что такое львиное товарищество
§ 7. Договор товарищества (societas)
1. Договором товарищества (societas) назывался договор, по которому два лица или несколько лиц объединялись для достижения какой-то общей хозяйственной цели (разумеется, не противоречащей праву).
Найденные в 1933 г. новые фрагменты Институций Гая подтвердили высказывавшееся ранее в качестве предположения мнение, что societas в Риме возникла на почве семейной общности имущества главным образом среди сонаследников, объединявшихся для совместной охраны своего имущества и управления им (недаром в источниках говорится, что «товарищество содержит в себе как бы право братства»).
2. Договором товарищества создавалась в той или иной мере имущественная общность.
Общность имущества могла быть установлена по договору в самых разнообразных размерах и формах. Участники договора товарищества могли установить общность всего имущества. Тогда образовывалось право общей собственности всех лиц, участвующих в товариществе, на все их имущество, притом не только на имеющееся при заключении договора, но и на все последующие приобретения, не исключая случайных («ex fortuna»).
При этом договором могло быть предусмотрено, что вклады составляют общую собственность всех участников товарищества; но не было препятствий и к тому, чтобы каждый из товарищей сохранил индивидуальное право собственности на имущество, вносимое в качестве вклада, и только передал его в общее пользование для целей товарищества.
3. Существенным в содержании договора товарищества являлось также участие товарищей в прибылях и убытках. Равенство долей участия товарищей в общем деле не являлось необходимым, но при отсутствии в договоре иных указаний доли участия товарищей предполагались равными.
Срок в договоре товарищества не являлся существенно необходимым: товарищество могло быть установлено как на определенный срок, так и без срока. В последнем случае не устанавливалось, конечно, пожизненной связанности сторон: за каждым из товарищей признавалось право одностороннего, с соблюдением известных условий, отказа от договора.
4. Societas в римском праве не признавалась самостоятельным носителем прав и обязанностей (юридическим лицом). Если иногда римские юристы и говорили об имуществе товарищества, то этим они не имели в виду сказать что-либо большее, чем имущество всех товарищей; субъектами прав и обязанностей являлись только сами socii.
5. Права и обязанности членов товарищества в отношении друг друга (внутренние отношения).
Каждый товарищ должен был внести для общего дела условленный вклад. Если вклад состоял в оказании услуг, товарищ должен был их выполнять.
Равным образом и риск случайных потерь и убытков, наступающих при ведении товарищеского дела, также несли все товарищи совместно.
Каждый из товарищей должен был относиться к общему делу, а следовательно, и к интересам других товарищей, заботливо и внимательно. Относительно степени заботливости, требуемой от каждого товарища, в Дигестах есть указание Гая, что требование, предъявлявшееся к каждому участнику товарищества относительно необходимой заботливости и осмотрительности, было необычное (D.17.1.72).
При таком масштабе товарищ, ведущий свои дела беззаботно и небрежно, не отвечал перед другими товарищами, если и к общему делу он относился с обычной для него беззаботностью. Гай оправдывал такой масштаб ответственности тем, что, объединяясь для общей хозяйственной цели, товарищи должны знать, с кем они объединяются; если они принимают в свой состав лицо, нерадиво ведущее свои собственные дела, они сами виноваты в неосмотрительности, и нет оснований приходить к ним на помощь.
Само собой разумеется, что за dolus каждый товарищ отвечал безусловно, как и всякий другой (D.17.2.45).
Каждый из товарищей был обязан получаемые при ведении общего дела денежные суммы, вещи и т.п. не присваивать себе, а относить (в соответствии с договором) на общий счет для распределения между всеми товарищами. Сообразно с этим каждый товарищ имел право требовать от других товарищей, чтобы и издержки, понесенные им, и обязательства, в которые ему пришлось вступить при ведении общего дела, не оставались на нем одном, но также были распределены между всеми в соответствии со смыслом договора.
Такой характер иска объясняется тем, что договор товарищества предполагает исключительное взаимное доверие его участников, а потому нарушение доверия в данном случае особенно недопустимо. Вместе с тем при взыскании по actio pro socio товарищу-ответчику оказывалось снисхождение: ему оставляли необходимые средства для существования. Эта льгота (так называемое beneficium competentiae), вероятно, объясняется происхождением товарищества из семейных отношений.
6. Правовые отношения между товарищами и третьими лицами (внешние отношения).
