что такое киотский договор
Киотский протокол
Киотский протокол — дополнительный документ к Рамочной конвенции ООН об изменении климата (1992). Подписан в Киото (Япония) в декабре 1997 года 159 государствами. Открыт для подписания 16 марта 1998 года.
Вступил в силу 16 февраля 2005 года после того, как его ратифицировали страны, суммарная квота которых по выбросам «парниковых» газов превышает 55% (по состоянию на 1990 год).
Подписавшие документ страны договорились о необходимости сокращения выбросов парниковых газов, которые вызывают глобальное потепление. Согласно документу, в период с 2008 года по 2012 год общий объем выбросов в атмосферу двуокиси углерода, метана и других промышленных газов должен быть сокращен на 5,2% по сравнению с уровнем 1990 года. Каждое государство получает определенные квоты на выброс в атмосферу вредных газов. Если какая-либо страна не использует полностью свои лимиты, то она имеет право их продать. По мнению экспертов ООН, такой механизм должен способствовать поступлению в развивающиеся страны значительных ресурсов, которые они могут использовать для борьбы с негативными тенденциями, вызванными изменением климата.
Согласно Протоколу, Евросоюз должен сократить выбросы на 8%, Япония и Канада — на 6%, страны Восточной Европы и Прибалтики— в среднем на 8%, Россия и Украина — сохранить среднегодовые выбросы в 2008-2012 годах на уровне 1990 года.
Страны Евросоюза в одностороннем порядке обязались сократить на 20% выбросы парниковых газов к 2020 году.
Развивающиеся страны, а также Китай и Индия обязательств на себя не брали.
Соединенные Штаты Америки заявили о неучастии в протоколе до 2013 года.
Киотский протокол был ратифицирован 191 страной и одним региональным содружеством — Европейским союзом.
Россия подписала Киотский протокол в марте 1999 года, но тогда не ратифицировала. 22 октября 2004 года Госдума РФ одобрила проект ФЗ «О ратификации Киотского протокола к Рамочной конвенции ООН об изменении климата», 27 октября — Совет Федерации, 5 ноября закон подписал президент РФ. 18 ноября 2004 года генеральному секретарю ООН была передана на хранение ратификационная грамота протокола к Рамочной конвенции ООН об изменении климата.
Для России протокол вступил в силу 16 февраля 2005 года, через 90 дней после официальной передачи документа о ратификации.
Первый период обязательств по протоколу истек 31 декабря 2012 года.
Второй период начался в 2013 году. Обязательства в рамках Киото-2 приняли ЕС, Австралия, Казахстан, Украина, Белоруссия, Норвегия, Швейцария, Исландия, Лихтенштейн и Монако. О своем отказе участвовать в нем заявили Россия, Япония и Новая Зеландия, а также Канада, которая в декабре 2011 года официально вышла из соглашения.
Второй период предполагает полный перенос обязательств по протоколу так называемого «горячего воздуха» — квот на выбросы CO2, накопленных в 2008-2012 годах за счет резкого снижения выбросов парниковых газов в 1990-х годах. При этом на операции с квотами накладывается ограничение в 2% от их общего объема, кроме того, ЕС, Австралия и ряд других стран-участниц второго периода обязательств представили политические декларации об отказе покупать «горячий воздух».
В декабре 2015 года планируется принять новое соглашение по климату на период после 2020 года (когда истечет срок действия так называемого второго периода обязательств по Киотскому протоколу).
Основной целью нового документа является обеспечение такого уровня снижения мировых выбросов, который позволить не допустить повышения общей температуры на Земле более, чем на 2 градуса. Это критическая точка, при которой, по мнению ученых, на планете будут происходить опасные и необратимые процессы вроде таяния льдов, повышения уровня вод, учащение наводнений и засух, резкое колебание погоды и др.
Россия уже заявила, что в рамках нового соглашения по климату готова принять обязательства по ограничению к 2030 году выбросов парниковых газов на уровне 70-75 % по отношению к 1990 году. В октябре 2014 года лидер ы ЕС также согласовали амбициозные климатические и энергетические цели до 2030 года, включая обязывающую цель сократить внутренние выбросы парниковых газов по меньшей мере на 40%.
Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников
Что даст киотский протокол?
Виктор Данилов-Данильян, член-корреспондент РАН, для РИА Новости.
