что такое вотчинное право
Вотчинное право
Смотреть что такое «Вотчинное право» в других словарях:
Вотчинное право башкир — это система общеобязательных правил землепользования и землевладения башкир, восходящая к нормам обычного права. Содержание 1 Башкиры вотчинники 2 В составе государств чингизидов … Википедия
Чиншевое право — вид зависимой собственности (dominium utile), при которой владельцу (чиншевику) принадлежит право владения, пользования и распоряжения (отчуждения, обременения сервитутами и залогами, завещания) имением, с согласии верховного обладателя (dominus… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Вещное право — научный юридический термин, соответствующий латинским: jus in re, jus in rem, немецким: dingliches Recht, Sachenrecht, Realrecht, французскому: droit réel и др., и означающий в противоположность личному праву (см. это слово) такое право, предмет… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Вещное — ПРАВО (лат. jus in re(m); англ. real right, right in rem; фр. droit reel; нем. Realrecht) 1) субъективное гражданское право, объектом которого является вещь. Субъект В.п. осуществляет его самостоятельно, не прибегая к содействию др. обязанных лиц … Большой юридический словарь
Вотчина — термин древнерусского гражданского права, для обозначения земельного имущества с правами полной частной собственности на него. В Московском царстве В. противополагается поместью, как земельному имуществу с правами условного, временного и личного… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Башкиры — Башҡорттар … Википедия
Вотчина — термин древнерусского гражданского права для обозначенияземельного имущества с правами полной частной собственности на него. ВМосковском царстве В. противополагается поместью, как земельномуимуществу с правами условного, временного и личного… … Энциклопедия Брокгауза и Ефрона
Вещное — право научный юридический термин, соответствующий латинским:jus in re, jus in rem, немецким: dingliches Recht, Sachenrecht,Realrecht, французскому: droit reel и др., и означающий, впротивоположность личному праву, такое право, предмет которого… … Энциклопедия Брокгауза и Ефрона
Вещное — ВЕЩНОЕПРАВО (лат. jus in re(m); англ. real right, right in rem; фр. droit reel; нем. Realrecht) 1) субъективное гражданское право, объектом которого является вещь. Субъект В.п. осуществляет его самостоятельно, не прибегая к содействию др.… … Энциклопедия права
Межевание — Под этим названием разумеется совокупность технических и юридических действий, имеющих целью определить и утвердить, посредством особых знаков и актов, границы поземельных владений. Исторические сведения о древнем М. в России см. Генеральное М.… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права.
§ 81. основания вотчинного поземельного права в России. Историческое происхождение вотчинных прав в центральной России – из поместного владения. Смешение владений и разбор их посредством межевания. Самостоятельное владение землями в северных областях России. Землевладение и основания поземельных прав – в Малороссии, в землях бывшего Великого Княжества Литовского, в Новороссийском крае и в Крыму
В нашей истории вовсе не выработалась идея формального различия между вотчинными и личными правами, между вещным иском и личным требованием; не выработалось и понятие о безусловном значении права собственности. Посему нечего искать в нашей истории и абсолютных доказательств вотчинного права: в спорах о праве собственности, о землях, о недвижимости, предметом и целью производства служит не вопрос о том, чье право есть абсолютное, а о том, чье право лучшее, которая сторона оправдала свое право перед другой стороной. Такое понятие согласуется с неопределенностью нашего юридического быта, в котором до новейшего времени идея полной абсолютной собственности не приискала себе строго определенной юридической формы, и поземельные права выражались преимущественно во владении, так что при столкновении прав владения то оставалось в силе, которое было крепче и могло перед другим оправдать себя.
Завладение служило самым обыкновенным поводом к начатию тяжбы, в которой владельцу ставился вопрос: почему ты владеешь? Соответственно тому основанию, которое приводилось истцом, ответчик должен был оправдать или свое только владение, или вместе с тем и владение своих предместников, в последовательной связи преемства и перехода, глядя по тому, сколь далеко простиралось и к какому моменту преемственного владения относилось основание спора, предъявленного противной стороной.
