кто такие поморы и чем они занимались
Поморы: что нам известно о легендарных жителях северных берегов
В Архангельск из Москвы ходит фирменный поезд «Поморье». Если вы приедете на нем, то, еще не догуляв до Поморской улицы, окончательно убедитесь по вывескам и афишам, что прибыли в поморский край. «Поморочка» — это и хор ветеранов, и детский сад, и салон красоты, и незаметная подвальная парикмахерская. «Поморский» — звездный отель и скромный хостел, а в ресторане «Трескоед» вам объяснят, что трескоедами издавна зовут поморов.
Остается понять, кто же это такие — поморы?
Загадка поморов
Так кто же такие поморы? С 90-х годов прошлого века возникли две противоположные точки зрения, постоянно рождающие жаркие споры. Согласно первой, поморы — древний народ, потомки свободных новгородцев, издавна живущий на берегах Белого моря. Свое государство этот народ создать не успел, потому что Москва сначала покорила Великий Новгород, а затем и Поморье. Несмотря на это, поморы все равно сохранили свой свободолюбивый характер и бытовые обычаи, делающие их непохожими на жителей других регионов России. Поморье, в отличие от остальной страны, не знало монголо-татарского ига и крепостного права, поэтому менталитет его жителей всегда отличался гордостью и независимостью.
По мнению сторонников теории «поморы — отдельный народ», обитатели беломорского побережья были грамотны поголовно. Язык, на котором они общались, называется «помóрьска говóря». Существуют поморско-русские словари и даже литература на «говóри», правда, не дошедшая из глубины веков, а появившаяся за последние двадцать лет. Кроме своего языка, поморы всегда отличались особой честностью: на Севере дома не запирали, никто ни у кого не воровал. Также поморы — уникальные мореходы, их ладьи-кочи, по мнению сторонников теории, предназначены для плавания среди полярных льдов лучше, чем современные ледоколы. Поморы ходили по Ледовитому океану задолго до европейских первооткрывателей, а поморские рукописные лоции заменяли им карты.
Но, согласно этой теории, вольный поморский народ испытывал притеснения. Петр I запретил кочи и заставил поморов строить шняки по голландскому образцу. Несмотря на это, поморы и на кочах, и на шняках плавали в Европу, доходя до Англии, а с Норвегией торговали, как с заречной слободой. Благодаря этим контактам, по своему менталитету поморы ближе к жителям Скандинавии, чем к остальной России. И их следует считать отдельным этносом, а вовсе не частью русского народа.
Понятно, что эти представления сильно гиперболизированы, остро полемичны, их носители практикуют избирательный подход к огромному массиву исторических данных, то есть обращают внимание лишь на то, что говорит в пользу их концепции. К тому же не отделяют твердо установленные факты от гипотез и догадок, тем самым превращая поморское прошлое в подобие фэнтези. Впрочем, не стоит стричь всех под одну гребенку: сторонники «поморского возрождения» бывают разными, не все они мыслят столь прямолинейно и категорично.
Сколько всего поморов?
По данным Всероссийской переписи населения 2002 года, поморами назвали себя 6571 человек. По данным Всероссийской переписи 2010 года — 3113 человек. Перепись 2020 года перенесена на 2021 год.
Существует и противоположная точка зрения, тоже пристрастная и упрощенная. Согласно ей, поморами, а на самом деле — поморцами, назывались только жители берега Белого моря, от города Кеми до города Онеги. В древних летописях поморы не упоминаются. Поморье никто не завоевывал, оно мирно вошло в состав большой России. Архангельск был изначально государевым городом, а не столицей самостоятельного княжества и не имел никаких вечевых прав.
Также критике подвергаются и, к примеру, сведения о всеобщей грамотности: ведь жители Русского Севера старались запоминать наизусть былины и сказы, потому что не могли их записать. Преувеличены, по мнению сторонников критической теории, и уникальные свойства поморских кораблей. Кочи и шняки, согласно их доводам, были тяжелы, неуклюжи, под парусом могли ходить только при попутном ветре. Нельзя и утверждать, будто поморы были замечательными рыбаками: они не могли обеспечить выловленной рыбой свое побережье и выменивали треску у норвежцев за ржаную муку.
