что такое реплика в уголовном процессе

Всё об уголовных делах

— сразу после прений у каждой из сторон есть право на короткую речь: реплику . Обычно, это некое возражение против произнесенной ранее речи противника.

Реплики в судебном заседании по уголовному делу

Нормативная база о судебных прениях

— 15 УПК состязательность сторон (включая право на реплику)

— п.16 ч.4 47 УПК право участвовать в судебном разбирательстве (включая право на реплику)

— ч.6 292 УПК после прений сторон: можно выступить еще один раз с репликой

Непредоставление и прерывание реплики

Реплика предназначена для защитника

— во-вторых: для защитника реплика важнее, так как это его последняя возможность выступления в судебном заседании (у подсудимого впереди еще последнее слово).

— реплика имеет существенные отличия от выступления в прениях (с которыми ее часто путают).

I. Только для, выступивших в прениях

— из нормы ч.6 292 УПК следует, что право на реплику возникает только у участников прений (а не у всех участников процесса).

II. Время на подготовку не дается

— в отличие от прений, для реплик не предоставляется никакого времени для подготовки. (Кассационное определение Верховного суда от 19.09.2012г. N 11-о12-48сп «реплики произносятся сторонами в судебном заседании в качестве ответа на выступление противоположной стороны и не предполагают специальной к ним подготовки. Учитывая это, судья был вправе отклонить ходатайство осужденного о предоставлении времени для подготовки к реплике»).

То есть реагировать нужно мгновенно, и готовиться к реплике нужно еще в то время, пока противник выступает в прениях.

III. Краткость реплики

Прерывание реплики существенным нарушением не является

— во-первых: из смысла п.36 5 УПК следует, что реплика это «замечание», но не полноценный анализ доказательств (для этого есть прения). То есть реплика не должна играть роль вторых прений.

IV. В апелляции и кассации реплик нет

— право на реплики предусмотрено только для суда первой инстанции: ни в апелляции ни в кассации такого права не имеется.

Реплики в апелляции отсутствуют

Реплики в кассации отсутствуют

— в стадии кассации, стороны также не произносят реплик. Есть только один момент для выражения своего мнения: выступления сторон ( ч.7 401.13 УПК ), и на этом все (нет ни реплик, ни последнего слова). Сразу после выступления сторон суд удаляется в совещательную комнату.

— в Уголовно процессуальном кодексе нет прямого указания о подобном нарушении (в отличие от нарушения права на участие в прениях п.6 ч.2 389.17 УПК и не предоставлении последнего слова п.7 ч.2 389.17 УПК ).

ПРИЗНАКИ нарушения права на реплики

— для того, чтобы факт нарушения права на реплику можно было доказать и использовать в жалобе, требуется чтобы были соблюдены такие условия:

б) должна быть инициатива на выступление с репликой и должен быть прямой отказ суда. Обычно в протоколах судебных заседаний пишется так: «с репликой выступает государственный обвинитель», потом сразу идет строка «других реплик нет». Такой протокол не свидетельствует о нарушении права на реплику, так как защита и не просила права выступить.

— да, такую ситуацию можно доказать с помощью аудиопротокола ( ч.1 259 УПК ), но вряд-ли и в этом случае это будет признано существенным нарушением. Ведь тут нет прямого отказа, защита ведь не просила реплики, и ей не отказывали.

Фразы, встречающиеся в отказах вышестоящих судов:

— «статья ч.6 292 УПК предоставляет право сторонам выступить с репликой после произнесения речей в прениях, при этом из содержания данной статьи следует, что обязанности на суд обязательно опрашивать о наличии реплик законом не возлагается «. (Апелляционное постановление Свердловского областного суда от 15.08.2016 по делу N 22-6802/2016 ).

Источник

Право на реплику

По мнению автора статьи, реализация адвокатом права на реплику при рассмотрении ходатайств призвана помочь суду уяснить суть позиции стороны защиты и предполагаемую несостоятельность позиции оппонента. Такой подход позволит в том числе соблюсти баланс интересов сторон защиты и обвинения.

Особое значение реплики

Право на реплику в суде по уголовному делу может восприниматься как не самый основной и не обязательный способ защиты, вместе с тем в условиях ожесточенного правового спора между сторонами реплика может иметь особое значение.

Как известно, реплика – замечание участника прений сторон относительно сказанного в речах других участников.

Вообще-то реализация конституционных принципов равноправия и состязательности сторон и происходит в наибольшей степени в судебных прениях и в ответных репликах как апофеозе судебного процесса в целом.

Но судебная практика, к сожалению, пошла по тому упрощенному пути, когда государственный обвинитель старается избегать реплики, а определенным образом ориентированный суд в выслушивании реплик вообще не нуждается, потому что часто еще до судебных прений знает, какой судебный акт он будет выносить.

Отсутствие реплики от прокурора является свидетельством слабости процессуальной позиции либо неумения ее аргументировать. Казалось бы, отказ от реплики должен означать поражение государственного обвинения в глазах суда, но этого почему-то не происходит.

Мне даже сложно вспомнить последнее из моих дел, когда государственный обвинитель воспользовался правом на реплику и произнес что-то содержательное. Реплики типа «я поддерживаю ранее мною сказанное» или «я настаиваю на своей позиции» вряд ли могут претендовать на обстоятельность.

Зато с ностальгией воскрешаю в памяти прения, состоявшиеся в конце прошлого века по обычному делу о совершенной краже, когда мне пришлось воспользоваться правом на реплику четыре раза, а прокурору – три, при этом судья с нескрываемым удовольствием наблюдала за столкновением правовых позиций сторон и не мешала этому полезному для правосудия процессу, хотя процессуальный закон на тот момент позволял выступить только с одной репликой.

К сожалению, сегодня такой реально состязательный процесс скорее исключение, нежели правило.

Между тем нежелание прокурора спорить в прениях и доказывать свою правоту может сыграть решающую роль в суде с участием присяжных заседателей, в котором последние могут оценить это как сдачу обвинением его позиций, и значение реплики в таком виде судопроизводства резко возрастает.

Законодательное регулирование

Норма ч. 1 ст. 337 «Реплики сторон и последнее слово подсудимого» УПК РФ гласит: «После окончания прений сторон все их участники имеют право на реплику. Право последней реплики принадлежит защитнику и подсудимому».

Данная норма имеет свою историю.

Так, согласно ст. 748, 749 Устава уголовного судопроизводства Российской империи «По изложении защиты подсудимым или его защитником как прокурор или частный обвинитель, так и гражданский истец могут представить свои возражения, но, во всяком случае, право последнего слова принадлежит подсудимому или его защитнику. После окончательных объяснений защитника председатель суда спрашивает самого подсудимого, не может ли он представить еще что-либо в свое оправдание, и в случае отрицательного ответа объявляет прения сторон прекращенными».

В соответствии со ст. 311 УПК РСФСР 1923 г. «По окончании прений, стороны могут обменяться еще один раз репликами. Право последней речи всегда принадлежит защитнику или подсудимому, если защитника не имеется».

Статьей 296 «Реплики» УПК РСФСР 1960 г. было предусмотрено: «После произнесения речей всеми участниками судебных прений они могут выступить еще по одному разу с репликой по поводу сказанного в речах. Право последней реплики всегда принадлежит защитнику и подсудимому».

Практические особенности

Если право на реплику в судебных прениях не вызывает никаких сомнений, да и никем не оспаривается, то аналогичное право при рассмотрении судом иных ходатайств стороны защиты нуждается в уточнении и законодательном регулировании.

Например, при рассмотрении ходатайств стороны защиты об исключении доказательств, полученных с нарушением закона, о возвращении уголовного дела прокурору, об отводе председательствующего и др. после оглашения ходатайства и возражений государственного обвинителя может возникнуть необходимость в реплике.

Она вызывается желанием опровергнуть приведенные прокурором доводы, внести ясность, не позволить оппоненту ввести в заблуждение суд и постараться донести до него свою позицию.

Иногда в этом появляется экстренная процессуальная потребность.

Но суд не позволяет защите реализовать данное право, сухо заявляя, что реплика возможна только в ходе судебных прений. В этом, как мне представляется, допускается ошибочное толкование действующего процессуального закона.

Чем возразить на это в соответствии с ч. 3 ст. 243 УПК РФ?

Нормой ч. 3 ст. 123 Конституции РФ установлено: «Судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон».

Статьей 15 УПК РФ предусмотрено:

«1. Уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон.

2. Функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо.

3. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав».

Согласно определению Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2011 г. № 1627-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Посохина Дмитрия Вячеславовича на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 66 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» «…конституционный принцип состязательности и равноправия сторон судопроизводства предполагает, прежде всего, строгое разграничение судебной функции разрешения дела и функции обвинения, а также такое построение судопроизводства по уголовным делам, при котором отправление правосудия (разрешение дела), осуществляемое только судом, отделено от правомочий спорящих перед судом сторон обвинения и защиты. Суд же обязан обеспечивать справедливое и беспристрастное разрешение спора, предоставляя сторонам равные возможности для отстаивания своих позиций, и потому не может принимать на себя выполнение их процессуальных полномочий».

Как видно, суд должен обеспечивать справедливое и беспристрастное рассмотрение уголовного дела, предоставляя сторонам равные возможности для отстаивания их позиций.

При отсутствии в УПК РФ нормы, позволяющей выступать с репликой при рассмотрении ходатайств, суд, дабы исполнить свое процессуальное предназначение по реализации принципа состязательности сторон, вправе:

1. Прямо сослаться на ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, имея в виду требования ч. 1 ст. 15 о том, что Конституция РФ имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции РФ.

Тем самым суд утверждает прямое действие конституционной нормы.

2. Применить процессуальную аналогию, которая в данном случае вполне допустима, так как возникает ситуация, не регулируемая уголовно-процессуальным законом. В этом случае необходимо ссылаться на ст. 337 УПК РФ, позволяющую реплику после судебных прений и разрешающую схожую ситуацию.

Препятствий для применения процессуальной аналогии нет, поскольку произнесение реплики не противоречит уголовно-процессуальным нормам, не влечет ограничения прав сторон или возложения на них каких-то дополнительных обременений.

Напротив, реализация права на реплику при рассмотрении ходатайств призвана помочь суду уяснить суть позиции стороны защиты и предполагаемую несостоятельность позиции оппонента.

Такой подход позволит суду не только существенно повысить эффективность решения задач, необходимых для вынесения правосудного, т. е. законного, обоснованного и справедливого, приговора по делу и принятия всех необходимых мер к устранению препятствующих этому обстоятельств, но и соблюсти баланс интересов сторон защиты и обвинения в уголовном судопроизводстве.

С точки зрения волнующих сегодня суд разумных сроков судебного разбирательства реплика на возражения прокурора, как правило, займет несколько минут и проблем для суда не создаст.

Отстаивание права стороны защиты на реплику при рассмотрении судом ходатайств является продолжением борьбы за адвокатские интересы и одновременно развивает состязательные процедуры в уголовном судопроизводстве.

Источник

Статья 292 УПК РФ. Содержание и порядок прений сторон (действующая редакция)

1. Прения сторон состоят из речей обвинителя и защитника. При отсутствии защитника в прениях сторон участвует подсудимый.

2. В прениях сторон могут также участвовать потерпевший и его представитель. Гражданский истец, гражданский ответчик, их представители, подсудимый вправе ходатайствовать об участии в прениях сторон.

4. Участник прений сторон не вправе ссылаться на доказательства, которые не рассматривались в судебном заседании или признаны судом недопустимыми.

5. Суд не вправе ограничивать продолжительность прений сторон. При этом председательствующий вправе останавливать участвующих в прениях лиц, если они касаются обстоятельств, не имеющих отношения к рассматриваемому уголовному делу, а также доказательств, признанных недопустимыми.

6. После произнесения речей всеми участниками прений сторон каждый из них может выступить еще один раз с репликой. Право последней реплики принадлежит подсудимому или его защитнику.

Комментарий к ст. 292 УПК РФ

1. Судебные прения представляют собой этап судебного разбирательства, на котором участвующие в деле стороны в устных выступлениях высказывают свою позицию по делу, основанную на результатах судебного следствия.

2. Подсудимый вправе участвовать в судебных прениях лишь при условии, что он отказался от участия в деле защитника. Если защитник отсутствует по другим причинам (не явился в судебное заседание, внезапно заболел и т.п.), суд должен принять меры по обеспечению подсудимого другим защитником в порядке ст. 50 настоящего Кодекса, при необходимости объявив перерыв в судебном заседании или отложив судебное разбирательство.

3. Потерпевший имеет право выступать в судебных прениях со стороны обвинения (п. 15 ч. 2 ст. 42). В ч. 2 настоящей статьи, в частности, говорится, что гражданский истец, гражданский ответчик, их представители вправе ходатайствовать об участии в прениях сторон. Следует, однако, иметь в виду, что гражданский истец, гражданский ответчик, а также их представители в силу прямого указания закона (п. 15 ч. 4 ст. 44; п. 11 ч. 2 ст. 54) также имеют право выступать в судебных прениях. Поэтому суд не может отказать им в заявленном ходатайстве.

5. Предметом выступлений сторон в судебных прениях могут являться оценка доказательств, исследованных в судебном следствии; юридическая оценка допущенных при производстве по делу процессуальных нарушений и их возможных последствий; характеристика обстоятельств, установленных в судебном разбирательстве; юридическая оценка обстоятельств дела (квалификация преступления, вывод о невиновности подсудимого); характеристика личности подсудимого; соображения по поводу назначения наказания либо возможности освобождения подсудимого от уголовной ответственности и наказания; соображения по вопросам, связанным с гражданским иском; освещение общественного значения данного дела. Не все участники судопроизводства, выступающие в прениях, должны давать в своих речах ответы на все указанные вопросы, это является безусловной обязанностью лишь государственного обвинителя и защитника. Частный обвинитель вправе, но не обязан в судебных прениях излагать суду свое мнение по существу обвинения, о применении уголовного закона и назначении подсудимому наказания (ч. 5 ст. 321).

6. Содержание выступлений участников прений сторон ограничено определенными пределами. Они не вправе ссылаться в подтверждение своей позиции: а) на доказательства, которые не были исследованы на судебном следствии, в том числе научные работы по криминалистике и судебной экспертизе; б) на доказательства, признанные недопустимыми судом; в) на обстоятельства, не имеющие отношения к рассматриваемому делу. В названных случаях председательствующий должен останавливать участника судебных прений, обращая его внимание на недопустимость подобных действий. Представляется, что председательствующий также обязан останавливать участников прений при использовании ими оскорбительных или неприличных выражений, угроз в адрес участников судопроизводства; высказываний, которые можно квалифицировать как преступление или административное правонарушение (например, возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды, неуважение к суду и т.п.).

Источник

КС: Отказ защитнику в реплике после прений не нарушает нормы Конституции

Конституционный Суд отказался принять к рассмотрению жалобу адвоката АП г. Москвы Армена Мартиросяна на несоответствие Конституции положений п. 36 ст. 5, ч. 6 ст. 292 и ч. 1 ст. 337 УПК РФ, которые, по его мнению, по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, позволяют отказать защитнику в праве на выступление в судебном заседании с репликой.

В жалобе указано, что в ходе судебного разбирательства по уголовному делу с участием присяжных заседателей председательствующий судья на этапе прений сторон отказал защитнику Армену Мартиросяну в выступлении с репликой, поскольку тот не участвовал в прениях.

Впоследствии был постановлен обвинительный приговор, оставленный без изменения судом апелляционной инстанции. В передаче надзорной жалобы по делу было отказано. Суды указывали, что непредставление адвокату, который не участвовал в прениях, права выступить с репликой не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона. Аналогичную позицию занял и заместитель председателя Верховного Суда.

В своей жалобе, поданной в интересах подзащитного, Армен Мартиросян сослался на Постановление Конституционного Суда РФ от 17 декабря 2015 г. № 33-П, в котором говорится, что право на получение квалифицированной юридической помощи – в числе других прав и свобод человека и гражданина, признание, соблюдение и защита которых составляют обязанность государства и которые являются непосредственно действующими, определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти и обеспечиваются правосудием, – признается и гарантируется в Российской Федерации в соответствии с Конституцией и согласно общепризнанным принципам и нормам международного права. По мнению заявителя, право пользоваться помощью адвоката (защитника) признается в качестве одного из основных прав человека и международно-правовыми актами, являющимися в силу ч. 4 ст. 15 Конституции составной частью правовой системы России.

В жалобе также указано, что конституционно-правовой смысл норм уголовно-процессуального права, регулирующих участие адвоката (защитника) в оказании правовой помощи обвиняемому (подозреваемому), заключается в том, что такая помощь может (а в ряде случаев должна) осуществляться на всех стадиях уголовного процесса, на каждой из которых она имеет свои формы и особенности. «Так, на стадии прений сторон, в том числе реплик, правовая помощь адвоката (защитника) заключается в донесении до суда (в том числе до коллегии присяжных заседателей), сведений, имеющих значение для разрешения дела, содержащих в себе оценку представленных ранее суду доказательств, а равно (в случае реплик) и оценку доводов стороны обвинения относительно вышеуказанных доказательств», – говорится в жалобе.

Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, КС РФ отметил, что проверка участия Армена Мартиросяна в прениях сторон, обеспечение его доверителю возможности довести до суда свою позицию по делу и иным образом реализовать право на защиту, в том числе на последующих этапах судебного разбирательства по уголовному делу – в рамках последнего слова подсудимого, обсуждение вопросов присяжным заседателям и последствий вердикта, а равно влияние невыступления защитника с репликой на вынесение правосудного решения по делу, требует установления фактических обстоятельств, что входит в компетенцию других судов или иных органов. КС же воздерживается от их установления.

Также Суд пояснил, что на основании подп. 5 п. 2 ст. 2 Закона об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ адвокат участвует в качестве представителя или защитника доверителя в уголовном судопроизводстве и производстве по делам об административных правонарушениях и в этом качестве не преследует личных интересов, а значит, оспариваемые нормы не могут рассматриваться как нарушающие права адвоката в указанном в аспекте.

В своем комментарии решения Конституционного Суда для «АГ» Армен Мартиросян высказался, что доводы, изложенные в определении Суда, незаконны, несправедливы и формально надуманны, поскольку лишение возможности адвоката выступить с репликой является грубым нарушением законных прав подсудимого. «В силу ч. 1 ст. 292 УПК прения сторон состоят из речей обвинителя и защитника. Именно данное положение закона позволяет нам определить круг обязательных участников судебных прений, которым не может быть отказано в праве на участие в них», – отметил он.

Он указал, что право реплики (как части прений) возникает у участников судебных прений. При этом фактическое участие защитника в судебных прениях не имеет правового значения для констатации его права на реплику, что следует из буквального толкования уголовно-процессуального закона, говорящего об «участниках прений», а не об «участвовавших в прениях» лицах. «По смыслу закона реплика не является самостоятельным этапом уголовного процесса, а лишь этапом прений сторон. Отказ же со стороны суда на участие защитника в прениях недопустим», – считает Армен Мартиросян.

«Действительно, я отсутствовал во время судебных прений (в связи с занятостью в другом судебном процессе и по согласованию с подзащитным), однако я активно участвовал в данном судебном процессе на стадии судебного следствия и имел полное право высказаться относительно доводов государственного обвинителя. Однако в реализации этого права мне было незаконно отказано. Таким образом, суд незаконно ограничил право подсудимого на защиту, лишив его защитника прав на реплику, а значит, лишив его прав, предусмотренных п. 9 ч. 1 ст. 53, ст. 248, ч. 6 ст. 292 УПК РФ», – пояснил адвокат.

По его мнению, лишение права на реплику привело к невозможности доведения своей позиции до коллегии присяжных заседателей. Адвокат считает, что это привело к нарушению принципа состязательности сторон и вынесению незаконного вердикта, что в свою очередь привело к нарушению прав, гарантированных ч. 1 ст. 46 и ст. 48 Конституции Российской Федерации.

Стоит отметить, ранее «АГ» сообщала, что Сахалинская адвокатская палата обратилась к судейскому корпусу с просьбой не прерывать выступления защитников во время слушаний. Президент САП Максим Белянин отмечал, что подобные нарушения профессиональных прав адвокатов влекут за собой нарушения прав граждан на судебную защиту и на получение квалифицированной юридической помощи.

Источник

Реплика

После произнесения речей всеми участниками прений сторон каждый из них может выступить еще один раз с реп­ликой. Право последней реплики принадлежит подсудимо­му или его защитнику (статья 292 УПК РФ).

Формальное основание для выступления прокурора с репликой возникает только после произнесения речи за­щитника или самозащитительной речи подсудимого, если тот отказался от защитника и лично принимает участие в судебных прениях. Прокурор может и не возражать на за­щитительные речи.

Реплика представляет собой не продолжение и не повто­рение обвинительной или защитительной речи, а новое, самостоятельное выступление по поводу каких-либо прин­ципиальных положений, касающихся существа рассматри­ваемого дела.

В репликах обвинитель или защитник могут привести дополнительные аргументы, подтверждающие их позицию, а также скорректировать свою точку зрения по тому или иному вопросу, изменить ее.

Прокурор обязан воспользоваться репликой, если обсто­ятельства дела, по его мнению, представлены защитником в искаженном свете, неправильно толкуются нормы права, дается неверная юридическая оценка содеянного.

Приведем пример из реплики прокурора Левченко по делу о столкновении «Владимира» и «Колумбии». Как за­писано в обвинительном акте, в ночь на 27 июня 1894 г. в начале второго часа на Черном море за мысом Тарханкутом по направлению к Одессе при звездном небе, небольшом ветре и легкой зыби произошло столкновение почтово-пас-сажирского парохода Русского общества пароходства и тор­говли «Владимир», следовавшего из Севастополя в Одессу с 167 пассажирами, с шедшим из Николаева в Евпаторию итальянским грузовым пароходом «Колумбия».

Последствием столкновения пароходов было потопле­ние «Владимира» и гибели 70 пассажиров, 2 матросов и 4 человек прислуги. На скамье подсудимых оказались два капитана — отставной капитан второго ранга К. К. Криун и итальянский подданный А. Д. Пеше. Свою вторую речь прокурор начал так:

«Господа судьи! Прослушавши настоящий процесс и все прения сторон, я прихожу к убеждению, что стороны в своем искреннем и благородном стремлении содействовать откры­тию истины разошлись окончательно. Я не стану повторять всех тех доводов для доказательства виновности Криуна и Пеше, которые я представлял в своей первой речи; останов­люсь только на тех фактах и обстоятельствах, которые были переданы защитниками подсудимых неверно, с упущением некоторых обстоятельств и свидетельских показаний, ввиду чего факты эти получили неверное освещение. Начну с за­ключения защитника Пеше де Антониони. Он говорит о не­правильном применении обвинительной властью закона, о том, что против Пеше не может быть применена 1468 ст. Уло­жения о наказаниях, и вообще, его деяние не предусмотрено никакой специальной статьей в нашем уголовном кодексе. Но дело в том, что взгляд защитника Пеше неправилен, что его деяния вполне подходят под ту статью, которую мы выставили в обвинительном акте. Переходя к фактическим обстоятельствам, я должен заметить, что доводы де Антониони в этом отношении весьма слабы».

На основании свидетельских показаний, данных экспер­тизы Левченко снимает целый ряд обвинений со стороны защиты:

«Далее, предварительному следствию посылают укор, по­чему не допрошен Зданкевич. Поверенному следовало бы раньше, чем посылать упрек, навести справку, и он узнал бы. что Зданкевич разыскивался по всей России, что на его имя была разослана сотня повесток, но он не был найден. Защит­ник Криуна укоряет нас в том, что мы привлекли Криуна в качестве обвиняемого под самый конец предварительного следствия, а защитник Пеше говорит о том, что его клиент привлечен слишком рано».

Свою реплику прокурор закончил такими словами:

«И если говорят, что спасенные с «Владимира» обязаны свой жизнью Криуну и молятся на него, то я спрашиваю: «А кому обязаны свой смертью те несчастные пассажиры «Вла­димира», которые очутились на дне морском. »

Причиной реплики нередко служит заведомо тенденци­озное освещение защитой обвинительных доказательств, попытка любыми средствами выгородить обвиняемых, оп­равдать их действия.

Основанием для выступления прокурора с репликой бывают неэтичные выпады в адрес обвинения, необосно­ванные нападки со стороны защиты, необъективные харак­теристики подзащитных, искажающие картину преступле­ния.

Таким образом, реплика прокурора— это его ответ на выступление защитника. Если в судебном заседании при­нимали участие несколько защитников, то прокурор ис­пользует свое право на реплику по отношению к тем защи­тительным речам, в которых есть для этого фактические основания.

По мнению практиков и теоретиков судебного красноре­чия, реплика тоже должна обладать определенной компози­ционной стройностью, логической последовательностью составляющих ее структурных элементов. При подготовке и произнесении реплики прокурору рекомендуется:

— выделить те части и положения из речи защитника, которые и являются основанием для реплики;

— после повторения тезиса защитника изложить также доводы, которые были представлены в его речи для обоснования защищаемого им положения. Желательно, чтобы доводы были переданы как можно точнее, чтобы не давать повода для упреков в искажении речи защитника;

— критически проанализировать приводимые положе­ния и доводы из речи защитника, показать суду ошибочность, неправомерность, неэтичность позиции противной стороны, проявляя при этом сдержан­ность, корректность и тактичность;

— привести свои убедительные доказательства, опровергающие позицию защитника;

— высказать суду, если это необходимо, предложения о той мере ответственности, которую следует возложить на защитника за действия, не отвечающие предъяв­ляемым к защите требованиям.

После выступления с репликой прокурора право на реп­лику получает защитник. Реплика адвоката— это ответ не на обвинительную речь (защитник уже имел возможность ответить прокурору в своей основной речи), а на реплику прокурора, на его замечания и доводы, прозвучавшие во второй речи.

При участии в судебном заседании нескольких защитни­ков, представляющих интересы разных подсудимых, каж­дый защитник имеет право на реплику и использует это право, если прокурор подверг критике его защитительную речь. Если реплика прокурора была направлена против речи одного из защитников, то с ответной репликой может выступать только этот защитник. Остальные защитники могут выступить с заявлением об отказе от реплики.

При выступлении с репликой защитнику следует огра­ничиться рассмотрением только тех вопросов, которые были затронуты в реплике прокурора, ответить на его кри­тику, подтвердить защищаемую позицию.

Приведем пример. В 1997 г. в Суде присяжных област­ного суда слушалось дело по обвинению Александра Антошкина в применении насилия в отношении представи­теля власти. Вина Антошкина в ходе следствия сомнений не вызывала. Милиция провела служебное расследование по факту получения телесных повреждений старшим лей­тенантом милиции Н. Г. Рудым и пришла к выводу, что действия сотрудников ОМОНа майора милиции И. Д. Толстова и старшего лейтенанта Н. Г. Рудого правомерны, трав­му Рудого считать полученной при исполнении служебных обязанностей.

Гособвинитель: «Задержание было законным, и по этому вопросу не должно возникать сомнений. Рудой является со­трудником милиции, и он должен пресекать любые правона­рушения, что и сделал. Определить, какое правонарушение совершено, не каждый юрист сможет сделать моментально.

Прямого умысла у Антошкина не было. А как узнать, ка­кой умысел был?

Антошкин может говорить все и не нести никакой ответ­ственности, а свидетели несут ответственность.

У подсудимого есть заинтересованность, а у свидетелей нет. Высказывание адвоката о том, что Антошкин был непра­вомерно доставлен на базу ОМОНа, голословно».

Защитник: «Работник милиции был просто гражданином в конкретном случае, если бы преступление было совершено против личности, а Антошкин не обвинялся бы по ст. 318 УК РФ. Но моему подзащитному предъявлено другое обвинение.

Доставка на базу ОМОНа незаконна»

Как видно из протокола судебного заседания, защитник в своей реплике остановился лишь на спорных вопросах, выдвинутых прокурором.

Специалисты дают следующие советы защитнику по построению реплики:

В начале реплики целесообразно объяснить причины, побудившие к ее произнесению.

Затем необходимо возвратиться к тому положению своей речи, по поводу которого прокурор выступил с репликой. В случае неверного понимания прокурором отдель­ных положений речи следует их пояснить.

3. Выделив спорное положение, необходимо повторить те аргументы, которые были уже приведены в речи. Если убедительность их поколеблена доводами прокурора, то следует привести новые аргументы в подтверждение своей точки зрения.

В заключительной части реплики нужно еще раз крат­ко изложить свою позицию по спорному вопросу. Следует принести свои извинения, если в реплике прокурора было обращено внимание на неэтичные высказывания со стороны защиты.

В заключение подчеркнем, что стандартных реплик не существует. Их содержание и структура полностью определяются теми вопросами, которые были рассмотрены в за­щитительной речи или в реплике прокурора.

Источник