кто на ночь бреется на что то надеется
Владимир Вишневский: Избранное для избранных, или Все лучшее евреям
Через целую жизнь я пронес
Безответный еврейский вопрос.
В. Вишневский
Недавно я инвентаризировал свои стихи и подумал об итогах столетия двадцатого. Оно еще живет. Думаю, у вас с ним тоже что-то связано, в том числе и хорошее.
Я был тогда еще подростком
И то и дело грудь просил,
Когда Гусинский с Березовским
Ввели христианство на Руси.
Равноапостольные наши,
Они и Г-спода спонси.
И много раз еще хасиды
Кричали с места: `Любо! Любо!`,
И обрыв.
Невольно вспоминается строка, которая имеет большой успех в Израиле:
Исход семитов не всегда летален.
А вот юношеские стихи на ту же тему:
Поскольку я от времени старею,
Я становлюсь похожим на еврея.
Может быть, не с этого надо было начинать. Начало моего выступления должно было быть мужским. Такое мужское начало, мужское, как ни у кого:
Щека, надбровье, мочки, вновь щека.
Начать тебя, позволь, издалека.
А все же хорошо, что я мужчина,
А то меня колола бы щетина.
Мужское начало не совсем кошерное. Вот деловое:
Как в одном из недальних лесов
Между делом с недальним прицелом
Юридическое лицо
Повстречалось с физическим телом
А при нашей российской готовности ко всему, даже к хорошему, у меня есть такие стихи:
Люблю, когда я выбрит, собран,
Надушен, холодок в глазу,
И только жду сигнала СОБРа:
`Спускайся, мы уже внизу`
Блефуя, как на курортном фото,
Но симулируя успех,
Не делай вид, что от дефолта
Ты пострадал сильнее всех.
Дефолта я не признаю,
Наш фаллос должен быть в строю.
Но это эпиграф. Стихотворение начинается словами `Но нет!`. Оптимистическое начало, не так ли? `Но нет!` Каждому человеку хочется крикнуть: `Но нет!`, отметая то, что мешает жить. Актриса Лия Ахеджакова на вопрос корреспондента `Что вы делаете, когда вам плохо?` сказала: `Прихожу в отчаяние`. Такой оптимистический ответ. Поэтому, если кто-то из уважаемых разнополых готов сказать `Но нет!`, это будет наша общая кантата.
Но нет, не все еще запущено
В стране облома и бедлама!
Еще читают люди Пушкина,
Вишневского и Мандельштама
Еще хоть что-то людям дорого,
Не только то, что дорожает.
И люди празднуют День города,
И мэр людей не обижает.
Еще гордимся мы запросами,
Нигде ума не занимая.
А небо уж не дышит осенью,
Зато зима в начале мая.
Но нет, не все тут отморожены
На государственную голову.
Еще возможно по-хорошему,
Не по-любому, не за доллары.
Не Б-г, не царь, а мы свидетели
Всего, что с нами совершили,
И за козла мы все ответили,
И НЭП зачем-то пережили.
Но все же верю я, уверен я,
Что парашют и наш раскроется,
И перспектив у нас немерено,
И все само тут обустроится.
И будет все! Куда мы денемся?
И на доллар найдут управу.
И мы живем, и мы надеемся
На чудо, то есть. на халяву.
Кстати, о корнях еврейской музыки. Они практически везде, даже в экономике. Я помню лето 2002 года, когда взошла молодая агрессивная валюта. В дневнике записались такие вдохновенные и горькие строки:
Само звучанье слова `евро`
Сомнений наших не умножит.
Да, у еще одной напасти
Происхождение все то же.
Такая русская равнина,
Что в пору вызывать раввина.
Дивлюсь я на тэбэ
И радуюсь: `Ребе. `
Без мыла в XXI векВернемся к теме стыка веков, который мы пережили и переживаем. В 2000 году я пытался зарегистрировать движение `Без мыла в XXI век`. Когда на полях писали `Отказ в регистрации`, мне в голову пришли такие горькие стихи. Процитирую их вполголоса и вы вспомните одно слово, лет через 95 оно опять нам может понадобиться.
