что такое подложное доказательство
Подлог доказательств
Ст.186 ГПК. Это только предметные, вещественные доказательства. Необходимо различать фальсификацию доказательств и недостоверность доказательств. Разграничение фальсификации и достоверности осуществляется по разграничению формы и содержания. Фальсификация есть фальсификация формы, это создание доказательств под процесс, для целей процесса. При этом содержание данного доказательства может соответствовать действительности. Например, дал в долг и расписку не взял. Поэтому я беру и фальсифицирую расписку и ставлю подпись своего должника на ней. С т.з. содержания расписка отражает реальное положение вещей, но с т.з. формы – это подложное доказательство.
После признания доказательства сфальсифицированным, мы исключаем его из процесса. Но по итогам рассмотрения дела мы можем придти к выводу о том, что это фальшивое доказательство говорило правду, т.е. мы можем иными средствами установить, что заем был. Поэтому нормальные доказательства (т.е. те, в отношении которых не заявляется о подлоге) – это доказательства, которые оцениваются на достоверность. А институт подлога – это институт спора о форме. Т.е. когда я говорю, что расписка подложная, это не значит, что я говорю, что я в долг не брал, но расписка тем не мене фальшивая, т.к. подпись не моя. Подлог – это подлог формы, при том, что оно может отражать реальную действительность.
Если фальсификация – это искажение формы, но не содержания, то как нам быть, если перед нами документ и подпись оригинальная, но содержание документа искажено (имеются признаки травления, искажения, подчистки). Это повод о заявлении подлога или повод к заявлению о недостоверности? Содержание оценивается на достоверность. Достоверность буквально означает «достойный веры». Искажение содержание – это не предмет заявления о подлоге, поскольку подпись моя, хотя и искажение внешнее.
Ст.186 ГПК. Заявление о подложности может быть как письменным, так и устным. Суд может назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства. Нужно ли узнать мнение противоположной стороны о том, что она думает по поводу заявления о подложности? Необходимо исходить из принципа общности доказательств, который состоит в том, что с того момента, к доказательство поступило в материалы дела, оно становится общим доказательством сторон, и если оно представлено истцом, то это не значит, что ссылаться на него может только истец – как только ноов материалах дела ссылаться на него может также ответчик. Если я представляю доказательства, а ответчик заявляет о подложности, то могу ли я забрать это доказательство? Нет, поскольку состязательность – это право только давать доказательства, но не право забирать доказательства. Как только доказательство поступило в материалы дела, оно становится общим и забрать его одна сторона уже не может.
А как быть, если я даю фальшивое доказательство, и оппонент говорит, что оно фальшивое, то могу ли я его забрать? Доказательство, относительно которого сделано заявление о подлоге, может быть отозвано стороной, его представившей. Иначе институт о подлоге был бы лишен всякого смысла, поскольку работа с таким доказательством шла бы как с любым другим, когда назначается экспертиза и доказательство проверяется на предмет фальсификации, достоверности, т.е. шла бы работа как с любым доказательством – в таком случае этот институт вообще не нужен. В этом и смысл института, что в ответ о фальсификации я могу сказать, что я забираю доказательство. Что касается экспертизы, то экспертиза может последовать только, если я не забрал доказательство. Это пример, когда суд назначает экспертизу по собственной инициативе (ст.186 ГПК). А что касается предложения суда представить другие доказательства – это абсурд, у стороны может не быть другой расписки.
Необходимо помнить, что в УК есть статья об уголовной ответственности за фальсификацию доказательства и за заведомо ложный донос. Так вот право забрать фальсифицированное доказательство – это в том числе возможность уйти от ненужных проблем. Если бы не было бы права забрать доказательство, то институт не имел бы смысла.
