ленин чем хуже тем лучше статья
Ленин чем хуже тем лучше статья
Я верю лишь в то, что чем хуже, тем лучше. теперь это очень многие говорят, про себя, а иные так и вслух. Чем хуже, тем лучше. но ведь это только для других, для всех, «а самому-то мне пусть будет как можно лучше».
Достоевский. Дневник 1881 г. Янв. 1, 2.
Без нас нельзя, заключил он, без нас никакое общество еще никогда не стояло. Мы не потеряем, а, напротив. еще выиграем; мы всплывем, всплывем, и девиз наш в настоящую минуту должен быть: Pire ca va, mieux ca est.[1]
Достоевский. Униженные и оскорбленные. 3, 9.
«Сопоставьте с этим сегодняшнее «Единство» (7 июля), где плехановская передовица вынуждена констатировать бесспорный факт, именно, что Советы (т. е. эсеры и меньшевики) взяли себе «две недели на размышление» и что если власть перейдет к Советам, то это «было бы равносильно победе ленинцев». «Если кадеты не держатся правила: чем хуже, тем лучше. — пишет Плеханов, — то они сами вынуждены будут сознаться, что они сделали» (уйдя из министерства) «большую ошибку, облегчив ленинцам их работу».»
(В.И. Ленин, ПСС, том 32, «Три Кризиса»)
И вот еще одно упоминание:
«Социализм, повторяю, перестал быть догмою, как он перестал, может быть, и быть программой. В нашей партии еще не написано новой программы, а старая никуда не годится. Распределить хлеб правильно и равномерно — вот в чем основа социализма сегодня. Война оставила нам в наследство разруху; усилиями Керенского и помещиков-кулаков, говорящих: после нас хоть потоп, страна доведена до того положения, что говорят: чем хуже, тем лучше.»
(В.И. Ленин, ПСС, том 36, «V Всероссийский съезд Советов»)
Адрес страницы сайта, нарушающей, по Вашему мнению, авторские права;
Ваши ФИО и e-mail;
Документ, подтверждающий авторские права.
Почему Ленин желал России поражения в Первой мировой
26 июля 1915 года Владимир Ленин опубликовал статью «О поражении своего правительства в империалистской войне», где желал России проиграть в Первой мировой. На первый взгляд, звучит диковато – неужели вождь большевиков и правда, как говорят многие, был агентом германского генштаба? Или он все-таки вел свою игру?
Сама статья изобиловала малоприятными для любого патриота (причем любой страны) пассажами о недопустимости даже обороны Отечества. Но самым интересным было даже не это, а ее тон – Ленин, будучи ультралевым политиком, спорил не с патриотами, а с другими, лишь чуточку менее радикально левыми деятелями, чем он сам. Доказывая им, что фиговым листком промежуточных лозунгов «ни побед, ни поражений» прикрыться у них не получится.
«Царское правительство было вполне право, что наша агитация – единственный образец в Интернационале не одной парламентской оппозиции, а действительно революционной агитации в массах против своего правительства – что эта агитация ослабляла «военную мощь» России, содействовала ее поражению. Это факт. Неразумно прятаться от него», – писал Ленин.
Такой образ действия не вяжется с приписываемой Ленину легендой «агента германского генштаба». Открытый, последовательный и в итоге добившийся успеха радикал, во-первых, не может по-настоящему находиться под чьим-то контролем – его попросту нечем приманить, все золото мира для него не значит совершенно ничего. Во-вторых – такую самонаводящуюся на собственное правительство торпеду попросту нет смысла вербовать – надо просто не мешать ему делать то, что он делает. Не нужен никакой заговор там, где все и так открыто осуществляется.
Для левых радикалов при этом было очень важно, чтобы никто из них не поддерживал свои правительства. Иначе это привело бы к поражению лишь одной стороны, а Ленин видел «идеальный вариант» в том, чтобы восстания плюс-минус одновременно случились везде, создав хаос и открыв социал-демократам дорогу к власти.
Именно поэтому вождь большевизма так упирал на идею превращения «империалистической войны в гражданскую». И не прятал это под сукно, а проговаривал, проговаривал и еще раз проговаривал. Ленину нужен был не хаос сам по себе, а хаос, который можно было использовать. А для того, чтобы его использовать, надо было иметь ультралевые «партии-ордена» идеалистов-фанатиков по всей Европе. В нужный час они бы смогли овладеть гневом взбунтовавшихся масс и повести их в новое будущее.
