что такое карболовое мыло

Химия и производство: Медицинские мыла

Основанием для изготовления таких мыл служит хорошее нейтральное мыло, к которому прибавляют различные медикаменты, пока мыльная масса еще жидка, либо к мыльному порошку, который затем прессуют и формуют.

97 кг мыльного порошка смешивают е 3 кг очищенной карболовой кислоты. Применяется как дезинфицирующее средство.

5 кг йодистого калия растворяют в небольшом количестве воды и прибавляют к 95 кг мыльной массы. Применяют при накожных болезнях.

К 95 кг мыльного порошка прибавляют 12 кг продажного формалина (продажный формалин содержит 40% формалдегида). Формалин нельзя примешивать к горячему мылу, так как, если последнее обладает щелочностью, легко может образоваться муравьиная кислота. Применяется как антисептическое средство.

5 кг березового дегтя примешивают к 95 кг нагретой мыльной массы. Применяют также вместо березового Дегтя и каменноугольную смолу. Применяется при кожных болезнях и против перхоти.

3 кг порошкообразного тимола смешивают с 97 кг Мыльного порошка и прессуют. Тимоловое мыло обладает приятным запахом и применяется как антисептическое противогнилостное средство.

1 кг серного цвета затирается с 4 кг нагретого березового дегтя и прибавляется к 95 кг мыльной массы. Это мыло имеет такое же применение, как и дегтярное.

Дезинфицирующее мыло по Штраудту

5 кг тетрабромортокрезола растворяют в 5 кг сульфо-рициноловой кислоты, либо в 5 кг диоксистеаринового калия, и прибавляют к 95 кг мыльной массы. Это мыло обладает дезинфицирующим свойством и долго не теряет его.

95 кг мыльного порошка и 5 кг ментола смешивают и прессуют. Применяется при невралгии и как антисептическое средство.

Салициловая кислота растворяется в спирту и к этому раствору прибавляют при помешивании расплавленную мыльную массу, по отношению к которой салициловая кислота берется в размере 5%. Применяют как антисептическое средство.

3.5 кг вазелина и 1.5 кг ланолина прибавляют к 95 кг расплавленной мыльной массы. Применяется как смягчающее кожу средство.

Смешивают 10 кг камфоры с 90 кг мыльного порошка и прессуют. Применяют при ревматических болях и обмораживании кожи.

При приготовлении сулемового мыла необходимо применять хорошее мыло с излишком свободного жира, так как все сулемовые мыла, содержащие в своем составе свободные щелочи, покрываются через несколько дней по изготовлении черными пятнами. Сулему добавляют к мылу до 1%. Применяется как антисептическое средство.

Источник

Как применяется карболовое мыло

Карболовое мыло – это мыло, оказывающее легкое дезинфицирующее воздействие, которое содержит карболовую кислоту, вещество, получаемое из каменноугольного дегтя. В свое время это мыло было дезинфицирующим средством выбора в операционных комнатах, так же как и в частных домах.

В определенных частях мира оно используется до сих пор. Несколько компаний производят карболовое мыло в качестве относительно дешевого дезинфицирующего средства, и некоторые люди пользуются им из чувства ностальгии или просто потому, что оно им нравится.

Эффективное дезинфицирующее средство,
применяемое в медицинских учреждениях…

Как дезинфицирующее средство это мыло является достаточно выгодным выбором, в особенности, если количество доступных вариантов ограничено. Оно может использоваться в клиниках специалистами-медиками для мытья рук после и перед приемом пациентов, или в качестве обычного мыла, хотя от его воздействия следует беречь чувствительную кожу лица. Некоторые люди находят, что карболовое мыло эффективно устраняет плохо смывающееся смазочное масло и въевшуюся грязь, из-за чего оно пользуется особой популярностью среди механиков. Также это мыло можно использовать для стирки и мытья полов, и некоторые компании выпускают его разновидности, предназначенные специально для этих целей.

Потенциальное раздражающее вещество

Одним из отличительных свойств этого мыла является его розовый или красноватый цвет, который ему придает карболовая кислота. Карболовая кислота используется при производстве самых различных продуктов. В чистой форме она может оказывать слабое раздражающее воздействие. Люди, которые часто имеют дело с карболовой кислоты, могут отмечать в результате продолжительного контакта с этим веществом раздражение кожи. Это одна из причин, по которым карболовое мыло было заменено в больницах на более эффективные и мягкие дезинфицирующие средства.