Доказательством в сем случае служит удостоверение такого события или действия, которое указывает на один из законных способов происхождения права собственности между частными лицами (например, дар, продажа, наследство, завещание и пр.). Но кроме этих производных способов приобретения, входящих, так сказать, в ежедневное обращение гражданской жизни, у нас сохраняют еще не только историческое, но и практическое значение многие из первоначальных способов приобретения; некоторые из них действуют еще и доныне на практике, как можно было видеть из предыдущего изложения различных видов оккупации, заимки, отвода и надела земель государственных по действующим законам. И при разборе поземельных прав частного владения, издавна образовавшихся, нередко приходится восходить к главным историческим их основаниям; а эти основания весьма разнообразны, ибо каждая из отдельных областей, вошедших в состав российского государства, имела свою историю землевладения, свои коренные исторические основания вотчинного права, и повсюду политическая история края, в эпоху его автономии, оставила глубокие следы в вотчинном праве. По мере присоединения каждой отдельной области к России, одной из главных забот законодательства было определить законное значение этих исторических оснований местного вотчинного права и приурочить их, так сказать, к общей системе. Подробное исследование всех этих видов вотчинного владения в России с юридической точки зрения не было еще у нас предпринято, но было бы чрезвычайно важно не только для науки исторической, но и для судебной практики, которая сильно нуждается в разъяснении понятий о правах, соединенных с разнообразными вотчинными актами старого времени, подлежащими обсуждению. Исследование этого предмета не входит в состав задачи настоящего труда; однако же почитаю не лишним указать здесь для объяснения и примера, вообще, на главнейшие основания поземельного права, исторически образовавшиеся в разных краях России.
В переходную и преобразовательную эпоху нашего вотчинного права, т.е. в XVIII столетии, при смешении старых элементов его с новыми началами, всего деятельнее совершалось у нас это бессознательное и безъявочное образование частных владений посредством бесчисленных заимок, поселений, овладений, расчисток и пр., происходивших в пустых дачах казенного и неизвестного владения, самовольные превращения зависимого владения в самостоятельное. Но при решительном стремлении государства к организации учреждений и к определению прав и взаимных отношений, состояние неизвестности, в котором находились права поземельного владения, грозило серьезной опасностью: с одной стороны, умножались столкновения между частными владельцами и не находили себе законного исхода по неопределительности оснований и границ поземельного владения; с другой стороны, интересы государственного хозяйства настоятельно требовали приведения в известность земель государственных и прекращения на будущее время в этих землях безъявочных и беспорядочных завладений и заимок. К этой цели направлено было межевание в России. (См. выше о межевании.)
Отдельную историю имеет землевладение в землях бывшего великого княжества литовского, т.е. в нынешних губерниях северо-западно-го и юго-западного края. Здесь удельное владение князей получило форму феодального владения, и вотчинные права на землю людей служилых выродились из феодальных отношений и форм. Великие князья литовские раздавали под хоругвью государства значительные области родичам своим, князьям и боярам, которые в свою очередь, сохраняя за собой сеньоральную власть, раздавали меньшие участки в виде лена меньшему рыцарству и подвластным «местичам». Бывшие русские удельные князья в русских областях литовского княжества получали свои владения от литовского великого князя и от короля польского, присягнув ему на верность, а некоторые из князей принимали свои лены уже из вторых или третьих рук. По водворении католичества в Литве установляется различие между польскими вотчинными владельцами, которые по шляхетскому праву имели полную собственность в наследственном имении и освобождались от повинностей, и русскими боярами, которым по указу Ягелла (1387) и постановлениям городленского съезда (1413) шляхетское наследственное право в имениях предоставлялось лишь за принятие католичества, а в противном случае земля их оставалась за ними пожизненным леном; аллодиальных же владельцев между русскими было немного. Уравнение в вотчинных правах со шляхтичами-католиками было, как известно, одной из главнейших причин перехода в католичество русских дворянских родов в Литве. Однако и независимо от сего ленное владение в Польше и Литве, равно как и повсюду, стремилось мало-помалу к превращению в наследственное, и указ Сигизмунда Августа в 1563 году был решительным шагом к таковому превращению, ибо этим указом предоставлено было владельцам, без различия исповеданий, свободное распоряжение имениями. Независимо от имений, владеемых на полном праве (наследственные, или по местному названию «вечистые»), в Польше и в Литве образовались до последнего времени, т.е. до 1775 года, различные виды зависящего и временного владения. Польские короли не переставали раздавать коронные и казенные имения в ленное владение; многим должностям присвоены особые имения, назначенные на содержание сановников, правителей и должностных лиц (старостинские, экономические, столовые имения). По присоединении западных губерний к России, русское правительство со своей стороны продолжало раздачу земель разным лицам за службу, из старостинских и казенных имений, или в полную собственность, или также в пожизненное и срочное владение (ср. Ук. 1777 г., дек. 22).
