что такое еврейский юмор
Что такое еврейский юмор
— Фима, сынок, запомни! Самое страшное: совать пальцы в розетку, мясорубку и в обручальное кольцо.
***
Как говорила тётя Циля:
«Нашим депутатам надо оставить только две льготы: заплывать за буйки и дорогу на красный свет перебегать!»
***
Жена мужу:
— Милый, сфотографируй меня.
— Зачем?
— Ну, будешь в старости смотреть и вспоминать, какая я была красивая.
— А что, дальше еще хуже будет?
***
… показать весь текст …
Таки улыбнись
— Позовите Mойшу к телефону.
— не могу. Он на даче.
— он таки купил дачу?
— нет он даче показаний…
— Моисей Лазаревич, верите ли вы в конец света?
— Верить не верю, но таки наблюдаю.
— У вас есть бедные родственники?
— Понятия не имею.
… показать весь текст …
Убойная десятка
1.
— Сема, мы с Соней идём к вам в гости и несём бутылку вина!
— Одну? Вы таки сами пить не будете, что ли?
2.
— Тётя Песя, а что за разница между влюблённостью и любовью?
— Влюблённость, Симочка — это когда он идеал, прямо таки само совершенство! А любовь — это когда он козёл, но другого тебе не надо…
3.
— Изя, ты смотрел утренние новости? Там был сюжет о том, как судили многоженца и дали ему три года тюрьмы!
— Шота я не понял: это шоб наказать или ему таки дали отдохнуть…
4.
— Зяма! Ты пр…
… показать весь текст …
ПОЗИТИВКИ ОТ РИВКИ
Лучшe cтыднo, чeм никoгдa!
Безумству храбрых — венки со скидкой.
У него так давно не было женщины, что он уже стал поглядывать на жену…
Она была из тех женщин, о которых меня предупреждала мама, и которых так рекомендовал папа.
Похороны на одесском кладбище…
— Изя, дорогой, я не верю, что ты нас покинул.
— Товарищ, отойдите от гроба, дайте подойти тем, кто уже верит или хочет убедиться.
Торопить женщину — то же самое, что пытаться ускорить загрузку компьютера. Программа все равно должна в…
… показать весь текст …
Таки смешно
— Зяма, ты слышал, какая ночью была гроза?
— Нет, я с Розой разговаривал.
***
— Натанчик, ну пожалуйста, ну кушай курочку, такая вкусная курочка… Попей бульону… Ну может, ты хочешь фаршированую рибу?
— Мама, я хочу попкорна! В конце концов, мы в кино!
***
— Бэлла Моисеевна, разрешите пригласить вас на танец?
— Ой, Фима, как приятно! А вы ночью не храпите?
***
— Соня, я сильно по тебе скучаю, все время думаю о тебе!
— Боря, на этот случай предусмотрены ноги — приходи.
… показать весь текст …
Таки улыбнись
Два пожилых одессита на лавочке:
— А мне нравятся женщины за 50.
— Ну, Марк, за 50 — это таки недорого…
Одесса. ЗАГС. Церемония бракосочетания.
— Согласны ли вы, Сара Марковна, взять Семена Моисеевича в мужья?
— Нет, я тут в белом платье и с букетом просто так пришла постоять.
— Сёма, какой состав населения Одессы в процентах?— 10% русских, 10% украинцев, остальные 80% — местное население.
… показать весь текст …
— Софья Абрамовна, Вы не подскажете, где продаётся Виагра для женщин?
— Ой, Давид Соломонович… да в любом ювелирном магазине.
Девушка, отказавшая молодому Роману Абрамовичу, с тех пор на всякий случай не отказывает никому.
Вроде деградируешь, деградируешь, а все равно все вокруг тупее.
Сарочка, а какую позу ви предпочитаете в сексе?
… показать весь текст …
Щас посмеёмся
1.
— Фима, мне нужно развешивать бельё. Так что или отдай верёвку, или я заберу табурет.
2.
Рабинович встретил путану, которая пообещала сделать всё, что он пожелает, за 50 баксов. А теперь угадайте, у кого только что поклеили обои.
3.
— Изя, и где ваш галстук?
— Так ведь не пионер уже, и не всегда готов…
4.
Фира Яковлевна не могла уснуть. Начала считать овец… Потом познакомилась с пастухом… И понеслось…
5.
… показать весь текст …
Таки улыбнись
— Борусик, а ты таки знаешь, шо руки женщины должны содрогаться от подарков, ноги — от ceкcа, а сердце — от пылкой и страстной любви?!
— Розочка, рыба моя, а тебя не разорвет от такого резонанса?!
— Рабинович вы натурал или гей?
— Таки шо?
— Ну, вы сексуальное большинство или сексуальное меньшинство?
— Не морочьте мине мозг, я — сексуальное одиночество.
— Манечка, я решил, шо больше никогда не буду с тобой ругаться!
— Ой, вы посмотрите на него, он решил… А у меня ты спросил?!
… показать весь текст …
Таки можно посмеяться
Сара, твой муж выглядит умнейшим человеком. Он знает всё!
— Не говори глупостей, он даже ничего не подозревает!
— Фима, Вы знаете, шо тaкое этикет?
— Что?
— Этикет — это когда думаешь:»Чтоб ты сдох!», а говоришь:»Здравствуйте!»
В Одессе на Привозе три размера одежды: «на вас», «не на вас» и «надо мерить»!
***
… показать весь текст …
Непревзойдённый одесский юмор
Одесский юмор нельзя читать и слушать без смеха со слезами. А если вы еще понимаете о чем речь, то истерика вам обеспечена.
Одесса. Привоз.
— Да что ж у вас огурцы такие страшные?!
— Женщина, я вашу внешность в ответ не оскорбляю, хотя есть куда…
— Моня, я шо-то не поняла! Это кто тебе вместо меня настроение испортил?
— Послушайте, Хаймович, вам когда-нибудь приходилось скрывать, шо вы еврей?
— А смысл, Яша? Куда я таки, по-вашему, мог бы спрятать природный интеллект в моих глазах, гордый профиль и безупречные манеры?
* * * * *
… показать весь текст …
Шейка
Кухня еврейского местечка, которого больше нет
Вы знаете Беню Шойхеса? Нет, ну вы должны знать Беню Шойхеса. Его покойный папа, дай ему бог здоровья, был еще тем фармазоном, так красиво торговал старой посудой, что наторговал Бене на учиться дантистом. И Беня таки выучился и теперь имеет хороший шахер-махер на керамических коронках.
Так вот этот самый Беня женился на Софочке Зускинд и они имели шикарный променад в Европу. Ну, так пусть у них все будет хорошо в голове. Я когда женился на своей Циле, тоже имел Гагры. Мы поехали туда с моей за…
… показать весь текст …
Шмулик Шлеперсон держал корчму напротив еврейского кладбища. На дверях висела табличка:
«Лучше здесь, чем напротив».
— Фима, принеси мои зубы! Они там, в стакане…
— Сарочка, зачем они тебе ночью?
— Фима, я хочу быть страстной!
В одесском борделе:
— Тётя Песя, и шо за страшную, да ещё и злую проститутку ви мине подсунули?