Карболовое мыло имеет достаточно характерный запах. Многие люди говорят, что этот запах напоминает им запах выделанной кожи, а те, кто использовал это мыло в течение многих лет, находят его ностальгическим. Также запах карболового мыла часто фигурирует во многих медицинских мемуарах, у авторов которых он ассоциируется с операционными и больницами.

Где можно найти

Одним из мест, где карболовое мыло по-прежнему популярно и легкодоступно, являются Карибские острова, и в особенности Ямайка. Это мыло можно найти здесь в аптеках и магазинах хозяйственных товаров. Оно широко используется и в частных домах, и на различных предприятиях. Для тех желающих купить карболовое мыло, которые не могут найти его в магазинах, в Интернете есть несколько сайтов, на которых его можно заказать.

Источник

Технологии, секреты, рецепты

Имитация черного дерева (протрава).

Гладко обструганное черное (эбеновое) дерево имеет чистый черный цвет без блеска и обладает столь мелким строением волокон, что последнее невозможно увидеть невооруженным глазом. Удельный вес этого дерева очень велик. Полируется черное дерево настолько хорошо, что отполированная поверхность е. Подробнее

Имитации орехового дерева (протрава).

Обыкновенное ореховое дерево имеет светло-бурый оттенок, который даже после полирования выглядит не очень красиво. Поэтому натуральному ореховому дереву следует придать более темный тон, что достигается обработкой раствором марганцовокислого калия. Как только дерево высохнет, этот раствор наносят втори. Подробнее

Имитации розового дерева (протрава).

Розовое дерево отличается темно-красными жилками. Для имитации этого дерева берется клен, как наиболее подходящий по своему строению. Кленовые дощечки или фанеры должны быть тщательно отшлифованы, прежде чем идти в обработку, так как только в этом случае они хорошо прокрашиваются.

Имитация дубового дерева (протрава).

Варят в течение часа смесь из 0,5 кг кассельской земли, 50 г поташа в 1 литре дождевой воды, затем полученный темный отвар процеживают через полотно и варят до сиропообразного состояния. После этого выливают ее в совершенно плоские ящики из жести (крышки из-под жестянки), дают затвердеть и измельчают при. Подробнее

Имитация красного дерева (протрава).

Имитация палисандрового дерева (протрава).

Палисандровое дерево имеет темно-бурую окраску с характерными красноватыми жилками. Так как ореховое дерево ближе всего к палисандровому, то для имитации последнего и берут ореховое, с другими сортами дерева не получается такой красивой подделки.

Ореховое дерево сначала шлифуют пемзой, а потом р. Подробнее

Имитация серого клена (протрава).

В качестве серой протравы для дерева хорошо использовать растворимую в воде прочную и легкую анилиновую краску нигрозин. Раствор 7 частей нигрозина в 1000 частях воды окрашивает дерево в красивый серебристо-серый цвет, который настолько прочен, что даже по прошествии двух лет нисколько не изменяется.

Источник

Хлорка, сода и карболка: история чистоты

Действительно ли чистое то, что мы привыкли считать чистым? Почему американцы ходят дома в уличной обуви, а русские и японцы носят тапочки? В каких случаях сиденье в туалете можно назвать чистым? Разбираемся, откуда взялись наши представления о чистоте и можно ли им доверять, а также рассказываем историю главных советских моющих средств

Чистота как культурная категория

Что считается грязным и как добиться чистоты

Чистота существует не сама по себе, а относительно некоторого субъекта оценки, чье тело оказывается в контакте со средой и внешними объектами. В природе нет чистого и грязного вне человеческого восприятия.

Чистота как результат порядка

Антропологический взгляд на чистоту и грязь сложился в начале 1960-х под влиянием работ британского социального антрополога Мэри Дуглас. Она изучала системы классификации, стоящие в разных культурах за символами, ритуалами и правилами поведения. Грязь и все то, что представляется нечистым, указывают нам на одну из важнейших классификационных схем, которая позволяет прочерчивать границы между нами и ними, между своим и чужим.

Мы не задумываемся, чтобы понять: ботинки грязные, надо вымыть руки, а заниматься готовкой лучше в переднике, иначе на рубашке появится капля соуса. С соусом все в порядке, когда он в тарелке, объедки занимают свое законное место в мусорном ведре, а не на полу или столе, чистым ботинкам место в прихожей, а не на скатерти — в таком месте даже чистая обувь выгля­дит нечисто. Эти сами собой разумеющиеся представления продиктованы здравым смыслом, который присущ нашей культуре. В другом обществе здравый смысл может отличаться.