Подлог доказательств
После признания доказательства сфальсифицированным, мы исключаем его из процесса. Но по итогам рассмотрения дела мы можем прийти к выводу о том, что это фальшивое доказательство говорило правду, т.е. мы можем иными средствами установить, что заем был. Поэтому нормальные доказательства (т.е. те, в отношении которых не заявляется о подлоге) – это доказательства, которые оцениваются на достоверность. А институт подлога – это институт спора о форме. Т.е. когда я говорю, что расписка подложная, это не значит, что я говорю, что я в долг не брал, но расписка тем не мене фальшивая, т.к. подпись не моя. Подлог – это подлог формы, при том, что оно может отражать реальную действительность.
Если фальсификация – это искажение формы, но не содержания, то как нам быть, если перед нами документ и подпись оригинальная, но содержание документа искажено (имеются признаки травления, искажения, подчистки). Это повод о заявлении подлога или повод к заявлению о недостоверности? Содержание оценивается на достоверность. Достоверность буквально означает «достойный веры». Искажение содержания – это не предмет заявления о подлоге, поскольку подпись моя, хотя и искажение внешнее.
Ст.186 ГПК: Заявление о подложности может быть как письменным, так и устным. Суд может назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства. Нужно ли узнать мнение противоположной стороны о том, что она думает по поводу заявления о подложности? Необходимо исходить из принципа общности доказательств, который состоит в том, что с того момента, как доказательство поступило в материалы дела, оно становится общим доказательством сторон, и если оно представлено истцом, то это не значит, что ссылаться на него может только истец – как только оно появляется в материалах дела ссылаться на него может также ответчик. Если я представляю доказательства, то могу ли я забрать это доказательство? Нет, поскольку состязательность – это право только давать доказательства, но не право забирать доказательства. Как только доказательство поступило в материалы дела, оно становится общим и забрать его одна сторона уже не может. Подлог есть исключение из правила о том, что предъявленное доказательство нельзя забрать назад.
А как быть, если я даю фальшивое доказательство, и оппонент говорит, что оно фальшивое, то могу ли я его забрать? Доказательство, относительно которого сделано заявление о подлоге, может быть отозвано стороной, его представившей. Иначе институт о подлоге был бы лишен всякого смысла, поскольку работа с таким доказательством шла бы как с любым другим, когда назначается экспертиза и доказательство проверяется на предмет фальсификации, достоверности, т.е. шла бы работа как с любым доказательством – в таком случае этот институт вообще не нужен. В этом и смысл института, что в ответ о фальсификации я могу сказать, что я забираю доказательство. Хотя ст. 186 не доводит до конца эту мысль. Суд должен предложить стороне отозвать доказательство. Но это в действительности так и есть. Процессуальное поведение при этом с точки зрения доказывания значения не имеет, это не равносильно признанию факта. Поэтому специальная регламентация. Что касается экспертизы, то экспертиза может последовать только, если я не забрал доказательство. Это пример, когда суд назначает экспертизу по собственной инициативе (ст.186 ГПК). А что касается предложения суда представить другие доказательства – это абсурд, у стороны может не быть другой расписки.
Необходимо помнить, что в УК есть статья об уголовной ответственности за фальсификацию доказательства и за заведомо ложный донос. Так вот право забрать фальсифицированное доказательство – это в том числе возможность уйти от ненужных проблем. Если бы не было бы права забрать доказательство, то институт не имел бы смысла. К вопросу о протоколе. Ст. 303 УК не называет судью в качестве субъекта фальсификации доказательств. Суд доказательств не создает, а только собирает. А применительно к протоколу надо было бы судью признать. Но судья не может быть источником доказательств.
Можно ли заявить о подлоге своего собственного доказательства? Я заявляю о подлоге! Заявление о подлоге – всегда в отношении доказательства, исходящего от другой стороны? Или своего тоже? Сделано заявление о том, что собрания не было, а протокол фальшивый. Можно ли признать недействительным решение собрания, которого не было? Единственный способ защититься– заявить о подлоге протокола. Нельзя признать недействительным решение, которого не было. Как освободиться от собственной фальсификации? Только так и можно. Это тема отдельной ВКР. Главное – не путать подлог с недостоверностью, различать содержание и форму доказательств.