Пионерскому международному проекту было суждено стать предметом горячих споров и дискуссий, которые не исчерпаны и по сей день. Критика раздается с двух сторон. С одной позиции говорят, что Киотский протокол не нужен вообще, так как климат, если и меняется, то не по антропогенным причинам. Этот аргумент несостоятелен, поскольку достоверность прогноза о негативных климатических изменениях достаточна высока: вероятность осуществления этого сценария не менее 90%, причем, цифра растет по мере того, как накапливается информация.
Трансформации, которые начнут происходить в биоте под влиянием изменяющегося климата, только усугубят процесс радикального изменения условий жизни человека. Станет крайне рискованным сельское хозяйство: сократятся площади пахотных земель, упадет урожайность. Чтобы преодолевать эти процессы, придется тратить колоссальные средства на агротехнику и агрохимию. Однако такие усилия не компенсируют удара: ситуация будет меняться быстрее, чем человек сможет к ней приспособиться.
Когда Киотский протокол разрабатывался, никто из его авторов и не намеревался создать кардинальный инструмент для достижения (всего за 5-10 лет) существенного снижения концентрации парниковых газов в атмосфере. На предложенный проект смотрели, прежде всего, как на первый шаг в длительном процессе взаимодействия стран по решению климатической проблемы, как на инструмент, который позволит отрабатывать механизмы сотрудничества на этом направлении.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Киотский прокол: почему Запад не может решить проблему глобального потепления
По оценке Еврокомиссии (ЕК), с 1990 по 2016 год страны ЕС сократили выбросы углекислоты в атмосферу на 20,8%. Однако последние годы ситуация в этом направлении перестала улучшаться. Так, в отчёте ЕК по эмиссии углекислоты за 2017 год указано, что в 2016-м европейские страны увеличили выбросы на 0,2%.
США остаются второй после Китая державой по объёмам выбросов парниковых газов в атмосферу. Однако 1 июня 2017 года президент США Дональд Трамп заявил о выходе из Парижского соглашения по климату, которое предполагает борьбу с глобальным потеплением.
С такими результатами западные страны подошли к 20-летию со дня подписания Киотского протокола.
Киотский протокол
Напомним, 11 декабря 1997 года на конференции ООН по изменению климата, прошедшей в Киото, практически все страны — члены международной организации приняли документ, в котором были впервые прописаны квоты на выброс парниковых газов для каждого государства. Протокол был составлен на основе принципов, зафиксированных в Рамочной конвенции ООН об изменении климата (1992).
Авторы договора создали достаточно гибкий механизм соблюдения норм загрязнения атмосферы. Государство, которое не использует полностью лимит на выброс парниковых газов — «горячего воздуха», может продать его. Этот механизм был призван облегчить ситуацию прежде всего для развивающихся стран. Предполагалось, что возможность экспорта «горячего воздуха» в развитые государства будет стимулировать развивающиеся страны сокращать свои выбросы.
Киотский протокол был ратифицирован 191 государством, однако запланированного позитивного эффекта так и не достиг. Главные мировые «загрязнители» — Китай, США и Индия, на которые приходится более 50% общемировых выбросов углекислоты, — отказались выполнять условия документа.
В 2013 году было введено ограничение на продажу квот. Государство не имело права экспортировать более 2% «горячего воздуха» от общего объёма. В дополнение к этому Евросоюз и Австралия отказались покупать лимиты у развивающихся стран.
Вступлению Киотского протокола в силу предшествовал достаточно длительный период. Государства должны были ратифицировать соглашение, пересмотреть национальное законодательство и провести необходимые реформы в энергетическом секторе. Предусмотренные договором правила начали действовать только с 1 января 2008 года.
Неутешительные прогнозы
В феврале 2015 года ООН подвела предварительные итоги реализации Киотского протокола. Выяснилось, что участники соглашения уменьшили выбросы парниковых газов более чем на 20%. При этом всемирная организация воздержалась от положительной оценки эффекта для атмосферы.
13 декабря 2015 года на конференции по климату в Париже было подготовлено новое соглашение о сокращении выбросов в атмосферу. Ключевой целью было объявлено недопущение роста температуры поверхности Земли на 2 °C по сравнению с уровнем доиндустриальной эпохи.
Как полагают учёные, подобный скачок приведёт к необратимым климатическим изменениям. По данным NASA, средняя глобальная температура составляет +15 °C. Российские и зарубежные специалисты сходятся во мнении, что температура поверхности Земли по сравнению с уровнем доиндустриальной эпохи выросла менее чем на 1 °C.
