Чего не хватает в университете
Чего не хватает в российских вузах? Разбираемся
Школьные и студенческие годы нередко называют наиболее счастливыми и самыми лучшими. Правда, часто студенты-неофиты не тянут нагрузку, впадают в уныние или депрессуют, стремятся во что бы то ни стало сократить пребывание на студенческой скамье и побыстрее начать работать.
Правда, аналогичные проблемы испытывают и ученики старших классов: трудно будет найти парня или девушку в 10-11 классах, которые не хотели бы уже завтра уйти из школы, расквитаться с едиными госэкзаменами и отправиться прямиком в крутой и престижный универ, где, маня новыми впечатлениями и знакомствами, их ждёт студенческая пора. А стоит задать вопрос студенту, как тот распишет про ограничения свободы, скучные и унылые лекции, устаревших преподов и бесполезные учебники. В общем, хорошо там, где нас нет – и за порогом университета всех желающих ждёт перспективная работа с полной независимостью, отдельным кабинетом или хотя бы крутым опенспейсом и свободным посещением. Ах, да – ещё два раза в год командировки на Бали.
Ладно, теперь серьёзно.
Нередко от университетов ждут так многого, что стресс и разочарование сопутствуют свежеиспечённому студенту ежедневно. А вот ответа на вопрос, что именно пошло не так, получить бывает непросто.
От перемены мест слагаемых
Высшее образование не доносит до подростков мысль, что перед ними дивный новый мир и любой сделанный сегодня выбор можно поменять. К примеру, американская программа, где на первом-втором курсе преподают «свободные искусства», к этому пригодна в значительно большей степени — она прямо-таки провоцирует социальную мобильность. Да и как тут не быть мобильным, когда Стэнфорд предлагает несколько тысяч вариантов бакалавриата, можно сказать, с индивидуальной подгонкой! А наши студенты в этом плане скованы планами, ограничениями, а главное – неизвестностью.
Работа с рынком труда, с донесением идеи, что на жизненном пути человеку нужно освоить самые разные навыки и компетенции, в российском образовании отсутствует. Между тем, университет – не ограничитель свободы, а её проводник.
Не хватает свободы
Множество программ в отечественных вузах готовят узкоспециализированных профессионалов. Но истина такова, что на реальной бирже труда твой успех зависит от количества навыков и компетенций.
В американском университете ты выбираешь совершенно произвольный набор курсов, по которым потом сдаёшь экзамены, курсовые, проверочные и другие работы. Ты совершенно свободен в праве посещения любых других курсов — для развития кругозора и смены оптики восприятия вселенной.
Ничего не препятствует поступать также и у нас. Но практики нет, и многие ребята попросту стесняются своего желания заглянуть вечерком на интересную лекцию на соседнем факультете.
Кроме того, учащимся высшей школы следует понимать и осознавать: за порогом есть жизнь, она другая. На занятиях об этом не расскажут, взаимодействию с реальным миром не научат. Универ – закрытая страта и сообщество, сколь велики бы не были кампусы. Студент Высшей школы экономики и его коллега из педагогического университета говорят на разных языках и живут иначе, не всегда понимают специфический локальный юмор, не говоря уже о традициях, обычаях и шутках. Даже если при этом тот и другой – филологи или журналисты.
Ценности университета и реального мира отличаются
В учебном заведении никто не расскажет, что отметки вторичны, а первичны опыт, знание и скиллы-компетенции. Очень часто дети, привыкшие к школьному формализму и палочной системе, по инерции продолжают действовать также и в институте. Поэтому на первых курсах так много девушек стремятся заполнить зачётные книжки пятёрками: юные бакалавры попросту не понимают, что их оценки никому не сдались. Иногда понимание истинного положения вещей приходит ближе к выпуску, но чаще уже после окончания вуза.
Стройная и понятная, доводящая до абсурда система отметок не учит человека должным образом распоряжаться временем, выбирать приоритетное и вторичное. Часто к сложным экзаменам готовятся за ночь, а потом искренне обижаются, что провалились. Недаром 60–70% отчисленных отправляются на вольные хлеба уже после первого курса.
