что такое пафос произведения

ПАФОС

Смотреть что такое ПАФОС в других словарях:

ПАФОС

(Paphos) — имя двух древних городов на острове Кипре: старый П. — финикийская колония на западном берегу острова, в 10 стадиях от моря; новый П. в 16 к. смотреть

ПАФОС

(от греч. páthos — страдание, чувство, страсть) воодушевление, восторженность, подъём.

ПАФОС

ПАФОС

пафос м. 1) Страстное воодушевление, приподнятости. 2) Воодушевление, энтузиазм, вызываемый чем-л. 3) Воодушевляющий, творческий источник, основная идея, основная направленность чего-л.

ПАФОС

пафос м.1. pathos 2. (рд.; энтузиазм) enthusiasm (for), zeal 3. (творческий источник, идея чего-л.) spirit 4. неодобр. (внешнее проявление одушевле. смотреть

ПАФОС

ПАФОС

ПАФОС

ПАФОС

ПАФОС см. Патос. Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия.Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ков. смотреть

ПАФОС

ПАФОС

ПАФОС

ПА́ФОС (от греч. páthos — страдание, воодушевление, страсть), термин, имевший в истории искусства различные значения. В античной эстетике П. обозначает страсть или состояние, связанное с сильным волнением. Для Аристотеля в «Никомановой этике» П. — свойство души, страсть в широком смысле слова; в соответствии с этим, как указано в «Риторике», хорошая речь должна быть «патетической», т. е. влиять на чувство. Постепенно центр тяжести в истолковании П. переместился с определённого душевного переживания на те свойства художественного изображения, которые это переживание вызывают и делают возможным: понятие «П.» в разное время связывалось с характеристикой стиля, героя, категорией возвышенного (анонимный трактат «О возвышенном» — приписывался Лонгину) и особенно с теорией трагического, для которой важна внутренняя конфликтность П. Еще И. Винкельман в «Истории искусства древности» (1763), отмечая в Лаокооне «борьбу интеллекта с страданиями физической природы», заключал: «Итак, при всяком пафосе физическое чувство должно быть привлечено страданием, а дух — свободой». Из этого тезиса исходил Ф. Шиллер («О патетическом», 1793), писавший, что П. предполагает одновременно изображение глубокого страдания и борьбу с ним, свидетельствующую о нравственной высоте и свободе трагического героя.

В немецкой классической эстетике было сформулировано и понимание П. как совокупности определённых страстей и импульсов, составляющих содержание человеческого поведения. По Ф. Риделю, включившему в свою «Теорию изящных искусств и наук» обширный раздел «О пафосе» (Riedel F. J., Theorie der schönen Künste und Wissenschaften, Neue Auflage, W. — Jena, 1774), П. составляют: стремление к совершенству, любовный инстинкт, надежда, удивление, стремление к удовольствию и т. д. Подобная тенденция истолкования П. оказалась очень существенной для эстетики Г. Гегеля, понимавшего под ним «субстанциональное», « существенное, разумное содержание, которое присутствует в человеческом “я”, наполняя и проникая собою всю душу» (любовь Антигоны к брату в трагедии Софокла, любовь Ромео и Джульетты в трагедии У. Шекспира и т. д.). (Соч., т. 12, М., 1938, с. 237, 243.)

В русском литературном сознании XIX в. бытовали и аристотелевская и гегелевская трактовка П., однако, преобладающее влияние оказывала интерпретация Белинского. Бытовало также понятие (как и в западноевропейской эстетике) «пустого П.» — т. е. выспренней, внутренне неоправданной риторичности.

В современном литературоведении термин «П.» потерял строгую определенность, иногда сближаясь по смыслу с понятиями «трагическое», «высокое», иногда — с трактовкой Белинского, иногда (в негативном или ироническом аспекте) — с понятием «пустого П.».

О возвышенном, пер. [с греч.], М.-Л., 1966, с. 15—17;

Шиллер Ф., О патетическом, Собр. соч. в 7 тт., т. 6, М., 1957;

Гегель Г. В. Ф., Эстетика, т. 1—4, 1968 — 1973 (см. тематич. указ.);

Белинский В. Г., Статьи о Пушкине. Статья пятая, Полн. собр. соч., т. 7, М., 1955;

Манн Ю., Учение Белинского о пафосе, «Изв. АН СССР, ОЛЯ», 1964, т. 23, в. 2;

Руднева Е. Г., Пафос худож. произв. (из истории проблемы), М., 1977;

Staiger E., Vom Pathos. Ein Beitrag zur Poetik, «Trivium», 1944, H. 2, S. 77—92.