Бурное развитие промышленности увеличило выброс углекислоты, метана, озона, фреонов и других газов, что усилило парниковый эффект. По экспертной оценке ООН за 2016 год, содержание углекислоты в атмосфере выросло более чем на 45% по сравнению с доиндустриальным периодом, а метана — примерно на 250%. Прослойка газов, которая задерживает солнечную энергию, стала плотнее и перестала пропускать прежний объём солнечных лучей.
По прогнозам ООН, в ближайшие 100 лет средняя глобальная температура может подскочить минимум на 6 °C. Учёные с тревогой фиксируют резкое потепление арктического климата, рост уровня Мирового океана и количества стихийных бедствий.
«Декларация о намерениях»
Международное сообщество учёных The Global Carbon Project полагает, что в период действия Киотского протокола выбросы увеличивались примерно на 3% в год, за исключением отрезка с 2014 по 2016 год. По данным на ноябрь, в 2017 году рост объёма эмиссии парниковых газов вырастет на 2%.
Старший научный сотрудник Главной геофизической обсерватории им. Воейкова Андрей Киселёв считает, что человечество не добилось радикальных перемен в борьбе с повышением средней глобальной температуры. По его мнению, Парижское соглашение в нынешнем виде — это скорее «декларация о намерениях».
Как сообщил эксперт, основными причинами неудачи в борьбе с глобальным потеплением являются неуступчивая политика отдельных государств и переоценка потенциала возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Выход США из Парижского соглашения также создал негативный эффект.
«Трамп продемонстрировал приоритетность национальных интересов над общим беспокойством об экологии. Выход из соглашения по климату был предсказуемым, так как Трамп обещал вернуть часть производства на территорию США. Тем не менее в Штатах на этот счёт нет единства. Некоторые губернаторы выступили резко против. Не поддерживают Трампа и экологические движения», — констатировал Киселёв.
Неоднозначная ситуация, по словам эксперта, сложилась вокруг Китая, на долю которого приходится около 27% выбросов углекислоты. С одной стороны, последние годы Поднебесная испытывает большие проблемы с экологией. На состоявшемся в октябре 2017 года съезде Коммунистической партии был объявлен курс на борьбу с загрязнением атмосферы.
С другой стороны, более половины экспорта китайских товаров направляется в западные государства. С 1970-х по 1990-е годы Европа и США активно переносили производство за рубеж. В качестве основной площадки для развёртывания промышленных мощностей была выбрана КНР.
Подобная экономическая политика позволила западным странам улучшить ситуацию с экологией на своей территории, при этом густонаселённый Китай оказался практически в безвыходной ситуации. Киселёв полагает, что для выполнения международных обязательств КНР и Индии пришлось бы пойти на серьёзную перестройку промышленности в ущерб собственному экономическому росту.
«При этом Россия, которая отмечает Год экологии, соблюдает взятые на себя обязательства по сокращению выбросов. Стоит отметить, что примерно половина выбросов парниковых газов в России приходится на торфяники и болота. С этим мы ничего поделать не можем. 30—40% выбросов даёт наш энергетический сектор», — пояснил эксперт.
Технологический климат
Флагманом борьбы с глобальным потеплением является ЕС. За минувшие 40 лет европейские государства приняли десятки программ по формированию зелёной экономики.
Однако в последние годы темпы уменьшения выбросов в Европе замедлились. The Global Carbon Project приводит информацию, что в 2017 году данный показатель для Евросоюза снизится всего на 0,2%. При этом в отчёте ЕК по эмиссии углекислоты за 2017 год указано, что в 2016 году европейские страны увеличили выбросы на 0,2%.
«Сложно делать однозначные выводы, но, скорее всего, Европа расплачивается за курс на отказ от ядерной энергетики после аварии на японской АЭС «Фукусима-1» в 2011 году. В европейском общественном мнении стала превалировать крайне негативная оценка мирного атома, и политики просто не смогли её игнорировать», — отметил Киселёв.
Главной альтернативой АЭС стали возобновляемые источники энергии — ветряные установки, солнечные батареи и гидроэлектростанции.
По мнению Киселёва, Брюссель достаточно успешно развивал ВИЭ, но сейчас вынужденно возвращается к газу и углю, которые как раз выделяют углекислоту.
Европа на государственном уровне поддерживает генерацию ВИЭ с 1980-х годов. В марте 2007 года Совет Европы утвердил план, согласно которому к 2020 году доля ВИЭ в общем энергопотреблении должна достигнуть 20%.
Планки в 20% Европа достигла уже в 2012 году. Небольшие западноевропейские государства (Дания, Исландия, Швеция, Португалия) добились впечатляющих результатов во внедрении ВИЭ. В частности, электроснабжение Рейкьявика полностью обеспечивается геотермальными ключами.