Таврический полуостров имеет свою особую историю землевладения. По историческим исследованиям о крымских татарах (см. ст. Хартахая в Вестнике Европы 1866 года) землевладение у них составляло неотъемлемое право начальников рода (крымских беев), которые, состоя в служебной зависимости от хана, владели, однако же, землей с древнейших времен на праве собственности, хотя владение их основывалось и на ярлыках ханских. По уверению автора упомянутой статьи, система землевладения в Крыму была феодальная наподобие европейской, с той разницей, что татарские феодалы, по отсутствию в Крыму политической борьбы владетельных классов с верховной властью, удержали вполне власть свою и значение до самого падения Крымского царства. В подчиненности у крупных землевладельцев состояло, во время присоединения Крыма к России, множество мелких, которые с разрешения верховного владельца занимали в его уделе или бейлыке на известных условиях участки земли для постоянного пользования (Чапру и Кхурулу), получая от верховных владельцев и ярлыки в подтверждение права. Для определения прав на поземельное владение в Крыму изданы были в 1802 году правила в руководство комиссии о разборе споров по землям на Таврическом полуострове. Все земли частного владения разделены сим указом на 4 рода: ханские земли, состоявшие в наследственном владении у обитавших на сих землях татар; мурзинские, составлявшие собственность мурз и состоявшие в пользовании крестьян; участки, сады и угодья, владеемые крестьянами на праве собственности, и пустопорожние земли, отданные русским правительством в частное владение. В 1802 году постановлено, что все земли, до времени российского правления безоброчно владеемые татарами и других наций жителями, или после того законными сделками и продажей от лиц, имевших право на продажу, приобретенные, укрепляются за приобретателями. Доказательством же приобретения принимаются не только формальные укрепления, но в недостатке письменных документов от древних владельцев принимается и присяга, в подтверждение, а не к опровержению настоящего владения. Подробнейшие правила о доказательствах вотчинных прав на земли в Крыму изданы при Высочайшем указе 23 апреля 1804 года (N 21275), причем постановлено, что по неизвестности и запутанности сих прав закон 10-летней давности не может быть распространен на поземельные дела, подлежащие разбору комиссии. См. еще указ 1806 г., N 22303. В 1810 году упомянутая комиссия была закрыта, а в 1818 году составлен особый комитет для рассмотрения жалоб татар и для постановления правил об их владении землями.
[327] На практике нередко, по незнанию, смешивают личное владение землями бывших черносошных крестьян в северных губерниях с личным владением бывших однодворцев степных местностей, смешивают потому, что те и другие – государственные крестьяне, и что о личном владении северных крестьян нет особой статьи в Своде Законов. Но то и другое владение имеет особую историю и смешение одного с другим ведет к ошибкам, неоднократно повторявшимся у нас в судебных решениях. Историческое изучение нашего права имеет у нас для судебной практики особливую важность, которую не всегда сознавали вполне делопроизводители наши и судьи.
Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права.
Примечание. В Мусульманском мире не установилось еще понятие о собственности в том смысле, в каком образовалось оно исторически в Западной европе. И там завоевание имело последствием овладение победителями землями покоренных народов; но право тиморное (известное, напр., у Турок) существенно отличалось от феодального права Западной Европы. ленное право вмещало в себе два существенные свойства: доходное возделование земли и автономию владельца. напротив того, тимор был лишь дар Султана военному человеку, дававший ему право на известную часть подати с населения, занимавшего подаренный участок; притом этот дар подлежал всегда отобранию по произволу Султана. По числу голов или убитых неприятелей определялась и доля подати, предоставлявшаяся пожалованному лицу. Такой владелец становился господином местного греческого или болгарского населения и жил собираемою с него податью, не участвуя нисколько в жизни его и быте и не проявляя ни хозяйственной ни административной деятельности в земле и в народе, в силу чего и могли оставаться в целости и народная церковь, и местная администрация, и даже формы суда народного. Всякий из этих господ оставался воином, чуждым земледелия и хозяйства. Этим бездеятельным отношением к земле отличается и доныне владение Турок-мусульман посреди разноплеменного христианского населения в Турецкой Империи.