— Ну, Давид Соломонович, таки вы сами попросили, чтобы было дёшево и сердито…
Когда уже испытал все удовольствия, единственное, что может обрадовать-это результаты анализов…
… показать весь текст …
Кугель с яблоками
Кухня еврейского местечка, которого больше нет
Марик Лейбович больше всего на свете любил две вещи. Ну, если не считать родную маму Песю Яковлевну. Песю Яковлевну можно не считать, потому что любой еврейский мальчик из хорошей семьи, любит свою маму и ничего удивительного в этом таки нет. Тоже мне «агицен паравоз»!
Так вот Марик Лейбович больше всего на свете любил две вещи. Первая вещь, это фотоаппарат.
Эту вещь он любил так сильно, что в свои тридцать два никак не мог полюбить ещё какую-нибудь третью вещь.
Песе Яковлевне очень хотелось,…
… показать весь текст …
Таки улыбнись
— Софа, экономь деньги! Таки думай за завтрашний день…
— Моня, а почему я должна думать за завтрашний день плохо?
***
— Сёма, ты шо уставился на этих молодух. У тебя уже даже веки с трудом поднимаются…
***
Софочка, а не соблаговолите ли Вы зайти ко мне на чашку чая, дабы полюбоваться потолками моей спальни?
***
В Иерусалиме:
— И шо Ви кладёте в эту стену?
— Таки записочки Богу!
— Ну и шо Ви там написали?
… показать весь текст …
Таки слово Одессе
Одесский пляж. На топчане лежит человек, читает газету.
К нему подходит пожилой мужчина, внимательно присматривается.
Простите, вы случайно не сын Льва Марковича?
Нет.
Но вы так похожи на Льва Марковича. Наверное, вы все-таки его сын…
Я же сказал, что нет!
Странно, вы просто копия Льва Марковича.
Признайтесь вы егo сын!
Оставьте меня в покое!
Мужчина отходит, но все-таки возвращается:
Простите, я понимаю, что вам надоел, но мне кажется, вы меня разыгрываете.
Конечно, вы сын Льва Марковича.
Тот (…
… показать весь текст …
Красный борщ
Кухня еврейского местечка, которого больше нет
Фирочке Хаймович таки очень сильно повезло. Вы будете смеяться, но она наконец вышла замуж. Нет, сначала ей, конечно, не то, чтобы не везло, сначала Фирочку Хаймович никто за невесту не считал. Когда выдавали замуж ее двоюродную сестру Хасю и пришло время бросать букет невесты, Фирочка даже не подняла свой тухес от стула и продолжала кушать куриную ножку.
— Ай, я вас умоляю, мне почти сорок и за всё это время если мужчины и смотрели на меня, то только за спросить, сколько стоит эти биточки…
… показать весь текст …
Романтиками полон белый свет.
Возьмём соседа Моню для примера:
Он по любви женился в двадцать лет
На пожилой вдове миллионера.
1.
— Фима, ты помнишь, что при нагревании тело расширяется?
— Да. И шо?
— Значит, я не толстая, я просто чертовски горячая!
2.
Тётя Сара вбегает в охотничий магазин.
— Дайте мне самое большое ружьё!
— Мадам, на кого вы собрались охотиться, на волка или медведя?
— На свинью!
— На дикую?
— Ну, не совсем дикую. Всё-таки у Розы Абрамовны консерваторское образование.
Что такое еврейский юмор
На похоронах знаменитого еврейского миллионера барона Ротшильда некто в горе рвет свои одежды, простирается ниц и с воплем отчаяния вонзает пальцы в землю. Один из пришедших на похороны помогает несчастному встать на ноги.
— Вы близкий родственник умершего? — сочувственно спрашивает он.
— Нет, — рыдая, отвечает первый, — поэтому-то я плачу.
Для израильского рассказчика анекдотов нет ничего святого. В первую очередь он смеется над своими соотечественниками, над их неспособностью испытывать удовлетворение от чего бы то ни было:
На высоте в 10 000 метров в самолете группа парашютистов-новичков готовится к первому прыжку. Инструктор поворачивается к парашютистам и кричит, стараясь перекрыть шум мотора:
Постоянно высмеиваются израильские социальные институты, такие как система народного образования. Вот пример:
Районный школьный инспектор неожиданно нагрянул с визитом в одну начальную школу. Он проходит в класс и становится перед детьми.
— Ответьте мне на вопрос: кто разбил скрижали с десятью заповедями?
Молчание. Вдруг один мальчик разражается слезами:
— Это не я, господин инспектор! Я вам клянусь! Я никогда за всю свою жизнь никаких скрижалей не разбивал!
Инспектор поворачивается к учителю:
— Это что за мальчик? Почему он не знает ответа?
На что учитель отвечает:
— Я этого мальчика хорошо знаю. Поверьте мне, если он говорит, что он этого не делал, значит, он этого не делал.
В ужасе инспектор идет прямо к директору школы.
— Это кошмар! — кричит он. — Я их спрашиваю, кто разбил скрижали, и ни один из них не знает! Включая учителя!
Директор бросает на инспектора тревожный взгляд и вытаскивает бумажник.
— Ну, не переживайте так, господин инспектор, — говорит он. — Сколько эти скрижали могут стоить по последнему курсу? Кому я должен выписать чек?
Израильтяне могут смеяться над смертью, нищетой и даже религией и антисемитизмом:
Всем известны многочисленные анекдоты о евреях и раввинах, которые неизменно вызывают смех. Это, в принципе, неудивительно, ведь чувство юмора евреев можно почти с полным правом назвать их национальной особенностью. Каким же образом это соотносится с тем, что история еврейского народа довольно трагична, кроме того, в главных религиозных текстах верующих евреев юмора нет даже близко. Казалось бы, эти два фактора в совокупности должны были бы полностью отбить всякую охоту шутить, однако, как видно, такого не произошло. Необходимо заметить, что еврейский юмор отличается также тем, что они с легкостью смеются не только над другими, но в первую очередь над самими собой. Как ни странно, именно жизнь обусловила такое изумительное чувство юмора, которое присуще всем евреям без исключения. Вообще, согласно мнению психологов, юмор является своего рода защитной реакцией на ситуацию, в которой возникает когнитивный диссонанс, то есть несоответствие внешнего и внутреннего. Шутка помогает немного абстрагироваться от ситуации, и взглянуть на нее немного со стороны.
Кроме того, в основе еврейского юмора лежит тот факт, что в мире много пороков, а лучше всего изобличить их помогает не проповедь, а именно насмешка. Как известно, если о каком-то качестве человека говорят в шутливой форме, у того возникает некий конфуз. Именно поэтому евреи считаются отличными юмористами, ведь они сразу видят все пороки, которые окружают того или иного человека, а также те, которые так или иначе сопряжены с некоторыми событиями. Вот поэтому-то они и прибегают к шуткам, причем необходимо заметить, что все эти подшучивания над недостатками, несмотря на то, что целью является именно их изобличение, не являются злыми или унизительными. Соблюдение тонкой грани между злой иронией и шуткой и делает еврейский юмор столь привлекательным.
Любая еврейская шутка является, в первую очередь, достаточно краткой, однако в то же время очень содержательной. И, разумеется, каждой из них присуща изрядная доля мудрости. Кроме того, еврейский юмор начисто лишен какой-бы то ни было двусмысленности, что является еще одной его положительной характеристикой. Именно эти факторы и обусловливают популярность подобных шуток.
