крутящийся человек что это история
Крутящиеся дервиши
Эта «головокружительная» история началась очень давно, в XI веке. В то время мусульмане заняли господствующее положение во многих регионах Среднего Востока и Северной Африки. В награду за успешные походы воины получали власть, земли и золото. Кто-то принимал это как должное, а кто-то — наоборот. И тогда возникла так называемая духовная реакция на богатство и комфорт. Многие обеспеченные люди стали принимать земные блага за искушение, вынуждающее человека забыть о его истинном предназначении. В знак того, что им ничего не нужно и они добровольно отказываются от богатств, эти люди начали носить грубые шерстяные рясы, сшитые вручную. Так появилось новое аскетичное религиозное течение суфизм (в переводе с арабского «суф» — «шерсть»). Его приверженцев называли дервишами, что с персидского переводится как «бедняк», «нищий». Течение не противопоставляло себя общепринятым канонам мусульманства. В суфизме просто появились обряды и церемонии, доселе не свойственные исламу. Одной из таких мистических церемоний был завораживающий головокружительный танец, о котором речь пойдет ниже.
В определенное время в мусульманском мире возникло множество орденов, каждый из которых отличался своим сводом правил, своими сложными ритуалами и собственными порядками. Одно из суфийских сообществ, которое появилось на раннем этапе турецкой истории и очень популярно до сих пор — орден крутящихся дервишей Мевлеви. Это религиозная группа, члены которой — последователи великого персоязычного поэта Мевляны, или Джалаледдина Руми. Орден обосновался в Центральной Турции, в городе Конья, где существует и по сей день.
Главным и основным условием вступления в орден считалось отсутствие у человека какого-либо движимого и недвижимого имущества. Ради служения Богу дервиш отказывался от всех мирских соблазнов. Для него категорически неприемлемо было называть вещи «своими». У него не имелось ничего своего — ни дома, ни обуви, ни одежды, ни еды. Некоторые из дервишей жили в общинах, но в основном они бродяжничали и обитали вдали от людей. Дервиши раз и навсегда выбрали себе вечные скитания, долгие дороги и чужие города.
Такой образ жизни снискал им славу приближенных к Богу, аскетов и мудрецов. Сегодня дервишами называют вечных странников, главное богатство которых — открытая душа. Многие почитали за честь и счастье встретить где-нибудь на пыльной дороге дервиша: такая встреча сулила большую удачу во всех делах.
Поэта Мевляну — Джалаледдина Руми, чьими последователями считают себя дервиши, еще называют «Наставник с сияющим сердцем». Он родился в Персии, в городе Балхе (нынешний Афганистан), много странствовал, учился в Ираке, Иране и Сирии, а потом приехал на территорию современной Турции, в Конью, где и прожил до конца своих дней. Отец его был суфием и отдал сына в учение суфийскому мастеру. К концу жизни Руми основал орден крутящихся дервишей Мевлеви. Поэт покинул материальный мир в 1273 году и был похоронен в Конье. Его тело покоится в мавзолее, к которому ежегодно приезжают тысячи туристов и паломников.
Небольшой город Конья 700 лет назад был прибежищем писателей, философов и поэтов, колыбелью турецкой архитектуры и изящных искусств. Творческие люди, спасаясь от татаро-монголов и крестоносцев, нашли в Конье покой и пристанище. Где, как не здесь, мог зародиться суфизм и где, как не здесь, могли придумать дервиши свой таинственный танец? В легендах описывается, как Руми, услышав ритмичное постукивание молотка о дно починяемой кастрюли, даже на площадях и базарах был способен на секунду замереть, а потом начать кружиться в вихре магической пляски.
Завораживающее кружение дервишей (Сема) — один из самых мистических и удивительных танцев на свете. Впрочем, это больше, чем танец, это ритуал, искусство, которое постигается годами. Кстати, дервиша не сразу допускают к исполнению Сема. Перед этим будущий танцор проходит трехгодичное испытание: 1001 день новичок проводит в монастыре, посвящая первый год служению ближнему, второй — монастырю, а третий — заботе о своей душе.
Танец крутящихся дервишей начинается с чтения гимна в честь Пророка. Гимн написал сам Руми. Существует переведенная версия, которую, как правило, и слушают туристы. Потом под звуки музыки появляются танцоры. Каждый предмет одеяния дервишей символичен: юбка в пол — это саван, черная накидка — гроб, конический головной убор — надгробная плита.
