что такое жертва у древних людей
Жертвы в истории Библии : зачем они были нужны В Ветхом Завете? И ради чего Христос умер на кресте?
Приблизительное время чтения: 12 мин.
Жертва как необходимость
И еще одна вещь удивительно точно показана в этом фильме. Жертва, даже на первый взгляд бессмысленная, парадоксальным образом все же преображает мир: пусть никто из родных не понял главного героя, но самый дорогой для него человек, его сын, наконец обрел дал речи.
Жертва как пир
Вернемся к древнему Израилю. Его религия была на удивление простой. Другие народы древности, например, вавилоняне или египтяне, знали сложные ритуалы и запутанные обряды, и жрецы хранили таинства от глаз непосвященных. У израильтян же был просто огромный шатер (пока они были кочевниками) или огромный каменный дом (когда перешли к оседлому образу жизни) – символическое место обитания Бога среди Его народа. И в благодарность за все, что Он давал им, они отдавали Ему то, чем обладали сами – строили Ему жилище из самых лучших материалов, приносили лучшее мясо, хлеб, вино и масло. Ничего особенного, таинственного или непонятного: в святилище было все то же, что и в обычном доме, только несравненно роскошнее и обильнее. Два раза в сутки, утром и вечером, на жертвенник отправлялся годовалый барашек, словно израильтяне приглашали Господа к собственной трапезе.
Впрочем, это не совсем так: приглашающей стороной были не люди, а сам Господь. Ведь это Он дал Моисею подробные указания – что, как и когда можно приносить в жертву. В отношениях Бога и человека все определяет Бог, а не человек, которому только кажется, что своими ритуальными действиями он побуждает Бога оказать необходимую помощь. На самом деле Бог изначально подает человеку все, что ему действительно нужно, а человек может только выражать свою благодарность, жертвуя Богу первые и лучшие плоды.
Этот принцип строго выдерживается в Ветхом Завете. Богу принадлежат первенцы от всякого чистого скота, Ему же приносятся первые плоды нового урожая. Даже мальчики-первенцы считались принадлежащими Ему, и родители выкупали их, принося в храм определенную плату.
Впрочем, человек мог совершить жертвоприношение и по собственной воле. В благодарность за какое-то особое событие в своей жизни, или просто для того, чтобы выразить свою преданность Богу, он мог принести жертву всесожжения – когда животное сжигалось на жертвеннике полностью, без остатка. Конечно, всякий раз сжигать все, что у тебя есть, как в фильме Тарковского, было бы довольно глупо, но лучший (обязательно лучший!) баран из стада символизировал: человек предает в руки Бога себя самого и все, чем он владеет на земле.
Другой вид добровольной жертвы – мирная жертва (это не совсем удачный термин, в новых переводах встречается другой: пиршественная жертва). По сути дела, это совместный пир, когда некоторая часть жертвенного животного сжигалась как “доля Бога”, а остальное мясо шло на угощение всех собравшихся. Ведь из того, что приносилось в скинию или храм, далеко не все уничтожалось на жертвеннике: что-то шло на пропитание священников, у которых не было иного дохода, а часть мяса (в случае пиршественной жертвы) возвращалась жертвователю, но и она считалась священной – ее нельзя было выбрасывать или отдавать “нечистому” человеку (например, язычнику).
Совместная трапеза у всех народов древности означала заключение союза. Рассказывают историю времен гражданской войны в Средней Азии: однажды учительница заблудилась и случайно вышла к лагерю басмачей. Понимая, какая опасность грозит ей, представительнице советской власти, если ее опознают, женщина просто тихонько подошла и присела к ближайшему костру. Какой-то незнакомый бородач протянул ей кусок лепешки, и с этого момента она стала неприкосновенна – ведь эти люди преломили с ней хлеб.
Точно так же заключался в свое время и договор, Завет между Богом и людьми – совершалось жертвоприношение, и кровью жертвенных животных окроплялся и алтарь Господа, и весь стоявший перед ним народ. Они становились как бы сотрапезниками, и забыть об этом – означало совершить предательство.
Но был и другой важный аспект ветхозаветных жертвоприношений. И прежде чем перейти к нему, вспомним еще об одном недоумении, которое часто возникает у современных людей. Ну хорошо, говорят они, преданность Богу – это все замечательно, но в чем виновато несчастное животное? Зачем его резать? Не лучше ли, как делают индуисты и буддисты, приносить своим божествам фрукты и цветы? Неужели нужно было обязательно проливать кровь?