Что такое еврейский юмор
Мойша закончил мореходку. Радостный собирает чемоданчик.
— Дедушка, я иду в кругосветку. Можешь меня поздравить.
Дед, старый морской волк:
— Покажи чемоданчик… Ой вэй,… Мойша, и где ж презервативы? Где таблетки от тошноты? Или вас не учили за морскую болезнь? А про стоянку в портах? А за девочек в борделях? Беги в аптеку, шлемазл.
— И шо ты купил, поц? 1 пачку таблеток и 1 презерватив? Позор на мою голову! Купи еще! Это же кругосветка.
— Мойша, ты идиёт? Хорошо, 10 пачек таблеток, это еще таки может хватит, но 10 презервативов… Мойша. Полгода в плавании. Ты знаешь сколько ви раз зайдете в порт? Ты знаешь сколько ви будете там стоять.
Мойша опять запыхавшись прибегает в аптеку…
— Дайте мне еще 100 презервативов и еще 100 пачек таблеток от тошноты…
— Молодой человек… я таки да склоняюсь в глубоком пардоне… Если вас так от нее тошнит, таки зачем ви с ней трах@етесь.
Бел Кауфман (1911- 2014) — знаменитая американская писательница, автор романа «Вверх по лестнице, ведущей вниз», педагог, внучка Шолом-Алейхема.
Бел прожила 103 года. До конца своих дней она сохранила ясность ума, прекрасно выглядела, стильно одевалась, любила высокие каблуки и стильные очки, не выходила из дома без макияжа, ходила раз в неделю в танцевальную студию, а в возрасте 100 лет еще читала курс по еврейскому юмору в Хантер-колледже в Нью-Йорке!
В одном из интервью, отвечая на вопрос о том, в чем состоит секрет ее неувядаемой молодости, Бел ответила словами своего деда: «Нужно жить, даже если это убивает», — а потом добавила от себя: «Нужно быть любопытным и хотеть все знать — других людей, искусство, книги. И не думать все время о себе и о том, что скоро умрешь. Нужно всегда идти вверх по лестнице. Куда бы она ни вела».
юмор еврейский
Юмор в Библии
Примеры юмора в Библии немногочисленны — это объясняется прежде всего идеологическим, религиозным назначением книг Библии. Идеология вообще и религиозная идеология в частности, как правило, несовместима с юмором в собственном смысле слова, чего нельзя сказать о других видах комического: сатире, пародии, иронии, сарказме и т. д. В священных книгах христианства и ислама — в Новом завете и Коране — юмор совершенно отсутствует. Однако в Библии современный читатель может найти по крайней мере отдельные фрагменты, которые могут быть охарактеризованы как содержащие юмор.
Юмор присутствует в рассказе о загадке, загаданной Самсоном филистимлянам, разгадку которой выдала своим соплеменникам жена Самсона «из дочерей филистимских». Юмористична реплика Самсона: «. если бы вы не пахали на моей телице, то не отгадали бы моей загадки» (Суд. 14:18). С оттенком юмора изображен царь Дамаска Бен- Хадад, напившийся допьяна перед сражением с Ахавом (I Ц. 20:16–18). Более тонкий юмор можно обнаружить в рассказе о Сауле, который пророчествовал с пророками и о котором говорили в народе: «неужто и Саул во пророках?» (I Сам. 10:11–12). Краткой репликой разбивает «один из бывших там» аргументы сомневающихся в пророческом даре «сына Киша» — он спрашивает: «А у тех кто отец?» — и этим опровергает мнение о превосходстве «сонма пророков» над Саулом. Подобные примеры можно найти и в других книгах Библии (например, Суд. 9:36–38; II Ц. 7:2); ср. рассказ о пророке Элише (II Ц. 6:31–32; 9:5, 18–20).
Некоторые исследователи еврейского юмора в новейшее время считали жестокий юмор чуждым евреям, полагая, что еврейский юмор (см. ниже) характеризуется жалостью, состраданием. Независимо от того, насколько справедливо это утверждение по отношению к юмору их современников, оно, очевидно, неприменимо к юмору в Библии; значительная часть этих редко встречающихся юмористических фрагментов не может быть признана «еврейским юмором» в соответствии с определением этих исследователей: для них характерны жестокость, откровенное злорадство по отношению к врагу. Словам книги Исайи о ничтожестве идолопоклонников (Ис. 44:9–19) присущи скорее ирония и сарказм, чем собственно юмор. Юмор в Библии относится главным образом к врагам или соперникам. Обращенная к еврейскому народу или к его отдельным представителям критика бывает весьма острой, но для нее не характерен юмор по отношению к самому себе (см. выше). Наряду с юмором, относящимся к врагам или соперникам, в Библии встречается и нейтральный юмор, однако с оттенком дидактики (например, Притчи 19:24). В Притчах же содержится сравнение красивой и безрассудной женщины с золотым кольцом в ноздре у свиньи; сравнение, которое можно считать образцом нейтрального юмора (Притчи 11:22). Этот пример преследует воспитательную цель, как и красноречивое предостережение против вина (Притчи 23:29–35), как бы пародирующее песню пьяницы.
Один исследователь даже предпринял попытку рассматривать книгу Ионы как сатиру. Однако одну из книг Библии можно рассматривать как целиком юмористическое произведение: книгу Эсфирь. В ней рассматривается великая держава того времени — Персидское царство — с точки зрения дворцовых интриг и соперничества за влияние на царя. В книге Эсфирь можно усмотреть сатирическую пропаганду против власти, разбазаривающей деньги, собранные посредством налогов, на роскошные пиры. В дворцовых интригах, решающих судьбы государства, немалую роль играют женщины. Назначение министров и отправление их на казнь в результате этих интриг и царского произвола совершаются с такой же легкостью, с какой принимается решение об истреблении целого народа или, наоборот, о предоставлении этому народу, вчера еще обреченному на уничтожение, возможности уничтожить своих врагов. Не случайно Пурим превратился в праздник, связанный с бурным весельем и употреблением горячительных напитков.
В наше время книгу Эсфирь можно трактовать как сатиру, подрывающую авторитет власти, либо как комедию абсурда, однако эта книга была включена в Библию как книга религиозная, несмотря на то, что в ней даже не упоминается Бог. Чудесное избавление еврейского народа от гибели — вот религиозное содержание книги Эсфирь. Это с трудом сочетается с юмористически описываемыми в книге событиями. Стиль книги не содержит видимых признаков юмора, что можно, впрочем, рассматривать как утонченный юмористический прием: серьезность повествования, без тени улыбки, создает дополнительный комический эффект.
Юмор в Талмуде и Мидраше
По сравнению с Библией, в которой примеров юмора не много, юмор в Мишне, Талмуде и Мидраше обилен и разнообразен. Он отличается большей остротой, чем в Библии, и, главное, большей осознанностью и целенаправленностью. Юмор в литературе мудрецов Талмуда обнаруживается не только в ее аггадической части (см. Аггада), но и в обсуждении галахических вопросов (см. Галаха), несмотря на свойственный юридической литературе точный и сухой язык. Возможно, наличие юмора в обсуждении законодательства преследует дидактические цели. Так, в Талмуде рассказывается, что вавилонский амора Рабба (см. Амораи) имел обыкновение начинать урок шуткой ( милта де-бдихута), чтобы привлечь внимание учеников (Шаб. 30:2).
