Чак паланик с чего начать
Писать как классик
Когда речь заходит о прокачке писательских навыков, есть стандартный набор профессиональных советов. Как правило, они — про глубокое погружение, системную работу и небыстрый результат.
Мы собрали простые (и гениальные) приемы семи культовых писателей — они помогут перенастроиться и начать писать лучше уже сейчас.
Харуки Мураками
В своих романах Мураками создает целые волшебные миры из жизни обычных людей. Причем делает это так эмпатично, что к его героям сразу проникаешься. Вот три принципа, которыми руководствуется Мураками, когда пишет свои романы:
1. Старайся никого не обидеть. Пиши так, чтобы не оскорбить чувств читателей. Эмпатия в тексте работает лучше, чем обвинения или осуждение. «Что бы ты ни написал, есть вероятность, что кто-то получит травму или расстроится. Поэтому я изо всех сил стараюсь написать то, что никому не повредит», — говорит Мураками.
2. Отправь читателя в путешествие. Рассказ должен увлекать читателя так, чтобы тот мог полностью в него погрузиться. Добавь в свой текст деталей, которые помогут ощутить себя в месте, где разворачивается действие.
Этот прием использовали в ролике Mitsubishi All New L200 Triton Sport 2017: там автомобиль проносится через средневековое поле боя. Картинка увлекает так, что кажется не рекламой, а скорее трейлером к захватывающему фильму:
3. Пиши, чтобы порадовать и утешить. Читатель запоминает не текст, а эмоции, которые пережил. Радостные хочется вспоминать чаще, тревожные — быстрее забыть, поэтому в своих книгах Мураками играет на поле светлых и сентиментальных чувств.
Задача рекламы — вызвать эмоцию. Именно на этом Coca-Cola выстраивает нарратив в ролике The Great Meal. Он стал частью первой кампании бренда с начала пандемии. История показывает семьи, которые хоть и застряли вместе в период локдауна, но все равно могут найти что-то хорошее в изоляции: они готовят любимые блюда:
Стивен Кинг
Кинг — мастер держать читателя в напряжении и очень продуктивный писатель: он опубликовал уже 60 романов, его произведения экранизировали более 100 раз. В своей работе он руководствуется такими принципами:
1. Будь готов к критике. Когда Кинг начинал свою карьеру, на стене в его комнате был вбит гвоздь, на который он крепил письма с отказами от издательств. Чем популярнее становились его книги — тем больше негативных отзывов он слышал.
Если ты пишешь — будь готов к тому, что твою работу будут обсуждать. Часто в гораздо более жестком ключе, чем она того заслуживает.
Такой масштабной критике подверглась кампания Nike — Dream Crazy. В ролике снялся футболист Колин Каперник, который во время исполнения национального гимна встал на одно колено (а не остался стоять, как другие) в знак протеста против расовой дискриминации в США. Реклама привела к скандалу, из-за которого многие начали сжигать кроссовки Nike, — но настоящие фанаты бренда, наоборот, поддержали его.
2. Пиши в первую очередь для себя. Писать нужно только тогда, когда не можешь этого не делать. Это занятие должно драйвить и наполнять. Если ты пишешь через силу — это чувствуется в тексте. Как говорит Кинг: «Я пишу, потому что мне это нравится. И если ты можешь делать это потому, что тебе нравится, — то сможешь делать это вечно».
3. Используй свой словарь. Писать нужно так, как говоришь — простым языком, живыми фразами. Например, вместо «меня это впечатлило» герой скажет «я просто обалдел». А подруга вместо «кажется, ты перестаралась» прокомментирует «чего ты вырядилась как на свадьбу?».
На живой разговорной речи агентство Banda построило рекламную кампанию попкорна Pumpidup со слоганом «Попкорн, який всюди норм». Например, в ролике вместо «встретиться» звучит «пересечься», а вместо «велосипед» — «велик»:
Чарльз Буковски
Журнал Time назвал Буковски «лауреатом американской дурной жизни». Он стал известным только к 46 годам, а до этого жил бедно, пил много и писал об этом честно.
Вот три совета от писателя-бунтаря:
1. Не надоедай читателю. Текст должен вести человека за действием и не отвлекать лишними лирическими отступлениями. Буковски считал, что именно динамика нарратива заставляет читателя переворачивать страницы и двигаться дальше. К героям Буковски бывает сложно проникнуться как раз потому, что читатель не успевает понять их чувств — зато текст всегда дочитывает до конца.