Однако бурный рост доли альтернативных источников в энергобалансе прекратился ещё в 2013—2014 годах. Запросы Брюсселя стали более скромными. К 2030 году ЕС рассчитывает увеличить долю ВИЭ лишь до 27%. Как сообщило в ноябре 2017 года агентство BNE IntelliNews, Европа, вероятнее всего, исчерпала потенциал развития альтернативной энергетики.
Одна из основных причин заключается в том, что страны Восточной Европы оказались неспособны соответствовать стандартам зелёной экономики из-за слабого уровня технологического развития. Кроме того, новые члены ЕС сохранили в эксплуатации мощности, работающие на традиционных источниках энергии, включая уголь.
«Далеко не все страны ЕС богаты возобновляемыми источниками. К тому же они не производят дешёвой энергии, а нерешённые проблемы с аккумуляторами не дают возможности получать стабильный объём электричества. При всех преимуществах ВИЭ просто не могут стать основным источником энергии. В этом контексте отказ от атома нельзя назвать разумным решением», — подытожил Киселёв.
КИОТСКИЙ ПРОТОКОЛ
КИОТСКИЙ ПРОТОКОЛ – международное соглашение о сокращении выбросов парниковых газов в атмосферу для сдерживания глобального потепления, подписанное в 1997 в Киото (Япония).
Киотский протокол является одним из проявлений глобализации современной экономики, когда регулирование экономической деятельности перестает быть исключительной прерогативой национальных правительств и становится объектом межправительственных соглашений.
Необходимость борьбы с загрязнениями атмосферы.
В 1980-е внимание мировой общественности привлекла проблема глобального потепления. Высказывались опасения, что загрязнение атмосферы и рост среднегодовых температур может привести к таянию полярных льдов, из-за чего повысится уровень мирового океана и будут затоплены многие густозаселенные прибрежные территории.
Это потепление связывают с результатами человеческой деятельности – с ростом выбросов в атмосферу планеты так называемых парниковых газов, углекислого газа (СО2) и метана. Эти газы поглощают инфракрасные (тепловые) лучи, которые излучает нагретая поверхность планеты, и тем самым препятствуют ее охлаждению, что приводит к увеличению температуры воздуха.
Основную роль в формировании тепловой ловушки в верхних слоях атмосферы играет углекислый газ. Тепловые станции, транспорт и городское хозяйство производят примерно 1/3 всего углекислого газа, выбрасываемого в атмосферу Земли. Леса планеты частично поглощают углекислый газ. Однако количество выбрасываемого в атмосферу углекислого газа в результате роста объемов потребления сжигаемого топлива так велико, что «зеленые легкие планеты» уже не могут полностью переработать его. Подавляющая доля выбросов приходится на развитые страны Северной Америки и Европы, стремительно индустриализирующиеся развивающиеся страны Дальнего Востока (Рис.).
То, что антропогенное изменение атмосферы ведет к глобальному потеплению, было официально признано в конце 1980-х – начале 1990-х в докладах Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК), действующей под эгидой ООН. Под ее влиянием в Рамочной конвенции ООН по проблеме изменения климата (РКИК) на Глобальном саммите по устойчивому развитию в Рио-де-Жанейро (1992) была сформулирована задача достижения «стабильного содержания в атмосфере газов, вызывающих парниковый эффект, на том уровне, при котором исчезает опасность антропогенного вмешательства в баланс климатической системы Земли». Эту конвенцию подписали 186 стран, она начала действовать с 1994.
Считается, что возможную глобальную катастрофу можно предотвратить двумя методами снижения выбросов парниковых газов:
1) изменение структуры топливного баланса стран мира путем перехода к менее «грязным» технологиям (переход от сжигания угля к сжиганию газа, использование АЭС и ГЭС, ветровой энергии и др.),
2) широкое внедрение энергосберегающих технологий и очистных сооружений.
Оба эти пути снижения вредных выбросов отличаются высокими издержками. Главная проблема заключается в том, что рынок сам по себе не может решить эту проблему. Ведь выгоды от уменьшения загрязнений получает все общество, в то время как издержки от реорганизации производства должны нести отдельные предприниматели. Поэтому в условиях «чистого» рынка предпринимателю не выгодно бороться с загрязнениями, поскольку ему это принесет лишь убытки. Следовательно, необходимы меры государственного и международного регулирования. Поскольку воздушное пространство едино для всей планеты, то в борьбе с атмосферными загрязнениями основную роль отводят международным соглашением в рамках Киотского протокола.