Обращаюсь к структурам и фондам,
Предприятиям и заводам,
Частным лицам, ко всем поколеньям:
`Не сорвите мне, суки, Миллениум!`
Как в XXI веке можно представить себе классиков, на которых мы росли?
Мороз и солнце, креатив,
Не песнь о Родине, но басня,
Крестьяне, вилы навострив,
С утра идут валить Чубайса.
Маяковский, очень актуально:
Раз дитё к отцу пришло и спросило лоха:
`Что такое `западло`? Это очень плохо?`
Продолжение уже из другого фильма: `Видишь ли, Юра. `. Это когда вас приглашают в гости по делу, а арестовывают совсем по другому делу. И тут же Фет:
Я пришел к тебе по `Делу`
Рассказать, что солнце село.
Восстал он против мнений света
Один, как этот, и сидит.
И тут же Андрей Андреевич Вознесенский. Я горжусь тем, что этот любимый мною с детства поэт дарит меня дружбой. Я выступал у него на вечере и, посылая легкий привет, напугал высокопоставленную аудиторию такими стихами:
Чтоб не лгать себе ежеутренне,
Откровенность, как свет, пролью,
И при всем уважении к Путину,
И при всем уважении к Путину,
Я его еще и люблю.
Вы понимаете, на каком месте аудитория напугалась. На самом деле, все очень по-доброму, все хорошо, цитируем друг друга. В ноябре 2002 года в городе Брюсселе Владимир Владимирович, отвечая на вопросы агрессивно настроенных западных корреспондентов (раньше бы их назвали `злопыхателей`), довольно экспрессивно сказал: `Если хотите сделать обрезание, то я вас приглашаю в Москву, у нас есть специалисты`. Знаете, откуда я это цитирую? Слова президента в качестве рекламы взял `Центр Брис Йосеф-Ицхок`: `. Всемирные специалисты, врачи-хирурги, прошедшие подготовку в Израиле, приглашают мужчин и т. д. Возможен выезд специалиста на дом`.
Вообще, любые события можно пропустить сквозь призму определенной этнической жизни. В Думе позапрошлого созыва был такой эпизод: депутат Лысенко, который, как мне кажется, сейчас `сидит`, сорвал со священника Якунина крест, а Жириновский побил женщину, которой тоже уже в Думе нет. Тогда же были написаны стихи:
Давненько, сдается мне, стенка на стенку
В Госдуме российской не ходит.
Пусть я не Якунин, пусть ты не Лысенко,
Но все же верни магендовид.
А Шекспира, я заранее извиняюсь перед дамами и эстетами, в XXI веке можно представить одной строкой:
Но классики есть и среди нас! Потупив скромно все, что только можно, я хочу процитировать замечательного поэта, моего друга Игоря Иртеньева, который одно стихотворение закончил так:
Я еврей и ты еврей,
Оба мы цыгане.
Вспоминается другой певчий человек и мой приятель Олег Митяев. Как-то исполняет он свою культовую песню `Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались` и вдруг чувствует: нет от зала привычного ответного энергетического посыла. В следующий момент он понимает, что выступает в женской колонии. У нас с вами, слава Б-гу, не тот случай, поэтому выражаю свою радость и, как говорится:
О главном я не умолчу!Напоследок я хотел бы почитать стихи из цикла `Избранное для избранных`. Когда я выступал в Израиле, на местный язык это было переведено `Все лучшее евреям`. В этой наиболее братской для России стране, я однажды получил пример комплимента по-израильски. После концерта я подписывал книжки, и одна женщина, ее зовут Белла, отшатываясь от меня, сказала: `Шо-то вы мне со сцены больше понравились, чем вблизи. ` Прошу всех читателей не расстраивать меня таким образом. Поэтому `Избранное для избранных`.