Танцоры по одному проходят мимо шейха и кланяются ему, держа на груди скрещенные руки — этим они показывают, что готовы к сближению с Богом. Шейх дает им тайные указания, и под звуки флейты и барабана дервиши начинают кружиться на месте. Для облегчения движения их головы наклонены набок. Члены ордена вертятся слева направо все быстрее и быстрее, завораживая зрителей. Во время танца одна рука у дервиша поднята к небу, а вторая опущена к земле: это означает, что он принимает энергию из космоса и, пропуская ее через себя, отдает земле и людям. Всю без остатка.
Музыка играет все громче, люди вращаются все быстрее. Дервиши кружатся отдельно, не касаясь друг друга плечами, каждый вокруг своей оси и вокруг шейха и других дервишей. Они не издают ни звука, не производят ладонями или головой никаких движений.
Во время ритуала дервиши четырежды останавливаются. Эти паузы называются «селями» (приветствия). Первая символизирует познание существования Создателя. Вторая совершается в знак восхищения Вселенной. Третья — в честь любви, рожденной этим восхищением, и перехода в состояние бесконечного творения. Четвертое приветствие посылается душе, покинувшей тело для слияния с Богом. Во время ритуала шейх символизирует Солнце, а остальные вращаются вокруг него, подобно Луне и звездам.
Эта магическая пляска продолжается несколько часов подряд. В конце концов наступает момент, когда танцующим начинает казаться, будто вращаются не они сами, а весь мир вокруг них. Это и есть измененное состояние сознания, мистический транс. Считается, что, находясь в нем, можно путешествовать во времени, проникать в иные измерения и посещать далекие планеты.
Когда звучит последний музыкальный аккорд, дервиши падают на колени. Этим танцоры показывают, что вновь вернулись к людям из своего удивительного путешествия.
Сегодня крутящиеся дервиши — визитная карточка Турции. Каждый год с 10 по 17 декабря в Конье проходит Фестиваль танцующих дервишей. Выбор даты не случаен: так последователи чтят память Руми, отмечая день его смерти этим таинственными представлениями.
В середине декабря в Конью приезжают тысячи паломников и туристов. Во всех магазинах и сувенирных лавках вывешиваются огромные плакаты с символикой фестиваля. На каждом шагу продаются маленькие фигурки танцующих дервишей, которые гости с удовольствием покупают на память. Всю праздничную неделю вход в мавзолей Мевляны (он был преобразован в музей в 1927 году) свободный. Многие мусульмане приезжают к гробнице, чтобы помолиться своему святому, для большинства же туристов это посещение — скорее познавательная экскурсия.
Вообще, на фестивале стараются не раскрывать религиозную подоплеку красочного действа. Представления проходят не только в главном зале музея Мевляны, но и на стадионе. Часть торжеств переносится на обширные площадки, потому что с каждым годом все больше людей приезжает посмотреть магическое шоу, и прежнее место уже не способно вместить всех желающих.
Представление не оставляет равнодушным ни одного зрителя, будь то мусульманин, христианин или атеист. Танец дервишей — прежде всего искусство, одинаково зачаровывающее всех, независимо от веры и расы. Конечно, большинство публики воспринимает это как красочное представление, хотя есть и такие впечатлительные зрители, которые вместе с танцорами входят в транс.
По инициативе правительства Турции и решению ЮНЕСКО 2007-й год был объявлен годом Руми в честь его 800-летия. И тогда же ЮНЕСКО причислило Сема ордена Мевлеви к мировым шедеврам.
Тайны крутящихся дервишей. Необъяснимые способности их тела.
Дервиши-миряне — категория мюридов (учеников), также получивших посвящение, но живущих за пределами обители. В их обязанность входило участие во всех мероприятиях братства, исполнение молитв, ритуалов и обычаев данной обители. Им разрешалось иметь семьи и заниматься социальным трудом. Они являлись основным источником материальных средств для существования и функционирования братства. Среди этой категории дервишей было много ремесленников, торговцев, чиновников разных рангов и людей творческих специальностей.
Иногда дервишей причисляют к монахам — но это спорно. Согласно вере, дервиши, которые имеют свое ремесло или должность, свои дома и семьи и живут вне стен обители, должны быть щедры, гостеприимны, готовы расстаться с имуществом, ибо все принадлежит Аллаху.
Понятие духовной нищеты помогает дервишу не быть рабом материальных ценностей, а направлять свои усилия на поиски истинного, духовного богатства. Именно духовная бедность является основным фактором в философии и образе жизни факиров, дервишей, дарвишей. Дервиш, в переводе обозначает «порог двери», т.о. это человек, сидящий на самом краю, у выхода.
