чем занимается третий отдел
ТРЕТЬЕ ОТДЕЛЕНИЕ
III отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии.
Орган политического сыска в Российской империи в 1826-1880 годах.
Создание и функции
Восстание декабристов 14 декабря 1825 года продемонстрировало слабость полиции. Император Николай I счел необходимым создать еще один полицейский орган, который бы следил за политической благонадежностью подданных и предотвращал заговоры против престола. Он был образован летом 1826 года и вошел в состав собственной канцелярии императора, так как тот хотел лично контролировать его деятельность. Орган получил название III отделения, в которое вошли возглавляемая М.Я. фон Фоком «особенная» канцелярия Министерства внутренних дел, ее тайная агентура и жандармерия.
В функции новой политической полиции входил сыск и следствие по политическим делам; выявление злоупотреблений местных властей; наблюдение за приезжавшими в Россию иностранцами и высылка из страны неблагонадежных лиц; контроль за расследованием особо опасных преступлений и деятельностью старообрядцев, религиозных сект и фальшивомонетчиков; предотвращение крестьянских выступлений; надзор за периодической печатью и театральная цензура. Отделение было поделено на пять экспедиций в соответствии с выполняемыми ими задачами.
Ежегодно в нем составлялись отчеты для государя о положении в стране, состоянии общественного мнения, мерах, принятых для спокойствия державы. В распоряжении III отделения находились две тюрьмы – Петропавловская и Шлиссельбургская крепости.
В ведении МВД оставалось руководство общей полицией.
Численность служащих отделения, несмотря на большой круг работы, была невысокой. При Николае I она составляла примерно сорок человек.
Первым руководителем нового органа стал Александр Христофорович Бенкендорф. Он был его главноуправляющим с 1826 по 1844 год, являясь в то же время и шефом жандармов.
Корпус жандармов
Жандармерия, созданная еще в 1815 году как военная полиция, перешла затем в ведение главноуправляющего III отделения. В 1836 году был создан Отдельный корпус жандармов. Первым начальником штаба корпуса стал Леонтий Васильевич Дубельт. Именно он окончательно сформировал аппарат жандармерии. При Дубельте III отделение приобрело свой нелицеприятный образ. Его карательная деятельность особенно усилилась после польского восстания 1830-1831 годов и Французской революции 1848 года.
В 1867 году в европейских губерниях России и на железных дорогах появились жандармские управления.
Роспуск Третьего отделения
В 1883 году система политического сыска была реорганизована и место Третьего отделения заняли охранные отделения.
Николай Стариков
политик, писатель, общественный деятель
Третье отделение: какой была первая профессиональная спецслужба в истории России
Третье отделение: какой была первая профессиональная спецслужба в истории России
15 июля 1826 года было создано Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, считающееся первым специализированным учреждением в истории России, занимавшимся вопросами защиты государственной безопасности. Оно действовало более 50 лет, являясь опорой императоров Николая I и Александра II в вопросах борьбы с политическим радикализмом и иностранными спецслужбами, однако под конец своего существования не справилось с рядом серьёзных проблем, угрожавших безопасности Российской империи.
Создание Третьего отделения
Как пишет историк спецслужб Олег Хлобустов, несмотря на то что разведка, контрразведка и политический сыск существовали в России фактически со времён Ивана Грозного, как особая государственная служба они начали формироваться только в XIX веке. В XVII—XVIII столетиях со шпионажем в Российской империи боролись Преображенский приказ, Тайная канцелярия и Тайная экспедиция, однако их сотрудникам не хватало чётко оформленных полномочий, профессиональной подготовки и специального тактико-правового инструментария, появившегося у спецслужб в более позднее время.
В 1810 году решение вопросов внутренней безопасности в России было возложено на Министерство полиции, а в 1811 году — на созданную в его составе Особую канцелярию. Восемь лет спустя Особая канцелярия вместе с исполнительной и хозяйственной полицией была переведена в Министерство внутренних дел Российской империи. Она отвечала за выдачу виз и иностранных паспортов, принимала в российское подданство, ведала вопросами цензуры, боролась с революционным движением, а также осуществляла надзор за тайными обществами и сектами. Однако эффективность её деятельности, по словам историков, была весьма сомнительной. Она, в частности, не смогла предупредить власти о планах декабристов в 1825 году.