В прошлом веке я писал в основном о любви. Примерно так:
Иду с прекрасной дамою
В лучах большого дня,
И грабли те же самые
Приветствуют меня.
О главном я не умолчу,
Мне на это хватит смелости.
Да, я хочу тебя, хочу,
Но, знаешь, меньше,
Чем хотелось бы.
А вот стихи о профориентации, давние:
Палач не знает роздыха,
Но все же, черт возьми,
Работа-то на воздухе
Работа-то с людьми.
Но лучше, конечно, о любви, совсем о любви.
Всегда бываю не в себе,
Когда бываю не в тебе,
Я просто невменяемый,
Когда я невтебяемый!
Я эти стихи пишу на нервной почве. Почва у нас одна. Если бы здесь была реклама, она звучала бы так: `Кащенко. Сумасшедшие скидки. `
Российский лирик на нервной почве может писать стихи в традиционной номинации `Времена года`. Это программное. Представляете, `Времена года`, за кадром звучит Чайковский.
О, как морозно в декабре,
Когда удобства во дворе.
А если с муниципальным, городским прищуром, это же можно прочитать так:
Снег пошел, но в процессе иссяк,
Потому что вот все у нас так.
Вот чисто российское объяснение, мистическое:
А про весну, мне кажется, я оптимистическое одностишие написал. Вслушайтесь в многоточие:
Печален вид отброшенных коньков.
Можно `отброшенных сандалий`, но это будет лето. А про лето я написал грустно:
Мудрость в том, чтоб не слишком мудрить,
В благодарности лету смекая,
В белых брюках надо ходить,
Пока есть возможность такая.
А про осень совсем оптимистическое двустишие. Сколько оптимизма у автора! Видимо, в силу его наивности.
Прости за то, что дождь стучит по крыше,
Но согласись, он мог бы и по крышке.
Вот грустные стихи девяносто седьмого года:
О как все до оскомины знакомо,
Когда в подъезде собственного дома
Из ящика раздробленного, взмыв,
Рекламка `Уничтожим насекомых`
Звучит как политический призыв.
А в 2004 году написались такие стихи:
Любимая, две тыщи, блин, четыре,
В сегодняшнем давно уже не мире,
Где нас не залечили бы в сартире,
Ты как партнер одна мне дорога.
Ну, я пошел на поиски врага.
Гимн великому и могучемуC помощью моих одностиший можно изящно отразить любое хамство. `Я? В душу вам? Да я же не доплюну. ` А кому-то можно сказать: `А я вас не узнал без санитара`, или `Без галифе вам можно не храбриться`, или `Нет, ты не дура, далеко не дура, губа моя. `
Судите сами, попал я в женскую психологию с таким одностишием? `Все, уходи, а то сейчас привыкну. ` Мужчины всегда смеются.
Вот грустное: `Любви моей не опошляй согласьем. ` А есть грубые, которые и читать не хочется. `Кишка тонка, зато она прямая` Всем вам хочется посвятить такое: `Все больше людей нашу тайну хранили. ` Или такое: `Не так я вас любил, как вы стонали`. Нет.
Женщины мне ответили пародиями. Первый конкурс пародистов был, конечно, в Израиле. Там победило такое страшное одностишие: `Скажу отцу, чтоб впредь предохранялся`. Я даже пародию на пародиста написал ко Дню медработника: `Анализы он сдал, но их вернули`. Российские женщины провели свой замечательный конкурс. Все пародии очень антимужские, очень жесткие и очень почему-то утренние. Например, `Уже светает, но хотя бы спой. ` Другая написала: `Нет, дорогой мой, так целуют знамя` А вот и третья подоспела: `А что же вам в тюрьме-то не сиделось?` Кстати, еще одно утреннее: `А ты не говорил, что ты еврей`. Но первое место я дал одностишию: `Наверное, скорее солнце встанет. `
В качестве финальной оптимистической ноты прочитаю стихотворение.