Да, было нужно. Как сказано выше, в жертву приносили и первые плоды, и муку, и масло, но главной жертвой всегда оставался непорочный (без малейшего изъяна) барашек, козленок или целый бык. История о Каине и Авеле показывает, что так пожелал сам Господь: Он принял кровавую жертву от Авеля, но отверг плодовое приношение Каина.
Дело в том, что всякий человек грешен, и жертва призвана преодолеть пропасть между греховным человеком и святым Богом. Пока Адам и Ева находились в раю, у них не было нужды в жертвоприношениях – они общались с Богом напрямую. Но после изгнания из рая все стало иначе. Даже сама скиния, сам храм – материальный символ божественной святости на земле – нуждались в ежегодных очищениях. И весь народ участвовал в ежегодном скорбном торжестве – Дне Умилостивления – когда приносились жертвы за грехи всего народа, и козел отпущения (которого вовсе ни в чем не обвиняли, а просто прогоняли в пустыню) словно бы уносил прочь эти грехи. Но главным средством очищения от греха становилась кровавая жертва. Иудеи до сих пор отмечают этот день под названием Йом Кипур.
Были и особые случаи, когда отдельные люди должны были приносить жертву повинности или жертву за грех – если они преступили заповеди или просто оказались ритуально нечистыми, только такая жертва могла вернуть им состояние чистоты. Почему?
Смерть – наказание за грех. Или его естественное следствие – кому как привычнее это называть. Еще в Эдемском саду Адаму и Еве было сказано, что нарушение заповеди станет причиной их смерти (до этого они не должны были умирать). И жертвенное животное становилось своего рода выкупом, заменой. Перед тем, как его закалывали, возлагал на него руки человек и тем самым как бы говорил: “Я достоин смерти за свои грехи и признаю это, я не могу приблизиться к Тебе, но, Господи, вместо своей крови я приношу кровь этого барашка и прошу у Тебя прощения”. Вот почему искупительная жертва обязательно должна была быть кровавой.
Израильтяне вообще считали кровь носителем жизни (собственно, так оно и есть) и потому почитали священной. Никакую кровь нельзя было употреблять в пищу, ее следовало обязательно выливать на землю. Что же до страданий невинных животных, то в те времена таким вопросом просто не задавались.. Ели мясо, делали из шкур и кожи одежду и предметы быта и не задумывались о философии вегетарианства. Собственно, большинство людей и сейчас живут так.
Жертвоприношение сына
Некоторые страницы Ветхого Завета останутся для нас непонятными, если вырвать их из контекста религиозных представлений других древних народов. Зачем, например, Господь потребовал от Авраама принести в жертву его единственного сына Исаака? Да, конечно, это было всего лишь испытание, Господь остановил занесенную руку Авраама, но все равно – зачем?
Возможно, рассказ об Аврааме и Исааке был призван объяснить, почему израильтяне категорически отказались от такой практики. Дело вовсе не в том, что они были слишком изнежены или недостаточно уважали своего Бога – Бог Сам отверг человеческое жертвоприношение.
Есть, впрочем, в Библии еще один рассказ – о неосторожном судье (т. е. правителе) Иеффае, который в благодарность за дарованную Богом победу над врагами обещал принести Ему в жертву первое, что выйдет из ворот его дома. Первой навстречу отцу выбежала радостная дочь… Иеффай исполнил свой обет, хотя мог этого и не делать. Что ж, во все времена были люди, слишком буквально следовавшие собственной религии.
Библия тем самым показывает нам: единственный сын и в самом деле – наивысшая из всех возможных жертв, но от человека она не требуется.
Жертва как Новый Завет
Зато такая жертва приносится Самим Богом. Те, кто думают, что самое главное в Новом Завете – учение Христа или его нравственный пример, ошибаются. Вовсе нет! Большая часть того, чему Он учил, уже была в Ветхом Завете. И хотя в Евангелии все это изложено более ясно и связно, уникальность его вовсе не в проповедях и притчах. В конце концов, другие духовные учителя человечества тоже оставили множество прекрасных наставлений и изречений.
