люк монтанье нобелевская премия за что
Нобелевский лауреат профессор Монтанье: «Гонка за антителами с самого начала была ошибкой»
Известный своим скептицизмом по отношению к нынешней прививочной кампании профессор Люк Монтанье дал очередное интервью французским СМИ, на этот раз – на радио. На чьи деньги создавался вирус ковида, почему титр антител ни о чем не говорит и что такое пятая фаза – на все это у знаменитого вирусолога есть своя точка зрения, которую он не боится излагать.
Доктор Люк Монтанье. Фото: AFP
– Сегодня у нас в гостях Люк Монтанье, вирусолог, лауреат Нобелевской премии – представляя вас, приходится использовать расхожую фразу «человек, которого знают все». Однако стоило вам два года назад выразиться в том смысле, что вирус ковида мог выскользнуть из стен уханьской лаборатории, против вас развернули целую кампанию. Сегодня, однако, мы видим, что эта версия обсуждается наравне с остальными. Вы по-прежнему считаете, что все обстояло именно так, как вы сказали?
– Прежде всего, нынешняя ситуация чрезвычайно серьезна. Если говорить о происхождении вируса, мы до сих пор не знаем, как это было…
– …в деталях, я хочу сказать. Но это не влияет на общее представление. Факты указывают на то, что случилось нечто непредвиденное, то, что китайские ученые не учли. Это в любом случае китайская история изначально, никуда от этого не деться. Вероятнее всего, они работали с вирусом летучей мыши, создавали на его базе новые конструкции, которые… Словом, чтобы этот вирус передавался человеку.
– Позвольте мне прервать вас. Ведь сам Фаучи, главный, так сказать, министр здоровья при Трампе и при Байдене, признал, что в китайской лаборатории велись некоторые изыскания, которые спонсировали американцы.
– Да, там было серьезное участие – как минимум финансовое – с американской стороны. И, конечно, технологическое. Вы должны понимать, что ничего еще не кончено, время идет, все больше людей задают вопросы, и когда-нибудь мы узнаем истину.
Энтони Фаучи. Фото: USA Today
Но я начал говорить о серьезности нынешнего положения. Что я имею в виду: вирус мутирует – и его мутации приводят к побочным эффектам у переболевших. Уже изначальный вирус приводил к таким эффектам, но они проявляли себя практически сразу же. Однако его штаммы уже вызывают, например, миокардиты, влияют на сердечно-сосудистую систему, и люди от этого умирают. И мы видим, что такие же эффекты вызывает вакцинация.
– Послушайте, профессор, но ведь люди говорят, что такие эффекты редки, один из миллиона, десять на миллион, подумаешь, это же абсолютное меньшинство.
– Обычно это болезнь Крейтцфельдта — Якоба, которая сама по себе встречается крайне редко – один случай на миллион. Сейчас отмечена вспышка таких заболеваний после второй инъекции пфайзеровской вакциной.
– Это доказано? В смысле что заболевание вызвано именно вакциной?
– Нет, не доказано, но так как у заболевших нет ничего общего – кроме того, что недавно они вакцинировались – стоит рассмотреть эту гипотезу.
– Учитывая, что по всему миру вакцинированы то ли 3, то ли 4 миллиарда человек, а вы говорите все-таки о нескольких случаях этой страшной болезни… Нет, я не ваксер, но ведь нельзя же сказать, что у нас, э-э, груды трупов повсюду. И еще – вы утверждаете, что вакцинация побуждает вирус мутировать дальше. Вы бы не могли прояснить этот момент?
– Это очень просто. Есть два фактора, которые определяют поведение вируса: скорость его передачи и способность к мутациям. В любом случае вирусу, чтобы выжить, надо научиться обходить антитела. И я вообще считаю, что гонка за антителами с самого начала была колоссальной стратегической ошибкой. Все создавали свои вакцины из расчета на то, что они будут производить антитела. Но РНК-вирусы, к которым относится и коронавирус, очень быстро мутируют и учатся противостоять антителам. Даже более того – они могут превращать антитела в своих союзников, так что антитела будут лишь ухудшать течение болезни.
Надо понимать, что нам противостоит, так сказать, умный враг, что вирус вовсе не глуп. Он ищет и находит решения, которые мы сами предвидеть не можем. Посмотрите на вирус гриппа – каждый год он находит лазейку, чтобы обходить антитела, выработанные в прошлом году. В институте Пастера когда-то питали иллюзии, что они смогут угадать, как развивается вирус, и создать опережающую вакцину – но ничего не вышло.