Чистота относительна, потому что она связана прежде всего с порядком. Скажем, русские и американцы представляют себе чистоту пола в доме. Американец, в отличие от большинства из нас, не надевает тапочки, проходя в дом, но при этом вполне может положить одежду на пол рядом с кроватью. Тапочки и связанный с ними этикет — особенность русской культуры, но похожие представления о том, что дома и вне дома нужно носить разную обувь и одежду, также характерно, например, для японской культуры.

С точки зрения отношения к чистоте могут различаться не только зоны пространства и предметы, но и части тела. Например, в исламе для разных нечистых надобностей, для ухода за интимными частями тела при отправ­лении нужды используется именно левая рука, тогда как правая рука для этого не годится: она служит для еды и рукопожатия.

Границы

Упорядочивание приписывает статусы и прочерчивает границы — самого разного рода. Хорошей иллюстрацией границы между своим (которое всегда воспринимается как чистое, даже когда оно не совсем чистое) и чужим (которое не совсем чистое, даже если чистое), становится использование стульчака — сиденья на унитазе — в туалете коммунальной квартиры. Если стульчак один и используется всеми обитателями квартиры, в туалете имеются одноразовые средства, помогающие изолировать тело пользователя от контак­та со стульчаком — например, газеты, порванные или нарезанные для подкла­дывания. Если же стульчаков несколько, то они принадлежат разным семьям и зачастую висят тут же на стенке. Предполагается, что их используют только свои, поэтому подстилать бумагу не требуется.

Итак, чистота — это про установление порядка и проведение границ. Наша цивилизация материализует эти границы в бесконечных пакетах, упаковке, одноразовых перчатках, не задумываясь о том, что эти средства упорядо­чивания порождают килотонны мусора.

Вода и мытье

Само по себе мытье рук — например, пять раз в день перед молитвой и перед едой и после нее — скорее религиозное предписание, чем выполнение требований гигиены. Даже если нам сейчас вода видится как универсальное средство для того, чтобы сделать грязное чистым, мы знаем, что хирургу перед операцией недостаточно просто воды даже в сочетании с мылом. В Западной Европе еще в XVI–XVII веках, особенно там, где прошла чума, мыться не сове­товали: считалось, что купание и пар открывают путь заразе в тело человека, поэтому чистое белье надевали не моясь, и вообще личная гигиена не была связана с использованием воды. Это заметно контрастирует с мусульманскими обычаями, предписывающими омовения.

В Испании на страх чумы вместе с идеями о вреде ванн наложились отношения с маврами, которые поддерживали тело в чистоте. Отвоевав Гранаду, испанцы первым делом разрушили мавританские бани. Маврам, обращенным в христи­анство, мыться запрещали, а слухи о том, что они все равно принимают ванну, становились поводом для преследований христианизированных мавров и евреев со стороны инквизиции.

«Дикари» и цивилизация

В антропологической перспективе чистота — это прежде всего моральная категория, ведь произнесение молитвы, заклинания, окуривание дымом — средства для того, чтобы сделать чистым в символическом смысле, и именно этот смысл первичен по отношению к тому, как мы сегодня трактуем гигиену в медицинских понятиях. чистота и ее отсутствие так часто стано­вятся основанием метафор: «чистота крови», «нечистая сила», «этническая чистка» и так далее. Может показаться, что обряды людей традиционных обществ, ничего не знающих про микробов, имеют отношение лишь к магии и религии: их средства достижения чистоты символические, как символиче­ская и сама эта чистота. Они отгоняют духов, а не уничтожают бактерий. Тогда как люди современной цивилизации рассматривают чистоту с научной — гигиенической — точки зрения и убивают микробов. Вот и имеют дело с настоящей чистотой. Мэри Дуглас показала, что наши страхи запачкаться и заразиться, наше чувство отвращения носят ничуть не менее символический характер, чем любые традиционные верования. Просто сегодня мы используем ссылки на науку и медицину, чтобы объяснить принятый социальный порядок, ведь научное знание обладает высоким статусом.

Отвращение, тело и нижнее белье

Историю представлений о чистоте в Европе интересно проследить через изменения такой эмоции, как отвращение: порог и предмет отвращения различается и на протяжении истории, и в разных социальных группах. Скажем, раннехристианские святые и просто монахи возвышали свой дух, умерщвляя тело, в частности практикуя отказ от мытья. Их уже однажды очистило крещение, и телесная нечистота и характерный для бездомных запах свидетельствовали об их стремлении к святости и забвении всего мирского.

