что такое поповские подрясники
Золотой лексикон Гоголя
1 апреля у нас с вами большой праздник. В этот день двести лет назад родился человек, подаривший нам такие сокровища, что мы и сегодня не можем без них обойтись. Поздравляю всех с днем рождения Николая Васильевича Гоголя! Чтобы праздник удался на славу, давайте вернемся во времена нашей юности, когда все мы читали «Мертвые души», «Тараса Бульбу» и «Вечера на хуторе близ Диканьки». Помните удивительно сочные слова и выражения, то и дело встречавшиеся на страницах этих книг?
«- А поворотись-ка, сын! Экой ты смешной какой! Что это на вас за поповские подрясники?» — так начинается «Тарас Бульба». Отец смеется над сыновьями-семинаристами, приехавшими из бурсы домой.
«- Не смейся, не смейся батьку! — сказал, наконец, старший из них.
— Cмотри ты, какой пышный! А отчего ж бы не смеяться?»
Напомним, что бурса — мужское духовное учебное заведение. А почему отец говорит сыну, что он пышный? 0чень просто — здесь это слово употребляется в значении «гордый, недотрога». На ум сразу приходят горячие, подошедшие в печи пышки — дотронься до них, они сразу опадают…
Жене, которая хочет угостить своих сыновей, он говорит: «Ступай, да ставь нам на стол все, что есть. Не нужно пампушек, медовиков, маковников и других пундиков; тащи нам всего барана… Да горелки побольше, не с выдумками горелки, не с изюмом и всякими вытребеньками, а чистой и пенной горелки, чтобы играла и шипела, как бешеная…» Что такое горелка, или горилка — понятно, самогон. А вот что такое пундики? Сладости. Вытребеньки — причуды, капризы.
Несколько позже Тарас Бульба говорит: «он уже очутился тут арендатором и корчмарем». На Украине, в Белоруссии и в южных областях России корчмой называли трактир, постоялый двор с продажей вина. Соответственно, корчмарь — владелец корчмы.
Там же читаем: «Все было на руках у куренного атамана, который за это обыкновенно носил название батьки». В Запорожской Сечи куренным атаманом называли выборного начальника куреня, то есть отряда, отдельной части запорожского казачьего войска.
В «Мертвых душах» то и дело упоминается купчая крепость. Что это такое? Утвержденное в суде свидетельство на покупку движимого или недвижимого имущества. Между прочим, Гоголь часто использует непонятные нам названия денежных единиц: так, государственная — это тысячерублевая ассигнация, беленькая — двадцать пять рублей, а красненькая — червонец, то есть десять рублей. Часто встречается и «ревизская сказка» — список крепостных крестьян, составлявшийся при переписи (ревизии).
Когда Чичиков попросил Манилова продать ему умерших крестьян, тот засомневался: «Но позвольте доложить, не будет ли это предприятие, или, чтоб еще более, так сказать, выразиться, негоция, — так не будет ли эта негоция несоответствующею гражданским постановлениями… России?»
Негоция — это торговля, торговая сделка, коммерческое дело. Происходит от латинского negozio — крупная торговля.
Как вы думаете, что такое песочница? Нет, это вовсе не место для игры малышей, а баночка с сухим песком для посыпания написанного чернилами, вместо промокательной бумаги.
Вот Чичиков подъезжает к трактиру и Гоголь замечает, что завидует аппетиту и желудку таких людей, которые «на одной станции потребуют ветчины, на другой поросенка, на третьей осетра… и потом как ни в чем ни бывало садятся за стол в какое хочешь время, и стерляжья уха с налимами и молоками шипит и ворчит у них меж зубов, заедаемая расстегаем или кулебякой с сомовьим плесом, так что вчуже пронимает аппетит…» Что же за диковина такая сомовий плес? В записной книжке Гоголя есть и толкование — оказывается, это хвост сома, весь состоящий из жира.
Описание встречи с Ноздрёвым как самоцветами расшито невиданными, но чрезвычайно живописными словами. «»Я тебе, Чичиков, — сказал Ноздрёв, — покажу отличнейшую пару собак: крепость черных мясов просто наводит изумление, щиток-игла!»» — и повел к выстроенному очень красиво маленькому домику… Вошедши во двор, увидели там всяких собак, и густопсовых, и чистопсовых, всех возможных цветов и мастей: муругих, полвопегих…» Заглянем в записную книжку Гоголя: оказывается, черные мяса — это ляжки у борзых, щиток, или щипец — острая морда у борзых. Густопсовые — собаки с длинной шерстью, а чистопсовые — гладкие, с шерстью длинной на хвосте и ляжках. Муругие — это искрасна-черные, а полвопегие — с желтым пятном на боку. Там же можно найти и диковинное слово «брудастая» — то есть собака с усами и торчащей шерстью.
