чем занимается ритуальный агент
Что входит в обязанности ритуального агента?
После звонка диспетчера ритуальному агенту, он должен созвониться с родственниками, которым необходима помощь в организации погребения и договориться о времени и месте встречи.
Когда ритуальный агент приезжает к заказчикам, то показывает по каталогу ритуальную продукцию (гробы, венки и прочее). Узнает нужно ли заказать отпевание, кафе для проведения поминок. Уточняет про маршрут движения катафального транспорта.
В обязанности агента так же входит узнать, где будет проводиться прощание, будут захоранивать либо кремировать тело умершего.
С вещами, паспортом и доверенностью – агент отправляется в морг, где ему необходимо получить медицинскую справку о смерти, оплатить услуги морга (при желании родственников), сдать вещи, назначить дату и время выдачи тела, а также узнать рост и размер тела умершего, чтобы изготовить гроб.
Когда известен точный размер гроба, агент передает в цех заказ на изготовление ритуальных принадлежностей, а затем в транспортном отделе заказывает катафалк на день похорон.
Если родственники желают провести кремацию или захоронение на новом участке одного из открытых кладбищ, то ритуальный агент, по своему табельному номеру, заказывает через Центральную диспетчерскую службу ГБУ «Ритуал», кремацию или копку могилы на определенную дату и время.
После этого ритуальному агенту, если родственники заказали, необходимо заказать отпевание в Храме и кафе для проведения поминок.
Когда все сделано – ритуальный агент встречается с родственниками у морга, в день проведения похорон, чтобы показать, что все заказанное родственниками в первый день на месте и полностью рассчитаться за организацию похорон и ритуальные принадлежности. Если родственниками не было заказана услуга сопровождения похорон, то на этом работа агента – закончена.
Если родственники заказали сопровождение, то ритуальный агент сопровождает похоронную процессию до момента её окончания.
Городская служба по вопросам похоронного дела
Стоимость ритуальных услуг
Конечно же, стоимость похорон будет зависеть от выбранных родственниками ритуальных принадлежностей, катафалка, предоставляемых ритуальных услуг в морге, на кладбище или в крематории.
Что делает ритуальный агент?
После звонка родственников умершего в ритуальную службу, диспетчер, передает информацию ритуальному агенту. Ритуальный агент, созванивается с родственниками, которым необходима помощь в организации погребения и договориться о времени и месте встречи.
Когда ритуальный агент приезжает к заказчикам, то показывает по каталогу ритуальную продукцию (гробы, венки и прочее). Узнает нужно ли заказать отпевание, кафе для проведения поминок. Уточняет про маршрут движения ритуального автобуса.
С вещами, паспортом и доверенностью – ритуальный агент отправляется в морг, где ему необходимо получить медицинскую справку о смерти, оплатить услуги морга (при желании родственников), сдать вещи, назначить дату и время выдачи тела, а также узнать рост и размер тела умершего, чтобы изготовить гроб.
Когда известен точный размер гроба, агент передает в цех заказ на изготовление ритуальных принадлежностей, а затем в транспортном отделе заказывает катафалк на день похорон.
Если родственники желают провести кремацию или захоронение на новом участке одного из открытых кладбищ, то ритуальный агент, по своему табельному номеру, заказывает кремацию или копку могилы на определенную дату и время.
Когда все сделано – ритуальный агент встречается с родственниками у морга, в день проведения похорон, чтобы показать, что все заказанное родственниками в первый день на месте и полностью рассчитаться за организацию похорон и ритуальные принадлежности. Если родственниками не было заказана услуга сопровождения похорон, то на этом работа агента – закончена.
Если родственники заказали сопровождение, то ритуальный агент сопровождает похоронную процессию до момента её окончания.
Похоронное бюро в Москве
Агенты городской службы по вопросам похоронного дела помогут организовать похороны и собрать все необходимые документы для захоронения на кладбище или кремации. Должностные обязанности агента.
Такие разные профессии. Похоронный агент
Я работаю в этом бизнесе не так давно — где-то с августа-июля 2014 года. Как туда попадают? Да по объявлению. Казалось бы, все хотят устроиться в «Ритуал», но на деле попасть туда легко и просто: открываешь «Авито», видишь целую кучу объявлений: «требуется ритуальный агент». Приходишь туда на обучение.