Николай I, потрясённый событиями на Сенатской площади, в конце 1825 года дал указание своим приближённым подготовить проекты преобразования политического сыска в России. В начале следующего года один из друзей императора, Александр Бенкендорф, передал ему записку, содержащую предложение о создании профессионального и централизованного Министерства полиции, опирающегося на аппарат тайных агентов.
Бенкендорф большую часть жизни не имел к политическому сыску никакого отношения. Однако в некоторых вопросах, которые в наши дни принято относить к компетенции спецслужб, у него опыт был. После службы в гвардии и при дворе молодой Бенкендорф вошёл в состав экспедиции генерала Гёрана Спренгтпортена, обследовавшего окраины Российской империи, Кавказ и Грецию. В дальнейшем участвовал в войнах с Турцией и Францией, а также занимался дипломатической деятельностью. В 1819 году он стал начальником штаба Гвардейского корпуса.
Бенкендорф руководил подавлением выступления Семёновского полка и готовил для Александра I записку о тайных обществах. В дальнейшем он командовал 1-й кирасирской дивизией, а во время подавление восстания декабристов — войсками, находившимися на Васильевском острове.
Санкт-Петербург, Сенатская площадь, 14 (26) декабря 1825 года / © Wikimedia Commons
По словам историков, Николай I объединил записку Бенкендорфа с другими предложенными ему проектами. При этом царь решил не создавать для обеспечения государственной безопасности отдельное министерство. 15 июля 1826 года император своим указом создал Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, во главу которого поставил Бенкендорфа.
«Создание Третьего отделения стало ответом власти и императора лично на выступление декабристов. Николая I испугало то, что в восстание были втянуты дворянские отпрыски, «золотая молодёжь», у которой появились собственные политические требования», — заявил в комментарии RT сотрудник Музея Победы Андрей Горбунов.
Портрет А.Х. Бенкендорфа в мундире Лейб-гвардии жандармского полуэскадрона (1840-е) / © Wikimedia Commons
«Эффективный контроль над дворянством»
Вскоре после создания Третьего отделения Бенкендорф представил на утверждение Николаю I штатное расписание новой структуры. Отделение состояло из нескольких подразделений, называвшихся экспедициями.
Первая экспедиция собирала сведения о лицах, находившихся под полицейским надзором, и вела наблюдение за революционными движениями. Вторая занималась сектантами, фальшивомонетчиками и изготовителями подложных документов. Третья отвечала за контрразведку, наблюдала за иностранцами и в случае необходимости выдворяла их за пределы страны. В сферу ответственности четвёртой входило написание отчётов и переписка с властями о всех значимых происшествиях на территории империи. В 1842 году была сформирована пятая экспедиция, отвечавшая за цензуру.
Численность сотрудников Третьего отделения изначально составляла всего 18 человек, а к моменту ликвидации в штат отделения входили 72 человека.
«Несмотря на небольшую численность сотрудников, Третье отделение было очень влиятельной организацией. Это влияние основывалось на двух страхах. Во-первых, на страхе чиновников, включая губернаторов, не угодить к сотрудникам Третьего отделения, а во-вторых, на страхе перед штатом тайных добровольных осведомителей. Их было достаточно для того, чтобы на политические темы боялись разговаривать даже дома», — рассказал в беседе с RT профессор кафедры истории России МПГУ Леонид Ляшенко.
В то же время, по словам научного директора Российского военно-исторического общества Михаила Мягкова, при Третьем отделении действовали исполнительные органы — жандармские учреждения и формирования. В 1827 году они были сведены в Корпус жандармов (с 1836 года — Отдельный корпус жандармов). Действуя под руководством Третьего отделения, жандармы осуществляли политический сыск и вели следствие по делам о государственных преступлениях, конвоировали особо опасных преступников, руководили розыском беглых крестьян и дезертиров. В разное время численность жандармов в Российской империи колебалась от четырёх до семи тысяч.
Третье отделение готовило для императора обзоры общественного мнения и другие документы. Оно информировало царя о настроениях различных слоёв общества: от придворных до крепостных крестьян. По словам историков, работники Третьего отделения использовали сотрудничество с тайными агентами, наружное наблюдение, просматривали корреспонденцию.
В этом доме с 1838 года помещался штаб корпуса жандармов / © Wikimedia Commons
«Каких-то серьёзных революционных организаций после создания Третьего отделения не существовало, а то, что появлялось, подавлялось на корню. Восстания на национальных окраинах и крестьянские волнения, правда, происходили регулярно, но решение этих проблем перекладывалось на местные власти, которые использовали войска», — рассказал в комментарии RT историк спецслужб Александр Колпакиди.