Статья 186. Заявление о подложности доказательства
СТ 186 ГПК РФ
В случае заявления о том, что имеющееся в деле доказательство является подложным, суд может для проверки этого заявления назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства.
Комментарий к Статье 186 Гражданского процессуального кодекса
Статья предусматривает возможность лиц, участвующих в деле, заявить о подложности доказательств.
В таком случае суд для проверки такого заявления вправе назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства.
Отменяя судебные постановления, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ в Определении от 6 ноября 2012 г. N 4-КГ12-20 указала следующее: «В судебном заседании 19 декабря 2011 г. представитель ООО «ЭТО-С» заявлял, что денежные средства от истца в кассу ООО «ЭТО-С» не поступали, а квитанция к приходному кассовому ордеру, данные документы ни главным бухгалтером, ни руководителем ООО «ЭТО-С» не подписывались.
В связи с этим представителем ответчика заявлялось ходатайство о назначении комплексной экспертизы указанных документов, имеющих существенное значение для разрешения возникшего спора, а также ходатайство о привлечении в качестве свидетеля главного бухгалтера ООО «ЭТО-С» А., являвшейся свидетелем по делу, находящемуся в производстве суда г. Нижний Новгород, по которому была назначена экспертиза представленных доказательств (л.д. 53, 54).
Отклоняя данные ходатайства, суд первой инстанции исходил из того, что в деле имеются письменные доказательства, подтверждающие доводы истца, а представленная истцом квитанция к приходному кассовому ордеру не может быть поддельной.
Не дадим переписать историю: фальсификация или проблемы правоприменения ст. 303 УК РФ
Дело в том, что ст. 303 УК РФ имеет существенные изъяны, затрудняющие предмет и процесс доказывания. О сложностях применения данной нормы закона свидетельствует статистика Верховного суда РФ.
В 2016 году приговор суда по всем частям ст. 303 УК РФ состоялся в отношении 100 лиц. Всего приговоры по преступлениям против правосудия постановлены в отношении 10 689 лиц (менее 1%). Напомню, в главу 31 УК РФ (преступления против правосудия) входят 24 действующих нормы, и сама ст. 303 УК РФ, входящая в данную главу, существует со времен введения в действия УК РФ.
Рассмотрим проблемы, затрудняющие процесс доказывания.
Все начинается с объективной стороны – отсутствие в Уголовном кодексе РФ, постановлениях Пленума Верховного суда РФ и прочих официальных источниках единообразного определения фальсификации. Законодатель не расшифровывает, что такое фальсификация в ст. 303 УК РФ. Не секрет, что расшифровка тех или иных действий, указанных в диспозиции, присуща множеству норм особенной части УК РФ. О фальсификацию ни слова.
Следующий резонный вопрос: фальсификация – это только действия? Или она может иметь место в форме бездействия?
Яркий пример – активные действия по изготовлению подложного документа или искажения содержания документа выполняет лицо, не осведомленное о намерении использования указанного документа в качестве доказательства по гражданскому делу, либо лицо, не являющееся субъектом преступления. Представляет же фальсифицированное доказательство в суд уже иное лицо, являющееся субъектом преступления. Получается, что лицо достоверно знает о подложности данного доказательства, но каких-либо действий по изготовлению или искажению содержания доказательства не совершает. Наступает ли ответственность по ст. 303 УК РФ в этом случае? Существует различная судебная практика, но единообразное толкование Верховного суда РФ на этот счет отсутствует.
Отсюда вытекает другая проблема – в определении субъекта преступления. Ч. 1 ст. 303 УК РФ четко выделяет в качестве субъектов при фальсификации доказательств по гражданскому делу лицо, участвующее в деле, или его представителя. На практике установить, кто же сфальсифицировал доказательство, ровно как располагали ли субъекты информацией о подложном характере доказательства, крайней затруднительно. Зачастую действия по изготовлению или искажению доказательства совершены не субъектом данного преступления.