Собственно, именно на неравномерности успехов революционеров в Европе идеи Ленина и погорели.
А ведь почти получилось
Но в конце 1910-х годов этот крах еще не был очевиден. В Германии случилась Ноябрьская революция 1918 года, оформившая назревавшее по сугубо материальным причинам поражение Второго рейха в войне. Советские республики расцветали одна за другой – Баварская, Венгерская и даже Персидская. Причем в той же Баварии авторитет Москвы был выше, чем в самой Москве – цитаты Ленина и «опыт русских товарищей» были лучшими аргументами в политических спорах между захватившими власть революционерами.
В армиях формально победившей Антанты зрели бунты. Революционный хаос из России и Германии перебросился и туда – французы отказывались идти в бой. Жесткими мерами порядок удавалось наводить, но было ясно – если продолжить воевать хотя бы в четверть силы, бабахнет на всю Европу. Вооруженные силы просто превратятся в обезумевшую, руководимую лишь ненавистью к собственным офицерам и государствам, толпу.
Именно поэтому многочисленные интервенты, оккупировавшие Россию в годы Гражданской войны, так и не смогли нанести серьезного удара по большевикам – и в итоге были вынуждены с ними договариваться. Им не хватало уверенности, что в случае крупномасштабных боевых действий ситуацию удастся удержать под контролем.
Проблемы начались именно тогда, когда стало понятно, что молодая Советская Россия все-таки выстоит. Потому что в этом качестве она оказалась одинока. Расчеты на мировую революцию, что полыхнет в силу удачно сошедшихся для ультралевых сил обстоятельств, не оправдались. Да, в межвоенный период в Европе были сильны левые движения, возникали бунты и гражданские войны. Но Европа удержалась на канате – во многом за счет национальных чувств, апелляции к наследию предков, вере, культуре – в глобальном итоге, к идее нации, противостоящей большевистскому интернационализму. К этой идее был вынужден частично вернуться даже Советский Союз – без нее он бы просто не выстоял в жесточайшем испытании Второй мировой войной. Национализм победил интернационализм перед лицом ультралевых идей сотню лет назад.
Окончательно ли? Конечно, нет. Мы живем как раз в то время, когда вовсю развернулся обратный процесс – идеологией мира вновь стала глобализация. Разговоры об отличиях одних от других, о национальности, о вере, о предках, о патриотизме – все менее слышны. «Антитела» к левым идеям были сознательно задушены во имя прибыли, чтобы вывести стандартизованного «идеального потребителя».
Но мир, который рисуют нам глобальные корпорации, если они победят, будет похож на что угодно, только не на социальный рай. О жалобах работников Amazon, которые даже не могут толком посетить туалет во время рабочего дня, слышали все. В мире свершившейся глобализации люди будут работать больше, а получать меньше. Это предоставит отличные шансы новым ультралевым, этим последователям Ленина из эпохи наступающего киберпанка. А так как современный капитализм в ряде стран уже почти уничтожил национальные чувства и национальный образ мышления, прийти к власти этим левым будет гораздо проще. И когда это случится, капитализм пожнет то, что сам и посеял. Источник
Ленин чем хуже тем лучше статья
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Про манипуляции и подмену понятий.
Частенько разного рода либералы, как руссопатриоты, так и откровенная демшиза, очень любят вставлять в вину Владимиру Ильичу Ленину известную формулировку «чем хуже, тем лучше».
Ну во-первых, эта яркая фраза изначально принадлежит не Ленину, а писателю Достоевскому. В своем дневнике Достоевский пишет:
Я верю лишь в то, что чем хуже, тем лучше. теперь это очень многие говорят, про себя, а иные так и вслух. Чем хуже, тем лучше. но ведь это только для других, для всех, «а самому-то мне пусть будет как можно лучше».
Достоевский. Дневник 1881 г. Янв. 1, 2.
Без нас нельзя, заключил он, без нас никакое общество еще никогда не стояло. Мы не потеряем, а, напротив. еще выиграем; мы всплывем, всплывем, и девиз наш в настоящую минуту должен быть: Pire ça va, mieux ça est.
Достоевский. Униженные и оскорбленные. 3, 9.
«Сопоставьте с этим сегодняшнее «Единство» (7 июля), где плехановская передовица вынуждена констатировать бесспорный факт, именно, что Советы (т. е. эсеры и меньшевики) взяли себе «две недели на размышление» и что если власть перейдет к Советам, то это «было бы равносильно победе ленинцев». «Если кадеты не держатся правила: чем хуже, тем лучше .., — пишет Плеханов, — то они сами вынуждены будут сознаться, что они сделали» (уйдя из министерства) «большую ошибку, облегчив ленинцам их работу».»