Долгий путь, приведший к нашим сегодняшним сравнительно дезодориро­ванным пространствам и телам, начался в XVIII веке. В это время во Франции возникает чувствительность к запахам — благодаря врачам, которые полагали, что диагностировать болезни, профилактировать и лечить их можно, пра­вильно истолковывая и контролируя запахи. В результате порог чувстви­тель­ности к запаху резко изменился: повсюду стали оборудовать отхожие места и кана­лизации, осушать, вентилировать и дезинфицировать публичные простран­ства. Теперь телесные запахи казались аристократии и буржуазии неприем­лемыми: смердели простолюдины, после них требовалось прове­тривать помещение.

Сочетание систематического мытья, периодической стирки и смены одежды появилось довольно поздно. Изабелла Австрийская, дочь испанского короля Филиппа II, правительница Нидерландов, дала в 1601 году обет, что переменит белье лишь тогда, когда осада портового города Остенде увенчается успехом. Успеха пришлось ждать больше трех лет, и ее изначально белое белье обрело особенный цвет. Мы знаем об этом потому, что мода XVI века допускала, чтобы нижняя рубашка была заметна: мы можем ее увидеть на картинах старых мастеров. До тех пор белье, если оно было, находилось под одеждой. Еще в XVIII веке значительная часть населения Европы умывала только лицо, шею и руки, то есть те части тела, которые были видны окружающим. Даже в недавнем советском прошлом люди пахли существенно сильнее и иначе, чем сегодня, когда дезодоранты вошли в нашу повседневность.

Чем добивались чистоты в СССР

Карболка

Точнее, карболовая, или угольно-масляная, кислота. Это фенол, изначально добытый из каменноугольной смолы (современное название этого вещества — гидроксибензол). Карболкой называли пятипроцентный водный раствор фенола, который широко применялся в качестве дезинфицирующего средства и стал важным инструментом антисептической хирургии — подхода, предложен­ного английским хирургом Джозефом Листером в 1860-х годах и включавшего в себя целый комплекс мероприятий по борьбе с инфекциями при хирурги­че­ских операциях. Обработка поверхностей раствором карболки к концу XIX века стала стандартной дезинфицирующей процедурой. Еще в 1960-х годах санин­структор в Советской армии при помощи пульверизатора обрабатывал карбол­кой баню после ее посещения солдатами. Кстати, применялся раствор карболки и для того, чтобы обезопасить от заражения грибком: прежде чем приступить к банным процедурам, солдатам предлагалось встать ногами в таз с этим раствором. Запах карболки обычный человек узнает в противогриб­ковой жидкости цвета фуксии, которая называется фукорцин (или жидкость Кастеллани), — она используется в качестве противогрибкового и антисепти­ческого средства. В домашнем быту в СССР карболка обычно не применялась.

Хозяйственное мыло

Главным средством для мытья посуды, стирки и уборки в СССР было хозяй­ственное мыло. Хозяйственное, значит, не туалетное, оно не предназначено для личной гигиены, потому что содержит больше щелочи (72 %) и не содер­жит ароматических отдушек. Обмылки нередко складывали в банку и заливали водой — получалось жидкое хозяйственное мыло универсального назначения. Для того чтобы эта гелеобразная жидкость превратилась в отбеливающее средство для белья, следует добавить туда соду. Служившие в Советской армии могут вспомнить такой способ мытья пола в казарме: на пол плескали воду, потом от куска хозяйственного мыла ножом отскабливали на пол мыльные чешуйки, после чего для создания пены использовалось специальное приспо­собление («машка») — круглый чурбан с длинной ручкой, с одной стороны которого были приделаны щетки для натирки пола. Пол натирали до появле­ния густой пены, а потом собирали ее тряпкой. Среди советских людей было распространено убеждение, что хозяйственное мыло обладает особенными свойствами, и до сих пор живы люди, которые моют им голову, не пользуясь шампунями. Кроме хозяйственного в СССР производились несколько сортов туалетного мыла, самое распространенное из которых — «Земляничное». посередине между хозяйственным и туалетным мылом с парфюмерной отдушкой находилось мыло «Банное» — стандартное средство для личной гигиены.

