Как применять действие новых норм гражданского права во времени к договорным правоотношениям?

На практике случаются ситуации, когда неверно применяют действие норм во времени. Ошибочно применяют новые правила закона к уже возникшим правоотношениям и к заключенным договорам.

Краткое изложение сути правил действия норм во времени заключается в следующем: при наличии договора по общему правилу применяем ст. 422 ГК РФ, то есть нормы, действовавшие на период заключения договора. Если нет договора – ст. 4 ГК РФ.

Создается впечатление, что определять действие нормы во времени в конкретной ситуации легко и просто. В действительности периодически приходится сталкиваться с проблемой действия норм во времени. Часть вопросов решена, так больше не вызывает сомнений, что к договорам применяются нормы права, действовавшие на момент заключения. Тем не менее, при толковании действия норм во времени возникают новые вопросы, на которые еще предстоит найти ответы.

1. Общее правило применения гражданского законодательства во времени по ст. 4 ГК РФ.

Акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие (п. 1 ст. 4 ГК РФ).

Новые положения закона применяют в отношении прав и обязанностей, возникших после вступления в силу новых норм (п. 2 ст. 4 ГК РФ).

Правило содержит следующее исключение: действие закона может распространяться на отношения, возникшие до введения его в действие.

В этом случае такое указание должно содержаться непосредственно в законе.

Формулировка «в отношении прав и обязанностей, возникших после вступления в силу новых норм » без какого-либо дополнительного разъяснения законодателя, вызывает при применении новой нормы затруднения.

Иногда законодатель определяет в законе правила действия норм во времени.

Поэтому в новом законе следует обращать внимание на наличие в тексте закона специальных указаний о действии новых норм во времени (в статьях о порядке вступления закона в силу, переходных положениях).

В случае отсутствия указаний со стороны законодателя, толкованием действия новых норм во времени занимается правоприменитель.

2. Общее правило применения гражданского законодательства во времени к договорным правоотношениям (ст. 422 ГК РФ).

2.1. Норма п. 1 ст. 422 ГК РФ содержит указание на то, что договор должен соответствовать императивным нормам, действующим в момент его заключения. Аналогичное толкование должно быть в отношении диспозитивных или императивных норм, восполняющих договорное правоотношение теми или иными правами и обязанностями (п. 4, 5 ст. 421 ГК РФ, п. 6 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах» ).

Таким образом, в отношениях сторон, не исключивших применение диспозитивной нормы или не договорившихся об ином, диспозитивная норма становится частью договора.

Если стороны в договоре пришли к соглашению об ином, то будут применяться согласованные в договоре условия. Например, стороны включили в договор условие, согласно которому при изменении законодательства новые нормы будут применяться к их отношениям по договору на будущее.

Достаточно интересным является следующий вопрос: на какой момент следует учитывать императивные нормы в контексте их применимости к договору, например, в случае временного разрыва между тем, когда одна сторона (оферент) направит оферту, а другая сторона акцептует договор после появления новых императивных норм. Либо стороны заключили договор с отлагательным условием или отлагательным сроком, по которому согласованные условия созревают после изменения императивных норм. В судебной практике высших судов этот вопрос пока не прояснен.

2.2. Новый закон не применяется с обратной силой в отношении обязательств или иных длящихся правоотношений, возникших из ранее заключенных договоров (п. 2 ст. 422 ГК РФ). Из этого правила следует, что нормы договорного права применяются только к договорам, заключенным после принятия нового закона.

Правило содержит следующее исключение: действие закона может распространяться на отношения, возникшие из ранее заключенных договоров. В этом случае такое указание должно содержаться непосредственно в законе.

Так, в п. 83 Постановления Пленума Верховного суда от 24 марта 2016 г. № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» содержится указание на то, что положения Гражданского Кодекса Российской Федерации в измененной Законом № 42-ФЗ редакции, например, статья 317.1 ГК РФ, не применяются к правам и обязанностям, возникшим из договоров, заключенных до дня вступления его в силу (до 1 июня 2015 года). При рассмотрении споров из названых договоров следует руководствоваться ранее действовавшей редакцией Гражданского Кодекса Российской Федерации с учетом сложившейся практики ее применения (пункт 2 статьи 4, абзац второй пункта 4 статьи 421, пункт 2 статьи 422 ГК РФ).

Таким образом, договорные правоотношения даже после вступления в силу новых норм продолжают развиваться в рамках правил, действовавших на момент заключения договора. Это положение также касается новых императивных требований к форме договора или порядку его заключения.

