что такое контркурс на корабле
«Кэп», «чиф», старпом и другие должности на флоте
«Сухопутному» человеку неизвестно, насколько сложна и многогранна жизнь моряка. Каждый на судне отвечает за свой участок работы, а экипаж корабля состоит из людей множества морских профессий, без которых ни одно судно не отправилось бы в море. Попробуем разобраться с «костяком» плавсостава, кто чем занимается и почему на корабле без этих людей никак не обойтись.
Баталер
К «баталиям» и военной терминологии это название не относится. Все намного прозаичней. Баталер – человек, который отвечает за снабжение экипажа продовольственными и непродовольственными товарами, ведет учет и составляет отчетную документацию.
Баталер – это нестроевой состав флота, но без него представить выходящее из порта судно невозможно.
Боцман
Старший строевой «унтер-офицер». Ему подчиняются все низшие чины – как строевого, так и нестроевого состава. Боцман отвечает за порядок на корабле. В обязанности входит проверка познаний матросов в морском деле.
Должность боцмана подразумевает ответственность за техническое состояние рангоута и такелажа. Отвечает он и за техническое состояние всего оборудования корабля. На судне может быть один боцман или целая боцманская команда, старший в ней носит звание главного боцмана. Каждый из них несет вахту на палубе поочередно.
Капитан
Командир корабля. На морском жаргоне капитана называют «кэп» (за глаза, конечно). Это самый важный человек на судне, его приказы выполняются беспрекословно, даже старшими по званию.
Главный начальник всего состава команды должен как свои пять пальцев знать корабль, сильные и слабые стороны экипажа и руководить процессом движения корабля даже в критических ситуациях. Не зря существует негласное правило, что капитан покидает корабль последним – даже во время шторма.
На нем лежит ответственность за спасение жизни команды и самого судна в случае непредвиденной ситуации. Если корабль спасти нельзя, капитан обязан организовать спасение личного состава и покинуть вместе с ним судно, но только позже всех.
Капитан на капитанском мостике. Источник: wikipedia.org
Перечислять все обязанности капитана корабля пришлось бы очень долго, так как они охватывают широкий спектр: от санитарного и хозяйственного ведения дел во время плавания до безопасности и управления судном, ответственности за соблюдение режима морских пространств, международного права.
Кок
Еще одна должность, без обладателя которой даже утлое суденышко не уйдет в рейс на несколько дней.
Аналог гражданскому повару, морской кок должен не только приготовить вкусную и полезную пищу из имеющихся в его распоряжении продуктов, но и правильно рассчитать их количество. Иначе команда может остаться голодной, а сам он – оказаться за бортом.
Корабельные коки за приготовлением пищи. Источник: mil.ru
На должность кока отбирают только наиболее подготовленных моряков, а переходящий на другое судно капитан старается обязательно переманить к себе хорошо знакомого кока.
Лоцман
Задача этого человека – просчитать все опасности и преграды на пути следования корабля. Другими словами, именно лоцман прокладывает путь судна, учитывая наличие подводных скал, рифов, айсбергов или мелей.
В обязанности лоцмана входит также обеспечение безопасности швартовки корабля. В былые времена у лоцмана был помощник, которого члены команды называли «носовщиком», потому что он измерял глубину палкой, стоя на носу корабля.
Сейчас эта должность из корабельного штата практически выведена, а обязанности выполняют штурман и подштурман. Но для преодоления сложных проливов и захода в узкую гавань на борт обязательно поднимается местный лоцман, знающий окружающую акваторию и морское дно как свои пять пальцев.
Матрос
Относится к низшему строевому составу корабля и принадлежит к категории служащих, обеспечивающих порядок на палубе. Грубо говоря, матрос выполняет на судне всю черновую работу. Впрочем, в гражданском мореплавании эта должность очень распространена.
