможности совершать обычные расходы на поддержание нормальной жизни себя и своей семьи (оплата за питание, жилье, образование, лечение и т.п.) или оплачивать услуги юристов, необходимые для ведения его дела, это является чрезвычайно значительным вмешательством в конституционные интересы ответчика. С учетом того, что победа истца по итогам рассмотрения дела вовсе не гарантирована, подобное вмешательство вряд ли может быть оправданным, сколь бы значительны по сумме ни были требования истца. Соответственно, суду следует принять такие обеспечительные меры, чтобы ответчик не утрачивал возможности совершать разумные расходы, соответствующие его обычному образу жизни.
Следует также обратить внимание на второй пункт, о вероятности причинения значительного ущерба. Очевидно, по мысли Пленума, суд должен оценить величину этой вероятности и, исходя из этой оценки, принять обеспечительные меры или отказать в их принятии. Если данная вероятность достаточно низка, вводить меры не следует, даже когда стоимость блокируемых активов меньше суммы иска (т.е. узко понимаемое требование «соразмерности» выполнено). Возможный промежуточный вариант – ввести некий «облегченный» (для ответчика) вариант обеспечительных мер с учетом низкой вероятности причинения ущерба заявителю.
Вероятность причинения значительного ущерба истцу в результате непринятия обеспечительных мер (таких как арест имущества) определяется несколькими факторами.
Во-первых, это вероятность того, что ответчик предпримет действия по выводу активов. Суд может оценить эту вероятность, например, на основании сведений о репутации и предшествующем процессуальном поведении ответчика.
Во-вторых, что не менее важно, это вероятность того, что истец по итогам рассмотрения дела по существу выиграет его. Если вероятность победы истца низка, то и вероятность причинения ему ущерба тем более низка. Ведь в случае проигрыша истцом дела никакой речи об ущербе от непринятия обеспечительных мер речи быть не может (напротив, в этом случае ответчику будет причинен ущерб их принятием). Разумеется, суд на этапе введения обеспечительных мер не может предрешать исход дела по существу, но тем не менее имеющиеся на этот момент доказательства, как правило, позволяют сделать разумные предположения о вероятности того или иного исхода дела.
Наконец, в качестве третьего фактора следует упомянуть размер активов ответчика. Если сам этот размер незначителен, то отказ от блокирования этих активов никак не может причинить значительного ущерба истцу. Соответственно, незначительный размер активов ответчика может служить самостоятельным основанием для отказа в аресте имущества.
Кроме того, Пленум предлагает суду, принимающему решение об обеспечительных мерах, оценить два обстоятельства: «[1] насколько истребуемая заявителем конкретная обеспечительная мера связана с предметом заявленного требования, соразмерна ему и [2] каким образом она обеспечит фактическую реализацию целей обеспечительных мер…». (А цели обеспечительных мер, как обсуждалось выше, – исключить затруднительность или невозможность исполнения судебного акта и предотвратить значительный ущерб заявителю.)
По сути, эти два фактора также являются попыткой конкретизации идеи о необходимости учета интересов всех сторон при введении обеспечительных мер. Если, допустим, предложенные меры недостаточно связаны с предметом требования или не способствуют в достаточной степени предотвращению ущерба заявителя, то в мерах может быть отказано с учетом интересов ответчика.
Правовые позиции, сформулированные Пленумом ВАС РФ, впоследствии нашли применение в практике арбитражных судов, в том числе Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ. Так, в одном из дел в 2019 г. Коллегия отменила определение нижестоящего суда о введении обеспечительных мер (а именно запрета на внесение изменений в ЕГРЮЛ), сославшись на несоблюдение нижестоящими судами баланса интересов сторон. Коллегия указала на следующее: «[С]удебные инстанции не обосновали разумность требования заявителя о запрете внесения в ЕГРЮЛ сведений, касающихся исполнительного органа общества, возможность причинения истцу значительного ущерба в случае непринятия указанной меры обеспечения и затруднительность исполнения судебного акта. Кроме того, суды не мотивировали каким образом в результате принятых обеспечительных мер. будет сохранен баланс интересов всех заинтересованных в исходе дела лиц и не окажутся ли нарушенными права единственного участника общества. »[32].