Фото: Andriy Onufriyenko/Getty Image
– И вы делаете вывод, что вакцина против ковида бесполезна? Но, профессор, как же тогда бороться с эпидемией? Или хотя бы замедлить ее?
– Все почему-то сосредоточились только на вакцине от коронавируса, которая использует белок шипа, меж тем как есть и другие пути. Например, я предлагал использовать вакцину БЦЖ, которая хорошо задействует клеточный иммунитет. На нашем острове Майотта, где БЦЖ обязателен, было очень мало больных ковидом, пока из метрополии не прислали приказ начать всеобщую вакцинацию от ковида, и вот тут-то количество заболевших стремительно пошло вверх.
Понимаете, я не антиваксер, но я против вакцин, которые не действуют. Нынешние вакцины против ковида не мешают распространению вируса, они лишь немного защищают от побочных явлений. Кроме того, я должен упомянуть о манипуляциях со статистикой, когда тех, кто вакцинировался и все равно заболел ковидом, записывают как заболевших чем-нибудь другим, чтобы не учитывать их в статистике. Это только один из примеров манипуляций, которые имеют место в связи с этой болезнью.
Также замалчивается, что на раннем этапе болезни хорошо идет лечение медикаментами, причем недорогими…
– Да, и не только о нем. К сожалению, приходится говорить о сговоре между нашими СМИ и фабрикантами вакцин, о том, что информация подается исключительно однобоко, а все неблагоприятные факты замалчиваются.
– Вернемся к прионным болезням. Вы упоминали, что они будут нарастать по принципу снежного кома. Не могли бы вы объяснить подробнее, о чем речь?
– В прошлом уже был печальный опыт с детской вакциной, которая содержала гормон роста, созданный из материала людей, которые скончались в домах престарелых. Около 120 детей умерли в течение нескольких недель после вакцинации от болезни Крейтцфельдта – Якоба, притом что люди, из гипофиза которых создавали гормон, этой болезнью не страдали. Есть гипотеза, что болезнь мог вызвать содержавшийся в вакцине алюминий, причем повторные инъекции могут усилить его неблагоприятное воздействие. И сейчас мы опять наблюдаем случаи этой болезни после вакцинации «Пфайзером».
– Вы хотите сказать, что призывы к ревакцинации, а потом к третьей вакцинации могут иметь самые неблагоприятные последствия?
– Я не исключаю, что повторное вакцинирование препаратом, который содержит алюминий, может создать благоприятную среду для развития прионных болезней.
– А в принципе, если у человека достаточно антител, ему можно не вакцинироваться вообще?
– Антитела либо есть, либо нет, но в данном случае это не так важно. Человек может заболеть и с антителами, которые, напротив, будут облегчать проникновение вируса. Нечто подобное мы видим в случае с лихорадкой денге, например. Однако никто об этом не говорит.
– Ну да, все твердят, что антитела защищают…
– Антитела не защищают, нет.
– Когда вы видите все, что происходит сейчас, что вы предлагаете? Остановить вакцинацию?
– Да, остановиться, одуматься, изучить смерти людей, вызванные вакцинацией.
Фото: Cultura/Getty Images
– Как вы объясните, что в связи именно с ковидом возникла такая паника? В мировом масштабе, надо заметить.
– Потому что мы сейчас живем в глобальном, так сказать, формате, и любая информация распространяется очень быстро. Кроме того, вирусологи еще до пандемии предупреждали, что может случиться нечто подобное, и даже предлагали различные сценарии, как именно все может случиться. Лично я считаю, что наша цивилизация в опасности, что нельзя вакцинировать всех подряд, нельзя вакцинировать детей, не изучив толком все возможные последствия.
– Да, и я считаю, что мы полным ходом движемся к пятой фазе, когда начнут проявляться последствия вакцинации в виде болезней.
– Э-э… Должен признаться, профессор, я очень вас уважаю, но… Но я надеюсь, что вы все же заблуждаетесь.
Люк Монтанье: Это искусственный вирус, случайно выпущенный из лаборатории в Ухане
Интервью лауреата Нобелевской премии 2008 года (за открытие ретровируса ВИЧ) Люка Монтанье доктору медицинских наук Жану-Франсуа Лемуану, редакционному директору портала www.pourquoidocteur.fr 16 апреля 2020 г.