Понятно, что и к этим аргументам следует отнестись с осторожностью. Ведь каждый заостренный полемический взгляд — заведомо неполон и несправедлив. Действительно, никакого «поморского государства» или «покорения поморов» летописи не упоминают. Но и сказать, будто жители берегов Белого моря в своей повседневной жизни ничем не отличались от остальной России, невозможно.
Поморские промыслы
Главной особенностью поморов был не диалект или семейные обычаи, а их хозяйственные занятия. Разнообразие поморских промыслов поражает. От солеварения, рыболовства, охоты на морского зверя — до добычи жемчуга!
Куда плавали поморы
История поморского мореходства содержит немало славных достижений и мифов. Определенно можно сказать одно: поморы ходили в полярных морях и посещали острова задолго до голландских и английских мореплавателей. Но отсутствие в допетровской России картографии европейского образца и связей с европейским научным миром привело к тому, что море, которое поморы называли Студеным, носит имя Виллема Баренца, а острова, которые поморы называли Грумантом, являются архипелагом Шпицберген. Хотя Баренц дал название Шпицбергену в 1596 году, а поморы высадились там за несколько веков до этого.
Переход на Грумант по открытому морю требовал от поморов немало мужества. В остальном, подобно другим мореплавателям древности, они предпочитали ходить вблизи берегов. Огибали Кольский полуостров по пути в норвежские города. Ходили за мыс Воронов, в Карское море, достигали Новой Земли.
В эпоху паруса и весел морской путь не всегда был оптимален. Например, в город Мангазею на реке Таз — центр меховой торговли Западной Сибири вели два пути, или, как их называли «хода». Один огибал полуостров Ямал и был известен европейским мореплавателям. Второй, тайных ход — волок через основание полуострова, основанный на системе рек и озер, отличался надежностью и безопасностью. Рациональные поморы предпочитали несколько дней тащить корабли и товары по суше, чем играть в опасную игру с плавучими льдами.
Как поморы говорят?
Энтузиасты поморского возрождения считают, что поморы использовали особый язык — поморскую говóрю. Это утверждение трудно и подтвердить, и опровергнуть. Не существует ни летописей, ни литературных текстов, созданных на говóре.
Сейчас написаны несколько поморских словарей. Частично они содержат слова, встречающиеся и в других регионах России, но вышедшие из употребления в современном русском языке. В основном же это термины, связанные с морскими промыслами.
Вот несколько интересных поморских слов:
Поморы не у моря
В дореволюционной России поморцами называли не только жителей беломорских берегов, но и одно из основных направлений у староверов. «Раскольники поморцы, толку беспоповщины, или выговцы и выгорецкие, даниловцы. Поморщина ж. собират. раскольничий толк поморцев», — пишет Даль в «Толковом словаре».
Поморцы-староверы, в отличие от других отрицателей реформ Патриарха Никона, не принимали беглых священников. Церковные обряды — крещение, венчание, отпевание проводили грамотные миряне. Старообрядцы поморского толка могли жить и в Москве, и Санкт-Петербурге, и в Риге или Вильно, но безопасней всего чувствовали себя на Русском Севере.
Из этого не следует, что жители Поморья поголовно были староверами. На Русском Севере существовали священнические династии, на берегах Пинеги родился будущий святой Иоанн Кронштадтский. Писатель Борис Шергин вспоминает, как долго выбирал между древней верой и современным Православием и в итоге предпочел Русскую Православную Церковь.
Сейчас в России и остальном мире церковное общество христиан-поморцев насчитывает около 500 приходов и 400 тысяч прихожан.
Как поморы воевали
Найти в истории какие-то доказательства завоевания поморов, в отличие от покорения Московским княжеством Великого Новгорода или Вятки, невозможно. Зато архивы сохранили немало свидетельств, как крестьяне Русского Севера при нападении врагов не только защищали свои селения, но и проявляли дипломатическую смекалку.
В знаменитой комедии «Иван Васильевич меняет профессию» шведы безуспешно домогались Кемской волости. В реальной истории они тоже не смогли ее завоевать, поэтому периодически грабили.