Сторонам договорам следует проявить внимательность в случаях пролонгации договора, а также при внесении изменений в договор в части существенного увеличения объема взаимных предоставлений либо существенного увеличения объема обязательства по односторонне обязывающему договору. В случае если стороны не намерены применять к их договорным правоотношениям новые нормы, необходимо в заключаемом договоре или соглашении прямо предусмотреть исключение применения новых норм.

Судебная практика признала исключение из общего правила п. 2 ст. 422 ГК РФ: п. 1 ст. 395 ГК РФ ( в редакции Федерального закона от 8 марта 2015 г. № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации») .

При решении вопроса о начислении процентов за неисполнение денежного обязательства, возникшего на основании заключенного до 1 июня 2015 г. договора, в отношении периодов просрочки, имевших место с 1 июня 2015 г., размер процентов определяется в соответствии с п. 1 ст. 395 ГК РФ в редакции Закона № 42-ФЗ. То есть применяются правила расчета процента годовых вне зависимости от момента заключения договора.

За исключением п. 1 ст. 395 ГК РФ, к отношениям, возникшим из договоров, заключенных до 1 июня 2015 года, применяется ранее действовавшая редакция ст. 395 ГК РФ с учетом сложившейся практики ее применения (п. 6 «Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2016)» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 20.12.2016).

Так, к договорам, заключенным до 1 июня 2015 года, в случае нарушения, возникшего из договора денежного обязательства кредитор вправе предъявить либо требование о взыскании с должника процентов на основании ст. 395 ГК РФ, либо требование о взыскании предусмотренной договором неустойки.

3. Отдельные аспекты применения действия норм во времени к договорным правоотношениям.

По смыслу п. 2 ст. 422 ГК РФ речь идет о нормах, регулирующих права и обязанности сторон договорного правоотношения. То есть если норма закрепляет права и обязанности сторон договора по отношению друг к другу по общему правилу применяется п. 2 ст. 422 ГК РФ. Но если нормы относятся к общим нормам о недействительности сделок, о правах третьих лиц, в том числе публичных органов и пр., по общему правилу следует применять ст. 4 ГК РФ.

Но уже в случае, например, отказа от договора, который был заключен до 1 сентября 2013 года, непосредственно к сделке по отказу от договора (п. 50 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» ) будут применяться новые правила о недействительности сделок.

Следует отметить, что требования к форме, например, уступки требования, зачета будут применяться на момент совершения. Но к самой возможности уступки или зачета будут применяться правила на момент заключения договора.

Более тщательного подхода с учетом разумного ожидания сторон договора требует применение новых норм в отношении должника в случаях возникновения третьего лица, в частности при уступке требования, залоге по новым нормам, если сделка (основное обязательство) была заключена по старым правилам.

В случае суброгации судебная практика признала исключение из общего правила п. 2 ст. 422 ГК РФ в отношении п. 2, п. 5 ст. 313 ГК РФ.

Так, с 1 июня 2015 года в силу ст. 313 ГК РФ кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом, в случаях, если должником допущена просрочка исполнения денежного обязательства, либо такое третье лицо подвергается опасности утратить свое право на имущество должника вследствие обращения взыскания на это имущество. К третьему лицу, исполнившему обязательство должника, переходят права кредитора по обязательству в порядке суброгации (п. 2, 5 ст. 313, ст. 387 ГК РФ).

Верховный суд в определении от 13 октября 2016 года № 305-ЭС16-8619 указал: новые нормы ст. 313 ГК РФ применяются к ситуациям, когда платеж третьего лица осуществлен после 1 июня 2015 года, несмотря на то, что момент возникновения основного обязательства возник до этого момента.

Принятое решение объясняется тем, что смысл нормы ст. 422 ГК РФ заключается в запрете на вторжение в уже существующие условия договорного обязательства, а ст. 313 ГК РФ не может подрывать разумные ожидания сторон договора.

В отношении ст. 313 ГК РФ судебной практикой определено еще одно исключение (т.н. «исключение из исключения»): «…на основании статьи 10 ГК РФ суд может признать переход прав кредитора к третьему лицу несостоявшимся, если установит, что, исполняя обязательство за должника, третье лицо действовало недобросовестно, исключительно с намерением причинить вред кредитору или должнику по этому обязательству, например, в случаях, когда третье лицо погасило лишь основной долг должника с целью получения дополнительных голосов на собрании кредиторов при рассмотрении дела о банкротстве без несения издержек на приобретение требований по финансовым санкциям, лишив кредитора права голосования (п. 21 Постановления Верховного суда РФ № 54 от 22.11.2016 года «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении»)».