При этом сотрудники Третьего отделения не только вели правоохранительную деятельность, но и снижали напряжение в обществе, помогая решать острые социальные проблемы. Например, они добивались от власти открытия новых больниц, а также убеждали монархов в целесообразности ограничения крепостного права.
«Благодаря деятельности Третьего отделения у Николая I возникла иллюзия того, что проводить капитальные реформы не обязательно, а можно ограничиться частными изменениями», — отметил Колпакиди.
Жандармские команды (парадная и походная формы), 1872 год / © Wikimedia Commons
По его словам, хотя Бенкендорф официально возглавлял Третье отделение в статусе главноуправляющего с 1826 по 1844 год, на практике он преимущественно выполнял представительские функции и осуществлял коммуникации с императором. Вся основная работа была возложена на управляющих отделением. При Бенкендорфе это были поочерёдно Максим фон Фок, Александр Мордвинов и Леонтий Дубельт.
«Только недавно стало известно, что при Третьем отделении существовал прообраз внешней разведки. Его возглавлял выходец из Польши Адам Сагтынский. Представители этого подразделения формировали общественное мнение за рубежом, склоняли к сотрудничеству редакторов влиятельных СМИ, занимались военной разведкой», — рассказал Колпакиди.
Историки отмечают, что Адам Сагтынский, имевший статус чиновника для особых поручений, долгое время был третьим по уровню влияния сотрудником отделения.
«Третье отделение помогло Николаю I заморозить ситуацию в стране. Для консерваторов это было позитивным явлением, для сторонников реформ — напротив, негативом. Однако в преддверии Крымской войны Третье отделение продемонстрировало свою неэффективность. Россия оказалась без союзников, практически в полной международной изоляции, а власти даже не смогли объективно оценить складывавшуюся ситуацию», — подчеркнул Колпакиди.
Взрыв в Зимнем дворце в 1880 году © Wikimedia Commons
В 1860—1870-е годы Третье отделение столкнулось с массовым созданием революционных организаций, часть из которых исповедовала террористические методы политической борьбы.
«Сотрудники Третьего отделения в своё время отладили эффективный контроль над дворянством, но оказались бессильны против организаций, в которые активно вступали разночинцы», — заметил Колпакиди.
«Сотрудники Третьего отделения успешно работали, пока в стране царил политический штиль, но с экстраординарными вопросами они не справились», — резюмировал Александр Колпакиди.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Третье отделение: какой была первая профессиональная спецслужба в истории России
15 июля 1826 года было создано Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, считающееся первым специализированным учреждением в истории России, занимавшимся вопросами защиты государственной безопасности. Оно действовало более 50 лет, являясь опорой императоров Николая I и Александра II в вопросах борьбы с политическим радикализмом и иностранными спецслужбами, однако под конец своего существования не справилось с рядом серьёзных проблем, угрожавших безопасности Российской империи.
Создание Третьего отделения
Как пишет историк спецслужб Олег Хлобустов, несмотря на то что разведка, контрразведка и политический сыск существовали в России фактически со времён Ивана Грозного, как особая государственная служба они начали формироваться только в XIX веке. В XVII—XVIII столетиях со шпионажем в Российской империи боролись Преображенский приказ, Тайная канцелярия и Тайная экспедиция, однако их сотрудникам не хватало чётко оформленных полномочий, профессиональной подготовки и специального тактико-правового инструментария, появившегося у спецслужб в более позднее время.
В 1810 году решение вопросов внутренней безопасности в России было возложено на Министерство полиции, а в 1811 году — на созданную в его составе Особую канцелярию. Восемь лет спустя Особая канцелярия вместе с исполнительной и хозяйственной полицией была переведена в Министерство внутренних дел Российской империи. Она отвечала за выдачу виз и иностранных паспортов, принимала в российское подданство, ведала вопросами цензуры, боролась с революционным движением, а также осуществляла надзор за тайными обществами и сектами. Однако эффективность её деятельности, по словам историков, была весьма сомнительной. Она, в частности, не смогла предупредить власти о планах декабристов в 1825 году.