Как патриот одной страны,
Который пережил и дожил,
Чьи помыслы уже видны,
Хотя чисты, но все о том же,
Как гражданин, прошедший путь,
Как россиянин, а с недавних
И государственник-державник,
Не где-то там какой-нибудь,
Здесь и сейчас, как патриот
И не по должности госмужа,
Во что-то веруя, так вот
Я верю, что могло быть хуже.
И, почти уходя и виднеясь, четыре строчки:
Нет, я не вижу в этом смысла,
Чтоб не смеяться и не мыться,
И тот, кто на ночь глядя бреется,
На что-то все-таки надеется.
Специально для Sem40 поэту внимал Николай Михалев
07-02-2005
LiveInternetLiveInternet
—Новости
—Поиск по дневнику
—Статистика
Владимир Вишневский. (5)Четверостишья. Фразочки..
Не моя это мазь,
Не моя это пьеса.
Но моя это масть,
И моя это бездна.
Версия купального сезона
Отчего нам стало братцы,
Так невесело купаться.
То ли просто муть всплыла,
То ли свой эффект дала
Очистительная клизма
Развитого плюрализма.
О кино
Сегодня фильмы сняты с полки!
На полке зубы. Горше опыт.
И еж бежит, сломя иголки,
Напуган нашей голой правдой.
На исходе двадцатого века,
Когда жизнь непосильна уму,
Как же нужно любить человека,
Чтобы взять и приехать к нему.
Женщина, мужайся, ничего,
Это жизнь, бывало ведь и хуже.
Мне вот, скажем, было каково
Одному любить тебя, без мужа.
Я чувствую свою вину,
Но впрочем не свою одну.
Я выручил свою страну,
Но впрочем не свою одну.
Да! Я люблю свою жену,
____________________.
Сперва мне казалось целую не ту,
Но жизнь подтвердила мою правоту.
А часто усилья не стоят труда,
Не тех мы целуем, не так, ________.
Какая женщина, о Боже!
Ни уболтать, ни обналичить.
А если это вдруг удастся,
То уж не сбагрить это точно.
Палач не знает роздыха,
Но все же, черт возьми,
Работа-то на воздухе,
Работа-то с людьми!
Целую грудь твою,
Как верный зять Отчизны.
Я может подаю
Последний признак жизни!
Я желаю вам громких успехов,
Я желаю вам ярких грехов,
Я желаю вам грецких орехов
И дальнейших Вишневских стихов.
Кто-то тянется к водному поло
Кто-то жаждет натягивать лук,
А футбол популярней гандбола
Ибо ноги волнительней рук.
Нет, я не вижу в этом смысла
Чтоб не смеяться и не мыться.
А тот, кто на ночь глядя бреется
На что-то все-таки надеется.
Срез этого года
Да, нелегким год минувший выдался.
Дом наш политический вверх дном.
(Все же хорошо, что я запутался
В бабах, а не в чем-нибудь другом).
Правовое государство 98/99
Сижу, покуривая в сквере,
Приговоренный к высшей мере.
Ай вонт ю
Целуй же меня добровольно,
Открыто, правдиво, свободно,
Целуй, так и быть, монопольно,
Сегодня и ежегодно!
Максиома
Еще никто не отменял
Ни простыней, ни одеял
(О, этот юрк под одеяло,
Где не покажется мне мало!)
Из новейшего Ретро
Процесс пошел и черт с процессом.
Я лично праздную не труса:
Смотрю, как прежде с интересом
На женщин бывшего Союза!
По полочкам & по определению
Хотим мы того или нет,
Но нас хотят и нас имеют.
И это все не тот интим,
Что в Голливуде снять умеют.
Зачины этого года
Как в одном из недальних лесов,
Между делом с реальным прицелом,
Юридическое Лицо
Повстречалось с Физическим Телом