В шестой главе «Мертвых душ» описывается встреча с Плюшкиным. Читаем: «…никакими средствами и стараньями нельзя бы докопаться, из чего состряпан был его халат: рукава и верхние полы до того засалились и залоснились, что походили на юфть…» Что значит последнее слово? Юфть — это толстая мягкая кожа, из которой шили водонепроницаемую обувь, происходит от голландского названия juchter.
Если вы хотите, чтобы у вас снова закружилась голова от восхитительных слов, которыми, как золотым шитьем, блистают произведения Николая Васильевича Гоголя, читайте в следующем номере продолжение нашего рассказа.
Значение слова подрясник
Словарь Ушакова
Православие. Словарь-справочник
нижнее облачение православного духовенства, длинное до пят одеяние с наглухо застегнутым воротом и узкими рукавами, надеваемое под рясу. У монахов подрясник обязательно черного цвета, у других он может быть темно-синим, коричневым, серым или белым. Диакон служит в подряснике, поверх которого надевает стихарь. Священник все богослужения, кроме литургии, совершает в подряснике и рясе, поверх которых надеваются богослужебные ризы. Во время литургии, а также в особых случаях, когда священнику предписано быть в полном богослужебном облачении, ряса снимается, и поверх подрясника надевается подризник и ризы. Архиерей совершает почти все богослужения в подряснике, поверх которого надевается подризник и ризы. Исключение составляют некоторые молебны и частные богослужения, которые он может совершать в рясе или рясе и мантии, поверх которых надевает епитрахиль.
Словарь забытых и трудных слов ХVIII-ХIХ веков
Длинная одежда священнослужителей, поверх которой надевается ряса.
* ► Что это на вас за поповские подрясники? // Гоголь. Тарас Бульба //; Вкруг башни по балкончику Похаживал в подряснике Какой-то человек. И пел. // Некрасов. Кому на Руси жить хорошо // *
Православный энциклопедический словарь
длинное, до пят, одеяние монахов и священнослужителей с наглухо застегнутым воротом, длинными узкими рукавами и поясом (в отличие от надеваемой поверх подрясника рясы, имеющей широкие рукава и носимой без пояса).
Словарь церковных терминов
Православная энциклопедия
самая нижняя часть облачения духовных лиц. Представляет собой длинную одежду с узкими рукавами, приталенную, обычно черного цвета.
Словарь Ожегова
ПОДРЯСНИК, а, м. У служителей православной церкви: длинная одежда с узкими рукавами, поверх к-рой надевается ряса.
Словарь Ефремовой
м.
Длинная одежда с узкими рукавами, надеваемая под рясу.
подрясник
Смотреть что такое «подрясник» в других словарях:
подрясник — симара Словарь русских синонимов. подрясник сущ., кол во синонимов: 3 • одежда (297) • по … Словарь синонимов
ПОДРЯСНИК — ПОДРЯСНИК, подрясника, муж. (церк.). Домашняя длинная одежда с узкими рукавами, поверх которой надевается ряса. «Никто теперь подрясника попу не подарит.» Некрасов. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова
ПОДРЯСНИК — ПОДРЯСНИК, а, муж. У служителей православной церкви: длинная одежда с узкими рукавами, поверх к рой надевается ряса. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова
ПОДРЯСНИК — муж. полукафтанье особого покроя у духовенства. Толковый словарь Даля. В.И. Даль. 1863 1866 … Толковый словарь Даля
Подрясник — Священник в подряснике Подрясник длинная одежда до пят с длинными узкими (в отличие от рясы) рукавами. Бывает чёрного (у монахов) или иного цвета (у белого духовенства). Подрясник  … Википедия
Подрясник — нижнее облачение православного духовенства, длинное до пят одеяние с наглухо застегнутым воротом и узкими рукавами, надеваемое под рясу. У монахов подрясник обязательно черного цвета, у других он может быть темно синим, коричневым, серым или… … Православие. Словарь-справочник
Подрясник — м. Длинная одежда с узкими рукавами, надеваемая под рясу. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой
подрясник — подрясник, подрясники, подрясника, подрясников, подряснику, подрясникам, подрясник, подрясники, подрясником, подрясниками, подряснике, подрясниках (Источник: «Полная акцентуированная парадигма по А. А. Зализняку») … Формы слов
Подрясник — длинное, до пят, одеяние монахов и священнослужителей с наглухо застегнутым воротом, длинными узкими рукавами и поясом (в отличие от надеваемой поверх подрясника рясы, имеющей широкие рукава и носимой без пояса) … Православный энциклопедический словарь
подрясник — подр ясник, а … Русский орфографический словарь
подрясник — (2 м); мн. подря/сники, Р. подря/сников … Орфографический словарь русского языка
Что такое «бурса» и «институт благородных девиц»?