Товарищество в римском праве не представляло собой юридического лица. Поэтому, выступая вовне по делам всех товарищей, отдельный товарищ действовал лично от себя, и все права и обязанности, вытекавшие из его действий, возникали в его лице: он становился и управомоченным, и обязанным.
7. В качестве договора, строго личного и основанного на взаимном доверии, договор товарищества прекращался, как только отпадало согласие всех товарищей на продолжение общего дела. Даже если товарищи принимали на себя взаимное обязательство не прекращать договора, такое обязательство не имело силы. Как только кто-либо из товарищей заявлял о своем отказе оставаться в товариществе, товарищество прекращалось.
Таким образом, специфически личный характер товарищества приводил к тому, что договор прекращался односторонним отказом любого товарища оставаться в договорных отношениях. Однако если договор заключался на определенный срок, а отказ товарища заявлен без достаточного основания, то отказавшийся товарищ (по словам классического юриста Павла, D.17.2.65.6) освобождал другого товарища от обязанностей по отношению к себе, но себя не освобождал от обязанностей по отношению к другому товарищу. Павел пояснял это следующим образом: если после заявления об отказе от договора будет получена прибыль, отказавшийся товарищ в ней не участвует; но если будет убыток, соответствующая доля ляжет и на отказавшегося. Это место источников следует понимать в том смысле, что Павел не имел в виду такое положение на весь срок договора; речь идет лишь о тех мероприятиях, которые уже были начаты и которые отказавшийся бросил на середине. Отказ от договора вообще не должен быть заявлен несвоевременно; товарищ, не желающий продолжать договорные отношения с товарищами, должен приурочить свой отказ к такому моменту, когда это связано с наименьшими невыгодами для дела.
Равным образом товарищество прекращалось и в случае несостоятельности кого-либо из товарищей.
Договор товарищества (societas)
1. Это договор, по которому двое или несколько лиц объединяются для достижения определенной общей хозяйственной цели, участвуя в общем деле имущественным вкладом или личной деятельностью, так что прибыль и убытки от ведения общего дела распределяются между товарищами в предусмотренных договором долях, либо в равных долях, если это вопрос в договором не урегулирован.
Товарищества в Риме возникли изначально на основе семейной общности имущества сонаследников, решивших объединиться для совместного ведения унаследованного хозяйства. Таким происхождением данного договора объясняется представление о его особо доверительном и строго личном характере.
2. Договором товарищества создавалась имущественная общность.
Она могла быть установлена по договору в разнообразных размерах и формах:
1. Участники договора товарищества могли установить полную общность всего имущества. Тогда образовывалось право общей собственности всех лиц, участвующих в товариществе, на все их имущество, как на имеющееся при заключении договора, так и на все последующие приобретения, не исключая случайных, то есть не связанных с ведением общего хозяйственного предприятия.
2. Участники договора могли сделать лишь определенные вклады на общее дело — деньгами, другими имущественными ценностями, или услугами. При отсутствии в договоре специальных указаний на размер вкладов предполагалось их равенство.
При этом договором могло быть предусмотрено, что:
1. вклады составляют общую собственность товарищей
2. каждый из товарищей сохраняет индивидуальное право собственности на имущество, внесенное в качестве вклада, и только передает его в общее пользование для целей товарищества.
3. если договор товарищества заключен без указания его конкретной разновидности, то по умолчанию предполагалось, что установлена форма договора товарищества, при которой члены товарищества объединяли только имущество, предназначенное для определенной хозяйственной деятельности. В таком случае в общее имущество должны были входить приобретения, полученные в результате общей деятельности (но не случайные приобретения, каковым например является завещанное одному из товарищей наследство).
4. Естественным элементом договора товарищества являлось определение участия товарищей в прибылях и убытках. При отсутствии в договоре этого условия доли участия товарищей предполагались равными.
Допускалось заключение договора товарищества на условиях участия отдельного товарища в прибылях в меньшей доле, чем в убытках.
Недопустимым считался договор, по которому на одного из участников товарищества возлагалось исключительно несение убытков, а другой участвовал только в доходах. Такое товарищество принято называть «львиным» (Дигесты Юстиниана. Том III. / Отв. ред. Л. Л. Кофанов. М., 2003. С. 517)
Товарищество могло быть установлено как на срок, так и без срока. В последнем случае не устанавливалось пожизненной связанности сторон. За каждым из товарищей признавалось право одностороннего отказа от договора с соблюдением определенных условий.