Естественнонаучное обоснование Киотского протокола часто подвергают критике.
Во-первых, сам факт долгосрочного глобального потепления вызывает сомнения у многих экспертов. Рост среднегодовых температур за последние несколько десятилетий может оказаться случайной флуктуацией, вслед за которой климат вернется к норме или даже произойдет всеобщее похолодание.
Во-вторых, даже если действительно происходит устойчивое глобальное повышение температур, не очевидно, что решающую роль в этом играет именно деятельность людей. В истории Земли известно несколько эпох относительно резкого потепления (последние из них – примерно 140 и 10 тыс. лет назад), которые происходили без участия человека. Есть мнение, что рост содержания в атмосфере углекислого газа является вовсе не причиной, а, наоборот, следствием глобального потепления.
В-третьих, не очевидно, что глобальное потепление будет в целом для человечества катастрофично. Хотя, например, некоторые страны Европы (как Голландия) могут оказаться под водой, однако потепление позволит активно освоить те территории, которые сейчас почти исключены из экономического использования (Канада, Сибирь, полярные моря), и общий баланс потерь и выгод может оказаться положительным.
Все эти сомнения, однако, не опровергают полезности создания механизмов глобального регулирования уровня загрязнений окружающей среды. Хотя борьба конкретно с парниковыми газами может оказаться и ложной целью, ограничение загрязнений в целом объективно необходимо. Ограничение выброса парниковых газов важно как первый шаг к созданию глобальной системы контроля за всеми загрязнениями окружающей среды.
Экономическое обоснование Киотского протокола.
В основе Киотского протокола лежат идеи экономической теории прав собственности, разработанной англо-американским экономистом Рональдом Коузом.
До него при изучении проблем загрязнения окружающей среды экономисты полагали, что для борьбы с этими загрязнениями необходимо прямое государственное вмешательство. Согласно традиционной точке зрения, государство должно, прежде всего, определять предельные значения загрязнений: ПДК – предельно допустимые концентрации вредных веществ в отходах производства, ПДВ – предельно допустимые нормы выбросов вредных веществ и т.д. Если фирма нарушает эти предписанные государством нормативы, то она подвергается наказанию (прежде всего, штрафам).
Коуз и его последователи, изучая проблему загрязнений, указали, что традиционная система борьбы с ними является нерациональной. Во-первых, если предприятие не превышает ПДК и ПДВ, то оно, загрязняя окружающую среду, не несет за это никаких издержек. Во-вторых, значения ПДК и ПДВ определяются одинаково для различных предприятий независимо от того, насколько полезной для общества является выпускаемая ими продукция.
В опубликованной в 1960 статье Проблема социальных издержек Коуз проанализировал конфликты между «загрязнителями» и теми, кто страдает от их деятельности. Он указал на ошибочность мнения, будто государству следует обязательно наказывать производителя загрязнений, защищая интересы тех, кто от них страдает. По его мнению, государство должно максимизировать совокупное благосостояние общества, а потому оно должно становиться на сторону того, кто мог бы использовать право на запрещение загрязнения с наибольшей выгодой для общества. Это значит, что, например, суд должен поддерживать фирму, загрязняющую окружающую среду, если получаемая ею прибыль (как мерило общественной полезности производства) выше прибыли, которую теряют фирмы, страдающие от этого загрязнения.
Новизна идей Коуза связана с тем, что он начал изучать права собственности на нематериальные блага. В частности, в конфликте между загрязнителями и страдающими от загрязнений, объектом конфликта является не само предприятие, загрязняющее окружающую среду, а право на запрещение вредного использования этого предприятия (или, что то же самое, право на производство этим предприятием загрязнений). Это право может становиться объектом соглашений или купли-продажи безотносительно к тому, кому принадлежит само предприятие.
Основная идея Коуза такова: независимо от того, у кого первоначально было право на запрещение вредного использования некоего объекта, в результате актов купли-продажи в конечном счете оно окажется у того, кто сможет использовать это право наиболее эффективно (если только четко работает система прав собственности). Позже Дж. Стиглер назвал это утверждение теоремой Коуза. Ее часто называют самым выдающимся достижением экономической науки второй половины 20 в.