Третья проблема: что есть фальсификация для законодателя? Искажение формы или искажение содержания, может, то и другое? Опять же, единообразной судебной практики нет. Один пример – изготовление доказательства порочного по форме (подделки подписей, печатей, датирование документов, не соответствующее реальной дате и пр.), скажем, при утрате подлинного доказательства при условии, если содержание изготовленного и порочного по форме доказательства не искажено по отношению к существовавшему ранее доказательству. Вновь не понятно, будет ли иметь такое дело судебную перспективу.
Есть мнение, что к фальсификации можно относить и заблаговременное уничтожение документов или любых сведений с целью недопущения использования их в дальнейшем в качестве доказательств в судебном процессе. Опять же, единообразная судебная практика отсутствует.
Следующая проблема – фальсификация доказательств по делам, находящимся в производстве третейских судов, которые, как известно, не входят в судебную систему Российской Федерации и, следовательно, не осуществляют правосудие. Ст. 303 УК РФ является преступлением против правосудия. Вместе с тем на основе решений третейских судов судами, уже входящими в судебную систему, выдаются вполне реальные исполнительные листы.
Только указанные выше факты отбивают какое-либо желание у правоохранительных органов расследовать указанную категорию дел, поскольку закрадывается тень сомнений относительно судебной перспективы.
Второй пласт проблем – в установлении подлежащих доказыванию обстоятельств.
По указанной категории дел наличие вещественного доказательства имеет принципиальное значение: следствию (для доказанности вины) и суду (для постановления приговора) недостаточно сведений, отраженных в решениях или определениях арбитражных судов, или судов общей юрисдикции, по гражданским делам.
Даже при установлении последними факта фальсификации доказательств. Указанные решения судов по смыслу ст. 90 УПК РФ обладают преюдициальным значением, но требуют от следствия установления всех обстоятельств, подлежащих доказыванию, в рамках процедуры, регламентированной УПК РФ, поскольку предмет исследования в каждом виде судопроизводства имеет свои особенности, специфику и процессуальные правила доказывания по соответствующим делам. (Постановление Конституционного Суда РФ от 21.12.2011 № 30-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 90 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой граждан В. Д. Власенко и Е. А. Власенко»).
Часто вещественное доказательство требуется для производства судебной экспертизы в рамках уголовного дела, поскольку в рамках рассмотрения гражданских дел судебные экспертизы, установившие факты фальсификации, не могут быть признаны в качестве судебных экспертиз по уголовным делам, потому как получены не в соответствии с требованиями УПК РФ. Таких экспертиз недостаточно для вывода следствия и суда по уголовному делу о доказанности факта фальсификации доказательства. Любые документы из гражданского дела, включая судебные экспертизы, могут лишь использоваться как иные документы в соответствии со ст. 84 УПК РФ.
Однако с вещественными доказательствами на практике возникают серьезные проблемы, ставящие крест на дальнейшей судебной перспективе уголовного дела. Зачастую суды, сами устанавливая факты фальсификации доказательств, выдают сторонам подлинники документов даже при наличии соответствующих писем от правоохранительных органов, ссылаясь на невозможность отказать стороне в выдаче оригиналов документов.
Еще одна процессуальная сложность – момент возбуждения уголовного дела. С одной стороны, УПК РФ не устанавливает специальный порядок для возбуждения уголовных дел указанной категории. С другой – для возбуждения уголовного дела необходимы поводы и достаточные основания, указывающие на признаки преступления, какими являются решения судов, установившие факт фальсификации.
Вот и получается, что пока «правоохранительная машина» дождется вступления в законную силу судебных решений, пока проводится доследственная проверка, оригиналы спорных документов возвращаются стороне.
Таким образом, указанная норма может стать рабочей, только после внесения в нее изменений:
– установления на законодательном уровне определения фальсификации;
– разделения действий (указанных в диспозиции ст. 303 УК РФ) на сами действия по фальсификации доказательств и по использованию заведомо сфальсифицированных доказательств в суде, расширения субъектного состава данного преступления.
Кроме того, Верховному суду РФ понадобится разъяснить проблемы, связанные с применением указанной нормы. Давайте зададимся вопросом: не получим ли мы многочисленные злоупотребления со стороны правоохранительных органов и череду «заказных» уголовных дел, если эта норма заработает в полную силу?
