что такое боспорское царство

БОСПО́РСКОЕ ГОСУДА́РСТВО

Том 4. Москва, 2006, стр. 79-80

Скопировать библиографическую ссылку:

БОСПО́РСКОЕ ГОСУДА́РСТВО, Бос­пор­ское цар­ст­во, Бос­пор ( Βόσπορος ), ан­тич­ное государство в Сев. При­чер­но­мо­рье в 5 в. до н. э. – 4 в. н. э. Рас­по­ла­га­лось на бе­ре­гах Бос­по­ра Ким­ме­рий­ско­го (Кер­чен­ский прол.), сто­ли­ца – Пан­ти­ка­пей (ныне Керчь). В пе­рио­ды наи­выс­ше­го рас­цве­та вклю­ча­ло Вост. Крым (вре­ме­на­ми так­же тер­ри­то­рию Хер­со­не­са в Зап. Кры­му), Та­ман­ский п-ов, Ниж­нее При­ку­ба­нье, Вост. При­азо­вье и дель­ту До­на. Круп­ные цен­тры – Фа­на­го­рия, Гер­мо­нас­са, Гор­гип­пия, Фео­до­сия, Ним­фей, Та­на­ис. Пер­вые греч. ко­ло­нии бы­ли ос­но­ва­ны на тер­ри­то­рии Б. г. в сер. 6 в. до н. э. Ок. 480 в ре­зуль­та­те объ­едине­ния в со­юз пе­ред ли­цом скиф­ской экс­пан­сии не­сколь­ких по­ли­сов Кер­чен­ско­го и Та­ман­ско­го п-овов во­круг Пан­ти­ка­пея об­ра­зо­ва­лось Б. г. Пра­вя­щие ди­на­стии – Ар­хеа­нак­ти­ды (до 438), за­тем Спар­то­ки­ды (до кон. 2 в. до н. э.). Спар­то­ки­ды за­вер­ши­ли объ­е­ди­не­ние греч. по­ли­сов в Б. г., при них оно при­об­ре­ло ха­рак­тер на­след­ст­вен­ной кор­по­ра­тив­ной ти­ра­нии. Пред­ста­ви­те­ли этой ди­нас­тии яв­ля­лись вер­хов­ны­ми ца­ря­ми под­вла­ст­ных вар­вар­ских на­ро­дов, со­хра­няя их тра­диц. вла­ст­ные струк­ту­ры, и ар­хон­та­ми греч. го­ро­дов. Б. г. имело собствен­ные летоисчисление и монету. Ос­но­ву ар­мии при их прав­ле­нии со­ставля­ли вар­вар­ские и на­ём­ные кон­тин­ген­ты. Эко­но­ми­ка Б. г. ба­зи­ро­ва­лась на про­из-ве и вы­во­зе хле­ба; круп­ней­ши­ми его экс­пор­тё­ра­ми бы­ли са­ми ти­ра­ны и их при­бли­жён­ные. Экс­порт хле­ба в бла­го­по­луч­ные го­ды дос­ти­гал ог­ром­ных раз­ме­ров (16 тыс. т еже­год­но толь­ко в Афи­ны). Осн. мас­са то­вар­но­го хле­ба про­из­во­ди­лась по­лу­за­ви­си­мым и от­час­ти за­ви­си­мым местным на­се­ле­ни­ем, а так­же ра­ба­ми. Вы­вози­лись рабы, скот, ко­жи, ры­ба, ме­ха. Для внутр. нужд раз­ви­ва­лись ви­но­гра­дар­ст­во и ви­но­де­лие, ого­род­ни­че­ст­во, са­до­вод­ст­во, борт­ни­че­ст­во. Бы­ли раз­ви­ты ке­ра­мич., ме­тал­лур­гич. (в т. ч. от­лив­ка ста­туй) про­из-ва, об­ра­бот­ка де­ре­ва, кам­ня, тка­че­ст­во. Вво­зи­лись вина, олив­ко­вое мас­ло, тка­ни, ме­тал­лич. из­де­лия, ху­дож. ке­ра­ми­ка