Что же это была за жертва? Кровь животного проливалась во искупление грехов одного человека, группы людей, пусть даже целого народа, но все равно это было очищение временное и частичное. Полностью смыть грехи всего человечества, все, какие только совершались и еще совершатся, могла только совершенная жертва, кровь единственного Безгрешного – Сына Божьего. И тогда уже неважно, велик или мал этот грех, ведь дело уже совсем не в нем, а в совершенной и безгрешной жертве. Когда знаменатель дроби стремится к нулю, ее значение стремится к бесконечности; так и здесь “ноль греха в знаменателе” дает бесконечное, полное прощение.
Такое представление христиан о жертве на Голгофе вызывало и вызывает немало вопросов и даже споров. Во-первых, почему, если Бог пожелал простить людей, Он не мог сделать этого просто так? Разумеется, мог. Но что это было бы за прощение? Попустительство, амнистия всем подряд – и тем, кто раскаялся, и тем, кто задумывает новые преступления. Но грех – это действительно серьезно. Это как горная лавина, вызванная неосторожно брошенным камнем. Бог принял эту лавину на Себя, закрыл от нее человека. Но Он не пожелал просто взять и отменить лавину, сделать недействительной причинно-следственную связь. Ведь и Христос ничего не предпринимал специально, чтобы взойти на крест – но мир, порабощенный греху, сам вытолкнул Его как нечто чужеродное, как вода выталкивает надутый воздухом мяч. Подлинное, настоящее добро в падшем мире не может привести никуда, кроме Голгофы, но отныне всякий восходящий на нее видит, что он там не один – Христос пришел туда первым и взял все самое тяжкое и страшное на Себя.
Еще много спорят о формулировках: кто, кому и за кого принес эту жертву? Пожалуй, правильным будет такой ответ: Бог и человек Иисус Христос принес в жертву Отцу Самого Себя за каждого человека, в том числе и за нас с вами. От нас теперь зависит – принять или отвергнуть спасительные плоды этой Жертвы.
Не случайно с крестной смертью связано главное таинство христианства – Евхаристия. Накануне распятия Христос собрал учеников на Тайную вечерю и за трапезой заключил с ними Новый Завет. Так соединились два главных смысла жертвоприношения: совместное пиршество Бога с людьми и искупление человеческих грехов. Сегодня всякий раз, когда христиане совершают Евхаристию, они приносят бескровную жертву, присоединяясь к тому, что происходило две тысячи лет назад за пасхальным столом в Палестине.
“Кровь Его на нас и на детях наших” – кричала обезумевшая толпа во дворе Понтия Пилата. Задумаемся вот о чем: это же Кровь Завета! Точно так же, как Моисей при заключении Ветхого Завета кропил народ кровью жертвенного агнца (барашка), так и теперь кровь Агнца, берущего на себя грехи всего мира – Христа – окропила и всех, кто стоял на этой площади, и вообще всех людей в этом мире.
Ветхозаветные жертвы, временные и частичные, постепенно готовили израильский народ, а через него и все человечество, к этой удивительной тайне, заранее раскрывая ее смысл, предвещая неизбежность Креста и непобедимую силу Воскресения. И уже одно это придает им больше смысла, чем всем другим обрядам и таинствам всех религий и духовных традиций, какими бы прекрасными они нам ни казались.
Значение слова «жертва»
1. Предмет или живое существо (обычно убиваемое), приносимые в дар божеству по обрядам некоторых религий. Стоял [оракул] в наряде пребогатом, Завален жертвами, мольбами заглушен И фамиамом задушен. И. Крылов, Оракул.
4. Добровольный отказ, отречение в пользу кого-, чего-л.; самопожертвование. Нежное кроткое сердце… и такая сила, такая жажда жертвы! Помогать нуждающимся в помощи… она не ведала другого счастия… не ведала — и не изведала. Тургенев, Памяти Ю. П. Вревской. — Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством. Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына. Л. Толстой, Война и мир.
Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
жертва — 1) человек, пострадавший или погибший от чего-либо; 2) человек, пострадавший или погибший ради чего-либо; 3) животное, объект охоты хищника; 4) живое существо или предмет, приносимое в дар божеству во время жертвоприношения.