Порядка двух-трех недель рассказывают про обряды: христианские, мусульманские, иудейские основные; потом про морги — кого куда везут, и про документы, которые нужно человеку собрать, чтобы похоронить. Начиная с самого первого, который составляет полиция: протокол осмотра тела — потом скорая составляет бланк смерти, потом приезжает трупоперевозка, забирает бланк, оставляет свой сопроводительный лист и везет в морг. Потом ты едешь, забираешь врачебное, его меняешь на свидетельство о смерти в ЗАГСе и справку на пособие. Вот и все документы.
Для того, чтобы официально предоставлять ритуальные услуги, нужно заключить договор с ГБУ «Ритуал». Раньше это был ГУП, а потом его поменяли на ГБУ (государственное унитарное и городское бюджетное управляющее предприятие соответственно). Но для того, чтобы похоронить человека, ритуальному агенту не обязательно иметь этот договор. Более того, он в принципе даже не нужен. Договор требуется для чего — если фирма старается более-менее по-белому работать, не полностью по-черному. Этот договор позволяет заказывать новые захоронения и кремацию через ЦДС (Центральная диспетчерская служба ГБУ «Ритуал»), и своих сотрудников регистрировать как ритуальных агентов с табельным номером. А если нужно похоронить человека — если к нему пришел знакомый или повтор (есть у нас определение «повтор», когда ты уже один раз похоронил человека, потом тебе звонят уже напрямую: «Здравствуйте, помогите, нужно похоронить»), ни один ритуальный агент не понесет этот заказ в свое агентство, в котором работает. Он сделает левак. То есть придет, те же самые справки получит по той же доверенности.
Доверенность о том, что представляешь интересы умершего, ее не всегда спрашивают — чаще в судебных моргах. Но это не более, чем бумажка, которая так и остается в судебномедицинском морге и никуда не идет. Следующий момент — агент получает документы, собирает справки все, заказывает принадлежности. Если хоть полгода работаешь — контакты с производством уже должны быть.
Приезжает по звонку в назначенный день — за час там, или за несколько часов, а есть морги где вообще за сутки нужно привозить гробы. Привозит все, покойного готовят, укладывают в гроб, и прощание. Заказать кремацию, захоронение — по-хорошему, за сутки. Но если кремация, можно приехать день в день, все оформить — просто приезжаешь: «Вот тело, нужно оформить». Там просто доплата идет за срочность. И сейчас только стали недавно так делать: если день в день приезжаешь без заявления, то нужно бумагу написать. «Мы в таком-то таком-то ритуальном агентстве приобрели принадлежности, а кремация не была заказана». И все. То есть можно назвать любое ритуальное агентство, не заморачиваясь, и никаких последствий не будет.
С могилой чуть посложнее — там нужно иметь контакты на кладбище. В Москве новые могилы делают в Перепеченском кладбище, и на Богородке еще можно. Там можно приехать и за сутки договориться. Это про новые захоронения. А родня (родственное захоронение) — это другая категория, там уже по-другому деньги считаются. 10 тысяч — это копка могилы, зимой чуть подороже. Плюс оформление, 15 тысяч, и землекопы за то, чтобы донести до могилы — еще тысяч пять. Когда человек заказывает копку — то есть родственное захоронение, у него есть могила и нужно похоронить туда — нужно соблюсти разные нюансы.
«Во-первых, чтобы гроб в гроб ставить, нужно сохранить пятнадцатилетний минимум. То есть если 15 лет с предыдущего захоронения не прошло, то никто в эту могилу никого похоронить не сможет. Если прошло — то идут навстречу.
На самом деле с деньгами возможно все. Захоронение на Ваганьковском кладбище стоит шесть миллионов. Это абсолютно реально. Шесть миллионов — это средняя цена. А вообще зависит от того, кто заказчик, конечно.
Смотрители кладбищ не имеют дел конкретно с заказчиком — они общаются через посредников. Либо это служащий кладбища, либо ритуальный агент.