В домашнем хозяйстве пол, унитаз и плитку на стенах, которые не отмывались горячей мыльной водой со щеткой, зачастую мыли, добавляя в мыльный раствор соду (не только пищевую — гидрокарбонат натрия, но и каустичес­кую — гидроксид натрия, он же едкий натр). Так рекомендовали делать и книги по домоводству, специально отмечавшие, что раковины и ванны не следует чистить песком и золой, чтобы не повредить эмаль.

Удалить загрязнение подошвы утюга, запах в холодильнике, плесень на любых поверхностях, пятна на столовых приборах, грязь на кухонной плите и в духов­ке — для всего этого используется сода. Наряду с горчичным порошком соду использовали для мытья кухонной посуды в качестве мягкого абразивного средства. Посуду же иногда чистили уксусом, чтобы обезжирить ее или уда­лить накипь с чайника. Соединение соды и уксуса приводит к химической реакции, при которой обильно выделяется углекислый газ и образуется пена. Этот эффект предлагалось использовать для того, чтобы избавиться от засоров в трубах.

Хлорка

В качестве универсального дезинфицирующего и отбеливающего средства во всех общественных местах широко использовалась хлорная известь. Ее резкий запах — точнее, смесь запаха хлорки с другими отвратительными запахами туалета — навсегда останется в памяти советских людей. Растворы разной концентрации используются для разных целей — отбеливания белья, мытья пола, поверхностей в туалетах, сантехники. Отбе­ливающие свойства гипохлорита основаны на том, что он разрушает светопоглощающие структуры в органических молекулах.

В быту до сих пор распространено отбеливающее средство «Белизна», тоже на основе хлора. Его применяли и при стирке, и при уборке для мытья раковин, ванн и унитазов. Постельное и детское белье кипятили в кастрюлях и баках на газовой плите, и при кипячении тоже добавляли «Белизну».

Дело в том, что стиральные порошки входили в быт советского человека постепенно и медленно. В 1960-е сначала появилась «Новость», потом «Лотос» и ценившийся хозяйками «Лоск» производства ГДР. Запах отечественных порошков, как и прочих средств бытовой химии, был, собственно, химическим, так как состав их чаще всего не включал в себя отдушек.

С середины XIX века чистота и гигиена (особенно для американской культуры) становятся важным символом, с которым связана групповая идентичность. Поскольку западная цивилизация всегда откликается на такие потребности развитием новых технологий, невозможно рассматривать химические средства заботы о чистоте отдельно от технического прогресса, заметными вехами которого стали изобретение в начале ХХ века пылесоса, который собирает пыль в контейнер (бытовые версии стали доступны с 1930-х годов); сегодня во мно­гих домах есть робот-пылесос, который «самостоятельно» убирает и даже моет пол. Стиральные и сушильные машины для белья, посудомоечные машины, отпариватели, разнообразные приспособления для мытья чего бы то ни было и для ухода за телом. Инопланетянин был бы впечат­лен этой квазирелиги­озной помешанностью нашей цивилизации на чис­тоте домашней среды и тела, вокруг которой сформировалась огромная сфера экономики и технологий.

Источник

Ну что же, друзья! Думаю, что сегодня настала пора раскрыть секрет таинственного (а возможно, даже, несуществующего, а обманно придуманного мной) мыла – медицинского! Увы, эту загадку так никто и не смог разгадать, в чем, собственно, для меня нет ничего удивительного, ибо медицинское мыло – удел профессионалов. Наличие общей образованности у мыловара, конечно же, приветствуется, но специальные знания – лучше.

Поэтому, многим из увлеченных мыловаров мой сегодняшний рассказ будет не только интересен, но и полезен в профессиональном плане – тому, кто хочет, учиться никогда не поздно! Те же, кто уже обладает достаточной общей образованностью и к тайнам профессии не стремится, могут спокойно заняться своими делами и не тратить время на комментарии. Ибо, с учителями пения вступать в дебаты мне негоже: они ничего не знают о мыле, я не разбираюсь в нотах, значит, точки соприкосновения отсутствуют, и говорить нам не о чем!

Итак, что же это за зверь такой – медицинское мыло? Звучит громко и страшно – не иначе химия какая-нибудь отвратительная с удушливым запахом карболки. Однако, под этим «лекарственным» названием скрывается абсолютно банальная вещь. Приведу пример: вы знаете, что такое медицинский спирт? Только попрошу не путать медицинский спирт с антисептиком, что повсеместно продается в наши дни в тех самых флаконах темного стекла с металлической винтовой пробкой по 100мл и надписью «для наружного применения». Раньше он так и обозначался «Раствор антисептический медицинский». Под медицинским спиртом же до сих пор понимается нечто другое – спирт класса альфа из зернового сырья, самый чистый спирт, лишенный посторонних запахов и примесей для изготовления пероральных лекарственных средств (например, настоек, которые нынче модно называть на латинский манер – tincturae). Я использую его в том числе и для растворения ароматических смол.