Профессор Монтанье:Коронавирус SARS-CoV-2, ответственный за пандемию Covid-19, уже убившей более 120 тыс. человек в мире, является вирусом, искусственно созданным в поисках вакцины против СПИДа, но случайно выпущенным из китайской лаборатории.
Стенограмма интервью на русском языке:
Жан-Франсуа Лемуан (ЖФЛ): Добрый день, сегодня 16 апреля, четверг. Это очень необычный выпуск, поскольку он посвящен единственному исключительному свидетельству, которое вы услышите сегодня. Но это очень важное свидетельство.
В то время, когда официальная версия китайских властей подвергается со всех сторон критике, и когда сомнения начали постепенно прокладывать себе путь, специально в нашем выпуске профессор Люк Монтанье «взрывает бомбу». Не будем забывать, что профессор Монтанье – лауреат Нобелевской премии по медицине.
Он излагает абсолютно иную версию происходящего, чем та, какую мы слышали от китайцев – летучая мышь, рынок в Ухане, на котором кому-то не повезло. Он объясняет, что на самом деле начало нынешней эпидемии, ее корни находятся в лаборатории микробиологии, расположенной в Ухане. Некоторые исследования, которые велись в этой лаборатории, вышли за ее границы. Скорее всего, это могло произойти в течение последней трети 2019 года. Последствия происшедшего там и тогда сегодня мы все можем наблюдать повсюду в мире.
Это свидетельство мы не смогли подтвердить [у китайцев].
Разумеется, я также задал вопрос о теории заговора.
ЖФЛ: Добрый день, профессор Монтанье. Геном этого коронавируса был расшифрован быстро – в отличие от вируса иммунодефицита, распознание которого вам принесло Нобелевскую премию. Но вы полагаете, что эта расшифровка – не полная.
Люк Монтанье (ЛМ): Имеется в виду следующее. Эта лаборатория в Ухане специализировалась и специализируется на изучении коронавирусов очень давно, примерно с начала нулевых годов. Там накопилось много знаний на сей счет, там имеется солидная экспертиза. И именно поэтому я решил сам познакомиться с этим геномом поближе. Я начал изучать секвенцию РНК этого вируса. Вуаля!
Если хотите, это самое начало моего анализа, проведенного не только мной, но и моим коллегой, математиком, его зовут Жан-Клод Перез, он – специалист в дисциплине, какую он развивает, она называется вычислительная биология. Эта дисциплина использует математические методы в биологии.
Он начал рыться в мельчайших деталях этой РНК-секвенции, но мы не были первыми. До нас этим же самым занималась группа индийских исследователей. Они опубликовали, точнее: попытались опубликовать результаты своей работы. Они провели анализ генома и показали, что в полном геноме этого вируса, этого коронавируса, имелась секвенция иного вируса, и – это сюрприз для меня – это была секвенция вируса иммунодефицита (СПИД).
Это было опубликовано индийцами. Однако их заставили дезавуировать свой анализ, отказаться от него, на них было оказано колоссальное давление, понимаете? Никто не хочет, чтобы истина увидела свет. Но истина в итоге все равно увидит свет, научная истина всегда пробивается к свету, даже если кому-то очень хочется ее скрыть.
ЖФЛ: Но то, что вы обнаружили, эту секвенцию, не могла ли она там возникнуть естественным путем, например, если коронавирусом заразился человек, у которого был СПИД?
ЛМ: Нет. Если вы хотите, чтобы в геноме коронавируса возникла бы секвенция вируса иммунодефицита, нужно обладать соответствующими инструментами на молекулярном уровне, это не может произойте естественно. Сам пациент, инфицированный СПИД, этого сделать не может. В этом должен участвовать сотрудник лаборатории. Раньше для этого требовалась очень высокая квалификация, подобная манипуляция была по плечу очень немногим. Но уже несколько лет, как этот процесс очень упростился.
ЖФЛ: Гипотеза о природном факторе, таким образом, отброшена. Значит, это может быть только сознательная манипуляция биоматериалом?
ЛМ: Гипотеза следующая. Вирус вышел за пределы этой лаборатории в Ухане, хотя это лаборатория очень высокой степени защиты. Но несмотря на все эти меры, вирус, может быть, ускользнул из рук тех, кто его разрабатывал. История с рыбным рынком – это красивая сказка, но она не соответствует действительности, это слишком маловероятное развитие событий. Собственно говоря, у них был вирус летучей мыши, они над ним трудились, они его модифицировали.