Рассказываем, где и чему учились герои классики
Средняя школа — настолько привычное место, что кажется, она всегда была такой, как сейчас: с просторными классами, четким расписанием занятий, звонками и переменами. Поэтому на уроках литературы нас нередко ставили в тупик названия заведений, в которых учились персонажи классических книг.
Мы решили собрать самые интересные старинные школы и рассказать, что это такое и кто там учился.
Бурса
— А поворотись-ка, сын! Экой ты смешной какой! Что это на вас за поповские подрясники? И этак все ходят в академии? — Такими словами встретил старый Бульба двух сыновей своих, учившихся в киевской бурсе и приехавших домой к отцу. Николай Гоголь «Тарас Бульба»
Среди героев Николая Гоголя сразу несколько студентов бурсы, самые известные из них — Хома Брут («Вий») и братья Остап и Андрий («Тарас Бульба»). Во вступлении к «Вию» автор дает красочное описание Киевской академии, где холодная война семинаристов и бурсаков не прекращается уже несколько поколений. Но кто же такие бурсаки и чем они отличались от товарищей по несчастью?
В дореволюционной системе образования так назвались студенты духовных училищ, состоящие на полном пансионе. Следовательно, бурса — это та же семинария, но с общежитием. Здесь изучали богословие, риторику и философию. Положение бурсаков было незавидным. Из-за скудного финансирования ученики жили в тяжелых антисанитарных условиях, где частенько голодали и донашивали ветошь.
Весь этот ученый народ, как семинария, так и бурса, которые питали какую-то наследственную неприязнь между собою, был чрезвычайно беден на средства к прокормлению и притом необыкновенно прожорлив; так что сосчитать, сколько каждый из них уписывал за вечерею галушек, было бы совершенно невозможное дело; и потому доброхотные пожертвования зажиточных владельцев не могли быть достаточны. Николай Гоголь «Вий»
У студентов существовало несколько способов поправить свое финансовое положение: пожертвования, о которых пишет Гоголь, обучение детей и выступления с церковными гимнами и балаганами в дни религиозных праздников. Чтобы заработать побольше, бурсаки кочевали от хутора к хутору. Во время одного из таких походов Хома Брут и встретил панночку.
Лицей
Благослови, ликующая муза, / Благослови: да здравствует лицей! / Наставникам, хранившим юность нашу, / Всем честию, и мертвым и живым, / К устам подъяв признательную чашу, / Не помня зла, за благо воздадим. Александр Пушкин «19 октября»
Большинство современных лицеев специализируется на точных предметах. И это не имеет ничего общего с теми учебными заведениями, к которым когда-то принадлежал воспетый Пушкиным Царскосельский лицей.
Проект школы для будущих просвещенных чиновников был разработан Михаилом Сперанским в самом начале XIX века. Изначально в Царском селе должны были учиться не только дворянские дети, но и великие князья Николай и Михаил Павловичи. После падения Сперанского Александр I не позволил младшим братьям поступать в лицей, но не тронул ни программу учебного заведения, ни финансирование, которое планировалось выделять на его содержание. Студенты изучали различные дисциплины, начиная с «нравственных» (Закон Божий, этика, политическая экономия) и заканчивая точными науками (математика, статистика, физика и космография), в этот список также входили курсы фехтования, верховой езды и плавания.
Помимо Царскосельского, в России существовало еще семь лицеев подобного типа, во многих из них образование приравнивалось к университетскому.