5. Societas в римском праве аналогична современному понятию «простое товарищество», поскольку оно не признавалась самостоятельным носителем прав и обязанностей (юридическим лицом).
Имущество товарищества было общей собственностью участников товарищества, а не имуществом организации в целом как самостоятельного субъекта. Субъектами прав и обязанностей являлись только сами товарищи (socii).
6. Права и обязанности членов товарищества в отношении друг друга (внутренние отношения).
Каждый товарищ должен был внести для общего дела обусловленный договором вклад. Если вклад состоял в оказании услуг, товарищ должен был их выполнять.
Риск случайной гибели имущества, внесенного в качестве вклада по договору товарищества, ложился на всех товарищей:
1. в отношении индивидуально-определенных вещей — с момента заключения договора
2. в отношении вещей, определенных родовыми признаками, — с момента их передачи.
Равным образом все товарищи совместно несли риск случайных потерь и убытков, наступающих при ведении общего дела.
За злой умысел (dolus) товарищ отвечал безусловно (Дигесты Юстиниана. Том III / Отв. ред. Л. Л. Кофанов. М., 2003. С. 523).
Каждый из товарищей обязан вносить получаемые при ведении общего дела денежные суммы и иное имущество в общую кассу для распределения между всеми товарищами. С другой стороны, каждый товарищ имел право требовать от других товарищей распределения между всеми товарищами в предусмотренной договором пропорции понесенных им издержек на общее дело и их участия в исполнении обязательств, принятых им на себя в связи с этим делом.
Каждому из товарищей давался в отношении других товарищей иск из договора товарищества, удовлетворение которого влекло за собой infamiaдля того, кто присуждался по этому иску. Это объяснялось тем, что договор товарищества предполагает доверительный характер отношений его участников, а потому нарушение доверия в данном случае особенно предосудительно. Вместе с тем, происхождение договора товарищества из семейных отношений объясняет тот факт, что при взыскании по иску одного товарища или товарищей против другого участника данного договора последнему оказывалось снисхождение, поскольку взыскание по данному иску не могло быть обращено на необходимые ему для существования средства.
7. Правовые товарищей с третьими лицами (внешние отношения).
Поскольку товарищество в римском праве не являлось юридическим лицом, каждый товарищ, выступая вовне по делам всех товарищей, действовал лично от своего имени. Все права и обязанности, которые он приобретал своими действиями в связи с ведением общего дела, он приобретал для себя. Только после внесения товарищем полученных им от третьих лиц денег и иных ценностей в общую кассу товарищества, контрагенты данного товарища могли предъявлять иски и к другим товарищам как обогатившимся от совершенной их товарищем сделки.
8. Прекращение договора товарищества. (Подробнее см.: Новиков А. А. Правовое регулирование прекращения договора простого товарищества в гражданском праве России и прекращения societas unius rei vel unius negotii и societas quaestus в римском праве // Посебна свеска IX Колоквиjум романиста Централне и Источне Европе и Азиjе. Нови Сад, 24 – 26 окторбра 2002. Зборник радова Правног факултета у Новом Саду. Година XXXVIII, бр.1, том I. Нови Сад. 2004. С. 138 – 147).
В качестве договора строго личного и основанного на взаимном доверии, договор товарищества прекращался как только отпадало согласие всех товарищей на продолжение общего дела. Не имело юридической силы взаимное обязательство товарищей не прекращать договор, поэтому как только кто-либо из товарищей заявлял о своем отказе от товарищества, оно прекращалось.
Однако, если договор заключался на определенный срок, а отказ товарища заявлен произвольно, отказавшийся освобождался от прав, но не освобождался от обязанностей, вытекающих из договора. (Дигесты Юстиниана. Том III / Отв. ред. Л. Л. Кофанов. М., 2003. С. 545).
Вследствие личного характера договора товарищества он прекращался со смертью или capitis deminutio одного из товарищей, либо ввиду несостоятельности (банкротства) товарища.
Отдельные виды договоров и квазиконтракты
8.5.6. Договор товарищества (societas)
Понятие о договоре товарищества
Цель договора товарищества, а вместе с тем и основное его содержание так описываются в Институциях Гая:
Мы имеем обыкновение вступать в товарищество или в отношении всего имущества, или для какого-нибудь одного дела, например для покупки или продажи рабов.