В 1590 году крупный шведский отряд разорил Кемскую волость: были сожжены посадские дома, промысловые суда, питейный и гостиный двор. Чтобы отстоять острог, староста Вешняк Кузьмин одолжил восемь пушек у датчан, чьи корабли стояли возле Колы. Как писал в своей «грамате» к жителям Колы царь Федор Иоаннович, «А для осаднаго времени взяли они у Дацких Немец у торговых в долг четыре пушки, две пушки полковыя, ядра у них по три фунта, да две пушки скоростельныя, да четыре пищали больших и с зельем». Битва была удачной, шведы бежали, а их воевода Кавпий был взят в плен и отослан в Москву.
Вместе со знатным пленником было послано не победное донесение, а челобитная с просьбой о льготах. Царь Федор Иоаннович освободил кольских крестьян на три года от всех оброков и податей, на будущее же велел брать с них торговых пошлин только по три деньги с рубля (то есть 1,5%).
Куда ушел поморский быт
Среди определений, кто такие поморы, есть очень точная формулировка из Малой советской энциклопедии (1931 год): «Поморы, поморцы (от “поморье” — страна на берегу моря). Особый бытовой тип великороссов, живущих на берегах Северного, Полярного и Белого морей (большей частью потомки новгородских колонизаторов). Смелые мореходы, рыбаки, охотники».
Обратим внимание на слова «особый бытовой тип». Что это значит и что с этим бытовым типом случилось в прошлом веке?
1917 год стал бедой для зажиточного крестьянства и городского среднего класса во всей России. Новый формат государственного устройства оказался несовместим с привычным укладом жизни поморов. Первой драмой стал итог Гражданской войны на Русском Севере, когда многие жители Архангельска и губернии, не желавшие жить под властью большевиков, эвакуировались вслед за интервентами.
На первый взгляд с победой большевиков социальные отношения стали справедливыми: вместо «покрута» — работы на хозяина, добыча рыбы и зверя велась по принципу артели. Но уже скоро выяснилось, что монополия на торговлю в руках государства, а рыболовецкий колхоз сдает добычу по госцене. Альтернативы не существовало.
Одновременно граница оказалась на замке. В начале XX века поморы, как при императорах и царях, ходили по морю куда хотели, в том числе, и за рубежи Российского государства, посещали Норвегию, общались на руссенорске (торговый язык) или изучали норвежский.
Теперь не просто частная торговля с заграницей, но и визиты с любой целью по вековым маршрутам оказались преступлением. По наблюдениям современников, последний раз суда поморов пришли в Северную Норвегию в 1929 году, и это было символично. Началась коллективизация и уничтожение частного предпринимательства в городах. Совместить поморский быт с новой тоталитарной экономикой оказалось невозможным. Жители прибрежных деревень по-прежнему ходили в море, ловили рыбу, добывали морского зверя — будучи уже государственными работниками, а не вольными мореходами.
Сейчас земля поморов изменилась, но некоторые традиции остались. Архангельская область добывает около 20% рыбы Северного бассейна. Вместо кочей и шняк в новом городе — Северодвинске строят подводные атомные крейсера. Речной жемчуг ушел в историю, но в области находится единственная разработка алмазов в Европейской части России. Символично то, что первые мелкие алмазы были найдены у поселка Поморье. Регион перестал быть основными воротами в Европу, но стал воротами в космос после открытия космодрома Плесецк.
Столица Поморья изменилась до неузнаваемости. Вместо бесконечных пристаней, амбаров, открытого рыбного торга на берегу Северной Двины протянулась бетонная набережная с пляжем, современными сидениями и арт-объектами, напоминающими о старине. Гуляющая по ней молодежь гордится поморскими корнями, но скорее будет защищать тюленей и особенно бельков, чем выйдет в море охотиться на них.