И это ещё один серьёзный недостаток системы: психологи и поддержка подобного плана отсутствуют как класс. Экзамены, пубертатный возраст, процедура поступления – все эти вещи формируют вокруг абитуриента и первокурсника перманентный стресс.
Не сдал? Беда. Сдал? Вроде бы хорошо, ты поступил, но реальное положение вещей таково, что ты оказался в принципиально иной среде, существующей по новым, незнакомым правилам. Многим приходится менять город, селиться в общежитие или снимать жильё, впервые в жизни сталкиваться с трудностями быта, обслуживать себя. И всё это помимо учебной нагрузки: как тут не заработать стресс, депрессняк или хотя бы гастрит с язвенной болезнью? «Вышка» и некоторые другие университеты «первой линии» могут похвастаться центрами психологической поддержки, но таких мало, ресурсов не хватает. А как быть тем, кто учится за пределами Москвы и Петербурга?
Ты все понял не так, мой юный падаван!
Ещё одна серьёзная проблема – отсутствие практических навыков и цельного представления о работе большого научного коллектива. Двигаясь в направлении решения этой проблемы, российские университеты заимствуют опыт европейских и американских коллег, практикующих наставничество. Ведь в своём расписании вы не обнаружите дисциплины «планирование», не практикуются классные часы, даже брошюр с информацией и ответами на часто задаваемые вопросы нет. Все эти сведения следует добывать самим – выяснять, спрашивать, разыскивать, критически осмыслять и проверять. А ещё – быть готовым ошибаться и работать с ошибками.
Чего не хватает вузам в России и в мире? Разбираемся, как требования работодателей меняют систему образования
Что произошло?
Британская компания Quacquarelli Symonds опубликовала рейтинг вузов мира по успешности их выпускников в поиске работы.
Остальные российские вузы заняли места в группе 301-500:
Топ-10 лучших университетов мира по трудоустройству выпускников
Легко ли российским выпускникам найти работу?
Устраивает ли качество образования выпускников работодателей?
Рекрутинговая компания Kontakt Intersearch Russia и агентство Graph Visual Communications опросили 584 компании и 1157 студентов и выпускников российских вузов, чтобы проанализировать качество высшего образования в стране.
Выпускники и работодатели по-разному относятся к наличию диплома. Документ о высшем образовании важен 39% компаний и 66% студентов и выпускников.
Чего не хватает выпускникам в мире?
Ассоциация университетских школ бизнеса (AACSB) провела совместное исследование с консалтинговой компанией Deloitte. Эксперты выяснили, какие потребности крупнейших современных компаний не закрывает высшее образование.
Выпускники современных вузов должны:
Как рынок образования адаптируется под новые требования?
В 2019 году российское Министерство образования и науки сообщило, что в ближайшие годы выпускники вузов вместо защиты диплома смогут представить собственный стартап. Это допустимо в 71 вузе страны, со временем таких университетов станет больше.
Чего действительно не хватает студентам-очникам
О студентах-очниках часто говорят, что они ленятся, не понимают, зачем они учатся и чему. Их отправили в вуз сразу после школы, не дав подумать. Наш блогер Иван Иванов уверен, что студенты-заочники, в отличие от очников, не нуждаются в самоутверждении и не разрываются прямо на занятии от любви к ближнему противоположного пола. Они осознают, что времени у них мало, знают, как его потратить и тратят с умом.
Племя студентов-очников
Возьмите типичного очника: школьник попадает в сообщество молодых людей его возраста, очень разных, как ему кажется, «бедных» и «богатых», «красивых» и «отталкивающих», «глупых» и «выдающихся». Во многом ребята одинаковы — их поступки и поведение обычно ведут не к получению образования, а совершенно другим целям.
Амбиции и энергия часто растрачиваются на получение желаемого места в социальной иерархии группы, курса, потока. К сожалению, порой иерархический инстинкт срабатывает у очников спонтанно, без поправок на профессиональную перспективу. Срабатывает на семинарах, переменах и в коридорах, принимая иногда отвратительные формы, когда стремятся доказать друг другу, кто «круче», «сильнее», «значимее», пускают в ход оскорбления, распускают руки.