ПАФОС

ПАФОС

(греч. pathos—чувство, страсть, возбуждение) — идейно-эмоциональное осмысление и оценка изображаемого, «господствующий строй чувств» (Шиллер) в худож. произв., оказывающий эмоциональное воздействие на воспринимающих его людей. По мнению Белинского, П. есть непременное условие создания подлинно худож. творения, ибо он «простое умственное постижение идеи превращает в любовь к идее, полную энергии и страстного стремления». В античной эстетике с П. («патос»— в отличие от понятия «этос», обозначавшего устойчивое нравственное начало, постоянство, определенность в характере человека) связывались изменения в состоянии героя под влиянием трагических обстоятельств, напряженная и бурная реакция на них, разрушение внутреннего равновесия. Аристотель. рассматривая П. как необходимый элемент трагедии, характеризует его как страдание, страх, претерпевание. Содержательную определенность понятие «П.» приобретает в эстетических теориях Шиллера, трактующего его как преодоление страдания и обретение человеком внутренней свободы, Лессинга и особенно Гегеля, к-рый вводит П. в систему категорий эстетики, видя в нем «подлинное средоточие, подлинное царство искусства», фактор эмоционального взаимодействия между творцом худож. произв. и субъектом его восприятия. В развитии теории П. обозначились две тенденции: одна связана с разработкой поэтического и ораторского стиля [Риторика), выразительных средств создания эмоционально насыщенной патетической речи (в жанрах оды, трагедии, гимна), др.— с пониманием П. как элемента собственно худож. содержания (Содержание и форма в искусстве), идейно-эмоционального отношения художника к изображаемому миру. В этом смысле П. выступает в произв. в единстве с его темой и идеей. Заключая в себе эмоционально выраженную субъективно-оценочную позицию художника, П. придает произв. иск-ва определенную этико-эмоциональную атмосферу, объединяя все уровни и элементы содержания. Это мера эмоционального напряжения, с к-рым художник утверждает в произв. свои мировоззренческие принципы. Ав торское переживание идеи-чувства, «указующий перст, страстно поднятый» (Достоевский), сообщает худож. произв. ту эмоциональную силу, благодаря к-рой устанавливается глубинный духовный контакт с аудиторией, прокладывается путь «от сердца к сердцу» (Шиллер). Истинный П. всегда есть результат освоения серьезных и значительных проблем,событий,объективное содержание к-рых находит адекватное выражение в субъективно-оценочной позиции художника, пронизывающей и организующей собой всю ткань произв. иск-ва. В совр. искусствознании и эстетике принято различать следующие типы П.: трагический, драматический, героический, сентиментальный, романтический, лирический, сатирический, юмористический (напр., героический П. поэмы Пушкина «Полтава», эпопеи Толстого «Война и мир», трагизм поэмы Маяковского «Владимир Ильич Ленин», саркастический П. произв. Н. В. Гоголя и М. Е, Салтыкова-Щедрина, революционный романтизм Горького, сентиментальное звучание «Старомодной комедии» А. Н. Арбузова и пр.). смотреть

ПАФОС

Источник

О том, что такое пафос литературного произведения

О том, что такое пафос литературного произведения

Читая различные произведения, вы, вероятно, уже обратили внимание на то, что одни из них возбуждают в вас радостное чувство, от других вы грустите, третьи вызывают негодование, четвертые – смех и т. д. Почему так происходит? Дело здесь в таком важном свойстве художественного произведения, как пафос. Пафос – это основной эмоциональный настрой произведения, его эмоциональная насыщенность. В зависимости от типа пафоса, присущего произведению, мы и испытываем определенные эмоции.

Понятие пафоса употребляется в литературоведении для характеристики идейного мира произведения и своеобразия художественных идей. Великий русский критик В. Г. Белинский писал: «Каждое поэтическое произведение есть плод могучей мысли, овладевшей поэтом. Если бы мы допустили, что эта мысль есть только результат деятельности его рассудка, мы убили бы этим не только искусство, но и самую возможность искусства… Искусство не допускает в себе отвлеченных философских, а тем менее рассудочных идей: оно допускает только идеи поэтические; а поэтическая идея – это не силлогизм, не догмат, не правило, это – живая страсть, это – пафос».

В пафосе, таким образом, органически слито рациональное и эмоциональное, мысль писателя и его переживание. Именно воплощаясь в пафосе, идея становится личностной, глубоко прочувствованной писателем. Только пафос, а не отвлеченные идеи обладает способностью вызывать ответное переживание читателя, заставляет его живо воспринимать и эмоционально-идейный заряд всего произведения, и судьбы отдельных героев, и лирические высказывания автора.

Пафос – один из главных критериев художественного совершенства произведения. Все великие произведения прошлого и настоящего неизменно отличаются глубиной пафоса. Именно благодаря пафосу произведение оказывается способным к долгой исторической жизни. Пафос, например, героики, трагизма или драматизма понятен человеку любой эпохи, какими бы конкретными обстоятельствами он в свое время ни был вызван. Вот уже целый век читатели смеются над рассказом А. П. Чехова «Смерть чиновника», хотя изображенные в нем типы уже давно ушли из нашей жизни.

Заметьте, что термин «пафос» зачастую связывается у нас с особым строем художественной речи – с ее торжественностью, возвышенностью, ориентацией на ораторские интонации. Отсюда выражение «говорить с пафосом», которое иногда принимает иронический оттенок – в тех случаях, когда театральность и риторичность в выражении чувств кажутся нам неуместными. Дело в том, что пафос, то есть эмоционально пережитая художником идея, далеко не всегда и не обязательно должен воплощаться в формах риторической, возвышенной, «украшенной» речи. В истории развития литературы мы наблюдаем, что выражение пафоса становится все более простым и естественным. Принципы скрытого, неявного выражения пафоса достигли высшей точки на рубеже XIX–XX веков, особенно в творчестве А. П. Чехова, которому принадлежит следующее высказывание: «Когда изображаете горемык и бесталанных и хотите разжалобить читателя, то старайтесь быть холоднее – это дает чужому горю как бы фон, на котором оно вырисуется рельефнее… Над рассказами можно и плакать, и стонать, можно страдать заодно со своими героями, но, полагаю, это нужно делать так, чтобы читатель не заметил. Чем объективнее, тем сильнее выходит впечатление».

