либералы и демократы в чем разница сша

Кто такие республиканцы и демократы с точки зрения идеологии

Левые и правые, либералы и консерваторы — как источники, так и метаморфозы этих понятий представляют немалый интерес. Как мы видим хотя бы на актуальном примере США, идеологические баталии не ушли в прошлое, а вспыхивают с неожиданной остротой. Есть ли у нас политический язык для их описания?

Многие эксперты отмечают, что современный политический язык в России, будучи во многом заимствованным, не всегда корректно описывает те или иные реалии. Все это закономерно ставит перед экспертным сообществом вопрос: насколько в действительности политический язык адекватен действительности, которую он призван описывать, и что стало причиной наблюдающихся расхождений между реальной практикой и лингвистическими конструкциями, которые должны ее отображать?

Политический язык всегда условен

Надо признать, что политический язык в принципе не может достоверно отображать политическую реальность, хотя бы потому что его обновление отстает от изменения политической реальности. Наглядным примером здесь служат сами названия политико-идеологических направлений, которые отличает высокая доля условности и широта охвата описываемого предмета. Вспомним о том, что, в частности, разделение на левых и правых, началось еще во времена Великой Французской революции, т.е. в период, когда социально-политическая реальность кардинально отличалась от современности.

Перенос наименований и политических представлений прошедших эпох на реалии позднейших периодов всякий раз привносил в эти определения нечто новое. Почему мы часто не можем понять прошлое? Потому что мы переносим наше, современное представление о тех или иных политических реалиях, на исторические события. Мы пытаемся реконструировать другую эпоху на основе современной картины мира.
Когда-то Энгельс сказал, что все политические партии рано или поздно превращаются в свою противоположность. Он, правда, выразил уверенность в том, что социал-демократию не постигнет эта участь, поскольку она вооружена марксистским учением. Но выяснилось, что социал-демократия тоже менялась со временем, и эти трансформации носили радикальный характер.

Правая-левая, где сторона

Много лет назад мне с группой других российских политических активистов, приглашенных в США посмотреть, как там протекают выборы президента – тогда борьба шла между Клинтоном и Бушем-старшим, довелось присутствовать на своеобразной лекции-дискуссии. К нам пришли видные политологи – представители республиканской и демократической партии. В отличие от сегодняшней ситуации, когда отношения между демократами и республиканцами обострились до ненависти, эти два держались очень дружественно, но, конечно, пикировались.

Один из них — демократ — в ходе дискуссии пошутил, что мол с республиканцев взять, ведь эту партию создали марксисты. Конечно, это преувеличение, но марксисты действительно принимали активное участие в создании этой партии: двоюродный дедушка нашего великого разведчика Рихарда Зорге — Фридрих Зорге, друг Маркса и один из основателей I Интернационала, эмигрировал в Америку и стал там одним из основателей Республиканской партии. На момент своего создания она считалась очень прогрессивной. Именно она стала опорой Линкольна в его борьбе за отмену рабства. Кроме того, республиканцы выступают сейчас и выступали тогда за сокращение роли государства в экономике. И вообще против «большого» государства и за усиление роли местного самоуправления.

Тогда это была именно левая идея. В. И. Даль определял социализм как «ученье, основывающее гражданский и семейный быт на товариществе или артельном учреждении». Коммунисты шли дальше в своих требованиях, но в основе их представлений о будущем обществе вплоть до нашей революции все равно лежала идея государства, опирающегося на низовые объединения граждан. Сама идея Советов и Советской власти отражала именно такое представление о государственной власти.

Лектор республиканец отреагировал на этот «выпад» демократа, заявив, что, а теперь все марксисты состоят именно в Демократической партии. И хотя это тоже преувеличение, но сейчас заявления о том, что американские демократы превратились в социалистов, стали расхожим мнением. И это тоже не случайно, потому что современные социалисты во всем мире, а тем более коммунисты, выступают за активное участие государства в экономике и особенно в социальной сфере, за которое в США выступают демократы. Этот взгляд возобладал в левых партиях в трактовках разной степени радикальности: от условно левых американских демократов, социал-демократов, социалистов, до коммунистов. Особенно после нашей революции, когда в СССР коммунизм стал синонимом Госплана.