и про­из­ве­де­ния мо­ну­мен­таль­но­го иск-ва, ору­жие, ук­ра­ше­ния и др. Боль­шую роль иг­ра­ла тор­гов­ля (в т. ч. по­сред­ни­че­ская) с вар­вар­ским ок­ру­же­ни­ем. Уже в 5 в. бос­по­ря­не име­ли тор­го­вые квар­та­лы в ме­ст­ных по­се­ле­ни­ях и опор­ные пунк­ты в дель­те До­на, где в 3 в. был ос­но­ван г. Та­на­ис. В клас­сич. и эл­ли­ни­стич. пе­рио­ды бос­пор­ские по­ли­сы под­дер­жи­ва­ли тес­ные свя­зи с го­ро­да­ми Гре­ции и Ма­лой Азии. В от­но­ше­ни­ях со Ски­фи­ей пе­рио­ды сою­зов сме­ня­лись ост­рым со­пер­ни­че­ст­вом. Гл. куль­ты в Б. г. – Апол­ло­на (бо­же­ст­ва-пред­во­ди­те­ля ко­ло­ни­стов), Де­мет­ры, Ки­бе­лы, Аф­ро­ди­ты (свя­ти­ли­ще Апа­тур на Та­ман­ском п-ове), «Бо­га Вы­со­чай­ше­го Вне­млю­ще­го» (в рим. вре­мя под влия­ни­ем иу­да­из­ма часть населения Б. г. тя­го­те­ла к мо­но­те­из­му). С нач. 3 в. бос­пор­ские пра­ви­те­ли ста­ли име­но­вать се­бя ца­ря­ми. С 1-й пол. 3 в. Б. г. под­дер­жи­ва­ло ин­тен­сив­ные свя­зи с Егип­том. Со 2-й пол. 3 в. в эко­но­ми­ке и фи­нан­сах Б. г. про­яв­ля­ют­ся кри­зис­ные яв­ле­ния, что вку­пе с ос­лож­не­ни­ем по­ли­тич. об­ста­нов­ки в кон. 2 в., вы­зван­ным дав­ле­ни­ем ски­фов и сар­ма­тов, при­ве­ло к па­де­нию Спар­то­ки­дов. Пе­ри­сад V, по­след­ний пред­ста­ви­тель Спар­то­ки­дов, пе­ре­дал власть пон­тий­ско­му ца­рю Мит­ри­да­ту VI Ев­па­то­ру. Вы­сту­п­ле­ние про­тив Мит­ри­да­та в 107 скиф­ско­го ца­ре­ви­ча Сав­ма­ка, вос­пи­тан­ни­ка Пе­ри­са­да, бы­ло по­дав­ле­но. Б. г. бы­ло втя­ну­то в борь­бу с Ри­мом в ка­че­ст­ве опор­ной ба­зы войск Мит­ри­да­та. Сын Мит­ри­да­та Фар­нак II, по­лу­чив власть от Ри­ма, пред­при­нял не­удач­ную по­пыт­ку (50–47) объ­е­ди­нить вла­де­ния от­ца на Бос­по­ре и в Пон­те. На ру­бе­же н. э. в Б. г. ут­вер­ди­лась вас­саль­ная Ри­му сар­мат­ская ди­на­стия Ти­бе­ри­ев-Юли­ев, свя­зан­ная с Мит­ри­да­том. Б. г. вы­сту­па­ло как со­юз­ник Рим. им­пе­рии, но ве­ло дос­та­точ­но са­мо­сто­ят. по­ли­ти­ку. В 1–2 вв. н. э. бос­пор­ские ца­ри не­од­но­крат­но ус­пеш­но вое­ва­ли про­тив ски­фов и тав­ров в Кры­му, сар­ма­тов в При­азо­вье, кон­тро­ли­руя по­след­нее до устья До­на вклю­чи­тель­но, час­то под­чи­ня­ли Хер­со­нес. При­ток в этот пе­ри­од сар­ма­тов в го­ро­да Б. г. вы­звал зна­чит. сар­ма­ти­за­цию его куль­ту­ры.