По пути, проложенному А. П. Чеховым, в дальнейшем шли многие мастера художественного слова, с творчеством которых вы познакомитесь позже. Сейчас на примере какого-нибудь известного произведения попытайтесь посмотреть, как принципы создания пафоса отразились в художественной практике.

И в XX веке торжественно-приподнятой, возвышенной речи не закрыт доступ в литературу. Посмотрите, например, как сочетаются способы выражения пафоса в поэме А. Т. Твардовского «Василий Теркин», с которой вам еще предстоит познакомиться. Когда в этом чувствовалась необходимость, автор не стеснялся выражать высокий пафос высокими словами:

Он идет, святой и грешный,

Смертный бой не ради славы,

Ради жизни на земле…

Сравните эти отрывки с другим примером из того же произведения:

До чего ж земля большая,

И была б она чужая.

Чья-нибудь, а то – своя.

Спит герой, храпит – и точка.

Принимает все как есть.

Ну, своя – так это ж точно,

Ну, война – так я же здесь.

Неизменен героический пафос – речь идет о том же самом защитнике «жизни на земле», – но выражен он иными лексическими средствами: просторечием, иногда даже грубоватым.

Пафос художественных произведений чрезвычайно разнообразен в своих проявлениях. С некоторыми вы уже знакомы. Так, в русских народных былинах встречаемся с героическим пафосом, в балладах – с романтическим или трагическим. В дальнейшем вы обогатите свои представления об известных видах пафоса и познакомитесь с другими – сентиментальностью, драматизмом, юмором, сатирой и др. Обратите внимание на то, что деление пафоса на виды основывается на том, что в пафосе выражается личностное, пристрастно-заинтересованное отношение писателя к тому, о чем он пишет. Следовательно, пафос произведения всегда носит оценочный характер, выражает одобрение или неодобрение, восхищение, восторг, презрение, насмешку и т. д. Поэтому понять пафос произведения – это значит во многом понять авторскую концепцию мира и человека, авторскую систему ценностей, то есть самое важное, что заключено в содержании художественного произведения.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Читайте также

Что такое хорошо и что такое плохо?

Что такое хорошо и что такое плохо? Крошка сын к отцу пришёл, и спросила кроха: – Что такое хорошо и что такое плохо? — У меня секретов нет, – слушайте, детишки, — папы этого ответ помещаю в книжке. – Если ветер крыши рвёт, если град загрохал, — каждый знает – это вот для

Понятие о лирическом герое литературного произведения

Понятие о лирическом герое литературного произведения Среди самых разнообразных типов повествователя есть один совершенно особый тип, определяющий специфику восприятия художественного мира литературного произведения. В лирическом произведении, как вам известно,

ПАФОС, ПАФОСНОСТЬ В ЛИТЕРАТУРЕ

ПАФОС, ПАФОСНОСТЬ В ЛИТЕРАТУРЕ от греч. pathos – страсть, чувство.Типичный пример упрощения и уплощения, вымывания из классического термина его первоначального сакрального смысла. Обозначая когда-то высокую страсть, воспламенявшую творческое воображение художника и в

Что такое миф?

Героический пафос

Героический пафос 1 По дороге к друзьям на именины от знакомых, где он только что шутил и смеялся, юноша на станции метро ожидал поезда. Сторонясь от толпы, как это и естественно для человека, которому спешить особенно некуда, прохаживался по самому краю площадки, в мягкой

Эдгар Лоренс Доктороу. Пафос нашего призвания[1]

Эдгар Лоренс Доктороу. Пафос нашего призвания[1] Все писатели питают особое пристрастие к историям из жизни своих великих собратьев. Для нас это своего рода профессиональный багаж. Мы словно надеемся, что в знании биографии великих — ключ к секретам их достижений.Вот и я в

Взгляд на русскую критику. – Понятие о современной критике. – Исследование пафоса поэта, как первая задача критики. – Пафос поэзии Пушкина вообще. – Разбор лирических произведений Пушкина

Взгляд на русскую критику. – Понятие о современной критике. – Исследование пафоса поэта, как первая задача критики. – Пафос поэзии Пушкина вообще. – Разбор лирических произведений Пушкина В гармонии соперник мой Был шум лесов, иль вихорь буйной, Иль иволги напев

Что такое подход?

Что такое подход? Когда автор характеризует персонаж и пишет: «Марвин ненавидел три вещи: черствые пончики, колбасу, которую готовила жена, и республиканцев», мы узнаем о взглядах персонажа. Взгляды персонажа являются сочетанием его пристрастий, предрассудков, жизненных

Что такое напряжение

Что такое напряжение Уильям Фостер-Харрис в работе «Основные формулы художественного произведения» говорит: «Нужно сделать все, чтобы парализовать читателя, приковав его к книге. И пусть, трепеща от беспомощности, он с нетерпением ждет, что случится дальше». Приковать

Пафос космизации в научной фантастике

Пафос космизации в научной фантастике Научно-фантастическая литература порождена многогранным взаимодействием художественного творчества с научным. Справедливо тем не менее замечено, что вскормлена была она владычицей поэзии Евтерпой совместно с музой астрономии