4. Применение п. 2 ст. 422 ГК РФ к позициям высших судов.

Отдельно необходимо упомянуть случаи, когда в рамках устойчивой судебной практики судами выводилась правовая позиция, которая позднее находила отражение в законе.

В моей практике был случай, когда при взыскании неустойки по договору поставки суд первой инстанции применил ст. 395 ГК РФ. Данное решение было обосновано тем, что в первичных документах (товарных накладных) не было ссылки на договор поставки, заключенный до 1 июня 2015 года. То есть договор был заключен до даты введения ст. 429.1 ГК РФ. В связи с этим был сделан вывод, что сторонами были заключены разовые договоры поставки. Поэтому вместо договорной неустойки подлежит применению ст. 395 ГК РФ.

Апелляционная инстанция приняла во внимание следующий аргумент: судебная практика ранее 1 июня 2015 года признавала рамочные договоры ( постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 1162/13, пункт 9 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.02.2014 № 165 «Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными»).

Решение первой инстанции в части взыскания процентов по ст. 395 ГК РФ было отменено, взыскана полностью неустойка по договору.

Более сложной будет ситуация, когда правило, содержащееся в новой норме, не подтверждается сложившейся судебной практикой. Стороны договора также не согласовали конкретное условие, которое исключило бы правовую неопределенность.

В этом случае правило из новой нормы может быть выведено путем применения гражданского законодательства по аналогии (ст. 6 ГК РФ).

Судебной практике также предстоит ответить на такой сложный вопрос: как следует применять правовые позиции высших судов, если они меняют прежнюю устоявшуюся практику толкования закона или закрепляют такое толкование, которое не вытекало из буквального смысла закона и становится неожиданным для участников оборота.

Полагаю, практикующие юристы сталкивались на практике с такими ситуациями. Если есть возможность, то стороны вносят изменения в договор либо его расторгают. Но если между сторонами возник конфликт, который передан на рассмотрения суда? Справедливо ли применять ретроактивно к отношениям сторон новые правовые позиции высшего суда? При отсутствии в разъяснениях Верховного суда РФ оговорки о применении правовых позиций, пересматривающих правовой режим договорных правоотношений к новым договорам, пострадавшей стороне остается только вести в каждом конкретном споре борьбу за право и справедливость.

Источник

Регулируемая арендная плата как одна из особенностей длящихся правоотношений

Тема настоящей публикации относится к очень специфичной тематике земельного и гражданского права. В целях наиболее полного понимания данной темы читателем, многие аспекты упрощаются, чтобы донести до читателя главную суть применения на практике правил регулируемой арендной платы.

1. В российском гражданском законодательстве, по общему правилу, нормативные правовые акты не имеют обратной силы (п. 1 ст. 4 ГК РФ). При этом, закон, принятый после заключения договора и устанавливающий обязательные для сторон правила иные, чем те, которые действовали при заключении договора, распространяет свое действие на отношения сторон по такому договору лишь в случае, когда в законе прямо установлено, что его действие распространяется на отношения, возникшие из ранее заключенных договоров (п. 2 ст. 422 ГК РФ, п. 6 Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 марта 2014 г. N 16 «О свободе договора и ее пределах»)

Попробуем разобрать данный механизм на простом примере: В 2014 году ООО «Ромашка» заключило договор подряда с ООО «Лютик». Работы были выполнены и на них были потрачены существенная сумма средств подрядчика, в связи с этим, пред подрядчиком образовалась задолженность. ООО «Лютик» обратился в суд о взыскании задолженности, а также процентов по статье 317.1 ГК РФ. С основным долгом у суда вопросов не возникло, а вот по требованию о процентах суд отказал.

Дело в том, что ООО «Лютик» не учли, что статья 317.1 ГК РФ была введена в действие 1 июня 2015 года и в силу указанных выше норм права, не может применяться к договору, который был заключен в 2014 году (п. 83 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств»).

При этом, если бы в Федеральном Законе от 08.03.2015 N 42-ФЗ (этим законом была введена статья 317.1 ГК РФ) было указание на распространение указанной статьи на отношения, возникшее ранее, то она бы применялась к описанной выше ситуации.