Надеюсь, никто не считает его лекарством (правда, лечатся им многие и не через день, а каждый день)? А медицинский бинт – лекарство или нет? Или просто бинт из прочной хлопковой марли? А медицинский клей (БФ-6)? Вы спросите, причем здесь мыло? А вот причем: медицинское мыло тоже не имеет отношения к лекарствам, это всего лишь ядровое мыло, изготовленное из пищевых масел и жиров, без каких-либо добавок и посторонних примесей, без запаха, высшей степени чистоты, с высоким содержанием натриевых солей жирных кислот и абсолютно не содержащее пережира (остаток неомыленных жиров запрещен требованиями Государственной фармакопеи). Иными словами, медицинское мыло – не что иное, как эталон натриевого мыла. Спросите, а для чего понадобился такой эталон? Ответ прост – промышленность досоветского периода изготавливала мыло из отходов мясожировой промышленности, советского и того хуже – в ход пошли талловое масло, саломас, мылонафт (в наши дни 100% промышленного мыла и «ручного» мыла из основы «для мыла с нуля» изготавливается именно из мылонафта – омыленных нафтеновых жирных кислот, извлекаемых из парафина – тяжелой фракции нефти). В зависимости от степени очистки промышленное мыло могло быть хозяйственным или туалетным, однако, даже туалетное мыло не обладало достаточной степенью чистоты и натуральности, чтобы найти безопасное применение при приготовлении лекарственных форм или использовании на проблемной коже.

Это мыло имело постоянную рецептуру и технологию. Вот пропись медицинского мыла (Sapo medicatus), согласно Государственной фармакопее VIII издания (1946 год):

Едкого натра раствор (удельный вес 1,168—1,172 кг/м³) – 130 частей (указанная плотность раствора близка к 15% концентрации едкого натра);

Жир свиной очищенный – 50 частей;

Масло подсолнечное – 50 частей;

Спирт этиловый – 12 частей;

Натрия хлорид – 40 частей;

Натрия карбонат – 5 частей;

Для приготовления использовался специальный инвентарь и оборудование – котлы для приготовления щелочного раствора, варочные котлы, мешалки. Процесс изготовления протекал в несколько стадий. Сначала в варочный котел загружали триглицериды и нагревали до получения горячей прозрачной жидкости. Затем к этой смеси частями добавляли раствор едкого натра, каждый раз тщательно перемешивая до получения эмульсии. Смесь прогревали, а затем для ускорения химической реакции осторожно вводили в нее 90 % спирт. В доведенную до однородности смесь вливали горячую воду, лишенную солей жесткости (130 частей на каждые 100 частей триглицеридов) и продолжали нагревание до полного омыления жиров, то есть, до получения мыльного клея, растворяющегося в горячей воде без выделения жира (мыло на готовность проверяли именно таким образом, а не индикаторной бумагой!). Далее, мыло высаливали из клея раствором хлорида и карбоната натрия, в процессе чего смесь разжижалась и расслаивалась на воду, содержащую хлорид натрия, не вступившую в реакцию щелочь, глицерин и различные загрязнения, и само мыло, содержащее только 25— 35% воды. По мере охлаждения варочного котла мыло застывало над водной жидкостью в виде твердой корки (пластинки), а водный раствор сливался через нижний выпускной кран. Остывшее мыло вынимали и несколько раз промывали холодной дистиллированной водой, а затем, завернув в кусок полотна, медленно отжимали под прессом, чтобы удалить из него оставшуюся воду. Отжатое мыло превращали в стружку и просушивали при умеренной температуре в сушильных шкафах или в вальцовых сушилках. Сухое мыло истирали в мелкий порошок и просеивали через лабораторное металлотканое сито из нержавеющей стали, еще раз досушивали и ссыпали в герметичные стеклянные банки.

Далее это мыло использовалось на различные хозяйственные и технологические нужды (от мытья рук до приготовления суспензий).