Николай I, потрясённый событиями на Сенатской площади, в конце 1825 года дал указание своим приближённым подготовить проекты преобразования политического сыска в России. В начале следующего года один из друзей императора, Александр Бенкендорф, передал ему записку, содержащую предложение о создании профессионального и централизованного Министерства полиции, опирающегося на аппарат тайных агентов.
Бенкендорф большую часть жизни не имел к политическому сыску никакого отношения. Однако в некоторых вопросах, которые в наши дни принято относить к компетенции спецслужб, у него опыт был. После службы в гвардии и при дворе молодой Бенкендорф вошёл в состав экспедиции генерала Гёрана Спренгтпортена, обследовавшего окраины Российской империи, Кавказ и Грецию. В дальнейшем участвовал в войнах с Турцией и Францией, а также занимался дипломатической деятельностью. В 1819 году он стал начальником штаба Гвардейского корпуса.
Бенкендорф руководил подавлением выступления Семёновского полка и готовил для Александра I записку о тайных обществах. В дальнейшем он командовал 1-й кирасирской дивизией, а во время подавление восстания декабристов — войсками, находившимися на Васильевском острове.
По словам историков, Николай I объединил записку Бенкендорфа с другими предложенными ему проектами. При этом царь решил не создавать для обеспечения государственной безопасности отдельное министерство. 15 июля 1826 года император своим указом создал Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, во главу которого поставил Бенкендорфа.
«Создание Третьего отделения стало ответом власти и императора лично на выступление декабристов. Николая I испугало то, что в восстание были втянуты дворянские отпрыски, «золотая молодёжь», у которой появились собственные политические требования», — заявил в комментарии RT сотрудник Музея Победы Андрей Горбунов.
«Эффективный контроль над дворянством»
Вскоре после создания Третьего отделения Бенкендорф представил на утверждение Николаю I штатное расписание новой структуры. Отделение состояло из нескольких подразделений, называвшихся экспедициями.
Первая экспедиция собирала сведения о лицах, находившихся под полицейским надзором, и вела наблюдение за революционными движениями. Вторая занималась сектантами, фальшивомонетчиками и изготовителями подложных документов. Третья отвечала за контрразведку, наблюдала за иностранцами и в случае необходимости выдворяла их за пределы страны. В сферу ответственности четвёртой входило написание отчётов и переписка с властями о всех значимых происшествиях на территории империи. В 1842 году была сформирована пятая экспедиция, отвечавшая за цензуру.
Численность сотрудников Третьего отделения изначально составляла всего 18 человек, а к моменту ликвидации в штат отделения входили 72 человека.
«Несмотря на небольшую численность сотрудников, Третье отделение было очень влиятельной организацией. Это влияние основывалось на двух страхах. Во-первых, на страхе чиновников, включая губернаторов, не угодить к сотрудникам Третьего отделения, а во-вторых, на страхе перед штатом тайных добровольных осведомителей. Их было достаточно для того, чтобы на политические темы боялись разговаривать даже дома», — рассказал в беседе с RT профессор кафедры истории России МПГУ Леонид Ляшенко.
В то же время, по словам научного директора Российского военно-исторического общества Михаила Мягкова, при Третьем отделении действовали исполнительные органы — жандармские учреждения и формирования. В 1827 году они были сведены в Корпус жандармов (с 1836 года — Отдельный корпус жандармов). Действуя под руководством Третьего отделения, жандармы осуществляли политический сыск и вели следствие по делам о государственных преступлениях, конвоировали особо опасных преступников, руководили розыском беглых крестьян и дезертиров. В разное время численность жандармов в Российской империи колебалась от четырёх до семи тысяч.
Третье отделение готовило для императора обзоры общественного мнения и другие документы. Оно информировало царя о настроениях различных слоёв общества: от придворных до крепостных крестьян. По словам историков, работники Третьего отделения использовали сотрудничество с тайными агентами, наружное наблюдение, просматривали корреспонденцию.
«Каких-то серьёзных революционных организаций после создания Третьего отделения не существовало, а то, что появлялось, подавлялось на корню. Восстания на национальных окраинах и крестьянские волнения, правда, происходили регулярно, но решение этих проблем перекладывалось на местные власти, которые использовали войска», — рассказал в комментарии RT историк спецслужб Александр Колпакиди.
При этом сотрудники Третьего отделения не только вели правоохранительную деятельность, но и снижали напряжение в обществе, помогая решать острые социальные проблемы. Например, они добивались от власти открытия новых больниц, а также убеждали монархов в целесообразности ограничения крепостного права.