Институт благородных девиц
Прошло два дня, и институтская жизнь снова вошла в прежнюю колею. Потянулись дни и недели, однообразные донельзя. Наступало сегодня, похожее как две капли воды на вчера.
Занятия шли прежним чередом. Крикливый голос инспектрисы и несмолкаемое «пиление» Пугача наводили ужасную тоску. Я взялась за книги с жаром, граничившим с болезненностью. Лидия Чарская «Записки институтки»
Полное название этих учебных заведений — Закрытые женские институты Ведомства учреждений императрицы Марии. В отличие от тех же бурсаков, институтки ассоциируются с хорошими манерами, спокойствием и беззаботной жизнью. Тем удивительнее кажется, что девочек привилегированного сословия и богатых мещанок воспитывали так же сурово, как и мальчиков. Конечно, лохмотья никто из них не носил, напротив, ученицы таких институтов славились своей аккуратностью в одежде, однако скудный рацион, плохо отапливаемые комнаты и ледяная вода для умывания делали жизнь учениц весьма и весьма непростой.
В образовании уклон делался на языки и этикет. Телесные наказания не были приняты, зато поощрялось различного рода психологическое давление: бойкоты и прилюдное унижение провинившейся. Девочки существовали в очень маленьком закрытом обществе, где для эмоций просто не было повода. Чтобы хоть как-то исправить эту ситуацию, институтки придумали традицию обожания, объектами которого становились старшие ученицы и преподаватели.
Подростков собирали всюду. Их брали из «нормальных» детдомов, из тюрем, из распределительных пунктов, от измученных родителей и из отделений милиции, куда приводили разношерстную беспризорщину прямо с облавы по притонам. Комиссия при губоно сортировала этих «дефективных», или «трудновоспитуемых», как называли тогда испорченных улицей ребят, и оттуда эта пестрая публика распределялась по новым домам.
Так появилась особая сеть детских домов-школ, в шеренгу которых стала и вновь испеченная «Школа социально-индивидуального воспитания имени Достоевского», позднее сокращенная ее дефективными обитателями в звучное «Шкид». Григорий Белых и Л. Пантелеев «Республика ШКИД»
Школа имени Достоевского для трудновоспитуемых была открыта в 1920 году, когда в стране активно действовали банды беспризорников, и стала одним из десятков учебных заведений, где воспитывались бывшие малолетние бандиты. Однако у истоков знаменитой «Шкиды» стояли педагоги Виктор Николаевич Сорока-Росинский и его жена Элла Андреевна Люмберг, сделавшие школу на Старо-Петергофском проспекте, 19 уникальной.
Несмотря на сложный контингент учеников, Сорока-Росинский ввел систему самоуправления, практиковал наказания, но не опускался до розг, и считал игру самой важной частью воспитания ребенка. Индивидуальный подход здесь был скорее необходимостью, чем модной новинкой: в «Шкид» попадали и те, кто едва умел читать в свои пятнадцать лет, и те, кто свободно владел одним-двумя европейскими языками. Создание и существование школы было похоже на полосу препятствий.
Из шестидесяти педагогов, в разное время работавших в «Шкиде», надолго тут задержались только десять. Но старания этих людей дали свои плоды: среди выпускников школы были инженеры, писатели и режиссеры.
Романтизм, скандалы и университетская вольница: как формировалась высшая школа России
«А поворотись-ка, сынку! Экой ты смешной какой! Что это на вас за поповские подрясники? И этак все ходят в академии?» – наверное, все узнают первые строки гоголевского «Тараса Бульбы». Но не все знают, что сыновья казацкого полковника приехали к отцу из учебного заведения, которое иногда считают первым вузом в истории России.
Упомянутая Бульбой «академия» – учебное заведение, основанное в 1632 году киевским митрополитом Петром Могилой (он же молдавский боярин Петру Мувилэ) на основе объединения православных «братских школ» и в подражание западноевропейским вузам. Спустя два десятилетия после основания академии, получившей прозвище «Могилянская», Киев вошел в состав Московской Руси, но ни в Москве, ни в иных городах Великороссии подобных учебных заведений еще не было, что и дает повод посчитать киевскую академию первым отечественным вузом.