Основные элементы договора
Из приведенных выше слов Гая вытекают следующие основные элементы договора societas: а) объединение лиц; б) для достижения какой-то общей хозяйственной цели. Само собой понятно, что недопустимо товарищество для осуществления недозволенной или безнравственной цели: rerum inhonestarum nullam esse societatem, т.е. не может быть товарищества для достижения нечестных целей (D. 17. 2. 57).
Происхождение договора
Достаточного материала в источниках для ответа на вопрос об историческом происхождении товарищеского договора до последнего времени не было. В специальной литературе пользовался большим распространением тот взгляд, что societas возникла на почве семейной общности имущества, главным образом среди сонаследников, объединявшихся для совместной охраны своего имущества и управления им. Быть может, ввиду такого происхождения товарищества Ульпиан говорит, что societas ius quodammodo fraternitatis in se habeat (товарищество содержит в себе как бы право братства) (D. 17. 2. 63). Историческим происхождением договора товарищества из семейных отношений объясняют и ту особенность societas omnium bonorum (т.е. как раз того вида товарищества, который напоминает семейные отношения), что товарищ, которому приходится отвечать перед другими товарищами (по actio prosocio), пользуется так называемым beneficium competentiae, т.е. может требовать, чтобы при взыскании ему оставили необходимые средства для существования.
Виды товарищества
Договором товарищества создается, в той или иной мере, имущественная общность.
Общность имущества может быть установлена по договору в самых разнообразных размерах и формах. Пределы общности в смысле ее размеров определены Гаем как societas totorum bonorum, общность всего имущества, настоящего и будущего, включая и случайные (ex fortuna) приобретения (D. 17. 2. 73), с одной стороны, и societas unius negotii (или unius rei), объединение для отдельного, единичного дела, с другой стороны.
Эта форма товарищеского соединения была настолько распространенной, что Ульпиан (D. 17. 2. 7) говорит, что если договор товарищества заключен simpliciter, просто, без подробных указаний, si nоn fuerit distinctum (т.е. стороны не определили, на что именно распространяется общность), то «[societas] videtur coita esse universorum, quae ex quaestu veniunt, hoc est id quod lucrum ex emptione venditione locatione conductione descendit», т.е. считается, что societas установлена для объединения всего получаемого от quaestus, промышленной деятельности, т.е. выгоды, какая может получиться от купли-продажи либо найма.
Вклады
Договор товарищества предполагает вклады со стороны каждого из товарищей и участие товарищей в прибылях и убытках.
Равенство вкладов и долей участия товарищей в общем деле не является необходимым (D. 17. 2. 7), но при отсутствии в договоре указаний доли участия товарищей предполагаются равными (D. 17. 2. 29. рr.).
Участие в прибылях и убытках
Вообще, товарищество, заключенное со злым умыслом или для обмана, недействительно, так как «fides bona contraria est fraudi et dolo» (добрая совесть несовместима, противна обману и умыслу) (D. 17. 2. 3. 3), а договор societas есть именно сделка bonae fidei.
Определение договора
Срок не является при договоре товарищества существенно необходимым условием (essentiale negotii): оно может быть установлено на определенный срок, может быть заключено in perpetuum, id est dum vivunt (т.е. навсегда, на все время жизни, D. 17. 2. 1. рr.), просто без всякого срока или на неопределенный срок. В двух последних случаях все-таки не устанавливается пожизненной связанности сторон ввиду того, что за товарищем признавалось, с соблюдением известных условий, право одностороннего отказа от договора.
Юридические отношения на почве договора товарищества
Societas в римском праве не признавалась самостоятельным носителем прав и обязанностей (юридическим лицом). Если иногда римские юристы и говорят об имуществе товарищества, то все-таки этим не имеется в виду сказать что-либо большее, чем имущество всех товарищей: субъектами прав и обязанностей являются только сами socii.
На почве договора товарищества складываются юридические отношения по двум линиям: а) между товарищами (внутренние отношения) и б) между товарищами и третьими лицами (внешние отношения).
Внутренние отношения (между товарищами)
Права и обязанности товарищей в отношении друг друга состоят в следующем:
Каждый товарищ должен представить вклад, какой обязался внести для общего дела. Если вклад состоит в оказании услуг, товарищ должен эти услуги выполнять.
Тот же Цельз (по дальнейшему изложению фрагмента из Ульпиана, D. 17. 2. 58. 1) проводит различие между вещами индивидуальными, риск гибели которых ложится на всех товарищей, даже если фактически вещь еще не передана на общее дело, и вещами, определяемыми родовыми признаками, риск случайной гибели которых несут все товарищи только с момента передачи их в качестве вклада.