«Благодаря деятельности Третьего отделения у Николая I возникла иллюзия того, что проводить капитальные реформы не обязательно, а можно ограничиться частными изменениями», — отметил Колпакиди.
По его словам, хотя Бенкендорф официально возглавлял Третье отделение в статусе главноуправляющего с 1826 по 1844 год, на практике он преимущественно выполнял представительские функции и осуществлял коммуникации с императором. Вся основная работа была возложена на управляющих отделением. При Бенкендорфе это были поочерёдно Максим фон Фок, Александр Мордвинов и Леонтий Дубельт.
«Только недавно стало известно, что при Третьем отделении существовал прообраз внешней разведки. Его возглавлял выходец из Польши Адам Сагтынский. Представители этого подразделения формировали общественное мнение за рубежом, склоняли к сотрудничеству редакторов влиятельных СМИ, занимались военной разведкой», — рассказал Колпакиди.
Историки отмечают, что Адам Сагтынский, имевший статус чиновника для особых поручений, долгое время был третьим по уровню влияния сотрудником отделения.
«Третье отделение помогло Николаю I заморозить ситуацию в стране. Для консерваторов это было позитивным явлением, для сторонников реформ — напротив, негативом. Однако в преддверии Крымской войны Третье отделение продемонстрировало свою неэффективность. Россия оказалась без союзников, практически в полной международной изоляции, а власти даже не смогли объективно оценить складывавшуюся ситуацию», — подчеркнул Колпакиди.
В 1860—1870-е годы Третье отделение столкнулось с массовым созданием революционных организаций, часть из которых исповедовала террористические методы политической борьбы.
«Сотрудники Третьего отделения в своё время отладили эффективный контроль над дворянством, но оказались бессильны против организаций, в которые активно вступали разночинцы», — заметил Колпакиди.
«Сотрудники Третьего отделения успешно работали, пока в стране царил политический штиль, но с экстраординарными вопросами они не справились», — резюмировал Александр Колпакиди.
Ракетные войска стратегического назначения. Справочник. Структура РВСН.
Реклама
Нас посетили
Календарь
  |  |
Справочно. Вся информация на данной страничке получена из открытых источников.
Центральный орган военной контрразведки в войсках, авиации и на флоте.
1 Даты собраны из разных источников и могут быть не всегда точны.
2 член коллегии КГБ СССР
3 Начиная с августа 1991 и вплоть до 24 января 1992 года параллельно существуют несколько структур госбезопасности союзного, межреспубликанского, а также республиканского уровней.
4 МБ РФ образована слиянием АФБ РСФСР и МСБ
Источники:
2. Гераскин Б.В. Военная контрразведка и армия. Записки ветерана органов военной контрразведки. (Выпуск No 3) — М.: Издательство «Известия», 2016.
3. Гуськов A. M. Под грифом правды. Исповедь военного контрразведчика. — М.: Русь, 2004.
5. Бондаренко А.Ю., Ефимов Н.Н. Военная контрразведка от «Смерша» до контртеррористических операций — Кучково поле, 2010 г.
6. Петров Н.В. Кто руководил органами госбезопасности: 1941-1954. — М. : Междунар. о-во «Мемориал»: Звенья, 2010.
7. Шевякин А.П. Система безопасности СССР — М. : Алгоритм, 2014
8. Устинов И.Л. Крепче стали. (Выпуск № 3) — М.: Издательство «Известия», 2016.
ТРЕТИЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ ОТДЕЛ СЕКРЕТНОГО ОБОРУДОВАНИЯ
Вскоре мне объявили, что приказом командира воинской части я назначен на должность офицера 3-го технического отдела.
Я еще не знал, какие обязанности мне предстоит выполнять в этом отделе. Главное для меня было то, что офицеры отдела были очень квалифицированными. Многие из них окончили высшие военные радиотехнические училища, а также такие элитные гражданские вузы, как Московский авиационный институт, Московский энергетический институт, Московское высшее техническое училище им. Баумана, Московский инженерно-физический институт и др. В основном это были офицеры в звании лейтенантов и капитанов. Как я уже выше писал, наш отдел был передислоцирован с Арбатской площади в район Лефортовского парка.