Первым дервишем считается основатель суфизма, знаменитый персидский поэт и философ Джелаладдин Руми, который в тринадцатом столетии организовал монашеский орден дервишей суфиев. Эти дервиши исповедовали ислам и считали главными добродетелями человека: разум, интуицию и любовь. Руми оформил это движение в осознанное религиозное течение, описав существующую идеологию и обычаи странствующих дервишей.
В настоящее время существует более 70 орденов дервишей. Древнейшим братством дервишей считается «эльвани», основанное шейхом Эльваном в VIII веке (умер в Джидде в 766 г.). Первые такие сообщества создавались исключительно в религиозных целях и проповедовали аскетический образ жизни с отказом от мирских благ. Особой популярностью дервиши пользуются в Иране, Турции и Сирии.
Верещагин В.В. «Дервиши Ташкента в праздничных нарядах»
Другие древнейшие ордена — это Эдгемиты, Бекташи и Сакати. Существуют и секты, отступающие от основных законов ислама, т.н. свободные (асад) или беззаконники (бишер).
Основной духовный обряд, выполняемый дервишами – это зикр (поминание Аллаха). Каждая отдельная община имеет свой собственный зикр и метод его исполнения. Как правило, обряд проводится в обители еженедельно, а также во время особых праздников, например Мавлида ан-Наби. В некоторых сообществах дервиши обязаны были давать обет безбрачия.
члены Ордена Мевлеви (названного в честь их основателя Мевланы) из Коньи известные как кружащиеся Дервиши (монахи). Они жили в том, что мы могли бы назвать монастырями.
Один из них в Галате в Стамбуле является образцом поздней османской архитектуры. Этот монастырь (текие) имеет гробницу, большую комнату для церемонии кружащегося танца (Сема), фонтан, из которого вода была щедро отдана публике, комнату хранителя времени, камеры для дервишей, отдельные помещения для мастера, секцию для женщин, комнату тишины, большой богато украшенный фонтан для омовений и прачечную. На территории России в Крыму в Евпатории сохранились и действуют сооружения мусульманского монастыря Дарвишей (Текие), построенные примерно 700 лет назад.
Текие
Дервиш — это гораздо больше, чем просто визуальное зрелище, датируемое более чем 700 годами как часть суфизма и ордена Мевлеви. Особенностью данного религиозного течения является особая молитва, выраженная в форме кружения, своеобразного танца. Танец-молитва персидских суфиев — танец Дервишей, это необычайное зрелище он регулярно исполняется, как на профессиональной сцене, так и на культурных и массовых мероприятиях
Кроме дервишей Мевлеви, танец есть и у дервишей ордена Бекташи. Танцы дервишей Бекташи назывались танцами Кирклар Сема, которые не включали в себя кружение, как у Мевланы. Мудрость, выработанную за века, суфии облекали в краткие, афористичные, легко запоминаемые притчи, совместные моления (зикр) суфийских орденов-тарикатов или ритуалов «сама». «Сама» – это массовое действо, состоящее из чтения стихов, исполнения песен и ритуальных танцев под особую музыку. Суфии ордена Маулавийа (крутящиеся дервиши) пели, вращались на месте, впадая в экстатическое состояние. «Сама» собирали огромное число зрителей, которые, будучи захвачены происходящим, присоединялись к танцам и нередко тоже впадали в транс.
Что же представляет собой сам танец?
Танцор (с верблюжьей фетровой шляпой, изображающей надгробие, и широкой белой юбкой, символизирующей саван смерти), сняв свою черную ткань, духовно рождается к истине. Они стоят, скрестив руки на груди, готовые начать свою очередь.
В своей прямой позе они представляют число один, свидетельствуя о единстве Бога. В начале каждого из четырех движений церемонии дервиши кланяются друг другу, почитая внутренний дух. Когда их руки раскрываются, правая рука раскрывается к небесам в молитве, готовая принять Божью милость. Левая рука, на которой покоится его взгляд, обращена к Земле в жесте посвящения. Поворачиваясь справа налево, он обнимает все творение, повторяя имя Бога в своем сердце.
Одна из прелестей этого семисотлетнего ритуала заключается в том, что он объединяет три фундаментальных компонента человеческой природы: ум, эмоции и дух, объединяя их в практике и поклонении, которое стремится к очищению всех трех в обращении к Божественному единству.