Суровые русские викинги: северные поморы
Я думаю, не найдется ни одного человека в нашей матушки-России, который не видел бы этот мультфильм- «Смех и горе у белого моря»
«Про наш Архангельский край столько всякой неправды да напраслины говорят, что придумал я сказать все, как есть у нас. Всю сущу правду, что ни скажу — все правда. Кругом земляки, соврать не дадут. К примеру, река наша Двина в узком месте тридцать пять верст, а в широком — шире моря. А ездили по ней на льдинах вечных. У нас и ледяники есть. Таки люди, которы ледяным промыслом живут. Льдины с моря гонят да дают в прокат, кому желательно»- говорит нам дед Арсений
«Омывается северная часть Российского государства Белым морем, где и расположен удивительный Архангельский край. Народ здесь известен своим пением, по воде ходят льдины круглый год, а медведи приторговывают на рынке»
Это твоя родина, сынок.
НЕИЗВЕСТНАЯ РУСЬ. ПОМОРЫ
Народе живущем на окраинных землях легендарной Гипербореи и на территории исчезнувшей страны Биармии.
А ведь поморы немало сделали и делают для русского государства.
Какого самого-самого-самого-самого известного помора на белом свете вы знаете?
Поморы были изолированы от основной массы русского народа — так, что некоторые исследователи считают их отдельным субэтносом и даже этносом.
Поморы могут считаться одними из самым древних по времени возникновения субэтносом России.
Большие расстояния, религиозные отличия (большинство поморов были староверами, причем формировали отдельную ветвь среди прочих бесчисленных староверских течений — поморское согласие), иной жизненный уклад (поморы не знали ни крепостного права, ни разорительных набегов и войн, от которых веками страдали южные регионы страны) и соседство с теми народностями, с которыми не сталкивались жители других русских областей — все это наложило значительный отпечаток на поморскую культуру.
Антропологически поморы отличаются ростом выше среднего, светлыми волосами и цветом глаз.
С XII века Заволочье стало яблоком раздора. По преданиям местных жителей, схватки происходили не только между русскими и чудью, но и между новгородскими боярами и ростово-суздальскими князьями.Регулярно приходилось «разбираться»с викингами. Новгородская летопись упоминает, что норманны (мурманы) неоднократно совершали набеги на принадлежащее Великому Новгороду Заволочье (Двинская земля).
Столкновения русских с норманнами в основном происходили из-за рыбных промыслов в северных морях.
Нужно отметить, что начиная с X века походы викингов в Белое море с целью грабежа и разбоя были обыденным делом. Норвежские саги подробно повествуют о “подвигах” на беломорском побережье и в устье Северной Двины многих морских разбойников, носивших характерные имена, такие, как Эйрик Красная Секира, Харальд Серый Плащ, Торер Собака и другие. Не брезговали набегами на богатый край и дружинники норвежских королей, а впоследствии и шведы, благо серьёзного отпора от неорганизованного коренного чудского населения они не получали.
Но дело совсем изменилось, когда в крае появились руссичи. Они не только успешно отражали нападения заморских пришельцев, но нередко сами переходили в наступление, совершая походы на Норвегию. Для защиты своей территории норвежцы были вынуждены построить на севере страны в 1307 году крепость Вардехус, в старину называвшуюся поморами Варгаевым (теперешний город Варде)…
Об одном из эпизодов этой длительной борьбы в Двинской летописи говорится так: “Николаевский Корельский монастырь Мурмане (норвежцы,) пришедши в числе 600 войною с моря в бусах и шнеках (небольшие парусно-гребные скандинавские суда,) в 1419 году пожгли и чернцов посекли”.
Жители Заволочья иногда платили Норвегии дань, а иногда и сами совершали набеги на норвежские земли (1349, 1411, 1419 и 1425 гг.).
Грабили норвежские поселения, захватывали девушек и замужних женщин (иногда с детьми) и вывозили в Поморье.
Вот откуда у поморов скандинавские гены.
После раскола Православной церкви в XVII веке сюда уходили люди, не принявшие нововведений Никона. Более того, в Поморье развернулось мощное старообрядческое движение. Соловецкая обитель сопротивлялась царским войскам более 7.5 лет.
Со временем все эти факторы сформировали Древнерусскую Поморскую Православную церковь.
Следующим условием, которое повлияло на формирование поморского этноса, было то, что поморы не знали крепостного права и Ордынского ига.