Может быть, пусть лучше висит она «дамокловым мечом» и применяется лишь в исключительных и вопиющих случаях.
Статья 186 ГПК РФ. Заявление о подложности доказательства (действующая редакция)
В случае заявления о том, что имеющееся в деле доказательство является подложным, суд может для проверки этого заявления назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства.
Комментарий к ст. 186 ГПК РФ
1. В гражданском процессуальном праве выделяют несколько способов оспаривания доказательств: заявление о недействительности доказательства, опровержение сведений, содержащихся в доказательстве, заявление о подлоге (подделке) доказательства.
Закон не содержит ограничений по кругу средств доказывания, которые могут быть опровергнуты путем заявления о подлоге. По смыслу комментируемой статьи, подложными могут быть письменное доказательство, вещественное доказательство, аудио- и видеозаписи. Однако, как правило, в порядке, установленном комментируемой статьей, рассматриваются заявления о подложности письменных доказательств.
Анализ судебной практики показывает, что чаще всего заявления о подложности доказательства делаются по делам, связанным с требованиями о взыскании денежных средств. Например, сторона утверждает, что не подписывала долговую расписку, кредитный договор, расходный кассовый ордер и не брала указанные в оспариваемых документах денежные средства, или она утверждает, что на представленной суду расписке путем подчистки (подписки, исправления) изменены дата возврата (получения) денежных средств, сумма долга, размер процентов, что значительно увеличивает размер задолженности или изменяет срок исполнения обязательства (Обзор судебной практики применения законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 14 декабря 2011 г.).
2. В АПК РФ также имеется статья, посвященная оспариванию подложного (фальсифицированного) доказательства (ст. 161 АПК РФ). Однако правовое регулирование идентичных правоотношений в гражданском и арбитражном процессах существенно отличается.
АПК РФ более детально регламентирует последовательность действий суда в связи с поступлением заявления о фальсификации доказательства.
В частности, если лицо, участвующее в деле, обратится в арбитражный суд с заявлением в письменной форме о фальсификации доказательства, представленного другим лицом, участвующим в деле, суд:
1) разъясняет уголовно-правовые последствия такого заявления;
2) исключает оспариваемое доказательство с согласия лица, его представившего, из числа доказательств по делу;
3) проверяет обоснованность заявления о фальсификации доказательства, если лицо, представившее это доказательство, заявило возражения относительно его исключения из числа доказательств по делу.
В этом случае арбитражный суд принимает предусмотренные федеральным законом меры для проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства, в том числе назначает экспертизу, истребует другие доказательства или принимает иные меры.
Таким образом, проверке судом по существу заявления о фальсификации доказательства предшествует предложение представившему его лицу исключить его из числа доказательств.
Это разумное и соответствующее требованиям процессуальной экономии положение отсутствует в гражданском процессе.
3. Рассмотрим, что же является предметом проверки при поступлении заявления о подложности доказательства в порядке, установленном комментируемой статьей.
Впрочем, в судебной практике редко встречаются случаи, когда оспаривающая по основанию подложности доказательство сторона не сопровождает свое утверждение о том, что доказательство поддельное, и опровержением содержащихся в нем сведений. Как правило, заявления о подложности и недостоверности оспариваемого доказательства делаются одновременно.
4. Если АПК РФ предусматривает обязательную письменную форму заявления о фальсификации доказательства, то комментируемая статья такого требования не содержит. Следовательно, заявление о фальсификации доказательства может быть сделано как в устной, так и в письменной форме. Устное заявление заносится в протокол судебного заседания.
Представляется, что установление исключительно письменной формы подачи заявления о подложности доказательства привело бы к неоправданному усложнению процесса.
5. Далее закономерен вопрос о том, является ли проверка заявления о подложности доказательства обязательной для суда. Из содержания ст. 161 АПК РФ следует, что арбитражный суд обязан проверить заявление стороны о фальсификации доказательства, ГПК РФ такой обязанности суда прямо не закрепляет.