2. Пиши честно. «У меня была дрянная жизнь, вот и все. Дерьмовая жизнь, о которой можно писать», — говорил Буковски. Он пережил буллинг в школе, нищету, одиночество и алкоголизм. В своих произведениях он рассказывал о том, что переживал. Ты не сможешь хорошо описать вещи, о которых не знаешь. Лучшие истории — те, в которых у тебя есть личный опыт.
3. Продолжай писать. Буковски писал рассказы, романы и стихи, работал за печатной машинкой почти каждый день. Он не редактировал свои произведения и советовал думать только о том, что напишешь завтра, а не о том, что уже написал.
Отказываться от редактуры мы не советуем (если ты не бунтарь), но зацикливаться и дорабатывать произведение из чистого перфекционизма — не нужно.
Чак Паланик
Чак Паланик начал свою писательскую карьеру с журналистики. Оттуда же он вынес свой стиль: лаконичный, динамичный — минимум описаний, максимум действия. Вот три совета по писательству от автора «Бойцовского клуба»:
1. Дай читателю почувствовать себя умным. Если описываешь события в историческом контексте — напомни, что тогда происходило. Если сыплешь отсылками — расшифровывай их. Читателю должно быть понятно, что происходит в тексте, иначе после пары поисковых запросов он просто бросит твое произведение.
Пояснения должны дать человеку возможность подумать: «да-да, я когда-то об этом слышал» — и почувствовать себя умным.
2. Не называй эмоции — создавай ситуацию, которая их опишет. Описание эмоции не вызывает эмоций, поэтому наречия вроде «грустно», «весело» и «впечатляюще» вычеркивай из текста сразу.
Пример от Паланика: «Вместо того чтобы говорить, что один из твоих персонажей убит горем, расскажи о соленых каплях слез, которые он оставил на документах о разводе, когда заснул за своим столом».
3. Описывай все так, как видит персонаж. Не используй абстрактные измерения: читателю трудно представить, как выглядит расстояние в 17 метров, но вот ширина дороги в 6 полос — вполне наглядное описание.
Разворачивай картинку так, как ее видит герой. Так ты не только разнообразишь текст емкими сравнениями, но и раскроешь характер персонажа, от имени которого ведешь рассказ. Например, вместо «на улице стало холодно» напиши «она сжала ладони в кулаки и спрятала их в рукавах свитера».
Этот прием использовали HP в ролике 3D Scanning Made Easy, снятом от первого лица. В рекламе сканера объемных объектов не говорят о его технических характеристиках, а показывают процесс работы с гаджетом с точки зрения дизайнера:
Эрнест Хемингуэй
«Краткий» — самое точное слово, чтобы описать стиль Хемингуэя. Такому емкому, драматичному и динамичному письму можно научиться. Вот три главных писательских совета от «старика Хэма»:
1. Пиши о том, что знаешь. Хемингуэй использовал реальных людей и события в качестве материала для своих рассказов. Он считал, что именно это заставляет его истории оживать: персонажи выходят объемными, а история — правдоподобной.
2. Короткие предложения. У Хемингуэя все работы написаны так, чтобы читать было легко.
Даже одного длинного запутанного предложения достаточно, чтобы читатель потерял интерес. Вместо того чтобы перечитывать, большинство бегло просмотрят абзац — и двинутся дальше. Но если перегружен будет весь текст, человек может вообще сдаться и не дочитать его.
Метод коротких предложений хорошо использовать в роликах, где текст — это основной фокус, а картинка — только его иллюстрация, как в бренд-манифестах.
Этот прием использует H&M в одном из своих роликов об «устойчивой» моде. Бренд перечисляет фэшн-стереотипы, чтобы сказать, что в моде нет правил, кроме одного — сдавать одежду на переработку.
3. Существительные и глаголы вместо прилагательных и наречий. Долгие описания и абстрактные характеристики захламляют текст, при этом не добавляя ему смысла. Чтобы нарратив был динамичным, избегай детальных и громоздких описаний.
Антон Чехов
Вот три совета по писательству от автора, который стал одной из главных фигур в мастерстве драматургии:
1. Жалей своих персонажей. Чтобы вызывать эмпатию, читателю должно быть легко ассоциировать персонажей с собой. А узнать себя в идеальных людях довольно сложно. Оставь маленький скол на личности персонажа — покажи его слабости и не осуждай их в тексте, а оправдывай.