Впрочем, повод достаточно спорен – конечно, в Киево-Могилянской академии, подражая «латинским», т.е. западноевропейским университетам, преподавали всем желающим риторику, пиитику и прочую грамматику с арифметикой, но все же заведение имело сугубо религиозное предназначение, готовило кадры для церкви. Так что «поповские подрясники» учащихся в речи Бульбы совсем не случайны.
Традиция малороссийской казачьей верхушки обучать в Могилянской академии своих сыновей возникла именно на пике противостояния православных Украины с польскими католиками. Один из первых русских воевод Киева, присланный из Москвы боярин Шереметев, демонстративно отдал в академию своего старшего сына Бориса. В скором будущем именно Борис Шереметев станет ближайшим сподвижником Петра I – именно он отбил у шведов Ниеншанц, будущий Петербург, именно он официально командовал русской армией в битве под Полтавой.
Так что у Киево-Могилянской академии яркий след в прошлом нашего Отечества, не зря русские историки XIX века с почтением именовали ее Старой Киевской Школой (именно так, все три слова с большой буквы). Однако ряд моментов мешает нам посчитать эту заслуженную «Школу» первым университетом России.
«Побочные» академии
Гоголь, хорошо знавший историю своей малой родины, не зря подчеркивает специфический характер обучения сыновей Бульбы: «Они были отданы в Киевскую академию, потому что все почетные сановники тогдашнего времени считали необходимостью дать воспитание своим детям, хотя это делалось с тем, чтобы после совершенно позабыть его… Тогдашний род учения страшно расходился с образом жизни: эти схоластические, грамматические, риторические и логические тонкости решительно не прикасались ко времени, никогда не применялись и не повторялись в жизни. Учившиеся им ни к чему не могли привязать своих познаний, хотя бы даже менее схоластических. Самые тогдашние ученые более других были невежды, потому что вовсе были удалены от опыта».
Конечно, Николай Васильевич слишком строг и литературно перегибает, но подчеркнуто «несветский» характер Киевской академии бесспорен. При этом в царской России как по традиции, так и в нормах законодательства религиозные и военные учебные заведения всегда очень четко и строго отделялись от общегражданских. Поэтому и Киево-Могилянскую академию, и возникшую чуть позже в Москве по ее образцу Славяно-греко-латинскую академию при всем уважении следует считать именно религиозными учебными заведениями. Обучение светских слушателей в их стенах было сугубо побочным, во всех смыслах факультативным. Не случайно обе «Школы» стали прямыми предшественниками двух и ныне существующих духовных академий, соответственно, Киевской и Московской.
При этом в строгом смысле первый классический университет в России собирался создать даже не Петр I, а его старший брат, позабытый широкой публикой царь Федор Алексеевич. На троне он пробыл всего шесть лет, умер на 20-м году жизни и ничем заметным в истории отметиться не успел. Однако именно в годы его царствования был подготовлен проект указа: «В богоспасаемом граде Москве ради благоискусных дидаскалов и изощрения разумов храмы чином Академии устроити…».
«Дидаскалами» в античной Греции и Византии именовались педагоги высших школ. Проект царского указа планировал именно классический университет, дающий не только богословское образование, но и «учение правосудию и прочим всем свободным наукам». Предполагалось, что после создания такой академии на все государские чины, кроме воинских, смогут претендовать только ее выпускники.
Симеон Полоцкий читает царю Федору Алексеевичу приветствие в стихах по поводу учреждения Славяно-греко-латинской академии
Н.В. Лебедев / Макаров Алексей / Фотобанк Лори
Однако дальше проекта царского указа дело не пошло. Более того, не пошло оно даже у бесспорно великого царя-реформатора Петра I. Учреждая в 1724 году Академию наук (точнее, Академию наук и курьезных художеств), первый русский император задумал при ней и первый русский университет. Приглашенные из Европы профессора должны были читать лекции русским студентам.
Исходный замысел Петра был крайне амбициозен. Базировался он на проекте Готфрида Лейбница, выдающегося немецкого ученого той эпохи, одного из отцов математического анализа. Царь и математик были лично знакомы, не раз встречались. Лейбниц представил Петру первый не только в России, но и в Европе проект общегосударственной системы образования, венчавшийся университетами для подготовки гражданских чиновников и Академией наук с «научными предприятиями», сегодня мы бы их назвали НИИ. При этом университеты в данном проекте мыслились именно государственными учреждениями, а не автономными корпорациями, как то повелось в Европе со Средних веков. «Область неограниченной свободы» Лейбниц прямо называл «постыдным недостатком, укоренившимся в немецких университетах и академиях».