ЛМ: Мне эта гипотеза представляется наиболее правдоподобной. Они хотели произвести вакцину от заражения вирусом иммунодефицита человека, используя кооронавирус. Коронавирус может быть ослаблен, чтобы не угрожать здоровью (жизни), и его в данном случае использовали в качестве вектора (носителя) для антител вируса, вызывающего СПИД. И таким образом, это в итоге могло бы стать вакциной.
ЖФЛ: То есть, если использовать метафору, в итоге получился «пОлитый поливальщик», но в его трагической версии?
ЛМ: Вуаля! Это работа «ученика волшебника». К несчастью. Сегодня мы много знаем в молекулярной биологии, сегодня мы можем там вполне квалифицированно шуровать, «приклеивая» одно к другому. Но в этом случае, видимо, забыли, точнее, не вполне поняли, что есть еще фактор природы. И мы – часть природы. Наши предки тут жили много миллионов лет. И природа не терпит, когда делают что-то, что противоречит ее логике. В природе все под влиянием эволюции приходит к гармонии. Изучением этого как раз занимается мой коллега Перез. Что я хочу сказать – природа не смиряется с какой-то там молекулярной конструкцией, она страдает, и она старается всеми способами от нее избавиться.
ЖФЛ: То есть то, что происходит сейчас, – это природа пытается избавиться таким образом от вируса, предлагая нам провести работу над ошибками, повторив пройденное?
ЛМ: Это вторая часть моего заявления. Если хотите, то сейчас природа уничтожает это нашествие постороннего ей вируса, поэтому мы можем наблюдать огромное количество его мутаций. «Отваливаются» от него те кусочки, которые были помещены в него искусственно, кусочки вируса иммунодефицита, именно от них природа и пытается постоянно отделаться. Вирус передается от одного пациента другому, и это особенно заметно, если мы обратим внимание на американцев, которые заразились последними. Мы это видим на Западном побережье, например в Сиэтле. Там уровень заражения начинает резко снижаться, то есть кусочков, вставленных в коронавирус, становится все меньше и меньше.
ЖФЛ: Это проблеск надежды, может быть?
ЛМ: Это проблеск надежды. То есть даже если мы ничего не будем делать, в итоге все придет в норму. Но эта нормализация обойдется многочисленными смертями. Если мы можем ускорить процесс возвращения к норме, то я готов выступить с предложением, правда, мне для этого требуются средства и ресурсы. Но [если бы они у меня были], то мы сможем ускорить процесс, используя принцип волновой интерференции, уничтожить секвенцию РНК этого вируса, даже если человек уже заражен. Мы можем это сделать с помощью интерференции.
ЖФЛ: То, что вы нам только что объяснили, профессор Монтанье, не может быть более ясным. Но, с другой стороны, не может быть и более взрывающим. Все признают вашу компетентность в этом предмете, которая была оценена Нобелевской премией. Но не опасаетесь ли вы, что подобные заявления приведут к награждению вас званием «сторонника теории заговора»?
ЖФЛ: Спасибо, профессор Монтанье. Это все очень ясно и четко. И оттого – еще более пугающе.
От массовых прививок – к иммунному истощению: Pfizer и Moderna роют могилу Западу
Вакцины помогают защититься от коронавируса – это факт. Но чем больше прививок, тем ниже их эффективность, а со временем некоторые вакцины просто убивают иммунитет собственных жертв. Доктор экономических наук и страстный исследователь проблем вакцинации Валентин Катасонов делится весьма неутешительным прогнозом относительно судьбы западного общества, обречённого на постоянную ревакцинацию «Пфайзером».
В начале ноября стали известны результаты очень масштабного исследования эффективности трёх препаратов, которым вакцинируют население США. Речь идёт о препаратах Pfizer – BioNTech, Moderna и Janssen (продукция компании Johnson & Johnson). Исследование характеризуется охватом очень большого контингента людей – около 800 тысяч человек (0,23% численности населения США). Это – военные пенсионеры США. Наблюдение за ними проводило Управление здравоохранения ветеранов (The Veterans Health Administration – VHA). Ценность исследования ещё и в том, что оно было весьма длительным – с февраля 2021 года по октябрь 2021 года. Это позволило оценить динамику показателя эффективности вакцин почти за три квартала.
Но прежде чем перейти к результатам, нужно обрисовать сложившуюся ситуацию.