Это же важно и для создания рекламы. Например, ролик приложения для здоровья и фитнеса BetterMe поддерживает героиню и в хорошие, и в плохие дни. История построена на том, что девушка выходит замуж за саму себя, чтобы «принимать себя и в горе и в радости».
2. Не создавай однозначно положительных или отрицательных персонажей. Противопоставление чистого зла добру делает историю плоской. Чтобы оживить рассказ, доверь прогрессивные идеи неприятным героям — и наоборот. Например, непрактичный, но симпатичный художник или идейная, трудолюбивая, но жестокая по отношению к родным девушка.
Этот подход выбрала общественная организация Donate Life. Она призывает подключиться к программе донорства органов в случае смерти через абсолютно неприятного персонажа:
3. Покажи, что в твоих смешных рассказах есть не только юмор. Пиши истории так, чтобы они были короткими и смешными — но если их чуть-чуть продлить, то откроется трагичность происходящего.
Например, в рассказе Чехова «Разговор человека с собакой» пьяный персонаж ведет беседы с овчаркой, и это комично. В рассказе «Тоска» герой тоже говорит с животным — лошадью, но это уже драма: у старика-извозчика умер сын, и ему не с кем разделить свое горе.
Если «Разговору человека с собакой» добавить контекст или развитие событий — почему герой стал пить и что с ним случилось потом — история из смешной превратится в трагичную.
Генри Миллер
Автор «Тропика Рака» сформулировал свои профессиональные советы в 11 лаконичных заповедях писателя. Мы выбрали из них те три, которые помогают посмотреть на работу над текстами под другим углом.
1. Работай над одним делом, пока не закончишь. Расфокус — враг хорошего результата. Когда пишешь, нужно держать в голове сюжетные линии, детали и канву истории. Если переключаться с одного текста на другой, есть риск не закончить ни один из них — или потратить гораздо больше времени, потому что в каждое произведение придется погружаться заново по несколько раз.
2. Не бойся экспериментировать с форматами. Это очень важный навык, когда работаешь с рекламой. Нестандартные подходы помогают коммерческому контенту стать интересным самому по себе и получить дополнительный охват за счет вирального распространения.
На нестандартном формате наружной рекламы строятся кампании бренда растительного молока Oatly — они размещают на бордах много текста, шутят с аудиторией и почти не говорят о свойствах продукта.
3. Встречайся с людьми, ходи куда-нибудь, пей, если хочешь. Нельзя загнать себя в четыре стены, отключить интернет и ждать результата. Выгорание — спутник творческих людей, и «выжать» из себя хороший текст силой просто невозможно. Кроме того, писателю нужен материал. А его сложно найти в пределах рабочего места.
«Через шесть секунд вы начнете меня ненавидеть. Но через шесть месяцев вы станете писать лучше. С этого момента — по крайней мере, в ближайшие полгода — я запрещаю вам использовать мыслительные глаголы, а именно: «думать», «знать», «понимать», «осознавать», «верить», «хотеть», «помнить», «представлять», «желать» и сотни других, к которым вы так любите прибегать.
В этот список должны войти «любить» и «ненавидеть».
А также «быть» и «иметь». Но к ним мы вернемся позже.
До самого Рождества вы не сможете писать: «Кенни интересно, рассердилась ли Моника, что прошлой ночью он ушел».
То есть вам придется писать что-то вроде: «Затем по утрам Кенни отсутствовал, дожидался последнего автобуса, до тех пор пока не брал такси и возвращался домой, где видел, как Моника притворяется спящей — притворяется, потому что она никогда не могла спать спокойно утром. Она всегда ставила только свою чашку кофе в микроволновку. А его — никогда».
Вместо того чтобы сделать героев знающими что-то, вы должны придумать детали, которые помогут читателю лучше узнать их. Вместо того чтобы заставить персонажей желать чего-то, вы должны описать все именно так, чтобы сам читатель этого захотел.
Не нужно писать: «Адам знал, что он нравится Гвен». Гораздо лучше: «Между уроками Гвен прислонялась к его шкафчику, когда он подходил к нему, чтобы открыть. Она закатывала глаза и медленно уходила, оставляя след черных каблуков на крашеном металле и запах своих духов. Кодовый замок все еще хранил тепло ее задницы. В следующий перерыв Гвен снова будет здесь же».