5% грамотеев
Царь-реформатор умер через год после учреждения Академии наук. При этом он оставил стране вполне эффективную систему военного образования. Морская академия (начинавшаяся как Школа математических и навигацких наук, а ныне Санкт-Петербургский военно-морской институт), Инженерная и Артиллерийская школы – всё это весьма солидные для той эпохи вузы, но именно военные. И как показала история последующего столетия, высшее военное и прикладное образование в Российской империи оказалось на уровне – с честью выдержало строгие экзамены в многочисленных победоносных войнах.
Зато с общегражданским высшим образованием ситуация оставалась печальной почти весь XVIII век. «При Академии наук не токмо настоящего университета не бывало, но еще ни образа, ни подобия университетского не видно», – писал великий Ломоносов уже в эпоху Екатерины II.
В России того столетия банально не хватало достаточного числа грамотных людей. Почти всех дворян (единственного сословия с поголовной грамотностью) забирала военная карьера, а редкие грамотеи из более низких сословий в основном шли по духовной стезе – помимо качественных армейских вузов в стране имелась и развитая система религиозного образования, в т.ч. высшего. С учетом того, что даже к началу XIX века доля грамотного населения в Российской империи не превышала 5%, человеческой базы для университетских «свободных наук» просто не было.
Мы все знаем про МГУ – во всех смыслах первый вуз и Российской империи, и СССР, и РФ. Но основанный в 1755-м Московский императорский университет первые полвека существования был весьма скромным по масштабам – не более сотни студентов всех курсов и факультетов. При этом он регулярно испытывал трудности с набором студентов. Так, в 1765 году на юридическом факультете обучался только один студент, а спустя три года подобная картина повторилась на медицинском факультете.
Кстати, помимо Московского при Елизавете Петровне планировали открыть еще один императорский университет – Малороссийский на Украине. Проект лоббировал последний гетман Запорожского казачьего войска Кирилл Разумовский, брат фаворита и тайного супруга царицы. Однако на второй общегражданский вуз тогда не хватило ни денег, ни претендентов на гордое звание студиоза, как на языке той эпохи именовали студентов.
Немецкое засилье
В итоге вторым вузом в истории нашего Отечества оказался… Кёнигсбергский университет. Русская армия взяла столицу Восточной Пруссии в 1758 году, и регион стал губернией Российской империи. Жители, в том числе преподаватели университета – одного из старейших в Германии, дружно присягнули на верность дочери Петра I. Иммануил Кант, знаменитый отец немецкой классической философии, тогда даже отправил русской царице прошение «всемилостивейше назначить» его на место ординарного профессора по кафедре логики и метафизики. Из России в Кёнигсбергский университет сразу прислали семерых юношей для обучения – двое из них впоследствии стали профессорами МГУ.
Хотя Кёнигсбергский университет числился российским менее пяти лет, в нём на протяжении всего XVIII века обучалось немало студентов либо русских, либо отметившихся в истории нашего Отечества. Например, выпускниками этого восточнопрусского вуза были фаворит царицы Анны Иоанновны герцог Бирон, уже упоминавшийся гетман Разумовский и погибший в ходе восстания декабристов герой наполеоновских войн Михаил Милорадович (последний как раз являлся студентом у Канта).
Надо признать, что два десятка немецких университетов были еще одной причиной, по которой в России долгое время не возникало собственных высших школ «свободных наук». Германия тогда была раздроблена, но при этом лидировала в Европе по числу солидных университетов. Эти маститые вузы, прославленные еще со Средних веков, буквально высасывали из России тех немногих, кто мог и хотел стать студентом, а не военным кадетом или семинаристом. По подсчетам историков, от Петра I до Николая I в германских университетах обучалось минимум 924 россиянина – это для нас цифра более чем скромная, а для эпохи, когда весь МГУ насчитывал максимум сотню студиозов, данное количество весьма внушительно.
Если же вспомнить, что и профессора с преподавателями в России массово были «из немцев», то следует признать – высшее гражданское образование по начало XIX века у нас было во всех смыслах немецким. Ситуация стала меняться только в эпоху Пушкина, но и у него в «Евгении Онегине» есть характерные строки о типичном штатском дворянине:
По имени Владимир Ленский,
С душою прямо гёттингенской,
Красавец, в полном цвете лет,
Поклонник Канта и поэт.