Несмотря на присутствие юмора в талмудической литературе, в ней неоднократно осуждается шутовство ( лейцанут). Значение слова лейцанут и других производных от корня ליצ в Библии — отклониться от правильного пути (например, Ис. 28:22). С течением времени это слово приобрело значение чего-то отвлекающего от изучения Торы (Авот 3:2), а затем и современное значение. В этом последнем значении (насмешка, издевательство) это слово иногда употребляется уже в Мидраше (см. Исх. Рабба 51). Законоучители Талмуда строго предупреждали против шутовства по отношению к Торе, приравнивая этот грех к самым тяжким преступлениям. Так как позднейшее значение этого слова вошло во всеобщее употребление, возникла проблема несоответствия сурового осуждения лейцанут законоучителями Талмуда частому присутствию юмора в их высказываниях. Над преодолением этого явного противоречия трудились многие галахисты. См., например, Сан х. 63б: «Сказал рав Нахман: «Всякая насмешка запрещена, за исключением насмешки над идолопоклонством ( авода зара), которая разрешена».
Юмор в талмудической литературе представлен главным образом краткими остроумными формулировками, для которых характерна экономия языковых средств, предельный лаконизм. Вот пример (Ктуббот 13:7) краткой и остроумной формулировки с определенно юмористической окраской: «Некто отправился в страну моря, и потерялась дорога к его полю. Адмон говорит: «Пусть идет по короткой», — а мудрецы говорят: «Пусть купит себе дорогу за сто сот или летит по воздуху». Речь идет о человеке, поле которого было окружено со всех сторон полями соседей и к его полю вела одна тропинка. Человек этот покинул Эрец-Исраэль, и за время его отсутствия тропинка заросла. Когда он вернулся, соседи не давали ему пройти к его полю через свои поля, а он не помнил, где была его тропинка. В таком случае, говорит танна Адмон, человек имеет право идти по кратчайшей дороге к своему полю, пусть и против воли соседей; напротив, другие таннаи говорят, что у него нет такого права: он должен либо купить себе новую дорогу по любой цене, которую с него потребуют (сто сот — это десять тысяч динаров, огромная сумма по тем временам), либо «лететь по воздуху». Последнее предложение носит очевидно юмористический характер.
Явный юмор присутствует в многочисленных высказываниях законоучителей Талмуда, например, в пословице «Только одна монета звенит в кувшине» (Бава Меци‘а 85б): лишь тот, чьи знания скудны, стремится выставлять их напоказ. Или, например, выражение, которое сохранилось в современном иврите: «Очищается, а шерец у него в руке», — человек окунается в микве, а в руке у него нечистое животное, то есть его очищение недействительно. Речь первоначально шла о человеке, пытающемся искупить свой грех, но продолжающем творить его (см. Та‘анит 16а). В современном иврите речь идет не о раскаявшемся грешнике, но о проповеднике морали, который сам ее нарушает.
Ам- ха-арец также является объектом юмора в литературе Талмуда и Мидраша, от которой идет многолетняя традиция насмешек и бесчисленных анекдотов, дошедшая до наших дней. Талмудическая литература свидетельствует о взаимной вражде между талмидей хахамим (см. Талмид-хахам) и амей- ха-арец: «Ученый мамзер выше первосвященника, который ам- ха-арец» ( Хораот 3:8). Ненависть амей- ха-арец к талмидей хахамим находит выражение в окрашенных юмором словах рабби Акивы о том, что до того дня, как он начал учить Тору, он был ам- ха-арец и, если бы дал ему кто-нибудь талмид-хахама, он укусил бы его, как осел. «Как собака», — поправили его ученики. Акива возразил им, сказав, что собака, когда кусает, не ломает кости, а осел ломает (Псахим 49б). В том же месте приводится высказывание рабби Эл‘азара о том, что ам- ха-ареца можно заколоть в Иом-Киппур, приходящийся на субботу. Когда ученики предложили ему заменить слово «заколоть» на «зарезать», рабби Эл‘азар возразил, что в таком случае пришлось бы произнести бенедикцию (см. Убой ритуальный). По словам рабби Шмуэля бар Нахмани, рабби Иоханан говорил, что ам- ха-ареца можно разорвать, как рыбу. Подобный, но менее злой юмор присутствует также в тех рассказах, которые открывают в талмудической литературе серию ставших впоследствии традиционными историй об умственном превосходстве евреев над чужаками. В большинстве случаев это греки, афиняне ( хахамей Атуна). Содержание рассказов, как правило, сводится к попыткам чужаков перехитрить евреев, которые заканчиваются посрамлением чужаков. Типичный рассказ этого типа повествует об уроженце Иерусалима, который хотел заночевать в лавке у афинян. Те поставили ему условие: совершить три прыжка. Иерусалимец попросил показать ему, как прыгают в Афинах. Когда один из афинян прыгнул так далеко, что оказался за дверьми лавки, еврей закрыл перед ним дверь и сказал: «То, что вы хотели сделать мне, я сделал вам» (Плач Рабба 1).
Талмудическая литература изобилует юмористическими выражениями с «этническим» оттенком. «Глупый галилеянин», — говорит Брурия, образованная и остроумная жена рабби Меира, обращаясь к рабби Иосе ха-Глили, и учит его, как следует выражаться в беседе с женщиной (Эрувин 53б). По-видимому, в определенных кругах за галилеянами закрепилась репутация недалеких людей; в том же месте в Талмуде появляется то же выражение, но на арамейском языке. Прозвища глупцов удостоились также евреи Вавилонии, причем это оскорбительное прозвище появляется только в Вавилонском Талмуде, что свидетельствует о самоиронии и чувстве юмора. Этого прозвища нет в Иерусалимском Талмуде и мидрашах. «Глупость» евреев Вавилонии связывалась с их привычками питания, что весьма распространено во взаимных обвинениях разных этнических групп (см., например, Нед. 49б). Бавлим (уроженцам Вавилонии) приписываются всевозможные недостатки, подвергающиеся осмеянию. В то же время законоучители Вавилонии высмеивали привычки и обычаи жителей Эрец-Исраэль (см., например, БМ. 77а; Та‘ан. 26а).
Юмор использовался и в спорах между законоучителями. Авторитет рабби Акивы признавался другими законоучителями в области Галахи, но не Аггады. Когда он однажды испытывал свои силы в толковании, его друзья отнеслись к нему с явной насмешкой (Хаг. 14а). Впрочем, Акиве принадлежит известная притча о лисе и рыбах (Бр. 61), где в юмористической форме утверждается жизненная необходимость изучения Торы, даже под угрозой смерти. Когда Шим‘он Бар-Косева возглавил восстание против римлян (см. Бар-Кохбы восстание), рабби Акива провозгласил его Мессией, истолковав слова «восходит звезда от Иакова» (Чис. 24:17) как «восходит Косева от Иакова, это царь Мессия» (отсюда прозвище Бар-Кохба; по-арамейски `сын звезды`). Рабби Иоханан бен Торта сказал ему: «Акива, вырастет трава у тебя на щеках, а все еще сын Давидов не придет» (ТИ., Та‘ан. 84).