2. Другая ситуация, когда положения актов гражданского законодательства применяются к договорам, заключенным до введения в действие таких актов, это договоры, которые порождают длящиеся правоотношения.

По смыслу п. 2 ст. 4 ГК РФ, новый акт гражданского законодательства будет применяться к правам и обязанностям, которые возникли после введения такого акта, хотя и на основе ранее заключенного договора.[1] Т.е. суть таких правоотношений выражается в том, что они возникают на протяжении всего периода действия договора. К длящимся отношениям относят, например, правоотношения по договорам аренды или поставки.

Исходя из длящегося характера правоотношений по договорам аренды, в судебной практике к таким правоотношениям применяется особый подход. Например, даже если договор аренды был заключен 01.06.2011 году, а кредитор обратился в суд с требованием о взыскании недополученной арендой платы в 01.06.2018 году, то исковая давность будет исчисляться отдельно по каждому просроченному платежу. Например, если по такому договору арендные платежи должны были выплачиваться ежемесячно, то под исковую давность «попадают» периоды с 01.06.2011 года по 01.06.2015 года, а все последующие платежи будут подлежать взысканию.

Особый подход к длящимся правоотношениям породил еще один правовой институт – регулируемая арендная плата за аренду объектов, находящихся в публичной собственности.

3. Как следует из названия, регулируемая арендная плата — это такой вид арендной платы, размер которой может изменяться в течении действия договора аренды. Примечательным является то, что размер арендной платы может устанавливаться и изменяться исключительно уполномоченным органом в соответствующем правовом акте (п. 3 ст. 39.7 ЗК РФ, ст. 73 ЛК РФ). Данное правило не применяется в случае, если договор земельного участка был заключен в связи с проведением торгов (п. 2 ст. 39.7 ЗК РФ). Стоит отметить, что актами органов государственной и муниципальной власти может изменяться не только размер, но и формула расчета арендной платы или, например, штрафы за просрочку внесения арендной платы.

По большей части, основы регулирования арендной платы установлены Постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 17 ноября 2011 г. N 73 «Об отдельных вопросах практики применения правил Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре аренды». Так, в пункте 16 данного Постановления разъяснено, что правила регулируемой арендной платы применяются только к договорам, заключенным после вступления в силу земельного или лесного кодекса. В противном случае, условия такого договора сохраняют свою силу. Здесь это работает благодаря уже ранее упомянутому пункту 2 статьи 422 ГК РФ.

Согласно пункту 19 вышеуказанного Постановления Пленума ВАС РФ, регулируемая арендная плата вносится в размере, установленном на соответствующий период регулирующим органом. При этом дополнительного изменения договора аренды не требуется.

Разберем на конкретном примере, как реализовывается данный механизм:

В деле № А43-8745/2013 Арбитражному суду Нижегородской области пришлось разобраться подлежит ли взысканию недополученная арендная плата по договору аренды, заключенному между Министерством государственного имущества и земельных ресурсов Нижегородской области и ООО «Автотехснаб». Сам договор был заключен 10.09.2002 года, но 21.12.2004 года было принято Постановление Администрации города Нижнего Новгорода № 66, согласно которому, при превышении нормативных сроков строительства объекта применяется пятикратный повышающий коэффициент, что приводит к увеличению размера арендной платы.

Так как договор аренды порождает длящиеся правоотношения и договор заключен с органом публичной власти, суд применил данное постановление (несмотря на то, что договор был заключен ранее) и взыскал с ООО «Автотехснаб» недополученную арендную плату с учетом пятикратного повышающего коэффициента.[2]

Для лучшего понимания представляю иллюстрацию данного кейса:

4. Однако, в судебной практике зачастую возникают ситуации, когда суды не принимают во внимание изменение формулы расчёта арендной платы и применяют тот акт гражданского законодательства, который действовал на момент заключения договора, а не совокупность актов, которые изменялись на протяжении всего периода действия договора аренды.

Предварительно оговорюсь, что следующий спор касается сферы инвестиционных проектов в области освоения лесов. Эта сфера практики является нераспространённой и сложной. Чтобы не углубляться в особенности расчета арендной платы по договорам аренды в рамках инвестиционных проектов, здесь будут рассмотрены только те доводы сторон, которые касаются правил регулирования арендной платы.