Некоторые хотят или вынуждены быстрее начать работу, и не могут найти времени на учебу. Многих вырывает из учебного процесса любовь, особенно к смартфону, игровому ноутбуку или самому себе.
Неприятно выделяются дети, избалованные влиятельными родителями или просто избалованные
Они хотят быть лучшими, не прилагая усилий, готовые шагать по головам, высоко задирая собственную.
Старательный очник тратит силы на получение оценок, а это у него часто связано с зубрежкой, искусным списыванием, подготовкой научной статьи или доклада ради «автомата», портфолио или дополнительных оценок.
На очном отделении явное смещение мотивов. Казалось бы, получить знания и навыки — чем тебе не мотив, товарищ студент? Увы, по моим наблюдениям он где-то внизу списка.
А что заочники?
Лучший студент тот, который пришел в вуз учиться, и таких, настоящих, я встречаю среди заочников, получающих второе высшее образование.
Их преимущества — возраст, жизненный опыт и знания, дающие совершенно иной настрой на взаимодействие между собой и преподавателями. На очном отделении существует проблема объяснения студентам важности той или иной дисциплины или письменной работы, даже когда это на первый взгляд и не требует доказательств.
6 классных YouTube-каналов, которые ведут студенты из Гарварда, Оксфорда и Кембриджа
Когда приходишь к заочникам и только открываешь рот, они готовы внимать и задавать вопросы. Они и так знают, что это важно. Они не станут спать на занятии или тыкаться в смартфоне, болтать взахлеб и являть миру свою уникальность.
Заочники не тратят себя на бесконечное сравнение с другими, но готовы проявить упорство и рвение в изучении предмета, если создать подходящие условия.
Парадокс в том, что в организационном плане заочникам учиться сложнее: их ждёт семья, не отпускает работа, часов на освоение дисциплин выделяется в несколько раз меньше
«Продвинутый» очник считает, что знает о предстоящей профессиональной деятельности всё. «Знание» его поверхностно и полно штампов. Рано или поздно его ждёт разочарование. Он уверен, что и предметы освоил на высоком уровне, сделался бесценным специалистом, только почему-то преподаватели упрямо не хотят с этим соглашаться.
Заочник совершенно спокойно признаёт свою бестолковость и это его главное преимущество. Он понимает, что стыдно не разбираться в профессиональных вопросах и старается во всё вникнуть.
Не страшно заочнику копать, запутываться и находить выходы, он понимает, что в учении должно быть трудно, что не развлекаться он пришел, а учиться.
Трудяга-заочник, жму тебе руку! Ты на правильном пути, камарад, и пусть у тебя всё получится!
Оговорка
То, о чем здесь написано, — попытка увидеть и осмыслить тенденцию. Я не сторонник мерить всех одним аршином и делать далеко идущие выводы.
P. S. «Ваш диплом гарантирует мне трудоустройство?» — вопрос, который я буду помнить всю жизнь, задала ученица 11-го класса. Квинтэссенция заблуждений типичного очника в одном предложении: главное, чтобы был диплом.
Что нужно студентам от вузов в XXI веке
Работодатели озадаченно вглядываются в пропасть между необходимыми им навыками и навыками, которые могут им предложить потенциальные сотрудники. По данным Всемирного экономического форума, чуть менее 30% компаний считают, что у них есть нужные кадры в области цифровых технологий, а опрос The Wall Street Journal показал, что 89% руководителей с трудом подбирают кандидатов с требуемым набором таких социально-психологических навыков, как командная работа, умение общаться и адаптивность.
Высшему образованию только предстоит выйти на новый уровень и преодолеть этот разрыв. Огромное количество студентов мало что могут вынести из обучения, и слишком многие – 40% – не осваивают четырехлетние программы за шесть лет.