Равным образом, и риск случайных потерь и убытков при самом ведении товарищеского дела также несут все товарищи совместно.
Каждый из товарищей должен относиться к общему делу, а следовательно, и к интересам других товарищей, заботливо и внимательно. Относительно степени заботливости, требуемой от каждого товарища, Гай дает нам следующее указание, выделяющее договор societas из ряда других договоров:
Один товарищ отвечает перед другим также не только за dolus, но и за culpa [т.е. за беззаботность и небрежность, с которой товарищ относится к общему делу]. Но в этом случае culpa нельзя сводить к несоблюдению exactissima diligentia, особо тщательной заботливости; достаточно, чтобы со стороны данного товарища была приложена к общим делам такая заботливость, какую он обычно применяет к своим делам, так как кто берет себе в товарищи недостаточно заботливого человека, должен пенять на себя.
Этим текстом устанавливается своеобразное требование относительно необходимой заботливости и осмотрительности, которую должен проявлять каждый участник товарищества. При других договорах от контрагента требуют или соблюдения поведения хорошего хозяина, или по крайней мере заботливости обыкновенного, среднего человека, то и другое в отвлеченной мерке, т.е. подходя с точки зрения некоторого, наблюдаемого вообще, поведения людей той или иной категории.
Само собой разумеется, что за dolus товарищ отвечает безусловно, как и всякий другой (D. 17. 2. 45).
Каждый из товарищей, ведя общее дело, обязан получаемые им в связи с этим денежные суммы, вещи и т.д. не присваивать себе, а вносить в соответствии с договором на общий счет, для распределения между всеми товарищами. Сообразно с этим каждый товарищ имеет право требовать от других товарищей, чтобы и издержки, понесенные им, и обязательства, в которые ему пришлось вступить при ведении общего дела, не оставались на нем одном, но также были распределены между всеми в соответствии со смыслом договора.
Павел говорит, что если товарищ купит что-либо, то по самой сделке (очевидно, после фактической передачи ему вещи) непосредственно собственником купленной вещи становится этот товарищ, но societatis iudicio cogitur rem communicare, т.е. по иску товарищей его можно заставить отнести вещь на общий счет (D. 17. 2. 74). Та же мысль выражена Павлом применительно к доходам и расходам: если я состою с тобой в товариществе и ввиду этого у нас имеются общие вещи, на которые, с одной стороны, мне приходится делать затраты, а с другой стороны, ты получаешь от этих вещей плоды, доходы, то по этому поводу мне дается actio pro socio (иск из договора товарищества) или же actio communi dividundo (иск о разделе общего имущества); с предъявлением одного иска нельзя уже предъявить другой (D. 17. 2. 38. 1).
Внешние отношения между товарищами и третьими лицами
Товарищество, как уже указано выше, не представляло собой в римском праве юридического лица. Поэтому, выступая вовне по делам всех товарищей, отдельный товарищ действовал лично от себя, и все права и обязанности, вытекавшие из его действий, возникали в его лице: он становился и управомоченным, и обязанным. Только после того, как товарищ сдавал полученные им деньги и ценности in communem arcam, в общую кассу, контрагенты этого товарища могли предъявить иск и к другим товарищам как обогатившимся от данной сделки; такой иск назывался actio de in rem verso utilis, иск, аналогичный тому, который давался к домовладыке, обогатившемуся из сделки подвластного (D. 17. 2. 82).
Прекращение товарищества
В качестве договора строго личного и основанного на особом взаимном доверии товарищество прекращается, как только отпадает доверие или вообще согласие всех товарищей на продолжение общего дела. По словам Гая (3. 151), товарищество остается лишь до тех пор, пока товарищи продолжают оставаться в согласии. Даже если товарищи примут на себя взаимное обязательство не прекращать объединения, такое обязательство не имеет силы (D. 10. 3. 14. 2): nulla societatis in aeternum coitio est (D. 17. 2. 70), т.е. не может быть товарищества навеки. Как только кто-либо из товарищей заявляет о своем отказе оставаться в товариществе, товарищество прекращается.