Кружась в танце все более и более ускоряющемся, дервиши, порой, доводят себя до экстаза, начиная выкрикивать слова, а иногда и просто падая как будто замертво.
Цвет одежды согласно суфийской символике, имел огромное значение:
— черный цвет, означал страстную любовь к Богу и экстатическое смятение (ханаман).
Современная наука о сих пор не может дать рационального объяснения тайнам, которыми владеют дервиши, ни, тем более, воспроизвести результат. Суфии вылечивают болезни, от которых отказалась медицина, меняют сознание, едва ли не летают по воздуху…
В течение двух тысячелетий, последователи исламской секты дервишей Суфия выполняют в трансе удивительные вещи. Они с легкостью пронзают ножами и другими острыми предметами своё тело, причем нанесённые раны заживают в течение нескольких минут.
Последователи дервишей пронзают свою печень, почки и позвоночник, однако, в нарушение естественных законов самовосстанавливаются. Многие исследователи пытаются найти источник такой власти над своим телом, но традиционная наука пока не может объяснить явление.
С VI века до нашей эры известно, что Суфии обладают исключительными паранормальными способностями. Лишенные чувства боли, они добровольно наносят себе повреждения, но сразу же после этого их раны чудесным образом исцеляются.
В Аммане, в Иордании, были созданы специальные лаборатории, в которых с 1988 года было проведено более 50 экспериментов с 28 членами секты. Во время исследований дервиши пронзали щеки, язык, уши, шею, руки, грудь и живот нестерилизованными железными лезвиями и гвоздями. Они вставляли лезвия в череп и под глаза. Также ходили по разбитому стеклу и острым парикмахерским лезвиям, но никто из них не страдал от боли. Странные раны заживали в течение нескольких секунд, не оставив следов инфекции. Ученые назвали множество этих явлений «сверхреакцией», но так и не смогли дать какое-либо научное объяснение таким способностям человеческого организма.
Эдвард Додвелл, «Танцы дервишей в Афинах»
Возможно, раскрытие секретов дервишей поможет в будущем открыть новую эру медицины.
Познакомьтесь с людьми, которые разочаровались в работе в ИТ
Истории читателей Т—Ж, которые ушли или планируют уйти из профессии
Многим кажется, что в ИТ можно найти работу мечты и заработать много денег.
Некоторые читатели Т—Ж готовы с этим поспорить. Они рассказали, почему не все айтишники сказочно богаты и чем приходится расплачиваться, если все-таки получаешь внушительную зарплату.
Это истории читателей из Сообщества Т—Ж. Собраны в один материал, бережно отредактированы и оформлены по стандартам редакции.
«ИТ — никому не нужная ерунда»
Доход в ИТ: 280 000 Р в месяц с премиями
Я научный сотрудник в стартапе. Все эти ИТ — просто сущий ад. Хочу уйти в плотники, но не могу, так как кривые руки скованы крепкими кандалами.
Учился в вузе, хотел делать игры. Путь к текущей работе был длинный: бакалавриат по программной инженерии, затем магистратура и аспирантура за границей. Несмотря на то что за это время за рубежом я сделал много коммерческих проектов, реально я начал работать только после аспирантуры. Фактически у меня только два года коммерческого опыта, зато в хайповой теме — нейронных сетях.
ИТ — это золотая клетка. Начнем с того, что айтишникам всегда нужно учиться. И ладно, если бы мы учились чему-нибудь полезному. В большинстве случаев люди осваивают очередную никому не нужную ерунду, в которой необходимо разобраться, просто потому что она стала хайповой.
В ИТ, как и везде, рулит бизнес. Бизнес решил, что ему выгодно, чтобы программа работала везде, — создаем богомерзкий Electron на JavaScript, который тормозит просто всюду. И таких примеров тонна. Бизнес говорит, что программист должен сам думать, как улучшить продукт и принести value компании. Вы можете представить себе такую ситуацию для врача, продавца или строителя? И самое интересное, что всем промыли мозги и все с этим согласны.
Курс о больших делах
В итоге в ИТ все работают, чтобы CEO или CTO быстрее разбогатели. Конечно, некоторым программистам выдают акции, но чтобы их получить, надо еще отработать какое-то время в этой фирме. А собеседование — это отдельный вид специальной олимпиады, где вместо того, чтобы находить классных специалистов, мы ищем таких же решателей никому не нужных и оторванных от реальности задач.