Матросы за большой уборкой корабля. Источник: pxhere.com
В обязанности матроса входят: мытье палубы, чистка, уборка, такелажные и грузовые операции. Но если создается впечатление, что стать матросом может кто угодно, это совсем не так. Для допуска к должности современный матрос обязан иметь навыки управления кораблем, ориентирования по компасу. Матрос обязан вести наблюдения за состоянием судна во время хода. И если даже эти навыки он ни разу за рейс не применит, без них в состав команды войти не удастся.
Неопытного или ленивого матроса, который ничего делать не умеет или не хочет, называют «салагой». Это прозвище так широко вошло в морской лексикон, что на некоторых судах весь экипаж называет матросов не иначе как «салагами».
Машинист (моторист)
Рабочее место машиниста (иногда должность называется «моторист») – трюм корабля. Этот человек входит в рядовой, иногда старшинский состав корабля, и отвечает за обслуживание пожарных, водоотливных и прочих систем, необходимых для корректной работы судна.
Машинист непрестанно следит за исправностью двигателя и обязан знать все тонкости и нюансы устранения поломок максимально быстро. Кроме того, машинист обязан в совершенстве владеть навыками швартовки, управлять шлюпками и быть отличным пловцом.
Труд машиниста совсем нелегкий, иногда даже изматывающий, поэтому от человека требуется не только хорошая физическая подготовка, но и стальные нервы.
Механик
Работает механик непосредственно в машинном отделении судна и следит за работой двигателя и его частей, руководит машинистами. На механике лежит большая ответственность, его работа также не сахар. Ему приходится всю смену находиться в душном закрытом помещении без надлежащего освещения, руки перепачканы мазутом и маслом.
На большинстве судов механиков всего три. Это также связано с тяжелыми условиями труда: смена составляет четыре часа, после чего механик отдыхает восемь, в то время, как заступают следующие два поочередно.
При отлично налаженной работе механизмов механик просто поддерживает их рабочее состояние, но при авариях и сбоях начинается аврал. Тогда все три представителя этой морской профессии сутками работают не покладая рук, пытаясь вернуть кораблю плавучесть и ходовые качества.
Старший помощник капитана (командира)
На морском жаргоне – просто «старпом» или, как очень любят говорить моряки, – «чиф». Человек, который ничего не делает, но любит раздавать команды, как считает младший состав любого корабля. Но, конечно же, все в точности до наоборот.
Старший помощник – второй человек после капитана, поэтому неудивительно, что на нем лежит большая ответственность. Являясь первым заместителем «кэпа», он руководит всеми работами на корабле, отвечает за подготовку команды и состояние судна во время плавания. В любой момент старпом должен быть готов заменить капитана.
Штурман
Занимается он управлением корабля, следит, чтобы судно не сбилось с пути, прокладывает курс, наблюдает за навигационной системой и сверяется с картой маршрута следования, руководит швартовкой, проверяет исправность якорей и измеряет глубину, чтобы во время остановки судно не село на мель.
На морском жаргоне означает «вожак», так как именно штурман ведет корабль и всех моряков. Помогает в нелегком деле штурману подштурман, который в случае чего может заменить своего начальника.
Юнга
Многие полагают, что юнга – реальное морское звание, но это не совсем так. Еще несколько веков назад юнгами называли мальчиков или подростков, которые проводили работы по уборке и обслуживанию палубы.
Впрочем, с перерывами, но такой чин в строевом составе судна действительно существовал, а в Российской империи даже открывали школы юнг. По сути, юнга – мальчик, которого готовили к должности матроса.
Некоторые из вышеперечисленных званий были упразднены, некоторые остаются до сих пор, под другими названиями. На самом деле морских должностей очень много, ведь корабль – это целая жизнь, огромный механизм, для обеспечения которого необходима бесперебойная работа десятков, а то и сотен людей.
Бой в Желтом море 28 июля 1904 г. Часть 7: Удивительные маневры японского адмирала
Итак, сражение началось. Обычно его делят на две фазы, разделенные между собой большим перерывом в бою, но перед тем, как приступить к описанию боя следует отметить следующее. Маневрирование японских и русских эскадр в первой фазе различные источники описывают по-разному, противореча друг-другу, причем противоречия эти нельзя исключить простым сопоставлением источников.