Одна из причин таких неубедительных результатов состоит в том, что учебные заведения не понимают, чего учащиеся надеются достичь, поступая в университет. Иными словами, вузы не рассматривали задачу, которую ставили перед собой поступающие.
Профессор Гарвардской школы бизнеса Клейтон Кристенсен сформулировал теорию Jobs to Be Done («Задачи, которые должны быть выполнены»). В своей книге «Закон успешных инноваций. Зачем клиент «нанимает» ваш продукт и как знание об этом помогает новым разработкам» он пишет: «Приобретая продукт, мы, по сути, «подряжаем» его для выполнения той или иной работы», т. е. мы стремимся добиться результата в какой-то жизненной ситуации.
Теория Jobs to Be Done сложилась на основе многолетних исследований, которые один из авторов (Боб Моэста) проводил совместно с Кристенсеном начиная с середины 1990-х гг. Другой автор (Майкл Хорн) помогал применить работу Кристенсена к сектору образования с момента совместного основания Института Кристенсена в 2007 г. и написания в соавторстве книги Disrupting Class в 2008 г.
руководителей российских предприятий, согласно исследованию Центра мониторинга развития промышленности, считают, что студентам вузов не дают хороших теоретических знаний, а 52% респондентов отмечают нехватку практической подготовки. В опросе участвовали 500 руководителей предприятий. Главные кадровые проблемы, с которыми они сталкиваются, – дефицит высококвалифицированных рабочих и инженеров (их упомянули 51 и 42% опрошенных соответственно) и специалистов среднего звена: мастеров участков, технологов, бригадиров (30%)
Теория полезна тем, что позволяет предсказать, как люди действительно будут поступать в определенных обстоятельствах (а не как они на словах собираются что-то сделать), и заостряет внимание на мотивах того или иного выбора. По сути, люди покупают продукты и услуги не как таковые, а как средства достижения определенной цели. Эта истина привела покойного профессора Гарвардской школы бизнеса Теодора Левитта к его знаменитой формуле: людям не нужно сверло для дрели диаметром четверть дюйма, им нужно просверлить отверстие диаметром четверть дюйма.
В исследованиях, проведенных нами за последние несколько лет, мы собрали более 200 подробных историй студентов, выбирающих ту или иную форму высшего образования – от четырехлетних университетских программ до муниципальных колледжей и от онлайн-обучения до курсов программирования. Мы проанализировали данные и выявили основные задачи, которые, с позиции студентов, должно решить высшее образование.
Мы обнаружили, что существует пять задач, ради выполнения которых люди поступают в вузы. Каждая из таких причин состоит из подталкивающих к принятию решения стимулов, которые варьируются от функциональных соображений («если я освою еще одну специальность, я получу повышение, и это оправдает затраты») до эмоциональных и социальных аспектов. Вот эти пять задач:
1. Поступить в лучшее учебное заведение
Студенты с такой задачей, как правило, хотят получить классический опыт обучения в университете с красивым кампусом и престижным названием, чтобы у них была возможность создать себя заново – в окружении новых людей, с коими прежде нечасто приходилось встречаться. Однако такие студенты редко думают о том, что будут делать после зачисления. Для них успех – это быть принятым.
Студент-математик с такой задачей сказал бы что-то вроде: «Я хочу получить степень по математике в Гарварде». Прогресс для этой группы – это оказаться в одном из лучших вузов (в их понимании).
Что делать учебным заведениям: многие вузы готовы решать эту задачу, потому что получить традиционное университетское образование стремятся многие студенты. Тем не менее количество учебных заведений, которые могут преуспеть в выполнении этой задачи, ограничено.
2. Оправдать ожидания
Такие студенты хотят соответствовать ожиданиям – например, родителей, друзей, консультантов, учителей, наставников или своего сообщества. Подобно тем, кто стремится попасть в лучшее учебное заведение, обучение в вузе они понимают как следующий логический шаг на жизненном пути. Также у них нет других вариантов (или они их не видят). Хотя эти студенты безразличны к своему выбору, они успокаивают себя тем, что образование обеспечит им некую подушку безопасности и опору в будущем.