Никаких сокращений. Только специфические эмоциональные детали: действие, запах, вкус, звук и чувства.
Как правило, писатели прибегают к мыслительным глаголам в начале главы. В таком виде они становятся чем-то вроде «формы отчетности», и я еще выскажусь против нее чуть позже. То есть они устанавливают с самого начала интенцию всей главы. А то, что следует дальше, — это словно иллюстрация.
Например: «Бренда знала, что не успеет. С самого моста была пробка. Ее телефон садился. Дома ждали собаки, которых надо было выгулять, или там был беспорядок. К тому же она обещала соседям полить их цветы. » Вы видите, как первое предложение перетягивает на себя смысл последующих? Не пишите так. Переставьте его в конец. Или измените: «Бренда никогда бы не успела всего в срок».
Мысль абстрактна. Знание и вера нематериальны. Ваша история будет сильнее, если вы покажете только физические действия и материально воплотите отличительные черты ваших героев, а читателю самому позволите думать и знать. А также любить и ненавидеть.
Не сообщайте читателю: «Лиза ненавидит Тома».
Вместо этого дайте конкретный пример, как адвокат на суде, деталь к детали. Представьте доказательства. Например: «Во время переклички, в тот момент, когда учитель назвал имя Тома, а он еще не успел ответить, Лиза громко прошептала: «Подтертая задница».
Одна из самых частых ошибок начинающих писателей в том, что они оставляют своих героев в одиночестве. Вы пишете — и можете быть одни. Читатель читает — он также может быть один. Но ваш герой не должен оставаться наедине с собой. Потому что тогда он начнет думать, беспокоиться и анализировать.
Например: «Ожидая автобус, Марк начал волноваться о том, как долго продлится поездка. »
Но лучше написать: «По расписанию автобус должен был прийти в полдень. Марк посмотрел на часы — было 11:57. Отсюда была видна дорога до самого торгового центра, но автобуса на ней не было. Без сомнения, водитель припарковался на другой стороне и вздремнул. Водитель спит, а Марк вот-вот опоздает. Или хуже, водитель напился — и Марк отдал свои семьдесят пять центов, чтобы погибнуть в дорожной аварии…»
Когда герой один, он может начать фантазировать или что-то вспоминать, но даже тогда вы не имеете права использовать мыслительные глаголы или каких-то их абстрактных «родственников».
И не надо глаголов «забыть» и «помнить»!
Не надо никаких переходов типа: «Ванда помнила, как Нельсон расчесывал ей волосы».
Лучше: «Тогда, на втором курсе, Нельсон проводил по ее гладким длинным волосам своей рукой».
Опять же — расшифровывайте, не надо писать коротко.
Еще лучше — быстро столкните одного героя с другим. Пусть они встретятся и начнется действие. Позвольте их действиям и словам показать их мысли. А вы сами держитесь подальше от их голов.
Когда начнете избегать мыслительных глаголов, с большой осторожностью используйте пресные глаголы «быть» и «иметь».
Например: «Глаза Энн были голубые», «Энн имела голубые глаза».
Лучше так: «Энн закашлялась и начала махать перед своим лицом, чтобы отогнать сигаретный дым от своих голубых глаз, а потом улыбнулась. »
Вместо бледных, утверждающих «быть» и «иметь» попробуйте раскрыть детали портрета своего героя через действия и жесты. Тогда вы покажете свою историю, а не просто расскажете ее.
И тогда вы научитесь расшифровывать своих героев и возненавидите ленивых писателей, которые ограничиваются вот этим: «Джим сел около телефона, спрашивая себя, почему Аманда не звонит».
Пожалуйста. С этого момента вы можете меня ненавидеть, но не используйте мыслительные глаголы. Я готов поспорить, после Рождества вы сами не захотите к ним возвращаться».
Чак Паланик: Какие слова надо забыть писателям, чтобы улучшить свой стиль
С этого момента — по крайней мере, в ближайшие полгода — я запрещаю вам использовать мыслительные глаголы. А именно: «думать», «знать», «понимать», «осознавать», «верить», «хотеть», «помнить», «представлять», «желать» и сотни других, к которым вы так любите прибегать. В этот список также должны войти: «любить» и «ненавидеть». И: «быть» и «иметь». Но к ним мы вернемся позже.
Советы писателям от Чака Паланика. Обязательно прочтите!