В итоге Коллегия отменила акты нижестоящих судов и отказала заявителю в принятии обеспечительных мер.
2.3. Компаративный анализ
Критерий сбалансированности обеспечительных мер не сформулирован явно в российском процессуальном законодательстве. Он упомянут и отчасти разъяснен в цитировавшемся выше Постановлении Пленума ВАС РФ 2006 г. Однако, по-видимому, пока что этот критерий не нашел достойного отражения в российской судебной практике.
В связи с этим заслуживает рассмотрения то, как этот критерий воплощается в законодательстве и судебной практике других государств и надгосударственных образований. Ведь требование сбалансированности основано не столько на специфических нормах национального закона, сколько на базовых конституционных принципах и, можно сказать, на самой идее справедливости. Соответственно, принцип сбалансированности в том или ином виде признается самыми разными правопорядками, в том числе и применительно к обеспечительным мерам.
Рассмотрим для примера процессуальные нормы Англии и США об обеспечительных мерах, а также правила арбитража ЮНСИТРАЛ (тоже допускающие введение обеспечительных мер).
В Англии концепция обеспечительных мер (interim measures) исторически восходит к праву справедливости (equity), что в практическом плане означает весьма высокую степень судебной дискреции и необходимость учета всех обстоятельств дела в совокупности при введении таких мер.
В настоящее время возможность принятия обеспечительных мер в виде судебного запрета или приказа (interim injunction), включая запрет на отчуждение активов (freezing order), предусмотрена нормативным актом.[33] Суд имеет широкую дискрецию на принятие таких мер, но эта дискреция не безгранична. Судебная практика выработала ряд критериев для обеспечительного блокирования активов[34]:
1) достаточно высокая вероятность выигрыша истца при рассмотрении дела по существу (a good arguable case);
2) существование активов, принадлежащих ответчику;
3) реальный риск диссипации активов;
4) приказ о блокировке активов является «справедливым и подходящим» (just and convenient).
Заявитель, т.е., как правило, истец, должен представить доказательства по каждому из пунктов, а ответчик может представлять свои контрдоказательства (за исключением процедуры ex parte, применяемой в экстренных случаях). Так, что касается реального риска диссипации, истец может представить доказательства бесчестности истца в целом либо конкретные доказательства вывода им активов из пределов досягаемости суда.
Четвертый пункт (приказ должен быть «справедливым и подходящим») зафиксирован писаным законом[35]. Очевидно, смысл его в том, чтобы обеспечить баланс интересов обеих сторон спора при введении обеспечительных мер.
Для достижения справедливого баланса важно не ущемить интересы ответчика сверх необходимого. Ввиду этого стандартная форма приказа о блокировке активов, введенная нормативным актом, включает разрешение ответчику на совершение довольно широкого круга расходов. К таким расходам относятся следующие[36]:
1) обычные бытовые и семейные расходы (ordinary living expenses) – по умолчанию обычно в сумме 500–1000 фунтов в неделю, но эта сумма может быть увеличена до фактического уровня обычных расходов ответчика;
2) расходы на юридические услуги и юридическое представительство (legal advice and representation) – в конкретном размере, указанном судом, или в разумном размере, в зависимости от ситуации.
Если ответчик ведет коммерческую деятельность, в приказ обычно включается разрешение отчуждать активы в ходе обычной коммерческой деятельности (in the ordinary and proper course of business)[37].
Расходы на жизнь могут включать затраты не только на жилье и еду, но и на образование, лечение, выплату ипотечных кредитов и т.п. Обеспечительные меры не имеют цели наказать ответчика (проигрыш которого в суде не предрешен). Ввиду этого ответчику обычно разрешается поддерживать свой обычный образ жизни. (Несколько более жесткий по отношению к ответчику подход применяется, когда речь идет об исках имущественного характера, т.е. блокируются активы ответчика, которые, по мнению истца, на самом деле принадлежат истцу, а не ответчику.)
Если разрешенная к расходованию сумма окажется недостаточной, ответчик может ходатайствовать о ее увеличении. В этом случае уже на нем лежит бремя доказывания того, что его фактические расходы выше этой суммы.
Применяются разного рода компромиссные варианты; например, ответчик может потратить дополнительную сумму, объяснив адвокатам истца, на что именно он собирается ее потратить.