И, кстати сказать, после краха советского коммунизма в левой среде началось размежевание, сделавшее еще более затруднительным определение того, что такое «левый» и «правый». Это особенно хорошо видно на примере Италии, где коммунистическая партия после краха Советского Союзе распалась на партию традиционных коммунистов и на Демократическую партию левых сил, которая после нескольких преобразования стала Демократической партией Италии, занявшую в вопросах экономики последовательно либеральную позицию, даже неолиберальную, противостоящую популизму правых последователей Берлускони и «Лиги Севера», а теперь и «Движения 5 звезд» политическую ориентацию которого в традиционных терминах вообще невозможно определить.

Тем не менее, несмотря на все перипетии изменений политического языка, все-таки есть шкала, по которой правые отличаются от левых до сих пор и это разделение сохраняется, по крайней мере, за пределами России: на левом фланге, при всех произошедших изменениях, находятся радикальные интернационалисты, на правом – радикальные националисты. Так было и во времена Маркса, так и сейчас. Неслучайно, что слово «интернационал» стало названием объединений именно социалистов и коммунистов, а Манифест коммунистической партии, если вчитаться, это, фактически, манифест глобализации. За это его ценят даже многие либералы. Все остальные партии размещаются на этой шкале. И на этой шкале те же американские демократы, как сторонники глобализации и защитники мигрантов, конечно, оказываются слева. И в этом смысле даже партия Меркель – ХДС, которая всегда себя позиционировала, как правая партия, неожиданно оказалась слева.

Хотя у некоторых политиков бывают самые неожиданные представления об их идеологической позиции. Так, президент США Джеральд Форд как-то сказал, отвечая на вопрос о своей политической позиции, что он консерватор-интернационалист. Может и Меркель позиционирует себя также?

У России собственная политическая карта

Если накладывать на нашу политическую систему западную систему координат в плане политических взглядов, то наши либералы, а они, безусловно, интернационалисты, глобалисты, сторонники новых взглядов на мораль и последовательные антиклерикалы – это умеренно левые. Правда, они совершенно глухи к социальным проблемам, которые продолжают оставаться в центре внимания левых на Западе. Возможно, поэтому наши либералы и решили, что они правые. Но тут они показали, что они плохо понимают механизм функционирования современной демократии (впрочем, как и многое другое): внимание к социальным проблемам и апелляция к социальным низам в условиях демократии – это условие выживаемости любой политической партии и любого политического деятеля.

В условиях демократии все политические партии позиционируют себя, как защитники интересов народа. Лидер английских консерваторов Тереза Мэй, выступая во время избирательной кампании, как-то заявила: «Консерваторы – это партия рабочего класса, и мы боремся за интересы рабочих». Т.е. даже такая партия, которая традиционно позиционирует себя, как правая, как английские консерваторы, борясь за голоса избирателей, готова примерить на себя роль «защитников пролетариата». Кстати, не чурался такой лексики еще даже Черчилль, когда на пятки ему наступали лейбористы.

А вот наши коммунисты, согласно европейской градации, не имеют никакого отношения к левым. То, что они себя позиционируют себя как защитники угнетенных, социальных низов, уже не говорит о том, что они – левые. Потому что они не попадают в левые на той единственной шкале – национализм-интернационализм, о которой я сказал выше, и которая сохраняет политологическую значимость и в наше время.

Я бы назвал их хустисиалистами. Это аргентинское направление общественно-политической мысли последователей диктатора Перрона. Хустисиалисты, которые бывают и правые и левые – это поклонники умершего вождя-диктатора, выступающие в защиту социальных низов. Про покойного вождя все ясно. На мой взгляд, наши коммунисты – это такой российский вариант хустисиалистов. Их политические взгляды чрезвычайно далеки от идеалов, которые проповедовали коммунисты 20-х годов. Думается, что вождь мирового пролетариата перевернулся бы в своем хрустальном гробу, если бы услышал выступления некоторых вождей современного российского коммунизма. Назвать наших коммунистов сейчас радикальными или даже просто интернационалистами язык не повернется. Для них скорее характерно наличие широкого спектра националистических настроений: от русской до советской великодержавности. К традиционным представлениям классических большевиков об интернационализме это отношения не имеет.

Кстати, китайские коммунисты в этом смысле демонстрируют некий микст идей: они одновременно выступают и как державники, и как глобалисты. Хотя для них глобализм – это скорее форма распространения своего влияния.

Так что политический язык в любой стране мира (и в России это, может быть, проявляется особенно ярко) всегда требует пояснений, что подразумевается под тем или иным политическим термином в конкретной стране и в конкретных обстоятельствах.