Через шесть секунд вы начнете меня ненавидеть.
Но через шесть месяцев вы станете писать лучше.
С этого момента — по крайней мере, в ближайшие полгода — я запрещаю вам использовать мыслительные глаголы. А именно: «думать», «знать», «понимать», «осознавать», «верить», «хотеть», «помнить», «представлять», «желать» и сотни других, к которым вы так любите прибегать.
В этот список также должны войти: «любить» и «ненавидеть».
И: «быть» и «иметь». Но к ним мы вернемся позже.
До самого Рождества вы не сможете писать: «Кенни интересно, рассердилась ли Моника из-за того, что прошлой ночью он ушел».
То есть вам придется писать что-то вроде: «После этого по утрам Кенни задерживался, ждал последний автобус, в конце концов брал такси и возвращался домой, где видел, как Моника притворяется спящей — притворяется, потому что в то время она не могла спать спокойно по утрам. Она ставила в микроволновку только свою чашку кофе. Его — никогда». Вместо того чтобы сделать героев знающими что-то, вы должны придумать детали, которые помогут читателю узнать это. Вместо того чтобы заставить персонажей желать чего-то, вы должны описать все именно так, что читатель сам это захочет.
Не нужно писать: «Адам знал, что он нравится Гвен». Гораздо лучше: «Между уроками Гвен прислонялась к его шкафчику, когда он подходил открыть его. Она закатывала глаза и медленно уходила, оставляя след черных каблуков на крашеном металле и запах своих духов. Кодовый замок все еще хранил тепло её задницы. В следующий перерыв Гвен снова будет здесь же».
Никаких сокращений. Только специфические эмоциональные детали: действие, запах, вкус, звук и чувства.
Как правило, писатели прибегают к мыслительным глаголам в начале абзаца. (В таком виде они становятся чем-то вроде тезисов, и я еще выскажусь против них чуть позже.) То есть они устанавливают интенцию всего абзаца с самого начала. А то, что следует дальше, её иллюстрирует.
Например: «Брэнда знала, что не успеет. С самого моста была пробка. Её телефон садился. Дома ждали собаки, которых надо было выгулять, или там был беспорядок. К тому же она обещала соседям полить их цветы…» Вы видите, как первое предложение перетягивает на себя смысл последующих? Не пишите так. Переставьте его в конец. Или измените: «Брэнда никогда бы не успела в срок».
Мысль абстрактна. Знание и вера нематериальны. Ваша история будет сильнее, если вы покажете только действия и отличительные черты ваших героев, а читателю самому позволите думать и знать. А также любить и ненавидеть.
Не сообщайте читателю: «Лиза ненавидит Тома».
Вместо этого дайте конкретный пример, как адвокат на суде, деталь за деталью.
Представьте доказательства. Например: «Во время переклички, в тот момент, когда учитель назвал имя Тома, а он еще не успел ответить: “Здесь”, Лиза громко прошептала: “Засранец”».
Одна из самых частых ошибок начинающих писателей в том, что они оставляют своих героев в одиночестве. Вы пишете — и можете быть одни. Читатель читает — он также может быть один. Но ваш герой не должен оставаться наедине с собой. Потому что тогда он начнет думать, беспокоиться и интересоваться.
Например: «Ожидая автобус, Марк начал беспокоиться о том, как долго продлится поездка…»
Но лучше написать: «По расписанию автобус должен был прийти в полдень. Марк посмотрел на часы — было 11:57. Отсюда была видна дорога до самого торгового центра, но автобуса на ней не было. Без сомнения, водитель припарковался на другой стороне и вздремнул. Водитель спит, а Марк вот-вот опоздает. Или хуже, водитель напился — и Марк отдал свои семьдесят пять центов, чтобы умереть в дорожной аварии…»
Когда герой один, он может начать фантазировать или что-то вспоминать, но даже тогда вы не имеете права использовать мыслительные глаголы или каких-то их абстрактных «родственников».
Не надо никаких переходов типа «Ванда помнила, как Нельсон расчесывал ей волосы».
Лучше: «Тогда, на втором курсе, Нельсон проводил по её гладким, длинным волосам своей рукой».
Опять же — расшифровывайте, не надо писать коротко.
Ещё лучше — быстро столкните одного героя с другим. Пусть они встретятся и начнется действие. Позвольте их действиям и словам показать их мысли. А сами держитесь подальше от них.