Источник

Боспорское царство. Южный ветер Понта

Во II веке до нашей эры отголоски скифо-сарматских сражений всё ещё давали о себе знать. Потеря единой доминирующей силы в регионе в совокупности со множеством кочевых народов, пришедших из Великой Степи, создали тяжелейшую дестабилизирующую обстановку, грозившую крахом эллинским государствам Северного Причерноморья.

Сложнее всего приходилось Херсонесскому царству. Сотрясаясь под нескончаемыми ударами скифов, оно теряло территории одну за другой, в конце концов, сжавшись практически до размеров столицы. У жителей Херсонеса не оставалось другого выбора, как просить помощи у соседей за морем.

Их призыв был услышан. Понтийский царь Митридат VI Евпатор увидел в сложившейся ситуации отличный шанс расширить своё влияние и не замедлил им воспользоваться. К берегам Крымского полуострова со стороны Понта в помощь грекам отправилось воинство во главе с полководцем Диофантом.

Подчинение Боспора Понтийскому царству

Детали этих драматичных событий дошли до нас в основном благодаря «Почётному декрету в честь Диофанта», найденному при раскопках Херсонеса в 1878 году. На удивление хорошо сохранившийся постамент статуи, на котором были сделаны записи, донёс до наших дней сведения, игравшие в жизни Северного Причерноморья важнейшую роль.

Согласно декрету, Диофант по прибытии на место возглавил борьбу со скифами и сумел одержать несколько крупных побед. После этого он выступил в Боспорское царство, чтобы, вероятнее всего, предотвратить их возможный военный союз с Малой Скифией.

Такие действия представляются вполне обоснованными, так как на тот момент между Боспорскими и скифскими правителями наблюдались весьма тесные экономические и родственные связи.

Прикрыв тылы от возможного удара, Диофант пополнил резервы в Херсонесе и отправился вглубь Скифии, где в ходе сражений ему удалось завоевать крепости Неаполь, Хабеи, Керкинитиду и приступить к осаде Прекрасной Гавани (Калос Лимена).

Противостоящий Диофанту скифский царь Палак, объединившись с роксоланами (в тексте их называют «ревксиналами»), попытался взять реванш, но понтийский полководец вновь сумел одержать крупную победу над варварами.

Окончательно разобравшись с угрозой военного вторжения в Херсонес, он вновь отправился в Боспорское царство, где «устраивает тамошние дела прекрасно и полезно для Митридата Евпатора». Скорее всего, эта строка декрета, вместе с ранее упоминавшимся визитом полководца в Пантикапей, даёт основание предполагать, что второе посещение Боспорского царства было направлено на окончательное решение вопроса в передаче власти от действующего правителя к Понтийскому царю. Судя по всему, последний Спартокид Перисад V был хорошо осведомлён о успехах Диофанта и, не имея детей, будучи не способным противостоять Понту и постоянной угрозе варварского нашествия, добровольно согласился сдать бразды правления Митридату VI Евпатору.

Появление в Крыму столь внушительной силы, а также разгром скифов, казалось, должны были поставить точку в череде конфликтов и принести в регион спокойствие. Однако история фиксирует несколько иные события. Потерпевшие поражение, но не сдавшиеся скифы отнюдь не хотели мириться с потерей влияния в Боспорском царстве. Во главе с неким Савмаком им удалось совершить военный переворот, убив Перисада V и заставив Диофанта бежать из Пантикапея на херсонесском корабле.

Правление Савмака на Боспоре длилось около года и закончилось тем, что собравший новые силы Диофант выступил с карательной операцией, в ходе которой захватил города, поддержавшие переворот, наказал зачинщиков, а непосредственно Савмака выслал в Понтийское царство.

Важно упомянуть, что среди учёных до сих пор не утихают споры относительно личности Савмака. В тексте декрета фраза «…скифы во главе с Савмаком произвели государственный переворот и убили воспитавшего его Перисада, царя Боспора, а против него самого составили заговор» вызывает у них оживлённые споры. До сих пор остаётся не ясным – кого именно вскормил Боспорский царь.

На сегодняшний день существует несколько версий его происхождения.