Но одним только ядровым мылом ассортимент медицинского мыла не ограничивался. Изготавливался и широко применялся еще один вид мыла – зеленое калийное мыло (Sapo kalinus viridis). Это мазеобразное клеевое мыло на основе жидких растительных масел, омыленных раствором едкого кали. Государственной фармакопеей нормировалось содержание воды (не более 45%) и содержание жирных кислот – не менее 40%. Твердость мыла в зависимости от сезона регулировалась едким натром (то есть мыло, в зависимости от сезона, готовили на двух щелочах). Упаковывалось калийное мыло в банки, жестянки и бочки и хранилось в сухом месте (в силу его высокой гигроскопичности). Как видите, технология изготовления этого мыла ближе всего к той, что принята домашними мыловарами сегодня (хотя ей давно перевалило за сотню лет). Да и мыло это один в один повторяет хорошо известное всем бельди. Может быть, поэтому я и не готовлю бельди, слишком сильно оно «увязалось» в моем сознании с зеленым калийным мылом, мазью Вилькинсона и чесоткой. Это в Марокко оно бельди, а в Советском Союзе – основное антисептическое средство для обмывания кожи после нанесения серных (ртутных) мазей и обработки по Демьяновичу. Данное мыло относилось к группе антисептиков и входило в целый ряд легендарных прописей: мыльного спирта, антипаразитарных и противогрибковых мазей, дегтярных бальзамов, свинцовых пластырей, а также суспензий для лечения экземы и псориаза. А знаете, почему это мыло «зеленое»? Нет? Ну что ж, тогда я расскажу! Дело в том, что изначально данное мыло делалось на конопляном масле, а оно, как известно, зеленого цвета. Поэтому и мыло получалось зеленым. Однако, в советский период (по мере «усовершенствования технологий») масла стали использоваться другие, самые разные и самые дешевые (поэтому-то у мыла и нет стандартной прописи, все ингредиенты рассчитываются на 40% выход солей жирных кислот конкретного масла). А мыло, для придания характерного цвета, начали подкрашивать обычным красителем (примерно, как сейчас подкрашивают алеппское мыло – чтобы никто не отличил; а что, себестоимость позволит пустить его в продажу за адекватные деньги, раскупать его будут лучше (зачем переплачивать «мастеру-хапуге»?), да и себя при этом не обидеть – заработать втрое больше, нежели далекие от прогресса и общей образованности мыловары, использующие для его приготовления масло лавра благородного).

«Так значит, мыло все-таки обладает лечебными свойствами, раз оно было внесено в Государственную фармакопею?», – спросите вы. Увы, друзья мои! Во-первых, в Государственную фармакопею (поясню для тех, кто не в курсе: ГФ – это сборник ГОСТов на вещества, субстанции, препараты и материалы, используемые в фармацевтике) входит и дистиллированная вода, вряд ли ее можно считать лекарственным средством или целительной «живой водицей». А во-вторых, мыло входило в состав лекарственных средств только как вспомогательный (но очень важный) компонент! Мыло увеличивало стабильность эмульсий и суспензий для наружного применения (поверхностно-активное вещество, с физколлоидной химией не поспоришь!), прекрасно смешивалось как с гидрофильными, так и с липофильными лекарственными средствами и отлично втиралось в кожу, способствуя лучшей адгезии лекарственных средств (что делало его незаменимой основой антисептических мазей) и, наконец, мыло – прекрасный кератолитик. Взрыхляя и отшелушивая мертвые клетки рогового слоя с поверхности кожи оно способствовало лучшему проникновению лекарственных и активных веществ в более глубокие слои кожи, что повышало эффективность как лекарственных, так и косметических средств. Именно на этом свойстве мыла было основано его применение при лечении сухой экземы кистей рук или так называемых сухих «цыпок» (особенно в зимний период). Многие из нас хорошо знакомы с этим характерным болезненно-нестерпимым зудом тыльной стороны ладоней, растрескиванием кожи, кровоточивостью, незаживающими трещинами на подушечках пальцев и т.д. И ни одно промышленное средство не справляется с этой бедой! Но с мылом эта проблема решается гораздо проще: достаточно распарить руки в горячей воде с натуральным мылом, чтобы твердая короста на трещинах отопрела, сполоснуть их теплой проточной водой, легко потирая кисти друг о друга, чтобы счистить отопревший слой, после чего сразу же нанести жирный восковой бальзам с активными компонентами и (обязательно!) маслом дерева ним. После проведения такой процедуры кожа уже не трескается и не кровоточит, трещины заживают, а через два-три дня от коросты не остается и следа.