К нам поступали ящики с различным оборудованием, к которому прилагались чертежи, где были обозначены основные узлы и соединительные каналы. Упомянутое оборудование, по заказу нашей спецслужбы, нам спроектировал и подготовил Почтовый ящик № 844. Это был достаточно солидный научно-исследовательский и проектно-конструкторский институт, который входил в зону профессиональных интересов оборонной промышленности и находился в центре Москвы.
Спустя несколько дней к нам стали приезжать для участия в монтаже оборудования ученые и инженеры данного НИИ. К нашей великой радости, среди них были и те, кто когда-то вместе с нами учился в МИФИ, и в соответствии с распределением, как молодые специалисты, были направлены на работу именно в это НИИ. Совместная работа с коллегами давала и соответствующие положительные результаты. Часть наших коллег были призваны Комитетом Государственной Безопасности СССР с присвоением воинских званий и находились на кадровой службе. Другие же, например девушки из МИФИ, были вольнонаемными служащими-специалистами и несли ту же ответственность, что и их коллеги в погонах. Правда, дополнительные обязанности, которые несли офицеры КГБ, их уже не касались. Руководил институтом полковник КГБ. Фамилию его я умышленно не называю, хотя он был достаточно известным ученым в научных кругах, кто занимался созданием секретной техники для КГБ и ГРУ. Вероятно, были заказы на подобную технику и из других спецслужб, а также из тех родов войск армии, которые в той или иной мере занимались подобной работой.
Для ясности дальнейшего изложения условно назовем это оборудование «Снежный барс», хотя по документам оно имело другое название. Но на то и есть специальная служба, чтобы строго хранить секреты.
В ту пору у нашей спецслужбы было достаточно много противников, поэтому ее дела, результаты и перспективы качественно охранялись контрразведывательными структурами, как армейскими, так и госбезопасности. Не дремал и собственный спецотдел, который строго выполнял предписанные каждому офицеру должностные инструкции по сохранению тайны и ее неразглашению даже среди других офицеров специальной службы.
Работа по сборке оборудования проводилась круглые сутки, по сменам. Офицеры спецслужбы и офицеры КГБ менялись в соответствии с утвержденным графиком, который без каких-либо отклонений строго исполнялся. Со мной в ночной смене были два офицера, один из которых только что окончил Московский авиационный институт им. Серго Орджоникидзе, а другой — Московский энергетический институт. Сотрудниками НИИ-разработчика были в основном выпускники Московского Высшего технического училища им. Баумана и Московского института радиоэлектроники и автоматики (МИРЭА). Все офицеры и вольнонаемные КГБ и ГРУ были очень квалифицированными специалистами и хорошо знали порученное им дело. Мы учились друг у друга и даже соревновались, кто лучше, быстрее и качественнее выполнит выданное нашей смене техническое задание по монтажу оборудования.
Следует сказать, что в процессе совместной работы по монтажу оборудования часть вольнонаемных служащих КГБ были мобилизованы в Советскую Армию и продолжили уже с нами работу в специальной службе ГРУ. Это были замечательные офицеры, которые впоследствии дослужились до высоких званий. А часть из них возглавила зарубежные центры нашей специальной службы. Подобные центры были везде, где находились советские воинские подразделения. В первую очередь в странах Варшавского договора, а также в Латинской Америке, Северной и Южной Африке, Корее, Вьетнаме, Камбодже, Лаосе и др. В общем, там, где были политические, экономические и военные интересы Советского Союза.
Монтаж вверенного нам секретного оборудования «Снежный барс» был осуществлен в короткие сроки. После испытаний техники выявились некоторые неполадки, но наши офицеры и разработчики совместными усилиями быстро их устранили. После окончательного приема технического оборудования за каждым офицером нашего отдела был закреплен конкретный блок и он нес полную ответственность за его работу и боеготовность.
После бессонных и кропотливых ночей наступило более-менее спокойное время. Было составлено расписание, кто, когда и с кем выходит на выполнение задания, кто кому подчинен, кому и что докладывает. Командиром технического отдела (официальное название — Третий отдел спецслужбы) был назначен доброжелательный, но требовательный офицер в звании капитана. От всех нас требовалось, чтобы вверенная нам техника работала бесперебойно и выполняла возложенные на нее оперативные (в части тренировок) и боевые (в части необходимости) задания. С этими задачами наши офицеры хорошо справлялись и делали свое дело на достаточно высоком уровне. Командование спецслужбы неоднократно отмечало нас благодарностями и поощрительными знаками внимания.