Аналогично свидетельствуют командир броненосца «Севастополь» Н.О. Эссен, старший артиллерийский офицер «Пересвета», лейтенант В.Н. Черкасов (указавший дистанцию начала боя 85 кбт) и старший офицер «Полтавы» С.И. Лутонин. Последний писал:
А вот как это происходило по мнению Н.О. Эссена:
Вероятнее всего ответ кроется в том, что, как писал А.Ю. Емелин:
К этому следует добавить, вот еще что: любой бой несет в себе угрозу жизни тому, кто принимает в нем участие, и это большой стресс для человеческого организма. В таких случаях память нередко подводит человека – она сохраняет не истинную картину происшедшего, а как бы калейдоскоп из отдельных эпизодов, свидетелями которых стал очевидец, отчего картина боя в его воспоминаниях может быть сильно искажена. Хорошо, если кто-то взял на себя труд с самого начала боя обстоятельно фиксировать все события, такие свидетельства бывают весьма достоверными. Но если человек всего себя посвятил бою, а впоследствии пытался вспомнить что да почему – ошибки не только возможны, но и почти неизбежны.
По предположениям автора настоящей статьи, маневрирование отрядов в 1-ой фазе сражения наиболее близко к варианту, который изложил В.Ю. Грибовский в книге «Российский флот Тихого океана, 1898-1905. История создания и гибели». Как уже говорилось выше сражение началось в 12.20-12.22: в этот момент развернувшаяся линия 1-го боевого отряда японцев шла на северо-восток, а В.К.Витгефт, до начала боя следовавший на юго-восток продолжал медленно склоняться южнее. Иной раз приходится слышать упреки в адрес Вильгельма Карловича, что он вступил в бой на развороте, когда его корабли образовывали не линию, а дугу, чем изрядно затрудняли работу артиллеристов эскадры, но автор настоящей статьи не склонен считать это ошибкой русского командующего. Разделявшее эскадры расстояние было чрезвычайно большим для артиллерийского боя тех времен и надежды на то, что растренированная и никогда не стрелявшая на такие дистанции русская эскадра сможет нанести ущерб неприятелю, были бы иллюзорными. В то же время постоянное изменение курса «Цесаревича» затрудняло наводку японцев, и это в тот момент, пожалуй, было выгоднее, чем попытка дать собственным наводчикам наилучшие условия для боя. В принципе, В.К. Витгефта должна была устраивать перестрелка на больших дистанциях – в таких условиях не следовало ожидать большого числа попаданий, а вот расход боекомплекта японских кораблей будет велик, так что шансы не получить критичных повреждений до темноты значительно возрастали. Но, приблизительно в 12.30, т.е. через 8-10 минут после начала боя «Цесаревич» делает резкий поворот на 3 или 4 румба вправо. Причина в том, что на флагманском броненосце обнаружили плавающие мины.
Здесь следует дать небольшое пояснение: мы не можем утверждать на все 100%, что миноносцы, постоянно маячившие по курсу русской эскадры, сбрасывали мины: японские источники не подтверждают и не опровергают использование мин в сражении 28 июля Но их визуально их наблюдали на многих русских кораблях – так, например, о них пишет Вл. Семенов, старший офицер «Дианы». В предыдущей статье мы уже выдвигали гипотезу, что непонятные маневры Х. Того, предпринятые им с момента визуального контакта главных сил и до открытия огня, объясняются именно желанием японцев подорвать хотя бы один русский корабль. Если же считать, что никакого минирования не было, то остается только дивиться, почему Х. Того пренебрег выгодами своей позиции в начале боя. Следовательно, автор склонен предполагать, что минирование все же было: при этом следует иметь ввиду, что речь, разумеется, идет именно о плавающих минах, т.е. японские мины плавали по поверхности моря, а не стояли на якорях.