В деле № А28-15593/2018 суды двух инстанций не согласились с доводами акционерного общества, что к договору аренды лесного участка (заключен на основании приоритетного инвестиционного проекта в области освоения лесов) должны применяться различные редакции постановления Правительства РФ, которые сменяли друг друга в период действия договора аренды.

В данном случае, акционерное общество, отстаивая свои права в рамках иска Министерства лесного хозяйства Кировской области о взыскании арендной платы, ссылалось на то, что на момент заключения договора аренды лесного участка действовала редакция Постановления Правительства РФ от 22.05.2007г. №310, которая обязывала общество выплачивать арендную плату с учетом повышающего коэффициента (в увеличенном размере) начиная с 2014 года. Однако, 25.06.2014 года вышеуказанное Постановление было изменено и начало выплаты увеличенных арендных платежей было фактически перенесено до июля 2018 года. С учетом таких изменений, задолженность по арендной плате перед истцом отсутствовала.

Для понимания механизма регулирования арендной платы и очередности принятия редакций Постановления Правительства РФ № 310, подготовлена иллюстрация:

Однако, не смотря на правила регулируемой арендной платы, Арбитражный суд Кировской области применил ко всему периоду арендных отношений только первоначальную редакцию Постановления Правительства РФ 310, которая действовала на момент заключения договора аренды лесного участка.[3]

5. Анализируя выводы вышеуказанных судебных актов, бросается во внимание, что правила регулируемой арендной платы применялись судами только в пользу органа публичной власти. В первом случае, суд применил нормативный правовой акт, который был вынесен после заключения договора аренды, в целях начисления арендной платы с учётом повышающего коэффициента. В то же время, во втором случае, суд не стал применять такой акт, в целях неосвобождения ответчика от уплаты арендных платежей в повышенном размере.

Полагаю, что пока рано говорить о такой печальной тенденции в данной сфере споров. Так как практика по данным вопросам не многочисленна, а Верховный Суд РФ пока не давал свежих разъяснений по данному вопросу, можно сделать вывод, что практика по данному вопросу только формируется и требует дальнейшего изучения.

А как Вы думаете, всегда ли должны применяться правила регулируемой арендной платы, когда речь идет об изменении ее размера нормативным правовым актом или всё же могут быть случаи, когда нужно руководствоваться актом, действующим на момент заключения договора?

[1] Гражданское право. В 4 т. Т. 1: Общая часть: учеб. для студентов вузов, обучающихся по направлению 521400 «Юриспруденция» и по специальности 021100 «Юриспруденция» / [Ем В.С. и др.]; отв. ред. — Е.А. Суханов. — 3-е изд., перераб и доп. — М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 68

[2] Решение Арбитражного суда Нижегородской области от 24.09.2013 года по делу А43-8745/2013 (оставлено без изменений в последующих инстанциях).

[3] Решение Арбитражного суда Кировской области от 31.07.2020 года по делу А28-15593/2018 (оставленное без изменения Вторым Арбитражным апелляционным судом).

Источник

Длящиеся жилищные правоотношения: проблемы толкования и правоприменения

Автор: Д. В. Карпухин

Д.В. Карпухин, к.и.н., доцент кафедры гражданско- правовых дисциплин Московского института экономики, менеджмента и права

ДЛЯЩИЕСЯ ЖИЛИЩНЫЕ ПРАВООТНОШЕНИЯ: ПРОБЛЕМЫ ТОЛКОВАНИЯ И ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ

До введения в действие 01 марта 2005 года Жилищного кодекса РФ выселить бывшего члена семьи собственника жилого помещения было практически невозможно. Статья 127 ЖК РСФСР гарантировала право пользования жилым помещением гражданам в случае утраты семейных отношений с собственником жилого помещения. Новые положения ЖК РФ принципиально изменили ситуацию с выселением бывших членов семьи собственника жилого помещения. В настоящее время их можно выселить без предоставления другого жилого помещения, то есть превратить их в лиц без определенного места жительства.

Действительно, нельзя не согласиться с автором в том, что в настоящее время бывшие члены семьи собственника не сохраняют право пользования на жилое помещение. Необходимо подчеркнуть, что суды по делам о выселении бывших членов семьи принимают различные решения в зависимости от того, находилось ли жилое помещение в собственности или было предоставлено по договору социального найма.

Так, судебная практика идет по пути выселения бывших членов семьи нанимателя по договору социального найма только при условии наличия у них иных жилых помещений, даже если бывшие члены семьи не проживают в жилом помещении длительное время и не несут расходов по его содержанию (в отличие от бывших членов семьи собственника жилого помещения, право пользования которых может быть сохранено судом на достаточно краткосрочный период, например, на 2 года при наличии определенных обстоятельств).