Конституционный Суд РФ неоднократно высказывал позицию о том, что проверка заявления о подложности доказательства является правом, а не обязанностью суда, но реализация этого права судом не может быть произвольной.
Например, в Определении от 25 января 2012 г. N 159-О-О Конституционный Суд РФ отметил, что установленное ст. 186 ГПК РФ право, а не обязанность суда проверить заявление о том, что имеющееся в деле доказательство является подложным, назначив для этого экспертизу, или предложить сторонам представить иные доказательства вытекает из принципа самостоятельности и независимости судебной власти; при поступлении такого заявления суд оценивает его в совокупности с другими доказательствами и обстоятельствами дела, исходя из лежащей на нем обязанности вынести законное и обоснованное решение по делу (ст. 195 ГПК РФ). Кроме того, наделение суда названным правом не предполагает произвольного применения ст. 186 ГПК РФ, поскольку при наличии у суда обоснованных сомнений в подлинности доказательства он обязан принять меры, предусмотренные указанной статьей.
Таким образом, при наличии обоснованного заявления о подложности доказательства суд должен принять меры по проверке этого заявления, в том числе назначить экспертизу.
Пример: решением Красногорского городского суда Московской области от 19 декабря 2011 г., оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 2 февраля 2012 г., удовлетворены исковые требования Т. к ООО «Экология. Технология. Образование-С» о взыскании неустойки за несвоевременное исполнение обязательства по инвестиционному договору строительства. Истец утверждал, что произвел оплату в счет исполнения своих обязательств.
Разрешая спор и удовлетворяя частично исковые требования Т., суд первой инстанции исходил из того, что факт внесения истцом денежных средств подтверждается квитанцией к приходному кассовому ордеру от 15 февраля 2007 г. Доводы ответчика о том, что в квитанции к приходному кассовому ордеру подпись главного бухгалтера выполнена иным лицом, суд отклонил, указав, что на квитанции проставлена печать ответчика. Кроме того, суд сослался на то, что ответчик не представил суду доказательств того, что истцом либо третьим лицом указанные документы были сфальсифицированы. Суд второй инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, указав дополнительно, что довод о фальсификации квитанции к приходному кассовому ордеру может служить основанием для пересмотра решения суда по вновь открывшимся обстоятельствам, если факт фальсификации будет установлен в определенном законом порядке.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ не согласилась с данными выводами судебных инстанций, указав, что в случае заявления о том, что имеющиеся в деле доказательства являются подложными, суд может для проверки этого заявления назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства (ст. 186 ГПК РФ). Из материалов дела усматривается, что представителем ответчика заявлялось ходатайство о назначении комплексной экспертизы квитанции к приходному кассовому ордеру, а также ходатайство о привлечении в качестве свидетеля главного бухгалтера ООО «ЭТО-С» А. Отклоняя данные ходатайства, суд первой инстанции исходил из того, что в деле имеются письменные доказательства, подтверждающие доводы истца, а представленная истцом квитанция к приходному кассовому ордеру не может быть поддельной. Тем самым суд в нарушение положений ст. 67 ГПК РФ фактически придал квитанции к приходному кассовому ордеру заранее установленную силу, не исключив оспариваемое доказательство из числа исследуемых в судебном заседании и не предложив истцу представить иные доказательства. Суд не проверил доводы ответчика об отсутствии на квитанции к приходному кассовому ордеру подписи именно главного бухгалтера ООО «ЭТО-С» и о поддельности представленных истцом письменных доказательств и не создал условий для всестороннего и полного исследования доказательств. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала неправильным вывод суда о том, что заявленное ответчиком ходатайство о проведении экспертизы является злоупотреблением правом (см. Определение Верховного Суда РФ от 6 ноября 2012 г. N 4-КГ12-20).
6. Комментируемая статья предусматривает, что для проверки заявления о подложности доказательства суд может назначить экспертизу.