§ 18. Право собственности в соединении с владением. Необходимость ясного сознания о материальных границах владения, соответствующего праву. Бессознательность первоначального хозяйственного владения в России. Значение отвода. Смешение дач. Попытки к приведению в меру поземельного владения. Государственное межевание в России. Общие начала межевой инструкции
Так было и у нас. Первоначальная единица для измерения владения была весьма неопределительна, ибо взята была не из качеств земли, а из личного свойства владельца: это был личный труд; предмет собственности определяется указанием на неподвижный центр владения, например, на село, деревню, двор, название дачи и т.п., и в этом отношении сомнение устранялось. Но самое владение около этого центра распространялось уже без всякой определительности: «куда плуг и соха, и топор, и коса ходят». Таким образом, собственник большей частью имел сознание лишь о починном пункте своего владения, и от этой точки владение его простиралось в неопределенную даль, доколе простиралось действие труда его, обработка земли, не сталкиваясь с чужим трудом и чужим владением, которое в свою очередь распространялось по мере личного труда. потребность в более твердых границах обнаружилась там, где вследствие столкновений между владельцами появились зачатки идеального понятия о собственности; здесь встречаются первые межи владения, т.е. живые урочища, останавливающие действие труда, и знаки естественные либо искусственные, деревья, ямы, невозделанные полосы, отметки и т.п. При переходе владения вместе с правом от одного лица к другому, естественно, оказывалась потребность определить, в каком пространстве переходит владение, обособить предмет его при самом установлении владения в лице приобретателя. Отсюда произошла и у нас простейшая форма передачи поземельной собственности от одного лица другому. Олицетворением такой передачи служило сначала символическое действие (следы которого, хотя и довольно слабые, заметны в нашей истории), потом отвод межи, совершаемый прежним владельцем лично или через доверенное лицо, новому приобретателю, в присутствии свидетелей. При этом случае был составляем особый акт отвода, или об отводе межи упоминалось в самом акте, который служил основанием приобретения. Такова была у нас первая историческая форма передачи поземельной собственности[256].
Итак, главным основанием права собственности служило утверждение или назначение от правительства. Главным основанием владения служил так называемый отвод. При этом каждое владение предполагалось органическим целым, в коем пахотные земли составляли окладную дачу, определяемую четвертями, а угодья составляли принадлежность к этой даче, и по пропорции дачи определялась пропорция угодий, теми же приблизительными единицами.
Этим, однако же, не определялись еще границы владения: сознание не могло быть полным и ясным.
[256] Неволин, Ист. Гражд. Зак., т. II, § 285. Морошкин, О владении. Энгельман, О приобретении поземельной собственности. Акты Юридические XIV и XV в., № 71, VI–ХХ, 110, I, 139.
Вотчинное право
Статья эта вводит куплю-продажу родовых вотчин. То, что речь идет именно о родовых имуществах, видно из указаний законодателя на право братьев, племянников и сестер. Они пользуются согласно ст. 85 правом родового выкупа или преимущественным правом покупки. Однако они теряют его, если участвуют свидетелями (послухами) при сделке; считается, что своим участием в оформлении договора они дали молчаливое согласие на отказ от своих прав. Далее, согласно этой же статье, законодатель установил срок исковой давности в 40 лет по праву родового выкупа: «А судити о вотчине за сорок лет; а далее сорока лет вотчичем до вотчины дела нет, и до купель дела нет; а кто куплю продаст, и детем, и братьем, и племянником тое купли не выкупити».
Такое подробное регулирование одного вида обязательства наводит на два общих вывода. Предыдущая статья (ст. 84 Второго и ст. 63 Первого судебников), следовательно, касалась в основном межевых споров; в Москве произошло коренное изменение во взглядах на родовое имущество; оно стало относительно свободно перераспределяться. Когда обычно-правовая норма сменяется нормой официального законодательства, это свидетельствует о важности для государства подобного рода отношений. Частота этих отношений колеблет устои родовой собственности, следовательно, принцип нерушимости рода и его имущества уходит в прошлое.
Не обошла ст. 85 Второго судебника стороной и вопрос о закладе вотчин. Обращает на себя внимание в этой связи особый упор законодателя на равнозначную оценку вотчины при закладе («и тем сторонним людем, не вотчичем, те вотчины в заклад имати в толке, чего та вотчина стоит»). В этой связи верна мысль советского комментатора Судебника 1550 г. о том, что законодатель этой статьей подрывает основы родового вотчинного владения землей, сближает вотчину по статусу с поместным владением [Судебники. 1952. С. 299]. На этот вывод наталкивает также запрещение законодателя выкупать (а не покупать) вотчину «за чюжие деньги».