В теории права выделяют различные классифицирующие основания правоотношений. К таковым относят предмет правового регулирования (конституционные, гражданские, уголовные, земельные и т.д.); количество субъектов (одно, двух и многосторонние); характер связей между участниками (относительные и абсолютные); по функциональной направленности (охранительные и регулятивные). Одним из критериев, на основе которого осуществляется подразделение правоотношений на виды, является их действие во времени. В соответствии с ним различают длящиеся и одномоментные правоотношения.

Большая часть жилищных правоотношений, по мнению юристов, носит длящийся характер, как, например, договор социального найма, который является бессрочным.

К данным отношениям применяются нормы Жилищного кодекса РФ, вступившего в силу 01 марта 2005 года, в части тех прав и обязанностей, которые возникли у субъектов после введения его в действие. Положения о применении норм ЖК РФ в части прав и обязанностей субъектов длящихся жилищных правоотношений содержатся в статье 5 Федерального закона от 29.12.2004 г. № 189 «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» и в части 3 статьи 6 ЖК РФ.

Важной принципиальной новеллой ЖК РФ стали положения статьи 31, регламентирующей выселение бывших членов семьи собственника. В соответствии с частью 1 указанной статьи к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника.

Круг субъектов, относящихся к членам семьи собственника, указанными лицами не ограничен. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи.

Таким образом, факт отнесения к членам семьи нетрудоспособных иждивенцев, других родственников создает потенциально широкую базу субъектов для будущих выселений, так как никто из бывших членов семьи собственника в правовом отношении не защищен от выселения. В случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения, как гласит часть 4 статьи 31 ЖК РФ, право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется.

Бывший член семьи собственника жилого помещения может сохранить право пользования им на определенный срок на основании решения суда при наличии следующих условий:

во-первых, у бывшего члена семьи должны отсутствовать основания приобретения или осуществления права пользования иным жилым помещением;

во-вторых, имущественное положение бывшего члена семьи и другие заслуживающие внимания обстоятельства не позволяют ему обеспечить себя иным жилым помещением.

По истечении срока пользования жилым помещением, установленного решением суда, в соответствии с частью 5 статьи 31 ЖК РФ право пользования жилым помещением бывшего члена семьи собственника прекращается.

Следует отметить, что возможность срочного пользования жилым помещением бывшему члену семьи собственника предоставляется по усмотрению суда, то есть она может быть судом не предоставлена.

Научно-практические комментарии к Жилищному кодексу РФ единодушно относят отношения, связанные с утратой семейных отношений, проживанием и выселением бывших членов семьи собственника из принадлежащего ему жилого помещения, к длящимся жилищным правоотношениям, к которым могут быть применены положения статьи 31 ЖК РФ, даже если семейные отношения были прекращены до 01 марта 2005 года.

Аналогичную позицию занял Верховный Суд РФ, который в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 2007 года, утвержденном Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 07.11.2007 г., разъяснил, что положения части 4 статьи 31 ЖК РФ применяются и к отношениям, возникшим до 01 марта 2005 года, то есть до введения в действие нового ЖК РФ, несмотря на то что статья 127 утратившего силу ЖК РСФСР предусматривала, что право пользования помещением сохраняется за членами семьи собственника и в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого дома, квартиры.

При разъяснении данной нормы суд исходил из положений части 3 статьи 6 ЖК РФ о том, что к жилищным отношениям, возникшим до введения в действие акта жилищного законодательства, применяется акт к жилищным правам и обязанностям, возникшим после введения в действие нормативно-правового акта. Правоприменитель полагает, что рассматриваемые отношения носят длящейся характер и по общему правилу к ним применяется закон, который действует в настоящее время, следовательно, применению подлежат положения действующего ЖК РФ независимо от того, когда были прекращены семейные отношения.

Хотелось бы отметить, что невольными жертвами юридической терминологии стали рядовые российские граждане, которые при прекращении семейных отношений с собственником жилья полагали, что защищены статьей 127 ЖК РСФСР, гарантировавшей им сохранение права пользования жилым помещением.

Интересной представляется позиция Верховного Суда РФ о правах бывшего члена семьи собственника, отказавшегося от участия в приватизации жилья, при переходе права собственности на жилое помещение к другому лицу.