Он из Германии туманной
Привез учености плоды…
«Гёттингенская душа» и прочие германские «учености плоды» – это именно о Гёттингенском университете в Саксонии, одном из крупнейших вузов Западной Европы на рубеже XVIII–XIX веков, популярном и у русской дворянской молодежи.
библиотека Гёттингенского университета, оказавшего огромное влияние на становление русской высшей школы
Но вернемся от Пушкина в эпоху его дедов. Любопытно, что первая критика засилья иностранного духа в русском высшем образовании прозвучала на государственном уровне именно при царице-«немке», Екатерине II. В 1787 году заведующий народными училищами коллежский советник (гражданский аналог полковника) Осип Козодавлев представил императрице «Планъ учрежденiю въ Россiи университетовъ».
Сам Козодавлев вместе со знаменитым диссидентом Радищевым получал образование в Лейпцигском университете, но в преамбуле к плану писал: «Польза российскаго государства требует, чтоб науки в российских университетах преподавались на языке народном. Где науки преподаются на языке иностранном, тамо народ находится под игом языка чуждаго, и рабство сие с невежеством нераздельно. Число ученых в государстве как бы велико ни было, но если они преподавать науки будут не тем языком, которым говорит народ, то просвещение пребудет только между весьма малою частью граждан, а народ останется в невежестве».
Царица Екатерина II благосклонно отнеслась как к критике немецкого засилья, так и к планам по созданию сети университетов. Предполагалось в дополнение к Московскому открыть университеты в Пскове, Чернигове, Пензе и в только что основанном городе Екатеринославе – столице недавно отвоеванной у татар и турок Новороссии. Наместник этого нового края Григорий Потемкин получил указ: «Основать Университет, в котором не только науки, но и художества преподаваемы быть долженствуют». Указ, в сущности, делал новый вуз инструментом освоения нового края, предписывая принимать студентов «как российскаго языка, так и тех, кои греческий, татарский или иной язык употребляют».
Университеты в романтическом духе
Но все амбициозные планы Екатерины II по созданию в России сети университетов похоронила начавшаяся в том же 1787 году очередная Русско-турецкая война. У государства просто не осталось свободных денег – один героический штурм Измаила обошелся в рублях, как учреждение сразу двух крупных вузов. И к новым проектам в этой сфере вернулись только при Александре I, когда в 1803-м в стране учредили сразу четыре университета – в Казани, Харькове, Дерпте (ныне эстонский Тарту) и Вильно (ныне литовский Вильнюс). Запланировали также создание университета в столице, но из-за наполеоновских войн он открыл двери только в 1819 году.
Образовательная реформа стала едва ли не первым крупным мероприятием молодого царя, в ней отразились весь романтизм и склонность юного Александра I к западным влияниям. Если планы Екатерины II рассматривали университеты строго как элемент государственной машины, то молодой царь учредил нечто совсем иное. В итоге Василий Каразин, один из основателей Министерства народного просвещения и человек весьма либеральных взглядов, с недоумением писал: «Устроили университеты на манер германских XV века…».
Действительно, уставы новых вузов прописали в самом романтическом духе – царь Александр I просто скопировал университетскую автономию средневековой Европы. Со стороны всё выглядело красиво: полное самоуправление педагогов и студентов, собственная юрисдикция вне подчинения региональным и полицейским властям, свобода присвоения научных степеней и т.п. Однако в европейские Средние века всё это возникло не из-за особой любви к демократии, а исключительно вследствие феодальной раздробленности и войны всех против всех – университет тогда просто был аналогом независимых феодалов или столь же самостийных ремесленных цехов.
В самой Западной Европе к началу XIX века былая средневековая автономия вузов уходила в прошлое, зато романтический Александр I вдруг возродил ее посреди отечественного абсолютизма. Но стоит помнить, что высшее образование в Российской империи было не только ценностью само по себе – еще великий Ломоносов предложил «академические градусы» (как в ту эпоху именовали ученые степени) официально приравнять к государственным чинам. В итоге при строгой сословности российского общества два с лишним века назад студент с дипломом приравнивался к армейскому офицеру, а доктор наук – к статскому советнику, который в иерархии государственных чинов котировался лишь чуть ниже генерала.