В США концепция обеспечительных мер также происходит из английского права справедливости. Практика американских судов не тождественна английской практике; кроме того, процессуальное законодательство и судебная практика различных штатов по этому вопросу не вполне тождественны между собой. Вместе с тем основные принципы остаются сходными.
Применительно к федеральному гражданскому процессу критерии введения обеспечительных мер (preliminary injunction) в 2008 г. были зафиксированы в прецеденте Верховного суда США: «Истец, испрашивающий обеспечительные меры (preliminary injunction), должен продемонстрировать, [1] что он, вероятно, выиграет дело при рассмотрении по его по существу (likely to succeed on the merits), [2] что он, вероятно, потерпит невосполнимый ущерб (likely to suffer irreparable harm) в отсутствие обеспечительных мер, [3] что баланс интересов (balance of equities) предполагает решение в его пользу и [4] что принятие обеспечительных мер соответствует общественному интересу (public interest)»[38].
Верховный суд США особо подчеркнул, что обеспечительные меры – это экстраординарная мера, принимаемая по усмотрению суда с учетом всех обстоятельств дела.
Как видим, и в США важнейшую роль играет сопоставление интересов вовлеченных в дело сторон. Разумеется, принимается во внимание и вероятность выигрыша дела истцом. Что касается публичного интереса, то этот фактор играет важнейшую роль в спорах с участием государства (таких как рассмотренный Верховным судом США спор), но относительно меньшую роль в обычных частноправовых спорах[39].
Все сказанное о необходимости сбалансированности и пропорциональности обеспечительных мер в полной мере относится к обеспечительным мерам, принимаемым не только государственным судом, но и третейским судом, в том числе международным коммерческим арбитражем.
В практике международных коммерческих арбитражей давно уже кристаллизовался ряд критериев для введения обеспечительных мер. В литературе обычно приводят примерно следующий список сформированных практикой подлежащих учету факторов[40]:
1) вероятность выигрыша истца при рассмотрении дела по существу (fumus boni iuris);
2) риск причинения истцу серьезного ущерба в случае отказа от введения мер (periculum in mora);
3) риск осложнения спора в случае отказа от введения мер (необходимость сохранения status quo);
4) решение о введении или об отказе во введении мер не должно предопределять исход дела по существу (no preiudgment on merits);
5) пропорциональность, сбалансированность, справедливость (proportionality/balance of equities).
Последний критерий подразумевает соотнесение потенциального ущерба от невведения мер для истца и потенциального ущерба от введения мер для ответчика.
Эти критерии, сформулированные арбитражами, впоследствии были частично зафиксированы в различных правовых документах.
Так, Арбитражный регламент ЮНСИТРАЛ (в ред. 2010 г.) содержит следующие критерии для введения обеспечительных мер в ходе арбитража: «Сторона, запрашивающая обеспечительную меру… должна убедить арбитражный суд в том, что:
a) может быть причинен ущерб, который нельзя должным образом устранить путем присуждения убытков, если распоряжение о принятии такой меры не будет вынесено, и такой ущерб существенно перевешивает ущерб, который может быть причинен стороне, в отношении которой принимается такая мера, если эта мера будет предписана; и
b) существует разумная возможность того, что запрашивающая сторона добьется успеха в отношении существа требования. Любое определение относительно такой возможности не затрагивает свободу усмотрения арбитражного суда при вынесении любых последующих определений»[41].
Как видим, ключевое соображение – о соотношении ожидаемых величин ущерба, который может быть причинен каждой из сторон принятием или отказом в принятии обеспечительных мер. При этом принимается во внимание вероятность успеха истца при рассмотрении дела по существу (разумеется, без предопределения исхода дела).
Идентичное положение содержится и в Типовом законе ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже (в ред. 2006 г.)[42]
. Заметим, что российский Закон о международном коммерческом арбитраже, как и аналогичное законодательство многих других стран мира, основан на Типовом законе ЮНСИТРАЛ. Однако эта рецепция была осуществлена в 1993 г., т.е. до того, как в Типовом законе появилась интересующая нас статья о критериях принятия обеспечительных мер (2006 г.). Так что в российском законе процитированная норма пока что отсутствует.