Можно ради интереса с левой сим-карты позвонить в скорую помощь, назвать адрес и сказать, что умер человек. Тебе в течение десяти минут на этот номер минимум четыре агентства позвонят, которые представятся моргом, трупоперевозкой, ГБУ «Ритуал», кем угодно. Некоторые даже представляются, что от Собянина. Они скажут, что по закону положен бесплатный городской сотрудник, который самый лучший, самый единственный городской и все делает бесплатно. Все это чушь и ложь.
Ритуальный агент тем временем едет на место. Там уже собираются два-три-четыре агента, которые прозванивали. Люди в шоке, родственники. Бывает, ритуальные агенты устраивают чуть ли не драку перед родственниками: «Это я городской, это я один-единственный». Есть которые давно работают, давно друг друга знают — без шума обходится.
«Несмотря на то, что Москва большая, ритуальный мир очень тесный. «
Тут приходят еще сотрудники полиции, которые обязаны написать свой протокол. Сотрудник полиции очень лихо всех выгоняет, хотя бы на площадку лестничную, и заходит к родственникам. Пока пишет протокол, он начинает мягко, тихо интересоваться. «А кто это там такие собрались? Позвонили? Да это же все мошенники, да это же мерзавцы. Они сейчас вас будут на деньги разводить. Я вам говорю — у меня есть хороший свой агент, я вас уверяю, все будет отлично, он вам все сделает. Вот этих мошенников мне всех потом ловить придется, а этот агент — он свой человек».
Для полиции за такие «советы» предусмотрена уголовная ответственность. Но за то, что он доведет ритуального агента, он получит, в среднем, в зависимости от местности, от 10 до 20 тысяч рублей. Если только ему указание не пришло из ОВД. Потому что в этом деле завязаны абсолютно все: начальник ОВД, участковые, дежурный, который принимает звонок.
Москва — это более-менее централизованный бизнес. Есть районы с беспределом — на юге, на Дмитровке. Там работают полукриминальные структуры: «Это наша территория, мы здесь работаем». Появляется не их агент, они его предупреждают: «Еще раз увидим, ноги переломаем». Второй раз — ну, могут колеса машины проколоть. Но это только несколько районов, и я думаю, что это ненадолго, потому что ни один руководитель ритуального агентства не будет терпеть, если его действующих сотрудников кто-то будет пытаться загнобить.
В регионах по-прежнему в ритуальном бизнесе девяностые: переломать ноги, переехать машиной чужого агента — это нормально. Там это живо до сих пор.
ГБУ своих агентов никуда не отправляет. Единственное, что изменилось — ГБУ сейчас село в абсолютно все морги Москвы. И село незаконно. То есть государственный, выделенный ГБУ ритуальный агент сидит в каждом морге. А до этого, буквально полгода назад, их не было — только разве что в самых центральных и крупных моргах. Раньше сидели коммерческие фирмы, которые прозванивали, представлялись, что они от морга, что они официальные лица. Хотя в морге единственные официальные сотрудники до этого момента были — это врач-патологоанатом и санитары. То есть никаких администраторов.
«Многие обещают — приезжайте к нам, мы вам посчитаем, сделаем бальзамацию бесплатно, да еще и без вскрытия. Ни один врач на это не пойдет. По крайней мере насчет вскрытия — пока не увидит карту умершего.
Сейчас в каждом морге сидит сотрудник ГБУ, и получается, что отмывает деньги. Все коммерческие агентства, которые там были, они никуда не делись. То есть один кабинет ООО «Скорее к нам», второй кабинет — ГБУ «Ритуал». Человек приходит в кабинет «Ритуала», ему считают похороны — 40-50-60 тысяч и выше. На принадлежности, на транспорт. Ему говорят: «А вы знаете, вот соседний кабинет, ООО «Скорее к нам», зайдите туда и пообщайтесь на эту тему». Человек приходит в это коммерческое ритуальное агентство, и там оформляет похороны. А ГБУ «Ритуал» по сути организовывает только похороны социальные, для неимущих, по справке. Только если человек с этой справкой приходит, они ему все оформят.»
В 2015 году, когда ГУП «Ритуал» стало ГБУ «Ритуал» — сменили только вывеску. То есть состав сотрудников никак не изменился. У ГБУ своих агентов на всю Москву — человек 30. Они физически не могут охватить весь город. В основном в ГБУ обращаются при социальных похоронах, либо при похоронах какого-то известного человека — Жанна Фриске, премьер Примаков и так далее. Все красиво, пышно, грузчики в костюмах-галстуках и автобусы с соответствующей символикой.