Так высшая школа становилась пропуском в высшую часть элиты – не просто выше каких-то там копошившихся внизу крестьян, а куда выше обычного провинциального и служилого дворянства. Вкупе с романтической университетской автономией это дало неожиданный для Александра I результат. К тому же первое десятилетие университетская система России функционировала вне пристального внимания высшей власти – в ходе наполеоновских войн царю и его сановникам стало не до высшей школы.
Когда же отгремели все баталии, то наверх всплыла целая череда университетских скандалов. В наши дни все слышали о плагиате в диссертациях или покупке научных степеней, но два столетия назад наши предки на этом сомнительном поприще были не менее хитры.
Факультеты царя Александра
В 1812 году, пока Наполеон сжигал Москву, ушлый курский купец Григорий Хлапонин решил стать доктором наук. Писать буквы купец не умел, зато имел хорошую деловую хватку – быстро договорился с профессором Харьковского университета Иоганном Шадом и на следующий год получил степень доктора философии.
Это лишь один пример, их было множество. Но чашу терпения высшей власти переполнил скандал в Дерптском университете, где летом 1816-го два заезжих немца фактически купили степень доктора права, т. е. автоматом приобрели в Российской империи еще и потомственное дворянство с почти генеральским чином. Обычным порядком такая карьера требовала долгих десятилетий беспорочной гражданской службы либо немалого риска здоровьем и жизнью на службе военной. Зато университетская автономия, формально оставаясь в рамках предоставленных законом прав – средневековые традиции даже предписывали делать денежные взносы и подарки профессорам! – стала плодить такие «карьеры».
Реакция свыше последовала жесткая, игры в автономию закончились – к концу 1816 года в отставку отправили министра просвещения, ректора Дерптского университета уволили с жесткой формулировкой «впредь никуда к должности не определять», а профессора Харьковского университета Шада вообще выслали из России. Одновременно вышел приказ «О всеобщем запрещении на производство в ученые степени», действовавший два года.
Среди российских университетских преподавателей были такие всемирно признанные ученые, как Дмитрий Менделеев
Sammlung Rauch/INTERFOTO/Vostock Photo
В Российском государственном историческом архиве (РГИА) до сих пор хранится заведенное в 1816 году многотомное «Дело о выработке правил для получения ученых степеней с целью прекращения злоупотреблений при их присвоении». Итогом интенсивной работы над ошибками стало утвержденное царем «Положение о производстве в ученые степени» – в полном объеме оно заработало с 1820 года, ровно два века назад.
К тому времени в Российской империи насчитывалось уже семь университетов – вполне солидная цифра для той эпохи, – и именно этот поистине эпохальный документ создал в нашем Отечестве единую общегосударственную систему присуждения ученых степеней. Однако утвержденное царем «Положение» не ограничилось только подробной регламентацией экзаменов и испытаний для студентов, кандидатов, магистров и докторов. Впервые была законодательно систематизирована вся наука, преподаваемая в высшей школе.
Сегодня в РФ официальная номенклатура научных специальностей, по которым присуждаются ученые степени, насчитывает 26 основных наименований, от математики до теологии. Два века назад царь уложил все преподаваемые гражданскими вузами «роды наук и познаний» всего лишь в четыре факультета: богословский, философский, юридический и медицинский.
Примечательно, что указанное в этом перечне богословие не имело никакого отношения к православию – для официальной государственной религии, повторим, существовала своя, совершенно обособленная система обучения, подчинявшаяся Синоду, а не Министерству просвещения. Богословские факультеты гражданских вузов изначально создавались лишь в двух университетах Российской империи и только для католиков с протестантами: для первых – в Виленском университете, для вторых – в Дерптском.
Куда интереснее другие факультеты, вмещавшие всевозможные науки. Если с медицинским все понятно без пояснений, то философский и юридический факультеты удивят нашего современника. Например, все физико-математические науки вместе с химией входили в философию, а история делилась между двумя факультетами – всеобщую преподавали и изучали на философском, зато история России была составной частью юридического факультета. Если вдуматься, такая классификация вполне стройна и логична.
Словом, начиная с 1820 года в России можно наблюдать высшую школу и систему высшего образования почти в привычном нам классическом виде. Конечно, за два минувших столетия многое менялось, но заложенные еще Александром I основные принципы сохранились даже после всех потрясений XX века и дожили вплоть до наших дней.