Первая: ряд историков видел в личности Савмака дворцового раба и, соответственно, воспринимали произошедшие события как восстание против угнетателей.

Вторая версия говорит о том, что Савмак являлся членом полуварварской верхушки Боспорского царства, которая опиралась на поддержку скифских правителей, при помощи которых и был совершён переворот.

Третья же версия говорит о том, что этот человек не имел никакого отношения ни к правлению Пантикапея, ни к рабам, а являлся царевичем Малой Скифии и, по сути, вторгся в Боспорское царство извне.

Как бы там ни было, но правление Савмака долго не продлилось, и по итогу этих жестоких событий, примерно со 107 года до нашей эры, Митридат VI Евпатор укрепляется у власти над Боспорским царством, а по факту и всем Северным Причерноморьем на целых пятьдесят лет.

Стоит сказать о том, что помимо Диофанта в боях на Северном Причерноморье история помнит ещё одного понтийского полководца – Неоптолема. Краткая информация о нём зафиксирована в нескольких строках «Географии» Страбона, который упоминает о крупных победах над варварами у устья Меотийского озера (то есть в Керченском проливе). Причём античный историк пишет о том, что «…полководец Митридата Неоптолем в одном и том же проливе летом разбил варваров в морском бою, а зимой – в конном». Эти скудные данные крайне интересны и важны для исследователей, так как сведения Страбона косвенно говорят о том, что помимо крымских завоеваний царь Понта вёл активную кампанию по захвату азиатской части Боспорского царства (Таманский полуостров). Однако достоверных сведений по данному вопросу до сих пор найти не удалось, и существуют лишь предположения о том, с кем вступал в сражения Неоптолем.

В частности, Виноградов Ю. В. в своих исследованиях предполагал, что в Керченском проливе понтийский полководец столкнулся с племенами ахейцев, зигов и гениохов, о которых упоминал тот же Страбон. О том, что эти племена промышляли разбоем и весьма успешно совершали морские набеги на торговые караваны, кратко упоминалось в предыдущей статье.

Данная теория представляется весьма вероятной, так как есть свидетельства того, что в период кризиса Боспорского царства пираты весьма успешно торговали в Боспорских портах, меняя награбленное на провиант и товары. Очевидно, что они не были заинтересованы в смене привычных порядков и потере точек сбыта, всячески этому сопротивляясь.

Роль Боспора в большой игре

Полководцы завоевали для Митридата не только скифов и тавров. В состав Понтийского царства вошли Боспор, Херсонес, Ольвия и Тира. Позже к ним присоединились бастарны и сарматы.

Единым центром управления для этих земель стала столица Боспорского царства – Пантикапей. Здесь находились наместники Митридата, и отсюда отправлялась помощь и необходимые ресурсы на нужды Понта.

Включение античных государств Северного Причерноморья в состав единой державы поначалу казалось выгодным всем сторонам и, безусловно, нашло поддержку эллинских городов. Однако действия Митридата отнюдь не были актом чистого альтруизма. Его амбиции простирались намного дальше берегов Чёрного моря, и столкновение с могучим Римом в этой ситуации было неизбежно. Понтийская держава была создана к началу Первой Митридатовой войны – в этой и последующих кампаниях северным греческим землям отводилась роль поставщика провизии, снаряжения и, что важнее всего, воинских контингентов. Основная масса войск при этом рекрутировалась из варварских племён и в меньшей степени отрядами эллинских государств.

Формируя свою державу, Митридат VI Евпатор столкнулся с сопротивлением ряда варварских племён, последующий контроль над которыми представляется задачей более сложной, чем их завоевание. В начинающейся борьбе с Римом Понтийский царь без сомнения придавал крайне важное значение своим Крымским победам. Причём эти завоевания имели не только практический вес, выражавшийся в людских и материальных ресурсах, но и морально-психологический. Официальная пропаганда выставляла Митридата VI победителем скифов, не знавших ранее поражения, ставя царя Понта выше Кира, Дария и Зопириона, которые не смогли справиться с великими кочевниками. Собранное в большинстве своём из этих варваров войско должно было оказаться не по силам Римским армиям.