Изначально им отдали полностью всю похоронку Москвы — все кладбища находятся в их ведении. А кладбища — это очень большие, очень серьезные деньги. Постепенно они прибирают все кладбища в Подмосковье, даже деревенские кладбища. А деньги с заказов они пилят через коммерческие структуры, которые сидят при моргах. Могилы и вообще все, что происходит на кладбищах — это деньги «Ритуала». И никакие криминальные структуры, посторонние и левые, там не могут присутствовать, и никогда не присутствовали.
Все земплекопы, которые там есть, они получают деньги с того, что роют могилу, а потом отстегивают их смотрителю кладбища, и потом уже эти деньги от него идут вверх. Плюс такие вещи, как памятники, оградки, все, что сопутствующее продают — все там крутится.
«Человек умер — как минимум оградку поставят. В ГБУ «Ритуал» она стоит официально около 15 тысяч рублей. Памятник самый дешевый 25, с установкой — тысяч 40.»
Перестрелка на Ховани
На Хованском из всех рабочих один оформлен, пятеро нет. Ховань большая — обслуживают там человек 100-150. Ну и так, родственники прибиваются. Там ведь для рабочих целые двухэтажные хостелы есть. Почему такого нет на Николке (Николо-Архангелском), на Митинском? Потому что Ховань — это стратегически важный, самый большой в Москве ансамбль кладбищ.
«4 мая 2016 года на Хованском кладбище в Москве произошла перестрелка. Погибло два человека. Всего обвиняемыми по этому делу проходят 17 человек. В зависимости от роли каждого, они обвиняются в совершении преступлений, предусмотренных статьями УК РФ, «Организация массовых беспорядков», «Участие в массовых беспорядках» и др. «
Между собой сейчас агенты очень тихо шепчутся, что внутри «Ритуала» идет борьба двух группировок, и останется лишь одна из них. Сейчас всех неугомонных будут пытаться убрать, чтобы посадить на ключевые позиции своих людей. Версия про какие-то разборки сотрудников кладбища с кем-то посторонним — это чушь. Не может такого быть априори — приехали бандиты выгонять рабочих, брать с них дань, и чтобы смотритель кладбища был об этом не в курсе. Потому что он первый получает дань с каждой могилы. Получается, что Юрий Чабуев (один из фигурантов резонансного дела) — один из неугодных.
«Раньше был другой смотритель кладбища, его сняли. Еще один директор был снят и осужден якобы за то, что склепы семейные продавал. А на самом деле это больше похоже на подставу. Люди иногда обращаются — нужно место на кладбище. Там его за 470 тысяч взяли, а семейный склеп на Ховани стоит тысяч 900. Ну на задворках кладбища, где пустое место есть, поставить оградку без официального оформления — ну, тысяч 350.»
Делят не конкретно Ховань, а все кладбища. А то, что произошло не так давно — это была демонстрация: одна команда показала другой, что готова идти на все, что уберет их любой ценой. Раньше, видимо, договаривались тихо. А потом поменялось руководство, и началось. Нового назначили, он стал перетаскивать всю команду.
Непонятно только, какую роль во всем этом играет (глава департамента торговли и услуг Москвы Алексей) Немерюк — но он в любом случае что-то решает. Он глава департамента, который куририрует эту область, и он не мог не знать об этом конфликте. Когда нужно оформить могилу ветерана, приобрести могилу, ты в любом случае идешь в его департамент.
В Москве абсолютное большинство агентов работают «вчерную». Полулегально работают только порядка 10% — то есть, они официально оформлены и имеют табельный номер, могут позвонить и заказать в ЦДС кремацию или захоронение по нему. Но дело в другом. Как у нас вообще получают адреса? Первый момент, когда среднестатистический агент получает заказ. Ему идет звонок от диспетчерской, с которой он работает. Диктуют адрес по его району. Но в основном, конечно, все пользуются информаторами — прежде всего, из скорой помощи. Им отчисляется процент. Это называется «реклама». От шести до 25 тысяч доходит, и это не процент с заказа, а определенная фиксированная сумма.