Высшим проявлением юмора является насмешка над самим собой. Этот вид юмора был присущ рабби Тарфону. О нем рассказывают, что однажды он ошибся в халахе по поводу первенцев кашерного скота и тем причинил денежный ущерб владельцу этого скота. Когда Тарфону стала ясна его ошибка, он решил (опять-таки ошибочно, как выяснилось позднее), что ему следует возместить этот ущерб из своих средств. Он воскликнул: «Пропала твоя ослица, Тарфон!» — то есть он решил продать своего осла, чтобы возместить нанесенный ущерб (Бх. 28б; Мишна, Бх. 4:4).
Законоучители Талмуда сочли возможным даже сформулировать в юмористической форме халаху, освобождающую от обетов, клятв и т. п. (этому посвящен трактат Недарим в Мишне и в Гемаре).
Юмор в средневековой еврейской литературе
В период расцвета средневековой еврейской литературы юмористические стихи писали Шломо Ибн Габирол, Авра хам Ибн Эзра, Ие худа ха-Леви, Ие худа Алхаризи, Иммануэль Римский. У Шмуэля ха-Нагида есть эротическое стихотворение, в котором изображен охваченный страстью юноша, страдающий пороком речи (картавостью); этот порок ведет к недоразумениям. Ибн Габирол сравнивал поэзию Шмуэля ха-Нагида со снегом Хермона — так она холодна. Ие худа ха-Леви обвинял целующего его в глаза в том, что тот, в сущности, хочет целовать собственное отражение в зрачках поэта. Авра хам Ибн Эзра говорит, что если бы он продавал свечи, солнце не садилось бы до конца его дней — чтобы некому было покупать его товар.
Расцвет юмора наступил в рифмованной прозе ( ха-макамот): даже если она не является совершенно насмешливой, ей присущ юмор, иногда рискованный, не отвечающий вкусу позднейших поколений. Неоднократно поэты не стеснялись использовать искаженные стихи из Библии в шутливых сочинениях на эротические темы. Х. Н. Бялику приписывают высказывание, что Иммануэль Римский не оставил ни одного стиха в Библии, которого «он бы не испаскудил». Примеры привести трудно, так как они построены на каламбурах. Так, Иммануэль Римский превращает выражение биркат шамаим (благословение Небес) в биркат шадаим (благословение грудей), и это еще сравнительно невинный пример. Поскольку до нас не дошли отзвуки устного фольклора средних веков и эпохи Возрождения, трудно сказать, что из юмора поэтов тех эпох основано на распространенных среди евреев способах выражения, а что заимствовано из литературных, однако чужих источников. Во всяком случае, короткое стихотворение Ие худы ха-Леви, упомянутое выше, очень напоминает стихотворение арабского поэта Ал-Мутанаби. Кое-что из традиции юмора сохранилось в поэзии на иврите в Италии и в более позднюю эпоху. В 18 в. Эфраим Луццатто, врач по профессии, высмеивал врачей-сребролюбцев и смеялся над собой, влюбленным в пациентку. Он не постеснялся написать короткое стихотворение, которое кажется на первый взгляд чистейшей порнографией, и лишь анализ обнаруживает в нем загадку, разгадка которой — магнит.
Еврейский юмор в новое время
Особый стиль юмора, сформировавшийся в среде еврейства Центральной и Восточной Европы в конце 18 в. — начале 19 в., получил широкую известность в 20 в. Этот юмористический стиль использует и развивает общееврейские юмористические приемы и тропы, широко представленные в Библии, талмудической и средневековой литературе, равно как и фольклорную юмористическую традицию ашкеназского еврейства (см. Ашкеназы, Фольклор). Тем не менее этот юмор представляет собой качественно новый юмористический стиль, выкристаллизовавшийся под влиянием специфических условий жизни еврейства Восточной и Центральной Европы и возникшей в этот период светской литературы на идиш и иврите.
По всей видимости, в 18 в. среди евреев Центральной и Восточной Европы юмористический фольклор приобрел особую популярность: сохранились имена многочисленных выдающихся бадханов этого периода, среди которых Гершеле Острополер, бадхан при «дворе» цаддика рабби Баруха бен Иехиэля из Меджибожа, Мотке Хабад, Шайке Дубец, Шлойме Ландмеерер и другие. Эти бадханы и острословы внесли вклад в сокровищницу народного юмора и сами стали героями юмористического фольклора. Формируются собирательные юмористические образы — как индивидуальные (например, еврей-галициец, польский еврей, нееврей и т. п., раввин, габбай, несведущий в Торе ам- ха-арец и т. п., невезучий, зануда и т. п.), так и собирательные (город дураков Хелм). Этот фольклор постепенно становится частью еврейской литературы.
Одна из первых книг такого рода — анонимная «Сефер Кундас» («Книга Шутника»), увидевшая свет в 1824 г. Книга, написанная на иврите, представляет собой пародию на повседневную еврейскую жизнь, вышучивая идишскую речь, обычаи, религиозные предписания Шулхан арух и т. д., и полна жизнерадостного смеха. Фольклорные юмористические образы получили дальнейшее развитие в литературе. Так, Кундас стал одним из литературных героев таких писателей, как А. М. Дик и Э. Дейнард (1846–1930). Более того, эти образы превратились в модель для литературных подражаний. Таковы, в частности, гротескные литературные образы усвоившего манеры хасидского рабби (см. Хасидизм) и превратившегося в важную персону водовоза Симхи Флахты — персонажа, созданного Я. Моргенштерном в 1870-х гг., и ученого раввина-глупца рабби Иосефа Локша из Дражны, героя анонимного сборника юмористических рассказов, опубликованного в 1884 г. Фольклорно-юмористические мотивы становятся неотъемлемой частью еврейской литературы, оказывая влияние на ее жанровый и образный стиль. В этой связи достаточно упомянуть таких писателей на идиш и иврите, как Менделе Мохер Сфарим, И. Л. Перец, Шалом Алейхем и Ш. И. Агнон. Типичным представителем еврейского юмора в 20 в. в Восточной Европе был писатель И. Тункель.
Развивая и обогащая фольклорные юмористические мотивы, еврейская литература в свою очередь внесла значительный вклад в формирование стиля фольклорного юмора. Широкое распространение грамотности среди евреев Восточной и Центральной Европы и близость литературного юмористического стиля к фольклорному позволили первому оказывать постоянное формирующее влияние на последний. Однако это влияние не ограничивалось обогащением и стилизацией мотивов и тропов, почерпнутых из фольклора; литература привнесла в еврейский юмор также элементы, почерпнутые из установившихся в мировой и средневековой еврейской литературе юмористических жанров — сатиры и пародии.
Зачинателем сатирического жанра в новой еврейской литературе был И. А. Эйхель (1756–1804), высмеивавший и на идиш, и на иврите еврейский «религиозный фанатизм». Продолжателями Эйхеля были И. Перл, И. Эртер и И. Левинзон. Их сатира была направлена против хасидизма, который они рассматривали как смесь религиозного фанатизма, невежества и темных предрассудков. Но наряду с хасидскими кругами Эртер и Левинзон бичуют также пороки, присущие еврейскому обществу в целом, включая круги маскилим. Сатирические элементы ярко выступают в творчестве А. Мапу, П. Смоленскина, Х. Н. Бялика, Ш. И. Агнона и других. Вместе с тем постепенное превращение всего еврейского общества в объект сатиры способствовало смягчению ее саркастического тона привнесением в него элемента иронии.