В ИТ все продают воздух. Вот, например, есть вакансии в больших компаниях, которые предлагают улучшать счастье пользователя. Под счастьем подразумевается просмотр рекламы и проведение времени на сайте. Вы только представьте, большие компании считают это счастьем! А рекомендации? Небось каждый сталкивался с тем, что искал диван, а после покупки месяцами видел везде рекламу диванов.
Неработающий искусственный интеллект и тупые помощники — отдельная песня. Как-то раз мне пришла банковская карта по месту регистрации. Хотел позвонить в банк и сказать, чтобы карту выпустили в другом городе, где я тогда жил. Вместо этого каждый раз слушал, что карту выпустили, — а потом звонок просто сбрасывался. Это продолжалось до тех пор, пока я не подобрал нужную фразу, чтобы меня связали с оператором.
Так что бегите, работайте, зарабатывайте деньги. Этот кошмар будет длиться вечность, но не мы его строили, чтобы разрушать. А я бы стал плотником. Хоть полезное и нужное дело. Да и результат труда более осязаемый.
«Компания откармливает работников, как свинок, а люди пашут по 12—16 часов в день»
Доход в ИТ: до 10 000 £ в месяц
Мне всегда нравилась математика. В школе я занималась на факультативах по информатике, участвовала в олимпиадах. Отучилась в вузе по направлению «математика и информатика». Работать по специальности начала еще во время учебы.
В России мне было относительно спокойно работать. Люди здесь не очень стараются. Можно быть хорошим специалистом, просто добросовестно относясь к своей работе. В Европе большая конкуренция: китайцы, индусы, русские, украинцы — кого тут только нет. Люди из стран третьего мира приезжают сюда за хорошей жизнью. Если здесь просто работать хорошо, то будешь ниже среднего. Ты обязан изучать новые технологии в свое свободное время, играть в политику, налаживать правильные связи и участвовать в нечестной конкуренции — иначе тебя съедят. Люди тут «голодные».
Мое последнее место работы — ИТ-гигант, топовая компания мира, которая славится хорошим отношением к работникам и выступает за разнообразие. Здесь работает много женщин, людей разных возрастов, с разным цветом кожи, с инвалидностью. Сотрудникам предоставляют бесплатное питание, напитки, проезд и зарплату в два раза выше, чем на рынке. Но на самом деле компания всем этим просто откармливает работников, как свинок, а потом предъявляет им: «Для таких условий вы не очень хорошо работаете». А люди пашут по 12—16 часов в день, в выходные — полный офис. Все вокруг стрессуют, и это провоцирует конфликты.
Я поняла, что больше так не могу, когда мне пришлось ночевать в офисе, чтобы закончить работу.
А когда я уволилась, через месяц один из сотрудников вышел из окна, потому что нечаянно залил код с ошибкой. Но эта история известна только в узких кругах: компания сделала все, чтобы это не освещалось в новостях.
В общем, в Европе я сильно выгорела. В какой-то момент поняла, что у меня уже едет крыша. Первые полгода просто отлеживалась. Я пережила огромный стресс, и у меня были серьезные проблемы со здоровьем — даже сделали операцию. Потом я начала работать с психологом, психиатром. Стала выходить, начала заниматься в автошколе — получила права. Пошла в арт-школу. Хотела открыть свой бизнес, было несколько идей. Но потом грянул ковидокризис, я решила переждать.
Сейчас я в бессрочном отпуске, занимаюсь собой и своим здоровьем: уже второй год борюсь с депрессией, тревожным расстройством, диабетом и поликистозом. Думаю, все это развилось на фоне стресса. А заработанные в ИТ деньги я инвестировала в ценные бумаги — на жизнь хватает.
«В ИТ очень быстро стареешь»
В ИТ я пришел из юриспруденции. У меня высшее юридическое образование и пятилетний стаж работы. Но юристом мне быть не хотелось. Меня бесило, что исход дела был известен всем с самого начала, в том числе и судье, но все должны были исполнять этот ритуал со сбором тысячи документов и выступлением в суде. При этом заседание могли отложить на несколько недель из-за небольшой ошибки. Постоянное затягивание и работа ради работы.
Компьютерной грамотности я нигде не учился, это было просто увлечение. Я неплохо разбирался в работе ПК и программ, ладил с людьми. Тогда, в 2008 году, я был молод, полон решимости и мне почти нечего было терять. Я позорился на собеседованиях, сидел по несколько месяцев без денег, но не отчаивался.