Правила о закладе повторены практически слово в слово ст. 22 пространной редакции Третьего судебника со ссылкой на ст. 85 Второго. Статья 30 гл. XVII Соборного уложения царя Алексея Михайловича распространила правило о сорокалетнем сроке давности и на заклад. Согласно Стоглаву 1551 г. запрещено было дарить вотчины монастырям, продажа вотчин возможна была только с согласия правительства. То, что общее направление законодательства шло именно к этому, показывает Указ 1557 г. об указной оценке вотчин. Способ калькуляции продажной цены вотчин явно не в пользу вотчича, пожелавшего воспользоваться своим правом родового выкупа. Так, земля под лесом идет по цене пашенной, цена, определенная в духовной, пересмотру не подлежит и др. Следующий Указ 1562 г. регулировал положение вотчин бывших удельных князей. Такие вотчины отныне запрещалось продавать, дарить, давать в приданое дочерям; при отсутствии наследников мужского пола вотчины отписывались на Государя. В последнем случае цари нередко запрещали боярам жениться. Более того, завещательные отказы агнатам нуждались теперь в правительственном подтверждении. Отсюда видно, между прочим, сильное желание правительства подменить собою род. Государь, таким образом, совершает в некотором роде общегосударственную коммендацию, жалуя в собственность то, что и так является собственностью данного лица. Но оценка этого явления как феодального была бы более чем сомнительной. Власть не подвергается обычной эрозии, такой характерной для обычного (западного) феодализма. У нас вотчинник не приобретает, а, наоборот, все больше и больше теряет публичные права, которые он имел в качестве землевладельца.
Дарить вотчины монастырям отныне можно было только с соблюдением двух условий: 1) если у монастыря мало земли; 2) дарственная должна быть утверждена Государем с доклада. Эпоха Смутного времени отразилась на некотором смягчении подхода правительства к этому вопросу. Рядом указов царя Михаила Федоровича были подтверждены жалованные грамоты, выданные Тушинским вором (Лжедмитрием II). Одновременно оскудение государственных финансов потребовало издание 26 февраля 1627 г. нового указа: «Государевых дворцовых сел и деревень, и пустошей в поместье и в вотчину никому же не давать». В декабре того же года вышел еще один указ о свободном обращении родовых вотчин с ограничением, правда, круга родичей, имеющих право выкупа, и с твердо установленными правилами об указной цене. Кроме того, жалованные вотчины по этому указу приравниваются к родовым. Купленные вотчины никаким ограничениям и стеснениям не подвергаются. Еще Указ 1573 г. разрешил покупку в вотчины пустопорожние (незаселенные) земли. Не менее интересен и следующий указ от декабря того же 1627 г. о праве родового выкупа. Вместе с предыдущим актом он вошел в состав Уложения 1649 г. К ним же следует присовокупить указ от августа 1646 г., уточнявший выкупные цены на вотчины, установленные Указом 1636 г.
Последнее, положения вотчинного права распространялись и на свободных крестьян-общинников, а равно людей простого звания, служащих по прибору: «Да и казаком своих казачьих вотчинных земель никому не продавать и не здавать» (ст. 50 гл. XVI Соб. ул.).
Что такое вотчина в историческом смысле и современном контексте
Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru. Кому из нас не доводилось слышать фразы типа «Это не моя вотчина» или «Наконец-то Максу вернули его вотчину» и т.д.!
В общем контексте вроде бы все понятно, но многие ли точно знают, что такое вотчина и какое значение она имела для развития феодальных отношений и государства в целом?
Ну что ж, для полноценного раскрытия этой темы нам с вами придется совершить небольшой экскурс в отечественную историю периода примерно от VIII-IX и вплоть до XVIII вв., когда понятия вотчины и поместья были объединены в новом типе землевладения – имении.
«Вотчина» — что это в истории
Чтобы не погружаться в довольно древнюю этимологию этого слова, достаточно обратиться к праславянскому языку, давшему нам два смысловых оттенка слова «отец» («otьсь»): «отчий» (как производное от «отьнь») и «отьчина» (как производное от диалектного «otьkь», которое могло означать и «самец животного», и «опекун, ответчик», и «хозяин, владелец»).
Таким образом, со времен формирования законного права на владение землей вотчина – это «отцовская собственность».
По сути это был передаваемый по наследству комплекс собственности, включающий в себя:
В Западной Европе того периода существовала аналогичная форма землевладения, которая называлась боклендом или аплодом (эти термины нередко использовались и в России как синонимы вотчины).
Крестьяне при этом оставались в своей общинной организации, в роли которой выступали альменды или коммуны (на Руси это были сельские общины).