Когда начнете избегать мыслительных глаголов, с большой осторожностью используйте пресные глаголы «быть» и «иметь».
Например: «Глаза Энн были голубые», «Энн имела голубые глаза».
Лучше так: «Энн закашлялась и начала махать рукой перед лицом, чтобы отогнать сигаретный дым от своих голубых глаз, а потом улыбнулась…»
Вместо бледных, утверждающих «быть» и «иметь» попробуйте раскрыть детали портрета своего героя через действия и жесты. Тогда вы покажете свою историю, а не просто расскажете её.
И тогда вы научитесь расшифровывать своих героев и возненавидите ленивых писателей, которые ограничиваются фразами типа «Джим сел около телефона, спрашивая себя, почему Аманда не звонит».
Пожалуйста. С этого момента вы можете меня ненавидеть, но не используйте мыслительные глаголы. Я готов поспорить, после Рождества вы сами не захотите к ним возвращаться.
Домашняя работа на этот месяц
Выкиньте из каждого предложения мыслительный глагол: устраните его, «расшифровав». А потом пройдитесь так же по какой-нибудь художественной литературе. Будьте безжалостны.
«Марти представил, как рыба прыгает в лунном свете».
«Нэнси вспомнила, как попробовала вино».
«Ларри знал, что он покойник».
Найдите их и перепишите. Сделайте фразы сильнее. опубликовано econet.ru. Если у вас возникли вопросы по этой теме, задайте их специалистам и читателям нашего проекта здесь.
Понравилась статья? Напишите свое мнение в комментариях.
Подпишитесь на наш ФБ:
Чак Паланик. «На затравку». Как писать, чтобы читатели падали в обморок
Определение «шоковый писатель» немного неуклюже звучит на русском языке, но без него редко обходится статья о Чаке Паланике, потому что как нельзя лучше описывает его авторский стиль: провокации, черный юмор, цинизм и жестокость. На каждой его книге могла бы стоять пометка: «Не рекомендуется к прочтению детям, беременным женщинам и людям с неустойчивой психикой». К пятидесяти восьми годам автор культового «Бойцовского клуба» решил осмыслить свой эксцентричный творческий опыт и написал книгу «На затравку», в которой любезно приглашает нас на писательскую кухню, где он варит… нет, не мыло, но ядреный компот из слов и смыслов.
На моей виртуальной книжной полке собрано больше тридцати книг по писательскому мастерству (нет, я не прочитала их все, иначе давно бы стала именитым писателем. Но это не точно). Каждый раз я открываю очередной учебник со скептическим прищуром: что такого нового можно поведать на тему, о которой исчерпывающе высказались еще во времена Аристотеля? Но вот вам вопрос на засыпку: сколько вы можете назвать романов, которые написал автор книги «Как написать гениальный роман»? Вот именно. А их вообще-то девять. Получается, из первых рук всемирно известных писателей, чьи книги мы можем перечислить, не задумываясь, не так-то много пособий о мастерстве. На ум приходят Рэй Бредбери, Стивен Кинг… И вот теперь у нас есть руководство от самого короля контркультуры.
«В этой книге я хочу быть пессимистом. Если уж вы решили посвятить жизнь писательству, никакие мои слова вас не остановят. А если нет, никакие мои слова не сделают из вас писателя».
Паланик любит начинать истории с конца, так что почему бы не воспользоваться его приемом и не сказать сразу: после прочтения книги вы не научитесь писать так, чтобы читатели падали в обморок. Но вам чертовски этого захочется.
Если вы ждали, что Паланик в каждом абзаце будет предлагать начинающему автору добавлять в повествование как можно больше маргинальных персонажей и омерзительных описаний, то спешу вас разочаровать: он дает вполне здравые советы.
«Болтовня для завязки хороша только в порнухе».
Ладно, шучу, вот неплохой совет, который сразу же можно опробовать на деле:
«Обратите внимание: если вы что-то перечисляете, сколько у вас обычно перечисляемых предметов или явлений? Наверняка три. Например: «поезда, самолеты и автомобили», «Отец, Сын и Святой Дух». Попробуйте перечислять предметы по два или четыре. Тройки забирают на себя слишком много энергии».