В итоге меня взяли в техническую поддержку. Потерял в зарплате почти половину, начал все с чистого листа. Со временем дорос до ведущего системного администратора. Сейчас работаю в одном крупном российском вузе и по совместительству — в небольшой софтверной компании.
Индустрия ИТ на сегодняшний день настолько широка, что говорить о ней как о чем-то едином неверно. Это как работать на железной дороге: можно быть машинистом или кассиром. Например, в моей должности нет никакого мейнстрима или огромных зарплат — и даже возможности работать удаленно, потягивая коктейль на пляже.
Да и не все айтишники сказочно богаты.
На сегодняшний день, работая на двух работах, я получаю около миллиона рублей в год. Для индустрии, а тем более для одного из столичных городов это совсем немного.
Я еще не решил оставить ИТ, но очень хочется. А самое интересное, что больше всего хочется уйти из моих ИТ в те, про которые пишут статьи.
На самом деле в ИТ очень быстро стареешь. Тут как в спорте: ты имеешь ценность, пока молод. Нужно постоянно поглощать новые технологии, которые появляются быстрее, чем законы в юриспруденции. И только для того, чтобы просто быть в курсе, требуется огромное количество времени. Этим нужно увлекаться, а увлечение постепенно слабеет.
Кроме того, работа эта напряженная и ненормированная. Все что угодно может сломаться в любой момент. Одно неверное действие может вызвать простой бизнес-сервиса. При этом все рабочее время мысли твои заняты. Я люблю что-то делать руками: ремонтирую автомобиль или делаю несложную мебель. В это время моя голова свободна, я могу о чем-то размышлять или любоваться природой за окном. Когда же я решаю какую-то сложную задачу, я сосредоточен только на ней. Вы готовы променять несколько дней своей жизни на решение чужой задачи? Какое-то интеллектуальное рабство.
А еще так повелось, что айтишникам нужно постоянно менять работу, чтобы не отстать от паровоза. Чуть только пригрелся на комфортном месте — и ты уже в аутсайдерах. Все это выматывает.
Каких-то конкретных случаев, которые вызвали желание сменить сферу, у меня не было. Это скорее синергия различных вроде бы незначительных факторов, которые, соединившись, и сформировали желание все бросить. А так, конечно, я прошелся по всем классическим админским граблям: это и панический ступор от осознания, что бэкапа нет, а ты только что отформатировал диск с документами целого отдела, и неудачная попытка обновить сетевое оборудование в пятницу вечером на другом конце города. Да и обида, что все в индустрии зарабатывают в три-пять раз больше.
Наверное, мне проще, чем многим, переквалифицироваться в Python-разработчика искусственного интеллекта и претендовать на зарплату 300 тысяч. Но нельзя просто стать крутым специалистом. Нужно найти работу, покодить джуном, не бросить все после первых неудач. А мне уже почти 40 лет, у меня семья, ребенок. Начинать все сначала страшно и неохота.
Я бы хотел заняться инвестициями. Немного попробовал — мне понравилось. На растущем рынке зарабатывать легко и приятно, на падающем — интересно. А если боязно или не получается, то можно устроить себе небольшой отпуск. Но чтобы зарабатывать на своем капитале, он должен быть. И должен быть довольно внушительным.
«Ты просто инструмент, рабочая сила»
Доход в ИТ: 30 000 Р в месяц
В университете я изучил SQL и пошел на разработчика баз данных. Искал что-то связанное с программированием на одном из языков, но без опыта меня брать никуда не хотели. Поэтому я устроился на первую ИТ-специальность, куда меня все-таки взяли.
Когда говорят, что в ИТ будут интересные задачи и все такое, это все розовые очки. На самом деле ты всегда ощущаешь, что твоя работа — просто разбираться с чужими проблемами. Есть заказчик. У него свои хотелки. А ты лишь рабочая сила, сидишь и решаешь задачи. Языки программирования и современные технологии — это просто инструмент. Они не дают тебе никакой силы.
Мой начальник часто с пеной у рта несет чушь вроде «не бывает проблем, бывают только возможности» или «незнакомые задачи и стрессовые ситуации стимулируют к развитию». Проблема — это проблема, и нечего искажать понятия. А к развитию стимулирует обучение и отсутствие стресса. В итоге я выгорел.
Работаю в консалтинговой компании. Она набирает заказы от разных заказчиков, и группы людей их выполняют. Так вот, когда устроился, я работал в одном таком проекте. Но поначалу мне никто ничего не объяснял, не учил. Только показали, что куда тыкать, чтобы я мог делать мелкие рутинные задачи. Со временем я свыкся, начал самостоятельно развивать базовые знания, которых мне не хватало, и все стало налаживаться.