Вотчина в Древней Руси и после ее распада
Начиная со второй половины VIII века, вотчинное владение землей начало заметно превалировать среди других типов феодальной собственности, и подобное главенствующее положение сохранялось в древнерусском государстве еще почти десять веков.
Одна вотчина могла отличаться от другой по величине и/или экономической структуре, что было обусловлено как ролью владения конкретного вотчинника, так и типом феодальной повинности зависимых крестьян.
Что касается разновидностей вотчинного землевладения, то их до конца XI века было всего три:
Все без исключения вотчинники обладали достаточно обширными правами и привилегиями – они могли вершить суд в пределах своего землевладения, собирать подати и даже внедрять ленную систему в отношениях со своими вассалами.
Обладая правом практически безусловной собственности на унаследованную или благоприобретенную землю, владельцы вотчины могли свободно ею распоряжаться:
После распада Древнерусского государства (так называемый Период раздробленности) вотчинников, обретавших все большее влияние на политическую жизнь отдельных княжеств, начали серьезно ограничивать в правах.
Так, некоторых вотчинников государство обязывало служить именно тому князю, на землях которого находились владения этих собственников.
Другим владельцам земли, особенно если вотчина была родовая (потомственная), запрещалось продавать или менять унаследованную собственность без согласия всех представителей своего рода. Чуть позже земельные собственники были лишены и права вершить суды в своих вотчинах.
Чем поместье отличалось от вотчины
К концу XIV века, когда процесс централизации на Севере и Востоке Руси шел полным ходом, великокняжеская власть заметно окрепла и усилилась. Политические преобразования, введенные Иваном III и продолженные Иваном IV, в первую очередь затронули принципы вотчинного землевладения.
В корне изменился и юридический характер поземельных отношений боярина/князя и его вольнонаемного слуги. Если раньше «вольник» мог в одном уделе быть слугой (работать на князя), а в другом – владеть вотчиной, то сейчас служба на княжеском дворе увязывалась с землевладением.
Эти кардинальные перемены и послужили своеобразным триггером (это как?) для запуска процесса трансформации вотчинных принципов владения землей в систему поместного землевладения.
К чему это привело:
Со временем государственная служба, увязанная с землевладением, стала повинностью, а мысль о том, что землей может владеть лишь тот, кто служит царю, стала неписаным правилом.
Вскоре это правило окончательно восторжествовало и превратилось в основной принцип поместной системы: землевладение – это привилегия служилых лиц.
Вот так и получилось, что в гражданском обществе XVI века практически не осталось землевладельцев-вотчинников, не принадлежавших к служилому классу. И это понятно, поскольку государство стремилось обеспечивать служебную пригодность не столько отдельных лиц, сколько целых служилых родов и фамилий.
Процессы ограничений в вотчинном землевладении шли параллельно с расширением правовых основ, предусмотренных для поместий.
Эти тенденции, когда вотчинные владения постепенно уравнивались с поместными, развивались по нарастающей вплоть до XVIII века, когда и вотчина, и поместье утратили свою правовую базу.
Это произошло в марте 1714 года. На волне своих масштабных реформ Петр I издал еще один важный для Российского государства указ (ныне известный как «Указ о единонаследии»), в силу которого окончательно устранялась разница между поместными и вотчинными землевладениями, объединенными в новый вид земельной собственности, который стал называться имением.
Вотчина в современном контексте
На сегодня исторический смысл слова «вотчина» почти полностью утрачен, хотя сам термин остается в специфике научного употребления.
Что касается обыденной жизни, то обычно под вотчиной мы подразумеваем какую-нибудь территорию, организацию, область или сферу, в которой кто-то ощущает себя знатоком, экспертом, гуру. Или ведет себя по-хозяйски, держится чересчур уверенно.
Удачи вам! До скорых встреч на страницах блога KtoNaNovenkogo.ru
Эта статья относится к рубрикам:
Комментарии и отзывы (2)
Сейчас термин вотчина можно применить к зажравшимся чиновникам, которые годами сидят на своих местах и чувствуют себя настоящими феодалами, отсюда и коррупция проистекает. Все ведь друг друга знают, доверяют, потому и взятки брать не боятся, а вот если бы чиновники не засиживались на одном месте, то и с созданием поместных корпораций жуликов и воров возникли бы непреодолимые сложности.
Вечеслав: да, задолбали уже эти либералы. Как только до власти дорвутся — так и начинают ее использовать по полной. А вот те, кто не смог дорваться — критикуют, ибо завидно, что у кормушки не они стоят. Надо какой-то тест на либерализм придумать, что бы таких в чиновники не пускать.