«Приходит агент, разговаривает со своим знакомым врачом или полицейским: «Вот давай за восемь». — «А мне десять предлагают». — «Ну давай 12». Договариваются на сумму, и за каждый удачный адрес агент ее платит. Зависит еще от того, насколько свежая информация. Если в первую минуту информация поступает — одна сумма, если через 10-15 минут, то дешевле. «
Реклама от полиции и трупоперевозки дороже. Трупоперевозка — это вообще отдельная история. Перевозка бесплатно, но за вынос им дают «благодарность»: четыре тысячи где-то.
Вся эта система неформальных отношений и выплат друг другу формировалась очень долго, но сейчас все несколько меняется. Я не плачу информаторам, из-за чего у меня ценник меньше. Есть другие источники, но они никак не связаны с коррупцией. Это интернет. Люди сами набирают, сами звонят, ибо в интернете номер находят. Когда людей ********* (достают) этими звонками от агентов, они пытаются уйти от них и ищут агента самостоятельно, просто в интернете. То есть это люди, которые условно родились в эпоху интернета уже, и сейчас хоронят своих родителей — около 30 лет. Им не хочется общаться с агентами в живую, поэтому они ищут в интернете и сами звонят.
Это единственный реальный способ легально получить заказ. Проблем с полицейскими из-за этого не возникает, здесь возникает принцип «честный конкурент». То есть если я смог убедить человека и сделать его своим клиентом, а он, в погонах, не смог, то какие ко мне претензии могут быть? Все это понимают.
«Работа сделала меня альтруистом». Ритуальный агент — о своей профессии, заземленных покойниках и погребальных суевериях
Экономист Юрий стал ритуальным агентом по воле случая. Личное горе заставило его искать работу в ночную смену — так Юрий оказался в морге, где проработал санитаром десять лет. Некоторое время мужчина трудился копщиком могил, параллельно осваивая тонкости похоронного дела. Анна Кучер поговорила с Юрием о специфике его профессии и узнала, кто главный на похоронах, как правильно одевать труп, что думают священники о макияже покойников и зачем умерших обкладывают крапивой.
По образованию я экономист. Мне не светило стать главным экономистом или главным бухгалтером. У меня заболела мама — попала в тубдиспансер с открытой формой туберкулеза. Говорили, не выживет. Она уже только лежала практически. И нам понадобилась сиделка, которая смогла бы проводить с ней время, кормить. Я решил, что всё сделаю сам, и начал искать работу. Быстро узнал, что в морге есть ночные дежурства. Мне дали день осмотреться, проверить себя. Обещали, что увижу то, чего не видел никогда.
А я никогда и не боялся смерти. Хоронил и родственников, и знакомых. Быстро втянулся — так почти десять лет и проработал в морге. Потом копщиком был. Через некоторое время начальник увидел, что многие ребята просто копают могилы, деньги берут и уходят, а мне было интересно, как он общается с людьми, как он это всё наладил. Я задавал вопросы, и он стал понемногу учить меня.
Он говорил: «На первом месте всегда родственники, потому что покойник есть покойник, а им нужно дальше как-то жить. На втором месте, конечно, сам почивший. Он должен быть помыт, одет, уложен в гроб, откуда не должен выпадать. И уже потом только деньги!»
Нужно и людей понимать, и одновременно осознавать, что это работа, а не институт благородных девиц. Нельзя этим заниматься просто так, для души. Иначе это было бы совсем уж странно.
Работая в морге, я научился мыть и одевать труп. Человек, который не знает технологию, никогда не справится с первого раза. Бывает, и на сидячий труп надевают пиджак, и разрезают платье, чтобы надеть на женщину. Кроме того, прежде всего нужно тело помыть, привести в порядок. Понятно, что после смерти человек «расслабляется», жидкости, которые были в желудке или мочевом пузыре, выходят. Можно помыть, перевернуть человека, и с него опять потечет. Нужно максимально «откачать» всё…
Я еще и макияж покойникам наношу, но здесь нужно учитывать мнение батюшек. Многие часто говорят: зачем вы губы человеку накрасили, он какой пришел в этот мир, такой и должен уйти.