Потом в одночасье я узнал, что иду в другой проект, где не хватает разработчиков. А в этом проекте совершенно другой стек технологий, с которым я незнаком. Никто не хотел меня обучать, никакого погружения не было, но я уже должен был выполнять какие-то задачи. Я прямым текстом говорил, что не знаю, как это делать, и вообще не понимаю, чего от меня хотят. Но в ответ я слышал:
«Ты же разработчик! Ты должен это знать! Если не знаешь, то учись».
И такое давление было довольно частым. Тебя постоянно упрекают в том, что ты не выполняешь свои задачи. И еще говорят, что, если ты не задаешь вопросов, значит, все понимаешь и должен справляться. Вот только когда вообще ничего не понимаешь, то даже не знаешь, что и спрашивать. Таким образом, на тебя опять вешают всю вину. В подобной обстановке очень быстро остаешься полностью иссушенным, без энергии — и выгораешь.
Недавно я увидел интересную вакансию. Работодатель обещает действительно интересный проект, где я буду не просто делать то, не знаю что, а буду уже на управляющем месте. Проект рассчитан на то, чтобы на нем набраться опыта, поэтому подходит мне — человеку без опыта в управлении проектами. Я решил, что это будет последний шанс, который я даю ИТ. Если не возьмут, то, скорее всего, найду какую-нибудь творческую работу, пусть и не высокооплачиваемую. А в свободное время буду самостоятельно изучать информационные технологии и, возможно, попробую фриланс. Безусловно, опыт — это очень полезная вещь, которую ты можешь получить только на работе, и он принесет в будущем плоды.
ИТ — это, конечно, интересно. Но работодателю ты все равно нужен, чтобы приносить деньги, — даже если он дает тебе ДМС, регулярные тимбилдинги и рассказывает, какой он хороший.
«Постоянно искала доказательства для начальства, что я достойно делаю свою работу»
Доход в ИТ: 120 000 Р
После первого высшего в лингвистике мне хотелось получить прикладное образование, поэтому я пошла в магистратуру на графический дизайн. Моя выпускная работа была по UI/UX-дизайну. Окончив вуз, рассматривала работу в ИТ по причине достойной зарплаты на первых порах. Как оказалось, материального счастья было недостаточно.
До пандемии было принято ездить на работу четыре дня в неделю. Каждый раз это была долгая поездка за пределы Мкада. У меня нет личного автомобиля, поэтому приходилось ездить в связке «автобус плюс метро», стоя ровно час в одну сторону. Иногда полтора — если с пробками.
Да и бесконечные деловые встречи под потолком «Армстронг» медленно съедали мою творческую энергию. Позже, во время пандемии, у меня развилась стойкая аллергия на звуки приглашения в «Тимс». Еще у меня создавалось ощущение, что повышение в моей компании — неуловимая лошадка. Мне буквально приходилось выбивать его. Отношение ко мне было сверху вниз:
«А что ты сделала? Докажи. Мы не видим, чтобы ты достаточно старалась».
Вводились и постоянно совершенствовались какие-то таблицы, где проставляют цифры по навыкам. Мастерство дизайнера хотели загнать в некие рамки, и если тебе выпадал score, наверное, ты был альфой опенспейса.
Кроме основной функции UI/UX-дизайнера, я не единожды привлекалась к сторонним задачам в качестве дизайнера иконок, дизайнера презентаций, иллюстратора, дизайнера соцсетей. Летом 2020 года я впервые смогла четко ответить «нет» на предложение нарисовать иллюстрации в стиле, который мне не близок. Последовали долгие разбирательства, разговоры о том, что я не смею отказываться и должна говорить «да» на все, что поступает. Время дизайнера куплено оптом, вот пусть и отрабатывает. Вы бы видели искреннее сожаление менеджера, когда на ее воодушевленное: «А на новом проекте у тебя будет возможность заниматься фронтендом» — я сказала, что не буду. Потому что не умею и учиться не хочу — и это окей.
Я постоянно находилась в состоянии поиска доказательств для начальства, что я достойно делаю свою работу, а количество задач стремительно росло. На этом фоне ухудшилось мое здоровье. Последние месяцы ресурса не было даже на то, чтобы посидеть в соцсетях. Я замкнулась и много плакала.