Однако если присмотреться, то ситуация складывалась для Митридата не так радужно, как казалось. Связи, налаженные с варварскими племенами, были не столь прочны и надёжны, как хотелось бы Понтийским правителям. Возможно, отчасти это сыграло свою роль в последующей драме, разыгравшейся на землях Боспора.

Источник

Боспорское царство. Последняя война с империей

В самом начале I века нашей эры в отношениях между Римом и Боспорским царством наступило относительное затишье. Империя перестала оказывать прямое давление на регион, а правящие элиты Северного Причерноморья, в свою очередь, перестали стремиться выйти из-под влияния могучего соседа.

Становление у власти царя Аспурга только укрепило взаимоотношения между державами. Не являясь членом какой-либо из правящих ранее династий, он вынужден был искать могучего союзника, который хотя бы формально мог подтвердить легитимность его нахождения на троне. Итогом этого союза стала временная стабилизация жизни общества государств Северного Причерноморья и более или менее надёжная защита от внешних врагов.

Однако дыхание Великой Степи и её бесчисленного множества народов продолжало будоражить воображение правителей Боспора. Неисчерпаемая военная мощь кочевых варварских орд выступала слишком большим соблазном, чтобы просто его игнорировать, и уже к середине I века нашей эры над степями Крыма и Тамани вновь вознеслось знамя войны.

Жажда власти и амбиции снова втянули Боспорское царство в борьбу с могучим Римом. Но обо всём по порядку.

Варвар и друг римлян на Боспорском престоле

Происхождение Аспурга на сегодняшний день достоверно не известно. Есть версия, что к власти его привела Динамия – внучка Митридата VI Евпатора и Боспорская правительница, игравшая важную роль в Северном Причерноморье на рубеже эпох. Некоторые историки считают, что, желая заручиться поддержкой сильной в военном плане кочевой группы аспургиан, она усыновила одного из варварских царевичей, тем самым открыв ему дорогу на престол.

Сам Аспург взошел на трон в 14 году н. э., предварительно перед этим посетив Рим, чтобы заключить договор о дружбе и получить юридическое одобрение нахождения у власти.

В роли царя Боспора он показал себя умелым полководцем, энергичным политиком и тонким дипломатом. Пользуясь поддержкой Рима и огромными военными ресурсами кочевого мира, он проводил активные действия по укреплению границ и расширению сферы своего влияния.

На западных рубежах Аспургу удалось заключить оборонительный союз с Херсонесом, а также покорить скифов и тавров, значительно сократив их набеги на греческие поселения. На востоке он восстановил фортификационные сооружения ключевых территорий Боспорского царства и наладил мирные отношения с разношерстными кочевыми племенами региона.

Не забывал амбициозный правитель и о собственном династическом положении. В конце 20-х – начале 30-х годов I века н. э. Аспург женился на Гипепирии – представительнице фракийского правящего рода. Этот брак дал ему право формально стать законным наследником старинной боспорской династии Спартокидов, которая правила в регионе около трёхсот лет. От этого союза у Аспурга родилось два сына – Митридат и Котис, которые впоследствии приняли власть в царстве.

Стабилизация положения в Северном Причерноморье нашла свой отклик в укреплении отношений Боспорского царства с Римом, для которого Аспург подходил как нельзя лучше. Он полностью соответствовал критериям, которые предъявлялись к правителям дружественных империи государств: был достаточно популярной фигурой для населения царства, обладал тонким политическим чутьём и в то же время послушно следовал воле правителей Рима.

Значительное доверие со стороны Рима в отношении Аспурга, вероятнее всего, проявилось в даровании ему и его потомству звания римского гражданина, выразившееся в принятии боспорскими царями имени Тиберий Юлий, которое стало династическим для местных царей вплоть до V века нашей эры.

Митридат и Рим понятия несовместимые

Аспург ушел из жизни в 37 году нашей эры, в момент, когда власть в Риме перешла от Тиберия к Калигуле. С приходом нового императора в регионах возникла неопределённость относительно их дальнейшего статуса и уровня автономности, коснувшаяся в том числе и Северного Причерноморья, на которое у Калигулы были свои собственные планы.