Источник

Различие между республиканцами и демократами в США

США — ведущее государство мира в экономике, научных разработках и военной мощи. Конечно, у такой страны сложная политическая система. Две основные партии США — республиканцы и демократы. Разница между их воззрениями очевидна, но в то же время есть нечто общее. Предвыборная гонка чаще всего осуществляется именно между представителями этих направлений.

История политики США

Обе партии появились в XIX веке — период становления Соединённых Штатов. Исторически демократическая партия — более стабильная. Она пользуется большей поддержкой населения. Республиканцы же то и дело оказывались на грани краха. Сегодня мощь обеих систем примерно равная.

Путь демократов

Символ — осёл, цвет — голубой. История демократов напоминает график с постоянными взлётами и падениями. Впрочем, как и у республиканцев.

Для удобства восприятия историю демократов лучше всего представить в виде таблицы:

Конечно, происходило немало других событий, которые влияли на развитие и упадок партии. Но слишком усложнять тему, размениваясь на мелочи ни к чему.

Хроника Республиканской партии

Символ — слон, цвет — красный. История постоянных взлётов и падений.

Таблица основных исторических событий в рядах республиканцев:

Многочисленные скандалы с участием последнего президента Трампа приведут, вероятно, к новому упадку республиканцев.

Основная идеология

В течение существования Республиканской и Демократической партий обе организации не раз меняли курс. Помимо этого, в рядах объединений есть ответвления по-разному настроенных групп населения. Это приводит к внутренним раздорам.

Принципы Демократического объединения

Основная идеология — либерализм. Это философско-политическое направление, которое считает главной целью сохранение свободы и права человека. Кроме либералов, в партии есть центристы, социал-демократы, прогрессисты, левые популисты.

Прогрессисты — левая фракция, поддерживающая защиту окружающей среды, улучшение материального достатка бедных, увеличение финансирования образовательной сферы, социальное равенство. Несмотря на сходство с либералами, это 2 разные группы, что отличаются во мнениях по многим аспектам.

Центристы склонны к оппозиции по отношению к либералам. Они считают целесообразным непосредственное вмешательство в военные конфликты (в отличие от либералов, предпочитающих дипломатию).

В партии существует разделение электората (избирателей) на 3 группы:

Электорат представляет собой одно течение. По большинству мнения сходятся.

Определённое отличие состоит в том, что каждая из групп считает те или иные вопросы важнее тех, что поднимает другая. А также есть различия во взглядах относительно способов решения проблем.

Известные президенты от демократов:

Не закончили свой срок президентства Франклин Рузвельт (умер) и Джон Кеннеди (убит).

Идеи республиканцев

Основная идеология Республиканской партии — консерватизм. который отстаивает сохранение традиций и устоявшихся ценностей; находится в оппозиции к кардинальным изменениям.

Республиканская партия имеет разветвлённую структуру.

В её ряды входят разные направления консерваторов:

Есть, кстати, и либеральные ответвления, что роднит республиканцев с демократами.

Консерваторы выступают за семейные ценности, снижение налогов, уменьшение финансирования медицины и образования, снижение расходов на защиту окружающей среды, за военную интервенцию против врагов страны. Кроме этого, республиканцы выступают против спорных современных явлений: абортов, проституции, ЛГБТ-сообществ, наркомании.

Электорат республиканцев делится на 3 группы:

Группа молодых аутсайдеров — смежная. Некоторые из них относят себя к демократам, иные — к республиканцам.

Самые известные президенты от республиканцев:

Двухпартийная система в США оправдывает себя. Партии постоянно соревнуются за лидер ство, тем самым подталкивая друг друга к решению разных американских проблем.

Источник

Демократы и Республиканцы США — в чем разница?

Этим летом Американский Департамент сельского хозяйства — занимающийся, среди прочего, некоторыми видами помощи малоимущим — проводил масштабную рекламную кампанию, призывая становиться получателями пособия на оплату продовольствия.

Рекламировались так называемые карточки на еду (food stamps) — как правило это буквально пластиковые карточки, размером с кредитку — позволяющие оплачивать покупку продуктов в магазинах. Реклама предназначалась прежде всего для иммигрантов из Латинской Америки — многие объявления на радио шли на испанском языке — работающих бедняков, безработных и пенсионеров. Транслировались радиосюжеты в Калифорнии, Техасе, Северной и Южной Каролинах, Огайо и городе Нью-Йорке и скорей напоминали сериал в духе мексиканской мыльной оперы.