«Жертва» — святочный рассказ А. М. Ремизова (1902 год)
Жертва — альбом группы «Монгол Шуудан»
«Жертва» — комикс по мотивам компьютерной игры «Left 4 Dead»
Жертва (шахматы) — приём в шахматах и некоторых других настольных логических играх
Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
же́ртва
1. истор. предмет или живое существо (как правило убиваемое), приносимое в дар божеству во время жертвоприношения в обрядах некоторых религий ◆ Обыкновенно в пятой луне, по окончании полевых работ, приносят жертву духам. Иакинф (Бичурин), «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена», 1851 г. (цитата из НКРЯ)
2. устар. добровольный вклад в виде денег или каких-либо предметов в интересах кого-либо, чего-либо; пожертвование ◆ Такие жертвы происходят как епитимии, добровольно на себя почему-либо наложенные, и непременно из денег, собственным трудом добытых. Достоевский, «Братья Карамазовы», 1880 г.
3. самопожертвование; добровольный отказ, отречение в пользу кого- или чего-нибудь ◆ Я готов на все жертвы, кроме этой; двадцать раз жизнь свою, даже честь поставлю на карту… но свободы моей не продам. Лермонтов, «Герой нашего времени», 1839–1841 г.
4. одуш. человек, пострадавший или погибший от нападения кого-либо, в результате стихийного бедствия, несчастного случая, военных или преступных действий, подвергшийся насилию со стороны кого-либо ◆ В городском морге проходит процедура опознания жертв ДТП. ◆ Убийца хладнокровно умертвил свою жертву. ◆ Разъярённый лев в следующую секунду набросился на свою жертву. ◆ Жертвы мошенников обратились в милицию. ◆ Игорь Коломойский в ходе кризиса на Украине стал жертвой пранкера, в течение нескольких месяцев выдававшего себя за Павла Губарева. (цитата из библиотеки Google Книги)
5. одуш. особь, подвергающаяся прямому нападению со стороны хищника ◆ Громкий предсмертный крик бедной жертвы не спасает её от когтей хищника, который спускается тотчас же на землю и начинает терзать свою добычу. Н. М. Пржевальский, «Путешествие в Уссурийском крае. 1867–1869 гг.», 1870 г.
6. одуш. человек, пострадавший или погибший во имя чего-либо, вследствие преданности чему-либо, кому-либо ◆ Не исключаю, что он стал жертвой своего окружения. Внутренний голос, 29.08.2000 г. // «Коммерсантъ-Власть» (цитата из НКРЯ)
Живое Предание
Жертвоприношение в истории и современности
Назначение жертвы и та культурная среда, в которой жертвоприношения возникли, давно не существуют. Чтобы их понять, приходится реконструировать образ мыслей и действий человека палеолита. Понятие жертвы претерпело несколько революционных переосмыслений своего содержания, всякий раз находя себе место в новой культурной среде. И, наконец, уже в наши дни оно оказалось погребено под «культурным слоем» смежных понятий.
В современном русском языке под жертвой обычно понимают одно из трех: «жертва чего», «жертва кому» или «жертва чем». Первое подразумевает человека, пострадавшего или погибшего от несчастного случая или чьих-то злонамеренных действий. Второе – добровольную безвозмездную передачу средств или иных ценностей на некое значимое дело. А третье – выбор – отказ от чего-то менее ценного ради более ценного. О том, что у этого слова есть и некий четвертый смысл – мистический, смутно догадываются, только когда речь заходит о сакральном. Именно об этом четвертом здесь и пойдет речь, поскольку история вопроса показывает, что именно он был изначальным, а все остальные так или иначе произошли от него.
Авраам приносит в жертву Исаака
Возникновение жертвоприношения
Конечно подобных рассуждений древний человек не вел. Он вообще не мыслил аналитически, а скорее мифологически. Найдя случайно или путем проб и ошибок верное решение, он описывал его с помощью мифа. И этим же мифом пользовался в своей практической деятельности. Разумеется, под мифом здесь понимается не сказка, а примерно то, что понимал под ним Лосев[2], – чудесного характера рассказ, личностно транслирующий некий опыт.
Согласно Жирару, миф здесь сложился примерно следующего содержания. Божество прогневалось на народ и наслало на него бедствие. Вспышки междоусобного насилия тогда воспринимались как явления сродни стихийным бедствиям, эпидемиям и прочим несчастьям. Чтобы бедствие прекратилось, надо упросить это божество его отвести, другого выхода нет. А божество не желает иных подношений, кроме… и далее формулируются вышеописанные условия, которые прежде были эмпирически найдены.