Относительно престолонаследия после ухода из жизни Аспурга, мнения учёных несколько разнятся. Одни считают, что власть на какое-то время приняла Гипепирия, которая управляла государством вплоть до совершеннолетия прямого наследника трона – Митридата VIII. Другие же, не отрицая нахождения у власти супруги Аспурга, склоняются ко мнению, что старший сын, который должен был стать царём, банально не мог занять престол, так как находился в это время в качестве почётного заложника в Риме, где получал соответствующее воспитание и проходил процесс внедрения в имперскую культуру. Практика удержания детей подконтрольных государств в столице в то время была широко распространена.

Как уже упоминалось ранее, у Калигулы были отдельные виды на черноморские царства. Изначально он не планировал передавать боспорский престол наследникам Аспурга. В его задумку входило объединение Боспорского и Понтийского царств под одним руководством для более пристального и удобного контроля над территориями. На роль правителя объединенных земель пророчили Полемона II – внука Полемона I, который уже пытался осуществить задумку Рима, но был убит теми самыми аспургианами, название которых в качестве имени принял умерший царь Боспора.

К счастью, в империи достаточно быстро сообразили, что объединение государств может вызвать новые волнения в Северном Причерноморье, которые вполне могли вылиться не просто в восстание, а, учитывая тесные связи правящего дома с варварским миром, в полномасштабный конфликт. Поэтому ставку в правлении сделали всё-таки на Митридата VIII, а Полемону II дали в управление Киликию – область, ранее принадлежащую его деду.

Вернувшись на родину и приняв престол, Митридат VIII на первых порах рьяно демонстрировал лояльность и дружбу своему покровителю, поддерживая все инициативы, которыми было так богато правление Калигулы. В этом молодой царь вряд ли отличался от прочих правителей дружественных Риму государств. Однако, вероятно, уже тогда у него зрели мысли о проведении более самостоятельной и независимой от империи политической деятельности.

Как и его великий предок – Митридат VI Евпатор, новый правитель Боспорского царства делал ставку на огромные воинские ресурсы кочевого мира, находящегося по соседству. Пребывая у власти, он активно заигрывал со скифами, регулярно направляя им дары и заверения в прочной и взаимовыгодной дружбе, не забывая при этом и о своих восточных соседях – многочисленных сарматских племенах, с которыми у правящих кругов были достаточно тесные отношения.

Тем не менее, Митридат VIII не спешил вступать в конфронтацию с Римом. Видимо, прекрасно осознавая мощь легионов империи, он выжидал удобного момента для воплощения своих амбиций. После убийства Калигулы и утверждения на троне Клавдия, он даже направил в качестве посла доброй воли своего брата Котиса, чтобы заверить нового императора в верноподданности Риму. Однако Котис имел свои виды на ситуацию и, прибыв в столицу империи, постарался донести Клавдию реальное положение дел и обстановку, складывающуюся на северных берегах Чёрного Моря.

Вот что об этом говорит историк Дион Кассий:

Предательство Котиса привело к витку обострения отношений между Боспором и Римом. Осознав, что скрывать намерения бессмысленно, Митридат VIII открыто заявил о новом политическом курсе и, судя по записям Корнелия Тацита в отношении Клавдия, провел на территории государства ряд антиримских акций.

Вполне вероятно, что Боспорский правитель, чтобы подтвердить свои намерения против Рима, сознательно уничтожал статуи и предметы искусства, связанные с императорским правлением.

Боспорская война 45–49 годов н. э.

Подавить восстание в мятежном государстве и утвердить на троне Боспорского царства Котиса, Клавдий поручил наместнику провинции Мёзия – Авлу Дидию Галлу. Против Митридата была сформирована военная группа числом не менее легиона, в усиление к которой были добавлены несколько когорт прибывших из Вифинии, вспомогательный конный отряд и несколько отрядов солдат, набранных из местного населения.

Сборным пунктом военной группы стал, по всей видимости, Херсонес. Далее армия Рима без каких-либо затруднений вытеснила Митридата VIII из европейской части Боспора (Крымский полуостров), вынудив его с вместе с войском уйти в степи Прикубанья. Для поддержания власти нового правителя в качестве помощи ему были оставлены несколько когорт под управлением Гая Юлия Аквиллы, в то время как основное войско территорию царства покинуло.

Накапливая внушительное войско, он поставил Котиса и Аквиллу в сложное положение. Ждать момента, когда мятежный царь соберет орду и вернётся на территорию Крыма, было бессмысленно, но и лезть без поддержки в котёл агрессивных варварских племён не хотелось. Поэтому, согласно записям того же Тацита, римско-боспорская коалиция принялась искать союзников среди кочевых племён.

Такой ход, очевидно, был обусловлен отсутствием у римлян и сторонников Котиса сильной конницы, которая была принципиально необходима в предстоящих сражениях.

Потенциальные союзники в будущей кампании, вероятнее всего, были выбраны неслучайно. По мнению ряда историков, племена сираков, выступавших в качестве основной военной силы Митридата, и племена аорсов находились в давней конфронтации, и в том, что кочевники всё-таки примкнули к союзу, сыграли роль не столько выгоды отношений с Римом и Боспором, сколько давнее соперничество двух кочевых групп.

После достижения договорённостей, объединенное войско выдвинулось вглубь территорий кочевников. На пути в страну данариев, где осел Митридат, римско-боспорская армия провела несколько успешных сражений и без каких-либо затруднений подошла к городу Успы – столице главных союзников мятежного царя.

Расположенный на возвышенности главный город сираков, судя по всему, был достаточно населённым. Его окружали рвы и стены, но не из камня, а из сплетённых прутьев с насыпанной посредине землёй. Высота этих сооружений достоверно неизвестна, но, основываясь на схожих конструкциях, вряд ли превышала четырёх метров. Несмотря на простоту и примитивность данных сооружений, римско-боспорской армии сходу взять город не удалось. Потерпев неудачу, немедля ни дня, наступающие войска заблокировали подходы к Успе, засыпали рвы и соорудили штурмовые подвижные башни, на которых без каких-либо препятствий забросали защитников горящими факелами и копьями.

На следующий день, отвергнув предложения о мире, римляне взяли город штурмом и устроили в нём форменную резню. Массовое истребление столицы сираков заставило усомниться их предводителя в целесообразности дальнейшей войны, и он, по информации Тацита:

Такой исход дела вполне устраивал победителей, так как, несмотря на успехи, все прекрасно понимали, что полностью подчинить кочевников было крайне затруднительно.

Исход мятежного царя

Лишившись поддержки главных союзников, Митридат VIII, в конце концов, был вынужден капитулировать. Бывший царь прибегнул к милосердию вождя аорсов Евнона, который добился от императора согласия не вести пленника в триумфальном шествии и сохранить ему жизнь. Клавдий согласился на предложенные условия и доставленный в Рим пленник, прожил там почти двадцать лет, пока его не казнили за участие в заговоре против императора Гальбы. Видимо, римское воспитание принесло когда-то Митридату не только свет цивилизованности, но и теневые стороны жизни империи.

Война 45– 49 годов н. э. была последней попыткой Боспорского царства отделиться от Рима и проводить абсолютно независимую автономную политику. И хоть ни одна из войн в конечном счёте не удалась, все они так или иначе способствовали тому, что империя в отношении Северного Причерноморья впоследствии формировала более взвешенную политику, учитывавшую интересы вассального государства.

Источники:
1. Корнелий Тацит «Анналы. Книга XII» Перевод – А.С. Бобович Издательство «Ладомир» 1993 г.
2. Ю.А. Виноградов, В.А. Горончаровский «Военная история Боспорского царства» Издательство «Ломоносов» 2017 г.
3. В.М. Зубарь, А.С. Русляева «На берегах Боспора Киммерийского» Издательский дом «Стилос» 2004 г.
4. С.Ю. Сапрыкин «Боспорское царство на рубеже двух эпох». Издательство «НАУКА» 2002 г.
5. Кассий Дион Коккейан. «Римская история. Книга XL» Издательство «Нестор-История» 2014 г.

Источник