В одном из выпусков испаноязычной программы под названием «Parque Alegria» («Парк Надежды» или «Парк Радости») некая героиня по имени «Диана» отбивается от призывов друзей начать получать пособие, аргументируя это тем, что ее муж достаточно зарабатывает, чтобы обеспечить их обоих. Но друзья не сдаются, и несколькими эпизодами позже «Диана» становится счастливой получательницей пособия для малоимущих и поёт дифирамбы программе государственной помощи.

Тем временем на своем веб-сайте Департамент сельского хозяйства (Department of Agriculture, сокращенно USDA) разместил инструкции для своих работников на местах, призывая их донести до бедняков и пенсионеров идею, что пособие на еду – это классно.

«Замутите отличную пати», — гласил текст. «Организуйте вечеринки, где люди могут потусить и пообщаться. Сделайте всё это развлекательным, организуя игры, представления, обеспечивайте закуски – и предоставляйте информацию о программе SNAP». (SNAP, сокращение от «Supplemental Nutrition Assistance Program» – это официальное название для того, что в обиходе называют карточками на еду).

Критики – в том числе политики, финансовые аналитики и комментаторы на форумах – возмутились. Кампания, дескать, преследует одну цель – увеличить зависимость людей от правительства и тем самым подконтрольность избирателей. Под давлением критики сельхоздеп в середине июля отозвал рекламу.

В словах, прозвучавших из уст многих критиков – о зависимости людей от правительства и вообще о том, сколько влияния и контроля можно правительству позволять, заключается суть нынешней президентской гонки в США. Как, впрочем, и большинства предыдущих, где республиканцы конкурировали с демократами — поскольку в этом вопросе лежит фундаментальное различие между Республиканской и Демократической партиями США.

Предвыборные дебаты о создании рабочих мест (вопрос, который, согласно опросу Gallup, более 90% американцев считают первостепенным), достижении экономического роста, медицинском страховании и социальных программах – всё это уже конкретные детали и следствия расхождений по фундаментальному вопросу. А в основе — разногласия по поводу того, насколько сильным и влиятельным должно быть федеральное правительство и насколько оно может вмешиваться в экономику и распределение финансовых благ в стране. (Есть, конечно, еще и расхождения по поводу абортов, однополых браков и прочей лирики, но по этим вопросам внутри как Республиканской, так и Демократической партии нет строгого единства. Некоторые республиканцы по этим вопросам присоединяются к демократам, а некоторые демократы – к республиканцам. Но в вопросе влиятельности федерального правительства – водораздел однозначен).

Демократы выступают за усиление роли федерального правительства, расширение правительственного контроля над экономикой и как неизбежное следствие этого – за увеличение самого штата федеральных чиновников.

Республиканцы же считают, что вмешательство правительства в экономику должно быть минимальным, что федеральному правительству следует следить только за соблюдением основных законов и защищать людей от посягательств на их жизнь, здоровье и собственность, а капиталистическая экономика, если ей позволить жить по законам рынка, будет сама укрепляться и расти, на благо всем членам общества.

Пущенная на самотек, ни одна из этих тенденций ни к чему хорошему не приведет. Дай волю демократам действовать без ограничений – и они построят социализм, увеличивая налоги на бизнес, регулируя финансовые процессы и раздавая деньги беднякам, и это будет очень хорошо… пока деньги не закончатся. Потому что бизнес, если у него постоянно забирать деньги, рано или поздно решит, что всё это удовольствие ему на фиг не нужно, и сам собой свернется – или же просто лишится возможности расти и нанимать новых работников и постепенно развалится. Социализм, как некоторые из нас еще помнят, вообще имеет некоторую склонность разваливаться.

Дай волю республиканцам действовать без ограничений – и они построят развитой капитализм, где экономика будет расти, сильные и энергичные будут процветать, и всё это будет очень хорошо… только вот жизнь слабых и менее приспособленных к конкуренции станет невыносимой. А в какой-то момент они могут и взбунтоваться.

Именно поэтому, когда одна из этих двух тенденций усиливается, избиратели пытаются ее ограничивать, голосуя за противоположную партию. Поэтому республиканские и демократические президенты в США более-менее чередуются, и поэтому при демократическом президенте обычно усиливается республиканское представительство в Конгрессе – и, наоборот, после победы республиканского президента, на следующих парламентских выборах демократы обычно получают перевес. В общем-то, мало кто хочет, чтобы какая-либо из партий получила монополию на власть.