Очевидно, что идеальным кандидатом на роль жертвы является чужак или раб – человек, не являющийся членом сообщества, приносящего жертву. Иногда в жертву приносился человек, которого специально к этому готовили, – «фармак». Но если такового нет, может сойти и какое-нибудь животное. Правда первому условию оно удовлетворяет лишь с некоторой натяжкой, зато остальным вполне. Дальнейшее развитие этой практики привело к тому, что жертвоприношение из чрезвычайного средства уврачевания вспышек насилия постепенно превратилось в средство их профилактики, а значит и в средство регулярное, употребляемое отнюдь не только в экстренных случаях. Кроме того, его стали употреблять также и для профилактики или разрешения и других проблем, которые мифологическое мышление приписывало тем же силам, что и вспышки насилия – от стихийных бедствий до жизненных неудач.
В относительно современной практике мышление такого рода можно наблюдать, изучая такое явление как карго-культ. Во время Второй мировой войны американцы построили на некоторых островах Тихого океана свои военные базы. С населявшими их туземцами они легко договорились о предоставлении им для этого земли, снабжая их всякими безделушками типа перочинных ножей и фонариков, а также консервами, сладостями и спиртным. Когда по окончании военных действий американцы свернули свои базы и уехали, оказалось, что туземцам обходиться без их подарков уже довольно трудно. И они стали делать то, что с их точки зрения способствовало их получению: строить из подручных материалов подобия самолетов, расчищать взлетные полосы, ходить строем и т. д. Они просто создали миф: белые люди знают способ, как получать все им необходимое от духов. Значит, если научиться делать все то, что делали они, духи дадут все это и нам. Примеры такого мышления, хотя и менее очевидные, можно наблюдать и в нашем обществе – всевозможные приметы, суеверия и т. д. И даже в православии – чудотворные иконы, мощи и пр.
Языческая революция
Смею предположить, что описанное в Дан 3:8-15 требование Навуходоносора ко всем своим подданным поклониться золотому истукану есть не что иное, как требование принять участие в возглавляемом им жертвоприношении. Поэтому языческий монарх, будучи в том или ином смысле божеством для своих подданных, является в то же время и жрецом другого божества, которому он приносит жертвы. И в этом нет никакого противоречия. Ведь для язычника бог – это всего лишь высшая сила, значительно превосходящая его собственную. Поэтому признание монарха богом нисколько не противоречит тому, что у того тоже может быть свой бог. Такое сочетание в одном лице функций бога, жреца (священника) и монарха (царя) характерно для весьма многих культур античной эпохи. В частности, римские императоры продолжали удерживать за собой титул pontifex maximus даже будучи уже христианами. Собственно говоря, именно те культуры, для которых это характерно, я и предлагаю называть языческими.
Ветхозаветная революция
Не менее революционное переосмысление жертвоприношения происходит с появлением иудаизма, точнее наиболее древнего его извода, иногда называемого яхвизмом или религией Ветхого Завета[6]. Но дело тут не в самой жертве, а в радикальном отличии представлений яхвистов о Боге. О существовании Бога – Творца вселенной, как правило, догадывались и язычники. Но у них Он мог совершенно не совпадать с верховным божеством пантеона. И уж во всяком случае не к Нему они возносили свои молитвы, считая Его абсолютно недоступной инстанцией. Ветхий Завет ставит человека непосредственно перед лицом Бога-Творца и призывает поклоняться и служить исключительно Ему. Фактически это ставит человека (еврея) в равное, если не более высокое, положение не только с царями и священниками других народов, но и с их богами. Ведь и языческие цари, сами будучи в божественном статусе, возносили жертвы божествам более высокого порядка. Но даже для них прямое обращение к Творцу представлялось чем-то недостижимым. Или бессмысленным, поскольку ответа все равно не получишь. Идея «царь – бог» в Израиле удивительным образом превращается в свою противоположность – «Бог – Царь». Не царь наделяется божественным статусом, а Бог царским. Не царь, а Бог дает народу законы и правила, а иногда и прямо предписывает, что и как делать.
Разумеется, воспринимать все это непосредственно от Бога большинство израильтян было не в состоянии, хотя все были к этому призваны. Так что до некоторых пор Израиль управлялся харизматическими вождями, называвшимися в разное время судьями (שׁוֹפְט), прозорливцами (רוֹאֶה) или пророками (נָבׅיא), бравшими на себя ответственность за возвещение народу воли Всевышнего. Впрочем, ничего необычного в этом не было, поскольку и к языческому монарху непосредственно допускались отнюдь не все желающие.