Заметили, как я применила правило в начале рецензии: «провокации, черный юмор, цинизм и жестокость»? Ритмично? Паланик сосредотачивается как на таких мелких и, казалось бы, незначительных моментах повествования, так и на рассказывании историй в целом. В первой части под названием «Текстуры» он учит миксовать «маленький» голос, который описывает действия, и «большой» голос, который действия комментирует, объясняет, как работать с ходом времени, советует придумать персонажу узнаваемую фразочку, а еще дает странные рекомендации вроде: «вставляйте в текст списки». Некоторые рецепты хорошей прозы довольно спорны, например:
«Три части описаний. Две части инструкций. Одна часть звукоподражаний. Смешать, но не взбалтывать».
Но Паланик говорит с тобой таким дружеским и непринужденным тоном, что — бам! — и ты уже пишешь в его стиле. Правило о звуковых эффектах появилось не просто так, надо сказать, что Паланик призывает ориентироваться в первую очередь на речь живых людей. В принципе, его книга могла бы называться «Как слышится, так и пишется». Но несмотря на подробный мануал, Паланик не ставит начинающего автора в рамки, а дает ему ощущение почти безграничной свободы творчества. Потому что никто ведь не гарантирует писателю успех и богатство, а значит, можно писать все, что вздумается.
В части под названием «Устанавливаем авторитет» Паланик делится секретом, как в его абсурдные, порой фантасмагорические сюжеты читатели с готовностью верят и даже влюбляются. Без сомнительных советов и тут не обошлось:
«Если вы затеяли историю, главного героя которой никто не посмеет критиковать, убейте его мать или отца еще до начала повествования».
И все же большинство рекомендаций Паланика кажутся рабочими. На большинстве писательских курсов студентам советуют задействовать в тексте все органы чувств — описывать запахи, вкусы и так далее. Паланик предлагает обращать внимание еще и на физиологию, наблюдать за бессознательными движениями людей, чтобы читатели подключались к истории на телесном уровне. Представим, что героиня «без конца замыкает запястье левой руки в тугой браслет из большого и указательного пальцев правой руки», потому что в подростковом возрасте страдала анорексией и таким образом измеряла слой жира. Если вы на этом месте попробовали повторить описанное действие, шалость удалась.
Мастер создавать настоящие page-turners (английское определение увлекательных книг, страницы которых вы переворачиваете, желая узнать, что же будет дальше), в третьей части Паланик рассказывает, как нагнетать напряжение. Он часто прибегает к неожиданным сравнениям: писатель у него, например, — это диджей, который управляет настроением публики, а приемы саспенса он рекомендует черпать из всего подряд: песен, рекламы, кино… стриптиза. Стоит сказать, такие примеры здорово запоминаются:
«Представьте себе: стриптизер или стриптизерша выходит на сцену, сбрасывает штаны и говорит: «Вот мои причиндалы. Вопросы есть?» Неважно, Ченнинг Татум на сцене или Дженна Джеймсон, — вас обманули, это точно. Неважно, любим мы экзотические танцы или хорошую литературу, — нам подавай напряжение. Мы хотим совершать открытия постепенно. Финал, как ни крути, предсказуем: нам покажут гениталии. Поэтому мы хотим, чтобы нас вовлекали и возбуждали потихоньку».
В части «Процесс» мы, наконец, можем заглянуть в творческую лабораторию Паланика и узнать, что методы работы с текстом он заимствовал из опыта на заводе: «Мелкие узлы или блоки после сборки поступают на главный конвейер — так небольшие истории становятся частью одного крупного сюжета». Он рассказывает также о своем «кухонном» высшем образовании, которое получил на писательских курсах Тома Спэнбауэра, переходящих в вечеринки с бурным обсуждением литературы. В самом конце Паланик приводит список рекомендуемой литературы и табличку в духе инструкции к стиральной машине, в которой описывает возможные проблемы и пути устранения неисправностей.
«Проблема: Ваш главный персонаж — картонный, плоский и неинтересный.
Информация к размышлению: Позвольте ему совершить откровенно плохой поступок, но по уважительной причине».
Даже по приведенным цитатам можно догадаться, что книга получилась довольно веселой. Признаться, в некоторых местах я смеялась в голос. Скучно точно не будет. Что касается практических советов, будьте осторожны: если применять их в прозе, возможно, вы и станете писать лучше, но есть риск, что вы начнете писать как Чак Паланик. А впрочем, не самый плохой вариант.
«Не пишите так, чтобы нравиться людям. Пишите так, чтобы вас запомнили».