О свободолюбии и самостоятельности поморов говорит следующее: царские чиновники обращались к поморам только по имени и отчеству, а в остальной России людей называли по уменьшительным прозвищам.
Решения «Поморского Мира»(что-то вроде Казачьего Круга, но с большими полномочиями) не решался отменять даже Иоанн Грозный.
А в 1589 году в противовес Судебнику 1550г, рассчитанному на крепостное право, был разработан «Поморский Судебник», в котором особое место уделялось «Статьям о бесчестии».
Поморы – народ арктических мореплавателей, зверобоев и рыбаков – единственный (!) коренной морской народ в Западно-сибирской части Арктики. Ни один другой коренной народ Северо-запада России – ни саамы, ни ненцы, ни карелы, ни коми не ходили в море и не занимались дальними морскими промыслами.
Как и норвежцы, поморы – морской народ. Но, в отличие от длинных и узких кораблей норвежцев (которые плавали в узких фьордах и по открытой воде), корабли поморов были приспособлены к плаваниям среди льдов.
Поэтому норвежцы долгое время не имели представления о пространствах и землях, которые лежат за арктическими льдами восточнее Белого моря.
С глубокой древности единственными хозяевами этих арктических пространств были поморы.
Тем самым поморы сыграли особую роль в освоении северных морских путей и развитии судостроения. «Вечными мореходами» метко окрестил их известный русский адмирал Литке.
Писатель Михаил Пришвин во время своего путешествия на Север с удивлением узнал, что «до сих пор еще русские моряки не считаются с научным описанием Северного Ледовитого океана. У них есть собственные лоции… описание лоции поморами почти художественное произведение. На одной стороне — рассудок, на другой — вера. Пока видны приметы на берегу, помор читает одну сторону книги; когда приметы исчезают, и шторм вот-вот разобьет судно, помор перевертывает страницы и обращается к Николаю Угоднику.»
Поморские кочи преодолевали в сутки 150-200 километров в то время, как английские купеческие суда – около 120 километров, а голландские фрегаты – лишь до 80-90 километров.
Эти гениальные изобретения древних поморских мастеров оказались настолько удачны, что и сегодня, через столетие после создания первого в мире макаровского ледокола «Ермак», они считаются непревзойдёнными для строительства судов ледового плавания.
…А студёные северные моря бороздят сегодня правнуки древних поморских судов – атомоходы «Сибирь», «Арктика», «Россия», так поразительно похожие на своего незаслуженно забытого, красивого, технически совершенного пращура – древнего коча.
Волей судьбы они стали ему достойным памятником.
Поморы и сегодня никуда не исчезли. Сохранился стереотип поведения, самоназвание, этническое самосознание и чувство «особости». Поморский дух и поморский характер – вот ценности, которые выковали наши предки на протяжении веков, ведя борьбу за самовыживание и существование в суровых условиях Севера и освоения Арктики.
А если вдруг вас судьба забросит вас на Русский Север, на Поморские земли, и посчастливится повстречать настоящего помора, будьте готовы, поддержать разговор. Свой язык северные мореходы называют «поморьска говоря».
Поморы «цокают»: звук «ч» в говоре традиционно произносится как мягкое «ць»: улиця, коцька, доцька, цепахи, руцёй. Кроме того, поморы не знают и звука «щ»: он заменяется двойной «шш».
Поморы никогда не «работают». Они «робят».
Не задавайте северным людям вопросов, начинающихся с «почему». А то можете получить в ответ «по качану». Любознательность поморы проявляют словом «пошшо». Кстати, слова «потому» тоже нет в поморьской говоре.
Не разбрасывайтесь в разговоре отрицательными частицами. Поморы говорят «нет», только когда кому-то отказывают. Например, «Нет, мне это не нужно». Поэтому, если у вас спросят денег, отвечайте по-поморьски: «У мя денег нема».
Будьте аккуратней с определениями. В поморьской говоре не существует окончаний «ий», «ый». Вместо них употребляются «ой», «ёй». Например, «зимнёй вецёр».
Упаси вас Всевышний употребить в разговоре слово «баба». В лучшем случае вас поправят: «Бабами сваи забивают». Запомните, у поморов «нема баб», у них «жонки».