Теорема Коуза предлагала принципиально новый подход к борьбе с загрязнениями. Вместо того, чтобы разрабатывать нормативы ПДК и ПДВ, государство должно лишь определить максимально допустимый объем загрязнений, выпустить соответствующее количество лицензий на загрязнения, организовать их распродажу с аукциона по принципу «кто больше заплатит» и затем контролировать соответствие фактического объема загрязнений величине лицензий. Когда создается рынок квот на вредные выбросы (прав на загрязнения), то все они становятся платными. Фирмы, купившие на государственном аукционе лицензии, могут затем их перепродавать другим компаниям. Самое главное, считается, что производить их станут самые общественно полезные, самые прибыльные предприятия.
Рекомендации экономической теории прав собственности постепенно начали использоваться на практике – прежде всего, в сфере регулирования атмосферных загрязнений. С одной стороны, некоторые развитые страны стали создавать национальные рынки торговли правами на выбросы вредных веществ. В США после 1990 развивается торговля квотами выбросов сернистого ангидрида, в Великобритании с 2002 работает британская система торговли выбросами парниковых газов. С другой стороны, механизм Киотского протокола призван создать общемировой рынок прав на загрязнение воздуха парниковыми газами.
Основные принципы регулирования загрязнений по Киотскому протоколу.
Рамочная Конвенция ООН об изменении климата содержала обязательства промышленно развитых стран сокращать выбросы парниковых газов в период до 2000. Однако быстро выяснилось, что сокращение выбросов требует длительного периода времени и значительных средств. Поэтому обязательства по сокращению выбросов, предусмотренные РКИК, стали неофициально считаться «юридически не обязательными».
Вопрос о необходимости разработки системы мер по достижению целей РКИК в виде протокола к ней вновь был поднят в 1995 на конференции в Берлине. В течение еще двух лет шла разработка международного соглашения, которое было принято в декабре 1997 в японском городе Киото и получило название Киотского протокола. Постепенно к этому соглашению присоединялись все новые страны. Российская Федерация подписала Киотский протокол 11 февраля 1999.
Согласно протоколу, ведущие индустриально развитые страны взяли на себя обязательства в 2008–2012 уменьшить выбросы углекислого газа в среднем на 5% от уровня 1990. Каждой стране выделялась квота на эмиссию углекислого газа. Те страны, которые выбрасывают углекислый газ меньше запланированной квоты, может продать излишки другой стране, которая тем самым приобретала право производить углекислый газ больше исходной квоты. Таким образом, Киотский протокол закреплял за национальными правительствами права на определенное количество вредных выбросов и предлагал развивать рынок по торговле этими правами.
Основные положения Киотского протокола:
1. определение допустимого объема выбросов парниковых газов в 2008–2012 для всех участвующих в этом соглашении промышленно развитых стран-участниц (для Российской Федерации установлен потолок выбросов на уровне базового 1990 – 3050 млн. тонн СО2-эквивалента);
2. разработка механизмов корректировки квот для отдельных стран – «механизмы гибкости» (международная торговля квотами, реализация совместных проектов по внедрению технологий, обеспечивающих сокращение выбросов, и т.д.);
3. разработка механизмов контроля над уровнями выбросов (необходимость создавать национальные системы оценки антропогенных выбросов и их абсорбции, мониторинга за выбросами и стоками).
Общие принципы и положения, изложенные в Киотском протоколе, оказались, однако, недостаточными для практического осуществления предусмотренных им механизмов и процедур. Потребовалось почти четыре года для согласования наиболее важных вопросов, которые были решены на 7-й конференции стран-участников РКИК в Марракеше (Марокко) в ноябре 2001. В ходе детализации Киотского протокола Россия добилась принятия ряда своих требований – в частности, учета при определении квот каждой страны ее вклада в переработку углекислого газа при наличии обширных лесных массивов (таких как в РФ).
Киотский протокол должен был вступить в силу после того, как его ратифицируют 55% стран, подписавших этот документ, причем это должны были быть страны, которые в сумме производили не менее 55% мирового объема выбросов углекислого газа в 1990 (этот год был выбран в качестве точки отсчета).
Изначально и критики, и сторонники Киотского протокола осознавали, что его чисто практическое значение для сокращения выбросов очень невелико: если бы его не было, то в 1990–2010 выброс парниковых газов в мире вырос бы на 41%, а если все страны, подписавшие Киотский протокол, полностью выполнят его условия, то на 40%. Ценность Киотского протокола в том, что он является своего рода «пилотным проектом» для отработки механизмов глобального регулирования вредных выбросов. Принятие же полномасштабного международного соглашения о полномасштабной борьбе с загрязнениями планируется уже по истечении срока действия Киотского протокола в 2013.
Борьба вокруг ратификации Киотского протокола.
Киотский протокол ставит страны в неравные условия. Некоторые проявления этого неравенства справедливы, другие нет.