И вот еще одно упоминание:
В результате можно констатировать, что Ленин отнюдь и вовсе не радовался бедам русского, российского и других народов, да и в целом относился к данному принципу без восторгов. В целом было бы странно ожидать иного от лидер а партии, которая вновь была вынуждена собирать государство по кусочкам в условиях, близких к апокалипсису.
О том, что эти слова, как минимум, вырваны из контекста, и что эту концепцию Парвуса Ильич как раз громил и критиковал, говорит сам текст ПСС Ленина. Разбор фальшивки есть в этой старой статье. И уж тем более никогда Ленин не руководствовался данным деструктивным принципом в политической и революционной борьбе. Так зачем же множить эту примитивную фальшивку и распространять антисоветские мифы здесь на АШ? Вопрос риторический.
Комментарии
Комментарий пытался оставить, но редактор, почему-то, не терпит дискуссий (теперь я не могу оставлять там комментарии). Да ещё и хамит. Это явно его не красит, но что я могу поделать. Разве написать отдельный пост (хотя, и его, наверное, снесут).
А! Ну, это у нас тут такая своя атмосфера! ж)
Не лукавь. Коммент твой был в хамской форме, за что и отправлен на недельку, с рекомендаций «вести дискуссии» в таком стиле в своем бложеке, а не в гостях у других:
Говнонаброс. Ленин данной фразы не произносил. Бан.
Я не лукавлю: монополии на хамство тут ни у кого, надеюсь, нет? Равно как и нимба над головой 🙂
Всего лишь ответный реверанс:
да, тухлый высер, достойно персональной подписи
Держите себя в руках и с Вами тоже будут общаться уважительно. Простое правило. Тем более, Вы то общаетесь со стороны силы: вон 1000 моих комментариев (. ) стёрли. Это же надо такое выкинуть 🙂
Что еще за тысяча стертых комментов, что за бред?
Это я хотел как раз у Вас спросить: у меня пропали более 1000 комментариев. Их нет в темах (или я их почему-то не вижу). Предполагаю, что они каким-то образом удалены.
Это серьезная предъява.
Да какая предъява. Если не Вы удалили, то может просто технический сбой. Вот посмотрите: в профиле 140 комментариев (а было около 1500, это я точно помню и знаю).
Даже в моих статьях есть ответы на мои же комментарии, но самих моих комментариев нет. Пример: Вы же мне отвечали, но моего комментария нет. Две палочки (полоски) есть, т.е. видно, что это именно ответ, но в пустоту.
Очень интересный феномен! Твои комменты в статусе неопубликовано (их видно только администраторам):
В этот статус материалы переводят, когда кто-то из команды антиспам, определяет участника (тебя) как инфомусор и хочет снести.
Но в норме при этом должна происходить и блокировка аккаунта, и приходить письмо администратору с указанием кто и кого отчислил. Такого письма не было!
Выглядит как сбой процедуры, тебя хотели снести, но процедура не отработала до конца. Часть материалов скрылось, но не все, блокировки аккаунта не было, а письмо не пришло. Интересная ситуация.
В принципе, с учетом бан-рейтинга, видно, что ты людям поднадоел, но с другой стороны, ты теперь как те уникумы, кто получил топором в голову, но остался живым и бегает с топором в башке.
Давай дадим шанс. Не мусори, пиши строго по делу, если не будет нового роста бан-рейтинга, то в следующую зачистку останешься.
П.С. Комменты будут возвращены в статус опубликовано через несколько минут.
От мировой революции к госуправлению: какие выводы сделал Ленин в своей последней статье
«Свидания запрещаются»
На момент создания своего «политического завещания» — серии работ, в которую вошла и статья «Лучше меньше, да лучше», Ленин уже был тяжело болен. Череда инсультов лишила его возможности двигаться. Большую часть времени он проводил в постели, передвигаясь только в кресле-каталке. Профессор Илья Збарский, принимавший участие в бальзамировании тела Ленина, так описывал последний год жизни вождя: «…состояние его заметно ухудшается, он вместо членораздельной речи издаёт какие-то неясные звуки».
Уже в декабре 1922 года Политбюро ВКП(б) принимает решение: «Владимиру Ильичу предоставляется право диктовать ежедневно 5—10 минут, но это не должно носить характер переписки, и на эти записки Владимир Ильич не должен ждать ответа. Свидания запрещаются».