Двумерность структуры литературного произведения

Двумерность структуры литературного произведения Читаем у Мицкевича в «Аккерманских степях»: Выходим на простор степного океана. Воз тонет в зелени, как челн в равнине вод, Меж заводей цветов в волнах травы плывет, Минуя острова багряного бурьяна. Темнеет. Впереди – ни

Схематичность литературного произведения

Схематичность литературного произведения Мы остановимся здесь на одном свойстве структуры литературного произведения на его схематичности. Поясню, что я под этим подразумеваю.Свойство это проявляется во всех четырех слоях литературного произведения, но ярче

Что такое лирика и особенности художественного мира лирического произведения

Что такое лирика и особенности художественного мира лирического произведения Когда ты слушаешь сказку или читаешь новеллу, представляешь себе и то место, где происходят события, и персонажей произведения, какими бы фантастичными они ни были.Но есть произведения,

Источник

Пафос

Полезное

Смотреть что такое «Пафос» в других словарях:

Пафос — расположен в юго западной части Кипра, являясь столицей одноименной епархии и одним из самых важных древних царств острова. В… … Города мира

ПАФОС — см. Патос. Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983. ПАФОС … Философская энциклопедия

ПАФОС — (греч. pathos страсть). Воодушевление, страстное проникновение идеею. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910. ПАФОС греч. pathos, от pascho, терпеть, испытывать чувство, страсть. Воодушевление;… … Словарь иностранных слов русского языка

ПАФОС — ПАФОС, пафоса, мн. нет, муж. (греч. pathos) (книжн.). 1. Страстное воодушевление, одушевление. «Суровым пафосом звучал неведомый язык.» Некрасов. «Пафос всегда есть страсть, выжигаемая в душе человека идеею и всегда стремящаяся к идее,… … Толковый словарь Ушакова

пафос — См … Словарь синонимов

Пафос — (греч. πάθος чувство, эмоция) риторическая категория, соответствующая стилю, манере или способу выражения чувств, которые характеризуются эмоциональной возвышенностью, воодушевлением. Категория впервые была полно разработана Аристотелем, который… … Википедия

пафос — ПАФОС, ПАТОС а, м. pathos m. <гр. pathos страдание. Ложный пафос, напыщенность. Ганшина. 1. Чувство воодушевления, приподнятости. БАС 1. Пафос всегда есть страсть, возжигаемая в душе человека идеею и всегда стремящаяся к идее. Белинский соч. А … Исторический словарь галлицизмов русского языка

Пафос — (греч. pathos страдание) античное понятие, обозначающее страдание, к которому привели собственные действия человека, ведомого сильной страстью, т.е. разрешение страсти в страдании. В учении Аристотеля пафос рассматривался как одно из основных… … Психологический словарь

Пафос — ПАФОС. Буквальное значение слова (греч.) страсть, страдание. Первоначально было введено в качестве специального термина в теорию красноречия. Из области ораторского искусства термин П. и производный от него патетическое перешли в теорию… … Словарь литературных терминов

Источник

Пафос литературного произведения

Пафос — это основной эмоциональный тон, основное эмоциональное настроение произведения, а также эмоцио­нально-оценочное освещение того или иного персонажа, события, явления автором.

Героика, или героический пафос, связан с активным, действенным утверждением возвышенных идеалов, во имя достижения которых героям приходится преодолевать очень серьезные препятствия, рисковать собственным бла­гополучием, а нередко и жизнью. Героическим пафосом пронизана баллада М.Ю. Лермонтова «Бородино».

Трагизм, или трагический пафос, выражает страдание, невыносимую скорбь. Как правило, он связан с ситуация­ми, в которых любое решение героя неизбежно приведёт его к несчастью, а его выбор — это выбор «из двух зол». Тра­гический пафос опирается на конфликт, не имеющий бла­гополучного разрешения (таков конфликт между Данилой Бурульбашем и Колдуном в «Страшной мести» Н. В. Гоголя). Трагическим пафосом характеризуется новелла И. А. Буни­на «Лапти».

Романтика, или романтический пафос, по своим прояв­лениям очень похож на пафос героический, поскольку пе­редаёт сильное эмоциональное переживание, устремлён­ность к возвышенному и значительному идеалу. Но роман­тический пафос основан не на деятельном воплощении поставленной цели, а на переживании мечты (часто недо­стижимой), на поисках средств воплощения этой мечты в действительность. На романтическом пафосе базируется поэма М. Ю. Лермонтова «Мцыри».

Сентиментальность, или сентиментальный пафос, возника­ет, когда в произведении автор намеренно подчёркивает своё эмоциональное отношение к изображаемому и настойчиво стремится вызвать сходные эмоции у читателя. Пример: сти­хотворение Н. А. Некрасова «Крестьянские дети».

Драматизм, или драматический пафос, проявляется в про­изведениях, где взаимоотношения персонажей или отноше­ния персонажа с окружающим миром характеризуются осо­бой напряжённостью, конфликтностью, но, в отличие от трагических ситуаций, здесь возможен благоприятный исход, хотя он и требует от персонажей принятия правильных реше­ний и активности, решительных действий. Пример: новелла В. Г. Распутина «Уроки французского».

Юмор, или юмористический пафос, мы ощущаем в про­изведениях, представляющих нам комические характеры и ситуации. Этот пафос, как правило, сопровождается доб­родушной улыбкой читателя. Пример: водевиль А.П. Чехо­ва «Медведь».