Но в наши дни (ура, технологии усовершенствованы настолько, что не только мыло, но и продукты питания у нас сплошной суррогат!) медицинского мыла (включая зеленое – теперь с таким названием в продаже можно найти только средство от садово-огородных вредителей) в фармакопейном виде больше не существует. Оно исключено из Государственной фармакопеи и исчезло за ненадобностью. Старинных мазей и прописей уже никто не помнит и не делает, аптеки с рецептурно-производственными отделами тоже не сохранились, да и кому нужно мыло, на котором нельзя заработать? Сами посудите, что выгоднее, произвести мыло за рубль, продав его за двадцать, или произвести мыло за двести рублей, продав его за четыреста? Ответ очевиден – рентабельность первого варианта в десять раз выше. И это еще не все, копеечное мыло купят в миллиард раз чаще – зачем тратиться на дорогое мыло, чем двадцатирублевое хуже? Да, собственно, ничем не хуже, ибо это несравнимые понятия. Чем хуже, к примеру, топленое масло, приготовленное из сливочного по ГОСТу на основе нормализованных сливок, чем топленое масло из сливок из-под собственной коровы? Да ничем! В первом случае это будет высококачественное (пищевое!) пальмовое масло (надеюсь понятие нормализации сливок читающим известно), подкрашенное бета-каротином, а во втором – высококачественный молочный жир натурального цвета. Ну, и как сравнить субботу и телегу? Что из них лучше? Так и с мылом: двадцатирублевое – это не мыло, в остальном проблем нет (мылится, пахнет и этикетка красивая).

Так почему же нас так упорно пугают настоящим мылом: и печень-то оно нам разрушит, и кожу усушит, и легкие удушит, не говоря уже о гарантированном заражении стафилококком, перманентной диарее и молниеносной деменции (вот прямо-таки алкоголь, табак, серная кислота и почтовый конверт с сибирской язвой в одном флаконе – стоять, дрожать, бояться!)… Но почему-то ни алкоголя, ни табака, ни жирно-жареного, ни сладко-мучного «пугающие» не сторонятся – употребляют, так сказать, активно, не взирая на токсины, акцизы, запрет на рекламу и выдающийся размер талии. Да еще и окружающих подзуживают – дескать, приобщайтесь! И никакого предупреждения, никакого гиппократовского «Primum noli nocere»! А вот по поводу обычного мыла, сваренного на пищевом растительном масле по эталонному рецепту и употребляемого наружно, кое-кто просто до исступления доходит, впадает в паранойю! И с чего бы это? Может, причина в делирии? Алкоголь – не мыло, до добра не доводит…

«Но если мыло использовалось даже в мазях и пластырях, то есть наносилось на кожу на длительный период, значит, оно не может навредить коже?», – спросите вы. А это смотря какое мыло! Если медицинское – то не может, а если из мылонафта – то, как знать, оно для этих целей не предназначалось.

Как же разобраться в таком многообразии, как отличить качественное мыло от «новодела». О, это как раз несложно!

Во-вторых, вникайте в дела мастера. Подтвердить тот факт, что мастер умеет варить и действительно варит мыло самостоятельно из лучших ингредиентов в надлежащих условиях – проще простого. Достаточно изучить фото процесса приготовления мыла, размещенные мастером в его блоге. Не двух готовых кусочков мыла на обрывке крафт-бумаги посреди полированного стола, а всего процесса изготовления того солидного объема мыла на котором хоть как-то можно заработать имеющееся у мастера количество отзывов.

Но лучшей гарантией натуральности и качества мыла может быть только одно – его самостоятельное приготовление! Поэтому, всем, кто сомневается, не доверяет, подстраховывается и ищет опровержения своих сомнений, настоятельно рекомендую – сварите мыло сами и вы увидите воочию, какой это волшебный продукт и какими удивительными свойствами оно обладает. Это не настолько сложно, как может показаться, да и мои мастер-классы и публикации по приготовлению классических сортов мыла всегда вам в этом помогут:

И все-таки, требуется ли осторожность при использовании натурального мыла? Доля правды в таком подходе, несомненно, есть. Настоящее мыло действительно таит в себе проблему: привыкнув к нему, вдруг обнаруживаешь, что плохого уже не хочешь. Причем не только плохого мыла, но и плохих продуктов питания, вещей, книг, досуга, окружения. А это чревато переменами. Но это не так страшно, как кажется на первый взгляд. Если за человеком закрывается одна дверь, то другая – обязательно перед ним открывается!

Источник