Таким образом, из специфически личного характера товарищества вытекает, что оно прекращается односторонним отказом товарища от договора. Однако если товарищество заключено на срок, а отказ товарища заявлен без достаточного основания, то такой товарищ (по словам Павла) socium a se, non se a socio liberat, т.е. другого товарища освобождает от обязанностей по отношению к себе, но себя не освобождает от обязанностей по отношению к товарищу. Павел поясняет затем: если после заявления об отказе от договора будет получена прибыль (compendium), отказавшийся товарищ в ней не участвует; но если будет dispendium (затраты, убыток), соответствующая доля ляжет и на отказавшего (D. 17. 2. 65. 6). Это место источников следует понимать в том смысле, что юрист не имеет в виду такое положение вообще на весь срок договора; речь идет лишь о тех мероприятиях, которые уже начаты и которые отказавшийся бросил на середине. Отказ от договора вообще не должен быть заявлен intempestive, несвоевременно (D. 17. 2. 14; 17. 2), т.е. товарищ, не желающий продолжать договорные отношения с товарищами, должен приурочить свой отказ к такому моменту, когда это связано с наименьшими невыгодами для дела.
Если не допускается несвоевременный отказ от договора, то тем более недопустим отказ от договора с прямым намерением использовать одному предстоящее lucrum.
Так, Гай (3. 151) сообщает нам такой случай. Одному из участников societas totorum bonorum (т.е. товарищеского объединения во всем имуществе) предстоит получение наследства; не желая, чтобы оно поступило в общее имущество товарищей, это лицо с этой именно целью заявляет об отказе от договора товарищества. Гай говорит нам, что, несмотря на это, другой товарищ может требовать, чтобы наследство стало общим (lucrum communicare). Если после заявления отказа от договора товарищ получает какое-то lucrum, которое он не имел в виду при заявлении отказа, это lucrum достанется ему одному.
Другой пример из области societas unius negotii (для совершения одной сделки) дает Павел (D. 17. 2. 65. 4). Два лица заключили societas для покупки определенной вещи. Одно из этих лиц предпочло купить эту вещь исключительно для себя и поэтому заявило отказ от договора: другому товарищу дается actio pro socio в размере полного его интереса в сделке (quanti interest mea); другое дело, если товарищ отказывается от договора только потому, что раздумал: в этом случае нет fraus, коварства, нет и ответственности.
Доходы, которые могут быть получены вышедшим из товарищества уже по заявлении об отказе от договора, поступают к нему полностью.
Из личного характера товарищества вытекает также, что этот договор прекращается смертью одного из товарищей. Гай (3. 152) поясняет это так: кто вступает в договор товарищества, тот избирает сеrtam personam, определенное лицо, и, следовательно, со смертью этого лица договор не может остаться в силе.
По римским воззрениям, наряду со смертью лица стоит capitis deminutio (п. 3.1.1.); поэтому capitis deminutio товарища также прекращает договор. Если участники товарищества тем не менее сохраняют намерение, с которым они вступили в договор (si adhuc consentiant in societatem), то считается, что они образовали новое товарищество (Гай. 3. 153).
Равным образом товарищество прекращается в случае несостоятельности кого-либо из товарищей (si cuius ex sociis bona publice aut privatim venierint, если имущество одного из товарищей идет с публичных торгов или продается частным образом) (Гай. 3. 154); сюда относится выражение Модестина, что societas прекращается, между прочим, egestate, в случае «бедности» товарища (D. 17. 2. 4. 1).
Различные случаи прекращения договора товарищества следующим образом резюмированы Ульпианом:
Товарищество прекращается вместе с лицами, имуществом, по воле товарищей, действиями. Таким образом, если кончаются люди или имущество, или воля [состоять в товариществе], или действия [в которых выражаются отношения товарищества], прекращается, по-видимому, и товарищество. Люди прекращают свое существование с наступлением capitis deminutio maxima или media либо со смертью. Имущество кончается, если его вообще не остается, или изменяется его юридическое положение: никто не может быть товарищем в отношении несуществующей вещи или вещи, ставшей внеоборотной вследствие того, что она стала res sacra священной вещью, или res publica [вещь государственная]. По воле товарищество прекращается при заявлении отказа.
Ульпиан не пояснил в этом отрывке, как прекращается товарищество actione; на этот вопрос отвечает следующий затем отрывок Дигест, в котором Каллистрат говорит, что, если товарищи начинают действовать разрозненно, каждый за себя (separatim), договор товарищества прекращается (D. 17. 2. 64).
С прекращением товарищества не прекращаются уже возникшие взаимные претензии товарищей; на этой почве возможны даже иски к наследникам умершего товарища (D. 17. 2. 65. 9).