Проработала с психологом момент увольнения с работы. Осознать масштаб проблем в компании мне удалось не сразу. Можно было что-то предотвратить или уйти еще раньше, но держала стабильность. А мозг хитер на выживание: мое «плохо» стало зоной комфорта. Да, тяжело, да, трачу весь психический ресурс до нуля — но ведь мне платят вроде как неплохие деньги. Вот только при этом сил ни на что, кроме как существовать в режиме «дом — работа», не оставалось.
Так что, к сожалению, за время работы в ИТ я сильно выгорела. После увольнения понадобился месяц, чтобы просто прийти в себя. Но до сих пор еще сталкиваюсь с последствиями стресса: быстро погружаться в новое занятие не выходит в силу скромных ресурсов.
После опыта в ИТ я стала по-новому ценить работу с людьми, потому что постоянная занятость у компьютера и плюс-минус один и тот же круг коллег заставляли меня скорее деградировать, нежели расцветать и познавать что-то новое.
Я со школы любила фотографию. Но обстоятельства и социальное давление оказались сильнее, и я ходила на «серьезные» работы. Сейчас я усиленно наверстываю знание «Фотошопа» и «Лайтрума», пополняю портфолио — и в целом, знаете, живу, а не существую. А это выше любых денег и модного бейджа.
Почему-то партнера принято выбирать по любви, а профессию — по уму. Но надо наоборот. Идти в ИТ нужно из любопытства и интереса, а не из страха выживания, моды, или потому что твой друг туда пошел. Вероятность выгорания сильно выше, когда эмоционально склонен душой к чему-то полярному. Я всегда была ближе к креативной плоскости, а попала в довольно консервативную компанию, где свои идеи лучше держать при себе. Я достигла предела, а за ним последовало разочарование и, наверное, даже какая-то форма отвращения.
«Тебя берут на проект, обещают хорошую зарплату, а через три месяца ты им уже не нужен»
Доход в ИТ: до 30 000 Р в месяц
Вся моя жизнь была связана с компьютерами. Папа постоянно чинил компьютеры, смартфоны и телевизоры. Мы вместе играли в игры на ZX Spectrum и Виндоус-95. В итоге я поступила на направление «фундаментальная и прикладная лингвистика», чтобы совместить языки и ИТ.
Сразу после окончания университета я устроилась на рендер-ферму Scrum-мастером. Обязанности, проекты и сама компания мне показались интересными и перспективными. Я пришла с горящими глазами, была полна идей и позитива. Но через две недели все начало угасать. А через три месяца ушла, так как работа была крайне стрессовая и начальник постоянно на мне срывался. Он набирал молодых неопытных программистов или ребят из вуза, чтобы они работали за закрытие практики. Такой коллектив сложно было мотивировать, невозможно было укладываться в сроки, заложенные на проекты. Ребята еще много не знали, и в команде был всего один опытный программист, поэтому большая часть задач выполнялась медленно.
Я просто не могла смотреть в монитор.
Наконец, в ИТ трудно найти официальную работу, получить больничный и декретные. Компании работают вчерную, что не дает никаких гарантий, что тебе заплатят.
С другой стороны, в ИТ много бесплатных форумов, конференций и встреч среди программистов и стартапов. Это сфера, где всегда можно найти инвесторов для своего проекта, завести новые знакомства. Единственное — не каждый начальник согласится отпустить тебя на такую встречу, если ты работаешь в офисе.
Таким образом, я сменила две ИТ-компании, но в итоге нашла свое призвание немного в другой отрасли. Сейчас совмещаю несколько работ: пишу курсовые и магистерские работы на заказ, работаю методистом и уже четвертый год — репетитором онлайн. Обучаю детей до 12 лет английскому. Преподаю русский корейцам и японцам. Мне нравится помогать людям, общаться с ними, видеть их прогресс и развиваться в языковой области. И мой доход сейчас больше, чем когда я работала в ИТ, так что о своем уходе из этой сферы не жалею.
Сейчас я понимаю, что, выучись на программиста, я не стала бы работать в этой среде — и потратила бы больше миллиона на обучение. Моя же специальность в вузе была выбрана грамотно: я знаю Perl, Python, администрирование систем, Unix и при этом владею семью языками.
Может быть, вернусь в ИТ, если будет все плохо в жизни и я окажусь в Москве или Петербурге. В Челябинске же уровень зарплаты ИТ-специалиста класса джуниор или мидл не очень высокий. Я потеряла очень много здоровья, и никакая зарплата его не компенсирует.