Наряду с письменными жанрами на формирование еврейского юмора повлиял полуфольклорный жанр пуримшпила (см. Пурим, Театр), который расцвел в 18 в. под влиянием европейского театра. Ведущий элемент этого жанра — пародия. Наиболее удачные пародийные шутки из этих представлений, равно как и из пародийных пуримских проповедей в иешивах обогащали юмористический фольклор. Традиции фольклорного юмора продолжали существовать и развиваться бок о бок с литературным юмором. 19 в. и первые десятилетия 20 в. отмечены деятельностью многочисленных бадханов, среди наиболее прославленных — Финке фун Каполе (первая половина 19 в.), Берл Бродер, Песах Эли (вторая половина 19 в.), Хиллел Калибанов из Борисова, опубликовавший несколько книг рифмованных шуток (вторая половина 19 в.), Э. Цунзер, Я. Зизмор (1856–1922) и другие.
В 19 в. вследствие культурно-языковой замкнутости восточноевропейского еврейства его юмор был практически неизвестен вне еврейской среды, и антисемиты даже обвиняли евреев в отсутствии у них чувства юмора. По-видимому, этот предрассудок получил столь широкое хождение, что в 1893 г. главный раввин Лондона Герман Адлер опубликовал апологетическую статью, призванную опровергнуть эти нападки. Тем не менее, антисемитски настроенные авторы, например, О. Вейнингер, продолжали выступать с утверждениями, что юмор чужд евреям. Интерес к юмору центрально- и восточноевропейского еврейства зародился в начале 20 в., немаловажную роль в этом сыграл З. Фрейд, отмечавший, что он не знает другого такого народа, который, подобно евреям, был бы способен смеяться над собой. Растущий интерес к этому юмору повлек за собой публикацию многочисленных сборников еврейских шуток, анекдотов и коротких юморесок как на идиш, так и в переводах на европейские языки. Именно тогда юмор центрально- и восточноевропейского еврейства стал определяться как еврейский юмор. Знакомство широких кругов с еврейским юмором сопровождалось признанием его достоинств и возникновением к нему научного интереса. Начался сбор и запись юмористического фольклора и его исследование.
Как было указано выше, сформировавшийся под влиянием специфических условий жизни юмористический стиль пронизал все мировосприятие еврейства Восточной и Центральной Европы, став неотъемлемой частью его национально-культурного облика. Этим объясняется тот факт, что еврейский юмор продолжал существовать и развиваться в 20 в., несмотря на радикальные изменения во внешних условиях и образе жизни евреев Восточной и Центральной Европы, а также упадок идиш в качестве языка повседневного общения и литературного творчества. О том, что юмористическое осмысление действительности продолжало оставаться характерной чертой еврейского национального облика, свидетельствует замечание А. Гитлера, который в речи, произнесенной им 30 января 1939 г. в рейхстаге, угрожал уничтожить евреев и добавил: «Посмотрим, будут ли они и тогда смеяться над нами». Антропологи неоднократно обращали внимание на то, что рассказывание анекдотов и шуток распространено у евреев гораздо больше, чем у других народов.
Соединенные Штаты Америки
Массовая эмиграция евреев Восточной Европы в США в конце 19 в. — начале 20 в. привела к возникновению там большой еврейской общины, хранившей традиции еврейского юмора. Новые условия жизни оказали значительное влияние на юмористическую тематику, в то время как юмористический стиль не подвергся видимым изменениям. На первых порах центральной темой юмористического творчества были трудности приспособления еврейских иммигрантов к новым условиям жизни. Евреи смеялись над своим английским языком, плохим пониманием правил местной жизни, тщетными и нередко гротескными попытками выглядеть стопроцентными американцами и т. п. Выступления профессиональных юмористов были неотъемлемой частью публичных празднеств и отдыха в расположенных в горах Кэтскил (близ Нью-Йорка) многочисленных еврейских отелях. В этих выступлениях сложился стиль, получивший впоследствии известность как «стэнд-ап комикс» и превратившийся в характерно американский эстрадный жанр.
Сравнительно быстрая смена идиш английским языком — сначала в качестве языка повседневного общения, а затем и в качестве языка культурного творчества — открыла еврейским юмористам доступ к нееврейской аудитории и позволила им оказать глубокое влияние на американский юмор. Еврейский юмор превратился в один из главных (а по мнению некоторых исследователей — в главный) компонент американского юмора. Жизнь первого поколения еврейских иммигрантов в нью-йорском Ист-Сайде показал Д. Фридман (1898–1936) в юмористическом повествовании «Мендель Маранц» (на английском опубликовано в 1922 г., в переводе на русский вышло в серии брошюр «Библиотека «Огонек», 1926). Шутки и афоризмы неунывающего прожектера и острослова Менделя (органическое продолжение жизнерадостных бедняков Шалом Алейхема) пользовались исключительным успехом не только в среде американских евреев, но и вошли в советский довоенный городской фольклор.
Видным американским юмористом, широко использовавшим приемы и традиции еврейского юмора, был Л. Ростен (псевдоним Л. Росс, 1908–97). В повести «Образование Хаймана Каплана» (1937) и в особенности в юмористическом словаре «Радости идиш» (1967) Л. Ростен прививал «языковую логику идиш» к американской разновидности английского языка. Он познакомил миллионы американцев с характерными еврейскими фразеологическими оборотами и шутками, а имя его героя Хаймана Каплана стало нарицательным для обозначения «нового американца» — выходца из Восточной Европы.
Многие слова и выражения из идиш стали неотъемлемой частью общеамериканского юмористического лексикона, а созданные еврейские юмористами комические типажи (например, «еврейская мама») — частью общеамериканского эстрадного и фольклорного юмора. Согласно опубликованным в 1975 г. статистическим данным, около 80% популярных американских юмористов были евреями (евреи составляли тогда около 3% от общей численности населения США). Еврейские режиссеры и актеры играли и продолжают играть значительную роль в развитии американской театральной и кинематографической комедии. В этой связи можно упомянуть имена таких режиссеров, как Э. Любич (1892–1947), Б. Уайлдер (1906–2002), У. Уайлдер (1902–81), М. Брукс (родился в 1926 г.), В. Аллен, и таких актеров, как братья Маркс, У. Матто (родился в 1920 г.), Барбра Стрейзанд и многих других.
Европа до Катастрофы
В новое время в Западной Европе еврейский юмор повсеместно вливался в литературы тех стран, где жили евреи. Там, где он придавал этой литературе своеобразную окраску, становясь ее неотъемлемой частью, появлялись значительные произведения, пережившие свое время. Юмористические путевые заметки Г. Гейне и сатирическая публицистика Л. Бёрне стали признанными сокровищами немецкой литературы, тогда как подчеркнуто еврейские юмористические романы современника и родственника Гейне Г. Шиффа («Шиф Левинхе» и «Дикая реббецн») или сатирические заметки И. М. Харша, высмеивавшего реакцию, наступившую после революции 1848 г., были забыты.
