чем закончилась гражданская война в испании 1936 1939 гг
Гражданская война в Испании 1936-1939: причины, хронология событий, итоги войны
Под гражданской войной, которая охватила южное государство Европы – Испанию в 1936-1939 гг., принято понимать вооруженный конфликт, спровоцированный социальными, экономическими и политическими противоречиями. Указанный хронологический период является фазой обострения противостояний между сторонниками монархии и демократии. Предпосылки же начали формироваться задолго до 1936 года, что было связано с особенностями развития Испании в 20 в. Война официально прекратилась в 1939 году, а вот последствия были ощутимы до окончания Второй мировой войны, повлияв на дальнейшую историю страны.
Участники гражданской войны
Борьба в Испании происходила между несколькими противоборствующими силами, главными среди которых были:
Этапы конфликта
Ученые выделяют несколько периодов в гражданской войне в Испании, которые отличались между собой активизацией военных действий. Таким образом, можно выделить три этапа:
Предпосылки и причины войны: хронология событий 1920-х – середины 1930-х гг.
Конфронтация открытого характера началась после того, как 12 июля был убит офицер, входивший в республиканскую партию. В ответ, был застрелен депутат от консерваторских политических сил. Через несколько дней против республиканцев выступили военные на Канарах и Марокко, которые в то время находились под властью Испании. К 18 июля уже во всех воинских гарнизонах начались восстания и мятежи, которые перешли стали основной движущей силой гражданской войны и режима Франко. В частности, его поддержали офицеры (почти 14 тысяч), а также рядовые солдаты (150 тыс. человек).
Основные военные действия 1936-1939 гг.
Территорией вооруженного восстания военных стали такие города, как:
Власть была обеспокоена таким поворотом событий, поскольку на захваченных территориях было сконцентрировано почти 70% аграрного сектора Испании и 20% промышленных ресурсов. Мятежниками руководил в первые месяцы войны Хосе Санхурхо, который вернулся в Испанию из португальского изгнания. Но в 1936 году он трагично погиб в авиационной катастрофе, и путчисты выбрали нового лидер а. Им стал генералиссимус Франсиско Франко, который получил титул вождь (на испанском «каудильо»)
Хронология событий гражданской войны в течение 1936-1939 гг. выглядит следующим образом:
Франсиско Франко решил сделать себя пожизненным правителем страны, выбрав себе в преемнике внука бывшего короля Альфонса Тринадцатого принца Хуана Карлоса (Бурбонская династия). Возвращение законного монарха на трон должно было снова превратить Испанию в монархию и королевство. Так и случилось после того, как 20 ноября 1975 года каудильо умер. Хуан Карлос был коронован и стал править страной.
Результаты и последствия гражданской войны
Среди основных итогов кровопролитного конфликта стоит отметить:
Историки считают, что республиканцы проиграли в войне, т.к. не смогли устранить противоречия между различными политсилами. Например, Народный фронт постоянно «бурлил» от противостояний коммунистов, социалистов, троцкистов, анархистов. К другим причинам поражения республиканского правительства стоит отнести:
Таким образом, гражданская война, охватившая Испанию в 1936 году и длившаяся три года, стала катастрофой для простого населения. В результате свержения республиканского правительства была установлена диктатура Франко. Кроме того, внутренний конфликт в Испании показал резкую поляризацию сил на международной арене.
Гражданская война в Испании (1936-1939 гг.)
Начало мятежа
Во время Великой депрессии конца 20-х — начала 30-х гг. XX в. в Испании, как и во всём мире, нарастал социально-экономический кризис. В 1931 г. пала монархия, в 1934 г. произошли вооружённые столкновения между левыми (социалисты, коммунисты, анархисты, либералы, сторонники автономии Каталонии и Страны Басков) и правыми — консерваторами, которых поддерживали также фашисты. В феврале 1936 г. на выборах в парламент (кортесы) победил блок левых сил — Народный фронт. Сначала его правительство действовало нерешительно, опасаясь, что радикальные меры в пользу трудящихся могут привести к вооружённому сопротивлению правых.
Испания раскололась на два лагеря. С одной стороны действовали приверженцы радикальных социальных реформ, входившие в партии и профсоюзы Народного фронта и Национальную конфедерацию труда (НКТ), сотни тысяч членов которой поддерживали идеи анархо-синдикалистов. С другой — консерваторы и испанские фашисты (фалангисты), доказывавшие, что страну может спасти только диктатура, которая железной рукой остановит левых и защитит от них «испанские традиции». Их не смущало, что Испания к тому времени стала одной из самых отсталых и бедных стран Европы.
17 июля 1936 г. по команде генерала Хосе Санхурхо, руководившего заговорщиками из эмиграции, восстали части, расквартированные в испанской колонии Марокко. 18 июля мятеж распространился уже собственно на Испанию. Путчисты пытались захватить ключевые центры страны. Но против мятежников в городах выступили миллионы испанцев. Профсоюзы и левые партии организовали быстрое вооружение народа. Во многих городах, в том числе в Мадриде и Барселоне, восставших военных заблокировал вооружённый народ, и они были вынуждены сдаться. Реальная власть перешла к народу.