Обойдя минную банку «Цесаревич» вновь лег на прежний курс – теперь он шел даже не на восток, а склонялся к северо-востоку. Такой курс вел прямо в берега Корейского полуострова, но все это ничего не значило – главное было то, что русские легли японцам на параллельный курс на достаточно большой дистанции и, как мы уже говорили выше, это был вполне приемлемый для В.К. Витгефта вариант. А кроме того…
Такое положение не устраивало ни русского, ни японского командующих. Очевидно, что В.К. Витгефту вовсе не нужно было, чтобы японцы и в третий раз вышли в позицию, откуда они могли бы поставить «палочку над Т» поперек курса русской эскадры. В конце концов, когда-то же у них должно было получиться… В то же время Х. Того следовало преграждать русской эскадре путь во Владивосток, а для этого нужно было бы находиться или южнее ее, или юго-восточнее, но никак не между ней и Кореей. С самого начала боя эскадры двигались на северо-восток (японская – еще до открытия огня, русская – совершив поворот последовательно и ложась на параллельный японцам курс), но теперь вновь пришло время энергичных маневров.
Приблизительно в 12.40-12.45 В.К. Витгефт повернул на юго-восток, а Х. Того вновь скомандовал «поворот все вдруг» и, развернувшись на 180 град, лег на обратный курс.
Проблема заключается лишь в том, что мы не знаем, кто выполнил свой маневр первым. Это несколько затрудняет трактовку произошедшего, впрочем, незначительно, поскольку оба адмирала имели основания так поступить. Мы же рассмотрим оба варианта.
Если первым повернул В.К. Витгефт, то его план совершенно понятен. Во-первых, на «Цесаревиче» прямо по курсу опять увидели минное поле, которое следовало обходить и нужно было решать, куда поворачивать, вправо или влево. Во-вторых, поворот вправо возвращал эскадру на курс во Владивосток. И в-третьих, этот поворот позволял пройти у японцев за кормой, а может – чем морской черт не шутит? – даже выставить «кроссинг Т» и хорошенечко пострелять по его концевым, т.е. флагманскому «Микасе». В этом случае реакция Х. Того также понятна – видя, что русская эскадра вот-вот пройдет у него под кормой, он командует поворот «все вдруг» с тем чтобы в который уже раз пересечь курс русской эскадры изображая «палочку над Т».
Все это разумно, но в таком случае ответный маневр Вильгельма Карловича Витгефта ставит Х. Того в крайне неудобное положение – увидев, что японцы ворочают «все вдруг» на обратный курс он кладет руля вправо, с тем чтобы пройти под кормой у японских кораблей и опять же – чем морской черт не шутит? – потрепать японцам концевые броненосные крейсера.
Как бы то ни было, последующие маневры Х. Того чрезвычайно трудно понять. Завершив разворот «все вдруг», он опять выходит на правый борт русской эскадры и расходится с ней в противоположные стороны. В результате происходит бой на контр-галсах, а русская эскадра оказывается юго-восточнее броненосцев Х. Того. Фактически В.К. Витгефт добивается желаемого – он прорвался мимо главных сил японцев и, оставив их по корме, идет во Владивосток!
Что мешало Х. Того повернуть последовательно на юго-восток? В этом случае он сохранял удобное положение, «нависая» над головой русской колонны прямо по ее курсу и имел бы все выгоды позиции.
Единственно, что говорит против такого маневра – в этом случае концевые броненосные крейсера «Ниссин» и «Касуга» могли оказаться в опасной близости от головных русских броненосцев. Но если Х. Того руководствовался именно этими соображениями, то получается, что его расхождение контр-галсами с русской эскадрой есть вынужденный маневр, предпринятый исключительно с тем, чтобы спасти от сосредоточенного огня свои концевые крейсера?