Сам Ленин очень боялся потерять рассудок и тяжело переживал утрату навыков речи и письма, которые ему пришлось осваивать заново. Даже в те периоды, когда его состояние улучшалось, он говорил врачам: «Физически чувствую себя хорошо, но нет уже прежней свежести мысли. »
Опасаясь, что не успеет изложить тезисы об устройстве советского государства, Ленин воспользовался последним улучшением здоровья в конце февраля, чтобы продиктовать «Лучше меньше, да лучше». Последовавший за этим новый приступ болезни заставил врачей наложить запрет на любую работу. Ленин вскоре снова потерял возможность разговаривать и полностью перешёл под контроль врачей. Его состояние было настолько нестабильным, что с 12 марта началась публикация ежедневных бюллетеней о здоровье Предсовнаркома.
«Ввязались в серьёзный бой»
Последние статьи Ленина — не что иное, как попытка устранить противоречия между идеологической доктриной и практикой, говорят эксперты. Вопреки прогнозам российского революционера, общеевропейская коммунистическая революция так и не началась, более того — правительства стран Запада подавили все левые выступления: в Старом Свете закрепился капитализм.
В то же время политическая система СССР нуждалась в срочных реформах. Она была создана в военных условиях, а теперь предстояло её адаптировать к реалиям мирного времени.
Была запущена НЭП, но значительная часть партийного аппарата так и не выработала к ней однозначного отношения, говоря, что курс не соответствует коммунистической догматике. В экономике Советского Союза, подорванной Гражданской войной, не оставалось никаких основ для построения социализма в том виде, в котором его представляли классики марксизма.
«НЭП вовсе не была отступлением от революционных идей, просто когда в годы Гражданской войны реализовывалась политика военного коммунизма, большевики использовали её потому, что искренне верили: ещё немного — и случится мировая революция. Как только революции не произошло, практика военного коммунизма была отброшена», — рассказал в интервью RT писатель Дмитрий Лысков.
Однако Ленин был уверен, что в 1917 году было сделано главное: в мире появился образец некапиталистического государства, которое будет развиваться по альтернативному пути. Но какому именно — в этом большевикам ещё предстояло разобраться.
В одной из последних работ Ленин писал: «Сначала надо ввязаться в серьёзный бой, а там уже видно будет. Вот и мы ввязались сначала в октябре 1917 года в серьёзный бой, а там уже увидали такие детали развития, как Брестский мир или НЭП и т.п. И в настоящее время уже нет сомнений, что в основном мы одержали победу».
«Не хватает культуры и знаний»
Центральной темой последней работы Ленина стало государственное управление. Этот вопрос советский лидер поднимал и в предыдущем материале — «Как нам реорганизовать Рабкрин». В нём он обвинял советский аппарат в копировании «царских» управленческих традиций. А это, по мнению Ленина, угрожало власти пролетариата. Поэтому теоретик марксизма предлагал объединить контроль партии и государства, добавив туда «новых членов из рабочих и крестьян».
В «Лучше меньше, да лучше» Ленин неожиданно меняет точку зрения, заявляя, что главное в органах контроля — это «человеческий материал действительно современного качества».
Эксперты по творчеству Ленина считают, что советский лидер прекрасно понимал: пролетариат нуждается в развитии и «повышении навыков управления государством».
«Именно этому были посвящены все последние работы Ленина. Он полагал, что если не получилось с мировой революцией, то надо переходить к социализму, опираясь на внутренние силы, развивая экономику и совершенствуя систему государственного управления», — говорит Лысков.
В своей последней работе Ленин критикует государственный аппарат, отмечая, что он организован «крайне плохо».
Ленин писал, что рабочим «не хватает культуры и знаний». Советский государственный деятель считал, что от простого пролетария с минимальным, часто совершенно недостаточным образованием сложно было ожидать умения эффективно работать в органах государственной власти. Первый председатель СНК был уверен, что тут не помогут ни «революционная сознательность», ни усердие.
Предложения Ленина, изложенные в статье, удивили читателей. Так, глава СССР посчитал возможным отправить специалистов в Германию и Англию, чтобы они изучили организацию государственного управления.
Мысли финальной части работы аналитики считают совершенно не свойственными Ленину. Так, основоположник марксизма-ленинизма предположил, что в авангарде революции встанут «угнетаемые» страны Востока: Индия и Китай.