В 19 в. евреи внесли важный вклад в юмористическую литературу, театр и эстраду в Германии. Центром немецкой юмористики был Берлин, и евреи оказались творцами «подлинного немецкого юмора». Людвиг и Давид (1830–73) Калиши, которые основали юмористический журнал «Кладдерадатч», и Л. Герман были самыми плодовитыми авторами комических пьес, исполнявшихся в течение многих лет. Наследниками этих авторов в конце 19 в. были юмористы Штеттенхейм (1831–1916), З. Габер (1835–95) и Р. Левенштейн (1819–91). В начале 20 в. приобрели широкую популярность авторы фарсов О. Блюменталь, Г. Кадельбург и Юстинус. Евреи играли ведущую роль в издании главных юмористических журналов Германии до прихода к власти нацистов. А. Мошковский был почти полвека издателем берлинского юмористического журнала «Люстиге блеттер», К. Эттингер (Карлхен) — главный редактор мюнхенского журнала «Югенд», А. Керр (Кемпнер) был одним из остроумнейших критиков.
Ведущим карикатуристом Германии был Т. Т. Хайне, сотрудничавший в журналах «Флигенде блеттер» (Мюнхен) и «Югенд». В 1896 г. Хайне стал одним из основателей самого известного сатирического журнала Германии «Симплициссимус» (Мюнхен), где проработал до 1933 г. В эмиграции с группой бежавших от нацистов сотрудников журнала Т. Хайне издавал антифашистский сатирический журнал «Симпликус» (Прага).
Влияние еврейского юмора испытала также австрийская литература. Юмор писателя М. Г. Сафира (1795–1858) основан на простой игре слов; однако его фельетоны и рассказы, собранные Д. Шпитцером, содержат оригинальные мысли и являются классикой своего жанра. Почти все выдающиеся австрийские прозаики и драматурги еврейского происхождения, например, Феликс Зальтен (1869–1945) и А. Шницлер, отличались своеобразным еврейским юмором. Также заслуживает упоминания в этой связи венский сатирик К. Краус.
На немецкой сцене подвизались евреи-комики Бендикс, Э. Томас и Г. Бендер. В Лондоне Д. Барбер, сын беженцев из Восточной Европы, был в начале 20 в. самым известным юмористом английской сцены. Актеры Р. Шильдкраут (см. Шильдкраут, семья) и М. Палленберг соединяли талант трагиков с комическим дарованием.
Иным путем развивался еврейский юмор в Восточной Европе, где евреи в значительно большей степени, чем на Западе, сохранили свое культурно-языковое своеобразие (см. выше). См. также Идиш литература, Кино, Театр.
Россия и Советский Союз
Российская империя была основным местом компактного проживания восточноевропейского еврейства, поэтому еврейский юмор не мог не повлиять на юмор окружающего населения, а в 20 в. стал неотъемлемой частью городского фольклора. Евреи внесли важный, а временами решающий, вклад в русскую юмористическую литературу и журналистику, эстраду, театр, кино, карикатуру.
М. Невахович (1817–50; сын И. Л. Неваховича) издавал в 1846–49 гг. в Петербурге первые в России карикатурно-юмористические сборники (журналы) «Ералаш» (16 выпусков). Петр Вейнберг был одним из ярких представителей группы поэтов, сотрудничавших в сатирическом журнале «Искра» (СПб., 1859–73) и юмористическом журнале «Будильник» (СПб., 1866–67). Широкую известность ему принес поэтический сборник «Юмористические стихотворения Гейне из Тамбова» (1863). В отличие от Петра Вейнберга, сотрудничавшего в «Еврейской библиотеке», «Восходе» и других русско-еврейских периодических изданиях, его брат Павел внес значительную лепту в юдофобскую литературу и одним из первых в русской словесности начал разрабатывать жанр так называемого еврейского анекдота, носившего пошловатый и антиеврейский оттенок.
С 1860–70-х гг. еврейский юмор, шутки, «словечки» и афоризмы на идиш, иногда в виде русской кальки, стали через русско-еврейскую литературу проникать в разговорную речь городского общества. Творчество Саши Чёрного, в особенности в период его сотрудничества в журнале «Сатирикон» (1908–11), еще более способствовало этому. С него, и в большей степени с С. Юшкевича, а позже и с И. Бабеля началось широкое органическое вхождение так называемого русско-еврейского одесского (южного) наречия с его специфическим юмором в русский городской юмор и фольклор.
До революции широкой популярностью пользовались комик Б. Борисов (Гурович; 1873–1939), игравший на сценах провинциальных и московских театров, артисты театра и эстрады братья Виктор (1882–1944; в 1920–1930-х гг. в эмиграции) и Владимир (1883–1953) Хенкины, конферансье А. Менделевич (1886–1958) и другие. В жанре юмористической и сатирической литературы работали прозаики и поэты-евреи (см. Русская литература), часть из которых продолжила свою творческую деятельность в Советском Союзе. Среди них — О. Л. Д.‘Ор (И. Оршер; 1879–1942), автор романа «Яков Маркович Меламедов» (1936); Э. Герман (псевдоним Эмиль Кроткий, 1892–1963); А. Арго (Гольденберг, 1897–1968). В этом жанре в эмиграции писали Саша Черный, В. Азов (Ашкенази, 1873–1948), Дон-Аминадо (А. Шполянский) и другие. Евреи участвовали также в развитии искусства карикатуры.
После революции 1917 г. евреи активно участвовали в развитии театра, эстрады и кино. На сцене 2-го МХАТа играл выдающийся комедийный актер А. Азарин (Азарий Мессерер, 1897–1937; см. Майя Плисецкая). Выдающейся актрисой театра и кино, создавшей незабываемые комедийные образы, была Фаина Раневская. Особое место в истории театра и эстрады принадлежит А. Райкину, открывшему жанр сатирической миниатюры на русской сцене. На советской эстраде евреи составляли абсолютное большинство конферансье, сатирических актеров, чтецов юмористических рассказов. Широкой популярностью пользовался такой многоплановый артист эстрады, певец и музыкант, как Л. Утесов, который читал со сцены рассказы И. Бабеля, М. Зощенко, стихотворные произведения И. Уткина, исполнял буффонно-комедийные роли, создавал музыкально-комедийные обозрения. Известностью пользовались его одесские анекдоты и миниатюры, в которых всегда присутствовал еврейский юмор. Авторы многих юмористических миниатюр, эстрадных реприз, сатирических и комедийных сценариев для эстрады, театра и кино также были евреями. В русской советской литературе в сатирических и юмористических жанрах евреи всегда были представлены широко (см. Советская литература).
Значительное влияние на разговорную русскую речь советского периода оказали дилогия об Остапе Бендере И. Ильфа и Е. Петрова, а также миниатюры и афоризмы И. Ильфа («Записные книжки. 1925–37»). Лексика, афоризмы и идиомы из этих книг стали органической частью обиходной речи широких слоев населения Советского Союза.
В перестроечный и постсоветский периоды среди многочисленных евреев-сатириков наибольшей популярностью пользуются: писатель и один из лучших исполнителей своих миниатюр на эстраде М. Жванецкий (1934–2020), поэт и прозаик И. Губерман (И. Гарик, родился в 1936 г., в Израиле с 1988 г.), артист эстрады Г. Хазанов (родился в 1945 г.), писатель и телеведущий сатирических программ В. Шендерович (родился в 1958 г.).