Германия направила в Испанию авиацию. Поддержка фашистских держав помогла Франко перейти в наступление. Очаги мятежа соединились, в руках франкистов оказалась западная часть страны. Войска Франко двигались на Мадрид.
Война и революция
Одновременно с гражданской войной в Испании началась социальная революция. На территории, оставшейся в руках республики, власть перешла к созданным на местах советам и комитетам Народного фронта, состоявшим из представителей партий и профсоюзов. Каждая крупная организация имела свои вооружённые отряды. По инициативе анархо-синдикалистов рабочие стали захватывать предприятия, а крестьяне — землю. Крестьяне объединялись в коллективные хозяйства и начинали трудиться совместно. Испанская «коллективизация» отличалась от советской тем, что в большинстве случаев проводилась добровольно. Рабочие создали демократически избранные органы самоуправления на предприятиях, которые наладили производство. Теперь испанские трудящиеся знали, за что сражаются. Впервые они осознали себя хозяевами своей жизни и своей страны.
Переход земли и фабрик в руки работников проходил при поддержке нового правительства социалиста Франсиско Ларго Кабальеро, созданного в сентябре 1936 г. В него вошли партии Народного фронта, а затем даже анархо-синдикалисты, которые в других условиях выступали против всякого государства, за полное самоуправление трудящихся. Но в условиях тяжёлой войны они согласились, что для защиты революции должны сплотиться все силы.
В тяжёлой ситуации оказались Астурия и Страна Басков. Эта часть республики была отсечена от основной её территории ещё в начале войны. Но теперь Франко смог сосредоточить против этого очага сопротивления значительную группировку и брал город за городом. Чтобы сломить дух обороняющихся, авиация фашистов подвергла республиканские города варварским бомбардировкам, не имевшим собственно военного значения. Весь мир был потрясён разрушительными бомбёжками городка Герника 26 апреля 1937 г., центр которого был снесён немецкой авиацией. В один день погибло более тысячи мирных жителей. Художник Пабло Пикассо посвятил этой трагедии картину, на которой быки топчут людей.
В феврале 1937 г. на юге франкистами была взята Малага. Но в марте республиканцы показали, что научились воевать, и одержали победу под Гвадалахарой.
Оборона Мадрида
Падение столицы могло иметь катастрофические военные, моральные и политические последствия для республики, но наступление Франко казалось неудержимым. Правительство отбыло из Мадрида в Валенсию. Командование войсками, оборонявшими Мадрид, перешло к генералу Хосе Миахе.
Республиканская милиция, которую лучше организованные франкисты били «в поле», опершись спиной на улицы Мадрида, стала гораздо сильней. На защиту города поднялись тысячи его жителей.
«Водители трамваев, сталкиваясь лицом к лицу с противником, превращали вагоны в баррикады, брали винтовки у раненых или убитых солдат, а часто просто кирки и лопаты — любое орудие, которым можно было убивать фашистов.
То же самое делали парикмахеры, официанты, служащие. Все. Женщины, захватив кофе, коньяк и другие продукты, отправлялись на передовую, чтобы подкрепить ополченцев. Они говорили бойцам самые нежные и самые жестокие слова. Они обнимали храбрых и насмехались над теми, кто колебался. Каждый квартал города возводил свои оборонительные сооружения», — рассказывал республиканский командир коммунист Энрике Листер. Жители Мадрида несли потери ещё до начала сражения в городе — итальянские и немецкие самолёты бомбили его. Вызов в воздухе им бросили советские пилоты. Несмотря на опасность, мадридцы собирались на улицах и следили за ходом воздушных баталий.
В Мадрид прибыла недавно сформированная 11-я интернациональная бригада — первое формирование интернационалистов (около 1900 бойцов). На её участке франкисты форсировали реку Монсанарес и двинулись на университетский городок, но интернационалисты отбили эту атаку. 11 ноября в город прибыли трёхтысячная колонна анархиста Дуррути и 12-я интернациональная бригада (правда, в неполном составе — только 1600 бойцов). Эти подкрепления увеличили республиканскую армию до 36 тыс. человек. Партийная принадлежность бойцов играла всё меньшую роль. Они предпочитали подчиняться ближайшему к их позициям штабу, не интересуясь партийностью его офицеров.
17 ноября стало ясно, что у Варелы больше нет сил, чтобы выйти за пределы университетского городка и даже захватить его целиком. Но ожесточённые бои здесь шли до 23 ноября. В ноябрьской битве за Мадрид погибло с обеих сторон более 10 тыс. человек.
19 ноября на площади Монклоа был смертельно ранен Дуррути. Похороны вожака анархистов, скончавшегося 20 ноября, вылились в грандиозную демонстрацию — в последний путь его провожали около 200 тыс. человек.
13 декабря франкисты попытались обойти Мадрид, прорвавшись между столицей и горами Гвадаррамы. Для начала нужно было перерезать дорогу на Ла-Корунью. В наступление пошли четыре бригады численностью 18 тыс. бойцов. 14 декабря франкисты взяли городок Боадилья, но он тут же был отбит с помощью танков под командованием Д. Павлова, того самого, который будет командовать Западным фронтом Красной армии в трагическом июне 1941 года. Новая волна франкистского наступления накрыла Боадилью, где были окружены два батальона интербригадис-тов. Они с трудом проложили себе дорогу назад, оставив горы своих и вражеских трупов. На Рождество в сражении наступила пауза. Перегруппировавшись и получив подкрепление, франкисты начали новое наступление на шоссе.