[2] См., например, постановление ЕСПЧ от 13 апреля 2006 г. по делу «Сухобоков (Sukhobokov) против России» и др.
[3] International Law Association, Report of the 67th Conference. London, 1996. P. 185.
[4] Case C-261/90, Reichert II, ECJ 26 March 1992, Rec/I, 2149.
[9] Об итогах работы арбитражных судов в 2003 году и основных задачах на 2004 год (доклад Председателя ВАС РФ В.Ф. Яковлева на совещании председателей арбитражных судов 11 февраля 2004 г.) // http://www.szrf.ru/szrf/doc.phtml?nb=107&issid=1072004004000&docid=3.
[10] В Московском арбитражном суде подскочило давление // https://www.kommersant.ru/doc/2084383.
[11] Например, суд общей юрисдикции в Рязанской области в качестве меры по обеспечению иска физического лица к главе компании «ЛУКОЙЛ» запретил Транснефти экспортировать нефть «ЛУКОЙЛа». Судья Кунцевского межмуниципального суда г. Москвы по иску акционера – физического лица о предоставлении документов общества в качестве мер по обеспечению иска запретила ЗАО «Техинфо Комьюникэйшнз» проводить действия, направленные на отчуждение любого имущества, открывать расчетные и иные счета и приостановила деятельность совета директоров общества.
[12] Высший арбитражный суд принимает меры к обеспечительным мерам // https://www.kommersant.ru/doc/646506.
[13] Верховный суд не вернул статус судье, ошибшейся в подведомственности спора на 80 млн руб. // https://pravo.ru/news/view/143276/.
[14] Решение Дисциплинарной коллегии ВС РФ от 27 июля 2016 г. № ДК16-30 // https://legalacts.ru/sud/reshenie-verkhovnogo-suda-rf-ot-27072016-n-dk16-30/.
[15] Мошенники нашли судью-единомышленника и сели за арест им акций Михайловского ГОКа // https://www.kommersant.ru/doc/672740.
[19] Пункт 9 постановления Пленума ВАС РФ от 12 октября 2006 г. № 55.
[21] См., например, п. 10 информационного письма Президиума ВАС РФ от 24 июля 2003 г. № 72.
[23] Части 1–3 ст. 35 Конституции РФ.
[26] См., например, постановление КС РФ от 30 октября 2003 г. № 15-П.
[27] Точнее, речь идет о сравнении математического ожидания ущерба для ответчика (связанного с введением обеспечительных мер) и математического ожидания ущерба для ответчика (связанного с отказом от введения обеспечительных мер).
[29] Статья 1 Протокола № 1 к ЕКПЧ.
[30] См., например: Sporrong and Lönnroth v. Sweden, Appl. Nos. 7151/75 & 7152/75, Judgment, 23 September 1982, para. 69 (многолетний запрет собственнику на строительство на земле, предназначенной для изъятия для государственных нужд в отдаленном будущем, признан недопустимым вмешательством в право собственности). Следует добавить, что акт суда в гражданско-правовом споре обычно не считается государственным вмешательством в право собственности; однако есть исключения, в том числе когда исполнение этого акта возлагает чрезмерное бремя на сторону. См., например: Milhau v. France, Appl. No. 4944/11, Judgment, 10 July 2014, paras. 48–53 (судебный приказ о передаче супруге виллы в процессе развода возлагает чрезмерное бремя на супруга, поскольку суды не учли возможности применения менее обременительных средств, в том числе выплаты супруге соответствующей суммы деньгами).
[31] Пункт 10 постановления Пленума ВАС РФ от 12 октября 2006 г. № 55.
[32] Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 26 августа 2019 г. № 310-ЭС19-5831 по делу № А14-21480/2018.
[33] Civil Procedure Rules. Rule 25.1(1).
[34] См., например: Dougherty Ch., Kennedy R. A Practical Guide to Freezing Orders / 2TG Commercial Fraud Team. Spring 2020 // https://www.2tg.co.uk/wp-content/uploads/2020/03/PRACTICAL-GUIDE-Commercial-Fraud-Freezing-Orders-Spring-2020.pdf.
[35] Senior Courts Act 1981. S. 37.
[36] CPR Practice Direction 25A. Annex. Para. 11(1).