Согласно Киотскому протоколу, преимущества имеют страны, развивающие экологически чистые технологии, а дополнительные расходы возлагаются прежде всего на страны, где преобладают «грязные» технологии. Однако в более выгодных условиях оказываются и те страны, которым «повезло» иметь обширные лесные пространства, даже если в них преобладают «грязные» технологии (Бразилия, Россия). Крупные же дополнительные расходы ложатся на те развитые страны, которые обладают высоким уровнем промышленного развития (как США). Поскольку «грязные» технологии преобладают в развивающихся странах, то Киотский протокол вообще не накладывает на них никаких обязательств, чтобы не вызвать их негативную реакцию. Поскольку, однако, такие обязательства неизбежны при дальнейшем развитии киотского механизма, то многие развивающиеся страны (например, КНР) сразу стали демонстрировать критическое отношение к Киотскому протоколу.
Самое главное, Киотский протокол стал ареной противоборства между США и его геоэкономическими соперниками. Страны ЕС и Япония, выступившие главными инициаторами этого соглашения, видят в нем механизм глобального контроля не только за применением «грязных» технологий, но и в целом за технологическим развитием. Тем самым они создают механизм глобального экономического регулирования, противоречащий претензиям США на роль «мирового менеджера».
Поскольку разные страны оказались в различной степени заинтересованы в реализации Киотского протокола, его ратификация натолкнулась на серьезные препятствия.
Когда в марте 2001 США, на долю которых приходится 36,1% мировых выбросов, объявили о своем решении не участвовать в Киотском протоколе, его ратификация оказалась под угрозой. До мая 2002 страны, которые ратифицировали протокол (Норвегия, Чехия, Румыния и некоторые другие), являлись источниками всего лишь 2,7% от общего объема выбросов. Возникла угроза, что Киотский протокол так и не вступит в силу.
Перелом произошел в 2002: 31 мая ЕС информировал ООН о том, что он ратифицировал Киотский протокол, а 4 июня об этом заявила и Япония.
Поскольку на Евросоюз приходится 24,2% выбросов, а на долю Японии – 8,5%, то ключевое значение для вступления протокола в силу приобрела позиция России. Если бы она, отвечая за 17,4% выбросов, ратифицировала Киотский протокол, то суммарное количество выбросов углекислого газа странами, ратифицировавшими протокол, достигло 50,1%. Добор остающихся 5% (например, за счет страны Восточной Европы, претендующих на вступление в Евросоюз) не составил бы проблемы. Таким образом, в начале 2000-х Россия оказалась в достаточно редкой в постсоветский период ситуации, когда ее действия приобрели решающее значение в глобальном масштабе.
Хотя Россия неоднократно заявляла о принципиальном согласии ратифицировать Киотский протокол, но с практическими действиями не спешила, стремясь получить выгоды от своей ключевой позиции. В результате в ходе детализации условий Россия добилась права сохранять выбросы на уровне 1990, в то время как, например, у стран ЕС они должны быть ниже уровня 1990 на 8%. Ратификация протокола Россией состоялась в ноябре 2004, после чего «вето» США было преодолено.
16 февраля 2005 Киотский протокол вошел в силу. К концу 2005 его ратифицировали 156 стран мира, включая все развитые страны кроме США и Австралии. Но и после ратификации Киотского протокола борьба вокруг него отнюдь не прекратилась.
С одной стороны, началась работа над разработкой механизмов контроля за соблюдением договорных объемов выбросов и подготовкой к новому международному соглашению 2013.
С другой стороны, в противовес Киотскому протоколу в июле 2005 по инициативе США было образовано Азиатско-тихоокеанское партнерство по экологическому развитию и климату. В него вошли развитые страны, не подписавшие Киотский протокол (США, Австралия), и крупные развивающиеся страны, на которые пока не распространяются ограничения Киотского протокола (Южная Корея, Китай и Индия). Хотя официально Азиатско-тихоокеанское партнерство объявлено дополнением к механизмам Киотского протокола, в СМИ его часто называют «антикиотским соглашением». Если Киотский протокол основан на квотировании выбросов, то Азиатско-тихоокеанское партнерство делает ставку на передачу «чистых» технологий от развитых стран развивающимся. Поскольку предлагаемый США механизм не предполагает обязательств по сокращению выбросов, то он тормозит или даже разрушает идею мирового рынка квот на загрязнение.
Киотский протокол и Россия.
Ратификации Киотского протокола Россией предшествовала долгая дискуссия среди ученых и политиков, которая не прекратилась и после ратификации.