Так шла наша ежедневная служба в третьем отделе. При смене офицеры докладывали результаты сбоев техники, устраненные неполадки, давали рекомендации по эксплуатации вверенной нам техники. Особых затруднений мы не испытывали, служба, казалось, шла ровно и спокойно. Мы отсчитывали месяцы и мечтали быстрее получить очередное звание, а с ним соответствующие денежные оклады и различные льготы. Служба была безмятежной, и нам казалось, что все так и будет далее.
Шел 1964 год, в мире накалялась обстановка. Особенно это было заметно на востоке, на границе СССР и Китая. Не менее важные события происходили на Ближнем Востоке, а также на Кубе и в Африке. Сравнительно спокойно шли дела в Европе, хотя приближались события в Чехословакии, это уже ощущалось в 1965–1966 годах. Обо всем этом нашей спецслужбе было известно из информации, поступающей по многим каналам.
Вскоре на вооружение в наш Третий отдел поступила новая техника, на этот раз серийная. Условно назовем ее «Тайга». По представленным блок-схемам и чертежам наши офицеры быстро ее смонтировали, и техника была принята на вооружение нашей спецслужбы. Таким образом, одновременно эксплуатировались старые и новые технические средства. Постепенно отдел увеличивал свою численность за счет принимаемых на службу молодых офицеров.
Уже имеющие определенный опыт в работе с техникой и ее эксплуатацией, мы много и долго рассказывали молодым коллегам-офицерам о тонкостях работы с техническими средствами, их возможностях и основных целях, для которых они были предназначены.
Так складывалась наша воинская дружба и оттачивалось мастерство. Все офицеры, которые вливались в наш отдел, имели желание как можно быстрее освоить премудрости работы с необычной техникой. Глядя на них, мы, старшие лейтенанты, будучи уже опытными специалистами, зачастую как-то небрежно давали различные указания младшим офицерам. И нам казалось это нормой. По крайней мере, каких-либо ссор или необоснованных конфликтов не было. Правда, иногда спорили на производственные темы: как и в каких случаях необходимо использовать те или иные блоки машин или их узлы. Ведь все мы были инженерами-электронщиками, инженерами-физиками и инженерами-математиками. Каждый считал себя высокообразованным специалистом и пытался доказать это в споре.
Через день утром (а иногда и вечером) мы ходили на физическую подготовку, а затем на боевую (стрельба по мишеням боевыми патронами из пистолета). После каждого занятия подводились итоги, отмечались лучшие, и некоторые из нас представлялись к различным поощрениям.
К сожалению, у нас, офицеров Третьего отдела, не было возможности вступать в личные контакты с офицерами других подразделений, особенно Первого и Второго отделов, хотя некоторые из них были в свое время нашими однокурсниками в институте. Каждый отдел занимался своей специфической работой. Так было принято в спецслужбе еще задолго до нашего прихода. Это была традиция, которая складывалась исторически на протяжении многих поколений русской и советской армии. Такие же традиции были заложены и в спецслужбах других стран. К такому порядку каждый из нас относился с пониманием. С расспросами друг к другу не приставали, каждый делал свое дело, ради которого был призван на службу в ГРУ.
Так прошло три года, отношения между офицерами и нашими командирами укреплялись. Былая робость как-то медленно и незаметно уходила в прошлое. На службу мы всегда должны были приходить в военной форме и обращаться друг к другу только строго официально. Наша служба работала как часовой механизм, каждый был на своем месте в соответствии с должностной инструкцией и приказаниями наших командиров.
Такой порядок несения службы был заложен генерал-майором Юлусовым Евгением Александровичем, начальником спецслужбы ГРУ. Он очень четко соблюдал режим дня. Приходил на службу за пять минут до ее начала и уходил спустя пять минут после ее окончания. Это была уникальная личность. Когда-то он командовал разведкой Закавказского военного округа. Позднее я еще вернусь к этой уникальной личности, к этому талантливому генералу, нашему командиру и строгому наставнику — своего рода отцу молодых офицеров.
Но вот в моей жизни вновь происходят изменения. Я получаю приказ отбыть на учебу в Московскую область. Я догадывался, что меня отправляют на Высшие Краснознаменные курсы офицеров военной разведки. Преподавателями этих курсов были наши же начальники, многие из которых приезжали из Москвы для проведения соответствующих занятий.