Сатира, или сатирический пафос, направлена против по­роков, которые «бичуются» смехом, вызывающим не столько веселье, сколько возмущение читателя. Пример: новелла А. П. Чехова «Хамелеон».

Инвектива как вид пафоса предполагает откровенное выражение обвинения в адрес людей или событий. При­мер: А. С. Пушкин «Свободы сеятель пустынный», где поэт ясно высказывает своё негодование в адрес людей, наде­лённых рабской психологией, лишённых понятия чести.

Лирический пафос предполагает создание в произведе­нии особой атмосферы, настраивающей читателя на прояв­ление субъективно-заинтересованного отношения к описываемому автором.

Источник

Что такое пафос произведения

Наконец, последним элементом, входящим в идейный мир произведения, является пафос, который можно определить как ведущий эмоциональный тон произведения, его эмоциональный настрой. Синонимом термина «пафос» является выражение «эмоционально-ценностная ориентация».[45] Проанализировать пафос в художественном произведении — значит установить его типологическую разновидность, тип эмоционально-ценностной ориентации, отношения к миру и человеку в мире. К рассмотрению этих типологических разновидностей пафоса мы сейчас и обратимся.

Пафос эпико-драматический представляет собой глубокое и несомненное приятие мира в целом и себя в нем, что и составляет сущность эпического мировидения. В то же время это не бездумное приятие безоблачно гармонического мира: бытие осознается в его изначальной и безусловной конфликтности (драматизм), но сама эта конфликтность воспринимается как необходимая и справедливая сторона мира, ибо конфликты возникают и разрешаются, они обеспечивают само существование и диалектическое развитие бытия. Эпико-драматический пафос есть максимальное доверие к объективному миру во всей его реальной многосторонности и противоречивости. Заметим, что этот тип пафоса редко представлен в литературе, еще реже он выступает в чистом виде. В качестве основанных в целом на эпико-драматическом пафосе произведений можно назвать «Илиаду» и «Одиссею» Гомера, роман Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль», пьесу Шекспира «Буря», стихотворение Пушкина «Брожу ли я вдоль улиц шумных…», роман-эпопею Толстого «Война и мир», поэму Твардовского «Василий Теркин».

Объективной основой пафоса героики служит борьба отдельных личностей или коллективов за осуществление и защиту идеалов, которые обязательно осознаются как возвышенные. При этом действия людей непременно связаны с личным риском, личной опасностью, сопряжены с реальной возможностью утраты человеком каких-то существенных ценностей — вплоть до самой жизни. Еще одно условие проявления героического в действительности — свободная воля и инициатива человека: вынужденные действия, как указывал еще Гегель, не могут быть героическими. Идейно-эмоциональное осознание писателем объективно героического приводит к возникновению пафоса героики. «Героический пафос в литературе «…» утверждает величие подвига отдельной личности или целого коллектива, ценность и необходимость его для развития нации, народа, человечества».[46] Стремление переделать мир, устройство которого кажется несправедливым, или желание отстоять мир идеальный (а также близкий к идеалу и кажущийся таковым) — вот эмоциональная основа героики.

В литературе нетрудно найти произведения, целиком или в основном построенные на героическом пафосе, причем конкретные ситуации, равно как и возвышенные идеалы героики, могут быть весьма различны. С героикой мы встречаемся в «Песне о Роланде» и в «Слове о полку Игореве», в «Тарасе Бульбе» Гоголя и в «Оводе» Войнич, в романе Горького «Мать», в рассказах Шолохова и многих других произведениях.

С героикой как пафосом, основанном на возвышенном, соприкасаются другие виды пафоса, имеющие возвышенный характер, — прежде всего это трагизм и романтика. Романтику роднит с героикой стремление к возвышенному идеалу. Но если героика — сфера активного действия, то романтика — область эмоционального переживания и стремления, не переходящего в действие. Объективной основой романтики становятся такие ситуации в личной и общественной жизни, когда реализация возвышенного идеала либо невозможна в принципе, либо неосуществима в данный исторический момент. Однако на такой объективной основе может в принципе возникать не только пафос романтики, но и трагизм, и ирония, и сатира, так что решающим в романтике является все же субъективный момент, момент переживания неустранимого разрыва между мечтой и реальностью.

Один из частных (и очень распространенных) случаев романтики — мечта о героическом, ориентация на героический идеал при отсутствии возможности претворить его в действительность. Такого рода романтика свойственна, например, молодежи в «спокойные» периоды истории: юношам и девушкам часто кажется, что они «опоздали родиться», чтобы участвовать в революциях и войнах — примером такого типа романтики может служить раннее творчество В. Высоцкого: «…А в подвалах и полуподвалах // Ребятишкам хотелось под танки // Не досталось им даже по пуле…» Однако сфера романтики шире этой тяги к героике. Эта эмоционально-ценностная ориентация относит все ценности в область принципиально недостижимого. Естественный мир романтики — мечта, фантазия, греза, поэтому романтические произведения так часто обращены либо к прошлому («Бородино» и «Песня про купца Калашникова» Лермонтова, «Царь Федор Иоаннович» А.К. Толстого, «Суламифь» Куприна), либо к откровенной экзотике (южные поэмы Пушкина, «Мцыри» Лермонтова, «Жираф» Гумилева), либо к чему-то принципиально не существующему («Двойник» А. Погорельского, «Демон» Лермонтова, «Аэлита» А.Н. Толстого).