Понятие «жить» у поморов имеет более широкое употребление. Например, когда мы бодрствуем, то они «живут».
Кроме того, вам придется привыкнуть к некоторым уникальным атмосферным осадкам, которые наблюдаются в Поморском краю: у снега и дождя здесь «нема ног». То есть они у поморов никогда «не идут». Снег «падат», а «дожжь летит» или «льёт». Кстати, машина здесь «не едет», а «бежит».
Кстати, у поморов большую роль играет тональность речи, которая заметно повышается к концу предложения. Но не надо повышать голос: поморы – люди тихие и говорят громко только в крайне раздраженном состоянии.
Между тем, надо отметить, что у каждого русского человека есть базовый запас поморских слов, которые попали к нам из говори: сёмга, тундра, треска, бахилы, морж, тюлень и т.д.
А некоторые привычные нам сейчас слова в поморьской говоре имеют совсем другое значение.
БУРЛАК – выходец из другой области
ДОЛИНА – высокий человек
БЕСЕДА – собрание молодёжи для работы или увеселения
ОБРЯД – работа по дому
Гордись своими предками!
И пересмотри мульт «Смех и горе»:)
Фразы и цитаты из мультфильма «Смех и горе у Бела моря».
Рисованный советский полнометражный мультипликационный фильм 1988 года, смонтированный режиссёром Леонидом Носыревым из ряда своих короткометражных мультфильмов. Экранизация сказок Бориса Шергина и Степана Писахова: «Вечны льдины», «Про медведя», «Морожены песни», «Волшебное кольцо», «Перепелиха», «Апельсин» и «Поморская быль».
-Белы медведи молоком торгуют — приучены. Белы медвежата семечками и папиросами промышляют. Птички всяки чирикают: полярны совы, чайки, гаги, гагарки, гуси, лебеди, северны орлы, пингвины. (Про Медведя)
— Стащил лодку да приехал в город: его водой да поветерью несло, он рулем ворочал. До рынка доехал, на льдину пересел. Думал сначала промышлять семечками да квасом, а как разживется, и самогоном торговать. Да его узнали — как не узнать? — обличье-то показало! Что смеху было! В воде выкупали. Мокрехонек, фыркат, а его с хохотом да с песнями робята за город прогнали. (Про Медведя)
— Мужичок, вы пошто животно мучите?! — А я что — кажну соплю спрашивать буду? — Продай котейка! — Пожаласта! Вам всю свесить? — Всю! Подарю мамы, на аменины. (Волшебное кольцо)
-«Архангельский город всему морю ворот». (Вечны льдины)
— А зимой другой раз в избе жарко, душно — не продохнуть, носом не проворотить, а дверь открывать нельзя: на улице мороз щелкат. Возьмем северно сияние, теплой водичкой смочим и зажжем. И светло так горит, и воздух очищат, и пахнет хорошо. (Морожены Песни)
-А робята поймают кита или двух, привяжут к берегу и заставят для прохлаждения воздуха воду столбом пускать. А бурым медведям ход настрого запрещен. По-зажилыо столбы понаставлены и надписи на них: «Бурым медведям ходу нет». (Про Медведя)
-По обычаю надобно было оставить извещение в письменной форме: кто они, погибшие, и откуда они, и по какой причине померли. Если не разыщет родня, то приведется, случайный мореходец даст знать на родину. (Поморская быль)
-Апельсинов множество, видать, крупны, сочны, да от воды высоко — ни рукой, ни веслом не достанешь, на воду лестницу не поставишь. (Апельсин)
-Бедну маму так в обморок и бросат: конешно, этот случай всех злее! (Волшебное кольцо)
-Они рассудили так: «Не мы первые, не мы последние. Мало ли нашего брата пропадает в относах морских, пропадает в кораблекрушениях. Если на свете не станет еще двоих рядовых промышленников, от этого белому свету перемененья не будет». (Поморская быль)
-Вот — змея запускаем! Купи — мамочку позабавить? За пинжачок отдам. С карманами, конечно! (Волшебное кольцо)