Эрец-Исраэль
Хотя подавляющее большинство олим, начиная с первой алии (1882–1903) и вплоть до образования Государства Израиль в 1948 г., были выходцами из еврейских общин Восточной и Центральной Европы, принятый в этих общинах стиль юмора — так называемый еврейский юмор, — оказался в значительной мере чужд сложившейся здесь культурно-идеологической атмосфере. Тем не менее в Эрец-Исраэль сложился как городской юмористический фольклор (например, герой и автор иерусалимских городских анекдотов и шуток Сурамело, см. Грузинские евреи), так и сатирические театры «Кумкум» и «Мат’атэ» (см. Театр. Театр в Израиле; также А. Хамеири). Среди представителей восточных общин пользовались популярностью юмористические рассказы и шутки, героем которых был Джоха — аналог Гершеле Острополера (см. выше). Но большинство олим были движимы идеологией сионизма; основатели нового ишува были пронизаны верой в свою историческую миссию, безгранично преданы делу и готовы ради него на любые жертвы — такое мироощущение оставляло мало места для самоиронии, которой характеризуется еврейский юмор. Сложившийся в этих условиях идеал нового еврея — сильного, гордого, решительного, презирающего опасность — выступал как антитеза традиционному (фактически — восточноевропейскому) еврейскому облику, несущему на себе глубокий отпечаток многовековой жизни в галуте. Юмор стереотипного «галутного еврея» — слабого, униженного и смеющегося над своим жалким положением и над самим собой — вряд ли мог вызвать сочувственный смех «нового» еврея. В этой связи можно привести рассказ о реакции Ч. О. Уингейта на рассказанный одним из бойцов его особых «ночных рот» анекдот о двух евреях, встретивших араба: «Смотри, — сказал один из них другому, — вот подходит араб, а мы тут совсем одни!» Переведенный по просьбе Уингейта на английский язык анекдот вызвал у него не смех, а возмущение: «Цель сионизма, — гневно заметил он, — чтобы евреи перестали рассказывать такие анекдоты и смеяться над ними!» В такой атмосфере формировался юмористический стиль первых поколений уроженцев страны. Этот юмор был лишен традиционной тонкости и иронии еврейского юмора и, подобно библейскому юмору, носил уничижительный характер; этот юмор был обращен против внешнего врага — арабов, а в годы, непосредственно предшествовавшие образованию государства, — также против англичан и идеологических и политических противников внутри ишува. Значительный вклад в развитие этого стиля юмора внес юмористический фольклор Палмаха, прозванный чизбат (см. Театр. Театр в Израиле). Господствующим юмористическим жанром стала сатира.
Другим фактором, препятствовавшим развитию еврейского юмора, была борьба за использование иврита во всех сферах жизни, оборотной стороной чего была борьба с идиш — языком, на котором был создан еврейский юмор и который оставался его языковой стихией.
Но, несмотря на неблагоприятные условия, традиция еврейского юмора не угасла (в немалой степени благодаря постоянному притоку олим — ее носителей) и составила одно из стилистических направлений в израильском юморе. Эта традиция хорошо просматривается в произведениях таких писателей, как Х. Н. Бялик (его анекдоты и остроты пользовались большой популярностью в 1920–30-е гг.), Н. Альтерман, Ш. И. Агнон и Э. Кишон, а также в творчестве карикатуристов Зеева (Я. Фаркаша, 1923–2002) и Доша (К. Гардоша, 1921–2000).
Особый, специфический характер приобретала эта традиция на радио, на эстраде, на телевидении. В 1950-е гг. огромную популярность снискала сатирическая радиопрограмма «Шлоша бе-сира ахат» («Трое в одной лодке»), создателями и участниками которой были Д. Бен-Амоц, Ш. Розенфельд, Рут Бонди, Ш. Шницер и другие. Радио по сей день транслирует записи выступлений ведущих израильских юмористов и сатириков, среди них Ш. Офир, Ривка Михаэли, И. Баннай, У. Зо хар, С. Ривлин (см. Ривлин, семья), Арик Айнштейн (1939–2013), Ханна Ласло, Т. Цафир и другие. В 1980–90-х гг. ведущие израильские юмористы Хана Ласло и Т. Цафир, а также ряд молодых исполнителей (М. Свиса, Э. Яцпан и другие) выступали с сольными программами, собиравшими полные залы. В 1959 г. режиссер Ш. Буним поставил к 50-летию Тель-Авива сатирический эстрадный спектакль «Тель-Авив ха-ктана» («Маленький Тель-Авив»), текст написали Х. Хефер и Д. Бен-Амоц. В начале 1960-х гг. режиссер и антрепренер А. Деше (Пашанель, Паша; 1927-2004) создал эстрадное трио « Ха-гашаш ха-хивер» («Бледнолицый следопыт») в составе И. (Шайке) Леви (родился в 1939 г.), Г. (Гаври) Банная (см. Баннай, семья), И. (Поли) Полякова (1941–2007), которые стали подлинными героями израильской культуры; их шутки и крылатые слова повторяют повсеместно, они вошли в пословицы. В 1999 г. ансамбль был удостоен Государственной премии Израиля. Успех этого трио в значительной степени обусловлен тем, что тексты скетчей и первые постановки осуществили такие мастера, как И. Баннай, Ш. Офир, Н. Аллони. Многие из эстрадных выступлений «Следопытов», равно как и выступления других популярных юмористов, записаны на видеокассеты, и в 1988 г. на выставке, посвященной 40-летию Государства Израиль, часть этих записей демонстрировалась в павильоне «Израильский юмор».
В 1950-х гг. известный писатель-юморист Э. Кишон вел еженедельную юмористическую колонку (для тех, кто учит иврит) в газете «Омер» (на облегченном иврите) и в газете «Ма‘арив». Газета «Давар» публиковала сатирическое приложение «Давар ахер» («Совсем другое» — игра слов: у ортодоксальных евреев так говорят о некашерном животном); сейчас приложение выходит в газете «Иеди‘от ахаронот». Израильское телевидение выпустило ряд сатирических и юмористических программ: «Никуй рош» («Головомойка»), «Зе ху-зе» («Вот и все») при участии актеров М. Мушонова, А. Кушнира, Д. Гликсмана, Ш. Бар-Абы и других, « Ха-хамишия ха-камерит» («Камерный квинтет»).
С конца 1950-х гг. предпринимались попытки возродить юмор на идиш. Актеры этого жанра Ш. Джиган и И. Шумахер собирали огромную аудиторию. После смерти Шумахера, преодолев творческий кризис, Джиган выступал один. Успехом пользовались концерты актера театра и эстрады на идиш Я. Бодо. В 1980-х гг. с программой на идиш «Три Шмулика» выступали на эстраде Ш. Роденский, Ш. Сегал (1924–97) и Ш. Ацмон (родился в 1929 г.), главным образом по произведениям Шалом Алейхема; в 1960–70-х гг. Роденский и Сегал выступали в радиопрограмме «Два Шмулика».
Премьер-министр Израиля в 1963–69 гг. Л. Эшкол славился своим чувством юмора, его шутки и изречения на идиш, умело вплетаемые в речь на иврите, составляют пласт израильского фольклора.
В Израиле проводятся конгрессы, где обсуждаются проблемы еврейского юмора, издан ряд исследований по этой теме.