В истории литературы пафосом романтики отмечены многие произведения. Романтику не следует путать с романтизмом как литературным направлением конца XVIII-начала XIX в.; она обнаруживается в самых разных исторических эпохах, на что указывал еще Белинский.[47] Очевидно, романтический пафос зародился еще в античной лирике; из произведений, более близких к нам, укажем «Вечера на хуторе близ Диканьки» Гоголя, «Мцыри» Лермонтова, «Первую любовь» Тургенева, «Старуху Изергиль» Горького, раннее творчество Блока и Маяковского.

Пафос романтики может выступать в литературе и в сочетании с другими видами пафоса, в частности, с иронией (Блок), героикой («Хорошо!» Маяковского), сатирой (Некрасов).

Пафос трагизма — это осознание утраты, причем утраты непоправимой, каких-то важных жизненных ценностей — человеческой жизни, социальной, национальной или личной свободы, возможности личного счастья, ценностей культуры и т. п. Объективной основой трагического литературоведы и эстетики довольно давно считают неразрешимый характер того или иного жизненного конфликта.[48] В принципе это верно, но не совсем точно, ведь неразрешимость конфликта — вещь, строго говоря, условная и не обязательно трагичная. Первое условие трагического — закономерность этого конфликта, такая ситуация, когда с его неразрешенностью нельзя мириться. Во-вторых, под неразрешимостью конфликта мы подразумеваем невозможность его благополучного разрешения — оно непременно связано с жертвами, с гибелью тех или иных бесспорных гуманистических ценностей. Таков, например, характер конфликта в «Маленьких трагедиях» Пушкина, «Грозе» Островского, «Белой гвардии» Булгакова, стихотворениях Твардовского «Я убит подо Ржевом…», «Я знаю, никакой моей вины…» и т. п.

Трагическая ситуация в жизни может возникать и случайно, как результат неблагоприятного стечения обстоятельств, но такие ситуации не очень интересуют литературу. Ей более свойствен интерес к трагическому закономерному, вытекающему из сущности характеров и положений. Наиболее плодотворным для искусства становится такой трагический конфликт, когда неразрешимые противоречия — в душе героя, когда герой находится в ситуации свободного выбора между двумя равно необходимыми, но взаимоисключающими друг друга ценностями. В этом случае трагическое приобретает максимальную глубину, на таком трагизме построены «Гамлет» Шекспира, «Герой нашего времени» Лермонтова, «Преступление и наказание» Достоевского, «Тихий Дон» Шолохова, «Падение» Камю, «Осквернитель праха» Фолкнера и многие другие произведения.

В сентиментальности — еще одном типе пафоса — мы, как и в романтике, наблюдаем преобладание субъективного над объективным. Сентиментальность в буквальном переводе с французского значит чувствительность; она представляет собой одно из первых проявлений гуманизма, но весьма своеобразного. В отдельных ситуациях почти каждому человеку случается проявлять сентиментальность — так, большинство нормальных людей не могут пройти равнодушно мимо страданий ребенка, беспомощного человека или даже животного. Сентиментальность как способность «жалеть» весьма часто совмещает в себе субъект и объект (человек жалеет самого себя; это чувство, по-видимому, знакомо всем по детским годам и нашло идеальное художественное воплощение в «Детстве» Толстого). Но даже если сентиментальная жалость направлена на явления окружающего мира, в центре всегда остается реагирующая на него личность — умиляющаяся, сострадающая. При этом сочувствие другому в сентиментальности принципиально бездейственно, оно выступает своего рода психологическим заменителем реальной помощи (таково, например, художественно выраженное сочувствие крестьянину в творчестве Радищева и Некрасова).

В своем развитом виде сентиментальность появляется в литературе в середине XVIII в., дав название литературному направлению сентиментализма. Часто главенствующую роль пафос сентиментальности играл в произведениях Ричардсона, Руссо, Карамзина, Радищева, отчасти Гете и Стерна. В дальнейшем развитии литературы мы также встречаемся, хотя и нечасто, с пафосом сентиментальности, например, в «Старосветских помещиках» и «Шинели» Гоголя, некоторых рассказах из «Записок охотника» Тургенева («Певцы», «Бежин луг»), в его же повести «Муму», в произведениях Диккенса, Достоевского («Униженные и оскорбленные», «Бедные люди»), Некрасова.

Переходя к рассмотрению следующих типологических разновидностей пафоса — юмора и сатиры — отметим, что они базируются на общей основе комического. Проблемой определения комического и его сущности литературоведы и эстетики занимались чрезвычайно много, отмечая в основном, что комическое основывается на внутренних противоречиях предмета или явления.[49] Сущность комического конфликта, пожалуй, наиболее точно определил Н.Г. Чернышевский: «внутренняя пустота и ничтожность, прикрывающаяся внешностью, имеющей притязание на содержание и реальное значение».[50] Шире объективную основу комического можно обозначить как противоречие идеала и действительности, нормы и реальности. Следует только отметить, что не всегда и не обязательно субъективное осмысление такого противоречия будет происходить в комическом ключе.