Войдёт в учебники. Если будет кому их писать
Ещё в прошлом году, когда ВОЗ и власти отдельных стран готовились к массовой вакцинации от COVID-19, многие серьёзные и честные представители медицинской науки предупреждали: эффект от прививок будет очень краткосрочным. Их голоса в лучшем случае заглушали, а чаще всего пытались дискредитировать учёных, обвинять их в некомпетентности и глупости.
Так, Люк Монтанье назвал вакцинацию от коронавируса «ошибкой, которая войдёт в учебники». Он подтвердил слова корреспондента RAIR Foundation USA о том, что, по данным ВОЗ, после начала вакцинации «кривая, показывающая новые инфекции, резко пошла вверх вместе со смертями».
Ясно, что новые варианты [вируса] создаются путём отбора, при помощи антител, в результате вакцинации,
– сказал вирусолог. Т. е. массовая вакцинация «разбудила зверя», и совсем не факт, что организаторы прививочной кампании победят этого «зверя». Так что вполне возможно, что лауреат Нобелевской премии ошибается насчёт учебников: если свирепый «зверь» загрызет человечество, учиться на ошибках будет уже некому.
Как оценивают вакцины
Любой вакцинный препарат оценивается с точки зрения его эффективности. Наличие данных об эффективности вакцины является непременным условием её легализации медицинскими и фармакологическими регуляторами. Показатель эффективности определяется посредством сравнения двух групп людей, участвующих в клинических испытаниях: группы получивших прививку и группы «плацебо». На основе сравнения рассчитываются показатели эффективности по таким параметрам, как заболеваемость (заражаемость вирусом), госпитализация (т. е. тяжёлая форма заболеваемости), смертность. Максимальное значение эффективности – 100%. Это случай, когда в группе вакцинированных нет ни одного негативного случая (заражения, тяжёлого заболевания, смерти). Такая эффективность существует лишь в теории, идеальных препаратов, обеспечивающих стопроцентную защиту, не бывает. Согласно нормативам ВОЗ и требованиям регуляторов большинства стран считается, что вакцина как средство защиты от заражения должна иметь эффективность не менее 50%.
Если резюмировать всё написанное и сказанное учёными-скептиками и критиками организованной Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) кампании всеобщей вакцинации от ковида, то фактически все они говорят о законе «убывающей эффективности вакцинации». Да, на этапе клинических испытаний можно получить значения эффективности выше 90 процентов. Если очень постараться с цифрами – 99 процентов. Но при массовом применении этот эффект начинает быстро исчезать, доходя до красной черты в 50 процентов и ещё ниже (если регуляторы по каким-то причинам не останавливают процесс вакцинации).
Вот конкретные показатели эффективности, которые были представлены ведущими производителями препаратов на старте, т. е. в момент их одобрения регуляторами: Pfizer–BioNTech – 95%; Moderna – 94%; Sputnik-V – 90%; AstraZeneca – 67% и т. д.
Администрирование вслепую
Грамотные медики хорошо знают, что любую массовую прививочную кампанию следует сопровождать «администрированием вакцинации». Под ней понимаются отслеживание и учёт побочных эффектов прививок. Также следует делать периодические замеры эффективности вакцин. Мониторинг негативных последствий вакцинации осуществляется, в частности, в США (информационная система VAERS), Европейском союзе (система EudraVigilance, охватывающая 27 стран-членов ЕС), также в Великобритании и Австралии.
Но даже в названных странах «администрирование вакцинации» является неполным. И не только потому, что в информационных системах отражается лишь небольшая часть побочных эффектов (включая смерти). Увы, даже в указанных странах нет чётко налаженного порядка регулярных замеров эффективности используемых вакцин. Иногда оценки эффективности делаются, но спорадически, бессистемно, а главное – они не имеют официального статуса, даже если оценки публикуются в таком авторитетном журнале, как Lancet. А ведь там было уже несколько статей, констатирующих стремительное падение эффективности прививок от ковида. Для тех, кто ещё не утратил способности читать научные журналы, рекомендую ознакомиться, в частности, со следующими публикациями упомянутого журнала. Они на английском языке, но даже автоматические переводчики дадут представление о масштабах проблемы:
Увы, такие замеры эффективности вакцин медицинскими и фармакологическими регуляторами в расчёт не принимаются. Проще говоря – игнорируются.