Но ограничиться этим было бы значительным упрощением – это лишь один из аспектов. Во-первых, для язычника участие в принесении жертвы одному божеству совершенно не исключает участия в таком же действии и по отношению к любому другому, он может без проблем принести жертву и Богу-Творцу. Так что участие в своем, правильном жертвоприношении как критерий принадлежности к народу Божьему было бы неэффективно без запрета на участие в других, неправильных. Это последнее действительно радикально выводит человека из языческого мира. Во-вторых, коммуникация с Богом Небесным принципиально отличается от коммуникации с земным царем. Обратиться к Нему может каждый, это принципиально. А вот получение ответа требует определенных усилий, навыков и далеко не всегда однозначно – нуждается в интерпретации. На помощь тут снова приходит жертвоприношение, точнее разные его виды.
Все мы знаем, что когда Господь благословляет наши труды, то даже достаточно сложные вещи удаются без особых проблем. По-видимому, примерно этим же и руководствовались израильтяне, создавая весьма непростые процедуры жертвоприношений на разные случаи жизни. Удачное в соответствии с предписаниями их совершение очевидно означало положительный ответ Всевышнего, Его одобрение, а неудачное – отрицательный, неодобрение. Ясно, что для этого потребовались специалисты, умевшие все необходимое соблюсти и получить нужный результат. Ими становится левитское священство. Хотя далеко не сразу исключительно они. Жертвы приносили и судьи, и пророки, и даже сыновья Давида исполняли священнические обязанности[9], хотя, по всей видимости, вспомогательные.
Резонно спросить, не изменилось ли отношение израильтян к жертве после появления у них монархии. Думаю, что нет, хотя тенденция к этому была. Ведь израильские цари всегда оставались лишь светскими правителями. Единственная попытка царя Саула самому возглавить жертвоприношение привела в конечном счете к его отрешению от царства[10]. А уж наделение царя божественным статусом, как это было у язычников, для еврея вообще нонсенс. Так что еврейские цари, за исключением тех, что таки уклонялись в язычество, во всем, что касалось культа, уступали главную роль левитскому священству.
Реформа осевого времени
Примерно в середине I тысячелетия до н. э. происходит важная антропологическая перемена, затронувшая как иудейский, так и языческий мир, впервые замеченная К. Ясперсом[11]. Содержание ее вполне конкретно, а вот временная локализация очень условна – примерно с 800 по 200 гг. до н. э. Суть в том, что с некоторых пор человек начинает ощущать себя суверенной личностью, субъектом, самостоятельно строящим отношения с другими субъектами. Тогда как до этого времени он ощущал себя лишь частью сообщества (народа, племени, полиса и т. д.) и в принципе не мыслил себя вне такового. В это время многие культы из дела общего, всенародного становятся делом частным. В Египте наблюдается «демотизация», под которой, однако, подразумевается не появление «царских» надписей в гробницах частных лиц (что многие оспаривают), а то, что о своей посмертной участи египтяне все более начинают заботиться сами и все менее связывают ее с деятельностью фараона. В культах Междуречья и Ханаана центральная идея «священного брака» между царем и богиней (которую изображает верховная жрица) на вершине зиккурата низводится до аналогичных действий частного лица с любой жрицей и в любом месте. В греческой, римской и прочих культурах возникает множество местных культов, где можно принести свою частную жертву тому или иному божеству. Не обходит стороной этот процесс и Израиль. Особенно после разделения его на Северное и Южное царства и утраты первым самостоятельности. Все чаще жертвы приносятся не всем народом, а частными лицами. А поскольку контролировать их правильность и соответствие традиции уже нет никакой возможности, правильными объявляются только жертвы, приносимые в иерусалимском храме, который с тех пор и становится центром всей религиозной жизни Израиля.
Новозаветная революция
Что же сделал с жертвоприношением Христос? Он удивительным образом актуализировал все бывшие ранее в нем смыслы, добавив также и ряд новых. Главное Его нововведение заключалось, разумеется, в том, что Он принес в жертву Сам Себя (Евр 7:27). Большего не мог принести никто и никогда. Даже варвар, приносивший в жертву собственных детей, тем самым возносил на алтарь меньшую ценность. Ибо дети всегда иерархически числились ниже своих родителей.