Пример: судом рассматривалось дело по иску Е. к КБ «Альта-Банк» (ЗАО) о взыскании суммы вклада и процентов по вкладу. В обоснование заявленных требований Е. указал, что 17 апреля 2009 г. сторонами заключен договор банковского вклада, по которому он передал банку определенную сумму вклада. В январе 2011 г. Е. обратился в банк с заявлением о возврате вклада и уплате процентов, однако до настоящего времени требуемые суммы ему ответчиком не выплачены. Решением Одинцовского городского суда Московской области от 2 апреля 2012 г. в иске отказано. Определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 17 июля 2012 г. данное решение отменено, по делу принято новое решение о частичном удовлетворении иска. Верховный Суд РФ не согласился с судом апелляционной инстанции и удовлетворил кассационную жалобу ответчика.
Разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что истцом не представлено доказательств, подтверждающих факт внесения им денежных средств в кассу банка через уполномоченное лицо. Выданный истцу приходный кассовый ордер составлен с нарушением порядка его заполнения. Уполномоченные сотрудники банка отрицают факт получения от истца денежных средств и подписания каких-либо документов. Отменяя решение суда первой инстанции и принимая по делу новое решение о частичном удовлетворении иска Е., судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда пришла к выводу о том, что факт внесения Е. в кассу банка денежных средств по договору о вкладе подтвержден представленным истцом приходным кассовым ордером от 17 апреля 2009 г., содержащим подписи бухгалтерского и кассового работников. Однако представитель ответчика в ходе судебного разбирательства по делу указывал на то, что денежные средства в кассу банка от Е. не поступали, приходный кассовый ордер от 17 апреля 2009 г. бухгалтерским и кассовым работниками не подписывался. Представителем ответчика заявлялось ходатайство о назначении почерковедческой экспертизы в целях проверки подлинности подписей на приходном кассовом ордере. Ходатайство о назначении экспертизы для проверки обстоятельств, имеющих правовое значение для дела, не было рассмотрено судом в установленном законом порядке. Судом обсуждалось заключение почерковедческой экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела, однако информация о том, каким образом судом было получено это заключение, а также текст экспертного заключения в материалах гражданского дела отсутствуют. Суждения об относимости и допустимости этого документа в качестве доказательства по рассматриваемому гражданскому делу судом в процессуальной форме сделаны не были. Допущенные при рассмотрении дела в апелляционном порядке нарушения процессуальных норм признаны Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда РФ существенными, повлиявшими на исход дела, в связи с чем апелляционное определение отменено с направлением дела на новое рассмотрение в суд второй инстанции (см. подробнее Определение Верховного Суда РФ от 2 апреля 2013 г. N 4-КГ12-36).
Для проверки заявлений о подложности письменных доказательств судами назначаются следующие виды экспертиз: почерковедческая экспертиза (в целях выяснения вопроса о принадлежности подписи в доверенности, договоре, ином документе); судебно-техническая (в целях выяснения способа подписания соглашения, единства текста документа, давности изготовления документа); комплексная судебно-техническая и почерковедческая (по вопросам подлинности сертификата, принадлежности подписи, давности изготовления документа). Как отмечается Верховным Судом РФ при обобщении судебной практики, по некоторым делам такие экспертизы не производились в связи с отказом лица, заявившего о подложности документа, от проведения экспертизы и признанием принадлежности ему подписи; из-за запрета суда использовать методы, влекущие за собой уничтожение или повреждение документа; по причине непригодности штрихов записей для оценки времени их исполнения (см. Обзор судебной практики применения законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 14 декабря 2011 г.).
7. Доказательство может быть признано подложным и без проведения экспертизы с учетом оценки доводов сторон и иных материалов дела.
В заключении судебной экспертизы было указано, что причиной неисправности каталитического нейтрализатора является неполное сгорание в цилиндрах двигателя и последующее догорание топливной смеси в каталитическом нейтрализаторе в результате пропусков в системе зажигания вследствие установки в двигатель нештатных свечей зажигания с неподходящим калильным числом и использования некачественного топлива.