Они больше не помогают
После затянувшегося, но необходимого предисловия перейдём к сути. Результаты исследования вакцинации военных пенсионеров были опубликованы в журнале Science в статье под названием «SARS-CoV-2 vaccine protection and deaths among US veterans during 2021» («Защита с помощью вакцин от SARS-CoV-2 и смертность ветеранов США в 2021 году»). В статье отмечается, что на старте прививочной кампании фармацевтические компании Pfizer, Moderna и Johnson & Johnson анонсировали эффективность своих прививочных препаратов, превышающую 90%. Уже в марте эффективность вакцины упала до 86,4% для Johnson & Johnson, 89,2% для Moderna и 86,9% для Pfizer. К четвёртому же кварталу 2021 года показатель эффективности дошёл до 58% для Moderna, 43,3% для Pfizer и ничтожно малых 13,1% для Johnson & Johnson. Т. е. прививочные препараты компаний Pfizer и Johnson & Johnson ушли за «красную черту», а препарат компании Moderna к этой черте приблизился.
По горячим следам публикации статьи в журнале Science газета Los Angeles Times выдала свои подробные комментарии. По мнению издания, падение эффективности вакцин организаторы борьбы с пандемией COVID-19 будут пытаться (уже пытаются) компенсировать новыми дозами вакцин:
Центры по контролю и профилактике заболеваний рекомендовали ревакцинацию для всех, кто получил вакцину Johnson & Johnson как минимум двумя месяцами ранее. Бустеры также рекомендуются через шесть месяцев после второй дозы вакцин Moderna или Pfizer всем людям старше 65 лет…
Комментируя исследования VHA, Лэнс Джонсон (Lance D Johnson) в своей статье от 8 ноября делает очень жёсткие заключения: взятую властями США на вооружение науку о вакцинах он называет «ошибочной» и даже «мошеннической». Он отмечает, что борьба с пандемией COVID-19 в США и большинстве стран мира осуществляется на основе так называемой «убывающей модели иммунного истощения» (waning model of immune depletion) – по сути, это другой вариант названия того же самого закона «убывающей эффективности».
Больше уколов – крепче иммунитет?
Одним из проявлений действия этого закона является сокращение срока, в течение которого прививка защищает человека от заражения, тяжёлой формы заболевания и смерти. На старте прививочной кампании людям обещали: сделаете укол (или два укола) и обеспечите себе спокойную жизнь до самой смерти. А сегодня уже становится понятно, что двумя уколами не обойдешься. Та же самая вакцина Pfizer – BioNTech, по признанию производителя, сегодня ещё кое-как защищает человека в течение примерно пяти-шести месяцев. А затем нужен новый укол: так называемая «ревакцинация», или «бустерная» (усиливающая, поддерживающая) прививка.
Ещё в апреле этого года генеральный директор компании Pfizer, разработавшей вакцину от коронавируса совместно с BioNTech, Альберт Бурла допустил необходимость третьей прививки в течение года после полной вакцинации. Тогда его «оговорку по Фрейду» многие пропустили мимо ушей. 26 октября председатель Moderna Нубар Афеян сделал аналогичное признание (в отношении препарата его компании): людям «вполне может потребоваться ежегодная ревакцинация».
А сегодня в целом ряде стран «бустерные» вакцинации в самом разгаре. Яркий пример – Израиль, где людей прокололи препаратом Pfizer – BioNTech по полной программе ещё к началу лета. А уже в августе там началась массовая ревакцинация. К 10 ноября число получивших третий укол в Израиле перевалило за 4 миллиона (при общей численности населения страны 6,25 млн чел.), и гражданам Израиля уже намекают, что не худо бы сделать и четвёртый укол.
А пока в Израиле ещё только готовят такое решение, в США в конце октября медицинский регулятор CDC (Центр по контролю и профилактике заболеваний) одобрил четвёртую прививку вакцины COVID-19 для взрослых с ослабленным иммунитетом.
Что общего у коронавируса и СПИДа?
Дальше – ещё интереснее. В тех же США людям намекают, что в ближайшее время медицинский регулятор поменяет определение «полной вакцинации», с которой прямо связано предоставление или ограничение гражданских свобод. Уже скоро «полной» прививка будет считаться лишь после получения третьего укола – об этом на днях заявил главный инфекционист и идеолог проведения вакцинации в США Энтони Фаучи.
Вопрос: что будет, когда на печальном опыте своих близких эту разработанную «Пфайзером» и «Модерной» модель осознают широкие массы в США, Германии, Израиле? Что произойдёт и с самими корпорациями, и с поддерживающими их правительствами?
Прогнозы тут могут быть исключительно мрачными.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции