что такое пустыня в христианстве

Таинство пустыни

Читая житие преподобной Марии Египетской

Житие преподобной Марии Египетской – одно из аскетических сокровищ Православной Церкви, помогающее понять замысел Божий о спасении. Как и все вневременное, житие египетской пустынницы в подлинном смысле современно: всякая живая душа опознает в опыте Марии свой опыт, житием преподобной обличается и житием преподобной врачуется.

Пустыня – место доверия, а не уверенности. Здесь нет гарантий. Сколько израильтян, последовавших за Моисеем, увидели земной рай?

Вера – это неуют, боль, свет и радость. Верить – означает ходить по воде.

Почему Господь таким неожиданным образом призвал Марию к покаянию? Означает ли это, что на земле есть особые избранники неба, которым уготованы пути спасения и освящения, и если ты не принадлежишь к их числу, то и не стоит бежать из рабства?

Самое простое оправдание грешника: «Я не был избран для спасения»

Допуская, что Творец изначально разделил Своих детей (не просто творения, но детей) на любимых и нелюбимых, человек превращает себя в марионетку, а Евангелием обещанный Страшный суд отменяется. Самое простое оправдание грешника – «я не был избран для спасения, Ты не дал мне возможности подняться с колен, как же теперь я смогу беседовать с ангелами?»

Фатализм утверждает: Господь дал Марии силы, поэтому блудница превратилась в ангела. Вначале благодать. Затем труды. Мы думаем иначе. На земле время движется от прошлого к будущему, но на небе нет ни прошлого, ни будущего. Поэтому Господь дает особую благодать тому, о ком Он по Своему предвидению знает как о труженике духа. Вначале труды, затем благодать. Парадокс обратного времени.

Так прозорливый учитель музыки, знающий о том, как будут использовать его уроки ученики, уделял бы больше внимания тому, кто по-настоящему посвятил себя любимому делу и в будущем не откажется от «служения музам».

Вначале (если так можно говорить) Господь видел Марию, которая 17 лет ангелотворилась в пустыне, и только потом блудницу.

Вначале Господь видел мученичество Марии в пустыне, ее абсолютную преданность открывшейся Истине. И только поэтому ей дана такая благодать.

Если человек готов, как Мария, изнывать от жары, умирать от холода, морить тело голодом, сражаться в полном окружении со своими страстями, Господь откроет ему Свою любовь, силу и славу.

Слово «грех» в переводе с греческого означает «попадание мимо цели», «промах». Человек грешный – это существо, направляющее Богом дарованные силы души не по назначению. Так рассудительность, не попавшая в цель, становится осуждением, чувство собственного достоинства – гордыней, эмоциональность – гневом.

Преподобная Мария получила от Господа дар пламенной, неутолимой любви и вместо того, чтобы отдать сердце Своему Творцу и Его творениям, направила всю силу Божественного эроса на себя. Но талант, обращенный исключительно на свое Я, не просто обедняет человека – он лишает ума.

«Весь вне себя быв», – говорит церковное песнопение еще об одном одаренном эгоисте – блудном сыне.

Когда Мария находит себя в Иерусалиме, любовь возвращается в естественное русло. Ради любви ко Господу пустынница, нечеловечески грешившая, принимает подвиг нечеловеческой аскезы и целых 17 лет борется с холодом и зноем, голодом и демоническими помыслами.

Житие подчеркивает: покаяние есть событие онтологии, а не этики. Кающийся искуплен, теперь он нуждается в исцелении природы и освящении.

Как часто новообращенный сектант доволен тем, что бросил блудить или пить. Для православного это только начало, первая ступень. Далее благодать позволяет увидеть собственное несовершенство. Человек вступает в смертный бой с самим собой, обнаруживая все новые и новые страсти.

Так, в полутемной комнате все кажется чистым, но появление света меняет картину: теперь хозяйка замечает каждую пылинку. Если бы сектанты знали Бога и имели подлинный опыт благодати, то никогда не останавливались бы на пути покаяния.

Еще одна аналогия: собственное несовершенство отчетливо видно при приближении к центру. Первый музыкант Донецка занимает третье место в Киеве, пятое в Москве и седьмое в Париже. Почему женщина, имеющая столь многочисленные свидетельства своего прощения Богом (она ходит по воде, наделена даром прозорливости и т.д.), искренне считает себя последней грешницей? Потому что она приблизилась к Центру, озарилась неизреченным светом.

Преподобная уходит из мира и там, в пустыне, вдали от шумных городов и уединенных монастырей, впервые обретает связь с другими людьми. «Что происходит с империей?» – спрашивает пустынница у аввы Зосимы. Еще 17 лет назад ее не интересовало ничего, кроме своего тела. Теперь Мария знает, что есть другие.

Покаяние есть событие онтологии, а не этики. Поэтому в таинстве прощения греха преображается не только душа, но и тело.

«Вот воспоминания одной монахини, духовной дочери отца Амвросия, как однажды она исповедовалась в келье старца: “В келье его горели лампадки и маленькая восковая свечка на столике. Читать мне по записке было темно и некогда. Я сказала, что припомнила, и то спеша, а затем прибавила: ‘Батюшка, что сказать вам еще? В чем каяться? Забыла’. Старец упрекнул меня в этом. Но вдруг он встал с постели, на которой лежал. Сделав два шага, он очутился на середине своей кельи. Я невольно на коленях повернулась за ним. Старец выпрямился во весь свой рост, поднял голову и воздел руки кверху, как бы в молитвенном положении. Мне представилось в это время, что стопы его отделились от пола. Я смотрела на освещенную его голову и лицо. Помню, что потолка в келье как будто не было, он разошелся, а голова старца как бы ушла вверх. Это мне ясно представилось. Через минуту батюшка наклонился надо мной, изумленной виденным, и, перекрестив меня, сказал следующие слова: ‘Помни, вот до чего может довести покаяние. Ступай’. Я вышла от него, шатаясь, и всю ночь проплакала о своем неразумии и нерадении. Утром нам подали лошадей, и мы уехали. При жизни старца я никому не могла рассказать этого. Он мне раз и навсегда запретил говорить о подобных случаях, сказав с угрозой: ‘А то лишишься моей помощи и благодати’”» (из Жития преподобного Амвросия Оптинского).

Кающаяся грешница не только обретает дар прозорливости, но и ходит по воде.

Верить – означает ходить по воде.

Источник

ПУСТЫНЯ (WILDERNESS)

Слово пустыня используется для перевода нескольких еврейских (и греческих) слов, например, midbar, «место для выгона скота», что означает степь, высохшую от летнего солнца, в основном со скалистыми или песчаными почвами и минимальным количеством осадков, где селятся только кочевники; jeschimon, что означает, прежде всего, необитаемые земли по обе стороны от Иордана к северу от Мертвого моря; и аkаbah которое, при использовании с артиклем, указывает на земли по обе стороны от Иордана далее, по направлению к заливу Акаба, но может также обозначать просто высохший клочок земли. Таким образом, пустыня в Библии обозначает горные и равнинные регионы, которые после выпадения дождя могут быть использованы как пастбища.

Хотя часто считают, что «пустыня» как географический район, биологическое явление и образ имеет в Библии чисто отрицательное значение, значения образа пустыни в буквальном смысле колеблются от сравнительно нейтрального – в случаях употребления в качестве топографического указания на маршруты путешествий, места расположения городов и сражений, до явно негативного – при упоминании пустыни как места опасностей и смерти, бунта, наказания и искушений, а также места обитания злых духов, но этот образ может нести и позитивный оттенок – при воспоминаниях о наставлении и помощи Бога израильтянам в пустыне, Его чудесах, откровении Его воли и заповедей. Для некоторых библейских героев пустыня становится убежищем, другие же попадают туда против воли. Переносное использование образа имеет как положительное, так и отрицательное значение: сравнения и метафоры используются для указания на изменение судьбы в обоих направлениях.

Опасность и смерть. Отрицательное значение образа отчасти связано с тяжелыми условиями жизни в пустыне. На пути из Египта в Ханаан народ Израиля странствовал по «пустыне великой и страшной, где змеи, василиски, скорпионы и места сухие, на которых нет воды» ( Втор. 8:15 ) – месту, полному опасностей, которое сильно отличалось от Египта, где, казалось, люди наслаждались сравнительным благополучием: «Мы сидели у котлов с мясом. ели хлеб досыта» ( Исх. 16:3 ). Но и в других случаях пустыня воплощает погибель и смерть: из пустыни дует сильный ветер, который разрушил дом детей Иова ( Иов 1:19 ).

Бунт и наказание. В ряде случаев лишения побуждали израильтян взбунтоваться против Бога и назначенных Им вождей. Они с иронией говорили, что поменяли одно зло на другое: «Разве нет гробов в Египте, что ты привел нас умирать в пустыне?» ( Исх. 14:11 ). Пустыня, таким образом, становится местом политического бунта, часто описываемого как «ропот» ( Исх. 16:2 ), но предполагающего активное восстание против Божьих заповедей ( Чис. 27:14 ), которое вызывало Его гнев. Об этом вспоминают пророки (напр., Иез. 20:13, 21 ). В качестве наказания за эту неверность Бог объявляет, что израильтяне будут блуждать по пустыне сорок лет – «доколе не погибнут все тела ваши в пустыне» (см. Чис. 14:32–33 ; Втор. 9:28 ). Блуждания в пустыне становятся одной из центральных тем иудейской истории; далее о ней упоминается в Книге Иова ( Иов 12:24 ), в Псалтири ( Пс. 105:26 ) и пророках ( Иез. 20 ).

Зло и искушение. То, что пустыня считалась также местом, где в изобилии встречаются злые духи, очевидно из обряда с козлом отпущения, на которого перекладывались все грехи народа и который нес «на себе все беззакония их в землю непроходимую» ( Лев. 16:22 ). Там обитают сатиры ( Ис. 13:21 <«косматые»>; 34:14 <«ночное приведение»>). В других случаях пустыня упоминается как земля блуда (см. Иер. 3:2 ). Зло, пребывающее в пустыне, искушает народ, и Сам Бог смиряет людей там, «чтобы испытать тебя и узнать, что в сердце твоем, будешь ли хранить заповеди Его, или нет», но всегда с намерением «сделать тебе добро» ( Втор. 8:2, 16 ). День искушения в пустыне ( Пс. 94:8–9 ) и его последствия служат предупреждением для следующих поколений.

Святилище и Божье наставление. Разные районы пустыни служили людям убежищами: бегство израильтян из Египта в пустыню – самый известный пример. Бросив Иосифа в яму в пустыне, Рувим спасает ему жизнь ( Быт. 37:22 ). Давид бежит в крепость в пустыне, спасаясь от Саула ( 1Цар. 23:14; 26:2–3 ), потом он делает эту историю темой псалма ( Пс. 54:8 ). Иеремия хочет покинуть свой грешный народ, удалившись в «пристанище путников», в пустыню ( Иер. 9:2 ), и призывает людей спасаться и стать подобными пустынным деревцам ( Иер. 48:6 ).

Когда Илия бежит от Иезавели ( 3Цар. 19:4 ), пустыня становится не просто убежищем: Бог спасает пророка от голода и отчаяния. Ранее, во времена исхода, тяжелые условия жизни в пустыне привели к многим чудесам, превратившим блуждания израильтян в проявление Божьей славы, помощи и наставлений ( Чис. 14:22 ). Там им была послана манна – «на поверхности пустыни нечто мелкое, круповидное» ( Исх. 16:14 ), а также вода и перепела. Опыт спасения в «степи печальной и дикой» ( Втор. 32:10 ) неоднократно повторяется в Ветхом Завете – от речи Моисея («Господь, Бог твой, благословил тебя во всяком деле рук твоих, покровительствовал тебе во время путешествия твоего по великой пустыне сей; вот, сорок лет Господь, Бог твой, с тобою; ты ни в чем не терпел недостатка», Втор. 2:7 ) до псалмов Давида ( Пс. 67:8 ) и сравнения у Исаии, сказавшего, что Бог поведет Израиль, как коня по пустыне. Праздник кущей (до сих пор отмечаемый иудеями как суккот) – это напоминание о блужданиях народа по пустыне ( Лев. 23:34–36 ).

Новозаветное использование. В Новом Завете образ пустыни имеет все те же значения, что и в Ветхом. Память израильтян о событиях в пустыне проявляется в обращении Иисуса к фарисеям ( Ин. 6:31–32, 49 ), речи Стефана перед синедрионом ( Деян. 7 ), предупреждении Павла, обращенном к коринфянам, чтобы они не стали идолопоклонниками ( 1Кор. 10:31 ), и Послании к евреям ( Евр. 3:8–11 ).

Ветхозаветное представление о пустыне как о месте, пропитанном злом, также отражено в Новом Завете: одержимого бес гонит в пустыню ( Лк. 11:24 ); Иисус постится в пустыне, с дикими зверями, и подвергается там искушениям дьявола ( Мф. 4:1–11 ). Но ведет Его туда Дух, и ангелы служат Ему. Павел сталкивается с опасностью в пустыне ( 2Кор. 11:26 ). Иоанн попадает в пустыню, где видит женщину на багряном звере, «преисполненном именами богохульными» ( Отк. 17:3 ). Но пустыня – это также святилище женщины Апокалипсиса, которая бежит туда, спасаясь от дракона ( Отк. 12:6, 14 ). Зло можно преодолеть молитвой и силой Бога: Иисус удаляется в пустыню, чтобы помолиться ( Мк. 1:35 ; Лк. 5:16 ), и совершает некоторые из Своих чудес в пустыне, например, кормит толпу ( Мф. 14:21; 15:32–39 ).

В Новом Завете пустыня – это также место откровения и провозглашения Благой Вести. Как предсказывал Исаия ( Ис. 40:3 ), Иоанн Креститель живет в пустыне ( Лк. 1:80 ); здесь к нему приходит слово Божье ( Лк. 3:2 ), здесь он проповедует и крестит ( Мк. 1:3–5 ). Филипп проповедует ефиоплянину в пустыне между Иерусалимом и Газой ( Деян. 8 ).

Переносное значение. В библейских писаниях и псалмах образ пустыни используется в качестве метафоры, сравнения и метонимии. Засушливость пустыни, в которой скрывается Давид, побуждает его сравнить с ней свою жажду Бога: «Тебя жаждет душа моя, по Тебе томится плоть моя в земле пустой, иссохшей и безводной» ( Пс. 62:2 ).

Наиболее ярко выражено в Библии противопоставление пустыни плодородным почвам, а могущество Бога часто описывается как способность превратить одно в другое. Так, в псалме чудесные деяния Бога описываются как подобное изменение ситуации:

Он превращает реки в пустыню и источники вод – в сушу,

землю плодородную – в солончатую, за нечестие живущих на ней.

Он превращает пустыню в озеро, и землю иссохшую – в источники вод;

и поселяет там алчущих, и они строят город для обитания ( Пс.106:33–36 ; Ис. 50:2 ).

Многие эсхатологические объявления у пророков содержат этот образ. Например, Исаия говорит об излиянии Духа в пустыню, в результате чего она превратится в цветущее поле ( Ис. 32:15 ), и даже пустыня Сиона станет подобна Едему (см. САД). Напротив, Божий суд описывается как опустошение плодородных мест ( Иер. 4:26 ), и Его гнев уподобляется «ветру пустынному» ( Иер. 13:24 ). Конечно, для людей, живущих в пустыне или рядом с ней, эти образы имели ярко выраженное метонимическое значение; они воспринимали засуху и погибель, а также дождь и хороший урожай как Божьи деяния.

Но образное использование понятия пустыни выходит за рамки метонимии: пустыня сравнивается с Израилем ( Ос. 2:3 ) или – иронически – даже с Богом, Который спрашивает: «Был ли Я пустынею для Израиля?» ( Иер. 2:31 ). В Новом Завете это происходит в контексте прототипических ссылок – когда Иисус сравнивает Себя ( Ин. 3:14 ) с медным змеем, поднятым Моисеем в пустыне ради спасения народа от укусов змей, посланных Богом для наказания народа за грехи ( Чис. 21 ).

В притчах Иисуса много упоминаний о пустыне, обычно как о месте зла и опасности, потерянности и духовного упадка. Пустыня – место действия различных историй – о грабеже, жертву которого спасает добрый самарянин ( Лк. 10:25–37 ), и о поиске заблудшей овцы ( Лк. 15:4 ); пустыня окружает плодородные почвы в притче о сеятеле ( Мф. 13:1–8 ).

Американские пуритане, представляющие себя новым народом Израиля, стали считать пустоши Новой Англии, среди которых они жили – несмотря на очевидные отличия, – соответствием библейской пустыни, то есть царством дьявола и его бесов. Просвещение привело к положительному отношению к пустыне и ее обитателям, но прославления «девственной земли» и «благородной дикой природы» обычно не включали в себя теофаний или воспоминаний о Божьих наставлениях. Материализм западной цивилизации последнего времени привел к замене этого идеалистического представления положительным образом иного рода: пустынные районы стали рассматриваться как потенциальные залежи природных ресурсов, опять же без духовных оттенков, присутствующих в Ветхом и Новом Завете. Даже противостоящее такому отношению современное экологическое движение в основном ценит пустыню не как место теофании, но как заповедник дикой природы, который стоит сохранить для будущих поколений. В современной культуре нет места для библейских образов пустыни.

В итоге, пустыня – двойственный образ Библии. Это место лишений, опасности, нападений и наказаний, но также и место, где Бог избавляет Свой народ, заботится о нем и являет Себя.

См. также: ЗАПУСТЕНИЕ, ЗЕМЛЯ, ЗЕМЛЯ, ГДЕ ТЕЧЕТ МОЛОКО И МЕД, ИОРДАН, ИСХОД, ВТОРОЙ ИСХОД, ОБЕТОВАННАЯ ЗЕМЛЯ, СИНАЙ.

R. Nash, Wilderness and the American Mind (3d ed.; New Haven, CT: Yale University Press, 1982);

M. D. Howe, The Garden and the Wilderness: Religion and Government in American Constitutional History (Chicago: Chicago University Press, 1965).

О. Bocher, «Wilderness etc.», NIDNTT 3:1004–15;

ПУТЕВОДИТЕЛЬ. См. ВОЖДЬ.

Поделиться ссылкой на выделенное

Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»

Источник

Пустынь, пустыня

Пу́стынь – в широ­ком смысле пустын­ное, труд­но­до­ступ­ное, неза­се­лен­ное место, сино­ним поня­тия «пустошь». В пра­во­слав­ной тра­ди­ции келья, скит или целый мона­стырь рас­по­ла­га­ю­щийся в пустын­ной, неза­се­лен­ной обла­сти и/или зна­чи­тельно уда­лен­ный от основ­ного мона­стыр­ского посе­ле­ния. В пра­во­слав­ной тра­ди­ции насель­ник пустыни назы­ва­ется «пустын­ни­ком».

Исто­рия явле­ния

Пример пустын­но­жи­тель­ства для пра­во­слав­ных монахов/аскетов подает Сам Гос­подь Иисус Хри­стос, когда перед своей про­по­ве­дью и сразу после Кре­ще­ния уда­ля­ется в пустыню, где испы­ты­вает иску­ше­ния со сто­роны дья­вола. Данный эпизод опи­сы­ва­ется у еван­ге­ли­стов-синоп­ти­ков ( Мф.4:1-11 ; Мк.1:12-13 ; Лк.4:1-13 ), в Еван­ге­лие от Иоанна мы не нахо­дим упо­ми­на­ния об этом собы­тии.

Сама же тра­ди­ция созда­ния мона­ше­ских посе­ле­ний в труд­но­до­ступ­ных и пустын­ных местах вос­хо­дит к первым мона­ше­ским общи­нам Фива­ид­ской и Нит­рий­ской пустынь в Египте в III–IV веках (уже в древ­но­сти отно­си­тельно этих мест поня­тие «пустыня» исполь­зо­ва­лось в каче­стве обо­зна­че­ния их незна­чи­тель­ной засе­лён­но­сти, а не только их при­род­ного состо­я­ния).

В даль­ней­шем поня­тия «пустыни» при­об­ре­тает исклю­чи­тельно это зна­че­ние – неза­се­лен­ная или мало­на­се­лен­ная область, как пра­вило, труд­но­до­ступ­ная гео­гра­фи­че­ски и обла­да­ю­щая суро­выми при­род­ными усло­ви­ями. Тем не менее поня­тие «пустыни» сино­ни­мично ассо­ци­и­ро­вано и поня­тию «скит». При этом поня­тие «скит» (греч. σκήτη от копт. ⲓϩⲏⲧ) обо­зна­чает тип кон­крет­ного мона­ше­ского посе­ле­ния, в то время как «пустыня» это харак­те­ри­стика места, в кото­ром мона­ше­ское посе­ле­ние рас­по­ла­га­ется.

Пустынь в тра­ди­ции Помест­ных Церк­вей

На данный момент поня­тие «пустынь» в Рус­ской Пра­во­слав­ной Церкви исполь­зу­ется как имя соб­ствен­ное кон­крет­ных мона­сты­рей (Оптина пустынь, Глин­ская пустынь, Корен­ная пустынь и пр.).

В Серб­ской Пра­во­слав­ной Церкви поня­тие «испо­сница» сино­ни­мично рус­скому поня­тию пустынь.

В гре­че­ской тра­ди­ции поня­тие «метох» (мето­хий, греч. μετόχιον или μετόχι) анто­ни­мично поня­тию «скит» и, как след­ствие, рус­скому поня­тию пустынь. Метох, наобо­рот, нередко являлся мона­ше­ским посе­ле­нием в городе или в пре­де­лах сель­ского посе­ле­ния, испол­няв­шим кон­крет­ные хозяй­ствен­ные цели (вообще этим словом может обо­зна­чаться неболь­шой мона­стырь, при­пи­сан­ный к дру­гому).

Пустынь, то есть мало­на­се­лен­ное и неза­се­лен­ное, труд­но­до­ступ­ное гео­гра­фи­че­ски место всегда явля­лось местом для хри­сти­ан­ского аске­ти­че­ского подвига.

Пустынь в оте­че­ствен­ной куль­туре

В оте­че­ствен­ной куль­туре поня­тие «пустыни» при­об­рело кон­но­та­ции не свой­ствен­ные изна­чаль­ному зна­че­нию. В част­но­сти, пустыня как место сугу­бого обще­ния с Богом в рус­ской тра­ди­ции — это дикий лес, остров на озере или море, болото. Это бога­тое ресур­сами про­стран­ство, кото­рые полезны для жизни отшель­ника, но не засе­лено и тем самым при­годно для тихой уеди­нен­ной молитвы Богу. Другим харак­тер­ным для рус­ской пра­во­слав­ной куль­туры вос­при­я­тием пустыни явля­ется вос­при­я­тие ее как дев­ствен­ного места, места при­бли­жен­ного по своим пара­мет­рам Эдем­скому саду. В этом кон­тек­сте наи­бо­лее харак­тер­ным явля­ется сюжет еди­не­ния отшель­ника с дикими зве­рями, кото­рые при­хо­дят к нему за кормом или помо­гают обжи­вать пустыню.

Почему неко­то­рые бого­мольцы пред­по­чи­тали городу пустыню?

Тра­ди­ция уда­ляться для обще­ния с Богом в пустыню имеет давнее про­ис­хож­де­ние. Так, Бог при­звал Авра­ама уда­литься из земли отца и перейти в землю, на кото­рой он до конца своих земных дней оста­вался при­шель­цем и стран­ни­ком ( Быт.12:1 ) (см.: Земля обе­то­ван­ная). Правда, он имел семью и рабов, но при этом его жизнь рази­тельно отли­ча­лась от жизни прочих обес­пе­чен­ных людей, он не строил двор­цов, не купался в рос­коши, не услаж­дался негой.

Моисей встре­тился с Богом и принял от Него пору­че­ние воз­гла­вить еврей­ский народ не тогда, когда жил при дворе фара­она, а тогда, когда сми­ренно пас в пустыне овец ( Исх.3:2 ). При полу­че­нии скри­жа­лей он тоже уеди­нялся, на горе, как и тре­бо­ва­лось по усло­виям Божьего Про­мысла ( Исх.24:12 ).

Духов­ная кре­пость и вера еврей­ского народа опять же фор­ми­ро­ва­лась в пустыне. Давид, прежде чем сде­латься вла­сте­ли­ном, скры­ва­ясь от Саула, долгое время ски­тался по без­люд­ным местам. Будучи лишен мно­же­ства мир­ских удо­воль­ствий, он нахо­дил уте­ше­ние в Боге. И Бог хранил своего избран­ника, а впо­след­ствии возвёл его на цар­ский пре­стол.

В даль­ней­шем многие Божьи про­роки осу­ществ­ляли в пустын­ных местах молит­вен­ные подвиги, напри­мер, Илия. Пред­теча Гос­по­день, Иоанн Кре­сти­тель, выбрал пустыню местом своего посто­ян­ного житель­ства ( Лк.1:80 ). Гос­подь постился в пустыне сорок дней ( Мф.4:1-2 ).

Во вре­мена Нового Завета пустын­ное уеди­не­ние, отшель­ни­че­ство спо­соб­ство­вало хри­сти­ан­ским святым отстра­няться не столько от сограж­дан, людей (ведь бывало, что и в пусты­нях орга­ни­зо­вы­ва­лись обще­жи­тель­ные мона­стыри), сколько от при­вя­зан­но­сти к миру, мир­ских соблаз­нов и забот, гре­хов­ных радо­стей мира. Там, под паля­щим солн­цем, в тиши песков и холмов (а на Руси, нередко, в непро­хо­ди­мых чащах, топях болот, под мороз­ными вет­рами, на засне­жен­ных полях) фор­ми­ро­ва­лись харак­теры, крепла вера, очи­ща­лись и напол­ня­лись бла­го­да­тью сердца.

Всем ли полезно уеди­не­ние?

Как известно, уеди­не­ние уеди­не­нию — рознь. Под­ви­заться в отшель­ни­че­стве и жить в оди­но­че­стве — не одно и то же. Тогда как в оди­но­че­стве может жить и обы­ва­тель-холо­стяк, подвиги аске­ти­че­ского уеди­не­ния под­ни­мает не каждый.

Исто­рия Церкви вклю­чает в себя мно­же­ство слу­чаев, когда тот или иной ново­на­чаль­ный монах само­чинно и даже пом­пезно брал на себя бремя уеди­нен­ного подвига и увы, не справ­лялся. Одни из них воз­вра­ща­лись в обще­жи­тель­ные мона­стыри, горько рас­ка­и­ва­лись, ста­ра­лись ути­шить, иско­ре­нить чрез­мер­ное, гор­де­ли­вое рвение, другие, не выдер­жи­вая труд­но­стей отшель­ни­че­ского подвига, вовсе сво­ра­чи­вали с избран­ного было мона­ше­ского пути.

С другой сто­роны, исто­рии Церкви известно немало при­ме­ров спа­се­ния пра­вед­ни­ков в миру. Кому-то, может быть, умест­нее стать мис­си­о­не­ром, кому-то — просто хоро­шим семья­ни­ном, кому-то — учи­те­лем, кому-то врачом и т. д.

Источник

Таинство пустыни. Несколько слов о преподобной Марии Египетской

Приблизительное время чтения: 3 мин.

В пятое воскресение Великого Поста мы вспоминаем одну из самых чтимых православных святых — Марию Египетскую. Ее жизнь удивительна тем, что эта раскаявшаяся грешница лишь однажды побывала в храме. Все же остальное время провела вдали от людей, в пустыне.

Самое удивительное в жизни святых подвижников, пустынников и затворников то, что на самом деле мы ничего о них не знаем: несколько подробностей из жития, скупые, часто необъективные свидетельства современников, дошедшие до нас — и все. Их сердце, душу, мысли и подвиги знает только Христос. А мы уже через Него и Его Церковь имеем свидетельство о святости, не нуждающееся в других подробностях.

Человеку с чутким сердцем это таинство доступно не только в Иудейской пустыне, Сахаре или Каракумах. Живущим в миру, нужно стараться искать уединения время от времени, хотя бы для того, чтобы не сойти с ума от круговорота страстей этого мира. Об этом говорит нам Евангелие: «Ты же, когда молишься, войди в клеть (комнату) твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф. 6,6).

В суете городов, среди бурных событий нашей жизни, важных и неважных, добрых и недобрых, праведных и греховных мы бываем очень поверхностны – часто даже в важных делах не доходим до глубины самоотдачи, выплескиваемся эмоциями на близких и на посторонних людей, на себя глядим только в зеркало во время утренних и вечерних гигиенических процедур. Но Богу очень важно, чтобы мы хотя бы иногда остановились и заглянули внутрь самих себя, посмотрели бы на свое сердце духовным взглядом, дали бы Христу заглянуть в нашу неглубокую глубину, осветить ее холодные пространства Своим светом.

Пустыня дает духовно трезвому человеку ясное осознание божественного присутствия в мире, без видений и привидений. Осознание это идет из понимания величия и красоты творения, из понимания того — насколько сильно надломилось мироздание за преступление Адама и какой ценой Христос восстановил этот вековечный разлом, проходящий через сердце каждого человека.

Представьте себе, что у вас есть хороший телескоп и вы хотели бы наблюдать планеты и звезды, объекты дальнего космоса, но вы не можете этого сделать в большом городе. Даже самой темной ночью небо над городами засорено паразитной засветкой, которая не даст вам увидеть ничего, кроме Луны и нескольких самых ярких планет и звезд… Прекрасный оптический инструмент будет совершенно бесполезен в таких условиях. А в лесу, в деревне, в пустыне небо такое, что звезды хоть горстями зачерпывай и многое видно даже без телескопа.

Сердца святых, таких как преподобная Мария Египетская, в духовном смысле зорче самого зоркого телескопа. Пустыня дала им возможность рассмотреть самих себя без посторонней засветки, и, пройдя многолетний путь покаяния и смирения, приобрести настоящую молитву, как простое, неложное и прямое общение с Богом, стать причастниками Божественного света не образно говоря, а в самой настоящей и крайней реальности бытия.

На анонсе монастырь Георгия Хозевита в Иудейской пустыне

Источник