Версия о том, что японский командующий предпринял все это с целью предотвратить возвращение кораблей В.К. Витгефта в Порт-Артур совершенно не выдерживает критики. Все его предыдущее маневрирование преграждало русской эскадре путь во Владивосток, в то время как В.К. Витгефт не проявлял ни малейшего стремления возвращаться в Порт-Артур, так что занимать позицию между Артуром и русскими броненосцами не было никакого смысла. Скорее всего, Х. Того не рассчитал своего маневра (если В.К. Витгефт повернул первым) или же поворот В.К. Витгефта застал его врасплох (если русская эскадра пошла на юго-восток после поворота японцев «все вдруг») в результате чего Х. Того был вынужден открыть дорогу во Владивосток русскому командующему.
Дальнейшие события 1-ой фазы сражения в Желтом море не оставляют сомнений и для их графического представления мы воспользуемся превосходной схемой В.Ю. Грибовского:
Источник: «Российский флот Тихого океана, 1898-1905. История создания и гибели».
До сих пор бой представлял собой игру в одни ворота: пока дистанция между противниками уменьшалась с более чем 80 до 50-60 кбт японские корабли время от времени попадали в противника, а сами потерь не несли. Но к 12.48 расстояние между эскадрами сократилось – теперь головные русские и японские корабли разделяло не более 40-45 кбт (а расстояние от «Цесаревича» до «Ниссина» скорее всего и вовсе сокращалось до 30 кбт) и русские снаряды, наконец, стали находить цель – около 13.00 (приблизительно в 12.51 и в 12.55) эскадренный броненосец «Микаса» получил два попадания двенадцатидюймовыми снарядами. Первое из них едва не уронило грот мачту (было вырвано 2/3 ее окружности), а вот второе попадание могло бы самым существенным образом повлиять на дальнейший ход сражения.
Бронепалубный крейсер «Аскольд» на внешнем рейде Порт-Артура (1903 либо 1904 г)
1-ая фаза боя в Желтом море еще не закончилась, и к ней мы еще вернемся, а пока отметим весьма удивительный факт. Как мы уже видели ранее, Вильгельм Карлович Витгефт не обладал и десятой долей боевого опыта Хэйхатиро Того. Последний участвовал в ряде крупных морских сражений, всю японо-китайскую войну прошел командиром крейсера, и руководил Объединенным флотом с самого начала русско-японской войны. Японский адмирал проявил определенные способности к нестандартным поступкам: он начала войну с внезапной атаки миноносцами кораблей Тихоокеанской эскадры, он пытался заблокировать брандерами проход в Артур, флот под его руководством добился успеха в минном деле. Речь идет, разумеется, о подрыве «Петропавловска», хотя справедливости ради отметим, что роль Х. Того в этом неясна. В.К. Витгефт тоже командовал эскадрой во время гибели «Ясимы» и «Хатсусе», но, почти не имел к тому отношения и потому, не зная обстоятельств планирования японцами той операции, нельзя списать гибель русского броненосца вместе с С.О. Макаровым исключительно на гений командующего Объединенного флота. Кроме того, Хэйхатиро Того проявил большую распорядительность, организовав летучую базу флота на островах Эллиот, и в этих, безусловно непростых для японцев условиях, сумел наладить боевую подготовку своих кораблей.
В противоположность энергичному японскому адмиралу, В.К. Витгефт являлся скорее кабинетным работником, совершенно не имеющим военного опыта. Он никогда не командовал эскадрами современных броненосных кораблей и вообще последние пять лет службы просидел в штабе у наместника. Его руководство Порт-Артурской эскадрой до боя 28 июля никак невозможно охарактеризовать сколько-то положительно и сам он не считал себя адмиралом, способным привести вверенные ему силы к победе. Вспомним его фразу «Я – не флотоводец!», сказанную на первом же собрании флагманов. В.К. Витгефт был склонен к педантичному выполнению данных ему инструкций и почти не проявлял инициативы (если не считать за таковую старательное уклонение от прорыва во Владивосток)
Вместо этого Вильгельм Карлович «Я – не флотоводец» Витгефт (до простят нам читатели этот англицизм), всего лишь несколькими простыми и своевременными маневрами вчистую переиграл Х. Того и оставил его у себя за кормой. Без какой-либо суеты и метаний (которых следовало бы ожидать как раз от русского командующего!) действуя спокойно и размерено, В.К. Витгефт одержал убедительную тактическую победу: так опытный, прошедший сквозь горнило международных матчей гроссмейстер, играя лишь половиной фигур ставит шах и мат неофиту, только что взявшемуся за постижение шахматной науки.