Казалось бы, Киотский протокол не требует от России никаких дополнительных природоохранных действий. Ведь в 1990-е, когда российская промышленность переживала тяжелый кризис, выбросы парниковых газов без каких-либо специальных мер сократились более чем на 1/3, в результате чего общий их объем составлял примерно 1900 млн. т СО2-эквивалента. Однако с 2000 начался экономический рост, вызвавший рост выбросов парниковых газов. Поэтому важнейшей задачей социально-экономического развития страны на долгосрочную перспективу стало снижение энергоемкости ВВП. Это возможно только при коренной перестройке структуры промышленного производства – резкого снижения доли энергоемких производств. В противном случае Россия быстро (примерно к 2008–2010) вернется к уровню выбросов 1990, и ей придется либо покупать дополнительные квоты, либо тормозить промышленное производство.
Противники протокола полагают, что России будет очень трудно одновременно наращивать производство и изменять его структуру, отказываясь от сложившейся специализации на добыче и экспорте нефти и газа. Поэтому исполнение Киотского протокола окажется тормозом на пути экономического развития страны. Советник Президента России А.Илларионов прямо писал, что «ратификация Российской Федерацией Киотского протокола как минимум приведет к существенному замедлению темпов ее экономического роста», а как максимум – к абсолютному сокращению экономического потенциала России (т.е. к спаду производства).
Сторонники протокола полагают, что экономический подъем России не должен превращаться в реставрацию советских предприятий, чьи технологии отличались высокой энергоемкостью и были по современным мировым стандартам довольно «грязными». По их мнению, выполнение Киотского протокола станет важным стимулом модернизации отечественной экономики путем развития «чистых» технологий и привлечения зарубежных инвестиций в совместные проекты по сокращению выбросов. Кроме того, оно даст стране дополнительные финансовые ресурсы за счет торговли квотами.
Выгода России от торговли квотами на выбросы зависит от соотношения спроса и предложения на формирующемся мировом рынке прав на выбросы.
Ежегодные объемы превышения фактических выбросов парниковых газов над установленными уровнями обязательств по Киотскому протоколу оцениваются примерно в 150 млн. т СО2 для стран ЕС и в 360–380 млн. т для других развитых стран. Ожидается, однако, что ЕС будет стремиться покупать квоты или внутри Евросоюза (у Греции, Ирландии и стран Иберийского полуострова – см. табл.), или в странах Центральной и Восточной Европы. Поэтому реальные объемы ежегодного спроса на предлагаемые Россией квоты в период 2008–2010 (главным образом, со стороны Японии, Канады, Австралии, Новой Зеландии и Норвегии) не превысят 400 млн. т СО2-эквивалента.
| Таблица. ВНУТРЕННЕЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ по размерам выбросов между странами ЕС: избыток (+) или недостаток (–) квот на выбросы в сравнении с реальными выбросами | |||
| Австрия | –13% | Испания | +15% |
| Бельгия | –7,5% | Люксембург | –28% |
| Великобритания | –12,5% | Нидерланды | –6% |
| Германия | –21% | Португалия | +27% |
| Греция | +25% | Финляндия | 0% |
| Дания | -21% | Франция | 0% |
| Ирландия | +13% | Швеция | +4% |
| Италия | –6,5% | ||
| В целом все страны ЕС снизят выбросы на 8% | |||
| Источник: Кокорин А.О. Киотский протокол – права и обязанности России. – Наука и промышленность. 2002, № 2 | |||
По данным Министерства экономического развития России, в 2008–2012 фактические выбросы парниковых газов в России будут ниже уровня 1990 примерно на 3 млрд. т СО2-эквивалента, т.е. ежегодное предложение будет составлять примерно 600 млн. т СО2-эквивалента. Следовательно, Россия сможет полностью удовлетворить весь спрос зарубежных покупателей. Поскольку, согласно оценкам, цена углекислого газа на мировом углеродном рынке составит примерно 10 долл. за тонну, то наша страна за 2008–2012 может получить около 20 млрд. долл.
Конечно, эту сумму нельзя считать чистой выгодой. Для участия в мировой торговли правами на загрязнение России предстоит до 2008 создать системы мониторинга выбросов и поглощения парниковых газов, осуществить многие другие специальные мероприятия, обеспечивающие участие в «механизмах гибкости» Киотского протокола. Самое главное, необходимо реорганизовывать структуру российской экономики, чтобы близкие выгоды не сменились затем тяжелыми потерями.