Сатирическое изображение появляется в произведении в том случае, когда объект сатиры осознается автором как непримиримо противоположный его идеалу, находящийся с ним в антагонистических отношениях. Ф. Шиллер писал, что «в сатире действительность, как некое несовершенство, противополагается идеалу как высшей реальности».[51] Сатира направлена на те явления, которые активно препятствуют установлению или бытию идеала, а иногда прямо опасны для его существования. Сатирический пафос известен в литературе с древнейших времен (например, высмеивание врага в фольклорных сказаниях и песнях, сатирические сказки и т. п.), однако в развитом виде сатира вызывается к жизни прежде всего общественной борьбой, поэтому широкое распространение сатирического пафоса мы находим в литературе античности. Возрождения и Просвещения; такова сатира русских революционных демократов, сатира в отечественной литературе XX в.

Иногда объект сатиры оказывается настолько опасным для существования идеала, а его деятельность — настолько драматичной и даже трагичной по своим последствиям, что смеха его осмысление уже не вызывает — такая ситуация складывается, например, в романе Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы». При этом нарушается связь сатиры с комическим, поэтому такой отрицающий пафос, не связанный с высмеиванием, следует, очевидно, считать особым, самостоятельным типом идейно-эмоционального отношения к жизни, обозначая этот тип термином «и инвектива». Такое решение мы находим, в частности, в Литературном энциклопедическом словаре: «существует, впрочем, и не комическая сатира, воодушевленная одним негодованием (см. Инвектива)»[52]. О необходимости особо выделять несатирическое, но отрицающее отношение к действительности говорил и такой крупный специалист в этой области, как Е.Я. Эльсберг.[53].

Определенные сложности для типологии вызывает разграничение сатиры и юмора. В широком литературоведческом обиходе эти виды пафоса различаются как соответственно «беспощадное высмеивание» и «мягкая насмешка». Это до известной степени верно, но недостаточно, так как здесь фиксируются скорее количественные, чем качественные различия и остается непонятным, почему в одном случае возникает смех уничтожающий, а в другом — наоборот.

Для того, чтобы определить качественное своеобразие юмористического пафоса, следует учесть, что юмор является выражением принципиально иной ценностной ориентации, чем сатира и инвектива. В известном смысле он прямо противопоставлен им по исходным установкам.

«Бескомпромиссность суждений о предмете осмеяния, откровенная тенденциозность — присущий именно сатире способ выражения авторской индивидуальности, стремящийся установить непроходимую границу между собственным миром и предметом обличения».[54] То же, и может быть, в еще большей степени, относится и к инвективе. В юморе же соотношение объекта и субъекта иное; иное и отношение к жизненным противоречиям, несоответствиям. Юмор преодолевает объективный комизм действительности (присущие ей противоречия и несообразности) тем, что принимает их как неизбежную и — более того — необходимую часть жизни, как источник не гнева, а радости и оптимизма. Юмор, в отличие от сатиры и инвективы, прежде всего не отрицающий, а утверждающий пафос, хотя, разумеется, он вполне может раскрывать и несостоятельность тех или иных явлений, выполняя тем самым отрицающую функцию. Но по отношению к бытию в его цельности юмор утверждает.

В отличие от сатиры, субъект юмористического мироощущения не отделяет себя от всего остального мира, а следовательно, видит не только недостатки и противоречия действительности, но и свои собственные. Умение и готовность посмеяться над самим собой — важнейшая субъективная предпосылка юмора.

Таким образом, юмор в своей глубинной основе есть выражение оптимизма, душевного здоровья, приятия жизни — не случайно часто говорят о жизнеутверждающем юморе. В полной мере это проявляется в таких произведениях, как «Гаргантюа и Пантагрюэль» Рабле, «Легенда о Тиле Уленшпигеле» Ш. де Костера, «Похождения бравого солдата Швейка» Гашека, «Василий Теркин» Твардовского и др. Однако на той общей идейно-эмоциональной основе, о которой сейчас шла речь, могут возникать и иные варианты юмористического пафоса. Диапазон юмористического смеха чрезвычайно широк, как и диапазон ситуаций, возбуждающих юмористический пафос. Значительное место юмор занимает в таких произведениях, как «Дон-Кихот» Сервантеса, «Посмертные записки Пиквикского клуба» Диккенса, «Старосветские помещики» и «Вечера на хуторе близ Диканьки» Гоголя, в комедиях Островского, Чехова, Шоу, О. Уайльда, в рассказах и повестях Лескова, Чехова, Шолохова, Шукшина и др. Даже в таких, казалось бы, неподходящих жанрах, как трагедия, юмор подчас играет важную роль — вспомним, например, трагедии Шекспира «Гамлет» и «Король Лир»: в первой носителями юмористического мироощущения являются могильщики, во второй — шут.

Юмором обычно завершают рассмотрение разновидностей пафоса, однако представляется необходимым ввести в эту типологию еще одну его разновидность — иронию. Понятие о ней недостаточно разработано в современном литературоведении. Чаще всего ирония так или иначе отождествляется с одной из разновидностей юмора или сатиры, отличаясь от них лишь формой выражения насмешки.[55] В таком виде выделение иронии в самостоятельный тип, конечно, не оправданно. Но между тем у иронии есть и свое «поле деятельности», не совпадающее с «полем деятельности» юмора и сатиры. Ироническое видение мира отличается глубоким своеобразием. Главная субъективная основа иронии — скептицизм, которого юмор и сатира обыкновенно лишены.