Разумеется, выигрыш русских в маневрировании на этом этапе вовсе не означал выигрыша сражения. Никогда не нужно забывать о том, что Вильгельм Карлович получил четкий и недвусмысленный приказ прорываться во Владивосток, по возможности избегая боя. Он и следовал данному приказу – все его маневры были направлены отнюдь не на разгром японского флота, а на прорыв мимо главных сил Х. Того. Избежать боя было нельзя, и русский контр-адмирал стремился пройти во Владивосток так, чтобы его корабли не получили при этом сильных повреждений, препятствующих прорыву. Такова была цель В.К. Витгефта, и в начале боя, в рассмотренном выше периоде он ее, безусловно, добился.
Мы совершенно точно знаем, что В.К. Витгефт вовсе не был ни лучшим, ни одним из лучших русских адмиралов, и никогда не считался таковым – и все же он сумел «оставил с носом» опытнейшего японца. И потому можно лишь гадать, к каким результатам могло привести сражение 28 июля 1904 г, если бы командование готовило корабли 1-ой Тихоокеанской к бою, а не «мариновало» их на внутреннем рейде, если бы эскадра получила приказ не прорываться во Владивосток, а дать решительное сражение японскому флоту, и если бы во главе эскадры оказался один из лучших отечественных адмиралов. Такой, как не вовремя погибший С.О. Макаров, или Ф.В. Дубасов, Г.П. Чухнин, Н.И. Скрыдлов…
Но это был бы уже жанр альтернативной истории, а нам пора возвращаться к 1-ой фазе сражения в Желтом море.
Что такое склянки и рында и зачем их бьют: традиции и термины русского флота
В Корабельном уставе Военно-морского флота до сих пор прописан Порядок отбития склянок на надводных кораблях 1 и 2 ранга. Склянки отбивают каждые полчаса, причем в 12:00 отбивается рында – три троекратных удара в морской колокол. Таким образом, «бить склянку» означает отмечать ударами морского колокола каждые полчаса.
Склянкой называют получасовой отрезок времени на корабле. Количество склянок показывало время, поэтому, к примеру, при счете с полудня восемь склянок означали четыре часа. Поскольку каждые четыре часа на корабле менялась вахта, отсчет начинался вновь. На немецких кораблях вахты менялись трижды – каждая смена составляла восемь часов.
Изначально же склянками звали песочные часы с получасовым ходом. Их использовали на парусных кораблях. Каждые полчаса вахтенный матрос переворачивал часы, что знаменовалось ударом корабельного колокола. Таким образом, в жизни моряков склянки играли очень важную роль, фактически определяя и быт, и службу корабля.
— писал еще в советское время О.П. Наумов в своей статье в журнале «Русская речь» (№ 1, 1986).
Слово «склянки» очень прочно вошло в лексикон матросов, да и офицеров русского флота. Например, вахтенному матросу у склянок часто оставляли на хранение какие-то вещи и этот процесс стали называть «сдать под склянки». Но раз в сутки отбивали не склянки, а рынду. Рында – слово вроде и русское, а на самом деле нет.
Сейчас, конечно, с развитием целой системы современных сигналов, средств связи и оповещения, наличием часов у личного состава отбивание склянок осталось славной традицией, напоминанием о боевом прошлом русского флота. Морской колокол – такой же символ флотской службы, причем как на русских кораблях, так и на флотах многих других государств.