В соответствии со статьей 19 Федерального закона от 29.12.2004 г. № 189 «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» действие положений части 4 статьи 31 ЖК РФ не распространяется на бывших членов семьи собственника приватизированного жилого помещения при условии, что в момент приватизации данного жилого помещения указанные лица имели равные права пользования этим помещением с лицом, его приватизировавшим, если иное не установлено законом или договором.

Положения части 2 статьи 292 ГК РФ предусматривают, что переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом.

В соответствии со статьей 2 Закона РФ от 4.07.1991 г. № 1541-1 «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» граждане, занимающие жилые помещения в государственном или муниципальном жилищном фонде, включая жилищный фонд, находящийся в хозяйственном ведении предприятий или оперативном управлении учреждений (ведомственный фонд), на условиях социального найма, вправе с согласия всех совместно проживающих совершеннолетних членов семьи, а также несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет приобрести эти жилые помещения в собственность.

Часть 1 статьи 558 ГК РФ предусматривает, что при продаже жилого дома, квартиры, части жилого дома существенным условием совершения сделки является перечень лиц, сохраняющих в соответствии с законом право пользования жилым помещением после его приобретения покупателем, с указанием их прав на пользование продаваемым жилым помещением, в которых эти лица проживают. Несоблюдение данного требования влечет невозможность заключения договора, так как не достигнуто соглашение по всем существенным условиям.

Следовательно, полагает Верховный Суд РФ, если бывший член семьи собственника, имевший с ним равные права на приватизацию, отказался от права собственности на приватизируемое жилье, дав согласие иному лицу, то при переходе права собственности на жилое помещение к другому лицу он сохраняет вещное право постоянного бессрочного пользования жилым помещением и не может быть выселен.

Противоречивым и непоследовательным является толкование Верховного Суда РФ положений, связанных с возможностью признания утратившим право пользования бывшего члена семьи, который прекратил семейные отношения с собственником жилого помещения до введения в действие нового ЖК РФ в марте 2005 года. Правоприменитель считает, что в данном случае могут быть применены положения, предусмотренные частью 3 статьи 6 ЖК РФ, о длящихся отношениях, то есть отношениях, возникших до введения в действие ЖК РФ. Следовательно, на бывших членов семьи, утративших семейные отношения с собственником жилого помещения, могут быть распространены нормативные положения, предусмотренные частями 4, 5 статьи 31 ЖК РФ.

С другой стороны, суд истолковал право пользования бывшего члена семьи собственника, отказавшегося от права собственности на приватизируемое жилье и давшего согласие на приватизацию жилого помещения другому лицу, как право постоянного, бессрочного пользования жилым помещением, исходя из того, что лицо, давшее согласие на приватизацию, полагало, что право на пользование жильем носит бессрочный характер, поскольку иное толкование нарушало бы положения статьи 40 Конституции РФ, в соответствии с которой каждый имеет право на жилище и никто не может быть произвольно лишен своего жилища.

Из изложенного видно, что в первом случае правоприменитель исходит из характера длящихся отношений и не учитывает, что бывшие члены семьи собственника также полагали, что их право пользования жилым помещением после утраты семейных отношений будет устойчивым на основании статьи 127 ЖК РСФСР, которая предусматривала, что право пользования жилым помещением сохраняется за членами семьи собственника и в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения.

В другом случае Верховный Суд РФ при отсутствии соответствующей правовой нормы, устанавливающей постоянный характер пользования жилым помещением при переходе права собственности от бывшего члена семьи собственника к другому лицу, исходит из приоритета конституционного права человека на жилье и невозможности его произвольного лишения.

Таким образом, в отношении бывших членов семьи собственника жилого помещения правоприменитель при разъяснении положений ЖК РФ исходит из различных концептуальных установок при толковании закона в зависимости от оснований утраты семейных отношений членов семьи с собственником жилого помещения.

Применение к бывшим членам семьи собственника, утратившим семейные отношения до 01 марта 2005 года, положений части 4 статьи 31 ЖК РФ о возможности выселения последних, по мнению автора, противоречит части 1 статьи 40 Конституции РФ, гарантирующей неотъемлемое и неотчуждаемое право на жилое помещение.

Действительно, согласно ч.4 ст.31 ЖК РФ право пользования за бывшим членом семьи собственника не сохраняется; однако нормы данной статьи не распространяются на бывших членов семьи собственника приватизированного жилого помещения при условии, что в момент приватизации данного жилого помещения указанные лица имели равные права пользования этим помещением с лицом его приватизировавшим.