Если посмотреть на последние 100 с лишним лет, начиная с начала 20-го века и президентства Теодора Рузвельта (можно и раньше, тенденция та же, но надо ведь где-то проводить черту), то больше двух демократических или республиканских президентов подряд, максимум по два срока каждый, в США не было. За одним исключением: череда Уоррен Хардинг (президент в 1921-23), Калвин Кулидж (1923-29) и Герберт Гувер (1929-33), все трое республиканцы – но Хардинг умер на посту президента, не прослужив и двух лет, а пришедшие ему на смену Кулидж и Гувер больше, чем на один срок, не избирались. (Кулидж, начинавший вице-президентом при Хардинге, дослужил остаток его срока, как предписывается по конституции США, но сам после этого был избран только на один 4-летний срок).

Но в то, что у республиканского кандидата Митта Ромни есть шансы победить Обаму на выборах в ноябре, верят немногие. Согласно опросам общественного мнения, Ромни догнал Обаму в рейтингах, и кандидаты идут ноздря в ноздрю. Но при этом в тех же опросах всего треть респондентов верят в победу Ромни — независимо от того, какого кандидата предпочитают они сами. В победе же Обамы убеждены более половины отвечавших.

На днях один из сторонников республиканцев написал в своем блоге, что вообще удивлен, что Обама до сих пор не вышел из гонки. Тут автор скорей пытался выдать желаемое за действительное, но ссылался он на вполне достоверные факты — безработицу сдержать не удается, экономика практически застыла, бюджетные расходы на пресловутые «карточки на еду» выросли вдвое во время президентства Обамы. Всё так, хотя и является некоторым упрощением – расширять участие бедняков в получении продовольственного пособия, к примеру, пытались и республиканцы, просто менее агрессивно. Но в своей пессимистической оценке шансов Обамы автор в меньшинстве.

По данным бюджетного коммитета Конгресса США, федеральные расходы на продовольственные «карточки» возросли с 39 миллиардов в год в 2008 до 78 миллиардов в 2011, а по прогнозам на этот год, как ожидается, достигнут 81 миллиарда. Пособие на продовольствие получают более 46 миллионов американцев – каждый седьмой. В то время как национальный долг вырос с 54% от валового внутреннего продукта в 2009 до 72,5% в 2012.

Один мой приятель, занимающийся финансовой математикой, однажды обронил, что большинство экономистов, даже если в целом симпатизируют демократам, решение экономических проблем предпочитают доверять республиканцам. Всё же социалистическая модель экономики слегка прихрамывает по части логики и жизнеспособности.

Но если многие экономисты считают и так, то среди населения в целом подобные взгляды не очень распространены. По данным еще одного опроса Rasmussen Reports (вполне солидного агентства), процент тех, кто больше доверяет Ромни в вопросах экономики, выше, чем процент доверяющих Обаме — но не намного. Разрыв между 48% в пользу Ромни и 44% в пользу Обамы почти укладывается в рамки статистической погрешности.

В англоязычной сети гуляет довольно боянистый анекдот о том, как американские республиканец и демократ шли по улице и встретили бездомного. Республиканец протянул бедняге свою визитную карточку и пригласил зайти в офис его фирмы, чтобы получить работу. После чего достал из кармана 20 долларов и отдал бездомному. Демократу это понравилось, и когда они встретили еще одного бездомного, демократ подошел к нему и продиктовал адрес правительственной конторы, оформляющей пособия по бедности. После чего засунул руку в карман республиканца, вытащил оттуда 50 долларов и отдал бездомному.

Анекдот придумал, судя по всему, сторонник республиканцев, и на деле всё совсем не так просто. И логика демократов, на самом деле, понятна – слабых членов общества надо поддерживать за счет более сильных, потому что сильные в состоянии позаботиться о себе сами, а иначе сильные слабых растопчут. Но и логика республиканцев понятна – если у сильных отбирать слишком много и отдавать слабым, то сильным просто станет невыгодно работать, и жить вскоре всем будет не на что.

Поэтому каждые четыре года (и это не считая выборов в Конгресс) схватки между Республиканцами и Демократами и вызывают столько страстей.

Источник