Мадрид и окрестности защищал армейский корпус Миахи, включавший пять дивизий. Шоссе на Ла-Корунью обороняла дивизия Модесто, в состав которой входили как регулярные войска, так и милиция, сформированная рабочими организациями, в том числе преимущественно анархистская бригада Меры. 3 января франкисты подошли к шоссе у местечка Лас-Росас. Здесь закипели ожесточённые бои. Атаки и контратаки сменяли друг друга. Стороны, как во время Первой мировой войны, зарылись в траншеи. Республиканцы цеплялись за многочисленные в этом районе дачные домики и виллы. 5 января 1937 г. на позиции республиканцев обрушился шквал огня немецких бомбардировщиков и итальянских танков. Над мадридским фронтом нависла тень катастрофы. К шоссе срочно перебрасывались резервы республики и части с других фронтов. В Лас-Росасе продолжали держаться окружённые интербригадисты, преимущественно немцы, но у Посуэло франкисты всё же перерезали шоссе. Мера не давал противнику продвинуться от Лас-Росаса дальше к Гвадарраме. 11 января в тумане в бой вступили 12-я и 14-я интербригады, переброшенные с других участков фронта. Они вышли к Лас-Росасу, где ещё держались последние бойцы интернационального батальона Тельмана. В прорыв пошли советские танки. В итоге франкисты оставили за собой лишь небольшой участок шоссе. К 15 января противники зарылись в землю, и сражение выдохлось, унеся жизни около 15 тыс. человек.
К началу 1937 г. в районе Мадрида сконцентрировались основные силы противников — по 40—60 тыс. с обеих сторон. Война в Испании стала, как и Первая мировая, войной на истощение.
Битва при Гвадалахаре
Отчаявшись взять Мадрид «в лоб», Франко ударил в тыл мадридскому фронту республиканцев через город Гвадалахару, расположенный северо-восточнее Мадрида.
Против Гвадалахары были сосредоточены лучшие части Франко — 15 тыс. марокканцев во главе с Хосе Москардо, четыре дивизии итальянского корпуса общей численностью 35 тыс. человек при 250 танках под общим командованием Марио Роатты. 8 марта они двинулись вперёд, пытаясь пробиться к Гвадалахаре через небольшие городки, разбросанные в гористой местности к северу от н.её.
Первоначально фашистскому наступлению противостояла 12-я дивизия республиканцев — 10 тыс. бойцов, из которых вооружённых немногим более половины. Её фронт был быстро прорван. Но вскоре на место действия перебросили все свободные части Центрального фронта; из них был сформирован 4-й армейский корпус под командованием Энрике Хурадо. Теперь против Москардо стояли 11-я дивизия Листера, 11-я интербригада и ещё три бригады, преимущественно подконтрольные коммунистам. Против итальянцев действовала 14-я дивизия анархиста Сиприано Меры и 12-я интербригада, в состав которой входил и итальянский батальон. Итальянцам — фашистам и антифашистам — предстояло помериться силами на земле Испании. Хотя численность республиканцев удвоилась, франкисты сохраняли более чем двойное превосходство в живой силе. У республиканцев имелось только 60 советских танков, но их качество было выше, чем у итальянских.
Битва на земле сопровождалась боями в воздухе и даже природными катаклизмами. Бойцы шли в атаку то под ледяным ливнем, то по морозу, непривычному для южан — испанцев и итальянцев, сражавшихся по обе стороны фронта. Под городком Бриуэгой, у замка Ибарра, столкнулись итальянские фашисты-чернорубашечники и интербригадисты-итальянцы. Антифашисты захватили замок, выбив из него противника.
11 марта фашисты прорвали фронт коммуниста Листера под городком Триуэгой и ринулись на Гвадалахару. Только с помощью советских танков и авиации удалось остановить фашистов у Тории и отбить Триуэгу. На участке Меры итальянцы были остановлены за Бриуэгой, после чего и здесь республиканцы стали наносить контрудары. 12 марта итальянский фашистский корпус был вынужден перейти к обороне.
14 марта в район Гвадалахары прибыл командующий Центральным фронтом республики Миаха, который со своими командирами стал планировать контрудар. Контратаки республиканцев показали, что клин фашистов может быть зажат республиканцами с двух сторон. 11-я и 12-я дивизии вместе с 11-й интербригадой напирали на него с запада, а 14-я дивизия Меры и 12-я интербригада — с востока. Несмотря на то что у фашистов сохранялось двойное превосходство в силах, республиканское командование решилось на контрнаступление. Ради этого анархисту Мере было даже выделено 16 танков. Ему вместе с 12-й интербригадой и 1-й штурмовой бригадой предстояло взять Бриуэгу с востока, в то время как с запада должны были ударить Листер и 11-я интербригада.
18 марта контрнаступление началось. Хлынувший ливень и грязь не остановили продвижение республиканцев. Они ворвались в Бриуэгу с востока и севера. Штурмовая бригада залегла, и Мера лично поднимал бойцов в атаку. Под угрозой окружения фашисты побежали. В плен было взято 300 итальянцев.
Контрнаступление продолжалось. Успех Меры предопределил общее поражение итальянцев 18 марта, и Роатта принял решение об отходе. Преследуя фашистов, республиканцы обратили их в бегство.
20 марта итальянцы закрепились недалеко от Гвадалахары у небольших городов Леданки и Аламиноса, после чего сражение вскоре прекратилось.
Сражение под Гвадалахарой имело большое значение для всего хода войны. В республиканской части Испании оно вызвало прилив энтузиазма. Казалось, наступил перелом. Фашисты потеряли инициативу. Теперь республиканцы могли сами выбрать место для своего удара. Но реализовать это преимущество не удалось из-за вспышки политической борьбы, спровоцированной противниками Ларго Кабальеро.
Поражение Испанской Республики
Постепенно республиканцы разделились на два лагеря. Коммунисты во главе с Хосе Диасом, правые социалисты во главе с Индалесио Прието и либералы во главе с президентом Мануэлем Асаньей утверждали, что в интересах сплочения народа необходимо отобрать предприятия у коллективов и передать их государству, а также распустить коллективные хозяйства на селе. Левые (левое крыло социалистов во главе с Ларго Кабальеро и анархо-синдикалисты) считали, что такие меры только разочаруют трудящихся в республике и ослабят её.
Противоречия обострились до предела и в мае 1937 г. привели к вооружённым столкновениям между коммунистами и анархистами в Барселоне. На стороне коммунистов выступили местные каталонские националисты, а анархистов поддержали левые коммунисты-антисталинцы, которых называли троцкистами (хотя Троцкому они не подчинялись). В этих тяжёлых условиях коммунисты и правые социалисты вышли из правительства, парализовав его работу. Президент Асанья опасался анархо-синдикалистов больше, чем провозглашавших умеренные взгляды коммунистов, и назначил премьер-министром их союзника правого социалиста Хуана Негрина.
В марте 1939 г. сторонники капитуляции перед Франко подняли мятеж в Мадриде. Они считали, что пора прекратить бессмысленное кровопролитие. Это выступление окончательно разрушило фронт. К 1 апреля 1939 г. франкисты быстро заняли последние территории республиканской Испании.
С 1939 г. в Испании установилась диктатура Франко, просуществовавшая до 1975 г. Испанская республика пала. Но её опыт остался в истории как новый социальный эксперимент по освобождению трудящихся от гнёта капитализма «не по Сталину», как первое серьёзное сражение, которое было дано фашизму в Европе.
«Крестовый поход» под руку с фашистами: почему в Испании диктатура победила республику
Как несовершенства избирательной системы обернулись офицерским заговором, сожжёнными городами, потерянным золотым запасом и войной.
В начале 1936 года испанский художник Сальвадор Дали написал одну из своих самых известных картин — «Мягкая конструкция с варёными бобами», так же известную как «Предчувствие гражданской войны».
На полотне Дали изобразил скорее даже две конструкции из частей одного человеческого тела. К гармонии они не стремятся: «герои» картины яростно борются между собой, складываясь очертаниями в контур Испании на географической карте. А у подножия схватки разбросаны бобы — самая дешёвая и потому доступная беднякам еда в стране.
Смысл картины кажется очевидным. Дали запечатлел расколотое испанское общество 1930-х годов. «Предчувствие гражданской войны» не обманчиво: вооружённый конфликт начался спустя несколько месяцев после написания картины.
Основные источники статьи:
В начале 20 века Испанское королевство считалось одним из наиболее отсталых государств Европы. Оно растратило почти все заокеанские колонии и превратилось из могущественной державы в периферийную страну. Около 75% испанцев всё ещё занимались сельским хозяйством. Причём большинство их них составляли не фермеры, а полукрепостные батраки у помещиков-латифундистов. Лишь 60% населения могли читать и писать, а средняя продолжительность жизни едва превышала 35 лет.
Во время Первой мировой войны государство добилось небольшого экономического роста из-за неучастия в конфликте: Испания неплохо заработала на военных заказах обеих воюющих сторон. Однако жизнь большинства населения лучше от этого не стала.
Сильно отличались между собой и условия жизни в разных городах и регионах. Наиболее развитыми выглядели северные и северо-восточные провинции, населённые этническими меньшинствами: басками и каталонцами. Однако они не пользовались автономией, а любые проявления национального самосознания там преследовались центральной властью.
В обществе росло напряжение. Популярнее становилась как демократическая оппозиция, так и откровенно экстремистские силы вроде анархистов. Протестные настроения подстёгивала непопулярная Рифская война с повстанцами в Северном Марокко — одной из последних испанских колоний.
В 1923 году генерал Мигель Примо де Ривера при поддержке короля Альфонсо Тринадцатого установил военную диктатуру. Но его правление оказалось неудачным: Примо де Ривера затеял сразу несколько амбициозных строительств, платить за которые Испании с началом Великой депрессии стало нечем. В 1930 году генерал добровольно оставил власть.
Борьба с военным режимом сплотила оппозицию. После отставки Примо де Риверы она стала добиваться уже свержения непопулярного короля. 14 апреля 1931 года после массовых акций протеста Альфонсо Тринадцатый покинул страну. Испанию провозгласили республикой.
В конце 19 века испанцы уже пытались жить без монархии: Первая республика прожила чуть больше года. Новая попытка оказалась немногим успешнее. Латинское слово «республика» означает «общее дело», а Вторая республика для своих граждан стала каким угодно, но только не общим делом.
Внешне всё выглядело достойно. В 1930-х годах половина европейских стран оказалась под властью правых диктатур. В Испании же приняли передовую для своего времени демократическую конституцию. Там работал парламент, регулярно проводились местные и общенациональные выборы на альтернативной основе, свободно действовали профсоюзы и политические партии разного толка.
Но Вторая республика не победила бедность большинства испанцев и не обеспечила стране твёрдый экономический рост. При этом правившие в 1931-1933 годах леволиберальные политики здорово настроили против себя два важных для испанского общества института: вооружённые силы и католическую Церковь. Положение дел в армии и отношения государства с религией объективно требовали реформ. Однако республиканские власти проводили их поспешно и без необходимых разъяснений.
Сотни уволенных или пониженных в звании офицеров чувствовали себя преданными и обманутыми. Ещё хуже складывались отношения Второй республики с Церковью. Новые власти не только лишили её всех старых привилегий, но и молчаливо одобряли поджоги храмов ультралевыми, нападения на священнослужителей и верующих. Крупнейшему испанскому политику 1930-х годов Мануэлю Асанье приписывали слова о том, что все церкви страны не стоят жизни и одного республиканца.
Политическая система сбоила. Оппоненты с трудом находили общий язык и упорно не шли друг другу на компромисс. Только состав правительства в 1931-1936 годах в Испании менялся 16 раз. Республику дважды пытались свергнуть: в августе 1932 года провалился военный мятеж, а в октябре 1934 года армия уже сама подавила рабочее восстание в шахтёрской Астурии. Локальные бунты на страдавшем от перенаселённости и малоземелья юге страны систематически поднимали анархисты.
Крупнейшие испанские интеллектуалы начала 20 веке Хосе Ортега-и-Гассет и Мигель де Унамуно писали об особом образе мыслей своих земляков. Испанцы, согласно этим философам, не любят переходных ситуаций, промежуточных состояний и компромиссов. При этом их легко внезапно увлечь на чью-либо сторону. В середине 1930-х годов подобное испытала вся нация.
Страна может существовать при республике и монархии, с парламентским или президентским строем, при коммунизме или при фашизме. Но она не может жить в анархии, которая царит в Испании сейчас. Мы похоронили свою демократию.
Точкой невозврата стали парламентские выборы в феврале 1936 года. Левые и правые силы шли на них двумя «фронтами»: «Народным» и «Национальным». Голосование засвидетельствовало разобщённость страны. «Народный фронт» набрал 47,03% голосов, а «Национальный» — 46,48%. Левым помогло несовершенство мажоритарной избирательной системы: они получили 285 парламентских мест, в то время как правые — 131.
Сторонники «Народного фронта» ликовали. Новое правительство дало амнистию участникам восстания 1934 года, а подавлявших его военных привлекло к ответственности. У крупных землевладельцев начали безвозмездно изымать землю. Предприятия охватили забастовки, а государство вынуждало бизнес выполнять любые требования рабочих. В ответ предприниматели начали выводить капитал из страны.
Напряжённость вылилась в необъявленную уличную войну между сторонниками правительства и оппозиции. С февраля по июль 1936 года в ней погибло или было ранено около 1500 испанцев. Перестрелки, взрывы и покушения превратились в часть испанской повседневности.
Крупные партии обзавелись собственными ополчениями. По политическим предпочтениям размежевались даже силовые структуры. Там полулегально действовали проправительственный «профсоюз» UMRA (Unión Militar Republicana Antifascista — Республиканский союз военных-антифашистов) и его оппозиционный аналог UME (Unión Militar Española — Союз военных Испании).
Руководство UME работало над антиправительственным переворотом. Военные считали, что их приход к власти необходим, потому как республика и «Народный фронт» ведут Испанию к анархии. Номинальным лидер ом заговорщиков считался живший в эмиграции генерал Хосе Санхурхо, а фактически выступление координировал генерал Эмилио Мола.
Подготовка путча растянулась на несколько месяцев. Многих офицеров приходилось переубеждать. Одни не хотели нарушать присягу, другие — поддерживали «Народный фронт», третьи не верили в успех дела. К последним долгое время принадлежал и будущий диктатор генерал Франсиско Франко. Только к середине лета 1936 года в мятеже согласилось участвовать нужное количество армейских офицеров вместе с командирами полиции и боевиками правых ополчений.
К лету 1936 года идеологический раскол испанского общества достиг предела. В стране действовали несколько десятков враждовавших между собой партий, профсоюзных, молодёжных и военизированных организаций.
Популярнейшей силой среди полуграмотной бедноты оставались анархисты. Они принципиально отказывались от легальной борьбы и отвергали любое государство. У анархистов не было своей политической партии: действовали профсоюз CNT (Confederación Nacional del Trabajo — Национальная конфедерация труда) и боевое крыло FAI (Federación Anarquista Ibérica — Федерация анархистов Иберии).
«Народный фронт» объединял 17 партий: от центристов до ультралевой POUM (Partido Obrero de Unificación Marxista — Рабочую партию марксистского единства), в сравнении с которой социалисты и коммунисты выглядели последними буржуа. Сплочённая «официальная» компартия PCE (Partido Comunista de Españа — Испанская коммунистическая партия) выгодно смотрелась на фоне расколотых на враждующие фракции социалистов и вечных бунтарей-анархистов. PCE отказалась от революционной риторики и призывала к единству всех демократических сил. Оппоненты рассматривали это как уловку, с помощью которой коммунисты собирались узурпировать власть.
Победа на февральских выборах нарушила единство «Народного фронта». Социалисты и коммунисты по тактическим причинам отказывались входить в правительство. Центристское правительство подозревало их в нечестной игре и не верило слухам о военном заговоре. Они полагали, что это прикрытие для подготовки нового восстания левых.
Умеренная партия сильно растеряла влияние в «лихом 1936-м». Её популярность перешла к более радикальным группам вроде ультранационалистов из «Испанской фаланги». Долгое время фалангисты были маргинальной, малочисленной группой с крайне эклектичной идеологией. Имя себе они сделали именно в уличных боях со сторонниками левых.
Широко известна легенда, что восстание военных 18 июля 1936 года началось с кодовой фразы «Над всей Испанией безоблачное небо». Якобы такую радиограмму путчисты передали из Северного Марокко в континентальную Испанию. При этом не уточняется, кто именно, в какое время и с радиостанции какого марокканского города передал это сообщение. В первоисточниках же фраза о «безоблачном небе» не встречается вообще.
Реальным сигналом для мятежников стала отправленная генералом Молой нескольким соратникам накануне телеграмма: «17-го в 17.00. Директор». 17 июля путчисты подчинили себе Испанское Марокко. На следующий день военные восстали в самой метрополии. Крупнейшие города страны на неделю охватили уличные бои между военными, полицейскими, профсоюзными и партийными ополчениями.
Мятеж сопровождали шекспировские сюжеты. Многие военные-заговорщики в первые дни путча отдавали приказы о казнях верных республике родных, друзей и знакомых. А примкнувший к заговору командир гарнизона в астурийском городе Овьедо полковник Антонио Аранда добился успеха через циничный трюк.
Внешне Вторая республика выстояла в дни путча. Восставшие взяли под контроль лишь треть территории страны: преимущественно слаборазвитый северо-запад. Из десяти крупнейших испанских городов мятеж поддержали лишь в двух: Сарагосе и Севилье. Во многих провинциях и населённых пунктах восставшие оказались блокированными верными правительству формированиями. Республике остались верны военно-воздушные силы и флот.
В первые же часы мятежа восставшие потеряли своего общепризнанного лидер а Хосе Санхурхо. Он разбился в авиакатастрофе, пытаясь вернуться в страну из португальской эмиграции. Поговаривали, что виной тому стал сам генерал: Санхурхо перегрузил маленький спортивный самолёт парадными мундирами.
Обеим воюющим сторонам не удалось добиться быстрой победы. К концу 1936 года стало ясно, что война затянется на неопределённый срок. Пришлось поступить к наведению порядка и организации более-менее нормальной жизни на подконтрольных территориях. Испания на время превратилась в разделённую нацию: юго-восток страны остался Второй республикой, северо-запад — перешёл под власть военно-националистической диктатуры.
Зарубежные державы не торопились поддерживать правительство «Народного фронта» в подавлении мятежа. Единственным государством, что ощутимо (но своеобразно) помогало республиканцам, стал СССР.
Столько советских граждан участвовали в войне на стороне республики
В городах самозванные профсоюзные комитеты «обобществляли» предприятия — отбирали их у законных владельцев. Сельские районы захватывали анархисты, вынуждая крестьян участвовать в их экспериментах по строительству «либертарного коммунизма». В итоге ни промышленность, ни аграрный сектор не обеспечивали нужды республиканских тыла и войск.
Ультралевые политики рассматривали неорганизованность и беспорядок как особый национальный дух испанской революции. Это мнение разделял возглавлявший правительство в 1936-1937 годах радикальный социалист Франсиско Ларго Кабальеро. Он утверждал, что регулярная армия с единоначалием и обязательной дисциплиной республиканцам не нужна, потому что «испанцы — нация партизан, а не солдат».
Одним из провалов премьерства Негрина стал разгон партии POUM, которую в Советском Союзе считали троцкистской. Операцией руководили агенты НКВД: лидер а партии Андреу Нина расстреляли без суда и следствия. Ликвидация POUM разочаровала в республике многих испанцев и воевавших вместе с ними иностранных добровольцев.
Перелома в войне Негрин не добился. Республиканцы проигрывали битву за битвой, их промышленность работала всё хуже и хуже, обесценивались деньги. В тылу ощутимым стал дефицит товаров первой необходимости. Мясо и молочные продукты исчезли с рынков и прилавков магазинов.
В 1936 году вся республика, от либералов до анархистов, с энтузиазмом хотела бить «фашистов». В 1937 году энтузиазма поубавилось: стали модными взаимные обвинения в предательстве и поиск вражеских агентов под кроватью. В 1938-м республиканские политики и военные уже открыто рассуждали о «почётной капитуляции» и «национальном примирении».
Но по ту сторону фронта ни о каких полумерах не хотели и слышать. Лидеры националистов считали, что ведут «крестовый поход против коммунизма», а какой крестоносец согласился бы только на несколько досок от Гроба Господня?
Две воюющие Испании отличались друг от друга настолько же, как современные КНДР и Южная Корея. Вторая республика позиционировала себя как демократическую парламентскую республику. Военные-националисты отвергали и парламентаризм, и партии, и демократию, и республику.
В «красной Испании» в моде было всё революционное и пролетарское. Хорошим тоном считалось носить рабочий комбинезон вместо костюма-тройки или приветствовать друг друга «Salud!» вместо традиционных «Buenos días» и «Buenos noches». «Старорежимными» у республиканцев считались и некоторые другие слова. Например, вместо «esposa» («жена») говорили «compañera» («спутница»).
Мятежники-националисты на своих территориях восстанавливали максимально патриархальные порядки. За общественной моралью строго следила католическая Церковь, которой вернули все упразднённые раньше привилегии. Пренебрегавший посещением воскресных месс обыватель рисковал стать «большевиком» в глазах окружающих.
В сентябре 1936 года мятежные генералы выбрали себе нового лидер а с диктаторскими полномочиями. Им стал молодой генерал Франсиско Франко, получивший титул caudillo («предводителя») и чин генералиссимуса. Если республиканцы страдали от межпартийных разногласий и конфликтов, то у франкистов таких проблем не возникало: они просто запретили сами партии.
Националистическая диктатура открыто подражала своим главным внешним партнёрам: тоталитарным режимам в Германии и Италии (что давало республиканцам основания называть врага «фашистами»). Насаждался культ личности «победоносного каудильо» Франко, восхвалялось величие испанской нации, подавлялось любое инакомыслие. Республиканцев пропаганда изображала как безбожников и масонов, что собрались продать Испанию международному коммунизму.
Из-за схожей риторики франкистов часто сравнивают с Белым движением в России. Но между ними существовали и различия. Испанские националисты, в отличие от Антона Деникина и Александра Колчака, не считали авторитарный режим временным злом и не собирались после победы передавать власть гражданским политикам.
Точное число жертв репрессий установить невозможно. Франкисты, по разным оценкам, уничтожили от 60 до 200 тысяч соотечественников, а их противники — от 40 до 110 тысяч.
Во франкистской Испании не было и намёка на царивший в тылах русских белых беспорядок. Испанские националисты скорее воспроизвели «военный коммунизм» большевиков. Они запретили под страхом казни спекуляцию, забастовки и операции с иностранной валютой. Цены и зарплаты заморозили. Богатые платили повышенные налоги и добровольно-принудительно сдавали золото и драгоценности властям. Благодаря таким мерам франкистская песета на мировых биржах стоила в несколько раз дороже республиканской.
Восставшие военные иногда шли на популистские шаги в интересах бедноты. В страдавших от крестьянского безземелья южных провинциях франкисты заставляли крупных землевладельцев отменять арендную плату или даже передавать в собственность землю своим батракам.
К началу 1938 года многие иностранные политики рассматривали не демократическую республику, а военную диктатуру Франко как законную испанскую власть. Ещё до конца войны легитимными хозяевами страны националистов признали около 30 государств мира.
Лучшая характеристика для испанского конфликта — крайняя ожесточённость. Важнейшие сражения растягивались на недели и месяцы, унося десятки тысячи жизней с обеих сторон. Инициативу на протяжении всей войны держали националисты. У их офицеров было больше таланта и опыта, а в их войсках — больше дисциплины и выучки, чем у противника.
Летом-осенью 1936 года националисты провели серию успешных наступлений. Они пробились к своим товарищам в осаждённых городах и значительно увеличили подконтрольную территорию. Затем мятежные войска пошли в наступление на Мадрид.
Мадридской битве пропагандисты и политики обязаны одним навязчивым обозначением, ставшим уже почти что мемом. Якобы перед началом сражения кто-то из генералов-франкистов заявил о идущих на столицу четырёх колоннах и пятой — уже ждущей их в самом Мадриде. С тех пор «пятой колонной» называют реальных и мнимых агентов во вражеском тылу.
Наступавшие тогда не сомневались в успехе. В начале ноября бои шли уже в столичных пригородах. Однако республиканцы благодаря своевременным подкреплениям и тактическим ошибкам противника отстояли столицу. После этого обе стороны несколько раз безуспешно пытались сдвинуть в свою пользу линию фронта в центральной Испании.
Весной 1937 года Франко перенёс всю тяжесть войны на север страны. Там у республиканцев оставался небольшой, но промышленно значимый анклав из Астурии, Кантабрии и Бискайи. Северная кампания мятежников растянулась почти на полгода: ожесточённее всех врагу сопротивлялись баски. Силы «Народного фронта» пытались помочь товарищам наступлениями на других участках фронта. Однако летние сражения у арагонской Сарагосы и кастильского Брунете завершились их обескураживающими поражениями.
Зимой 1938 года республиканцы попробовали перехватить инициативу неожиданным наступлением на арагонский Теруэль. Стратегически важный город взяли, однако после ожесточённой битвы националисты отбили Теруэль и устремились в ответное наступление. Республику снова разрезали надвое: от основной территории «красной Испании» отделили важнейшие каталонские провинции.
Пораженчество проникло всюду. Было уже невозможно понять, где кончалась наша неспособность воевать и начинались интриги агентуры врага. Всем, кто хотел его слушать, [министр обороны Индалесио] Прието рассказывал о безнадёжности ситуации. Он сообщал об оставлении тех пунктов, которые мы ещё удерживали. Он ругал и винил усталых военных-фронтовиков. Время от времени он восклицал с видом победителя: «Мы погибли!».
Летом фронт снова стабилизировался: уже республиканцы навязали националистам многомесячную мясорубку на берегах реки Эбро. Сражение закончилось победой франкистов только в середине ноября. Но после этого крах сторонников «Народного фронта» стал очевидным. В январе 1939 года националисты без боя взяли Барселону.
В марте против правительства Хуана Негрина взбунтовались собственные войска. Сторонников продолжения войны низложили, начались переговоры с франкистами о мире. 1 апреля 1939 года война закончилась падением Испанской республики.
Испанская война стала одной из первых в мировой истории, исход которой решали не одни только политики и дипломаты. Важную роль в ней играли журналисты, фотографы и художники. Обе стороны в большом количестве рисовали агитационные плакаты, вели пропагандистские радиопередачи, печатали новостные сводки.
Нередко распространялись заведомо ложные новости. 26 апреля 1937 года воевавшие за националистов немецкие лётчики уничтожили баскский город Гернику. Узнав об этом, франкистская пропаганда запустила фейк о том, что Гернику сожгли сами ополченцы-баски, чтобы переложить вину на врага. Выдумка казалась нелепой для любого, кто хоть что-то знал об истории древнего горного народа: Герника для басков — священное место. Но многие мировые СМИ подхватили фейк.
В 1938 году почти все надежды республиканцев на победу связывались с Судетским кризисом вокруг Чехословакии. В восточной Испании надеялись, что Лондон и Париж помогут Праге защититься от немецкой угрозы, что начнётся мировая война, где Вторая республика станет союзником Запада. Эти надежды не сбылись.
Выходцы из других стран воевали и за франкистов. В первую очередь, это бойцы Иностранного легиона и «regulares» — марокканских колониальных частей. Против «Народного фронта» также сражались европейские ультраправые, вроде португальских «вириатос» или ирландских «синерубашечников». В «крестовом походе против коммунистов» поучаствовали и до 180 русских белоэмигрантов (несколько десятков их бывших товарищей воевали за другую сторону).
Главными союзниками режима Франко выступили фашистская Италия и нацистская Германия. Берлин и Рим посылали националистам танки, орудия, и самолёты, отправляли в их войска своих солдат и военных специалистов.
Оба тоталитарных режима не были бескорыстны. Адольф Гитлер и его правая рука Герман Геринг видели в Испании источник сырья для немецкой военной промышленности. Бенито Муссолини мечтал о реставрации в Мадриде монархии с воцарением итальянской Савойской династии: Испания стала бы марионеточным государством. Поэтому Франко и его правительству нередко приходилось осаживать зарубежных партнёров.
Я хорошо помню, как мы во время атаки на горные позиции у Овьедо впервые применили так называемое «ковровое бомбометание». [. ]
Итальянские и немецкие военные не подчинялись франкистским офицерам и не всегда координировали с ними свои операции. Особенно это проявилось в «воздушном терроре», который иностранные лётчики вели в Испании на протяжении большей части войны. Целые города становились руинами, гибли десятки тысяч мирных граждан. Знаменитая благодаря картине Пабло Пикассо бомбёжка Герники стала лишь одним из нескольких десятков подобных эпизодов.
Небескорыстным, но только по отношению ко Второй республике, оказалось и руководство СССР. В самом начале войны советские эмиссары при помощи будущего премьер-министра Негрина «эвакуировали» в Одессу почти 75 % испанского золотого запаса. В счёт его потом оплачивались все оружейные поставки республиканцам — более скромные в сравнении с германо-итальянской помощью мятежникам.
В военные годы в Испании плотно работали резиденты НКВД. Нужное прикрытие им предоставили зарубежные коммунисты из Интербригад, выделив даже тайную тюрьму. Главной добычей чекистов стали сотни паспортов иностранных добровольцев. Потом документы использовали советские разведчики, — об этом рассказывал перебежавший на Запад сотрудник советской госбезопасности Александр Орлов.
В конце 1937 года, с началом военных неудач Второй республики, СССР сильно уменьшил объёмы военной помощи правительству «Народного фронта». Это тоже отразилось на конечном исходе войны.
Гражданскую войну в Испании рассматривали и рассматривают под разными углами. Для одних это проигранная борьба демократических сил с фашистской диктатурой. Для других — героическая защита христианской религии и европейской традиции от коммунистической угрозы. Для третьих — неудачная попытка испанского народа сбросить с себя иго государственного угнетения.
Прежде всего конфликт стал закономерным итогом затянувшегося раскола страны. Неумение слышать друг друга и непонимание ценности гражданского мира привели страну к трёхлетней войне. Логично, что победили в ней те, кто принципиально отвергали ценность компромисса и иного мнения.
Примерно столько жителей Испании и иностранцев погибло в войне
Статья создана участником Лиги авторов. О том, как она работает и как туда вступить, рассказано в этом материале.