Но был у меня случай: умерла одна бабушка. Обе ее дочки живут за границей: одна — в Израиле, другая — в Америке. Они привезли ее фотографию в молодости и попросили накрасить как на ней. Это нормально у них. Пришлось повозиться, конечно, но с фотографией работать намного удобнее.
А иногда люди приходят и говорят: сделай его красивым. Как это «красивым»? Мужчина должен быть чисто выбрит, волосы приведены в порядок, брови. Другое дело, когда есть повреждения на лице. Иногда используется пластырь телесного цвета, потому что бывают такие повреждения, которые невозможно гримом закрыть. Потом уже поверх пластыря и закрашиваю.
Иногда люди не сразу обращаются к нам, пытаются сделать всё сами. Ты приезжаешь, просишь отправить тело в морг, а они упираются: нет, нельзя, он должен дома лежать. Ты убеждаешь, что жарко, что тело не выдержит столько, что появятся потемнения и запах, но, бывает, и это не аргумент. Здесь включаются суеверия: нет, он будет ждать дома. И таких очень много.
Нельзя, например, в церковь и на кладбище одной дорогой идти, говорят. Они готовы обойти вокруг деревни, лишь бы только не нарушить эти свои правила.
Привязывают к пальцам проволоку и выводят заземление — я не знаю, для чего это, но люди делают. Копейки на глаза кладут, но это чтобы они не открывались. Так бывает, когда человека нашли поздно, а он умер с открытыми глазами.
Есть, конечно, способы их закрыть, но нет, пришла какая-то бабка и сказала класть монетки. Бабка же знает, как лучше, она жизнь прожила. Иногда и люди с высшим медицинским образованием делают удивительные вещи. Так и хочется спросить: как вы верите в то, что эти мешочки с солью на покойнике помешают разложению тела?! Крапивой обкладывают, чтобы не портилось!
В этом вся наша беда сейчас: на любом мероприятии, и на похоронах, и на свадьбах, всегда очень много советчиков. Все всё знают, все всё умеют. Как в старом советском анекдоте: «Знаете почему нельзя заниматься сексом на Елисейских полях? — Советами достанут».
Молодых, конечно, хоронить тяжело. Особенно тех, кто погиб по глупости, по безалаберности или пьянке. Был один случай, после которого мои работники попросили два дня не брать никаких заказов, — им нужно было просто отойти.
Молодой нейрохирург приехал к маме в деревню помогать картошку копать. Мать попросила что-то по электричеству поправить, он попытался, и его убило током.
Съехались друзья, одноклассники, одногруппники, профессора из Англии, из Москвы, ведь он мог стать врачом с мировым именем, такие надежды подавал! От дома друзья несли гроб на руках, сменяя друг друга. Скорбела вся деревня, даже те, кто не был с ним знаком.
Шокируют не столько сами похороны, сколько отношение родственников. Иногда люди приходят, торгуются за каждую копеечку, а потом в ресторане заказывают музыку, и понеслась свадьба. Поминки превратились в пьянку, музыка гремит, а собравшиеся совсем забыли, зачем туда пришли.
Еще лет пять назад было намного проще, может, даже не столько проще, сколько человечнее. Все старались помочь. Бывало, приезжаю на адрес, а там не находится миски или ведра — бегут соседи, приносят эту миску. А сейчас по-другому.
Бывает, люди приезжают и выбирают самый шикарный гроб, самые шикарные похороны, а как доходит до оплаты, начинают плакать: последние деньги отдаю. Я же убеждал его взять гроб дешевле!
— Не, ну как так, вот соседа хоронили — у него был получше гроб.
Даже в этом уже проявляются понты. Раньше мерялись у кого машина шикарнее да дом выше, а сейчас — у кого гроб да катафалк помоднее.
Со временем, конечно, все эти переживания немного стираются. Да и такая работа требует быстрого выполнения, поэтому некогда думать. Физический труд заставляет концентрироваться на том, что ты делаешь в данный момент.
Семья и дети отвлекают, конечно. Жена поначалу не понимала, как я могу уехать с дня рождения по первому вызову. Сейчас уже все привыкли. Даже дети. Ты же не скажешь людям, мол, подождите два часа, у меня ребенок сейчас на гимнастике, освобожусь и сразу к вам. Жена говорит, работа сделала меня альтруистом.