Была ли эта Жертва жертвой царя, участие в которой есть выражение верности ему, как это было у язычников? Разумеется. Ведь Он сам заповедал нам регулярно приобщаться к Его Жертве (1 Кор 11:23-26), учредив таким образом новый народ (1 Пет 2:9-10), в котором Он сам теперь почитается царем (Мф 27:37, Ин 1:49) и на который с тех пор возложена миссия, не менее ответственная, чем на народ Израильский (Мф 28:19-20).
Была ли она жертвой в ветхозаветном смысле? Несомненно. Ибо принесена она Богу Небесному во исполнение Его воли (Лк 22:42) и по послушанию Ему (Флп 2:8). Более того. Это было и всесожжение, поскольку Его тело никто не расчленял (Ин 19:36). В то же время и жертва за грех (умилостивление, очищение), поскольку принесена она за наши грехи (1 Ин 2:2). И жертва посвящения, ибо через нее Он становится Первосвященником по чину Мелхиседека (Евр 9:11-12). И жертва мирная, поскольку символически (см. прим. 5) вкушать ее заповедано всем верным.
Стала ли она делом частным? Нет, но делом церковным. А это значит – и общим, и частным в то же время. Частным потому, что даже двое или трое христиан, согласно собравшихся на всяком месте владычества Господня, могут ее приносить. А общим потому, что в каждом таком жертвоприношении мистически участвует вся Церковь.
Разумеется, не все особенности смерти Христа в точности соответствуют процедурам, описанным в Книге Левит. Но расхождения эти имеют формальный, а не смысловой характер. Во-первых, то, что это происходило не в храме. Но, как было упомянуто выше, признание подлинными исключительно жертв, приносимых в храме, было связано с невозможностью контролировать, как и кому эти жертвы приносятся. Здесь же ни в чем подобном сомневаться не приходится. Тем более что происходило это в нескольких десятках метров от Иерусалимского храма. А в самом храме происходить не могло тоже по вполне понятным причинам. Во-вторых, кровь Его не была излита на жертвенник. Однако смысл излияния крови на жертвенник вовсе не в том, чтобы она попала именно туда (в некоторых случаях она изливается на землю), а в запрете употреблять ее в пищу (Лев 17:10-11). Тем более что на землю кровь Христова излита была (Ин 19:34-35).
Современный итог
Что же делать в свете всего вышеизложенного нам? Считать, что принесение жертв теперь не актуально? Или все-таки приносить жертвы и какие?
Прежде всего не следует забывать, что Христос всех нас соделал царями и священниками (Откр 1:5-6). А священник (ἱερεὺς) – это именно человек, приносящий жертвы, – именно таково священническое призвание каждого христианина. Однако после того, что сотворил Он, все существовавшие прежде жертвоприношения оказались бы шагом назад, если бы мы стали их повторять. А делать то, что сделал Он сам мы не можем, ибо тогда нам всем пришлось бы умереть. К счастью, Христос сам заповедал нам приобщаться к Его однажды принесенной Жертве символически (см. прим. 5) и прямо указал, как это делать (Лк 22:17-20). Жаль только, что далеко не все христиане вполне отдают себе отчет, что, причащаясь, они тем самым принимают участие именно в Жертве Христовой, а не в концерте духовной музыки и не во флешмобе, изображающем Тайную Вечерю.
[1] Рене Жирар. «Насилие и священное». Перевод Г. Дашевского. Изд-во «Новое литературное обозрение», 2010.
[2] А. Ф. Лосев. «Диалектика мифа».
[3] О. Р. Астапова. «Истоки сакрализации власти». РИПОЛ-классик, М., 2017.
[4] Этот термин вызывает в последнее время значительные разногласия в отношении его трактовки. Так что некоторые предпочитают им вообще не пользоваться. Ниже постараюсь объяснить, что в данном случае под ним подразумеваю я.
[5] Символ здесь имеется в виду в лосевском смысле: «субстанциальное тождество идеи и вещи» [Лосев А. Ф. «Очерки античного символизма и мифологии». М.: Наука, 1993, с. 635].
[7] Быт 22:1-14 традиция всегда без особых разночтений трактовала именно так.
[8] Суд 11:30-40 и 3 Цар 16:34.
[11] К. Ясперс. «Смысл и назначение истории». М., 1991, с. 32-50.
Поделиться в соцсетях
Подписаться на свежие материалы Предания