Следует согласиться с автором в том, что жилищные отношения с участием указанных субъектов носят длящийся характер.
Однако, представляется, что нормы ч.4 ст.31 ЖК РФ направлены, прежде всего, на защиту абсолютного характера прав собственника, предоставившего членам семьи свое жилое помещение. В данном случае следует признать, что регистрация членов семьи в жилом помещении собственника не будет являться основанием для возникновения прав на жилое помещение у членов семьи собственника.
Иначе обстоит дело с бывшими членами семьи собственника, приватизировавшего жилое помещение на себя. В соответствии с действующим законодательством приватизация не является основанием прекращения права пользования жилым помещением у иных лиц, также имевших право на участие в приватизации.

Связано это с тем, что до приватизации жилого помещения члены одной семьи проживали в жилом помещении на условиях договора социального найма (как правило), имели равные права пользования жилым помещением. Можно предположить, что жилое помещение предоставлялось изначально на всех членов семьи, которые были поставлены на учет в качестве нуждающихся.
Таким образом, представляется, что различие в подходах, детально проанализированных автором в отношении бывших членов семьи собственника, связано, прежде всего, с различными основаниями возникновения права пользования у бывших членов семьи собственника.

Дайджест:
Невольными жертвами юридической терминологии стали рядовые российские граждане, которые при прекращении семейных отношений с собственником жилья полагали, что защищены статьей 127 ЖК РСФСР

М-5864/2009 по иску о признании утратившим право пользования З. и снятии его с регистрационного учета // Канцелярия Одинцовского городского суда Московской области.

Определение Московского областного суда от 24.04.2006 г. по делу №33-4229 // Справочно-правовая база «КонсультантПлюс».

См.: Дмитрук В.Н. Теория государства и права. — М., 2002. С. 100.

См.: Постатейный комментарий к Жилищному кодексу Российской Федерации / Под ред. П.В. Крашенинникова. — М., 2005. С. 22.

Жилищный кодекс Российской Федерации от 29.12.2004 г. № 188–ФЗ (ред. от 13.05.2008 г). // СЗ РФ, 2005, № 1, ст. 14, 2006, № 1, ст. 10, № 52 (ч.1), ст.5498, РГ № 297, от 31.12.2006; СЗ РФ, 2007, № 43, ст. 5084, 2008, № 17, ст. 1756, № 20, ст. 2251

Федеральный закон от 29.12.2004 г. № 189 «О введение в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» (в ред. от 01.12.2007 г.) // «Парламентская газета» № 7-8, 15.01. 2005; РГ, 31.12. 2006; СЗ РФ, 2007, № 1, ст. 14, № 49, ст. 6071.

См: Постатейный комментарий к Жилищному кодексу Российской Федерации / Под общей ред. М.М. Коршунова. — М. 2005. С. 32–33; Ледовских Н.Л. Комментарий к Жилищному кодексу Российской Федерации. Поглавный. — М., 2005. С. 42; Комментарий к Жилищному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. В.М. Жуйкова. — М., 2007. С. 46.

«Бюллетень Верховного Суда РФ». 2008. № 1.

Жилищный Кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 24. 06.1983 г.) // Ведомости Верховного Совета РСФСР, 1983, № 26, ст. 883. Утратил юридическую силу.

Федеральный закон от 29.12.2004 г. № 189 «О введение в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» (в ред. от 01.12. 2007 г.) // «Парламентская газета» № 7-8, 15.01. 2005; РГ, 31.12. 2006; СЗ РФ, 2007, № 1, ст. 14, № 49, ст. 6071.

Закон Российской Федерации от 4.07.1991 г. № 1541-1 «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» (в ред. от 29.12.2004 г., с изм. От 15.06.2006 г., с изм. и доп., вступившими в силу 01.03.2007 г., с изм. 11.06.2008 г.) // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР, 1991, № 28, ст. 959; Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации, 1993, № 2, ст. 67; Собрание законодательства РФ, 1994, № 16, ст. 1864; 1998, № 13, ст. 1472; 2001, № 21, ст. 2063; 2002, № 21, ст. 1918; 2004, № 27, ст. 2711; «Парламентская газета» № 7-8, 15. 01. 2005; РГ, 29. 12. 2005; РГ, 18.06.2008.

Источник