-Вычистил апельсин и бросил в воду, в руках только корка осталась. При солнешной тиши да яркости я и не огорчился. На гладкой воде место заприметил. Потом, как семгу ловить выеду, спутье не спутье, а приверну к апельсиновому месту поглядеть, что мой апельсин делат? Апельсин)
-Наш край летом богат светом. Солнце круглосутошно. Апельсины незамедлительно поспели. На длинных ветвях, на зеленых листах — как фонарики золоты поблескивают. (Апельсин)
-Девки у нас модницы, выдумщицы, северно сияние в косах носят — как месяц светит! Да еще из сияния звезд наплетут, на лоб налепят. Страсть сколь красиво! Просто андели! Про наших девок в песнях пели: У зари, у зореньки. Много ясных звезд, а в деревне Уйме им и счету нет! Девки по деревне пойдут — вся деревня вызвездит. (Морожены Песни)
-Мужичок, вы пошто опять животину тираните. (Волшебное кольцо)
-Житьишко было само последно: дома век не топлено-не готовлено… (Волшебное кольцо)
-Мамка этой Скарапеи не залюбила: к обеду не зовёт, по отчеству не величат. Вот история-то. (Волшебное кольцо)
-И така ли эта была распрекрасность, как кругом — вода, одна вода, сверху — небо, посередке — апельсиново дерево цветет! (Апельсин)
-Король и королева ночь не спали, спозаранку задним ходом, в театр забрались, чтобы хороши места захватить. Их знакома сторожиха пропустила. (Морожены Песни)
-Ишь, как выводют, шельмы! (Волшебное кольцо)
-Кабы в сторону на вершок – и сердце прошибла бы. (Перепилиха)
-Конец апреля льдина уйдет, а вода желтее теста, мутновата; потом и мутница и пенница сойдет, и река опадет, лето пойдет. (Вечны льдины)
-Иноземцы и обрадели. Пароходы нагрузили, флагами обтянули, в музыку заиграли. Поехали. Домой приехали, сейчас афиши и объявления в газетах крупно отпечатали, что от архангельского народу особенно уважение заморской королеве: песни с весом! (Морожены Песни)
-Летом у нас круглы сутки светло, мы и не спим: день работам, а ночь гулям да с оленями вперегонки бегам. А с осени к зиме готовимся. Северно сияние сушим. Спервоначалу-то оно не сколь высоко светит. (Морожены Песни)
-И решил Ванька единствену шапку продать — маме на аменины пряников купить. (Волшебное кольцо)
-Муж Перепилихи и рта открыть не успел. Перепилиха его перепилила. В мужике сквозна дыра засветилась. (Перепилиха)
-Жалко мне, Маха, пинжака с карманами — Ванька в нём такой красивый! (Волшебное кольцо)
-Мужичок, что это вы всё с животными балуете, а?! Эвон! (Волшебное кольцо)
-Да вот на прежной ширине реки ехал я вечером на маленьком пароходишке. Река спокойнехонька, воду прогладила, с небом в гляделки играт — кто кого переглядит. И я на них загляделся. Еду, гляжу, а сам апельсин чишшу и делаю это дело мимодумно.(Апельсин)
-Ну что тут поделашь-то. Решил Ванька продать пинжак — с карманами. (Волшебное кольцо)
-Оригинальная собачка Жужа, белой масти. (Волшебное кольцо)
-Бабы да девки с бани дергают, а робята с заборов. Надергают эки охапки! Оно что — дернешь, вниз головой опрокинешь — потухнет, мы пучками свяжем, на подволоку повесим, и висит на подволоке, не сохнет, не дохнет. Только летом свет терят. Да летом и не под нужду, а к темному времени опять отживается. (Морожены Песни)
-Пингвины у нас хоть не водятся, но приезжают на заработки, с шарманкой ходят да с бубном, а ины облизьяной одеваются, всяки штуки представляют, им не пристало облизьяной одеваться — ноги коротки, ну, да мы не привередливы, нам хоть и не всамделишна облизьяна, лишь бы смешно было.
Обновлено 21/01/18 12:58:
Вижу мульт «Про поморов. Гора самоцветов « в посте не отразился.
Попробую добавить эту поморскую сказку из серии «Гора самоцветов»
«Про собаку Розку»