Помимо субъективной, у иронии как пафоса есть и объективная специфика. В отличие от всех других видов пафоса, она направлена не на предметы и явления действительности как таковые, а на их идейное или эмоциональное осмысление в той или иной философской, этической, художественной системе. Пафос иронии в том, что она «не согласна» с той или иной оценкой (чаще — высокой) характера, или ситуации, или жизни в целом. Так, например, в философской повести Вольтера «Кандид» характер Панглосса осмысляется Вольтером юмористически. Но не в этом главный пафос повести, поскольку в ней в центре внимания автора не характер как таковой, а философская система «безудержного оптимизма», проповедуемая Панглоссом. И здесь вступает в свои права пафос иронии. Вольтер не согласен с абсолютностью оптимизма Панглосса, показывая (в частности, на примере его сооственной судьбы), что далеко не «все к лучшему в этом лучшем из миров». Но — и в этом характерная черта иронии — обратное мнение («все к худшему в этом худшем из миров»), которого придерживается оппонент Панглосса, тоже не принимается Вольтером. Пафос повести, таким образом, состоит в насмешливом скептицизме по отношению к крайним, абсолютистским философским системам. Это и есть пафос иронии.

Ирония базируется на несоответствии между явлением и суждением о нем, насмешливо-скептически развенчивая это суждение, но не в пользу суждения противоположного, в чем отличие иронии от любого другого пафоса, сочетающего в себе отрицание с утверждением противоположного. Именно в таком качестве — насмешливо развенчивать всякое высказывание о мире — ирония появилась в мировой литературе как особый вид пафоса. Впервые это произошло, вероятно, в «сократических диалогах» Платона. Ирония Сократа в них направлена не на сам предмет спора, а на его понимание оппонентом — поспешное, неточное, противоречивое, завышенно-оценочное и т. п. На исходе античности тот же пафос мы встречаем у Лукиана. Например, в его «Диалогах в царстве мертвых» ироническое изображение богов-олимпийцев направлено не против самих богов как таковых (Лукиан в них не верит), и не против воплощенных в них человеческих характеров (которые лишь схематично-условно намечены), а против определенной философско-религиозной системы взглядов, против традиционной концепции мира.

«Ирония, — пишет Т. Манн, — есть пафос середины; она является интеллектуальной оговоркой, которая резвится между контрастами и не спешит встать на чью-либо сторону и принять решение, ибо она полна предчувствия, что в больших вопросах, где дело идет о человеке, любое решение может оказаться преждевременным и несостоятельным и что не решение является целью, а гармония, которая, поскольку дело идет о вечных противоречиях, быть может, лежит где-то в вечности, но которую уже несет в себе шаловливая оговорка по имени ирония».[56].

Из сказанного ясно, что ирония занимает исключительное место среди других идейно-эмоциональных ориентации, поскольку универсально им противопоставлена — особенно это касается видов пафоса, основанных на возвышенном. Наиболее часто ироническому переосмыслению подвергается пафос романтики и сентиментальности — укажем, в частности, на «Обыкновенную историю» Гончарова, «Вишневый сад» Чехова.

До сих пор речь шла о пафосе всего произведения, который отражает авторскую идейно-эмоциональную ориентацию. Но для анализа часто важно определить и идейно-эмоциональное отношение автора к тому или иному конкретному герою, а зачастую — и собственную идейно-эмоциональную ориентацию этого героя. Поясним, что имеется в виду. Например, общий пафос романа-эпопеи Толстого «Война и мир» вполне можно определить как эпико-драматический. Но в то же время в системе этой общей идейно-эмоциональной ориентации автора его отношение к разным персонажам различно. Так, в отношении к Элен Курагиной или к Наполеону преобладает пафос инвективы, в образе Андрея Болконского акцентирован трагизм, Тихон Щербатый, капитан Тушин, капитал Тимохин воплощают героический пафос и т. д. Даже один и тот же герой в разные моменты повествования может выражать разные идейно-эмоциональные ориентации. Так, при общем эпико-драматическом пафосе в поэме Твардовского «Василий Теркин» на первый план выступает то трагизм, то юмор, то героика, то инвектива. Вся эта достаточно сложная гамма идейно-эмоциональных ориентации составляет своеобразие идейного мира произведения и требует обязательного анализа.

Не менее важно иногда определить идейно-эмоциональную ориентацию самого героя, то есть установить его отношение к миру. Так, например, для анализа содержания произведения необходимо понять, что Ленский в «Евгении Онегине» Пушкина воплощает романтическую мироориентацию; идейно-эмоциональная сущность гоголевского Чичикова — сочетание сентиментальности и цинизма; в «Преступлении и наказании» Достоевского Раскольников воплощает идейно-эмоциональный конгломерат из трагизма, героики и инвективы; Соня ближе всего к эпико-драматической ориентации с немалой добавкой сентиментальности; Свидригайгов — типичный ироник, Лужин — циник и т. д. Процесс определения идейно-эмоциональной ориентации персонажей, как правило, не только полезен, но и интересен — это один из плодотворных путей к живому постижению не только идейного мира, но и проблематики писателя.

Изучение типов пафоса — необходимое условие анализа отдельного произведения. Правильно определить вид пафоса в том или ином конкретном произведении — это значит понять один из существеннейших аспектов его содержания и открыть путь для последующего уяснения художественного своеобразия. Кроме того, определение типа пафоса оказывается чрезвычайно важным для выборочного анализа, о чем речь пойдет ниже.

Источник